Bernadette

Существует такая вещь как кармический урок. Как известно, это повторение прошлых сценариев до тех пор, пока человек не усвоит его, поступив должным образом. Блиц считал, что в прошлой жизни он был самым уёбищным монстром даже по меркам ада, судя по количеству прогулов уроков. Да, в школу он действительно не любил ходить, но кто же знал, что цена будет так высока? Началось всё буквально со дня его рождения, а если быть точнее – со дня зачатия. Ведь мать почему-то приняла бракованный сперматозоид и вместо одной Барби из её вагины вылетел ещё и Блицо. И конечно родители, а точнее заправляющий бизнесом отец был в большем восторге от пластичной и красивой девочки, которую бонусом можно было нарядить в чересчур откровенные акробатические наряды, чтобы большее количество папаш отвело отпрысков на выступление. Дочек можно бесстыдно сексуализировать на потеху толпе, а вот с большеголовым и откровенно неуклюжим на сцене сыном так сделать сложнее. Да, возможно поэтому ему вечно доставались самые мешковатые и посредственные наряды, сшитые на коленке, а не в специальном ателье. Ну конечно, Барби же хотя бы может отбить стоимость этого костюма за пару выступлений, что её непутёвому брату и не снилось. Барби также может открыто послать нахуй отца, если он будет перебарщивать. А ещё Барби может взять на себя ответственность. Блицо же мог только бесконечно извиняться и мямлить оправдания в ответ. Мячик был недостаточно накачан, чтобы сделать этот трюк. – не важно, что остальные как-то сделали. Рукава костюма слишком длинные, в них невозможно жонглировать. – хотя и без костюма у него это не получалось. Видя, что сын непригоден вообще не для каких интересных постановок его карьера пробивала дно за дном каждый сезон. Так его сценическое время сокращалось, пока не перешло в формат “мальчика на побегушках в сером невзрачном костюме”. Блицо искренне не понимал, что делал не так, ведь он искренне старался быть покладистым ребёнком – ни слова поперёк. Да, может он не состоялся, как артист, но это же не значит, что он не состоялся как сын. Как вообще можно не состояться ребёнком? Оказывается можно. - Отец, смотри! Сейчас у меня обязательно получится. – крикнул Блицо, перед тем как запрыгнуть на мяч для выполнения трюка. Он очень много тренировался даже когда все уходили на обед или перерыв, чтобы отработать этот элемент. Маленький мальчик смотрел на отца с широкой улыбкой, демонстрируя итог своих стараний – спустя многие недели у него наконец получилось сделать сальто на надувном мяче. Он даже приземлился на обе ноги, не потеряв равновесия и широко расставив руки в стороны, как и полагает артисту. Его спина была в идеально прямом положении, а подбородок был задран к софитам. Это был идеально выполненный элемент от и до. Бесёнок хотел окликнуть родителя, спросить видел ли старший его успех, но не успел Блицо раскрыть рот, как его сердце пропустило удар. Отец даже не смотрел в его сторону, восхищенно наблюдая за отработкой программы Физзеролли. Она была во много раз сложнее его собственной. Когда более ловкий чёртик закончил, к нему, тряся пивным пузом из-под майки-алкашки подошёл владелец цирка. Блицо мог только наблюдать за тем, как отец нахваливает Физзероли, обнимая его за плечи и называя его своим любимым сынишкой. Он даже не сразу понял, что за звуки прорезали звенящую пустоту в голове – это были удары слёз о деревянный пол. Бес тут же убежал за массивную ткань занавеса, свернувшись клубочком на грубой мешковине. Мальчик беззвучно плакал, обхватив руками колени и слушая больно бьющие под дых слова: - Физзеролли, ты самый талантливый ребёнок из тех, что у меня был. Мальчик мой, я уверен тебя ждёт огромное будущее. Я горжусь тобой. - Спасибо сэр. – радостно отвечал ему Физз, наверняка теребя полы костюма в этот момент, как он обычно делал, смущаясь похвалы. - Зови меня папа. Ты для меня уже давно родной. Детская обида, чувство несправедливости и боль от собственной ничтожности, захлестнула чертёнка, пока он закрывал руками рот, чтобы