Strike Witches: Легенды из параллельного мира

«Август 1944. Великобритания. База Королевских ВВС Саттон-Бридж».

      Это был довольно тёплый и светлый день для середины августа тысяча девятьсот сорок четвёртого года, особенно на фоне предшествующих трёх пасмурных суток. По серой асфальтированной дорожке, ведущей в сторону одного из ангаров, шли двое молодых мужчин. Первый из них, одетый в стандартный синий лётный костюм пилота Королевских ВВС, шёл твёрдой и быстрой походкой, зажав под рукой шлем и натягивая по пути перчатки. Второй же, одетый уже в повседневную униформу такого же синего цвета, слегка отстал, не разделяя необходимости своего спутника в столь быстрой ходьбе. — Да ладно тебе, Пьер, подумаешь — отказали, неужели ты так торопишься на встречу со смертью? — пытался подбодрить впереди идущего второй. — На войне, знаешь ли, дольше живёт тот, кто умеет усмирить своё желание геройствовать и в нужный момент меняет окоп на место за столом с тактическими картами; любой другой мечтает оказаться на твоём месте! — На войне всегда кто-то умирает, это её жестокая правда, и уж если ты можешь быть полезен на передовой, то нечего просиживать в тылу. — ответил Пьер, а после остановился и развернулся к товарищу. — Да и уж лучше я буду ежедневно смотреть нацистам прямо в глаза, нежели соглашусь проводить время за всей этой бумажной волокитой в штабе, Жак, — объяснил мужчина, символично поднеся правую ладонь к горлу.       Здесь давайте сделаем небольшую паузу, дабы познакомиться с нашим героем. Зовут его Пьер-Анри Клостерман, и он один из лучших лётчиков военно-воздушных сил Свободной Франции. Причина, по которой он сейчас сокрушался своему другу Жаку Ремлинже, крылась в том, что буквально несколько часов назад ему, в очередной раз, было отказано в прошении вернуться на фронт из-за того, что генерал Де Голль, глава Свободной Франции, приказал держать всех опытных лётчиков при штабах и не допускать их на фронт, что для человека «болеющего небом» как Пьер было равносильно каторге. — Да, с таким отношением к подобным возможностям, высоко, дружище, ты уж точно не заберешься в будущем, — ответил Жак с улыбкой на губах.       В ответ Пьер лишь по-дружески усмехнулся и, развернувшись, возобновил шаг, а вместе с ним с места сдвинулся и Ремлинже. — А я в политики или судьи не мечу, — сказал Клостерман, подходя к главному входу ангара, — мне и моего солдатского дела хватает, знаешь ли, — добавил он, направляясь к одному из стоящих в ангаре самолётов модели «Спитфайр». — Никогда не знаешь, как повернется жизнь, дружище, — парировал в ответ Жак. — Уверен, что хочешь это сделать? — спросил он, когда оба француза подошли к самолёту. — Не думаю, что руководство будет довольно подобным шагом. — Да брось, я всего лишь сделаю пару кругов и вернусь, — отмахнулся Клостерман, надевая на голову шлем. — Хоть вспомню, как это делается, а то вдруг завтра на боевой вылет, а я уже и забыл, как управлять своим соколом. — Да, конечно, забудешь ты. — Жак усмехнулся. — Ладно, дело твоё, это вот только возьми, — Ремлинже бросил своему другу жёлтый спасательный жилет. — Не хочу, чтобы ты утонул, если вдруг твой сокол «решит» искупаться. — Иди ты к чёрту! — ответил Пьер с усмешкой, поймав жилет. — Ладно, спасибо, — прибавил он, надевая на себя новый элемент экипировки. — Не благодари, удачи тебе, — Жак приложил к голове два пальца и, отсалютовав, направился на выход.       Пьер на прощание лишь кивнул, а после забрался на крыло своего истребителя и, открыв фонарь кабины, занял место пилота. Застегнув ремни безопасности и слегка поправив лётный шлем, француз закрыл фонарь и приступил к подготовке истребителя к полёту. Вскоре «Спитфайр» уже ехал по взлетной полосе, стремительно набирая скорость, под бодрый звук двигателя. Наконец-то самолёт оторвался от земли, чёрные колеса вместе со стойками шасси скрылись под крыльями, и железная птица устремилась ввысь. Выведя самолёт на необходимую высоту, Клостерман направил его на северо-запад в сторону побережья Северного моря. Внизу проплывали холмистые пейзажи восточной Англии, изрезанные лесами, полями, дорогами, и зданиями населённых пунктов. Вокруг же парили белые облака, озарённые лучами солнца. Истребитель слегка покачивался из стороны в сторону. Пьер погрузился в свои мысли, в голове сразу всплыли события из прошлого, которое, казалось, не было столь далёким, но в тоже время и не близким.       