Found (Out)

So bleed those wrists, and purse those lips It's never getting any better than this (I'm afraid) All endings are tragic, it's not that dramatic They'll break you ten ways to Sunday And eleven to Monday, my dear No surgeon will patch you But at least, love, you'll still have your heart At least you'll still have your heart Hopeless romantics Come on, hope a little less, romantics

- Давно не виделись, милый. Подпиравший стену возле женского туалета Шон резко вскинул голову и оторвал лопатки, выпрямляясь. Как же он был благодарен, что Финн согласился спонтанно отправиться в гости – он уже не вывозил происходившее. После коротких объятий Шон отстранился и уставился ему в лицо: губу Финна украшало серебряное колечко. - Три дня всего, - заметил и указал ладонью. – А ты уже успел что-то еще проколоть? – тот тепло усмехнулся. – Ничего себе, Финн. Не болит? - Не… - он пожал плечами, бросил рюкзак себе под ноги и начал выворачивать рукава своей куртки. – На мне все быстро заживает. Даже не опухло. Разве что губы стали мерзнуть, - снова глянул Шону в глаза, делая краткую паузу, улыбнулся и начал одеваться. Он сказал это настолько невзначай, что отвечать казалось глупым. Шон поймал себя на том, что пялится, и отвел взгляд. Неделя Homecoming, к счастью, подходила к концу – но сегодня все всё еще были одеты по-идиотски. Четверг был днем, когда следовало нацепить свое счастливое число. Шон надел водолазку, в которой тренировался на стадионе зимой: в гробу он видел напрягаться ради дебильных школьных традиций. На Финне была майка вроде тех, что носили футболисты. Вышедшая из туалета Лайла сразу же обратила на это внимание: - Ну, и что тут у нас? – она приподняла полу его куртки, и Шон осознал, как, пока пялился на губы Финна, не заметил: на майке был написан не только номер, но и его фамилия. – Ты че, играл в футбол? Финн расхохотался. - Ага… Лучший полузащитник в штате. Спорим, вы такого не ожидали? – он покачал головой, широко улыбаясь. – Все с вами ясно, привилегированные детишки. Я младший в большой семье, у меня буквально нет своей собственной одежды. Очень удобно, да? Это моего брата Олли. Он играл в школе. Черт, мы все ненавидели его за то, что он был таким популярным… Как-то раз два других моих брата обрили его во сне, как раз перед танцами на Homecoming. Кто б знал, что поклонницы его прямоугольной башки это заценят?.. Вообще я подумывал найти что-то с номером, который носил на зоне, - Финн задумчиво потер подбородок. – Но, знаете… ты приходишь туда голый и уходишь тоже голый. - У тебя одна история офигительнее другой, - заметил Шон. - Это комплимент? – Финн хохотнул и толкнул его плечом. На улице было сыро, ветрено и просто мерзко, так что в автобус набилось приличное количество народа. Шон посадил Лайлу к себе на колени, чтобы Финн тоже мог влезть на сидение, и она вытянула ноги поперек них обоих, вытащила из рюкзака пилку для ногтей и ткнула ей Шону в плечо, прежде чем применить по назначению. - Так, какие у нас планы на танцы? - Сделать кассу, дорогуша, - Финн ухмыльнулся, похлопав ее по ноге. - И что, никакой романтики? Отстой. Шон? – Тот вздохнул, откинувшись на спинку кресла, и глянул в окно. – Ясно… С Дженн ничего не вышло, да? – Лайла посмотрела сочувственно. - Ну… Она написала мне очень милое сообщение, когда мы искали Дэниела. Я сподобился ответить в понедельник… Но она сказала, что ее уже пригласили. В общем, походу, я проебал свой шанс. - Не унывай, мой маленький Шон, - ласково протянул Финн. – Такой милашка, как ты, не останется без пары, вот увидишь. Она не понимает, что потеряла. Шон перевел на него взгляд и не нашелся, что ответить. Хотелось переспросить: ты назвал меня милашкой? - Понятно, идем втроем, значит. Чур ты за рулем, - Лайла указала пилкой на Финна. – У меня отобрали ученические права. – На ее щеке все еще были хорошо видны подсохшие длинные ссадины. - Есть, мэм. Я все равно не буду много пить, бизнес, знаешь ли… Слушая их вполуха, Шон смотрел на пролетавшие мимо деревья, здания, перекрестки и заправки. По какой-то причине казалось, что он вовсе не станет переживать из-за этих танцев. Слишком уж много всего происходило. Карен проникла в жизнь его семьи так быстро и за пару дней успела обосноваться в ней настолько прочно, что находиться дома без моральной поддержки было просто невыносимо. Отец принял все меры предосторожности, чтобы оградить их от новых травм: встретился с ней наедине, чтобы понять, чего она хочет, сказал, что позволит общаться с Дэниелом, только если она возьмет на себя ответственность и снова станет матерью, а не исчезнет, как в прошлый раз, клялся, что на свете нет ничего важнее, чем спокойствие и безопасность сыновей, и разрешил Шону не общаться с ней, если ему того не хочется. Когда он вернулся после встречи с Карен в понедельник, они обсудили все это вдвоем, и, хотя Эстебан выглядел спокойным и уверенным, Шон все равно спросил: - Ты еще ее любишь? Отец глянул немного подавленно, тяжело вздохнул и ссутулился, опираясь локтями о колени. - Это не важно, - ответил после недолгой паузы. – Даже если и так, твоя мать причинила непоправимый ущерб и боль тебе и твоему брату; это все, что имеет значение для меня. Ты и Дэниел – самое дорогое, что у меня есть. Я никогда не смогу ей это простить. На следующий день состоялся семейный совет. Карен явилась заранее и пыталась поговорить с Шоном наедине, пока Дэниел не вернулся из школы, а Эстебан работал в гараже, но не смогла ничего добиться. Он немного примирился с ее существованием лишь в тот момент, когда едва успел бросить сигарету до того, как на террасу, где они сидели вдвоем, вышел отец и поинтересовался строго: - Шон, ты опять куришь? Я же просил завязывать с этим. И Карен сказала: - Нет, это я. Извини… Я знаю, я не должна была. У Шона кружилась голова. Когда он был маленьким, то