Bring It Back

Дин проснулся, чувствуя себя так легко, словно с плеч упала невидимая тяжесть, придавливавшая его к земле годами. Это было невероятно: как если бы он носил в себе застарелую боль настолько давно, что почти перестал ее замечать, и вдруг она исчезла, и он наконец понял, каково это — жить без нее. Оснований для подобной безмятежности у Дина, вроде бы, не было, и он прикрыл глаза, расслабленно вытягиваясь на постели, и попытался вспомнить, что же ему снилось. Кажется сегодня впервые за многие месяцы обошлось без кошмаров, напротив — сон был хорошим, вот только о чем он был… И вообще, не могло же именно это стать причиной? Учитывая количество навалившихся проблем и тревожных мыслей, от которых не помогали даже ударные дозы алкоголя, ему что — всего лишь один раз нужно было поспать нормально, без неизбежного возвращения в Ад, — и он уже ощущает себя так, словно никаких неприятностей в его жизни не осталось? Кас все еще в опасности — и скоро умрет, если Метатрон не скажет, куда спрятал его благодать, да и проблема ангелов, сброшенных на землю, никуда не делась. К тому же, над ним Дамокловым мечом нависает заключенная с Кроули сделка: как ни крути, король Ада выполнил свою часть, и лишь упрямство Метатрона дает Винчестеру отсрочку перед неизбежным столкновением с Абаддон. Словом, причин чувствовать себя воздушным шариком, который вот-вот воспарит в небеса, у Дина нет. А он чувствует — и с чего бы это? Дин потянулся всем телом, и тут же вздрогнул: левое плечо под тканью футболки кольнуло острой болью. Почти как несколько лет назад, после возвращения из Ада, когда его украшал ожог в форме ладони Каса. Этот ожог давно зажил, превратившись в блеклый выцветший шрам, так что совершенно непонятно, с чего бы ему сейчас напоминать о себе? Дин поднялся с постели и подошел к зеркалу, оттягивая рукав футболки, и шумно выдохнул: след был припухшим и красным, как будто вновь решил воспалиться. Может, это произошло, когда Кас его лечил — прикосновение благодати, и все такое. Но ведь раньше, во время ангельских исцелений, ничего похожего не случалось. Впрочем, хорошенько обдумать эту странность он не успел: дверь с грохотом распахнулась, и в его спальню ворвался разъяренный донельзя Сэм. — Считаешь себя самым умным, да? — прорычал он, надвигаясь на Дина. — Оставил ключи снаружи и захлопнул дверь — а я и поверю, что ты не выходил? Это звучало как полный бред. Дин нахмурился, мимолетно подумав, что странностей для одного утра становится многовато, и осторожно уточнил: — Сэмми, ты в порядке? Какие еще ключи? — Я — Сэм, — огрызнулся тот. — И ты прекрасно понимаешь, о чем речь. Я запер тебя в комнате, но ты как-то ухитрился вскрыть дверь и выбраться, а теперь изображаешь из себя святую невинность? — И зачем мне это делать? — Дин тоже начал злиться. — Если бы я выходил, то так бы и сказал. И вообще: с чего тебе вдруг понадобилось меня запирать? — Потому что ты рвался к Метатрону, и намерения твои были кристально ясны! — заявил Сэм. — Мы с Касом не хотели, чтобы… — Серьезно? — фыркнул Дин. — А я думал, хоть ты в этом вопросе будешь на моей стороне! Кас может пафосно жертвовать собой, заверяя, что примирился со своей участью, но ты-то, Сэм! Просто отойдешь в сторону и позволишь нашему лучшему другу умереть, только потому, что тебе не нравятся мои методы? — Я… — Сэм, похоже, смутился и отвел взгляд. — Мне не жаль Метатрона, и конечно, жизнь Каса гораздо важнее. Но то, что ты с ним сделал… — И что же я