Клостерман любил авиационное дело сколько себя помнил. Ещё будучи девятилетним мальчишкой, отправленным родителями учиться во Францию, он любил слушать по вечерам истории своего дяди, лётчика-ветерана Великой войны, о сражениях небесных рыцарей, а какой трепет испытало его тело, когда в тысяча девятьсот тридцать пятом году он впервые поднялся в воздух в качестве пассажира гидросамолёта! Поэтому неудивительно, что по окончанию учёбы он решил стать пилотом. Потом грянула война и его родная Франция пала под натиском немецкой военной машины, тогда Пьер бросил свою карьеру в гражданской авиации и по достижении двадцати лет (вернее, даже почти двадцати одного года) перебрался из Соединенных Штатов в Великобританию и поступил на службу в военно-воздушные силы Свободной Франции; и спустя более двух лет грозных и опасных сражений, Пьер стал одним из тех самых рыцарей неба, о которых рассказывал ему дядя. Клостерман вздохнул, и когда последняя радостная картинка прошедших лет покинула его разум, он не смог сдержать улыбки.       Внезапно, стоявшая до сих пор прекрасная солнечная погода быстро начала портиться. Небо начали затягивать тёмные грозовые тучи, появившиеся словно бы из ниоткуда, а средь них то и дело виднелся свет от проносящихся разрядов молний. Французскому лётчику столь резкое изменение погоды показалось странным. Неужели он так сильно погрузился в свои мысли во время полета, что не заметил, как всё изменилось? Как бы там ни было, Клостерман решил, что стоит вернуться на базу, всё же гроза — не очень подходящая погода для полётов. Но Пьер даже не успел развернуть самолёт назад, как заметил ещё более странное и пугающее явление. Приборы на панели стали вести себя противоестественно. Стрелки показателей прыгали то влево, то вправо с невероятной скоростью, словно сумасшедшие. В какой-то момент мужчина подумал, что его самолёт сейчас испустит свой машинный дух и камнем направится к земле, но при всём этом цирке приборной панели, над истребителем по-прежнему удавалось сохранять управление, что слегка успокоило нервы лётчика. И в этот самый момент небо осветила яркая вспышка, источник которой Пьер просто не смог локализовать, ибо его тут же ослепило белое свечение, которое лишь продолжало усиливаться и, казалось, начало поглощать саму реальность. — Что за чёрт?! — только и успел сказать француз, прежде чем он вообще перестал что-либо видеть в этом свечении.       Какое-то время, белая пелена стояла перед глазами французского аса, от чего в его голову закралась мысль о том, что он всё-таки разбился и сейчас находится в приёмной небесной канцелярии, где с минуты на минуту ему предстоит встретиться с самим Создателем. Но сколь быстро неизвестный белый покров охватил взор лётчика, столь же быстро он и развеялся, напоследок одарив Клостермана неприятной головной болью. Когда Пьер открыл глаза, перед его взором стояла муть, но несколько быстрых морганий привили глаза в чувства. И как раз вовремя, ведь лётчик смог понять, что его самолёт в данный момент стремительно направляется вниз, прямиком в объятия морской пучины. Ничуть не мешкая Клостерман потянул на себя штурвал, дабы вывести самолёт из опасного маневра. Мастерство ветерана битвы за Британию не подвело, и истребитель, прекратив падение почти перед самой поверхностью воды, и пролетев небольшое расстояние по прямой, вновь взмыл вверх. Предотвратив гибель и приведя самолёт в стабильное положение, Пьер резко и с облегчением выдохнул. — Что это вообще было?! — воскликнул мужчина, осматриваясь по сторонам. — Почему вокруг море?! Я ведь был ещё в добром десятке километров от него! Не мог же самолёт преодолеть такое расстояние за столь короткое время! И что с погодой?! Где все эти тучи?! — после такого обилия вопросов Клостерман взял паузу на небольшую передышку, для нормализации дыхания, — Чёрт с этим! Потом разберусь… Сейчас надо понять где я, и лучше уж сделать это на земле, пока вновь не начался этот воздушный цирк!       Первым делом мужчина решил попробовать выйти на связь с ближайшей авиабазой или на худой конец другими лётчиками, которые помогли бы сориентироваться на местности, но как назло, в отличие от приборов на панели, рация отказывалась нормально работать. В наушниках слышался лишь белый шум и попытки настройки, к сожалению, не приносили ничего нового. — Клянусь своими погонами, как вернусь, руки этим механикам в одно место засуну за такое техобслуживание! Дилетанты чёртовы… — процедил француз через зубы.       