часто думал, каким было бы его будущее, если бы мама их не бросила. И никогда не представлял, что в шестнадцать лет будет курить пятую за день, измученный собственными чувствами по поводу чуть более чем всего происходящего в жизни, и Карен прикроет его задницу перед папой. Когда Дэниел пришел домой, она наконец объяснилась – длинной, немного запутанной историей. Узнавший, что у него будет мама, Дэниел смотрел на нее восторженно. Шон держал его за руку и настороженно переводил взгляд с брата на Карен, на серьезного, но расслабленного на вид отца и обратно. Карен рассказывала, что родилась в очень религиозной семье – Шон ее даже немного помнил. Клэр и Стивен казались ему хорошими. Будучи чуть младше Дэниела, она открыла в себе похожие сверхъестественные силы, тоже случайно – ее собака тогда чуть не утонула, и Карен спасла ее. Несколько недель она разбиралась в том, как все устроено, а потом, после обсуждения в воскресной школе чудес, что творил Иисус, призналась матери, что тоже кое-что умеет. Оказалось, что эти силы – никакое не чудо, а проклятие, дьявольский дар, который следовало искупить молитвами и послушанием, подавить, забыть об их существовании. Маленькая Карен старалась, как могла, хотя у нее не всегда получалось. Она росла замкнутой и себе на уме. Дар или проклятие – она ненавидела эти силы, ненавидела, что просто не может быть такой, как все, нормальной, хотеть нормальных обычных вещей и не бояться самой себя. Карен ненавидела соседок здесь, когда мы переехали: те были так счастливы в своих хорошеньких домах, со своими идеальными детьми и пирогами по субботам. У нее самой было все: дом в пригороде, любимый муж, резко начавший подниматься в своем бизнесе, любимый сын, еще один ребенок на подходе, походы и поездки, все, чего только душа пожелает… Но душа желала совсем другого. Когда родился Дэниел, Эстебан по-прежнему играючи жонглировал своей тяжелой работой и уже двумя маленькими детьми в свободное время. Шон всегда слушался и никогда не разбивал коленки, когда с ним возился отец. Дэниел никогда не плевался и не капризничал у него на руках. Они втроем были созданы друг для друга: настоящая картинка идеального папы и мужа и его двух идеальных детей. Карен чувствовала себя лишней, она выбивалась из этого стройного ряда: запутавшаяся, никогда не знавшая, чего хотела на самом деле, не понимавшая, на что способна и что же с ней не так. Ей было тридцать пять. Она чувствовала, как ее единственная жизнь утекает сквозь пальцы. Когда настал переломный момент, она гуляла с сыновьями в парке. У Дэниела тогда резались зубы, и он хныкал круглые сутки. К тому же, он только научился садиться на колени и делал попытки встать, так что приходилось пристегивать его в коляске, чтобы не вывалился – и это ему тоже было решительно не по душе. Шон рассекал вокруг на самокате – все время приходилось окрикивать его и звать обратно, потому что он то и дело исчезал из поля зрения. Карен была на пределе. Она знала, что вернется домой к мужу, который после работы возьмет на себя заботу о них – но это не сулило облегчения. Лишь значило, что она будет наблюдать, как тот справляется куда лучше нее. Разве она любила своих сыновей меньше? Разве она не давала им все, что только могла? И это если не брать в расчет, что к тому мгновению Карен уже честно признавалась себе: она не создана быть матерью. Просто так получилось. Все вокруг говорило, что она должна была это сделать. Нарезая круги, Шон не переставал рассказывать о школе, а Дэниел не переставал жалобно ныть. Где-то неподалеку лаяли собаки, в деревьях орали птицы. Карен хотелось на пару мгновений оказаться в вакууме, чтобы сделать несколько глубоких вдохов. Просто отстраниться от всего происходившего, собраться с мыслями, взять себя в руки. Шон был где-то позади, когда она услышала глухой звук камешка, попавшего под колесо. Переднее колесо самоката тогда лопнуло – но Карен этого еще не знала. Одновременно Дэниел вдруг бросил в нее погремушку и отчаянно разрыдался. Карен остановилась, как вкопанная, обернулась, чтобы прийти на помощь Шону, но… Неожиданная резкая волна воздуха откинула его вместе с самокатом на траву. С ближайшего дерева слетело несколько крупных веток вместе с птичьим гнездом, коляска перевернулась, и Дэниел зашелся громким ором. В этот момент Карен поняла, что не может больше подавлять свои силы. Что-то изнутри рвалось на свободу – что-то, чем она не могла управлять, что-то, что было частью нее всю жизнь, но она ничего об этом не знала. Ее дети были с ней в опасности. Все были в опасности, пока она не поймет, как с этим быть. Через неделю она оставила записку на кухонном столе и покинула свой дом, чтобы никогда больше не возвращаться. Прошло восемь лет. Она снова сидела здесь – и на этот раз Карен знала, что да как. Поэтому она хотела научить Дэниела управлять своей силой, дать ему понять, что с ним все в порядке и на самом деле он может быть не опасен для себя и окружающих, но этому нужно учиться. Теперь, если Карен не было рядом, Дэниел говорил о ней, не замолкая. У Шона взрывалась голова. Он сходил с ума. Ему очень нужны были друзья – так как оставить брата наедине с матерью он почему-то не мог. Он вообще старался не оставлять его без присмотра с прошлой субботы. К счастью, Финн и Лайла не нашли лучших занятий, чем проводить время в доме Диасов. Они вошли через гараж, чтобы поздороваться с Эстебаном: - Пап, я вернулся, - Шон заглянул внутрь чьей-то машины, где тот ковырялся, и помахал рукой. – Ничего, если Финн и Лайла останутся на ужин? - Конечно, - рассеянно отозвался отец, выпрямляясь, и повернулся к стене, возле которой стояла новенькая дверь от автомобиля. – Твоя мама тоже должна будет зайти. - Естественно, - Шон вздохнул и закатил глаза: поэтому они и здесь. - Здрасте, сеньор Диас, - вежливо сказал Финн. – Вам помочь? – не дожидаясь