Коюки, я больше не люблю тебя.

с течением бремени приходят все воспоминания, не так ли? находясь в пустом помещении, в полной тишине, в полумраке.. ты задумываешься. кто же я? беззвучно проносится в голове, пока взгляд тупо направлен в стену. тело не в состоянии двигаться, а говорить что-то вслух не имеет значения - даже у стены могут быть уши, не говоря о господине, что так же не покидая крепости пытается добиться желаемого эффекта и воссоздать с помощью смешивания различных химикатов идеальный раствор. на лице негодование. —так.. кто же я? глухой вопрос. голос на удивление безэмоциональный, с ноткой слабого непонимания. он даже сам не понял как это сказал. в ответ, конечно, ничего не последовало. это радовало, неосознанно радовало. руки сжимают белую ткань на коленях, ноги расположены крест на крест, образуя позу лотоса. отлично помогает для медитации и сосредоточения. глубокий вдох, прикусив нижнюю губу и подняв брови в изумлении, пытался что-то понять, но вышло настолько четно, что казалось продолжать это действо не имеет смысла. вроде в голове и быстрым потоком ветают мысли, но в то же время их и нет. хочется вновь спросить, вновь услышать такую обыденную тишину. нынешнее состояние даже чем-то похоже на.. меланхолию? ведь помимо расслабленного расположения духа присутствует и отличительная грусть. так и не отведя взору, по краям всё расплывается, становится словно не видимым. пример фокуса на яву, что ничего не даёт. —К.. первая буква. в мозгу что-то щёлкнуло, а в сердце больно кольнуло. как же звали этого.. человека? почему он кажется таким до беспамятства нужным.. ценным. картинка в воображении малозначимыми штрихами обрисовывает силуэт, глаза шире распахиваются, а зрачки сужаются. по лбу начинает течь пот, а всё пробирает в дрожь. ткань сминается более, в мятых неухоженных складках, дыхание непроизвольно затаило. в безмолвных попытках что-то сказать вырывается лишь неслышимый скулёж, где-то эхом отдалась бива, но разве такая мелочь может отвлечь от чего-то важного? очевидно, нет. чёрные волосы, собранные в аккуратный пучок, традиционная японская причёска; подобие чёлки, цепляющееся грибнем ближе к затылку, пряди выбивающиеся из неё по бокам.. в такой нежности словно присутствовало.. первобытное, первичное.. в груди больно кольнуло. вновь. незнание как описать это мгновенье, подобно скальпелю аккуратно вскрывающее давно заживший шрам, напоминавший лишь уведомлением о том кем ты являлся. кем ты был. но кто ты сейчас? демон? Высшая Луна? и что же тебе это даёт? вводит в ступор, не позволяет вырваться из цепкой хватки. ты не можешь ничего рассудить, выдать должного или стоющего. так в чём твой смысл без НЕЁ, Аказа? ты не можешь вспомнить её лица? только искреннюю улыбку? чувствуешь себя никчёмным, а по щекам-то скатываются слёзы, даже то, что у стен помимо ушей, могут быть и глаза тоже не волнует? только начало. не бросаешь попыток впасть в безжизненную настольгию. ты был человеком. но.. разве ты поистинне им был? —Кою.. к.. чёрт. неуверенность. не может перешагнуть через черту собственного достоинства. из транса вырвали далёкие, но знакомые голоса, до этого успела прозвучать бива, но сколько раз? розоволосый не запомнил, ему ни к чёму. оглядев себя, в голове прошла былая пустошь, всё начало видеться более ярким. в горле неприятно застрял ком, ткань белоснежных штанов в районе коленной чаши порвана, отрывки нагло сжимали в ладонях свои руки. почему-то было трудно дышать. отпустив кусок ткани, рука прильнула к лицу, брезгливо легла на щёку ощутив мокрость. прошла волна мурашек, стало как-то холодно. необычное состояние, словно.. только проснулся, когда тебя вынули из фазы глубоко сна, окружащее такое неприемлемое, таки неосознанное. янтарные зрачки в голубых склерах вернулись к изначальному размеру, но позже заметно расширились, опять фокусируясь на неизвестной точке, как бы не желая оставлять возможность что-то, но, да, вспомнить. —и. вышло из гортани, но из уст это так и не было слышно последующих невнятных бубнений. Коюки. кто она? девушка с причёской эпохи. . он не может вспомнить. в голове развиваются бурные эмоции, носящие лишь негативный характер. сердце бьётся так бешено, так громко, так грубо.. бросает в дрожь. и что же это? Паническая Атака? страх? ранимость? какого чёрта.. не может же быть, чтобы демон мог вспомнить свою человеческую жизнь, почувствовав самые настоящие чувства, а не наигранные эмоции.. он даже не умирает; цел, здоров и силён. вот его характеристики. так какого же это происходит? всхлип. ещё один. в голове всплывает чей-то голос, откровенно