Неожиданно всё пространство вокруг пронзил громкий и протяжный вопль, который можно бы было описать как искаженный крик птицы или дикого животного. От столь громкого и неприятного звука Клостерман зажмурил глаза, сжав штурвал управления крепче в своих руках. — Ааа… Боже… Это ещё что такое…? — протянул лётчик с болью в голосе, открывая глаза, в ушах по-прежнему сохранялся неприятный звон.        Ответ на вопрос Пьера долго ждать себя в этот раз не заставил. Над его самолётом почти сразу появилась огромная, движущаяся тень. Француз поднял глаза вверх и пришёл в состояние искреннего ужаса, смешанного с удивлением. Над ним в воздухе парило огромное чёрное тело, состоящие из… шестиугольников? По крайней мере именно эту фигуру лётчик смог разглядеть в мерцающих синеватых линиях на корпусе, на котором в некоторых местах чёрная расцветка сменялась довольно крупными участками, окрашенными в ярко-красный цвет. Не пытаясь даже разглядеть этот пугающий аппарат получше, Пьер, ведомый инстинктом самосохранения, поспешил увести самолёт из-под «брюха» страшной махины. И сделал он это как раз вовремя, ведь в тот же самый момент вновь раздался вопль, но в этот раз более короткий и не столь раздражающий уши, но куда больше француза напугало произошедшее следом. Из красных мест на нижней части корпуса неизвестного объекта вырвалось несколько красных лучей, преодолевших расстояние между чудовищем и морской гладью в считанное мгновение, лишь чудом не задев при этом британский самолёт. — Дьявол! — воскликнул Пьер, тут же уводя истребитель выше. — Это ещё что такое?!       Клостерман многое повидал за годы войны, но такого летательного аппарата — ни разу. Что это вообще за машина, непонятно каким образом парящая в воздухе и стреляющая красными лучами? Неужели очередная разработка Рейха? Нет, такое даже для нацистов, при всей изобретательности их злобного гения, уже слишком. Но что это тогда вообще может быть? Ну, в этот момент Пьер пытался об этом даже не думать, ведь более важной задачей было остаться в живых, так как этот загадочный противник уже явно поставил себе цель уничтожить истребитель француза. Вновь лишь чудом лётчик смог увести свой «Спитфайр» из-под удара лучей, направив самолет вниз. После третьей атаки неизвестного, Пьер смог уловить небольшую закономерность в его действиях. Стрельба лучами, по всей видимости, велась лишь из красных мест на корпусе, по усилению свечения которых можно было понять, откуда именно будет произведён выстрел. Также после атаки летающая громадина выжидала какое-то время, прежде чем снова попытаться атаковать. Поняв эти детали, лётчик решил ответить, и, после четвёртой неудачной попытки чудовища попасть по самолету, Клостерман сам повел «Спитфайр» в атаку. Резко направив самолёт прямо к тёмному исполину, Пьер, подлетев чуть ближе, дал первую очередь по противнику, разрывая обшивку чёрного корпуса. После этой атаки, исполин вновь разразился пронзительным воем, который в этот раз звучал более жалобно, словно это был крик раненного зверя. На чёрной обшивке же остались дыры, края которых вскоре начали светиться тусклым светом.       «Только не говорите, что оно ещё и живое!» — подумал про себя Пьер, уводя самолёт из-под очередной атаки. — «Нет, долго я так уворачиваться от них не смогу, нужно уходить!»       Сделать это, правда, было куда сложнее, чем подумать. Учитывая необычный характер оружия, которым эта сущность пыталась сбить «Спитфайр», для большей выживаемости машины, да и самого пилота, нужно было держать противника в постоянном поле зрения, что сделать было бы проблематично, показав чудовищу хвост на долгое время. Постоянная опасность вынуждала Пьера делать маневры, которые, может, и спасали истребитель и его самого от гибели, но не выполняли ключевой задачи по отступлению, вместо этого заставляя лётчика крутиться почти на одном и том же месте, под постоянным прицелом противника, у которого, казалось, вообще не было слепых зон. В такой ситуации Клостерман решил вновь попытаться с кем-то связаться, чтобы попросить о помощи. После уже десятой атаки противника, он вновь активировал рацию, во время короткой передышки, и в этот раз, к его счастью, она заработала. — Мэй-дэй! Мэй-дэй! Мэй-дэй! Говорит младший лейтенант ВВС Свободной Франции, Пьер Клостерман! Виду бой с… — на пару секунд он замолк пытаясь придумать как окрестить то с чем пришлось столкнуться, попутно уводя свой «Спитфайр» от ещё нескольких лучей, — Веду бой с противником! Требуется срочная помощь! Требуется помощь!       