ответа, он обошел капот, придержал дверь, помогая повесить ее на петли. Шон вдруг понял, что это та самая машина, в которой разбилась Лайла, а старую дверь она разъебала о фонарный столб… Вернее, Дэниел разъебал. Без какого-либо перехода Финн протянул Эстебану нужный ключ, чтобы затянуть болты, присел на колено, чтобы сделать еще что-то, что они не видели. Шон посмотрел на Лайлу – та поймала его взгляд, пожала плечами и прыснула. - Спасибо, Финн, - мягко произнес Эстебан и, к счастью, не стал сравнивать его со своим бестолковым старшим сыном. По крайней мере, вслух. – Лайла, можешь сказать Ю-Джин, что машина будет готова завтра. - Класс, спасибо, мистер Диас! Пока они поднимались из подвала наверх, Шон прокомментировал: - Хоть кто-то тут поддерживает моего папу в любви ковыряться в тачках. Мне стыдно. - Любимчик учи-ителя, - поддержала Лайла. - Заткнись, - Финн смешливо фыркнул. – Я всю жизнь тусовался в гараже с батей и братьями, знаете? «Ковыряться в тачках» у меня в крови. Как и в воскресенье, Шон искренне попытался занять своих друзей и брата чем-то общим, но в итоге Дэниел утащил Финна в свою комнату и злился, если их отвлекали от важных дел вроде просмотра мультиков и игр в приставку. Пацан был абсолютно очарован – честно говоря, Шон не мог его за это винить. Вот Лайла явно оскорбилась в лучших чувствах, ведь до этого подобное внимание предназначалось только ей. К вечеру снова пришла Карен. Дом был полон: Шон помогал отцу готовить ужин, Карен и Дэниел практиковались в телекинезе в его комнате, Лайла возила Финна физиономией по его домашке по математике. Шумно, весело… живо? Такого здесь давненько не бывало. Эстебан выглядел довольным – даже сказал между делом, что это напоминает ему о собственном детстве. Полный дом детей и взрослых, неуемная энергия, разговоры и смех, замечательно. И Шон… почему-то не мог не согласиться с ним. Ему самому становилось уютно, будто все именно так, как и должно быть. Может, Финн был прав? Может, эти перемены действительно к лучшему?.. *** Окинув Финна на своем пороге молчаливым взглядом, Шон рассмеялся: - Ого, а ты не слишком разоделся? Хотя на танцы неплохо было бы надеть если не пиджак с галстуком, то хотя бы, в качестве самого минимума, рубашку, Финн не собирался следовать никаким правилам. Впрочем, чего еще можно было ожидать? Белая футболка под клетчатую фланель и черные джинсы явно были для него верхом официоза. - Честно говоря, да, мне прям некомфортно, - благодушно промурлыкал Финн, совершенно не обидевшись на реакцию Шона. – Я же не на свадьбу иду, знаешь?.. – хохотнул. Из-за спины брата возник Дэниел, радостно взвизгнул и подпрыгнул при виде своего любимого друга. - Привет! - Hola, Дэн! – тот дал ему пять. – Чем занимаешься сегодня, пока твой горячий крутой брат сидит в сторонке на скучных танцах? Мгновенно почувствовав, что совершенно не нуждается в куртке, несмотря на погоду, Шон уставился на Финна и держал язык за зубами, пока они трепались. Перед выходом снова пришлось выслушать наставления отца, но в голове лишь пусто звенело. Когда они с Финном забрались в пикап, на котором тот за ним прикатил, Шон не сдержался и переспросил: - Ты что, сказал, что я горячий? Финн аж отвлекся от зеркала заднего вида, чтобы глянуть в ответ, и прыснул: - Черт, ты себя видел, дорогуша? Весь такой отполированный и хорошенький… Красавчик. Дженн сгрызет себе локти по плечо, с кем бы она ни пришла. Зажав ладони меж бедер, Шон откинулся на кресле и прикрыл глаза, пытаясь перестать так по-идиотски улыбаться. Финн, конечно, всегда был щедрым на комплименты, но сегодня себя превзошел. Может, он действительно был так хорош?.. Они остановились перед домом на соседней улице и даже не успели выбраться из машины, потому что Лайла сразу вышла, кривя ярко-красный рот. Расшитое блестящими звездочками жемчужно-серое платье развевалось вокруг нее полупрозрачными складками. Шон с Финном опустили окна и самым вульгарным образом выли и свистели, пока она немного неуклюже приближалась. - Завалите! – сурово велела Лайла, влезая на заднее сидение, хотя по лицу было ясно, что она довольна произведенным эффектом. - Эй, красотка, каблуки запрещены, - заметил Шон, когда та потянулась, чтобы чмокнуть его в щеку, оставляя за собой след помады и тяжелый аромат духов. - В рот я ебала этот запрет, у меня одни туфли, и я хочу их надеть раз в год, - обезоруживающе парировала Лайла. Шон поднял руки: - Ладно, ладно… Я просто хочу избежать повторения того, что было в прошлый раз. - Что было в прошлый раз? – заинтересовался Финн. - Я шел домой босиком. А она… в моих кедах, - Шон обернулся, чтобы посмотреть в невинные глаза Лайлы, но та только возмущенно фыркнула и пихнулась. - Хэй! Мне досталось после этого! Все решили, что мы наконец-то начали встречаться! - Простите? – он оскорбленно прижал к груди ладонь. – Ты хочешь сказать, что встречаться со мной – это что-то плохое? Это потому что я мексиканец? - Потому что ты лузер. Финн заржал. - Иисусе ебучий, ребят, вы еще даже не выпили. Остыньте! - О, да, - протянула Лайла, откидываясь на спинку кресла. – Я планирую сегодня как сле-едует надраться. Шон? - Мне завтра на работу. И тренировка после. - Отстой… - Что, в шесть утра? – Финн глянул на него, обеспокоенно сведя брови. – Прямо с танцев, что ли, пойдешь? Шон заулыбался в ответ. - Нет, я поменялся на дневную смену. Не меньший отстой, но надо просто пить до той степени, когда таблетка аспирина утром еще сможет все исправить. Э-эм… Если у нас вообще столько есть?.. – посмотрел на Финна. Тот поймал взгляд и хохотнул: - Чувак, ты думаешь, у нас комитет по проносу нелегальной херни, или типа того? Я хер его знает. - Кстати, о нелегальной херне… - оживилась Лайла. – Как насчет скидок друзьям, м? - Прости, дорогуша, - Финн сверкнул широкой ухмылкой. – Только за отсос. - Я подумаю. - О