сделал? — агрессивно уточнил Дин. — Повредил его шкурку в нескольких местах? Тебе напомнить, что после этого он едва меня не убил? — Я не про тот раз говорю, — снова набычился младший Винчестер. — А про сегодняшнюю ночь. Я даже не был уверен, что он еще жив! Не представляю, что нужно было сотворить, чтобы довести его до такого… — Что-о?! — Дин с силой оттолкнул брата с дороги и почти бегом устремился в направлении подвала. Сердце колотилось о ребра с такой силой, словно хотело вырваться из груди. Если с Метатроном что-то случилось, если он умер, так и не раскрыв секрет… тогда Кас обречен. И от этой мысли в груди все завязывалось тугим, болезненным узлом. Писарь сидел на стуле в центре подземелья и пустым взглядом смотрел прямо перед собой. Нижняя челюсть его безвольно отвисла, капающая слюна залила рубашку на груди, образовав солидных размеров мокрое пятно. И он никак не отреагировал на появление Дина, будто не заметил, что больше не один. — Эй! — Винчестер подбежал к нему и принялся трясти за плечи, но не добился никакой реакции: голова Метатрона моталась из стороны в сторону, как у тряпичной куклы, а невидящие глаза все так же пялились в пространство. Тогда Дин отвесил ему сильную оплеуху, а после еще одну, отчаянно восклицая: — Ну же, ублюдок, приходи в себя! Не смей ускользать в нирвану, я с тобой еще не закончил! Реакции по прежнему не было, и Дин болезненно кривясь, повернулся к Сэму. — Что с ним случилось? Почему он такой? — Я тебя хотел спросить, — поджав губы, проговорил Сэм. — Ну, а я не знаю! — выкрикнул Дин, снова принявшись трясти Метатрона за плечи. — Я не знаю! Потому что не подходил к нему ни разу с того дня, когда он применил свое заклинание! — Да? — в голосе Сэма прозвучал нескрываемый скепсис. — Предлагаешь мне в это поверить? — Я не подходил к нему, — твёрдо сообщил Дин, оставляя наконец ни на что не реагировавшего писаря в покое. — И я не подходил. — Сэм смерил его мрачным взглядом. — А Кас — тем более. Мы в первый же день после возвращения из Талсы договорились, что он будет держаться подальше. Из-за благодати, которую он и так с трудом контролирует. — Да, Кас не мог, — согласился Дин. — Но тогда… — Но тогда остаешься только ты! — в голосе Сэма снова прозвучало обвинение. — Кроме нас троих тут никого нет. В бункер невозможно проникнуть незамеченным. Разве что… ты не давал доступа своему новому лучшему другу Кроули? — Вот еще! — возмутился Дин. — С чего бы я стал это делать? — Тогда как ты объяснишь состояние Метатрона? — Не знаю я! — снова вспылил старший Винчестер. — Может… у него какой-нибудь инсульт приключился? Ну, он же теперь человек, могло быть что-то… — Я бы согласился. — Сэм снова поджал губы. — Если бы самолично вчера не оставил его прикованным в углу. Он не мог самостоятельно освободиться и перебраться на стул, кто-то перетащил его сюда. — И ты убежден, что это я! — огрызнулся Дин. — Вот только нахрена мне превращать Метатрона в овощ? Как теперь я заставлю его рассказать мне про благодать Каса? — Я думаю, ты как раз и пытался заставить его рассказать, но перестарался, — обвиняюще проговорил Сэм. — А после сообразил, что облажался, и пытаешься все отрицать. — В который раз тебе повторить: я и близко к нему не подходил! — Прости, но я не верю. — Дин говорит правду, — раздался от двери спокойный голос Каса. — Он не ответственен за состояние Метатрона. Это сделал я. Винчестеры синхронно обернулись и Дин шумно выдохнул. Кас выглядел… иначе. Вчера он напоминал живой