***
Утром торжественный Кричер принёс нам антипохмельное, воду и кофе. Я с подозрением посмотрел на домовика, когда антипохмельное сработало. – Что скрываешь, старый пройдоха? Почему у тебя такой вид, словно Блэков включили в список престолонаследия? – Сильный род! – выдал эльф и исчез с оглушительным хлопком, заставляя нас с Драко поморщиться. – Мне это не нравится, – поделился со мной тревогой муж. – Такое ощущение, что произошло нечто важное, о чём мы ещё не в курсе. – За завтраком выясним, Дрей. Не колотись. Ну что такого может произойти? – Учитывая, кто у тебя отец, крёстный и брат – всё, что угодно! – скептически хмыкнул блондинчик. – Я прекрасно помню, как ты "случайно" стал обладателем даров Древнейшей. – Да ладно тебе, нам же это ничем, кроме долгой жизни, не грозит. – А если бы грозило?! Ты бы уже ничего не смог отменить, понимаешь?! – Не кипятись, пока же всё нормально. Драко посмотрел на меня как на оптимиста. И нет, это не было хорошим термином с точки зрения мировоззрения Малфоя. Муж считал, что оптимист – это просто плохо осведомлённый пессимист. Я же относил себя к оптихуистам. Верю,что всё будет хорошо, а если не будет, то ебись оно всё фестралом! Учитывая, что мой муж предрасположен к тревожности – мы идеальная пара!***
В столовой мирно завтракали родичи. Вид у них был помятый, но таинственный, словно у иллюминатов после особо удачного тайного собрания, где они определили зоны влияния на мировое сообщество. – Да что происходит?! – взорвался Драко. Он ещё со школы терпеть не мог все эти интриги и недоговорки. – Нам с Томом удалось создать зиготу! – горделиво заявил Северус. – Чего?! – синхронно спросили мы с мужем и переглянулись. – Плодное яйцо из вашего генетического материала, – менторским тоном уточнил проф, максимально упростив понятие со скидкой на мою недалёкость. – Третий год идёт, скоро Люциус начнёт пускать вас на ленточки, требуя внука. И с живых вас не слезет. То, что он пока ничего не предпринимает, не должно вас расслаблять. Лорд просто выжидает удобный момент для нападения. Мы снова переглянулись. В этот момент на руки мне прыгнул книззл. – У нас есть Сатана, – сказал неуверенно Драко, поворачиваясь ко мне. – Да, мы ещё не готовы! – подтвердил я. – Мра! – внёс свою лепту книззл. – Вот только ещё у кота вашего не спросили! – раздул ноздри Снейп. – Не факт, что выйдет. Ритуал сложный, да и зигота – нестойкое соединение, – уточнил Мракс, гася назревающий конфликт. – Может потребоваться несколько попыток. Я бы не манкировал этой возможностью и использовал удачно сложившиеся обстоятельства. – Нам надо подумать, – отвертелся я от немедленного решения.***
После завтрака мы ушли с мужем в библиотеку. – Дрей? Почему ты отказался? Ты ведь этого хотел. – Потому что ты к этому не готов. – И это повод игнорировать собственное желание? Драко отвернулся к окну. Я смотрел на его статный силуэт, видя по позе, что он нервничает. – Я боюсь, – наконец выдал Драко после продолжительного молчания, когда я и сам уже готов был начать нервничать. – Чего? – Что ребёнок встанет между нами.***
Почти двадцать минут я прилежно и старательно ̶о̶т̶с̶а̶с̶ы̶в̶а̶л̶ доказывал мужу, что никто, в том числе и смерть, не разлучит нас. У меня даже рот устал. В итоге мы решили попробовать. Компромисс не самый лучший выход из положения, как я понял из нашей недолгой жизни вместе. Зачастую выходит, что принятое решение не устраивает ни одного, ни другого и от компромисса нет толка. Иногда лучше уступить партнёру на сто процентов, чтобы в следующий раз он уступил тебе. Тем более Том сказал, что вероятность, что всё получится с первого раза, очень мала. Это ведь не естественное зачатие. Даже яйцеклетка и сперматозоид не всегда формируют полноценную зиготу, а тут магией были соединены два сперматозоида. Как носители генетического кода они годились, но трудно достоверно воссоздать потенциал яйцеклетки, которая даже по физическим параметрам значительно крупнее мужского "живчика". Да и соединяли наше семя два пьяных мага. Но, похоже, сомнения терзали лишь нас с мужем. Как только я озвучил наше согласие, родные зашевелились