Любовные мысли будущей звезды о режиссёре!

Первое время Цукасе казалось, что его мысли слишком раззадорились и разбежались, если они дошли до той самой степени. Однако же, ему, к счастью или великому сожалению, не показалось. Он хотел думать, что это больная фантазия, разыгравшаяся не на шутку, но врать самому себе не хотелось. Да, чёрт, ему нравится Руи. Ему нравится всё в этом человеке настолько, что если бы Камиширо сказал бросить весь мир к его ногам, Тенма сделал бы это без малейшей запинки, будто ждал подобного приказа, а потом и сам бы отдал своё тело без остатка. Потому что себя хотелось отдавать только тому, кто поймал твоё сердце в клетку и носит всё время за пазухой, насмехаясь. А Руи словно и не замечал всего этого. Долгих взглядов, попыток быть ближе при тренировках и репетициях, нечаянных касаний, когда Эму и Нене отходили из-за того, что Отори снова увидела что-то грандиозное, и хоть один слушатель должен у неё быть, и обычно ей оказывалась Кусанаги. Но всего этого было настолько мало, что хотелось рвать волосы на голове и выть от несправедливости. В Камиширо Цукасе нравилось абсолютно всё. Начиная неровно торчащими волосами на голове после долгого пробытия в своей комнате, заканчивая восхитительными бёдрами, на которые, странно признавать, Цукаса смотрит каждый раз, когда Руи отворачивается, и остальные участники тоже не в состоянии понять даже намёк. У Руи мягкие шелковистые волосы, харизма лучше чем у кого-либо другого, изящные движения и улыбка, разящая всех наповал своей ослепительностью. Тенму в первую очередь. А парень продолжал ничего не замечать. Ни всё таких же долгих взглядов, сжирающих его без остатка, ни попыток сблизиться в тактильной сфере. Не замечал, как Цукаса еле удерживался на месте, чтобы глубоко и чувственно не поцеловать его на глазах у всех, пока тот время от времени поёт отрывок из какой-то их песни. Самое главное, что нравится юноше в Камиширо — голос. Заманивающий к себе, уточенный, в своей собственной манере, нежный, бархатистый, но прорывающийся на высокие ноты, стоит взять и спеть отрывок, где подобное требуется. Голос настолько силен и привлекателен, что перечеркивает всю жизнь Цукасы полностью своей очаровательностью. Без шуток. Он готов встать на колени и молиться ему. Первая пугающая своей неизвестностью мысль пробивается в уголок сознания, когда Руи на одной из репетиций в их Секае просит Кайто помочь ему немного растянуться перед сложным танцем ради дополнительной ловкости и легкости. Вокалоид соглашается. Лучше бы не соглашался, потому что от слегка болезненного и удивлённого стона со стороны Камиширо, Цукаса действительно был готов сорваться с места и припечатать его к ближайшей стенке, вперив коленную чашу между ног, и вырвать ещё пару подобных звуков, чтобы насладиться сполна их звонкостью и громкостью. Он даже делает пару решительных шагов, но останавливается, когда Руи словно специально разворачивается корпусом к нему, заглядывает желтыми искрящимися глазами в его и обращается ко всем: — Давно не разминался, аж спина заболела на пару секунд, — на его устах играет хитрая улыбка. — Стареешь, — отвечает Нене как всегда своим тихим в обычной жизни голосом, увлечено играя в какую-то игру на телефоне, пока Эму разговаривала с Мику на интересные темы, судя по искрящимся глазам обеих. — Может быть, может быть, — беззаботность так и сквозила в словах, но улыбка и прищуренные от неё глаза никуда не девались. Обычно у Руи всегда такое выражение лица, но Цукасе показалось, что в этот раз что-то изменилось. *** — Долго будете играть в кошки-мышки? — Нене слегка потягивается и устраивается на ступеньке к сцене более удобно. Сегодняшняя репетиция прошла на славу. Они наконец смогли по советам вокалоидов выполнить сложный момент в танце, который они будут проводить совсем скоро, осталось всего недели две. Эму наконец разобралась с нарядами, показала их и чуть ли не прыгала от счастья, когда даже такой человек, как старший Тенма, похвалил и сказал, что костюмы полностью попадают в историю спектакля. И о нём.. Нене же что-то спросила? А, да. — Даже не знаю, но это оказалось увлекательнее, чем я мог сначала подумать. Цукаса-кун такой смешной и милый, когда пытается не выдать себя, хе-хе, — чеширская улыбка сама напрашивается на лицо. — Однажды вам обоим