труп: землистого цвета кожа, липкая от испарины, черные круги под глазами… Теперь все это исчезло, и перед ними снова предстал ангел Божий — безупречный и неотразимый, как в тот день, когда Дин впервые его увидел. — Отлично выглядишь, чувак, — пробормотал Дин, не в силах отвести взгляда. — Прямо как в старые добрые времена. Кастиэль проигнорировал его слова, его лазерный взгляд был сфокусирован на Сэме. — Тебе следует извиниться перед братом, — бесстрастно сказал он. — Да, я… — Сэм сглотнул и принялся оправдываться. — Но что я должен был думать? Когда спустился сюда утром и нашел Метатрона… вот таким? — он сделал неуверенный жест в сторону сидевшего на стуле писаря. — Кас, что ты с ним сделал? — задал вопрос Дин, отмахнувшись от мямлящего Сэма, который никак не мог выдавить из себя извинения. — Это поправимо? Потому что, судя по твоему виду, он уже практически мертвец. — Он жив, — сообщил Кастиэль. — Но его мозг полностью разрушен. Сосуд, который Метатрон занял, молод и здоров, он может функционировать еще несколько десятков лет. Если кто-то будет поддерживать в нем жизнь, кормить и ухаживать за ним. Позаботиться о себе сам он уже не в состоянии. — Но… — Дин прикрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки. — Ты ведь можешь… что-то с этим сделать? — Сделать что? — холодно уточнил Кас. — Исцелить его? — Ага. — Не могу. И не стал бы, даже если бы мог. Метатрон заслужил свою участь. — Мы так и не выяснили, где твоя благодать! — Руки Дина судорожно сжались в кулаки. — А без нее ты… — Метатрон спрятал мою благодать в публичной библиотеке Спрингфилда. — Кастиэль сообщил это настолько равнодушным тоном, словно зачитывал список покупок. — В книге про рыцаря, который сражался с ветряными мельницами. — Он слегка нахмурился и добавил: — Кажется, Метатрон считал это очень хорошей шуткой, хотя я так и не понял, почему человек, делающий нечто настолько глупое, напоминал ему меня. — Дон Кихот, рыцарь печального образа, — пробормотал Сэм. — Да, в голове Метатрона это могло иметь смысл. — Тебе я тоже кажусь посмешищем? — Нет, что ты! — поспешно успокоил его младший Винчестер. — Вообще-то, Дон Кихот — символ бескорыстного служения добру, справедливости и чести. — Но люди над ним смеялись… — на лице ангела все еще читалась неуверенность. — Забей, Кас, — перебил Дин. — Это сейчас несущественно. Скажи лучше, ты уверен, что Метатрон не солгал? Твоя благодать действительно в этой книге? — И как ты вообще сумел подойти к нему и не сгореть от возмущения благодати? — добавил Сэм. — Это… не так уж важно. — Кас отвел взгляд. — И да, Дин, я полностью уверен. Помнишь Рагуэла? — Ты прочел его разум! — догадался Дин, в то время как Сэм, не посвященный в эту историю, только недоуменно хлопал глазами. — Но… ты же говорил, что Рагуэл единственный, кто может… — Я сказал не это, — напомнил Кас. — Любой ангел обладает способностью вторгнуться в чужое сознание и увидеть все, что в нем скрыто. Просто… мы этого не делаем. Только если человек сам хочет поделиться, и тогда это проходит безболезненно для него. Если же читать мысли против воли, то это насилие, противное нашей ангельской сути. И мне пришлось пойти на него, потому что другим способом Метатрон никогда не открыл бы то, что мы хотели знать. «Вряд ли Кастиэль обрадуется, если у его любимого питомца поджарятся мозги, — вспомнил Дин слова Бартоломью. — А именно это и случается с большинством людей после того, как Рагуэл заканчивает с ними». Ну что же, теперь, по