никто не услышал его всхлипы. Почему отец так добр к ак добр к Физзеролли? Чем от так хорош? Но что самое главное – что не так с Блицо, если он не заслуживает такого? Почему он, а не я? Что я делаю не так? Я же так много старался и тренировался дольше, чем остальные? Если у меня не получается так легко и быстро, как у других – значит со мной что-то не так. Знать бы, как это исправить. - Почему ты просто не можешь быть, как Физзеролли? – до сих пор проносится у него в голове, когда уже взрослый Блиц в своей старой квартире доедает залупу без масла и видит старого друга по телевизору на всех каналах. Он до сих пор не знает, почему не смог. Ему тоже хотелось слышать слова похвалы, иметь разрешение называть родителя папой, а не отцом и видеть, что им гордятся в конце концов. Чувствовать это одобряющее похлопывание по плечу и направленный на себя, полный восхищения взгляд. Отец же, уже не мог понять куда впихнуть своего непутёвого отпрыска, чтобы окупить необходимость в его содержании. Однажды он продал его королю и получил с этого неплохую такую сумму. Акционер, заинтересованный в финансировании загнивающего бесовского цирка, это, конечно, не Пеймон, но звучало тоже более чем перспективно. Надо было добавить ему причин вложиться в эту яму. Блицо, кажется, до сих пор чувствует себя грязным, хоть и прошло более 15 лет. А как он радовался, когда отец дал ему особое поручение и даже позволил надеть один из усеянных пайетками, стразами и цветастыми узорами купальников для выступлений. О, это был просто невероятной красоты наряд. Бесёнок долго крутился перед зеркалом, разглядывая как свет играет с камушками и отражается от пайеток. Тонкая ткань невиданно яркого зелёного цвета плотно облегала худощавое тело едва ли ещё подростка. Он никогда не надевал что-то настолько цветастое и сияющее, из-за чего хвост восторженно качался из стороны в сторону. Ему безумно нравились эти жёлтые блестящие вставки, обрамляющие область плеч и паха. А чего стоили идущие в комплекте золотые сапожки? Да мальчик в жизни так долго не изучал своё отражение, желая рассмотреть каждую деталь наряда. По такому случаю мама даже подвела ему глаза. Это было очень волнительно! Блицо никогда не делали сценический макияж. Он и мечтать не мог о таких ярких стрелках и блестках на веках. Только мама почему-то была грустная. Тогда мальчик подумал, что ей жалко тратить такие красивые тени на кого-то вроде него, только и всего. Его, конечно, немного смутило то, что и костюм был женским, но, если это позволит ему получить одобрение отца разве такая мелочь может иметь вес? Имели не вес. Имели подростка. Грубо, грязно и до тошнотворного долго. Ощущение когтистых мужских лап на заднице, груди, между ног, да, кажется, блять, везде, невозможно оттереть. Эти фантомные касания впитываются в кожу как трупный запах. И всё это с омерзительным привкусом слюней, чужой спермы и послевкусием горьких, явно дорогих сигар. Блицо мог лишь расфокусированным взглядом смотреть, как от зелёного купальника отлетают камушки, разбиваясь о каменный пол, пока эту замечательную, красивую вещичку рвут у него между ног. Мозг, не выдерживающий такого напряжения, сам абстрагировался, переключившись на осколки украшений, которыми было усеяно всё кругом. Оказывается, в огне голубых факеров свет отражается от стекла ещё красивее. В момент изнасилования он даже не понимал какой пиздец с ним происходит, ведь мозг заботливо отвлекал мальчика, бережно переводя его внимание на что-угодно кроме уродливого члена, разрывающего его изнутри. На любую деталь, лишь бы не чужие слюни, мерзко стекающие по телу мальчика. Трещина в стене, разлитый виски, но не грубые царапины от когтей на бёдрах. А потом было больно и грустно. Грустно, что такая красивая вещичка была испорчена. Глядя на своё отражение сейчас – в рваном костюме и потёкшей подводкой Блицо думал, что усвоит урок. Как же он ошибался. Как хорошо, что у него хотя бы был его лучший друг, в любую минуту готовый выслушать и погладить по голове. В будущем, как оказалось, ещё