надоест. — Выдержка у меня отличная, а у Цукасы-куна.. интересно, сколько он ещё продержится? — Уже месяц таким образом прошел, не сказала бы, что он так плох, — качает головой Нене и радуется, считая в календаре день выступления, — могу лишь поставить на то, что это может закончиться после нашего публичного выступления. Ты уже проверил всю свою технику? — Ага, осталось только одного робота доделать, чтобы работал нормально, а так уже всё сделано идеально. Наконец эти произведения получат свет. Нене поглядывает на Руи, без подтверждения понимая, что мысли того забиты не только своими изобретениями, но ещё и Цукасой. Не нужно быть гениальным гением, чтобы понять мысли другого гениального гения, который испытывает любопытство к близкой себе персоне. Кусанаги действительно хотела увидеть завершение недо-игры своих друзей, чье поведение вызывало вопросы уже в начале всего переполоха. — Ладно, давай уже домой пойдём, я есть хочу. — Заскочишь ко мне в мастерскую на небольшой перекус? — интересуется Камиширо и встаёт со скамьи, ожидая Нене. — Ну уж нет, — она встаёт и поправляет одежду, — не зайду, пока не приберешься, хотя бы чуть-чуть. Оставь эту честь для Цукасы-куна, он точно согласится. — Режешь моё сердце острейшим ножом по сей день! — драматично произносит Руи, уже потянувшись одной рукой к сердцу. — Ты репетируешь на мне свои слова в предстоящей пьесе? — Совсем нет, эти слова принадлежат не только моему будущему персонажу, но и нынешнему мне, конечно же. — Хм, я понимаю. А теперь пошли, — Кусанаги практически подбегает и цепляется за предплечье парня, иначе ей за ним не угнаться. Выносливость его больше, шаг явно шире, чем у неё, а сегодняшняя батарея совсем недавно села, как у РобоНене — выбора не оставалось. — Конечно, но перед этим всё равно придётся заскочить в магазин. Дома еды почти не осталось, а Цукаса-кун приказал мне не забывать об ужине, сказав, что это важно. — Даже я не могла заставить тебя соблюдать приемы пищи. Цукаса-кун точно особенный. — Хе-хе, правда особенный, нигде такой звезды больше не сыскать. Нене смерила его понимающим взглядом и немного подозрительно замолчала. *** — Дамы и господа, вы смотрели шоу «Wonderland’s x Showtime»! Спасибо, что посетили сегодня наше выступление! Толпа перед сценой громко зааплодировала, когда главные участники пьесы встали в ряд, беря друг друга за руки, и отвесили им глубокий поклон. Цукаса мог отдать всё, чтобы раз за разом ощущать все эти эмоции после хорошего выступления, слышать воодушевленные шепотки во время процесса. Эму, которую он держал за руку, подпрыгивала от счастья со сверкающими глазками, напоминающие предрассветное небо, пока Кусанаги рядом с ней тоже улыбалась и глубоко дышала от всё ещё непривычного чувства приятной усталости после хорошей игры, к этому даже за жизнь не привыкнуть, а Руи.. Руи выпрямился последним, держа черную шляпу в свободной руке, и с обыденным хитрым прищуром разглядывал зрителей. Наверное, он был всё ещё рад, что мог выступать с ними троими, ловя на себе восхищённые взгляды поклонниц, прибавляющихся с каждым новым шоу. Их было слышно явно больше других, а одна даже попытала удачу и бросила розу, которую держала весь концерт. Камиширо быстро среагировал, и, вытянув шляпу, поймал цветок в углубление, после ослепительно улыбнувшись той девушке, что точно так же улыбнулась в ответ и после скрылась в толпе. Больше она не попадалась на глаза. Цукаса решает, что, если он всё же надеется на что-то большее, чем дружба между ними, ему стоит действовать как можно скорее. Руи популярен и в любой момент кто-то может забрать его внимание себе. — Мы выступили так классно! Сердце чуть ли не выскочило, когда я отыгрывала роль! — стоило зайти за кулисы, как Отори сразу же принялась делиться впечатлениями. Это уже было занесено в обыденность, но каждый раз улыбку было не сдержать, глядя на радостную девушку с немного растрепанными волосами после заключительного танца. — Кажется, сегодня зрителей оказалось больше, чем предполагалось, — Цукаса заинтересованно смотрел, стоя рядом, как Нене сверялась с предполагаемым количеством людей до выступления, и после. И действительно, если раньше было ещё тридцать свободных мест, то под конец они тоже оказались заняты. — Скорее всего, в последний момент решили прийти посмотреть, стоило только