крайней мере, понятно, отчего Метатрон превратился в овощ. — То есть мне нельзя было его пытать, — нахмуривались, проговорил Дин. — А тебе можно? — Ты сам сказал: чего бы это ни стоило, — равнодушно пожал плечами Кас. — Я смог обмануть Рагуэла, — напомнил Дин. — Вдруг Метатрон тоже… Кас, черт возьми! Если этот мудак скормил тебе ложную информацию, а его мозг теперь поджарен, то мы больше никогда не выясним правду! — Я уверен, — повторил Кастиэль. — Хорошо, — пробормотал Дин, пытаясь взять себя в руки. — Тогда мы сейчас поедем в Орегон и найдем эту книгу, да? Собирайся, Сэм! Дорога займет чуть больше суток, если сменять друг друга за рулем и не останавливаться по пути. — Погоди, Дин. — Кастиэль перехватил охотника, уже рванувшего к дверям, за плечо. — Не нужно никуда ехать. — Но… тебе необходимо твое моджо, приятель, — упрямо проговорил тот. — Да, ты сейчас в порядке. Но это же временно, если только мы не… Ангел улыбнулся и извлек из внутреннего кармана плаща небольшой сосуд на цепочке, за прозрачным стеклом серебрилась и сверкала благодать. — Я уже был там и забрал ее, — мягко сообщил Кас. Дин растерянно захлопал глазами, не в силах отвести взгляда от искрящегося божественным светом флакона в руке Каса. — Но… как? — заикаясь выдавил из себя он. — Чувак, ты же не хочешь сказать, что успел смотаться в Спрингфилд и обратно за несколько часов? Это больше двух тысяч миль в один конец! — Крылья! — сообразил Сэм и радостно хлопнул в ладоши. — Кас! Ты можешь летать! — Могу, — ангел улыбнулся. — Хотя я так и не понял, как это возможно. Мои братья и сестры пострадали во время падения, их крылья обгорели и больше не способны к полету. Я тоже был на Небесах, и Метатрон сбросил меня вниз. Тогда почему… — Погоди, вообще-то, это имеет смысл! — поспешно затараторил Сэм. — Другие ангелы пали в результате заклинания, так? Того самого, частью которого была твоя благодать. Стало быть, Метатрон забрал ее до того, как… Кас, дружище! Когда он творил свое заклинание, ты уже был человеком! Без крыльев — потому они и не пострадали. — Но… — Вспомни Анну! — горячо проговорил Сэм. — Она сама вырвала свою благодать и пала. А когда вернула ее, то снова стала ангелом. И могла летать! То есть очевидно, что если ангел, обладающий благодатью, падает с небес — его крылья сгорают. Это и случилось со всеми остальными. Но ты… — Точно, — согласился Дин. — У Анны не было сосуда, когда она пала, поэтому она родилась человеком и утратила воспоминания о Небесах. Ну, почти. А тебя Метатрон сбросил в сосуде, но ты уже был смертным, без крыльев. Все сходится! — Я все еще не уверен. — Кастиэль задумчиво вертел в пальцах драгоценный флакон. — Что если мои крылья в порядке лишь потому, что я впитал благодать Метатрона, который — единственный из всех — сохранил их во время падения? И когда я… — он тоскливо посмотрел на свою благодать. — В общем, я тоже, наверное, буду привязан к земле, когда… — Ты потому и не сделал этого сразу, да? — сообразил Дин и утешающим жестом положил руку на плечо ангела. — Боишься? — Боюсь, — уныло согласился Кастиэль. — Вам будет трудно понять, но возможность снова летать… и это чувство свободы… — Да куда уж нам! — ухмыльнулся Дин, и убрал руку с плеча Каса, предварительно наградив его ободряющим хлопком. — Но я уверен: все будет хорошо! Давай, приятель, не дрейфь и верни уже свое моджо! Кастиэль покачал головой и снова убрал флакон в карман. — Позже, — проговорил он. — Сейчас нам следует решить, что делать с