господи, - Шон закрыл уши руками. Вокруг школы оказалось весьма людно, и немногочисленные взрослые явно были в ужасе от того, сколько старшеклассников находилось сейчас под их ответственностью. У входа в зал они обменяли билеты на браслетики. Финн издал смешок: - Моя мать чуть не вписалась в организационный совет. Еле отговорил. Вот уж кого я б тут не хотел видеть всю ночь… - Как так получилось, что я ни разу ее не встречал? – спросил Шон – каждый раз, когда он бывал у Финна в гостях, они были одни. - О, ты встречал, сладкий, - Финн приобнял его и похлопал меж лопаток. Прежде чем Шон успел переспросить, что он имеет в виду, Финн подмигнул: - Дела зовут, - и растворился в толпе. Все те, кто танцевал в прошлом году, теперь просто тусовались. Танцевать – для младших, для новичков. Это не круто, пока все трезвые. По школьным законам зажигать на танцполе можно, только когда ты совсем в говно. Шон не мог ничего поделать с тем, что высматривал Дженн, но яркий цвет ее волос, обычно сразу привлекавший внимание, было не увидеть. Может, она еще не пришла? Может, она снаружи? Может, она пряталась от него?.. Какой же он лузер. Еще один счастливчик без пары на вечер – Эллери – внезапно возник поблизости и потащил Шона сквозь разодетую толпу, сетуя по дороге на то, что тот совсем забросил их «банду». - Я забросил? – Шон фыркнул. – Чувак, после Хеллоуина вы с Адамом меня кинули, разве не так было дело? - Эй, - Эллери глянул немного обиженно. – Не надо этого. Думаешь, я не понимаю, через что ты прошел? – показал рукой на свое лицо. - Будем опять спорить, кому хуже – черным или мексиканцам? - Нет, меня это заебало еще в прошлом году, - тот фыркнул. – У меня тоже много своего говна, знаешь ли. Времена, когда мы тусовались вместе целыми днями, безвозвратно прошли лет пять назад. Но мы же все равно видимся на тренировках, так? Кстати, ты подал заявку на капитана команды? Они вышли в тускло освещенный коридор, побрели вдоль рядов одинаковых шкафчиков. Шум вечеринки звучал приглушенно. Шон пожал плечами. - А смысл? Все равно все решит чемпионат. - Отличный боевой настрой, - ехидно ответил Эллери. - Отвали, - Шон закатил глаза. – Все ближайшие дни будут только об этом. Давай расслабимся хоть на вечер. Куда мы вообще идем? - Как заказывали – расслабляться, - тот распахнул дверь мужского туалета. Шон уставился молчаливо, не заходя внутрь. - Ты о чем? – переспросил. Эллери коротко рассмеялся. - Бухло заныкано по всем туалетам, дружище. Смотри, - они зашли в одну из кабинок, и он приподнял крышку на бачке: в воде стояла целая масса разнообразных бутылок. – Охуенно, да? Эрик придумал. Шон присвистнул. Ладно, он мог признать, когда идея действительно была охуенной. Не то чтобы в этот раз за ними сильно следили, но такую креативность в предосторожности нельзя не оценить по достоинству. Через пару часов взрослым, казалось, стало еще сильнее похуй – народ курил в туалетах и на улице, ничего не стесняясь. Все рассредоточились по школе, видимо, в поисках новых заначек. Везде было шумно и людно, почти как днем. Немного поддав, Шон чувствовал себя отлично, и это было достойно восхищения, ведь в итоге он все-таки увидел Дженн в компании Дерека Андерсона и мог лишь надеяться, что та заметила его в ответ. Иначе все старания хорошо выглядеть насмарку. Лайла периодически находила его и держалась за плечо, с видимым трудом ковыляя на своих каблуках. - Бу, - внезапно обнаружил себя Финн, обняв их обоих со спины. От него теперь тянуло травой, выпивкой и потом. – Хорошо проводим время, мои маленькие друзья? - Мы как раз подумывали сходить за добавкой, - заметила Лайла. – Ты с нами? - Что, уже тащить тебя на руках? – хохотнул. - Ничего подобного! Я еще потанцую после. Найдя более-менее укромный коридор неподалеку от кабинета ИЗО, они расстались, чтобы отправиться в разные туалеты – да, гендерное разделение даже для того, чтобы напиться. - А ты… - начал было Шон, но, когда они зашли, то сразу же услышали из дальней кабинки довольно недвусмысленные звуки и посмотрели друг на друга. Лицо Финна ничего особенного не выражало, поэтому он продолжил: - э-э… как проводишь время?.. - Явно хуже, чем пацаны вон там, - Финн повел бровью и расплылся в улыбке, проходя мимо Шона в кабинку. Крышка бачка унитаза валялась на полу, но в нем стояло еще прилично так бухла. – Черт… Знаешь, когда мать меня сюда притащила, я был в ужасе. Ненавидел все это, пиздец, - не спрашивая, он налил Шону виски, предварительно сделав глоток из горла. – Но со временем я стал понимать… в большом городе есть масса плюсов. Типа, всем похуй на вот такое, - вытянул палец руки, которой держал свой бумажный стаканчик. – Никто не указывает мне, как выглядеть, чей хер сосать… Ближайшее к свободе, что я испытывал за всю жизнь. Финн чокнулся с Шоном, а тот не мог отвести от него взгляд, потрясенный внезапным осознанием. - Ага… - проронил согласно. Ребята в кабинке даже не думали быть потише, хотя явно слышали, что в туалете кто-то есть. – То есть… тебе нравятся парни и все такое? - Зависит от позы, - Финн подмигнул, ничуть не смутившись. – Да, конечно, сладкий. Я… знаешь, меня увлекают люди, а не их причиндалы. Мне все равно, особенно учитывая, что мне перепадет. Звучит неплохо? Или считаешь меня извращенцем? – он заулыбался и наклонил голову к плечу, рассматривая лицо Шона. Тот слегка смутился, отвел взгляд, отпив из полного до краев стаканчика, но все же сказал: - Вовсе нет. Я с тобой согласен. Просто… никогда всерьез об этом не задумывался. Некоторые парни ничего, - признался. – Не знаю… у меня в любом случае ничего еще не было, так что… - Оу, - с хитрым прищуром заинтересовался Финн. – И какие парни тебе нравятся? Шон облизнул и поджал губы, невольно улыбаясь в ответ. Хотел спросить – а тебе? Дверь туалета распахнулась. - Вы долго еще? – недовольно воскликнула Лайла. – Ой, блин, - заслышав