Верил ли Клостерман искренне, что кто-то откликнется на его призыв или это была просто попытка отчаявшегося даровать себе надежду на спасение, сказать точно нельзя, но судьба была всё же благосклонна к французу и ответ на его призыв пришел почти сразу же. — Говорит командир 501-го объединённого истребительного крыла! — Раздался в наушниках молодой и по всей видимости женский голос. — Вас поняла, мы вскоре подойдём, держитесь!       Сеанс связи оборвался. Пьер сделал быстрый вдох и выдохнул. У него появилась надежда, оставалось лишь дождаться помощи. И вновь французскому асу пришлось уворачиваться от лучей, выполняя столько трюков, сколько ему не приходилось делать ни в одном бою за всё время военной службы. Обещанная помощь, надо сказать, не заставила себя долго ждать и вскоре в наушниках снова послышался голос командира 501-го крыла, откликнувшегося на просьбу о помощи. — Внимание, младший лейтенант, говорит командир 501-го крыла, немедленно отступайте! Противника мы берём на себя! — Вас понял, я отхожу! — ответил Клостерман, уводя самолёт в сторону после очередного маневра уклонения.       И вот, когда «Спитфайр» наконец-то оказался на безопасном расстоянии, и Пьер смог спокойно вздохнуть и отклониться на спинку сидения, ему удалось получше разглядеть чудовище, что напало на него. Огромное по своим размерам оно напомнило ему птицу у которой крылья, тело и хвост срослись в единое целое, образуя тем самым не очень ровный треугольник в конце которого был относительно короткий хвост. Чёрное в своей основе тело имело три ярко-красных круга из шестиугольников на верхней части корпуса, ещё одно или два на брюхе и несколько таких же красных полосок в хвостовой части. Зрелище действительно жуткое. Однако куда больше аса озадачивал вопрос: где же его спасители? Ведь никаких самолётов он не видел, а противник явно сосредоточился на новых целях, извергая лучи в разные стороны в попытках победить своих новых соперников. И лишь получше приглядевшись, Пьер увидел картину, что поразила его не меньше, чем загадочное чёрное существо. Ведь получалось так, что на помощь Клостерману пришли вовсе не силы авиации, ну, в привычном ему понимании, а простые…девушки, во всяком случае, строение замеченных им фигур, что кружили вокруг противника, больше напоминало ему женское, нежели мужское тело. Примечательно было и то, что парили в воздухе эти особы столь же непонятным, как и в случае с чёрной громадиной, для Пьера, образом. И единственным объяснением подобной левитации, в которое можно было хоть как-то поверить, Пьеру виделось в одетых на ногах парящих особ странных аппаратах, что хоть и немного, но напоминали ему привычный самолёт. Всего в воздухе лётчику удалось насчитать шесть фигур (хотя было их явно больше), и эти девушки куда более успешно боролись с чудовищем, разрывая его корпус из своего личного оружия, которым, нужно сказать, выступали самые настоящие пулеметы, а у двух девиц и вовсе было оружие более крупного калибра, за определение которого француз решил даже не браться в силу обстоятельств.       «Кто же вы такие?» — задал он себе вопрос, не отводя удивленных глаз от воздушного сражения.       Взор лётчика привлекла одна из девушек, с тёмными волосами, облаченная в белую одежду, что зависла на месте, ведя огонь по противнику, и тут же в её сторону был выпущен луч. Казалось, на этом можно было бы записать её в погибшие, но луч врезался в появившийся из ниоткуда светящийся синий круг и раскололся на множество более мелких лучей, разлетевшихся в стороны. Пьер от увиденного раскрыл рот, а из горла вырвался глухой кашель. Это уже было совсем за гранью его понимания. Девушка же, отразив атаку монстра, взмыла ввысь, а затем спикировала в его сторону для проведения собственной атаки. Клостерман вновь погрузился в свои раздумья. Французский ас совсем уже перестал понимать, что происходит вокруг него. Сначала неожиданно изменившаяся погода и это странное белое свечение, а теперь эти девушки, парящие в воздухе по воле неизвестной силы, бьются с не менее загадочной сущностью, жизнеспособность которой приводила в недоумение. В голове Пьера проносилось множество мыслей и даже теорий о том в какую ситуацию он всё-таки попал и что-то подсказывало ему, что ответы ему могут дать только неожиданно появившиеся союзницы, именно поэтому, не тратя более ни секунды, лётчик принял решение прийти им на помощь. — Говорит младший лейтенант Клостерман! Не знаю кто вы такие и с чем вы сражаетесь, но очевидно, что мы с вами на одной стороне. Я иду вам на помощь! — и прежде чем ему даже успели что-то ответить Пьер направил свой самолёт в самую гущу боя.       «Спитфайр» довольно быстро преодолел расстояние до своей цели, осыпав огненным градом одно из красных пятен на корпусе врага, прежде чем оттуда вырвался очередной луч. Красное пятно тут же потускнело, а Пьер же увел свой самолёт из атакующего положения и сразу же развернулся на очередную атаку. В этот раз противник атаковал его в ответ из боевой позиции на хвостовой части, но Клостерман смог ловким маневром уйти от лучевой атаки, после чего приблизился и дал ещё одну очередь по боевым линиям на хвосте. Как и в прошлый раз, красная область вмиг потускнела, а самолёт ушёл вверх для очередного захода. Тут Пьер допустил ошибку, подставив противнику своё «брюхо» в тот самый момент, как из красного пятна на левом крыле вылетело около трех лучей, что объединившись в более крупный устремились к самолёту. Спасло француза то, что в этот момент одна из девушек с длинными рыжими волосами оказалась прямо под его самолётом и прикрыла тот своим щитом. Яркое свечение ударило по глазам, заставив Пьера сощурится, но все же он смог отвести самолет в сторону. — Эй, горе-пилот! Если уж решился помочь, то хотя бы не подставляйся! В другой раз ведь не смогу прикрыть! — послышался в наушниках голос спасительницы, которая через секунду вылетела прямо перед носом истребителя и, обогнув его сверху, ушла вниз.       Пьер ничего не ответил, но принял к сведению предупреждение девушки. Бой продолжился. Клостерман ещё несколько раз заходил на противника, поливая того очередями из своего курсового вооружения, но лётчик с печалью подметил, что, несмотря на уже видные повреждения (в некоторых местах на чёрном корпусе уже зияли огромные дыры), противник, казалось, вовсе не терял своей боеспособности. Лётчик недовольно скрипнул зубами и слегка прикусил край нижней губы. Никогда он не видел столь непобедимого противника, но и сдаваться он ещё ему не собирался. И вот Клостерман снова повел свой истребитель в атаку. В этот раз он решил ударить прямо в лоб. Чёрная махина выпустила по приближающемуся самолёту уже целых четыре луча, но лётчик смог увернуться от них и выровняв «Спитфайр», открыл огонь. В этот раз огненный град пуль и снарядов обрушился на корпус противника почти по всей его длине, и среди множества новообразовавшихся пробоин, Клостерману удалось уловить свечение некоего объекта алого цвета. Не успел Пьер даже и отлететь от противника на существенное расстояние, как позади появилось яркое свечение, но, прежде чем летчик вновь закрыл глаза от ослепительного света, оно резко исчезло, а вокруг его самолета в воздухе появилось множество блестящих частиц. Когда же Клостерман вывел истребитель выше, то разворачиваться на новую атаку ему уже не пришлось. Загадочный противник, с которым ему пришлось вступить в бой, исчез, а на его месте парило целое сверкающее облако, медленно опускающиеся к морской глади. — Похоже… Они его сбили… — протянул француз наблюдая за облаком и девушками, зависшими в воздухе, не до конца понимая, что вообще произошло. — Младший лейтенант, — неожиданно раздался в радионаушниках голос командира 501-го, — благодарю за помощь. — Не благодарите, — ответил Пьер, после небольшой заминки, — если бы вы не откликнулись на мой призыв, я был бы уже скорее всего мертв. — Прошу, следуйте на север, — объявила ему девушка, — мы сейчас выстроимся перед вами. — Как скажете, — ответил пилот, направив самолёт в указанном направлении. — Все внимание! Выстраиваемся перед самолётом и направляемся к базе! — отдала своим людям приказ командир 501-го. — Так точно! — ответил ей хор женских голосов.       Пьер слегка сбросил тягу двигателя, когда вокруг истребителя начали собираться женские фигуры, образуя V-образное построение. Теперь он смог окончательно установить численность воздушного отряда, пришедшего ему на помощь, всего в нём было девять бойцов. Более спокойная обстановка позволила также получше разглядеть самих девушек и их летательные аппараты, но это лишь породило ещё больше вопросов. Во-первых, он затруднялся определить принадлежность лётчиц к военно-воздушным силам какой-либо из сторон конфликта, ведь одета каждая девушка была по-своему и не у каждой одеяние можно было квалифицировать как привычную военную униформу, а опознавательные знаки на корпусах загадочных аппаратов Пьеру совершенно не были знакомы, хоть и напоминали издали уже видимые