увидеть ещё одну великолепную игру Цукасы-куна, — Руи присоединяется к разговору, и подходит слишком уж близко к Тенме, соприкасаясь плечами. Нет, это было не столкновение кожа к коже, но Цукаса готов поспорить, что через свои собственные и чужие слои одежды уловил жар, исходящий от юноши поблизости. Однако стоило держать себя в руках, поэтому Цукаса принимает породнившееся актерское выражение лица и восклицает. — Верно! Это новое восхождение талантливой звезды и не менее талантливых друзей! — У меня уже есть идеи насчёт следующего выступления, можете выслушать? — Эму прямо-таки светилась и смотрела на них с надеждой. — Думаю, нам стоит сначала немного отдохнуть.. — Кусанаги расстегивает верхнюю пуговицу костюма и явно борется с желанием съехать вниз по стенке. Камиширо, к сожалению Цукасы, подходит к девушке и треплет по-дружески по волосам. — Согласен. Завтра, когда снова соберемся, мы обязательно выслушаем твои идеи, Отори, я как раз уже раздумывал над следующим сценарием. Кто знает, может твоя идея придётся по вкусу каждому из нас? Эму вся засветилась и активно закивала. — Хорошо! Тогда я пойду, мы договорились с отцом вместе пойти домой, я поделюсь с ним впечатлениями. Спасибо вам всем за выступление, я вас очень-очень люблю, в следующий раз мы будем сиять ещё больше! Она накинулась на всех них, крепко обняла, и только после, помахав напоследок, взяла свой рюкзак с повседневной одеждой и выскочила за тяжёлый красный занавес, отправившись в углубление парка. — Что ж, тогда может тоже немного прогуляемся и отправимся по домам? — Камиширо оглянулся на них и свесил голову набок. — Можно я откажусь? — спросила Нене, не подняв взгляда из телефона. — Конечно, нельзя же тебя насильно оставлять гулять с нами! — воскликнул Тенма. — О, Цукаса-кун, ты всё-таки согласен? Фу-фу, я рад. А тебе, Нене, удачи дойти до дома без проблем. — Спасибо, и вам тоже удачи. Спасибо за хорошее шоу, — у девушки краешки губ невольно поползли вверх. — Ну что же, Цукаса-кун, пойдём, я видел пару ларьков, открывшихся только недавно! — Руи весело и громко произнес эти слова, и под непонятные кряхтения парня взял того за руку и повел к главной улице, предварительно схватив вещи из гримерки. Кусанаги одарила их взглядом и многозначительно улыбнулась, кивая своим мыслям. *** Тенма, конечно, мог ко многому привыкнуть, мог многое пережить, но его уже несколько раз за вечер чуть инфаркт не схватил. А сейчас особенно. Кто думал, что сейчас он будет сидеть у Камиширо дома? Вроде никакого намека на это не было. Они спокойно гуляли по парку развлечений, а потом актера чудесным магическим образом заманили в гости к тому, к кому он питает немного не дружеские чувства. Может, Руи так отыгрывает новую идею? Но не похоже на то. Цукаса решил не заморачиваться сейчас над этим, потому обводит глазами комнату парня. Она находилась в творческом беспорядке, основной стол подсвечивался большой лампой в углу, пока на нём был ещё больший бардак. Пару незаконченных экземпляров находились в другом углу, рядом с раскладным диваном. Гайки, отвертки, дрели лежали в отдельной коробке под столом, а прочие чертежи валялись на полу, пока надувные шары упирались в потолок. Да уж, действительно комната настоящего режиссера и механика. Тенма впечатлен. Но одна мысль назойливо билась в голове. Сейчас Руи принимает душ. Интересно, как он выглядит в домашней одежде? Наверняка мило. Интересно, а следует ли его давнему совету ужинать вовремя? — Ой, Цукаса-кун, извини за ожидание. Хорошо, что я заставил тебя первого пойти, а то было бы ещё хуже. — Ничего такого! — актер отрицательно качает головой. — Тогда хорошо. Ты будешь чай? Извини, но сейчас в моем желудке нет места для полноценного приема пищи. — Хм, — Тенма ненадолго задумывается. Непохоже, что Руи врёт, — я был бы не против. — Отлично, тогда подойди. У меня здесь есть много разных вкусов, выбирай, который тебе по душе. — Я считаю, что должен попробовать твой любимый! Шаг первый у Цукасы весьма странный — попробовать любимый вкус чая Руи. Но это может сблизить их! Поэтому нужно использовать любой вариант. — О, вот как. Так уж и быть. Тебе с сахаром или без? — Лучше без. Несказанной осталась фраза: «ты, наверное, хочешь отравить меня сладким!». Следующие пару минут Цукаса молча наблюдал, как Камиширо, сразу же