звуки от зажимавшихся неподалеку ребят, она тут же вылетела обратно. Финн и Шон расхохотались в один голос. Что-то вдруг… поменялось. Они медленно (а то коридор немного качался…) возвращались в зал, и Шон постоянно ловил себя на том, что поглядывает на расслабленного и довольного жизнью Финна. Вспоминал, как они проводили время вдвоем: как Финн приобнимал его сзади, показывая, как нужно целиться в мишень, согревал его руки в лесу и отдал ему свою безрукавку, все ласковые прозвища, что он ему давал. Как сказал, что от пирсинга у него мерзнут губы. Как назвал его горячим и красивым сегодня. Он считал его милашкой. Это что-то значило? Он ему нравился? Он бы хотел?.. Черт, Шон никогда прежде не думал ни об одном парне в таком… ракурсе. По крайней мере, осознанно. Может, он просто уже надрался?.. В зале толпа старшеклассников явно была в нужной кондиции для танцев. Первым делом взгляд Шона выхватил рыжую макушку Дженн. Она была такой красивой сегодня… И Финн тоже был таким красивым. Шон испытывал настоящую бисексуальную панику. - О, я люблю эту песню! – воскликнула Лайла сквозь общий шум. – Погнали потанцуем, красавчик, - она потянула Финна за собой, схватив за запястье. Тот весело посмотрел на Шона, прежде чем позволил увлечь себя куда-то вглубь зала. Ох. Точно. Шон остался стоять на месте, бестолково глядя им вслед. Совсем вылетело из головы, что Лайла застолбила его первой, еще на той вечеринке. Интересно, насколько далеко они продвинулись, прежде чем их застукал Дэниел? И что было потом, когда Финн навещал ее дома? Шон не спрашивал, Лайла не рассказывала. Если судить по шуткам про отсос… Даже если знаки внимания Финна что-то значили, между ним и Лайлой явно было что-то большее, чем у них с Шоном. Может, чуть больше, чем дружба, но все же. Развернувшись, Шон вышел из зала и выпил залпом содержимое своего бумажного стаканчика. От тепла его пальцев оно было мерзким, но замечательно алкогольным. С трудом он выбрался на улицу, разрезая стайки радостных подростков, присел на лестницу перед главным входом и закурил. Бояться было нечего – он тут такой не один. Собственно, Шон стрельнул сигарету у одной из тусовавшихся там девчонок. Вот уже несколько дней он очень старался не курить вообще, потому что чемпионат штата, последнее соревнование сезона должен состояться буквально в ближайшую среду, накануне Дня благодарения. А он представлял там свою школу в беге на четырех дистанциях. Это плохо сочеталось с курением. Но что уж теперь… Девушка, одолжившая ему сигарету – Каталина, кажется?.. в прошлом году они посещали вместе биологию, и он помнил, что она переехала с семьей из Чили – наклонилась в его сторону и протянула Шону огромную двухлитровую бутылку текилы, из которой хлебала с подругами. - ¿Quieres? Сперла у папы… Но мы уже больше не можем, - девчонки захихикали. Шон улыбнулся углом губ в ответ. - Por qué no, - принял бутылку и сделал глоток, сморщился под новую волну смеха. – Уф… Оставьте в туалете. Кому-нибудь пригодится. - Не-а! Жалко, - Каталина отрицательно помахала головой. Ее густые темные кудри разлетались во все стороны в холодном воздухе. Они немного поболтали о всякой ерунде, по очереди прикладываясь к отвратительной, но приятно согревающей текиле: об алкоголе, экзаменах, планах на длинные выходные и колледжах. Сидя на холоде, Шон не заметил, насколько надрался – только в тот момент, когда чуть приподнялся, чтобы вытащить из кармана телефон, он понял, что даже от этого все переворачивалось с ног на голову. «ты где?» «На улице у главного входа» «Забери меня, я в говно», - написал и стер. Несмотря на это, Финн появился рядом через пару минут. - Всем привет, - расплылся в широкой улыбке, окидывая взглядом происходящее. – Шон, на пару слов, м? Удивленно приподняв брови, тот посмотрел на него снизу вверх и сказал: - Окей… Что-то случилось?.. Финн склонил голову к плечу, продолжая лыбиться. - М-м. А ты в жопу пьян, да? – девчонки заржали от этого комментария – они были не лучше. Шон невольно улыбнулся в ответ: - Чувак… Заткнись и помоги встать. Хохотнув, Финн наклонился и поднял его, помог зайти в здание школы и прислонил к ближайшей стене. Все перед глазами кружилось. Шон с трудом отдышался, облизал губы и сосредоточил взгляд на лице напротив. В помещении он почувствовал, как, оказывается, сильно замерз. - Ты куда исчез? – спросил Финн. - Покурить. Слово за слово… - закрыв рот, Шон тяжело сглотнул и чуть свел брови. – Ты знал, что текилу производят только на территории пяти штатов Мексики? – показал раскрытую ладонь. Финн издал смешок, глядя ему в глаза. - Шон, милый… Тебе надо домой, мгм? Давай я тебя отвезу, сладкий, - не слушая вялых возражений, снова приобнял его и повел в сторону ближайшего туалета. – Только тебе надо проблеваться, пока все это не всосалось в твою кровь, окей? Иначе завтра ты вообще не встанешь. В этом было здравое зерно. Не разрешив ему заходить вместе с собой, Шон дал слово, что позовет, как только справится. Плевать на все… Финн был лучшим, самым надежным другом, какого можно себе представить. После не самого приятного свидания со школьным унитазом он прополоскал рот, умылся и посмотрел на себя в зеркало. Красавец, конечно. - Я же просил подождать, - укоряюще заметил, когда Финн заглянул внутрь. - Смотрю, тебе лучше, - усмехнулся в ответ тот. - Да… Спасибо, Финн. Дома горел свет – черт, почему отец не спал? Ждал чего-то подобного? Будто у Шона и так недостаточно проблем. Финн завел его внутрь, придерживая за пояс, потому что в машине у него снова началось сильное головокружение. - Buenas noches, señor Diaz, - поприветствовал. – Выяснилось, что от всего стресса в последнее время Шон совсем перестал переносить алкоголь. Бывает же, хм? - Шон сам чувствовал, как от него несло, так что папа абсолютно точно в это не поверит. Попытка не пытка, конечно, но