Вселикий Янус

Яшка свою часть сделки выполнил: вернувшись домой следующим вечером, Игорь обнаружил на плите кастрюлю теплых, почти не слипшихся макарон. – Ну что, Яшут, угощать будешь? – крикнул он сыну. – О, пап! – отозвался тот, кубарем выкатываясь из-за компьютера. – Давай-давай, на кухню и ужинать. Яшка решительно достал две тарелки, навалил на них спиралек, в каждый макаронный холмик засунул вилку и ложку и, таким образом накрыв поляну, залез на стул с ногами и полез проверять мобильный. Игорь застыл в онемении. Яшка беззаботно уплетал макароны столовой ложкой, которую держал в левой руке, одновременно водя по экрану мобильного большим пальцем ведущей правой. – Это что такое? – выдавил Игорь наконец. Яшка оторвал взгляд от телефона и первым делом просканировал себя, пытаясь понять, что в его облике могло вызвать недовольство на этот раз. Быстро сообразил, что дело не в этом. – А! Горячая еда, – объяснил он. – Пустые макароны? – с неверием уточнил Игорь. – Пустые? Нет, пап, это же фузилли. Пустые – это какие-нибудь букатини или пенне. Правильнее – полые. Игорь вздохнул и набрался терпения. – Макароны без ничего, Яш? – с укором спросил он. – А вот и нет! – объявил подросток. – В них сливочное масло, чувствуешь? Паста бланко. Если хочешь, можно кетчупа добавить. Будет паста россо. Между прочим, – Яшка кивнул, приковывая Игоря взглядом, – в общаге – деликатес. Игорь даже не знал, что на это ответить. – Но знаешь, какое самое… изысканное макаронное блюдо в общаге? – с выражением фокусника, готовящегося достать кролика из шляпы, спросил Яшка, покачивая в воздухе ложкой с макаронами. И тут же смерил отца взглядом, полным беззлобного смешливого превосходства, мол, такие прописные истины приходится объяснять, но ладно уж: – Паста сюрпрайз! – Это как? – буркнул Игорь. – Из всего, что было в холодильнике, что ли? – Пффт! – фыркнул Яшка. – Это было бы слишком просто! Так вот… паста сюрпрайз – это когда у тебя последняя коробка макарон и ни гроша. Ты их дрожащими руками сварил… откинул на дуршлаг, чтоб стекли, – и нечаянно уронил в раковину! Все макароны, что были, да? А сам трясешься от голода. – Яшка внимательно посмотрел на отца, и весь его вид говорил о там, насколько он сомневается, что тот в состоянии представить себе весь масштаб трагедии. – Сюрприз в том, что ужин всё? – кисло спросил Игорь, без энтузиазма помешивая макароны в тарелке. – Ты ведь представляешь себе раковину в общей кухне в общаге, да? – пронзил его взглядом сын, отбрасывая назад тут же снова занавесившую взгляд челку. – Там, колбасная шкурка от завтрака Косого? Подвядший салатный листик от вчерашнего ужина Манечки? Несколько зернышек кукурузы от Кеши, у которого на весь день была аккурат их самых консервная банка и никаких макарон? Игоря затошнило: – Только не говори, что… – Именно так! – с профессиональным удовлетворением педагога, объяснившего трудную тему туповатому ученику, подтвердил Яшка. – Паста сюрпрайз – это когда ты выгребаешь свои драгоценные макароны из раковины – и наслаждаешься всеми вкусовыми нюансами, унаследованными из раковины от друзей. Сюрпри-и-из! – Меня сейчас вырвет! – возмутился Игорь. – Ну… – Яшка вроде как слегка стушевался, хотя светлые глазищи смотрели с укором. – Ну не хочешь – не ешь, что уж там. – Только не думай, что так сумеешь отвертеться от готовки, – пробурчал Игорь, без аппетита глотая первую ложку макарон. – И не собирался! – возмущенно парировал Яшка. И указал: – Меня, между прочим, угощали. Да-да, пап, той самой «пастой сюрпрайз». – Он поднял указательный палец, привлекая внимание и чуть грозя им. – И я не чурался, надо сказать. Игоря затошнило сильнее. – А как смотрю, живой, – мрачно прокомментировал он, кивая в сторону сына. – Мне повезло, – объяснил тот, – меня угощали в вечер четверга. – Что, понажористее было? – Игорь чувствовал, что отступать больше некуда. – Стипендию как раз дали? – А вот и нет, – торжествующе сказал Яшка. – Да хорош уже интригу гнать, паяц! – подтолкнул его к ответу отец. Яшка вздохнул, глядя укоризненно. – А ты знаешь, что означает «симпозиум»? – вроде как невпопад спросил он. – Ну, знаю, – оскорбился Игорь. – Ну и что? Означает? – не дал ему спуску Яшка. – Это навроде сходки ученых, – снисходительно выдавил Игорь. Тоже мне, вообразил, что раз в колледж ходит, то самый умный! – Нет, пап, – покачал полной макарон ложкой Яшка, – заметь, я не спрашиваю тебя, что это такое. Я спрашиваю, что это означает. – Разница-то какая? – с пренебрежительным видом встретил зазнайку в штыки Игорь. – Смотри, – терпеливо сказал сын. – Слово происходит из какого языка? – Латынь. – Почти. Но изначально – всё же из древнегреческого. Сбор ученых мужей за трапезой для размышления над вечными проблемами. Шум, гам и пиршество. Периодически мордобой, в общем, как культурный вариант нижней палаты одного там парламента, если бы она, подобно древним, состояла из умных людей… – Ты давай про политику не того… – Так, и не иначе, тебе напишут в относительно приличных изданиях, – отметил Яшка, без малейшего усилия возвращаясь обратно к теме. – А в тех, где автор не скован цензурой, написано как есть: «попойка». – Ну и к чему ты мне сейчас вот всё вот это вот? – с сердитой усталостью спросил Игорь. – Да так в общаге с пятницы по воскресенье стабильно симпозиум! – воскликнул Яшка, явно кручинясь от отцовской непонятливости. – Ну, пьют. И дальше что? – Пьют, – согласился Яшка. – А какое отношение это имеет… – Пап, ну ты вообще на таких ивентах не присутствовал, что ли? – в который раз укорил отца сын, дивясь его необразованности. – Да хватит томить уже! – Так вот. Пьют. И нередко перепивают. А когда перепивают – то, подобно признанию в любви, не могут держать это в себе. Попросту говоря… – Попросту говоря? – Блюют, – прямым текстом сообщил Яшка. – А если блюют на кухне – то в раковину. Вот тут Игорю пришлось прикрыть рот ладонью, чтобы сдержать позыв. – Фу, Яша! – возмутился он, к своему великому сожалению сложив два и два. – Вот оно… как… бывает, – согласился Яшка. – Я пойду, хорошо? Потом тарелку за собой убери. – Всё равно в следующий раз готовить будешь снова, – неуверенно, но упрямо сказал Игорь. – Не вопрос, – согласился Яшка. – Да не давись ты, если не лезет. Вроде в кладовке была консервная банка вареного горошка. Зеленого. Ну или, точнее, он такой коричневатый становится… – Иди! – прикрикнул Игорь. – Значит, не голодный, – заключил Яшка, выпархивая из кухни.