***
По его ощущениям прошло не более нескольких минут, когда он вновь мог пошевелиться. Первым делом он моментально активировал Шесть глаз, но встать сразу не получилось — тело чувствовалось каким-то ватным, слабым, будто принадлежало не ему. Спустя несколько попыток у него всё же получилось сесть, и он тут же схватился за голову, так как звенело в ней не хуже, чем в храме во время биения в колокол. После того, как ему удалось немного унять головную боль, и он мог вновь воспринимать окружающую информацию, Сатору раскрыл глаза и посмотрел вокруг — он был на территории его родного магического колледжа. Это вызвало у него недоумение, заставившее нахмуриться и после охнуть от вновь запульсировавшей головы. Что произошло, пока он был без сознания? Может, Идзити вызвал подмогу, так как он долго не выходил, и его спасли? Но почему он тогда лежит посреди улицы на, между прочим, чересчур твёрдом по его мнению, асфальте? Конечно, кто-нибудь вроде Кенто или Утахиме могли бы посоветовать оставить его здесь, но он всё же надеялся, что за него в таком случае вступился хотя бы директор, и его не оставили здесь одного беспомощного. Значит, исход событий какой-то другой. Осталось выяснить — какой. Годжо ещё раз, уже со всей возможной внимательностью осмотрелся, вглядываясь в каждую незначительную деталь, которая могла дать ему зацепку. И наконец он понял, что хоть это и всё ещё знакомый ему магический колледж, который он знает столько лет, он выглядит не так, каким он его видел сегодняшним утром, когда выезжал из него, получив задание. Но хоть он и был другим, всё ещё оставался таким же знакомым. Потому что таким он его видел своими глазами до этого. Намного раньше. Его посетило чувство дежавю; мозг услужливо подкинул ему воспоминания из далёкого прошлого, где он вместе с Сугуру проходил мимо тех кустов, в которые он однажды шутки ради толкнул Гето, куда затем полетел сам от рук друга, и которые совсем недавно, несколько месяцев назад, всё же решили состричь и вместо них посадить какие-то цветы. И вот тех деревьев уже нет — они слишком состарились и стали сухими, безжизненными, и на их месте в настоящем времени растут новые. И таких изменений было ещё несколько, и всё это только подтверждало его догадки. Мужчина мысленно похвалил себя за сообразительность — казалось бы, такая мелочь, но по ней он определил, что пошло не так. Кстати об этом — что пошло не так... Получается, то проклятие, к которому его послали, телепортирует людей во времени? Вот почему те гражданские пропадали... Когда он шёл к нему, то даже и не знал, на что оно способно, ведь по каким-то странным обстоятельствам данных по нему вообще не было — такое случалось довольно редко, потому что хоть какая-то информация обычно была у них на руках. В данной же ситуации Сатору добровольно принял кота в мешке. Он мог бы и дальше предаваться размышлениям о сущности проклятия, но сначала его техника уловила приближение такой родной проклятой энергии, а затем слух — разговор. Во двор вышли два студента, и, очевидно, их маг узнал сразу, ещё до того, как увидел их глазами. Потому что не узнать самого себя было бы очень странным. Ну, а не узнать Сугуру он не смог бы в любом случае, ведь тот сидел у него где-то на подкорке, был его неотделимой частью. Он видел, как они приближались, и по мере этого дыхание Годжо почему-то всё замедлялось, грозясь и вовсе прекратиться, а сердце замерло на пару томительных мгновений, совершая вместе с этим невероятные кульбиты, и для мужчины вдруг каждое сердечное сокращение стало каким-то невыносимо болезненным, из-за чего на секунду ему и вовсе захотелось вырвать этот несчастный орган, как это однажды сделал Сукуна в теле Итадори. Он просто не мог поверить, что действительно видел его. Живым, невредимым, прежним, ещё не устроившим геноцид целой деревни, а пока лишь простым студентом, только начинавшим ломаться от произошедших недавно событий, которые стали отправной точкой. Сатору судорожно сглотнул, чувствуя, что просто не может оторвать от него взгляд. Нужно увидеть, запомнить таким, освежить в сердце и в памяти его образ, заглянуть в глаза, заменив этим те убивающие его каждый раз воспоминания с его