Метатроном. Убивать его больше нет необходимости, и мне, если честно, претит мысль о его смерти. Но оставить его здесь… — Я уж точно не собираюсь кормить этого мудака с ложечки и подтирать его слюни! — скривился Дин. — Сэм, как насчет тебя? — Нет, спасибо, — тот скопировал гримасу брата. — Может, оставить его где-нибудь на дороге, подальше от бункера, и позвонить в 911? Мол, нашли парня, кажется, ему плохо… — Разумная мысль, — согласился Кастиэль. — Только… в этом случае лучше избавить его от следов пыток. Иначе у полиции возникнут вопросы. Он коснулся лба Метатрона, и бинты с его тела исчезли вместе с оставленными Дином порезами: кожа снова выглядела гладкой и нетронутой. — Я перенесу его… куда-нибудь, — предложил он. — А в Мэн можешь? — вдруг спросил Сэм и в ответ на недоуменный взгляд брата принялся оправдываться: — Я подумал… Эдди Дуглас же жил в Бангоре, и у него, вроде, осталась жена? Будет лучше, если… — Если что? — резко уточнил Дин. — Если бедняжке принесут этот живой труп, и ей придется ухаживать за ним до конца дней? — Ты же говорил, она любила мужа. — Ага, — зло проговорил Дин. — Даже в обморок рухнула, когда я сказал, что его, вероятно, похитили. Но знаешь что? Я обыскал его спальню! И нашел кое-что, о чем Рейчел Дуглас даже не подозревала. Ее ублюдочный муж изменял ей со дня свадьбы, и он собирался не просто развестись с ней, а и оставить без гроша. Уже перевел все деньги на собственные счета. Метатрон вмешался в его планы, а не то она лишилась бы всего очень быстро! Думаешь, будет справедливо, если она теперь посвятит свою жизнь заботам о нем? — Думаю, это ей решать. — Ты просто не видел ее, Сэмми. — Дин устало потер лицо. — Серая мышка с жидкими волосами, ни лица, ни фигуры… А взгляни на него! Этот скользкий красавчик влюбил в себя невзрачную девчонку, которой родители оставили огромное наследство, запудрил мозги и, вероятно, убедил, что финансы — не женское дело. Она оформила на него доверенность на распоряжение всеми деньгами, и он ее буквально обобрал до нитки! Я нашел в его спальне достаточно документов, подтверждающих это. — Дин, то, что ты рассказал — ужасно, — сдержанно проговорил Кастиэль. — Но Эдди Дуглас больше не может причинить вреда этой несчастной женщине. Не способен бросить ее или ограбить. Возможно, забота о нем принесет ей утешение. Если она действительно любит своего мужа, то предпочтет получить его назад даже… таким. И будет счастлива от того, что он рядом. «Как-будто ты что-то знаешь о любви! Или о людях», — мысленно выругался Дин, но вслух сказал совсем другое: — Или погубит свою жизнь. Сейчас она богата и еще довольно молода. Может найти себе кого-то… нормального. — Если это случится, ей ничто не помешает оплатить содержание Эдди в доме инвалидов, — вставил Сэм. — И потом, полиция наверняка рано или поздно установит его личность и сообщит жене. — Да делайте что хотите! — раздраженно отмахнулся Дин. — Просто… мне это кажется неправильным. — Ты — очень добрый человек. — Кас улыбнулся ему и положил руку на плечо Метатрона. — Я скоро вернусь. В следующее мгновение они оба исчезли. ✯ ✯ ✯ — Я оставил Метатрона недалеко от дома Эдварда Дугласа, — сообщил Кастиэль, снова появившись в бункере спустя полчаса. — И убедился, что его нашли. Кажется, это были соседи, они немедленно вызвали скорую и сообщили жене… того человека. — Кас наградил Дина нежной улыбкой и добавил: — Она плакала и обнимала его. Говорила, что целыми днями молилась о его возвращении. — Бедная