и по головке. Физеролли всегда был главной звёздочкой цирка. Маленький, ловкий,пластичный мальчик, схватывающий всё налету. Такому можно доверить и выполнение сложных трюков, и клоунскую программу, и, даже фокусы. Блицо всегда хохотал до слёз, когда друг рассказывал ему шутки и репетировал буффонаду. Он искренне восхищался мальчиком, желая быть похожим на него. Может им и давали разные роли, но они всегда могли вместе отдыхать на складе после репетиций и выступлений, играя в общие игры. К счастью, в цирке для этого было более чем достаточно реквизита. А потом, видя феноменальный успех будущей знаменитости, репетиций становилось всё больше. Разумеется, только у Физза. Блицо оставался на месте. Нет, его обязанности тоже стали шире, только вот это были не прогоны отдельных постановок или дополнительные занятия акробатики. Бесу начали поручать разве что больше работы по сбору декораций и уборке. И хотел бы он похвастаться, что у него хотя бы это получалось лучше, чем у других. Его рисунки называли ублюдскими каракулями и заставляли закрашивать, чтобы на их месте нарисовать что-нибудь получше, а декорации нещадно рушились. Блиц чувствовал огромный груз вины каждый раз, когда его цирковая семья получала травмы из-за ошибок беса. Он правда не хотел делать им больно. К счастью, Физз никогда не винил его, отвлекая шутками и дружескими поглаживаниями по макушке. Казалось, он был слишком добрым и мягким чертёнком для этого гнилого места. Невинные держания за ручки при поклоне после программы с неловкими поглядываниями друг на друга вскоре стали едва ощутимыми чмоками где-то на складе пока никто не видит. сопровождалось это действо горячими щеками, потными ладошками и перешептываниями с хихиканьем. Вскоре этот формат начал меняться вновь, когда подростки начали учиться целоваться по-взрослому. Это было неловко, странно, однако постепенно они смогли подстроиться друг под друга и научиться работать в тандеме уже за пределами сцены. Сердце Блица пропускало удар, когда руки напарника ложились на плечи. Ведь с каждой тренировкой он ненавязчиво опускал их уже на талию, грудь и делал это чертовски плавно и мягко. Бес хотел бы наслаждаться этим, он правда пытался, но стоило ему закрыть глаза и снова всплывают картины с того дня. Потекшая подводка, осыпавшиеся блёстки и омерзительнно сдавливающий вес чужого тела на собственном. Но рассказать о таком лучшему другу было подобно самому жестокому унижению. Он и так был хуже во всём, а события того дня подтвердили бы это в глазах Физзероли. Ведь не его положили под жирного инвестора, хотя он даже не был родным ребёнком. Конечно, положили то, что не жалко. Вот и оставалось улыбаться через силу и изображать удовольствие. Ему верили. И как после этого можно говорить, что Блицо был плохим артистом? Да, конечно, иногда он не выдерживал и просил сменить позу на ту, где его лицо не будет видно под недоумевающий взгляд напарника. Анализируя в сотый раз ошибки прошлого Блицо размышлял - мог ли он поступить иначе? Например, не соглашаться на секс с лучшим другом, предложив остановиться на поцелуях и в лучшем случае петтинге. Не мог. Это было бы странно, Физз точно бы что-то заподозрил и тогда начались бы вопросы. А чтобы не доводить их отношения до такого уровня Блицо был слишком слаб. Ему хотелось этого внимания, поцелуев, спать в чужих объятиях и получать похвалу своему телу в конце концов. Да, возможно эта проблема, как и предыдущие вытекали из его омерзительных слабостей и тихого мурчания в чужих объятиях после секса. А потом Блицо шёл в душ. И вот ему снова четырнадцать. Вновь мальчик, захлёбываясь слезами обиды отмывает битый час мочалкой фантомные прикосновения со своего худощавого тела. Трёт мочалкой красную кожу до ещё более яркого оттенка, а после обессиленно падает на пол, вытирая нос кулаком. Только вот ему уже семнадцать, а порядок действий не изменился. После душа, который они принимали по отдельности, Физз смотрел на него с какой-то странной грустью. Кажется, бес снова сделал что-то не так.