Мираж.

Итак, меня зовут Адара Блэк. Довольно банальное начало, правда? Я самый обычный подросток четырнадцати лет. Ну, почти… Но об этом потом. Я живу с мамой в Сиэтле. Отца у меня нет. Единственное, что я знаю о нём, это то, что он жив, не знает обо мне и живет в Нью-Йорке. Мама не любит о нём говорить, и сколько бы я не спрашивала, она обычно меня игнорирует. В худшем случае, это оборачивается скандалом. Мама решила, что мне не следует о нём знать, хотя я считаю иначе. Анна Блэк — зеленоглазая брюнетка довольно привлекательной внешности. Раньше работала журналисткой, пока не забеременела мной. Мама в последний момент передумала делать аборт. Она всегда была немного ветренной и рассеенной, но несмотря на это, любила меня и старалась дать нормальное детство без отца. Ну, а я никогда не противилась ее заботе, отвечая взаимностью. А теперь немного обо мне. Самое примечательное в моей внешности это светло-янтарные глаза и шрам от когтей на шее и ключице. Обычно, чтобы его скрыть, я надеваю шарф или бандану. Нет, я не стесняюсь его, просто он привлекает лишнее внимание и вызывает у людей вопросы, открывая для меня не самую приятную тему. Мы с мамой тогда отправились в поход. Пока добрались, поставили палатку и создали все условия для проживания, успело стемнеть. Анна готовила продукты, а я пошла собирать ветки для костра.Тогда-то на меня и напало это непонятное волкоподобное существо, чем-то даже смахивающие на человека, которое мало того, что укусило меня, так ещё и оставило уродливый шрам. * Мое лицо опалило теплое зловонное дыхание, испуганный взгляд маленькой девочки упал на острые длиные клыки, с которых стекала вязкая пена. Волкоподобное существо издало странный звук, похожий на звериный рык, занесло когтистую крючковатую лапу и… Я подскочила на кровати как ошпаренная, хватаясь рукой за шею и пытаясь выровнять дыхание. Кошмары с того дня до сих пор меня не оставили. Мама даже хотела отправить к психотерапевту, да и сейчас не против. Но что я ему, блин, скажу? — «Меня укусило какое-то непонятное существо, похожее на оборотня, моё тело мутировало, и я могу выпускать когти. Ах, да, а ещё после этого меня преследуют кошмары и вспышки агрессии, и я могу просто сорваться и поубивать вас всех к чёртовой матери», — так, что ли? Нет, конечно, можно было бы не упоминать про мутацию и монстра, да и мне не поверят, наверное, но толку от этого для моей кукухи — ноль. Да и мало ли, найдут меня какие-нибудь чокнутые ученые, заберут и будут ставить эксперименты. Как например над близнецами Максимофф, уж их судьбе точно не позавидуешь. Да и один из них совсем недавно покинул этот бренный мир, благородно спасая жизнь маленького ребенка. События, которые произошли в Заковии, по-настоящему меня ужасают. Миллионы погибших… А если бы это было не Заковие, а наш город? Думаю, я бы не пережила смерть моего последнего близкого человека… Друзей у меня нет, только знакомые с которыми я не контактировала уже года так, два. Дело в том, что около двух лет назад я перешла на домашнее обучение, так как события той ночи сильно сказались на моей психики, как вы уже, наверное, поняли ранее. Я боялась сорваться и навредить кому-нибудь. Мама же считала, что мне надо оправиться после нападения волка (Анна решила, что это был волк, хотя я подробно описала этого монстра. Мне было тогда двенадцать. Мама решала, мол, у страха глаза велики, да и дети часто преувеличивают. В общем, не поверили мне, малолетке. Про изменения в теле я ей не говорила, боялась что Анна не примет неуравновешенного подростка-мутанта, который физически превосходит обычного человека и при желании может расправиться с небольшой толпой людей, и откажется от меня), но это как-то все затянулось, оказывается, на домашнем обучении очень даже клево, и я отгородилась от общества, опасаясь возможностей своих сил. — Милая, я слышу что ты проснулась! Спускайся! Сегодня на завтрак блинчики с кленовым сиропом. Опа! Мои любимые блинчики.