женщина, — вздохнул Сэм, в то время как Дин мрачно ковырял ногтем царапину на полированном столе в библиотеке. — Может быть, ей и вправду будет легче заботиться о беспомощном инвалиде, чем потерять его совсем. — Мне жаль, что, разбираясь с Метатроном, я причинил ущерб его сосуду, — тихо сказал Кас. — А мне не жаль! — выплюнул Дин. — Парень был засранцем! — Он был верующим, — возразил Кас. — Иначе никогда не сказал бы «да» Метатрону. И хотя бы по причине своей веры не заслужил подобной участи. — Верующие тоже бывают теми еще говнюками! — Дин нахмурился. — Думают, что любое прегрешение может быть прощено, если усердно молиться! Только все это херня полная! Есть грехи, которые… Он тряхнул головой, почему-то впервые за долгое время не ощущая привычной тяжести внутри при воспоминании о последних десяти годах в Аду. Ему все еще было невыносимо стыдно, но боль, всегда сопровождающая мысли о вопящих на дыбе душах, ушла. Кас смотрел на него с мягкой улыбкой и так пристально, словно пытался разглядеть душу сквозь телесную оболочку. Под такими взглядами Дин всегда чувствовал себя неловко. — Кстати, Кас, — вдруг заговорил Сэм. — Раз ты побывал в голове Метатрона, то теперь, наверное, тоже знаешь Слово Божье наизусть? — Возможно, частично. — Ангел устало вздохнул. — Это было… слишком много для моего разума, и я старался не вникать. Иначе, утром вы нашли бы в подземелье два… Как вы это называете? Растения? — Овоща, — поправил его Дин, мысленно содрогнувшись, когда представил пустой взгляд и отвисшую челюсть Метатрона. — Хорошо, что ты остановился вовремя, приятель. — Мне еще предстоит понять, как много знаний Метатрона я впитал, пока читал его разум, — задумчиво проговорил Кастиэль. — Как минимум, я теперь могу рассказать, что за заклинание он применил к тебе тогда в подвале. Оно… призвано лишать ангелов силы. Ослабляет благодать и высасывает ее из сосуда. А после уничтожает и саму сущность ангела. — Почему же оно тогда подействовало на Дина? — с неподдельным интересом уточнил Сэм. Дин мысленно выругался: вот же ботаник! — Потому что человеческая душа гораздо более ранима, — профессорским тоном пояснил Кастиэль. — А я был пустой сущностью, без благодати и тем более, без души, потому и смог продержаться достаточно долго, чтобы нейтрализовать заклинание. — Да уж, повезло, — в тоне Дина не прозвучало даже намека на радость. — А что насчет того, другого… Ну, которое изгнало ангелов из Рая, — продолжал допытываться Сэм. — Я каждый день созваниваюсь с Кевином, но он пока не нашел способа его отменить. — Потому что оно необратимо, — с горечью проговорил Кастиэль. — Это я теперь тоже знаю. — Ну, блеск! — Дин стукнул кулаком по столу. — Выходит, нам теперь никак не избавиться от твоей мудаческой бывшей семейки? Они так и будут тут ошиваться? — Дин, — устало проговорил Кас. — Мои братья и сестры ничего не хотели бы так сильно, как вернуться домой. И не их вина, что… — Ага, ага! Они хотят, но не могут! И поэтому одурачили уйму хороших, верующих людей, присвоив их тела. И обосновались тут, как у себя дома! — Думаю, что я способен это исправить, — мягко успокоил его Кас. — Открыть Жемчужные врата заново невозможно, но Метатрон оставил лазейку. — Что-то типа задней двери? — воодушевился Сэм. — Ну, вы обсуждали это с Гадриэлом в Небраске, когда он спас нас от вампиров. — Да, Метатрон намекал ему, что позволит своим избранным сторонникам, тем, кто присягнет на верность, вернуться на Небеса, — подтвердил Кастиэль. — И он не