безразличным взглядом, уходом его фигуры в толпу людей, а затем его окровавленый труп на его собственных, Годжо, руках. Двое наконец заметили его и сначала встали в стойку, готовые сражаться, наученные горьким опытом, вставшие так, чтобы при возможности прикрыть друг друга, почти спина к спине. Они напряжённо смотрели на него какое-то время, но видя, что тот почти даже не шевелился, точно не подавал никакой агрессии, да и в целом выглядел как тот, кому нужна помощь, парни осторожно подошли ближе, в случае чего всё ещё готовые к обороне. — Сатору, — коротко обратился Гето к другу, не отводя взгляда от чужака. — Мне кажется, что он как-то подозрительно похож на тебя. Семнадцатилетний Годжо оценивающе окинул его взглядом, сравнивая, а затем присвистнул, и его губы расползлись в ухмылке. — Это что, я из будущего? А я горяч! — Сатору! — шикнул на него однокурсник, сердито зыркнув. — Сейчас не время для этого. — затем его взгляд снова переместился на взрослого. — Кто вы такой? Годжо ещё раз сглотнул, неотрывно смотря прямо в глаза Сугуру, из-за чего тот невольно покрылся лёгким румянцем, но взгляд всё также не отвёл, предостерегаясь внезапной атаки. Он прокашлялся, чтобы вымолвить хоть что-то, но в голове вертелась лишь одна мысль, одно слово, и он озвучил его: — Сугуру... Как же долго он не ощущал это имя на своём языке... Он не позволял, просто не мог позволить себе вновь произнести его, потому что знал, что будет слишком больно, принесёт за собой слишком много воспоминаний, которые он не сможет выкинуть из головы. Он почувствовал, как его губы и руки начали мелко трястись, а сдерживать подступающие слёзы становилось всё труднее, и Сатору, уже не ограничивая себя и свои желания, наконец встал и медленно, чтобы не напугать, подошёл к вздрогнувшему Гето и обнял его, начиная тихо всхлипывать, уткнувшись ему в плечо. Мужчина хватался за студента так крепко, но бережно, с такой безысходностью, что тот, для начала оглянувшись на младшего Годжо, сам ища поддержку в странной для него ситуации, опустил руки на чужую спину, коротко оглаживая её, не зная даже, как успокоить. Что-то ему подсказывало, что одного его присутствия было достаточно для этого человека. Младший Сатору нахмурился, понимая, что навряд ли бы он вёл себя так без повода. Неужели в будущем произошло что-то непоправимое, что заставило его реагировать на Сугуру так? Он покосился в его сторону и начал нервно кусать губы, переваривая это в своей голове, чувствуя как в душе что-то неприятно ворочается. Ему хотелось знать, что с ними будет всё в порядке, но надежда с каждым рыданием мага таяла. Ему неожиданно захотелось оттолкнуть взрослого себя, чтобы самому насладиться объятиями друга, так как ему вдруг стало страшно, что он может потерять его в любой миг. Что-то его всё же остановило от этого, он чувствовал, что прибывшему из будущего это было просто необходимо, как глоток воздуха. Прошло немного времени, прежде чем Годжо успокоился, окончательно затихнув, но он всё также обнимал Гето, не желая его отпускать. Он бы мог так стоять сколько угодно, ведь единственное, что было для него сейчас важно — касаться Сугуру, ощущать, что он рядом, живой. Это действительно продолжалось бы по крайней мере ещё несколько часов, но Гето осторожно похлопал его по плечу. — Всё в порядке? — его голос тихий, убаюкивающий Сатору, и тому очень хочется, чтобы он сказал что-нибудь ещё. После этого мужчина наконец пришёл в себя, несколько долгих мгновений смотрел ему прямо в глаза и затем ответил: — Сначала мне нужно побеседовать один на один с собой, а потом с тобой. Только, пожалуйста, не уходи. — его взгляд был таким отчаянным, а голос — надломленным, что Сугуру просто медленно кивнул, не желая делать ему больно. Затем он ещё раз сжал его в своих объятиях и отстранился, взял стоящего в стороне семнадцатилетнего Годжо за руку и потянул его в общежитие. Тот на удивление спокойно, никак не препятствуя, пошёл за ним, немного обеспокоенным взглядом буравя его спину, так как ему хотелось узнать, что будет в будущем, но одновременно с этим было и страшно услышать что-то, к чему он не готов. Они вошли в комнату Сатору, и мужчина закрыл за ними