подозрительно оперативно и слаженно, словно репетировали подобную ситуацию. Северус торжественно внёс в родовой зал флакон с плодным яйцом (стыдно было вспоминать, как он получил с нас сперму. Только моё алкогольное опьянение сохранило мне рассудок от психической травмы), и они с Томом осторожно поместили зиготу в специальный кокон, левитируя жидкость, в которой плавало крохотное соединение нашего с Драко генетического материала. Магическая оболочка напоминала собой нечто вроде кокона тутового шелкопряда, но сплетённого не из слюны гусеницы, а из нитей силы, чуть светящихся в полумраке. Принявший в себя жидкость кокон сразу затянулся и засветился ярче. Драко, внимательно наблюдающий за синхронной слаженной работой Снейпа и Мракса, дёргал меня за рукав, шёпотом спрашивая: – Получилось? Гарри, у них получилось? – будто я понимаю больше него в происходящем процессе. А утверждал, что не хочет ребёнка. Хорошо, что я уступил своей змейке. Только в данный момент я осознал, насколько для него это важно. Я сжал ладонь мужа и погладил большим пальцем косточку запястья, успокаивая. Малфой затих, проникаясь важностью момента. Теперь самый сложный этап: необходимо, чтобы камень рода дал присоединиться кокону к себе, заключая его в единую энергетическую структуру, питающую будущего мага и формируя его тело. Некоторое время кокон медленно вращался над алтарём, и я уже решился было подтолкнуть его, поделившись силой и кровью, но алтарь Блэков решил всё за меня. Из камня выметнулись одновременно множественные тонкие силовые щупы и впились в кокон. Я увидел, как у Снейпа от усилия потёк по вискам пот, а у Тома задрожала рука, держащая палочку. – Что-то не так? – тихо спросил я у отца, и он повёл глазами, пытаясь мне что-то сказать, но в этот момент шарахнуло яркой ослепительной вспышкой, и мы все повалились как кегли от мощной волны магии.***
Наверное, на несколько секунд я отключился, так как очнулся в полной темноте и даже не понял, где я нахожусь. – Сев, ты жив? – закашлялся Сириус, и память подтянула предшествующие отключке события. – Не дождёшься, Блэк! – голос Снейпа раздался где-то рядом. Я зашарил рукой, но под пальцами были только пыльный каменный пол и мелкая каменная крошка. – Гарри! – брат очнулся. – Том, я в порядке! – подал я голос. А где Драко?! – Поттер! – раздалось требовательное. Фух, если Малфой злится, значит, не пострадал. – Драко! – позвал я, стараясь на слух определить направление. – Я тут! – капризно отозвался муж. Я пополз на звук, наткнулся на ногу, потянул на себя. – Гарри?! – в голосе мужа дрожали панические нотки. – Это я, не бойся. Как ты? – я погладил по чему-то, кажется, это было бедро. – Цел? А ты? – В норме. Не бойся, сейчас магический фон выровняется, и я смогу подсветить нас Люмосами. – Магия, разлитая в пространстве, напоминала воду, которую раскачали в аквариуме: то накатывала всей мощью, то отступала и совершенно не поддавалась контролю. – Северус, Сириус? В темноте раздался чмокающий звук. Шлепок. Шипение Снейпа разорвало тишину: – Отстань, собака сутулая! Жив я, ничего со мной не случилось. Мы в порядке, Гарри, Драко! – Крёстный, вышло? – в голосе Драко была такая надежда, что мне стало нехорошо, и я вжал мужа в себя. – Да! Я ощутил, как расслабился блондинчик в моих руках. – А что за вспышка? – поинтересовался я. – Магия вмешалась, – сипло ответил Мракс где-то совсем рядом со мной. Я почувствовал прикосновение руки к предплечью и, перехватив её, переплёл пальцы с пальцами брата, давая понять, что не пострадал. – Мы зачали Мерлина?! – хохотнул я, и мне прилетело в бок ногой от Драко. – Поттер! – Я Малфой в той же степени! – При этом у тебя Поттер головного мозга! Не шути с этим!***
Северус Снейп и Сириус Блэк сочетались браком. Церемония прошла камерно, у алтаря рода Блэк. Провёл её министр Том Марволо Мракс собственной персоной. Из приглашённых были исключительно члены нашей семьи. В том числе и светящийся магией кокон. И книззл, конечно.***
