Пока небо не рухнет

Услышав звук льющейся воды из-за приоткрытой, как и было обещано, двери ванной комнаты, Чжоу Цзышу вздохнул, пытаясь прогнать из головы самопроизвольно возникающие образы с Кэсином, по телу которого стекают капли воды, и сбежал на кухню. В попытке отвлечься он достал несколько банок кофе и, по очереди немного покрутив некоторые из них в руках, остановил свой выбор на смеси арабики с эксцельзой. “Чуть ореховый, с ягодным послевкусием. Ему должно понравиться” — улыбнулся Цзышу. Дальше стал действовать по привычке: смолол зёрна, насыпал в турку немного специй и поставил их на небольшой огонь — прогреться, отдельно подогрел воду. Увлекшись процессом подготовки, он совершенно забыл о времени и перестал прислушиваться к шуму из душевой, поэтому вздрогнул от неожиданности, когда его талию обвили тёплые и чуть влажные руки — по дороге на кухню Кэсин пытался немного привести в порядок мокрые волосы. Цзышу застыл на мгновение и понял, что Кэсин тоже замер, прижавшись к его спине и уткнувшись в шею. Кажется, даже дышать перестал в ожидании реакции. Цзышу усмехнулся и ущипнул его за руку, с деланным возмущением в голосе заметив: — Лао Вэнь, подкрадываешься, будто призрак, я чуть кофе не просыпал. Но в следующую секунду нежно проскользил кончиками пальцев от перевязанной кисти до локтя и, чуть повернув голову и коснувшись при этом губами мокрых волос, уже гораздо мягче поинтересовался: — Как ты? Кэсин понял, что Цзышу не собирается разрывать объятия и его внезапный приступ робости сразу испарился. Он выдохнул и быстро чмокнул Цзышу в шею, прижав того к себе ещё крепче: — Конечно, мне было одиноко, А-Сюй, ты ведь так и не заглянул, а я тосковал, словно верная жена, покинутая своим жестокосердечным супругом. Цзышу покачал головой, чуть не поперхнувшись. Сравнение Кэсина с жёнушкой все же его настигло. —Не будь столь амбициозным, пару часов назад ты сидеть ровно не мог. — Тем более не лишним было присмотреть за мной, вдруг бы я упал и ударился головой? — Ну, — Цзышу сделал вид, что задумался, — есть вероятность, что это могло бы пойти твоим мозгам на пользу. — Я же говорю: у моего дражайшего супруга невероятно холодное сердце. Между прочим, принять душ и не намочить перевязанную руку — довольно сложная задача. Для одного. — с обидой в голосе вздохнул Кэсин, но тут же утешился и переключился: — А что ты делаешь? Ты начал без меня, как же я научусь? — Прости, забыл, что это предполагалось как урок. Хм, стоило бы заставить тебя поклониться мне три раза, как своему наставнику, — Цзышу обернулся, насколько это позволяла их поза, и, взяв подбородок Кэсина двумя пальцами, хитро окинул его лицо оценивающим взглядом, — но так уж и быть, обойдёмся без этого. Он снова отвернулся: — Пока ты не пропустил ничего важного, сегодня я все делаю довольно простым способом: грею гвоздику и кардамон на огне, добавляю смолотый кофе, заливаю теплую воду. — Цзышу потянулся за чайником и наполнил из него турку. — Все, теперь снова на медленный огонь и ждём пока пенка не поднимется. Потом снимаем, ставим опять — и так три раза. Ничего сложного. Поставив кофе на огонь, согласно собственным инструкциям, Цзышу немного ослабил хватку Кэсина на своей талии, чтобы развернуться к нему лицом. Он упёрся ладонями о столешницу позади себя и немного отклонился, чтобы посмотреть на Кэсина. — Тебе идёт моя футболка, — теперь уже совершенно искренне улыбнулся Цзышу и, приблизившись вплотную, почти коснулся приоткрытых губ своими. —А-Сюй, ты… тебе идёт всё… — прошептал Кэсин и, снова крепко обнимая, затянул того в глубокий поцелуй. Цзышу подался навстречу, отвечая с таким же энтузиазмом — почти задыхаясь, он, тем не менее, чувствовал себя так, словно ему только сейчас удалось вдохнуть полной грудью. Но хотелось ещё больше, ближе. Кэсин, похоже, думал так же: его руки, только что очерчивающие контуры лопаток своего А-Сюя через ткань домашней футболки, теперь переместились под неё. Цзышу застонал в поцелуй и, с трудом оторвавшись, одним резким движением стянул её через голову и отбросил на стул. Кэсин не смог сдержать восхищенного вздоха, быстро пробежав голодным взглядом по открывшемуся обнаженному торсу, и потянулся навстречу, но Цзышу остановил его: — Сними… — он сам подцепил край футболки, Кэсин хотел дальше справиться сам, но неудачно развернул травмированную кисть, запутавшись в ткани. — Подожди, позволь мне… — Цзышу осторожно помог ему выпутаться и, отбросив