История эта не стала легендой, Звалась очень просто "ЧунгХо и ХаНыль". Гласила о том, как мечтанья о счастье... В итоге своем превратились все в пыль. ЧунгХо очень сильно влюбляется в друга, Однако сказать не решается. Страх. Поэтому тайно в нем видит супруга... Боясь дружбу их обратить в жалкий прах.
В мгновенье припева выходит на сцену ХаНыль — то есть Тэ — мой партнёр и танцор. Ко мне не идёт за прозрачную стену — То е́сть наш барьер и то е́сть наш раздор. Походкою мягкой, кружась, словно птица Дразнил меня Ныль чистотой своих глаз, Не глядя в толпу, безразличные лица, Танцуя так, словно... В последний все раз.ХаНыль красотою владел Аполлона И не́жностью девы любой на земле. Красу его звали везде эталоном... Мечтая побыть в его сладком тепле. ЧунгХо же любил далеко не за внешность, Пусть также тонул в его светлых глазах. Любил он его за сердечную нежность... Поддержку и мягкость в душе и словах.
Любил я Тэ так же, как Хо любил Ныля. Тэ был для меня драгоценным огнем! Поэтому песня была горькой былью: Я пел эту песню, что ночью, что днём. И пел ее в мыслях, даря Тэ подарки, Вручая, мол, так, без причины, цветы. Я чуть не кричал строчки ночью и, в парках Гуляя один, погружался в мечты. Я даже на сцене пел так, словно правдой Являлась она для меня и для Тэ. О чувствах правдивых петь было отрадой. Давал отдохнуть я грудной пустоте. Тянулся рукою, желая хоть пальцем Коснуться ХаНыля, его теплоты! Но тот не тянулся в ответ, ибо в танце... Кружился поодаль запретной черты.ЧунгХо выражал свои чувства заботой, ХаНыля кормил, защищал его честь. И часто сбегал от него, мол, работа.. Когда потерять он боялся, что есть. ХаНыль же все знал и, умело скрывая, О чувствах ответных с печалью молчал: Совсем не страшился любовного рая... Как счастье б чужое он вдруг не забрал.
Я жизни не видел без Тэ, только холод И тьму, ведь Тэхён — мой единственный свет. Ему быть поддержкой, пусть буду расколот, Готов я в любой абсолютно момент. И я... Все ж решился признать свои чувства, Что долго хранились в тени у души: Однажды вернувшись из храма искусства, Я милый кулон на цепочке вручил. — Не знаю, взаимно ль, но я тебя сильно Люблю, — сказал я, прижав мягко к груди Его, ощущая... Свою лишь тактильность? И слыша печальное: "Нет... Отойди." — Я думал, что мы... — Нет, любовь невозможна. — Прошу... — Помолчи — говорил Тэ в слезах, Стирая их тут же со щек осторожно... Чрез час забывая о них, как о снах. Сидели мы долго да в комнатах разных: С печалью да сердцем разбитым в груди. Тэхен в лепестках и в осколках от вазы... А я — с сигаретой и с мыслью уйти. Но шоу продолжалось, мы были на сцене, Как будто случился пустяк — ничего. Печально, что только... Больных сердец тени, Пытали меня и, конечно, его.ЧунгХо, раз заметив в глазах нежных искры, Подумал, что, вот, наступил его шанс! Приблизился к Нылю легонько, не быстро... Тихонько любви напевая романс. — Мое утешенье... Ты мне словно солнце. Твой свет, о ХаНыль, обжигает красой, Тепло же твое согревает. Глаз бронза... — Молчи, — его щеки покрылись росой. — Я знаю, что любишь, — ХаНыль заикался, — Но все же любви не бывать столь дурной. И коли, я Солнце, ты в этом сознался, То быть тебе, Хо, для меня лишь луной.