Драко почти каждый день таскал меня на Гриммо, обхаживая растущий кокон как истинная драконица. Если бы на нём требовалось сидеть, он бы сделал это! Считалось, что магия родителей тоже полезна, хоть и не так важна, как магия алтаря. Помимо Драко в родовом зале постоянно торчал Кричер. Домовой эльф буквально впал в экзальтацию, и разговаривать с ним стало невозможно. Он то бил поклоны, то завывал: "Сильный род", то гонял книззла, что шлялся на Гриммо, как к себе домой. Я узнавал у заводчика, опасно ли нахождение кота рядом с магическим коконом, и тот ответил, что нет. Но донести экспертное мнение до эльфа я так и не смог. Как оказалось, Сатана оберегает кокон от посетителей. Книззла опасались все, даже сам господин министр. Однажды Драко пришла в голову мысль, что магическая структура запылилась и её надо очистить чарами. Но стоило мужу достать палочку, как в Сатану вселился демон, давший ему имя. Он, выгнув спину дугой, распушившись шарообразно, прижав уши к затылку, вывернув голову и выпучив глаза, пошёл боком на "агрессора", завывая так, что из алтарного зала от ужаса сбежал даже Кричер. Успокаивать кота пришлось мне, обещая, что к его прелести никто больше не прикоснётся. После инцидента я велел организовать на Гриммо уголок для книззла, где он мог попить воды, поесть и сходить в лоток. А то тусовался он на Гриммо, а в туалет ходил к нам. Нелогично и слишком расточительно. Сам я ничего особенного в отношении этой светящейся капсулы не испытывал. Да и способ формирования плода казался мне странным. Но я послушно напитывал его магией. Магию зреющая "куколка" пожирала с пугающим энтузиазмом, и я понял, что такого рода зачатие наследника не для слабаков. Хоть и гарантировало паре, решившейся на это, рождение мага. Иногда чистокровные, боящиеся рождения сквиба, прибегали именно к такому способу деторождения. Отцы тоже постоянно толклись в родовом зале. Даже министр пару раз заглядывал. Такого ажиотажа родовой зал Блэков не знал лет триста. Но так как все мои близкие были связаны так или иначе, дискомфорта в сердце дома они не испытывали. Алтарь принимал их благосклонно, собирая дань в виде крови и магии.***
Занеся стопку договоров, я устроил их на краю стола и уселся в кресло для посетителей. Том отложил перо, которым вносил правки в проект закона "О создании защищённых зон для пребывания заражённых ликантропией в естественной природной среде в период трансформации", и посмотрел на меня. Под глазами у Тёмного залегли тени, он был бледен и явно вымотан. Об этот закон ломали копья битых полгода, это был уже третий вариант, первые два после рассмотрения отклонили по разным причинам. Да и предпраздничная суета всегда давалась высшему аппарату нелегко, если он действительно работал, а не почивал на лаврах. Мракс и сам надорвался, и нас измотал. – Что ты хочешь в подарок на день рождения? Я уже все мозги сломал и решил, что лучше спрошу прямо. Да и потом, вряд ли я смогу перебить по значимости крестраж. Том некоторое время молча рассматривал меня. Так, словно впервые видел. – Я хочу быть крёстным отцом твоему ребёнку. Я и так собирался предложить это брату, и правильно, что не торопился. Теперь, в виде исполненного желания, крестничество станет более ценным для Тома. – Хорошо, – потянув время для проформы, ответил я. – И твой муженёк даже не будет возражать? – ехидно уточнил брат. Поругаться хочет. Внутренне вздохнув, я принял подачу и дал ответный пас: – Том, говори прямо. – Он меня бесит! – Потому что ты заставляешь его ревновать. Зачем ты сказал Драко на Рождество, что дуракам везёт? И уточнил, что я не с тобой исключительно потому, что он первым подсуетился?! Хватит меня делить! – Но это ведь правда! Почему ты достался капризной сучке, а не мне, сильнейшему магу столетия?! – Знаешь, кто хочет говорить людям правду в лицо, но при этом желает, чтобы на него не обижались? – Кто? – Психопат! Том скомкал законопроект и кинул его в меня. Я ловко увернулся. – Это эгоизм. Причём нездоровый! – продолжил я словесную дуэль. – А есть здоровый? – гаденько улыбнулся брат, призывая комок из угла комнаты и разглаживая его заклинанием. Он получал удовольствие от наших пикировок. Сублимация чистой воды. Как и трудоголизм. – Да. Это когда ты хочешь делать то, что хочешь. – А