им за годы службы символы. Во-вторых, что довольно сильно поразило Пьера, так это то, что ему удалось разглядеть в строении тела у некоторых девушек… хвосты и вторую пару ушей! Нет, серьёзно, у трёх или четырёх он точно смог разглядеть животные хвосты, которые дополняли несколько таких же животных ушек на голове! На фоне этой детали, даже то обстоятельство, что ни одна из девушек, по всей видимости, ниже пояса не носила ничего, кроме нижнего белья, не казалось Клостерману столь уж странным. Но сколько бы волнующими ни были вопросы и догадки, порождённые увиденным, Пьеру пришлось оставить свои размышления, ведь на горизонте показался скалистый берег небольшого острова, на котором возвышался огромный замок, от которого в море уходила длинная взлётно-посадочная полоса, что со стороны замка заканчивалась большой площадкой и въездом в ангар. — Итак, всем приготовиться к посадке, — объявила командир 501-го. — Младший лейтенант, вы садитесь следом за нами, — обратилась она к Пьеру. — Вас понял, — ответил Клостерман, окончательно отбрасывая сторонние мысли.       Женское звено начало спускаться вниз; когда девушки оказались почти над самой поверхностью взлётной полосы, они изменили положение своих тел на вертикальное и в таком, довольно противоестественном для пилота истребителя, полёте скрылись в ангаре. Пьер начал снижаться сразу же после этого. Для него подобный трюк был невыполним и поэтому пришлось садить самолет по классике. Пару десятков секунд истребитель снижался, пока наконец-то его колеса не коснулись поверхности. Продолжая сбрасывать скорость, «Спитфайр» продвигался по взлётно-посадочной полосе, почти полностью замедлившись лишь к моменту выхода на площадку. Пьер не решился заводить истребитель в ангар вслед за девушками, вместо этого решив припарковать его снаружи. И вот самолёт окончательно остановился, замолчал двигатель и прекратил свои вращения винт. Пьер отпустил штурвал управления и, отклонившись на спинку кресла, с облегчением выдохнул, подняв глаза к небу. Он просидел так чуть более десяти секунд, чтобы собраться с мыслями. Прийдя в норму, француз расстегнул ремни и, сдвинув назад фонарь, покинул кабину, ступив на твёрдую землю. Клостерман одарил свой самолёт взглядом, после чего повернулся в сторону основного строения замкового комплекса, со стороны которого к нему уже двигалась группа из девяти девушек; впрочем, подойти совсем близко решились лишь две, а остальные предпочли наблюдать со стороны. Ни у одной из них уже не было ни хвостов, ни дополнительных ушей, что немного успокоило Пьера, который уже успел подумать, что он как-то повредил свою голову, но в тот же момент его щеки налились легким румянцев, ведь у подошедших к нему девушек ниже таллии так и не было одето ничего кроме трусов. — Подполковник Минна Вильке, 501-е объединённое истребительное крыло, — представилась девушка в тёмно-зелёном кителе, с длинными тёмно-рыжими волосами. — Кхм-кхм…! , — глухо прокашлялся Пьер, чтоб подавить смущение на своем лице, — Младший лейтенант Пьер Клостерман, — представился он, выдерживая паузу, — 602-я эскадрилья, королевские военно-воздушные силы. — взгляд у Пьера невольно ушел к ногам девушек, он вновь тихо кашлянул, а затем выпрямившись четко произнёс слова благодарности, — Благодарю за помощь, подполковник, Вы и ваши люди спасли мне жизнь! — Не стоит, лейтенант, — подполковник улыбнулась, немного смущенная таким громким ответом со стороны пилота, — Но позвольте поинтересоваться, что Вы делали один в районе появления противника? Нам не сообщали о наличии в районе союзных самолётов.       Пьер немного растерялся. Что ему ответить? Ведь он сам не имел ни малейшего понимания о том, как он оказался над морем, быв за секунду до этого над территорией графства Линкольншир. Поэтому немного подумав, он решил, что правда, наверное, будет самым лучшим ответом. — Если честно, я и сам не знаю, — сказал Пьер, погладив ладонью затылок, — я вылетел с авиабазы Саттон-Бридж в графстве Линкольншир, где-то около часа назад, если не больше, но во время полёта погода резко испортилась, а у моего истребителя возникли неполадки с приборами. Я решил возвращаться, но загадочная вспышка ослепила меня, а когда я открыл глаза, то был уже над морем и встретился с этим чудовищем. — Пьер расправил плечи, сделал круговое движение головой и посмотрел прямо в глаза подполковника, — Ну а дальше Вы знаете, — добавил он, оканчивая пояснение.       