признавающий, что её отравили, подсунули яд в чай. она была значима? Коюки? что ты за дева.. —...... Коюки. Аказа замер, удивившись насколько он спокойно смог это произнести, несмотря на робость и жалость своего положение в настоящее время. ещё раз. он говорит, медленно, но быстро замолкает. её глаза.. они такие.. настолько.. превосходные? родные? чем это можно описать? хочется сгинуть, увидеть воспоминания из жизни, вспомнить её божественный образ, обнять, ласково прижать.. с чего бы такие мысли? он демон, сам Третья Высшая Луна, чётвертый по силе среди остальных. становится обидно, сердце грызёт.. с.. совесть? удивительно, так её существование реально. «я не успел..» болезненно признавать самому себе. он ДОЛЖЕН был.. значит.. он её.. обычно смертные люди называют в простонародье это «любовью». это слово такое.. мм.. совсем странное. но оно продолжает давить на амбиции. голос. какой же был у неё голос? вероятно.. самый бы добродушный.. ангельский.. —“Хакуджи, ты в порядке?„ и что это было? в груди на мгновенье стало куда теплее, на плечо словно что-то легло, но бегло ощупав его, демон ничего и не обнаружил. видимо попросту показалось. стоп.. а.. кто такой Хакуджи? ОНА звала его так? будучи человеком у него было такое.. имя? звучит отвратно, ведь Аказа намного лучше.. но этот отрывок всплыл в голове.. её обеспокоенное выражение лица, так старательно уложенная причёска, розовые наидобрейшие глазки с зрачком, явственно напоминающий цветок, лёгкий румянец на гладких щёчках, под цвет цветущей сакуры кимоно.. но почему же именно это больно вспоминать? нет.. не из-за.. травм? которые возможно он получил. а.. —ц-ц.. почему ж так.. она словно шептала на ушко, так тихо-тихо, нежно и ласково, приободряя. —“оставь меня.. Хакуджи.” —... к чему это? и может только.. из-за неё такое уважение к женщинам и нежелание их трогать? никогда бы в грешной жизни не пришла бы эта догадка. мельком вытерев слёзы, проморгавшись и стараясь более не позволять подступать и скапливаться к своим объёмным ресницам слёзинок, он гордо вздохнул, сдерживая кулак, дабы не расхерачить тут всё в пылком порыве эмоций, сквозь стиснутые зубы он пытался осознать.. зачем.. ОНА.. ему.. сейчас.. —Коюки, я больше не люблю тебя. надеюсь.. мы не встретимся в следующей жизни, я низко пал вспоминая о тебе. боль. душевная, моральная боль. но произнеся.. проносится трепет, сердце колышет приятное благоговение. не за чем ему та, кем бы он дорожил больше своей жизни, хотел бы спасти жертвуя своим телом. да, конечно, это сложно признать, но порок человеческий.. иногда позволяет пересечь черту нормализации, уступая место социопатии и лишения доброкачественной эмпатии. если бы он её продолжал любить, продолжал желать встречи? воссоединения в аду? что бы это ему дало? стимул сдохнуть? эти.. глупые и неразумные человеческие стереотипы о верности ни в коем случае не должны быть присуще демону. может он и обещал, но что с этого? АКАЗА больше не ХАКУДЖИ, и никогда более им не будет. лучше самолично познать себя, разобраться и использовать аналитику в размышлениях, чем позволять себе открыто страдать, так сожалея об утрате. но никогда он так же не позволит пасть женскому телу от своей руки. и нет, этот пол не слабый, он приносит жизнь; слабаки морально и физически истощены, от них нет толку, как и продолжать своё бессцельное и наивное существования в агонии от того, что лишился чего-то, пусть даже.. невероятно важного как любовь. вставая на ноги, выпрямляясь, Третья Высшая Луна тяжело испускает вздох и опускает голову. ему может и немного жаль, но.. —я исчерпал свои чувства. звучит холодно, но серьёзно. это был вердикт, причём окончательный. может при смерти он и будет мыслить по-другому, плакать, зная что имеет возможность встретиться, но сейчас это ни к чему. от своего прошлого имени выворачивает наизнанку. оно ассоцируется с чём-то хилым, по-настоящему мерзотным и отвратительным. он не человек. вот кто он. иначе этот поступок нельзя назвать человеческим. только по-свински жестоким. поджав тонкие бледные губы, последний раз оглядывает это помещение. сюда он не вернётся, пусть услышанное запомнят только стены, а прочтённые Повелителем мысли вызовут у него самого лишь брезгливость и ненависть к проявленной слабости Третьей Молодой Луны. исчезнуть, словно испариться из этой комнатушки помагают ноги, безупречно, хорошо натренированные. пару скачков и рывков, как локация изменно меняется, а мельком, краем глаза замечаются демоны.. к чёрту это житие среди безмозглых букашек, к чёрту. пусть сгнившую душу окует цепь безразличия, чем эмоциональности.