И светом холодной луны освещаясь, Отныне тянулся я к солнцу сквозь боль. Я голосом звал Тэ невольно дрожащим... Пока он играл льдины хладную роль. Он словно не слышал, кружился в веселье... И с грустной улыбкой на мокрых губах, И кашлял негромко, подрагивал в теле, Порой задыхаясь в горячих слезах.ХаНыль очень долго страдал от отказа, Ведь... Будь он здоров, то ответил бы да. Но так как болел он смертельной заразой... Пришлось Хо наврать и побыть в роли льда. Сказать, будто чувства все эти — ненастье! Любовь эта странная скоро пройдет. А сам... Так любил, что берег его счастье На случай, коль Хо вдруг другого найдет. ЧунгХо же, болея безумством — любовью, Решил через день разузнать: почему... Его вдруг отвергли, оставили с болью, Наврали, что чувства совсем ни к чему?
И с музыкой громкой, что зал напрягала, И с криками, рыком из глотки моей Ступаю к стене, что нас с Тэ разделяла И больно стучусь я в прозрачный барьер...— Пусти меня, Ныль, мое солнце и счастье! Впусти, пока сам я себя не убил! Мне пытка — в груди сердце рвется на части! Неужто ты правда... Меня не любил?..
Всегда Тэ за голову брался в мгновенья, Когда я стучал и кричал, что люблю, И падал в слезах на больные колени, Шепча: "Уходи, о, ЧунгХо, я молю..." В глаза мне глядел сквозь прозрачную стену, Когда вынимал из кармана флакон. Я видел... Как смерть за спиною шла тенью, Когда выпивал все до капельки он.В ответ тишина, даже дверь не закрыта, ЧунгХо осторожно в чужой входит дом, Здесь мебель и стены — все тьмою покрыто, А Ха на полу... Спит спокойнейшим сном.
И падает Тэ без сознанья на сцену, Когда исчезает запретный барьер. И я подхожу, чтоб упасть, прижать к телу Его, вопрошая: "Как жить мне теперь?"— Мой милый, ХаНыль, неужели ты смерти... Отдался, меня сильно так не взлюбив? — И в горьких рыданьях, каких не измерить, К нему ЧунгХо падает, клича, — прости! И мягко коснувшись губ нежных, как роза, Однако навечно холодных, как лёд, Чунг рядом случайно флакончики с дозой Смертельного яда находит и... Пьёт. Записки предсмертной читать не желая Он рядом ложиться, встречая так смерть. — Не бойся, я скоро с тобой буду рядом, Осталось лишь малость совсем потерпеть.
Я рядом ложусь, к телу Тэ прижимая, И жду, как окончится грустная песнь. Под звуки оваций скорей поднимаюсь, Но Тэ не шевелится... Бледный он весь. — В порядке ты, Тэ? Что с тобой?! Просыпайся! В надежде кричу, но молчанье в ответ. Оваций же звук громче всё раздается! К груди прижимаюсь... А дыхания нет. ...Один я вернулся в квартиру той ночью С тоской на душе, что его больше нет. Хотел разорвать на себе кожу в клочья, Да только... Нашел на столе вдруг конверт. "Любимому Гуки" гласило начало, Когда я достал из конверта письмо. "Я знаю ты, милый, в глубокой печали... Но я поступил так болезни на зло. Поверь, я любил... И любил очень сильно, Желая лишь счастья тебе, мой ЧунгХо. Не следуй за мной, мой навечно любимый. Со временем боль превратится в ничто... Люби, будь любим... И живи снова дальше, Я буду с небес за тобой наблюдать..." — Не будешь. Верну я сейчас счастье наше... И будем мы вместе, как раньше... Опять. И сунув в карман быстро бледную руку, Чонгук достает нам знакомый флакон. Без думы излишней все в рот заливает, Чтоб вскоре навечно уйти в сладкий сон. В последний раз спутник земли прикоснется К груди, где висела златая Луна, Коснется в последний же раз он и Солнца — Кулона, что крепко сжимала рука.— Ты думал, что Солнце Луну не встречает, Что видят друг друга они иногда?.. ХаНыль, мой глупец... Ведь одно у нас небо... И рядом им быть суждено навсегда.
28.04.2023-01.05.2023