Что ж, моя жизнь не такая уж хреновая и в ней есть хорошие моменты. — Уже бегу, мам! — ответила я, и начала ползать по комнате в поисках тапок. Вечно я их куда-то загоняю, то под шкаф, то под кровать, а потом, вот так ползаю ищу, балда. Как только тапки были найдены, я сразу же потопала вниз на запах этой божественной пищи. Анна тоже еще была в пижаме, а сверху на нее был надет фартук с изображением розы. Она сняла последний блинчик и выключила сковородку. — Как спалось? — спросила мама. — Как обычно. — пожала плечами я и наколола на вилку первый блин. — Снова кошмары, да? — поняла она по моему пустому выражению. Я ничего не ответила на это, продолжая уминать завтрак, как мама снова продолжила: — Послушай, милая, у нас хватит средств нанять тебе специалиста… Ну вот, она снова подняла эту тему. Каждый раз одно и тоже. Я же ясно дала понять, что не какому мозгоправу изливать душу не буду. — Мам, не начинай! — перебила её я, — Ты же знаешь чем закончится этот разговор, и мой ответ ты тоже знаешь! — Я просто забочусь о тебе! Ты моя дочь! Конечно, я волнуюсь о твоём ментальном здоровье и каждый раз надеюсь тебя уговорить, но ты упёрлась рогом! — Мам, это просто обычные кошмары! — попыталась возразить я, но Анна не унималась: — Да я не только о них! Ты стала совсем нелюдимой! Ты не с кем не общаешься! Вообще ни с кем! Превратилась в социофобку, раздула драму из-за какого-то животного! Нет, я понимаю, это псина ранила тебя и укусила, сильно напугала, оставила психологическую травму… Но не до такой же степени, что бы уходить из школы и прекращать общение со сверстниками! Такие ссоры у нас случаются довольно часто, и маму можно понять, в какой-то степени она права и со стороны для нее и правда кажется, что я раздула драму, но она не знает всех последствий того укуса. Может само происшевствие и сказалось на мне, но не так сильно, как процесс мутации и страх навредить кому-нибудь. Изменения в теле проходили очень болезненно, я думала, что умираю. Адски ныли кости, меня лихорадило дня три… И до сих пор лихорадит… По полнолуниям я будто с катушек слетаю: становлюсь агрессивной, меня всю тресёт, кости также ноют. А глаза вообще становятся похожие на те, которые были у оборотня: светлеет радужка, а зрачки вытягиваются. В такие дни я закрываюсь в комнате, практически не выходя из нее и просто благодарю Бога за то, что не обрастаю шерстью и не превращаюсь в чудовище. Мама же просто думает, что у меня болезненные месячные, которые, кстати, с приходом мутации изчезли только начавшись. Выслушав ее речь, я продолжала: — Я не раздувала драму! Это ты раздуваешь! Я же сказала, что не какой специалист мне не нужен. Каждый раз говорю! А ходить в школу не считаю нужным, если можно учиться на дому! — А как же друзья?! Подросткам необходимо общение между собой. — Ты знаешь, мам, у меня нет друзей. Мне и без общения хорошо. Да и с кем там общаться? В моей школе не одного нормального чувака не было с которым можно было бы дружить. Все со своими тараканами в голове и курят травку за школой. — Я предлагала тебе другую школу, но опять же, ты упрямая, вся в о… Как осёл. — быстро исправилась она. Мама очень редко упоминает отца. Для неё это более болезненная тема, чем для меня. Я-то его никогда не видела и даже не знаю как зовут. Я сделала вид, что не заметила оговорки и продолжала: — Ладно, мам, давай закроем тему и не будем портить завтрак. Который уже был испорчен, но это не помешало мне быстро доесть его и взять добавку. С моим-то метаболизмом. Ем я за троих. Пока поднималась по лестнице в комнату, мой усиленный слух уловил, как мама тяжело вздохнула и тихо сказала: — С каждым годом она все больше похожа на своего отца… Я аж споткнулась! Да неужели? И чем же, интересно? Могла бы немного меня просветить, а то молчит, словно это великая мировая тайна! Хотя бы грёбанное имя назвать! Сама нашла бы его. Понаблюдала за ним… Посмотрела бы, что он из себя представляет, а там решила: знакомиться или нет. Ведь мама постоянно все утрирует и любит драматизировать. Может он и не плохой человек, просто не знает обо мне… А может и вправду