Чародейство

Вот именно за это он и ненавидел балы, собрание и высшее общество. Их пафосность, непотребство во всём, чего или кого они касались. Их излишне подчеркнутая вежливость, за которой скрываются литры кипящего яда, состоящего из заговоров, слухов и сплетен. Никому нельзя верить. Скажешь слово, а другие запомнят и передадут тем, кого даже не было рядом в момент сказанного. Да ещё и извернут так, что станешь порочным, агрессивным и неотесанным созданием в глазах посещённого общества на долгие годы вперёд. Именно поэтому Геральт раз за разом и отказывал возлюбленной в своём присутствии на подобных мероприятиях. Он правда не знал, что бесило его больше: всеобщее двуличие или бесконечные политические игры, ставками которых было то самое бесценное, что подарено каждому из присутствующих - сама жизнь. Йеннифэр то хорошо, она долгими годами училась этому азарту и выживала в его потоке и разбиралась в механизмах давления, шантажа, плавала как рыба в воде, преспокойно оперируя всеми выученными правилами и доступными в большом количестве знаниями. Единственное, что ему нравилось в этом, это то, в каком настроении чародейка приходила к нему в постель после подобных сборищ. Очарованная победой над сетью интриг и злоумышленниками, она становилась ещё более раскованно дикой и необузданной стихией. И ему было приятно овладевать такой Йеннифэр и позволять ей обрушить на него свою стихию. Однако, на сей раз отвертеться не удалось. Да и обстоятельства были другими. Груз ответственности за Цири, долгие дни странствий в постоянном переживании за хрупкую жизнь девушки, ставшей названной предназначением дочерью. Настроение было иным, что у него, что у чародейки, ведь на сей раз она тоже пришла сюда не за развлечением, ставки стали ещё более высоки - континент жизней на кону. Войдя в залу, он сразу почувствовал, словно на него со всех сторон накинули хомуты и потянули разом. От костюма спирало дыхание. Или это от количества духóв в помещении? Тёплая рука чародейки способствовала лёгкому успокоению, однако взгляды, тихие шепотки и витающее в воздухе напряжение накаляли и без того Разящая жаром напряжения атмосферу. Именно в таком состоянии его и застал внезапно невесть откуда взявшийся Вильгефорц. Геральт ощутил взгляд чародея затылком, что словно по ощущениям резко вспыхнул, прокатившаяся волна тепла понеслась вниз, потом вверх. Тот толковал о высшей цели, разумности выбора стороны, пытаясь по привычке своими путами околдовать оппонента, перетянуть на свою сторону. Его речи были полны очарования и подобием мудрости. Однако, ведьмак ,как обычно, придерживался нейтралитета. Чародею пришлось с досадой отступить, однако до самого конца лестничного пролёта ведьмак продолжал чувствовать пронзительный жар на затылке. Однако, спустя несколько часов, когда вся заварушка на Теннеде разыгралась, начав свою вакханалию бойни эльфов, магов и прочих братьев по несчастью, им суждено было встретиться вновь. Геральт, испытывающий целую палитру чувств, надорванный, надломленный событиями последних нескольких месяцев, был тем не менее достаточно полон злости и чувством ответственности за бежавшую прочь прямо сейчас Цириллу, чтобы обернуться ко вновь подошедшему сзади чародею. Виновнику всего случившегося, заговорщику с двойной манипулятивной игрой, обведшему вокруг пальца саму Тиссаю, из-за чего Йеннифэр была сейчас не рядом с ним или Цири. Ведьмак резко обернулся, смотря исподлобья на нарушителя всеобщего спокойствия. Он горделиво стоял под каменными сводами, смотря на Геральта своим прожигающе карим взглядом. Этим бесящим до самого нутра и посылающим странные волны зудящего напряжения. — Вот мы и подошли к эпилогу. Эпилог непрестанно разрушающей всё и вся стихии обмана, неувязок и ошибок. Насколько же хреновой оказалась концовка. — Развязка, что приближает нас... к финалу. - выдохнул ему в ухо подошедший ещё ближе чародей. По коже закололи неприятные мурашки. — А может, это судьба? - Вильгефорц обошёл его по кругу, внимательно рассматривая, — Ты ведь знаешь, куда она пошла. Тор Лара. Треклятая башня, таящая в себе опасность и уйму магической энергии. Надёжное местечко для маленькой, хоть и сильной, но запуганной девочки. — Выхода больше нет. Всё кончено. - Старательно старался добить свой монолог Вильгефорц, намерено погружая ведьмака в пучину гнева и отчаяния. — Нет выхода? - Ведьмак резко развернулся к чародею, пристально смотря на него и натянуто любезно улыбаясь, - Приятно слышать. Значит, вход всего один. И ты его уже не увидишь. - Кулак руки сжался, он правда старался держать себя под контролем, хоть врагу и удавалось задеть все его чувствительные и восприимчивые к провокации точки. — В тебе есть мудрость, Геральт. Мы похожи. Воин с магическим даром. Один в чужом ему мире. - Чародей обошёл по кругу собеседника, его речь словно мёд лилась по воздуху, обволакивая кожу Геральтовских шеи и затылка. — Довольно параллелей - Серовласый дёрнулся в сторону, тщетно пытаясь освободиться из под влияния медовых речей, так как чувствовал покалывание магии, - Ты не оригинален. Особенно, когда пляшешь под дудку Эмгыра. Губы Вильгефорца изогнулись в усмешке, он приподнял бровь, смотря на тщетные попытки освобождения Ведьмака от его чар. — Нет никакой дудки. Нильфгард получит своё, как и