дверь, садясь на стул и сверля студента взглядом. Маг громко выдохнул и закрыл руками голову, понимая что предстоит тяжёлый разговор. — Выслушай меня сейчас внимательно, и будь серьёзен ко всему, что я тебе скажу. Он дождался кивка и продолжил: — Я — это действительно ты из будущего. Я очутился здесь из-за проклятия, к технике которого я был совершенно не готов, но сейчас важно не это, а то, что я хочу предупредить сначала тебя, а потом и Сугуру о том, что может произойти в дальнейшем, если ты не раскроешь глаза, а он не доверится тебе. Младший напрягся, нахмурив брови. — В будущем будут непоправимые последствия, Сатору, которые ты можешь исправить только сейчас, потому что потом будет уже поздно. — он со всей серьёзностью смотрел ему в глаза, считывая с чужого — своего — лица каждую эмоцию. — Сугуру, он... — ему пришлось прокашляться, потому что голос внезапно стал сиплым и почти неслышимым. — Внутри он переживает такое, о чём ты даже не догадываешься, и поверь, я знаю о чём говорю, потому что я буквально был на твоём месте, и я даже не подозревал, что происходит в его голове. Ему сейчас нужен ты. Ты правда можешь ему помочь, и не игнорируй это. Я понимаю, что сейчас твоё внимание направлено на полное подчинение техник, но правда, они от тебя никуда не денутся, в отличие от Сугуру. Вы сможете стать сильнейшими вместе, если ты будешь уделять ему больше времени, если поддержишь его. Больше спрашивай, о чём он думает, что чувствует, заботься о нём, ему не хватает этого. — младший слушал внимательно, не перебивая, страшась пропустить хоть слово. — Он даже может поначалу всё отрицать, но не поддавайся этому; если ты чувствуешь, что происходит что-то не то, то это правда так. После того случая с Рикой он действительно чувствует себя ужасно, случившееся сломило его, и это с каждым днём будет только прогрессировать. В один момент, когда навязчивые мысли достигнут апогея, уже будет нечего исправлять, ты потеряешь его. — на этих словах парень вздрогнул, сразу становясь каким-то бледным, а его взгляд был пропитан испугом. — Не допусти этого. Поговори с ним, выслушай. Я не хочу, чтобы потом тебя преследовали те кошмары, которые пережил я. — он вцепился в свои волосы, чтобы вновь не дать волю тем эмоциям, которые охватили его и при встрече с Гето. Он сделал глубокий вдох. — Я был дураком, Сатору, поэтому не будь им ты. Не допускай моих ошибок. Парень выглядел очень обеспокоенным, его взгляд метался из стороны в сторону, было понятно, что после таких слов он хочет поговорить с другом. — Я... Я понял тебя. Спасибо. — он кивнул, поднялся и с уважением протянул ему руку. Годжо с грустной улыбкой крепко пожал её, а затем вышел из комнаты, направляясь на поиски Гето. Долго искать не пришлось — тот сидел в тени деревьев на лавочке, смотря на небо сквозь листья, выглядя при этом очень таинственно и, как сказал бы Годжо, сказочно, но не без тени печали. Хоть обычно мужчина и ходил тихо, можно сказать, совершенно бесшумно, но направляясь сейчас в сторону Сугуру, он специально громко откашлялся, привлекая его внимание, чтобы тот не испугался его резкого появления за своей спиной. — Можно я подсяду?.. — сам удивляясь своей внезапной робости, спросил маг и, дождавшись кивка, сел рядом, чувствуя дрожь по телу — он не знал что делать: с одной стороны, хотелось прижаться к Гето максимально близко, укрыть от всех своими объятиями, уткнуться носом ему в шею, вдыхая родной запах, зарыться пальцами в его длинные волосы, а с другой, он не знал даже, может ли позволить себе это, не перегнёт ли он палку в таком случае. Всё было таким сложным... — О чём ты... Вы хотели поговорить? — нарушил тишину студент, поворачивая голову в его сторону. Сатору вдруг заметил, что его руки дрожали от переизбытка эмоций, ведь это действительно было так волнительно — в один момент он может кардинально изменить свою жизнь, вернуть её в прежнее русло, будто и не было тех десяти с лишним лет боли и слёз, проведённых без Сугуру. Неужели то проклятие было его подарком судьбы, неужели он заслуживает счастья? Он не позволял себе думать о таком даже в самых сокровенных мечтах, а теперь это может стать правдой? Он до сих пор не мог