нездоровый? – Когда ты хочешь, чтобы другие делали то, что ты хочешь. – Пф! Тоже мне, философ нашёлся! Тебя Дамблдор в школе не кусал? – Нет, только облизывал, – Том сделал вид, что его тошнит. – У тебя что, гон? Обострение? Синдром именинника? – подкинул я дровишек в костёр. – Я устал быть один! Вокруг меня одни счастливые парочки! Подняв брови вопросительно, я кивнул Тому. Иногда на Тёмного находило, и ему надо было эмоционально "просраться". Поорав и поныв, он приходил в норму. Больше всего ему доставляли удовольствие споры именно со мной. Снейп не подыгрывал никогда министру, Люциус юлил и умудрялся любую ссору превратить в оду таланту Тома, Драко замыкался, а Блэк всё переводил в шутку. Я же был лучшим спарринг-партнёром, реагируя, но не давая себя при этом прогнуть, обидеть или задеть. – Ок, мы с Драко. Нарцисса и Люциус. Кто ещё? – Твои папаши! Эти поцелуйчики. Это сюсюканье. Тьфу! – Сюсюканье? Ты про Снейпа и Блэка? Или у меня завелась ещё пара родителей, о которых я не знаю? – Я отдыхал в родовом зале, когда эти два похотливых извращенца ввалились туда, засасывая друг друга до гланд! Я заморгал, пытаясь переварить информацию. – То есть ты был у Блэка на Гриммо, в родовом зале. По сути, в сердце дома. И тебе не понравилось, что хозяева этого дома целуются? – Да! – буркнул Том. Некоторое время я смотрел на Тёмного, а потом расхохотался в голос. Всё это время Реддл с осуждением и негодованием наблюдал за моей истерикой. Когда меня чуть отпустило, я вытер слёзы и уточнил: – Ты сам-то понял, что сказал, Том? Брат покраснел, вскочил и забегал по кабинету, спотыкаясь и отшвыривая мешающие под ногами вещи. Только в рамках нашей семьи министр мог позволить себе расслабиться, и, на самом деле, я был рад, что он находит отдушину в нелепых истериках. Раньше бы он просто разбрасывался Круциатусами или Авадами. Намотав двадцать кругов, Мракс шлёпнулся в кресло и выдохнул. – Отпустило? – Да! – Я рад. – Прости. Претензия к Блэку и Снейпу действительно нелепа. – Бывает. Ты часто ходишь к кокону? – я не пропустил момент о том, что Мракс у кокона "отдыхает". То есть в каменном мешке, где гудит алтарь, бушует магия чужого рода, медленно крутится над ним кокон. И в тусклом свете перед ним медитирует домовик или вальяжно валяется книззл, прозванный за мерзкий характер Сатаной. Застигнутый врасплох Том некоторое время молчал, а потом признался: – Последнее время да. Мне там хорошо. Поэтому я и хочу стать крёстным вашему ребёнку. Драко правда не будет возражать? Я пожал плечами. – Малфой умный и умеет контролировать свои эмоции, что бы ты про него ни думал. Так-то посмотреть, ты не меньшая сука, чем он, а уж про твои капризы вообще можно легенды слагать. Ты в курсе, что бесит нас в других обычно то, что есть в нас самих? Тёмного перекосило от этих слов, но он выдохся, поэтому нового витка истерики не последовало. Слова: "Мне кажется, что ты перечитал книг по психологии", – были слабоваты для того, чтобы продолжить ругаться. Внутренне улыбнувшись, я всё же ответил: – Учитывая количество психов в рамках моей семьи, это неудивительно. Должен же я понимать, с кем имею дело и как выжить в этой среде. – Язва! – Я тоже тебя люблю, Том!***
Созрел кокон через девять месяцев. Его энергетическая структура уплотнилась, всё больше напоминая скорлупу. Я шутил, что это потому, что его охраняет дракон. И в итоге у нас вылупится дракончик. Драко страшно злился, ругал меня и даже пытался бить. Я с хохотом бегал от мужа по родовому залу, Сатана начинал орать, Кричер заключал яйцо в дополнительный защитный кокон, а малыш внутри радовался. Да, я начал чувствовать его где-то на пятом месяце от зачатия. Эмоции ребёнка и запах его магии. Он пах сложно и многогранно, но гармонично: талая вода, зелёные яблоки, начало лета и ветер с гор. Талая вода и начало лета противоречили друг другу, рождали ощущение двойственности. Но учитывая, что магию по запаху различаю лишь я, это останется маленьким секретом между мной и малышом. На "вылупление" собралась вся наша большая семья. Я, наблюдая за родными, отметил, что среди нас всего две дамы: Нарцисса и Астеропа. Может, у