Подполковник Вильке переглянулась с рядом стоящей девушкой в серой одежде с отличительными значками капитана. — Вы шутите? — спросила до сих пор молчавшая капитан. — Вы хотите сказать, что были над территорией графства Линкольншир и в столь короткий срок оказались над Ла-Маншем? — Чт… Что? — глаза Пьера округлись, когда он это услышал. — Как… Как Ла-Манш? Не… Не может этого быть! Это Вы шутите?! — возмутился француз. — Это никакие не шутки, Вы сейчас находитесь на южных берегах Британнских островов, а по ту сторону моря находится оккупированная континентальная часть Европы, — парировала капитан. — Дамы, вы давно за военными хрониками не следите?! — поинтересовался Пьер после секундного молчания. — Союзные войска менее месяца назад вошли в Париж, освободив основную часть Франции, а сейчас двигаются в направлении западной границы Германии! Война уже подходит к своему логическому завершению, а вы мне говорите об оккупации?!       Обе девушки вновь переглянулись. На их лицах читалось непонимание и недоверие к словам летчика. — Минна, это уже какой-то бред! — обратилась к подполковнику по имени капитан, перейдя на другой язык, который показался Пьеру довольно знакомым, но во всей это суматохе и событийной каше, он даже не пытался понять, что это был за язык, но факт оставался фактом, он прекрасно понимал эту речь, — Что он вообще несет?! Да союзных войск и близко не может быть к Парижу! И что это вообще за страны Франция и Германия?! — Знаю, Гертруда, я сама ничего не понимаю, — ответила подполковник, приложив два пальца к правому глазу, слегка потирая закрытые веки.       Гертруда одарила Пьера недовольным взглядом, а после снова посмотрела на своего командира, та сделала глубокий вдох и обратилась к Клостерману, вновь перейдя на английский. — Простите, но всё что Вы говорите, неправда, — Минна сделала небольшую паузу, — союзным войскам ещё не удалось высадиться в континентальную Европу, и названные Вами страны просто не существуют. — Что значит «не существуют»?! Франция — это страна, расположенная по ту сторону Ла-Манша, а Германия её восточный сосед, оккупировавший французские территории в тысяча девятьсот сороковом, но к настоящему времени отброшенный назад! — объяснил Клостерман. — Вы хотите сказать, что я гражданин несуществующей страны?! — спросил с возмущение Пьер активно тыкая пальцами правой руки себе в грудь.       В ответ Пьер не получил ни слова. Поняв, что ему не верят, он снял спасательный жилет, намереваясь предъявить единственное имеющееся у него доказательство своих слов. Пришлось слегка расстегнуть лётный комбинезон, чтобы добраться до нагрудного кармана на кителе и достать оттуда свой паспорт. — Бред, просто бред… — пробубнил француз извлекая документ из кармана. — Вот, прошу, — он протянул свой паспорт подполковнику. — Перрин, подойди сюда, — обратилась Минна к одной из стоявших в стороне, после того как заглянула в паспорт.       Из общей группы вышла длинноволосая блондинка в синем кителе с белым воротником и чёрных колготках. В чертах выражения её лица, да и в походке, виднелись нотки аристократической натуры. — Да, подполковник? — Скажи, это ведь галлийский язык? — спросила Минна у подошедшей.       Молодая особа поправила свои круглые очки и приняла из рук своего командира документ. — Да, это галлийский, — ответила девушка после краткого изучения, — Сказано, что данный документ принадлежит гражданину… Французской Республики? Пьеру-Анри Клостерману… тысяча девятьсот двадцать первого года рождения, — девушка бросила недоверчивый взгляд в сторону лётчика, а после передала документ подполковнику Вильке.       Минна молча взяла документ и, закрыв тот, слегка потрясла его в руке, пытаясь осознать всё то, что сейчас обсуждалось. — Что, даже сейчас вы мне не верите? — спросил Клостерман, сложив руки на груди. — Всё это очень странно, — протянула Минна, протягивая паспорт владельцу, — но могу предположить, что под Францией Вы подразумеваете Галлию, тогда в Германии я по всей видимости должна увидеть Карлсланд. И, исходя из Ваших слов, эти страны сейчас должны быть в состоянии войны между собой, — Минна сделала короткую паузу. — Но это не так, наоборот, в данный момент времени эти страны, в союзе с другими мировыми государствами, ведут борьбу с неуроями, которые оккупировали как Карлсланд, так и Галлию, — закончив пояснение, Минна достала уже свой паспорт и протянула его Пьеру. — Если Вы не верите, то можете взглянуть на мои документы.       