мразь. Я зашла в небольшое темное помещение с развешанными плакатами рок-групп на стенах. Обычная стериотипная комната подростка. Как вы уже, наверное, поняли это была моя спальня. Почему темное? Потому что, мои глаза были слишком чувствительными, и такое освещение комфортно для меня. Сегодня важный день. Мы идем на открытие нового здания для компании Хаммер Индастиз, где будет работать мама. До этого она работала секретарём в какого-то непонятном заведении, название которого я не запомнила, но платили там неплохо. Сама я тоже подрабатываю, правда неофициально: чиню поломанную технику. И! Ещё не было не одной сломанной херни, что люди умудряются ломать самыми изращренными способами, которую я не смогла бы починить (Да-да, я хвастуюсь). Изначально, люди скептически относились к этому, мол, профессиональные механики не смогли, а какая-то соплячка сможет? Я их, конечно, не осуждаю, тоже так же бы отреагировала, но было весело смотреть на их удивленные лица. Я открыла шкаф и начала рыться в поисках чего-нибудь приличного и не черного. Мне, честно говоря, было пофиг в чем идти, хоть в пижаме, но мамина угроза жестокой расправы если я снова надену что-то мрачное, сдула весь мой пофигизм. О! Кажется, я вижу что-то красного цвета. Это оказалось платье. Не особо люблю платья и держу его у себя в гордеробе исключительно для таких случаев. И вот уже через полчаса на меня из зеркала смотрела бледнолицая девушка в вишневом обтягивающем платье с темными волосами и желтыми глазами. И только одно портило весь образ. — Черт! Шрам бы надо прикрыть… Вот было бы у этой тряпки высокое горло… Придется снова какой-нибудь шарфик одевать, бандана сюда совсем не идет. Как только нужный шарфик был найден, я обмотала его вокруг шеи так, чтобы ничего не было видно, взяла телефон и раскладной ножик. Мало ли, что может случиться, это же, чёрт возьми, Америка! Тут надо быть всегда готовой ко всему. Как говорил Аластор Грюм: «ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!!!» Шизоглаз херни не скажет. А может, у меня просто паранойя… Вообще, в случае нападения я могла бы попробовать использовать когти или суперсилу, но опять же, я не хочу светить способностями, да и серьезно ими никогда не пользовалась. Вдруг убью кого? Я бы не хотела становиться убийцей и позже мучиться от чувства вины. И избавиться от тела на виду у всех будет невозможно. Так! Адара, успокойся! Что за мысли? О чём ты? Какое ещё, к чёрту, нападение? Это же просто обычная вечеринка в честь завершения постройки здания для компании Хаммера! Почему я такой параноик… И вообще, глупо брать с собой ножик, им даже легче убить, я им никогда в боевом плане не пользовалась, воткну куда-нибудь не туда, человек истечет кровью и умрёт. А вот когти — мои, их я контролирую и смогу почувствовать, если воткну слишком глубоко… Зачем вообще вонзать их в тело? Можно ведь просто серьёзно поцарапать, но не с целью убить, а… Твою мать! Я что, сейчас серьезно думала о том, чтобы покалечить человека?! Вот! Вот именно поэтому я опасаюсь своей силы! Чем больше сила, тем больше ответственность! А я ненавижу ответственность! Сорвусь и убью кого-нибудь. — Адара, ты готова? Нам пора выходить! Такси ждет! — отвлекла меня от мрачных мыслей мать. — Да! Уже иду! — прокричала я в ответ, положила в сумочку все необходимое и вышла из комнаты. Ну что ж… Развеюсь хоть, а то и правда скоро в социопатку превращусь. Как только я спустилась, сразу же поймала взгляд матери. Она обвела меня им с ног до головы и сказала: — Прекрасно выглядишь, милая. Я всегда говорила, что платья тебе идут. Жаль, ты их редко надеваешь. — сделала мне комплимент мама. На самой Анне был изысканный васильковый сарафан чуть выше колена. — Не, мам, платья — не моё. Они неудобные. — ответила я на это. — Но это не отменяет того факта, что они тебе идут. — Ладно-ладно. — не стала спорить я, ведь мама на эту тему может болтать вечность, а я в конце концов, всё равно потерплю поражение. Мы вышли из дома предварительно закрыв дверь на ключ, сели в такси и поехали.