поверить в это до конца, и поэтому его сердце через раз ёкало, не давая покоя. — Ты правильно догадался, я правда попал сюда из будущего. Из мрачного, мало чем радующего будущего, которое я бы очень хотел исправить, не допустить всего того, что произошло. Обещаешь, что сделаешь всё, о чём я попрошу сейчас? Гето посмотрел с неким недоверием, ища подвох. — Смотря что мне нужно сделать. Сатору ухмыльнулся уголком губ, кивая. — Доверяй мне. Точнее, тому Сатору. Он хоть и бывает идиотом, но ты дорог ему, правда. У него сложно с выражением чувств, поэтому иногда может казаться, что он хуже, чем является на самом деле. Но, по правде говоря, он переживает за тебя. Обычно, даже сильнее, чем за себя самого. — Годжо аккуратно взял его ладони в свои, нежно их поглаживая и заглядывая в его глаза, пытаясь передать всё, что чувствует в этот момент, а его голос понизился до шёпота. — Я знаю, что ты сейчас переживаешь. Тот самый инцидент... Он сломил и меня, но просто в тот момент я выбрал один метод борьбы со стрессом — с головой ушёл в тренировки, чтобы в случае чего я мог защитить нас и не переживал о твоей безопасности, а ты — другой. И это нормально, но я хочу, чтобы ты мог выговориться мне, понимаешь? Дороже тебя у меня нет никого, и я бы хотел, чтобы мы могли в любой момент обсудить то, что мы чувствуем и о чём переживаем, мы ведь друзья. Просто знай, что я всегда поддержу тебя и постараюсь помочь. Мы справимся со всем вместе, Сугуру. Ты можешь поделиться своими мыслями, сказать что тебя тревожит в любой момент времени, и я обещаю, что постараюсь тебе помочь. Тебе не обязательно держать всё это в себе... Я правда хочу помочь. Ты взваливаешь на себя слишком многое, у тебя есть я, чтобы разделить это с тобой. Гето смотрел на него с растерянностью, потому что явно не ожидал, что мужчина поднимет эту тему. Где-то внутри он почувствовал небольшой укол вины за то, что и правда в последнее время не делился своими проблемами с другом, из-за чего ему иногда казалось, что он сходит с ума, тонет в своих тёмных мыслях. Но от чужих слов на душе теперь было поспокойнее и дышать стало словно немного легче; он ощутил приятное покалывание на кончиках пальцев, а в душе — трепет. Он придвинулся ближе к Годжо, кладя голову ему на плечо, отчего мужчина, кажется, даже задержал дыхание, не веря своему счастью, уверенный, что точно попал в воплощение своей мечты, и пытаясь удержать распирающую изнутри нежность. Он аккуратно опустил ладонь на его голову, нежно поглаживая по собранным в пучок волосам. — Ты не представляешь, как мне тебя не хватало всё это время... — Сугуру немного вздрогнул от этих слов, но Сатору всё также придерживал его рядом с собой, не желая прерывать такой момент, и продолжал успокаивать прикосновениями. — Я так по тебе скучал. Как же я рад, что меня отправили к тому проклятию. Хотя бы ещё раз смог увидеть тебя... — он опустил руку к его подбородку и повернул его голову к себе, приблизился и оставил на щеке парня мимолётный поцелуй, оставшийся жаром на коже парня. Единственный человек, который ценил именно его самого, его личность со всеми имевшимися минусами, а не только «сильнейшую сторону», принимал его таким, какой он есть. Сейчас, находясь рядом с ним, касаясь его, он точно понимает, что это то, чего он хотел всё это время.***
Они втроём сидели в кабинете директора Яги, хмуро осматривающего посетителей из под тёмных очков. Он сложил руки, опираясь на них подбородком и молчал; сложившаяся в комнате тишина была отнюдь не комфортной. В то время, когда Сатору разговаривал с Сугуру, его семнадцатилетняя версия сходила в кабинет Масамичи и доложила ситуацию, ведь понимала, что путешественнику во времени в любом случае рано или поздно придётся вернуться обратно, и навряд ли тот знал, что для этого нужно сделать — он ведь сказал, что произошло это из-за проклятия, поэтому потребуется помощь. А у кого её искать, если не у директора? К старейшинам он точно не пойдёт, да и какой от них прок? И вот, когда они с Гето сидели на лавочке, всё также обнявшись, к ним подошёл Годжо, сказавший, что их ждут в кабинете директора. — То есть то, что мне рассказал Годжо, было не шуткой. — всё же вздохнул