Открыв паспорт, Клостерман наконец-то понял, почему язык, на котором между собой говорили подполковник Минна и капитан Гертруда, показался ему знакомым. Это был немецкий, но, выражаясь словами этих девушек, его правильнее будет назвать карлсландским. — Империя Карлсланд… — протянул Пьер, возвращая документ. — Ничего не понимаю, это все какая-то нелепица из разряда фантастики! — Пьер приложил ладонь ко лбу, — Непостижимо! Какой Карлсланд?! Какая Галлия?! Какие неурои?! Вы вообще кто такие, уважаемые дамы?! — Пьер вытянул к стоящей перед ним троице ладони согнутых в локтях рук, вновь на момент опуская глаза к женским ногам и бедрам, — И почему вы ходите ниже пояса в одном нижнем белье?! — после последнего вопроса Пьер нервно усмехнулся, прикрыв рот ладонями, а после опустив их к подбородку, высказал для себя в вопросительной форме неутешительный вывод. — Я что, в другой мир попал? — Если Вас это успокоит, господин младший лейтенант, то я и мои подчиненные понимаем ровно столько же, сколько и Вы, — постаралась подбодрить лётчика девушка. — Но я верю Вам. — Что?! — воскликнула Гертруда, — Минна ты серьёз… — Да! — оборвала она капитана. — Ситуация, конечно, невероятная, но я верю, что это правда, — Минна посмотрела на Пьера; тот уже немного успокоился, но глаза по-прежнему были круглыми от шока, пока их хозяин пытался осознать ситуацию. — Младший лейтенант, Младший лейтенант! — обратилась к Пьеру подполковник. — А?! Что? — Клостерман посмотрел на девушку. — Если Вы не против, мы могли бы продолжить этот разговор в моём кабинете, — предложила девушка. — Вы много ещё не знаете, поэтому давайте разберёмся в этом вместе в более благоприятной обстановке. — Да… Да, Вы, наверное, правы, — ответил Клостерман, после чего сделал глубокий вдох. — В таком случае, я весь в вашем распоряжении, подполковник. — Замечательно, — Минна улыбнулась. — Прошу за мной.       Клостерман снова накинул на себя спасательный жилет (размышлять о том, куда его пристроить, он сейчас хотел в последнюю очередь) и поравнявшись с Минной, направился к выходу с площадки. — Чт?! Ка?! Гркх! — Гертруда сжала ладони в кулаки перед собой, ей просто не хватало слов от кипящего гнева, что был вызван решением командира крыла, — Хартманн! Пошли, быстро! — чуть ли не срываясь обратилась она к коротковолосой блондинке. — Ээа?! А я то тут при чем вообще, Труде?! — простонала она, легонько наклонив вперёд туловище и опустив вниз руки. — За мной, я сказала! — Уугх… Да иду уже, иду, — недовольно пробурчала Хартманн, следуя за грубиянкой.       Оставшиеся шесть ведьм проводили четвёрку взглядом. — Уууу! Кажется, у нас намечается что-то интересненькое! — подметила задорным голосом низкорослая девочка с двумя чёрными косичками, потирая с улыбкой ладошки. — Ха, да, тут ты абсолютно права, Луккини, — согласилась с ней рыжеволосая девушка с голубыми глазами, у которой был, пожалуй, самый большой бюст среди всех присутствующих. — Умм, что-то мне это всё не очень нравится, — выразила беспокойство юная девушка в чёрном жакете, перебирая в руках свою светлую косу. — Ой, да ладно тебе, Линн, нет в этом ничего необычного, просто лётчик, со своими тараканами в голове, — успокаивала Луккини упавшего духом товарища, при этом интенсивно дергая рыжеволосую подругу за руку, — Эй, Шарли, пойдём, а то все жуки спрячутся, кого ловить-то будем? Пойдём! Пойдём! — повторяла она как маленький ребёнок. — Хе-хе-хе, конечно, идём, Луккини, я всё прекрасно помню, — ответила с улыбкой Шарли. — Ах, вы обе просто неисправимы, — недовольно подметила Перрин, потирая переносицу. — Да-да-да, мы ещё те бестолочи, Вы, как всегда, правы, мадмуазель зануда, — ответила с улыбкой Шарли.       Луккини в ответ лишь показала Перрин язык. — Нахалки! — воскликнула аристократка. — Да чтоб вам пусто было!       Перрин осыпала Шарли и Луккини ещё доброй порцией элегантных дворянских ругательств, следуя за ними. Волнующаяся Линетт тоже решила более не задерживаться и поспешила нагнать троицу. — Ты хоть что-нибудь поняла? — спросила белокурая девушка у стоящей рядом подруги. — Нет, — коротко ответила та; её волосы были необычного, почти серебристого цвета. — Я тоже, — девушка упёрла руки в бока и сделала глубокий вдох. — Ладно, пойдем, Саня, тебе ещё вечером вылетать на дежурство. — Да, Эйла, пойдём.       Последние живые фигуры покинули площадку. На прежнем месте остался лишь «Спитфайр» младшего лейтенанта Клостермана, корпус которого обдувал пришедший со стороны моря бриз, приносящий в Британнию ветра новой истории…