***
С рефератами тогда всё получилось: в первый день пришло двое, потом постучался ещё один — для начала самое то. Подумав, Арина вдобавок зарегистрировалась на сайте для репетиторов и к концу недели провела первое занятие с пятиклассницей Лидой — умной, в общем-то, девочкой, которая просто отстала из-за болезни и никак не могла нагнать. А через неделю заговорил цветок на подоконнике. Нет, не словами через рот — это была бы фантастика. А происходящее скорее напоминало медленное, но верное схождение с ума: Арина вдруг начала понимать… нет, ощущать его чувства и желания. Ярко, почти как свои, но точно не как свои. Сначала удивлялась: что за сухость во рту после кружки чая, притом что пить по-прежнему не хочется? Откуда желание встать под солнце и подставить ему не только лицо, но и руки? Почему холодно, если она сидит в свитере под одеялом?.. Всё решил случай: стоило, опомнившись, полить пересохшую землю, как ощущение сухости пропало. А когда Арина, затирая нечаянную лужицу (не так-то просто удержать полную бутылку одной рукой!), сдвинула горшок на середину подоконника, по телу мурашками прокатилось блаженство: ура, свет, наконец-то! — Это ты, что ли? — хмыкнула она цветку. И цветок улыбнулся — не листьями, но осторожным, будто солнечный зайчик, прикосновением тепла. «Я сошла с ума», — вздохнула Арина. И тут же уцепилась за спасительную мысль: а может, это последствия пожирания? Кажется, та хтонь — Вик — что-то об этом говорил. Или не говорил, но очень выразительно смотрел, как… как учёный — на пробирку, куда капнул некую загадочную смесь и теперь ждёт не дождётся реакции. Ну вот и реакция, получите — распишитесь. Отмахнувшись от порыва позвонить в агентство «Хтонь в пальто» и уточнить, это в рамках нормы или пора сдаваться психиатру, Арина решила: пока от этого не страдают посторонние, пусть будет как будет. И отправилась искать, чем бы утеплить подоконник, чтобы несчастный цветок не мёрз. Потом был вопль о помощи, ударивший по нервам у мусорных контейнеров; откопанный из сугроба горшок с чахнущим растением, который Арина кое-как дотащила до квартиры; долгие попытки выяснить, что это такое и как его спасать; ночная прогулка в круглосуточный цветочный, где девушка, явно клевавшая носом без посетителей, обрадованно смахнула сонливость, вручила всё нужное и даже сделала скидку; и неуверенное поглаживание вялых листьев: «Эй, я никогда с цветами не возилась, не умри уж как-нибудь, ладно?» Растение, оказавшееся хлорофитумом, буквально через пару дней выглядело живее всех живых. Так у безымянного цветка появился сосед, а потом — и не один. Ну а как пройти мимо просьбы о помощи — которую, может, больше никто не слышит? На это у Арины не хватало сердца — но, к счастью, хватало денег, чтобы покупать, лечить, менять неподходящий грунт… А потом на двери круглосуточного цветочного появилось объявление: «Нужен продавец». И Арина, несмотря на гипс, сунулась и спросила: а в таком виде можно? Потому что здесь не было срезанных цветов. Только живые.***
«Идёт!» — смеётся с подоконника бамбук, за месяц вымахавший до середины окна. Ему лучше всех видно жёлтую куртку Егора, и можно сколько угодно говорить, что растения неразумны, у них нет глаз и тем более рта, но… Но что поделать, если Арина сошла с ума в каком-то удивительно правильном направлении? Звонит домофон — неразумный бамбук был прав. Отперев обе двери — и подъездную, и квартирную, — Арина ставит чайник. Малина, мята, имбирь, зелёный чай — тогда, осенью, она то же самое заваривала для хтони в пальто, но сама едва ли чувствовала вкус. Сейчас — совсем другое дело: это не просто горячая вода, это терпкость, кисловатый ягодный привкус и странное сочетание освежающего холода и островатой теплоты. Не многоточие — самый настоящий восклицательный знак. — Привет! — доносится из прихожей. Лязгают дверные замки, ботинки со стуком занимают место в обувнице, шумит вода в ванной. Арина слышит осторожные шаги, но не поднимает голову от заварочного чайника, позволяя Егору закрыть глаза тёплыми — всегда удивительно тёплыми — руками. Она в ответ накрывает его руки своими. Никаких «Угадай кто?». Просто десять секунд темноты, молчания и тихого дыхания в унисон. Не к одной Арине пришла весна — Егор тоже ожил, распустился; вон пару недель назад купил куртку — теперь в любой толпе сразу узнаешь. Кажется, и его проза жизни стала увереннее и громче после визита хтони. Здорово всё-таки придумали создатели агентства: к людям за помощью не каждый пойдёт, а вот к чудовищам… Не будь в мире хтоней — их обоих наверняка ждала бы незавидная судьба. А теперь ждёт чай, ждут ватрушки, которые Егор всегда покупает по пути от метро, — и весна. Пожалуй, одна из самых солнечных в жизни.