лгал. Дверь существует, я знаю, где она находится. И смогу ответи ангелов домой! — Чувак, даже не вздумай связываться с твоими психованными сородичами! — Дин вскочил с места и яростно забегал по библиотеке. — Они охотятся на тебя, забыл? — Дин, это моя семья. — Мы — твоя семья, Кас! — взорвался Винчестер. — Я и Сэм! Мы заботимся о тебе, а они желают твоей смерти. И ты не можешь просто… променять нас… — Никогда, — твёрдо заверил его ангел. — Вы с Сэмом всегда останетесь моей семьей. Но я виноват перед своими братьями и сестрами. Из-за меня они сейчас лишены дома и крыльев. Я в долгу перед ними, и раз уж могу исправить хоть что-то… — Не смей! — в панике выдохнул Дин. — В конце концов, расскажи про дверь Гадриэлу, пусть он общается с другими ангелами. Ты не можешь сдаться им, не тогда, когда они объявили на тебя охоту. — Я буду в порядке, Дин. — Кас снова улыбнулся. — Даже если они нападут… у меня снова есть благодать и я хороший боец. Не беспокойся обо мне. — Ага, один против целой толпы… — проворчал Дин, сам не замечая, что отчаянно заламывает руки. — Не беспокоиться… ничего глупее в жизни не слышал. — Мне нужно идти. — Кастиэль протянул руку, собираясь прикоснуться к Дину, но тот отшатнулся, сверля его злым взглядом, и в глазах ангела появилось странное смирение. — Пора исправлять ошибки. Помолитесь мне, если понадоблюсь. Проговорив это, он исчез с легким шорохом крыльев. А Дин яростно саданул кулаком в стену, сбивая костяшки пальцев. Он чувствовал, как в груди что-то словно оборвалось. — Дин, — тихо проговорил Сэм, перехватывая руку брата, чтобы помешать ему избивать стену. — Успокойся. Он вернется! — Успокоиться? — старший Винчестер истерически рассмеялся. — Ты, блядь, серьезно советуешь мне успокоиться? Когда этот придурок в очередной раз кинул нас ради кучки пернатых мудаков, которые, скорее всего, сразу прикончат его? — Кас прав, он вполне способен за себя постоять, — напомнил Сэм. — И знаешь… я его понимаю. Он живет с чувством вины с тех пор, как ангелы пали. И просто не может не попытаться исправить хоть что-то. — О да, он всегда стремится что-нибудь «исправить»! — Дин испытал мстительное удовольствие, отметив последнее слово воздушными кавычками. — И сколько раз ему удавалось? Я тебе напомню: ни разу! Наверняка он опять сделает только хуже! — Какая трогательная вера в своего лучшего друга, — осуждение в голосе Сэма можно было буквально пощупать. — Скажи мне честно: почему ты бесишься? В самом деле уверен, что Кас опять облажается? Или причина в другом? Боишься, что теперь, когда у него снова есть благодать и крылья, он тебя бросит? — Иди на хуй со своими вопросами, Саманта. — В принципе, это и есть ответ, — покачал головой Сэм. — Ты действительно думаешь, что он выберет ангелов. Но этого не случится! Кас уже столько раз ставил тебя на первое место, что пора бы… — Что пора бы ему осознать: я того не стою! — с горечью перебил его Дин. — Может, именно сейчас он наконец это понял. Вспомни, с каким лицом он сегодня рассуждал о крыльях и полете, о чувстве свободы! Думаешь, он захочет снова лишиться всего этого ради одного человека? Снова копошиться на земле с грязными обезьянами, когда ему открыт путь на Небеса? — Уверен в этом, — твердо проговорил Сэм. — К черту его, — выдохнул Дин, стряхивая на пол капли крови с пострадавшей руки. — У него есть обязанности перед Небесами? Прекрасно! А я задолжал кое-то Аду. С этими словами он отправился в подвал — готовить ингредиенты для вызова Кроули.