нас с Драко тоже будет девочка? Вероятность этого невелика, но хорошо бы разбавить нашу мужскую компанию. Мы сидели в гостиной, Кричер только подал нам пятичасовой чай. Драко, измученный ожиданием, дремал у меня на плече. Сириус о чём-то шептался с Нарциссой. Том и Северус жарко спорили о составе аконитового зелья, что отдел по обращению с другими расами разумных бесплатно выдавал оборотням, нежелающим на период полнолуния перемещаться в специально выделенную защищённую зону. Лорд Малфой, посадив малышку Астеропу на плечи, разговаривал с леди Вальбургой. Кричер, собирающий пустые чашки, вдруг с грохотом выронил поднос, отчего все дёрнулись, а Том, Северус и Люциус ощетинились палочками. – Началось! – благоговейно выпалил домовик и исчез. Драко схватил меня за руку, и я ощутил, как дрожат его пальцы. – Не бойся, любовь моя, я чувствую, что всё будет хорошо. Что ж, я не ошибся. Хотя без сюрпризов и в этот раз не обошлось. Ребёнка из кокона вышло два! Кричер чуть не сошёл с ума от радости, крёстный даже отругал его, впервые с момента нашего знакомства, зло и строго. Это немного привело домовика в чувство, и он перестал всех пугать воплями про сильный род. Я с изумлением рассматривал своего сына, пока Драко держал на дрожащих руках второго. Мне достался блондинчик, мужу – брюнет. Дети оказались двойняшками, а не близнецами. Явление ещё более редкое, чем однояйцевые близнецы. Может, мы перестарались с магией, может, судьба к нам особенно благоволила, но я был рад. Потому что Драко хотел ребёнка, похожего на меня, а я – на него. Министр Магии, Том Марволо Мракс, стал крёстным отцом обоим, как мы и договорились. И Драко был не против. Моя змейка прекрасно могла просчитать все выгоды данного вида связи. А ревность... Я никогда не давал ему настоящего повода усомниться в моей преданности и верности, так что это скорее был способ эмоциональной разрядки. Или же мужу хотелось добавить "перца" в наши отношения. В этот же день дети были представлены алтарям Блэков и Малфоев. Светленький малыш получил имя Скорпиус Гиперион Малфой, наследуя этому роду. Чёрненький стал Северусом Сириусом Блэком. Узнав, как я решил назвать сына, у Снейпа случилась истерика. Он то хохотал, то плакал, но крёстный решил этот вопрос, утащив истерящего мужа в покои и вернув через несколько часов в философическом настроении. Секс – самое лучшее успокоительное.***
На своё малое совершеннолетие – 14 лет – двойняшки заявили своему крёстному отцу, что он их будущий партнёр. И лучше бы подарил не гравидоски – пришедшее на смену мётлам новомодное изобретение братьев Уизли, на котором они сделали состояние, – а кольца для помолвки. Обуздавший свои эмоции и оттого прослывший ледышкой министр ещё не понял, каких демонов разбудил. Кажется, Том слегка потерялся от новости, высказанной столь безапелляционно. От счастья, судя по тому, как глупо он улыбался, глядя на шепчущихся братьев. Это мы с Драко за столько лет адаптировались к сорванцам, а Тому предстоял ещё ряд открытий чудных. Если бы меня попросили коротко охарактеризовать своих детей, то я бы дал им общую оценку, не разделяя. Где отчаянный, отбитый на всю голову Сев нёсся к цели, не видя препятствий, направляемый серым кардиналом Скорпом, который хоть и выглядел как истинный ангелочек, но по части интриг уже мог дать фору своему деду – Люциусу Малфою. Несмотря на внешнюю и внутреннюю несхожесть, дети действовали иногда как единое целое, подтверждая выражение, что противоположности притягиваются. То, что мальчишки выбрали объектом для матримониальных планов моего брата, я узнал, когда им стукнуло двенадцать. Эту тайну, открытую мне Севом, а после подтверждённую Скорпом, я честно хранил, посоветовав двойняшкам не торопиться и всё хорошо обдумать. Министр непрост, и легко с ним не будет. Очевидно, дети не изменили своего решения, и мне подумалось, что неспроста Реддлу так не везло в любви. Его партнёры заставили его подождать, да, при этом давая Тому время на то, чтобы обрести душу, стать человечнее, обзавестись близкими, сделать карьеру, обуздать эмоции. И они обязательно сделают брата счастливым.