тот и так смотрел скептически. – Я его положу вон туда, - мотнул головой в сторону комнаты. - Финн, - Шон неуклюже рухнул в постель на спину, крепко держась за него руками, и расплылся в улыбке. – Ты лучший. Тот хохотнул, выпрямился, присаживаясь рядом. - Ага… Ты в порядке? - Нет, - Шон продолжал улыбаться. – Ты обратно? - Ну, у меня еще остались там дела. К тому же, кто вернет домой Лайлу? – развел руками. - Кстати… слушай. Прости, что… ну, порчу вам вечер. По крайней мере, теперь вы можете побыть вдвоем. Финн склонил голову к плечу. - Хм, мы с Лайлой просто друзья, сладкий. Ничего больше. Нам не нужно… «быть вдвоем». - О… - почувствовав себя идиотом, Шон свел брови. – Правда? Мне показалось, что… - И поэтому ты ушел? – продолжил за него Финн – вернее, высказал то, что он не собирался говорить. – Слушай, Шон… тебе… не о чем волноваться в этом плане. - В смысле? - Ну… Я сегодня зашел за тобой первым, не так ли? Разве что без дурацкого цветочного браслета, - Финн щекотно провел пальцами по его руке вниз, к запястью и мягко улыбнулся. – Подумай об этом, милый. – Он поднялся на ноги. – Спокойной ночи. *** Раскрыв свой скетчбук на чистом развороте, Шон написал: «Ты опоздал» и подсунул его на соседнюю парту, где Финн только успел вытащить из рюкзака ручку. Глянув на него, тот фыркнул и ответил: «Охуеть, Шонлок. Пропустил что-нибудь?» Шон подпер щеку кулаком, наблюдая за Финном, и постучал карандашом по парте. Пожалуй, нет, не пропустил. Если не считать полтора дня, которые Шон провел между небом и землей, пытаясь понять, что между ними происходит. «Мисс К похвалила твое эссе. Ура!» - он нарисовал фейерверк. Финн расплылся в широкой улыбке. «Мило. Спасибо, что его проверил». «Оно и так было почти идеальным», - вытащив изо рта ручку, Финн изобразил рядом с этой фразой сердечко. Когда Лайла увидит, она предложит им снять комнату. «Затусим сегодня?» «Не могу. Чемпионат в среду, сегодня тренировка до вечера. И завтра. И послезавтра вместо уроков весь день на треке». «Точно. Совсем вылетело из башки. Все собирались пойти поддержать вас. Стадион Хаски, да?» «Да. Моя семья тоже придет», - передав ему скетчбук, Шон поджал губы. Финн заметил это и написал: «И твоя мать?» - Да, - ответил он шепотом. - Как мило. – Шон закатил глаза, заставив его улыбнуться. «Я смогу самое раннее в субботу. В четверг гребаный День благодарения, в пятницу работаю». «Забились. Проведем день вместе за это все». Показав большой палец, Шон забрал дневник, пока Финн не вздумал его листать. Несмотря на постоянную усталость от тренировок, в следующие дни там появилось еще несколько записей о разговоре ночью после танцев. Шона даже радовало так много заниматься – времени сходить с ума было чуть меньше. Стадион для трека, принадлежавший Хаски (то есть объединенным этим названием атлетам Университета Вашингтона, который находился буквально через дорогу) был новеньким и очень, очень фиолетовым. В черно-красных цветах школы их команда выглядела на таком фоне довольно комично… пока не явилась какая-то католическая школа из Спокана: те были в изумрудно-зеленом. Кто-нибудь, позовите Бэтмена, – шутили вокруг. Сегодня Шон бежал все три спринта и восемьсот метров. Тренер Аарон явно делал на него ставку в беге – что льстило и придавало уверенности в своих силах – и гонял их, как в последний раз. Шон жутко переживал, что снова споткнется, как на городских соревнованиях: это чуть не стоило ему места на чемпионате штата. Раз уж он сюда попал, нужно продемонстрировать свой лучший результат. Спортивная стипендия стоит на карте. Если он хорошо себя покажет на родном стадионе УВ… ему могут предложить там место. Ладно, что-то совсем размечтался. Это не к добру. Несмотря на периодически мерзко капавший холодный дождь, половина школы выбралась поглазеть на своих чемпионов. С футболом в этом сезоне было неважно – может, хоть трек выдастся удачным? Шон сразу же приметил за ограждением Дэниела: тот сидел у отца на плечах и возбужденно махал руками. Крепко державший его папа победно вскинул кулак, даже Карен заявилась и смотрела с улыбкой, будто ей было какое-то дело. Стоявшая рядом Лайла посылала воздушные поцелуи. Финн отсалютовал двумя пальцами, и даже на расстоянии Шон видел, как тот играет с колечком в губе языком. Расплывшись в глупейшей улыбке, он помахал им всем в ответ и вновь постарался сосредоточиться на соревновании. Казалось, он видел Дженн в толпе других одноклассников. Лучше не смотреть дважды, не думай об этом. Забей. Есть дела поважнее. Перед самым первым стартом Шон услышал, как близкие скандируют его имя, и снова заулыбался. Ну что за дела? Почему-то еще пару недель назад казалось, что ему не на кого опереться в целом мире… кроме Финна, конечно. И тот тоже был здесь. Шон все еще понятия не имел, что между ними происходило – в этом даже была… своя прелесть? Эти взгляды, улыбки и тонкие намеки, и ожидание субботы сводило его с ума. Придавало сил, сердце безумно колотилось не от бега, а просто так. Ему хотелось выложиться на сто пятьдесят процентов. И Шон выкладывался: в безумном кураже он перебил все свои рекорды, придя вторым в двух спринтах и первым в третьем. Такое время точно обеспечило ему отличную репутацию, которую можно использовать для поступления в колледж. Дистанция на восемьсот метров требовала не только сил, но и тактики. Шон к этому моменту уже не видел и не слышал ничего и никого вокруг – в ушах стучали лишь отточенные наставления тренера и «щас сдохну». Он наизусть знал рекорды, поставленные на этом стадионе – некоторые даже видел своими глазами. С трибуны легко рассуждать, на чем облажался тот или иной спортсмен, особенно если в эту секунду не ускоряешься после первых четырехсот метров, которые и так несся изо всех сил. Он бежал с двумя другими ребятами ноздря в ноздрю. Нужен был последний рывок. Нужно было не