снятую одежду, поднёс его руку к своим губам. Поцеловав пальцы рядом с кромкой бинта, он поднял взволнованный взгляд на Кэсина: — Всё хорошо? Тот ласково коснулся ладонью щеки Цзышу, в глазах плясали искры: — Слишком, даже не верится. По телу вновь пробежали мурашки. Цзышу нервно сглотнул и притянул Кэсина к себе. Хотелось медленно и неспеша провести кончиками пальцев по его лбу, щеке, шее, очертить контур идеальных губ, и дальше, дальше — исследовать целиком. А потом пройтись по тому же пути поцелуями. Где-то лёгкими, где-то — оставляя розовеющие следы. Хотелось наслаждаться им, растягивая удовольствие. Подобно тому, как он пробовал новый сорт редкого вина: грел бокал в ладони, и немного наклонив его, рассматривал оттенки на просвет, вдыхал аромат, угадывая нотки разных вкусов, и наконец делал небольшие глотки, по-долгу оценивая каждый из них. Но, в то же время, он понимал, что не сможет так прямо сейчас, просто не выдержит такого темпа. Цзышу так сильно тянуло к Кэсину, он не знал, что такое вообще возможно: хотелось быть ещё ближе, льнуть кожей к коже, забраться под неё, в самое сердце, ощущать его каждой клеткой своего тела. В этот момент ему жизненно необходимо было утолить дикую жажду, словно путнику, заплутавшему в песках, но неожиданно нашедшему оазис. И он видел в глазах Кэсина отражение собственных чувств. Прерывисто дыша, тот спускался жадными поцелуями от шеи и ниже, то переходя в укусы, то зализывая оставленные отметки. Опустившись на пол и дойдя до завязок на домашних штанах Цзышу, Кэсин потянул за один конец, но вместо того, чтобы развязаться, узел затянулся ещё сильнее. Тогда, он не долго думая, решил помочь себе зубами. Цзышу, у которого уже только от предвкушения поплыло перед глазами, все же не удержался от колкости: — Лао Вэнь, это мои любимые штаны, можно поосторожней? — А это мои зубы, которые тоже мне довольно дороги, я же не жалуюсь, — ответил в тон ему Кэсин, наконец справившись с коварным узлом. Чжоу Цзышу хотел сказать ещё что-то, но в следующую секунду он смог лишь прикусить собственную ладонь, чтобы не вскрикнуть. Он совершенно буквально почувствовал, как снизу усмехнулся Кэсин. “Хорошо, что сейчас он не может съязвить.”— промелькнуло в голове у Цзышу, но эту мысль тут же смело новым потоком нахлынувших ощущений. Вцепившись одной рукой в край столешницы, другую он все же переместил на волосы Кэсина. Запустив пальцы сквозь влажные пряди, он срывающимся шепотом позвал: — А-Син, хватит… не сейчас… иди ко мне, хочу тебя ближе. Помогая подняться, Цзышу потянул Кэсина к себе, и, ощутив тепло прижавшегося тела, снова впился поцелуем в его припухшие губы. Справиться с резинкой на пижамных штанах, выданных Кэсину, было проще, чем Цзышу и воспользовался. — А-Син… — выдохнул он без определённой цели, просто, чтобы это имя эфемерным отпечатком тоже задержалось на его устах. В следующее мгновение Кэсин вздрогнул и, всхлипнув, выгнулся на встречу. Сознание затуманилось, но импульсы один за другим струились по оголенным нервам, словно влага по стеблям, позволяя чувствам раскрыться подобно цветку, дождавшемуся ласковых лучей весеннего солнца. Все сложилось: общий ритм, плоть к плоти, ладонь на ладони, сердца в унисон, и почти одновременно — яркая вспышка, замкнувшая все рецепторы, выбившая на время из реальности. Ноги подкашивались, в голове было пусто, Цзышу медленно сполз по дверце кухонного шкафчика на пол. Кэсин, не желая ни на секунду разрывать контакт, последовал за ним и прислонился к дверце прижимаясь к Цзышу плечом. Кофе давно сбежал и оставшаяся в турке жидкость продолжала выкипать. Цзышу скосил ещё не совсем сфокусированный взгляд на плиту: — Черт с ним, в следующий раз. Кэсин повернул голову и внимательно посмотрел на него: — Ты… хочешь… — Хочу просыпаться с тобой каждое утро, Лао Вэнь. Мыслительные процессы потихоньку восстанавливались и старые паттерны в общении давали о себе знать. Посмотрев на счастливое лицо Кэсина, Цзышу добавил: — Что? Я подумал, что завтрак был неплох. Кэсин рассмеялся и поднял взгляд на потолок, прислонившись затылком к дверце. Посидев так с минуту, словно загорая под лампой, как под солнцем, он повернул голову к Цзышу: — А-Сюй. Никогда. Не оставляй меня. Цзышу положил голову Кэсину на плечо и взял его руку, переплетая их пальцы, гладя участки кожи, где в видении располагались шрамы. Он ненадолго задумался и улыбнулся своему ночному воспоминанию: — Небо ещё высоко, А-Син.