я. Можешь считать меня врагом, но это ты сейчас на стороне зла. Я уже устал просить. - А я устал тебе отвечать. - прохрипел Ведьмак, - Я не встану на твою сторону. Не буду союзником в битве. — Высокомерие тебя погубит. — А тебя погубит сталь. - После этих слов ведьмак почувствовал, как будто с нескольких сторон его сдавили клешни оков, по которым текла магическая энергия, вбиваясь в тело Геральта точечно, мелко захватывая все клетки мышц внутри его тела под контроль. Медовая патока приятным, прохладным теплом обволакивала кожу от щиколоток воина до шеи, проникая и овладевая. Чародей с той же усмешкой на губах обошёл Геральта по кругу, лёгкими движениями пальцев расстегивая застежку за застежкой. С начала упал на землю меч из руки воина, которым он планировал уничтожить оппонента. Вслед за ним на землю сполз пояс с магическими настойками, звонко бряцая склянками от соприкосновения с каменной поверхностью. Обезоруженный, лишённый свободы движения, Геральт тихо и часто дышал от захватывающей его ярости с головы до ног. Внезапно его словно окатило холодным ушатом воды. Он почувствовал тёплые пальцы чародея, забравшиеся ему сзади под рубашку и оглаживающие его литые мышцы спины, поясницы. Ему сделалось дурно прежде всего не от того, как по сути его трогает мужчина, а от того, что от каждого места, где присутствовали прикосновения Вильгефорца, разливались волны удовольствия. Они продолжали его пронзать на шее, груди, рёбрах, затылке. Конечно, это всё адреналин. И магия. Да, именно поэтому в его в штанах через несколько минут подобных ласок стало жарко и тесно. Черт, он же только накануне был всю ночь с Йен, как такое вообще возможно? Огладив его скулу, чародей оказался лицом к лицу с полным напряжения Геральтом и дёрнул тесьму мантии на своих плечах. Ткань опала вниз, являя взору смуглый, покрытый мелкими волосками ближе к пупку,подтянутый торс. Развязалась шнуровка на брюках по щелчку пропитанных магией пальцев, и ведьмак узрел тело того, кто смог обвести вокруг пальца даже великую Тисаю. — Как тебе мой шест? - опалил бархатный шёпот из губ чародея, кромка бледного уха воина запульсировала. — Знаешь, что было сложнее всего? - С этими словами ловкие пальцы чародея развязали тесемки штанов Геральта и ловко обхватили причину его страданий последних нескольких мгновений — Сдерживать себя. Это была чистого вида агония. Чародей оглаживал крепкий ствол Геральта, повидавший на своём веку немало распахнутых и готовых на всё девиц, но вот наверняка не ожидал оказаться в подобной ситуации. В то время как обладатель терялся в противоречиях, за и против, понимании и определении того, что сейчас бурлит внутри него больше: сьедающая и палящая всё на своём пути ярость или же животная, пропитанная темно медовой магией, вязкая похоть. — Скрывать своё мастерство, зная, что я могу убить кого угодно и когда захочу. Уж достоинство Ведьмака он по ходу похоронил далеко и надолго. Орган пульсировал, болезнно-сладкая, тягучая нега растекалась по ногам. Наконец Геральт рухнул, чем успешно воспользовался чародей, водрузившись вальяжно на бледные бёдра ведьмака, весь подтянутый, абсолютно спокойный в своём понимании власти и контроля. — Это было... Просто невыносимо. - Геральт лежал распластавшись на камнях, с закрытыми глазами и ощущением колотящей дрожи возбуждения по всему телу, пока чародей сверху усиленно и страстно тёрся своим упомянутым "шестом" об обласканный орган ведьмака, — Но мне надоело сдерживаться. После этих слов за закрытыми веками Геральта заплясали заезды. Он почувствовал, как проник стремительно в жаркое, тугое пространство, обхватившее его и жаждущее. Сердце бешено колотилось, пока чародей ловко поднимался и опускался, по всему гроту раздавалось эхо шлепков, стонов и хриплого дыхания обоих мужчин. Пока Вильгефорц набирал темп, Геральт ощущал, как его разрывает на части от медовой патоки магии, жарко пульсирующей по венам с нереальной скоростью крови и всё ещё бьющегося на задворках сознания яростного адреналина. Кульминация произошла стремительно. Геральт был первым. Он ощутил как сжимаются мышцы вокруг его жаждущего разрядки органа, и с колотящей тело дрожью излился в продолжающего на нём движение чародея. Его хриплый и громкий стон сотряс пропитанный похотью, магией и запахом мужского пота воздух. Вильгефорц над ним издал томный, низкий стон вскоре вслед за ведьмаком, и внезапно пространство начало искривляться, трескаясь и рассыпаясь, как разбитое стекло мозаики. *** — Ты думал преподать мне урок. Но ты ошибся, ведьмак. Перепутал отражение звёзд в пруду с ночным небом. Мы ещё встретимся. Однажды. Может быть. Чародей величественно и стремительно шагал по песку вдоль бережной, морской полосы. Поверженный Геральт хрипел, предполагая наличие множества переломов и внутренних кровотечений. Его поверг не этот полный жестокости и лязга металла бой, а мучительная иллюзия, оставившая его на съедение долгим размышлениям, предпочитающим приходить регулярно каждую ночь. Но, вот что его мучило больше всего, так это то, что он до конца не мог понять, имела ли та иллюзия хоть каплю связи с реальностью или же это была всего лишь очередная, жестокая издевка Вильгефорца..? Усмехнувшись и сплюнув очередную порцию крови, Геральт подумал: "Мы встретимся. Однажды. Но не может быть."