быть лузером, как обычно. Финиш… Отчаянно задыхаясь, они все уставились на табло: имя Шона стояло наверху. Разница в две доли секунды между ним и парнем, занявшим второе место. Между ним и парнем, занявшим третье – три доли. Шон запрокинул голову, пытаясь заставить легкие обрабатывать поступающий кислород более продуктивно. Холодный воздух вспарывал горло. Сердце колотилось в висках. В таком состоянии его накрывала эйфория и посещали озарения: черт, он нравился Финну. Он по-настоящему ему нравился. А самое главное – Финн нравился ему. Пиздец, как он ему нравился. В это мгновение Шон хотел поцеловать его сильнее, чем когда-либо хотел поцеловать любых других людей, вместе взятых. *** Они не очень много говорили – честно говоря, вообще не перекинулись ни словом за всю поездку. Шон держался за Финна крепко и смотрел по сторонам, пугаясь грузовиков и внезапных поворотов. Он впервые в жизни ехал на мотоцикле, но, черт возьми, ему нужно сохранять гребаное спокойствие. Как бы жутко ни было. Завидев, куда они съезжали, Шон прижался к его спине ближе и громко спросил: - Мы что, едем в парк развлечений? – Финн не говорил, где собирался провести с ним день. В основном молчал задумчиво. - Ага, - тот чуть повернул голову в сторону. – Ты же не против? – он был каким-то отстраненным. От него, скорее, ожидаешь услышать такой вопрос сильно заранее. - Шутишь? Я люблю всю эту херню! – Шон действительно обрадовался: он не знал, чего ждать, но это было круто. Сто лет не был в таком месте. Финн в ответ улыбнулся углом губ. На парковке Шон все-таки решился прояснить все немедленно, едва успел слезть, не чувствуя дрожащих ног, снял шлем и сразу сказал: - Что не так? Финн бесцветно посмотрел на него, тоже сняв свой. - М-м… А ты успел научиться меня читать, да? Это мило. Я просто… знаешь. Не уверен, что могу рассказать. Особенно сейчас. Не хочу портить день. Заволновавшись в сто раз сильнее, Шон свел брови. - Что бы ни случилось… Ты можешь рассказать мне все, - он подался вперед, Финн снова перевел на него взгляд и опустил руки. – Ты можешь мне доверять. - Хм… - Финн усмехнулся. – Я знаю. Если я кому и доверяю, то тебе. Но… это не вопрос доверия, Шон. - А чего? Он тихо вздохнул, посмотрел в сторону, собираясь с мыслями. - Я… не хочу, чтобы ты поменял свое мнение обо мне, наверное. Это… унизительная история, скажем так. - Финн, - Шон сложил руки на груди, приподнимая бровь. – Ты буквально лучший человек на свете, самый милый парень, которого я когда-либо встречал, и ты сто раз это доказывал. Ничто уже не поменяет мое мнение, окей? Я просто хочу знать, что тебя так беспокоит. Перекинув ногу через мотоцикл, Финн остался сидеть и поджал губы в улыбке. - Это ты милый, Шон Диас. Черт. Ладно. Но… должен предупредить, это будет неприятно слышать. – Кивнув, Шон присел рядом с ним, прижался плечом к плечу и посмотрел в лицо. – В общем… Помнишь, что я рассказывал о своем папочке? - Он заставил тебя и твоих братьев заниматься с ним ворованными тачками, а потом вас заложил. - Ага… Наверное, ты понял из этого, что… ну, он не самый приятный человек, - Финн улыбнулся уголком губ, глядя на асфальт под ногами. – Было кое-что еще. У него… знаешь… бывали вспышки гнева. Чел не умеет себя контролировать. И когда мы были маленькими… нам часто доставалось от него буквально за все. За любой, по его мнению, проступок. И… как и все подобные ребята, он ебаный трус, - Финн поднял взгляд, чтобы посмотреть на обеспокоенного Шона. – Когда мои старшие братья стали слишком большими, он переключился только на нас с другим младшим. Брайан как-то раз три дня провел на больничном дома, так сильно он его избил за что-то. Потом был только я. А потом, когда я научился давать сдачи… Отведя глаза, Финн замолчал и облизнул пересохшие губы, нервно сглотнул. - Он стал бить вашу мать? - продолжил Шон. Тот кивнул, вздыхая. – Черт, Финн… Мне так жаль. - Да… Но это только начало истории, сладкий, - он почесал подбородок, запрокинул голову, глядя в серое небо. – Знаешь… я самый младший. Наверное поэтому я всегда был ближе с матерью, чем с отцом. Старшие братья вроде как… сохранили глубокую обиду за то, что она никогда не защищала их в детстве. Они стали похожи на него. Но я остался мамочкиным сынком. В основном потому, что… знаешь, раньше отец вымещал злость на нас всех поровну, нам доставалось вчетвером, втроем, вдвоем. Но потом… за всех членов семьи начала получать только она. Я старался защитить ее, но не всегда мог быть рядом в такие моменты. Со временем ей начало доставаться так сильно, что приходилось ложиться в больницу. Я просил ее сказать копам, она просила нас ничего им не говорить. Эти свиньи смотрели на ее травмы и такие – ну, раз она говорит, что упала с лестницы, значит, упала. Дело закрыто, - он хлопнул и закрыл лицо руками. – Твари… Глубоко вздохнув, Шон приобнял Финна за плечи. Тот опустил ладони на колени, длинно выдохнул и продолжил: - Однажды я вернулся из школы, и она лежала на кухне без сознания. Я спокойно вызвал скорую, это было, типа… почти привычно. Но в больнице… Черт, меня просто, нахуй, прорвало. Я орал на нее так громко, мне кажется, персонал решил, что это я ее так. Словом… - Финн закусил губу, смотрел перед собой долго, будто решался, рассказывать или все же нет. – Тупоголовый пятнадцатилетний я решил сделать то, что казалось самой охуительной идеей на свете. Я зашел в телефонную будку рядом с вокзалом и позвонил копам. Я… - он взглянул на Шона. – Это был я. Это я сдал папин «бизнес» федералам. Рассказал им абсолютно все… - поджал губы в усмешке. – Мы проходили свидетелями. Но папочка оказался куда умнее меня. Очевидно. - Черт… - Шон смотрел на него, раскрыв рот. Финн покивал, наблюдая за реакцией. - Мгм… Ему дали самый маленький срок из нас всех. Он же «не знал». Он выходит первого января. А позавчера он позвонил в дом, где