Яга, кидая взгляд на старшего Сатору, закинувшего ногу на ногу, который кивнул после его слов. — Вам стоит доверять мне больше, директор, — хмыкнул он. — Так что, у вас есть варианты, как мне вернуться в своё время? Нет, конечно, я бы тут задержался, но навряд ли Земля выдержит двух Сатору Годжо. — он обернулся на младшего себя и, видя его ухмылку, усмехнулся в ответ. — Если вас действительно будет двое хоть сутки, то я уволюсь, — пробубнил Масамичи. — Кхм-кхм, да, пока вы шли сюда, я нашёл в одной книге похожий случай, тут описывается какой-то способ перемещения во времени с помощью заклятия... Ну, давайте попробуем. Директор встал, выходя в центр комнаты, и Годжо поднялся за ним, подходя к мужчине. — Кстати, ты ведь уже успел наговорить им лишнего, да? То, что произойдёт в будущем. Я слишком хорошо знаю тебя, поэтому не удивлюсь, если это действительно так. — Если бы вы знали последствия, вы бы умоляли меня о том, чтобы я предотвратил всё это. — грубо перебил его Сатору, не желая слушать дальше. — То, что я сказал им, действительно изменит многое. Я наконец могу исправить свои ошибки. Всё то случилось из-за меня... — в его голове стремительно пронеслись воспоминания того, что было десять с лишним лет назад, и он уверенно взглянул директору в глаза. — И поэтому, раз мне предоставился шанс, я обязан всё изменить. Да даже если я делаю это для себя, могу ли я побыть счастливым хоть раз в своей жизни? Он выдохнул в образовавшейся после его тирады тишине и повернул голову к студентам. — Без меня там никак, уж простите, ребята, — и с улыбкой помахал им на прощание. После этого он кивнул Яге, чтобы тот наконец приступил к ритуалу. Мужчина положил пальцы ему на лоб и начал зачитывать древние слова из книги, и по мере прочтения вокруг Сатору собиралось тусклое свечение, окутывающее его в своеобразный кокон. Перед тем, как провалиться в тьму, Годжо увидел как его младшая версия и Сугуру переглядываются, и их взгляды были наполнены такой хрупкой нежностью, граничащей с влюблённостью, что это заставило его облегчённо улыбнуться, лелея в душе светлую надежду.***
Сатору, вновь очнувшись, лениво открыл глаза и сразу же с силой зажмурил их, после этого прикрывая руками, болезненно шипя, ведь ему не повезло посмотреть прямо на солнечные лучи, что били ему прямо по глазам через приоткрывшуюся щель между зановесок. Он перевернулся на кровати, утыкаясь лицом в подушку. Стоп. Подушка? Он вдруг осознал, что лежит на мягком матрасе, заботливо укрытый лёгким одеялом. Неужели всё-таки то заклинание, найденное Масамичи, подействовало, и он вернулся домой, в своё время? От этой мысли он облегчённо выдохнул, уже с наслаждением зарываясь в подушку, желая понежиться в постели подольше, ведь, судя по всему, для подъёма было ещё рано. Он уже собирался провалиться в дрёму, как его потревожили тихие шаги, короткий стук поставленного на тумбочку подноса, с которого он сразу учуял запах кофе, а затем матрас рядом с ним промялся, и его плеча кто-то нежно коснулся. — Я же вижу, что ты уже проснулся. — промурчал тихий голос, наполненный умилением и любовью. — Вставай, Сатору, пока завтрак не остыл. Всю сонливость словно рукой сняло, стоило ему услышать, как произнесли его имя. С такой интонацией его мог сказать только один человек, — он бы никогда не спутал Сугуру с кем-то другим. С волнительной надеждой он распахнул глаза, боясь, что ему померещилось, и встретился взглядом с улыбающимся Гето, который умиротворённо любовался им. Его длинные волосы были распущены и сияли из-за той полоски света, падающей прямо на него. Он весь будто сверкал изнутри, источая атмосферу счастья и уюта, и Годжо просто не мог оторвать от него глаз, поглощая столь прекрасную, волшебную картину всем своим существом. Тот, всё также нежно улыбаясь, положил ладонь ему на щёку и наклонился ниже, для того чтобы прикоснуться своими губами к его, и от этого поцелуя Сатору просто тает, мягко обхватывает его лицо, целуя в ответ, не желая больше отпускать его от себя ни на минуту. — Сугуру... — прошептал Сатору, выдыхая и чувствуя, как с его плеч падает груз, который он нёс столько лет, давая наконец свободно вздохнуть. — Как же я скучал.