мы отмечали все вместе. Кузина моей матери ответила, что понятия не имеет, где мы. Но, знаешь… он узнает, Шон. Рано или поздно. – Финн выдохнул, прикрыл глаза, опуская голову. – Вот такой я, блядь, дурак. Шон чуть повернулся и обнял его обеими руками, прижимая к себе, погладил по спине, по волосам, позволяя уткнуться себе в шею. Он не мог подобрать слов, чтобы выразить сочувствие и беспокойство из-за того, что услышал. Любая проблема, с которой он сам сталкивался, казалась такой несущественной и тупой, что Шону было стыдно за те разы, когда он жаловался ему – не зная, через что Финн прошел, все равно умудрившись стать таким мягким, нежным и добрым. Чуть отстранившись, тот взглянул ему в глаза. Они были так близко, что Шон чувствовал тепло, исходившее от его кожи. - Короче… - взор Финна скользнул вниз и снова вверх, заставляя задержать дыхание. – Нахуй все. Не хочу больше об этом говорить. Пошли просто хорошо проведем время, - он качнул головой в сторону парка и улыбнулся уголками губ. Шон не мог не улыбнуться в ответ, хотя… черт, он загрузился. - Да… Пойдем. – Когда Финн встал, Шон схватил его за запястье, заставляя обернуться. – Подожди… Хорошо, что ты рассказал мне, окей? Если захочешь еще поговорить… если тебе от этого будет легче… Я рядом. Финн перехватил его за руку и рывком поднял на ноги, приобнял за плечо. - Спасибо, сладкий. Я рад, что мы встретились, знаешь? – похлопал ладонью. Шон смущенно улыбнулся. - Я тоже. Очень. - А как прошел твой День благодарения? Прости, что не писал… Я немного прихуел и выпал после всего этого. - Еще бы… Ну, мы в этом году отмечали с Карен. Это семейное воссоединение меня уже пиздец как заебало. Она вроде должна свалить в ближайшие дни, господи, я только и мечтаю об этом. Того и гляди, они с папой сойдутся обратно. - Серьезно? – Финн окинул его взглядом. - Ну… не знаю. Она, наверное, не хочет?.. Но я знаю, что Дэниел явно загадает это на Рождество. Черт… Она опять испортит нам жизнь, я чувствую это жопой. - Но… он уже научился управлять своей силой? Поджав губы, Шон кивнул. - Да… Ладно, этого не отнять, конечно. Она многому его обучила за эти дни. Он уже реально про. Хотя не без… эм, инцидентов. Я его побаиваюсь, честно говоря. Эта херня жутко напрягает. - Хм. Может, загляну заценить на днях, - напросившись в гости, Финн невинно улыбнулся. - Не могу тебя остановить. Целый день на разнообразных каруселях оказался таким же веселым, каким звучал. Целый день с Финном в густом туманном воздухе, в попытках что-нибудь выиграть, в поедании сладкой ваты… о чем еще можно мечтать? Это действительно сглаживало полное отсутствие общения на этой неделе. Не то чтобы Шону хотелось подобное повторять – к счастью, соревнований до весны больше не предвиделось. На обратной дороге ему было даже не так страшно, хотя уже стемнело. Может, однажды он наберется смелости и попросит Финна научить его водить эту штуковину? Возле дома Шон спешился, отложил шлем в сторону, взглянул, не зная, что должен сказать. Они так и не поговорили… ну, о том, что он, собственно, хотел обсудить. Наверное. Хотя бы уточнить?.. - Эм… это было весело. Спасибо. - Мне только в радость, сладкий, - Финн мягко улыбался. Колечко в его губе поблескивало в тусклом свете фонаря. Шон на секунду прикрыл глаза и тихонько сделал глубокий вдох. - Слушай… Я хочу спросить кое-что… очень глупое, - нервно хохотнул. Финн склонил голову к плечу, заулыбавшись шире. - Ну? - Это… - Шон чуть свел брови и все-таки нерешительно посмотрел ему в глаза. – Это было свидание? Тот продолжал смотреть так тепло и так нежно улыбался, что он почувствовал себя полным придурком. Вопрос повис в воздухе. - Думаю, да. Это было оно, - наконец ответил Финн. – Все в порядке? Запрокинув голову, Шон резко выдохнул клуб пара в холодный воздух. - Черт… еще как. Лучшее свидание на свете. Финн хохотнул, наблюдая за ним. - Окей. Не могу не согласиться. Они вновь замолчали, только глядели друг на друга, улыбаясь. Шону казалось, что в такой момент в голове будет целый табун тревожных мыслей, но на самом деле… он просто любовался Финном, этим моментом, и знал, что тот разделяет его вместе с ним. Стоило им чуть склониться друг к другу, как дверь дома распахнулась – Шон обернулся и увидел покидавшую его Карен и Дэниела, махавшего рукой на пороге. - Финн! – он замахал активнее. – Привет! Тот издал смешок, поднял ладонь. - Привет, Дэн. Карен. Шон со вздохом закатил глаза и облизнул губы. - Черт. Прости, я пойду. Увидимся?.. Эм… я завтра работаю, но… я тебе напишу, - он приобнял Финна и тот обвил его руками в ответ, коротко прижал к себе и отпустил. В его глазах не было никакого разочарования, лишь… какая-то невозможная теплота. Шон мазнул пальцами по его плечу, отстраняясь, и махнул, прежде чем уйти в дом. Ноги были ватными. Закрыв за собой входную дверь, Шон прислонился к ней спиной, чуть осел с глупой улыбкой. Дэниел вился вокруг, спрашивая, что они сегодня делали, и он лишь ласково встрепал его волосы, ничего не отвечая. *** На следующий день Шон встал в пять утра, чтобы, как обычно, отправиться на работу. Всю ночь ему снилось… что-то, что показывают в ромкомах. Сонно улыбаясь, он ответил на сообщения, с трудом выполз из постели, умылся и пошел в кухню, чтобы заварить себе кофе. В доме было темно и тихо. Склонившись над стойкой, пока вода нагревалась, Шон вознамерился еще буквально на секундочку опустить веки. Под рукой что-то сухо зашуршало – лист бумаги. Шон нахмурился сонно, взяв его в руки, попытался сосредоточить взгляд на тексте. Много времени на то, чтобы раскрыть глаза шире, ему не понадобилось. «Дорогие Эстебан и Шон, Мы с Дэниелом приняли решение, что он должен отправиться со мной туда, где ему самое место. Среди таких же людей, как он. Там он сможет быть в безопасности и покое с самим собой. Карен. P.S. Я люблю вас! Не злитесь! Дэниел»