отказавшийся от помощи, заваривал несчастный чай, а потом положил в свою кружку три ложки сахара. Руи протягивает ему миловидную белоснежную кружку, от которой шёл пар. Цукаса громко поблагодарил его и на свой страх и риск сделал маленький глоток. В голове ярко высветилась одна единственная мысль: сладко.. Но вслух Цукаса произносит совсем другое: — Сладко, но неплохо. Взгляд всё равно наталкивается на чужую кружку, в которой давно растворилось большое количество сахара. — Правда? Я, кажется, не доложил чуть-чуть, горьковатым осталось. Тенма мысленно выпустил дух. Если для него просто сорт напитка оказался слишком приторным без добавления всякого, что было для Руи «сладким»?.. Об этом он тоже решил подумать позже. Они долгое время молчали. Цукаса, честно, удивлен, ведь иногда Камиширо не остановить в болтовне, но теперь он снова, кажется, оказался погребенным не самыми приятными мыслями, или, возможно, воспоминаниями. Однажды стоит опросить его, что успело произойти в прошлом. Если ответит не он, значит расскажет Нене. Такая идея казалась не очень честной, но другого выхода не осталось бы. — Цукаса-кун.. ты когда-нибудь любил? — Э? Что? Он выпал из реальности, ведь такое бы Руи никогда не спросил по своей воле. Конечно, это вполне может быть для воплощения следующей пьесы, но.. хотя, если вопрос действительно для новой идеи, то почему бы не ответить? Возможно, у Камиширо появится крутая задумка, а то и новые изобретения придут на ум. — Хм, да. Я уверен в своих чувствах. — О.. как бы ты описал их? — Во-первых, их стесняться не надо! Во-вторых, по моему мнению это самые искренние чувства. Я люблю свою семью, в особенности младшую сестру, люблю ставить пьесы и выступать с вами, я.. Ох, кажется, они неправильно друг друга поняли только что, поэтому Руи прерывает парня. — Это всё понятно. А в романтическом плане? Есть ли тот, кто смог покорить сердце расцветающей звезды? Цукаса хочет, чтобы сейчас рядом с ним материализовался пистолет. Чтобы он выстрелил себе в висок. Тенма посмотрел на Руи, и это была самая главная ошибка в его жизни, если подумать. Как он и думал, юноша перед ним выглядит очень мило в домашней одежде, но.. но открытая ключица, за которую нечаянно зацепился взгляд, мешала рационально думать и заставила покрыться заметным румянцем. — Д-да, мне.. мне сейчас нравится один человек, но я не знаю.. — Стоит ли признаться ему? — заканчивает за него Камиширо, отводя свои желтые глаза в сторону, и незаметно пододвигается ближе, — этот выбор в твоём распоряжении. Кто-то боится признаться, кто-то ждет, когда сильные чувства пройдут.. но такая звезда, как ты, Цукаса-кун, не должна бояться, а идти на встречу судьбе. Тот, кто откажет тебе во взаимности, был лишь проходным этапом к твоему пути, как бы это эгоистично не звучало. Актер молчит в ответ, разглядывая уже пустую кружку и совсем чуть-чуть чувствуя другое тепло, которое «чужим» язык не поворачивается назвать. Тенма чувствует себя странно, ведь не каждый может получить любовный совет от того, кого на самом деле и любишь всем сердцем. Камиширо тоже замолчал, ожидая или вовсе не ожидая ответа, хотя, вроде, в хорошем расположении духа. Парень как раз тихо напевает песню, которую недавно записал с ним. Цукаса внезапно почувствовал прилив сил, и в голову приходит идиотская идея, сталкивая другие в бездну. Давай, давай, признайся ему! Это лучшее время, не теряй его! — Р-Руи, я!.. — Что такое, Цукаса-кун? Цукаса, поднимая голову в сторону режиссера, забывает как дышать. Он ощущал, как близко к нему расположен Руи, но не думал, что настолько. Он.. мог почувствовать на себе чужое дыхание. Так, стоп! Это не повод терять хватку, давай, Цукаса, ты же будущая звезда! — Ты мне нравишься! — Тенма жмурится, напрягаясь всем телом. Но тут же в неверии распахивает глаза, когда Руи кладёт ему руку на затылок и притягивает к себе, оставив лишь пару миллиметров между их губами. — Правда? Я был бы не рад, ври ты мне. Чем докажешь? — юноша физически ощущает чужую улыбку. Сердце заходится в новом темпе, до этого неизведанным. — Если.. хочешь доказательств, сделай то, что собирался! — Цукаса сильно жмурится, рефлекторно поджимая губы. По-другому бы он давно схватил инсульт, если честно. Но этот голос.. — Расслабься, звёздочка, — шепчет Камиширо в чувствительное ухо, — иначе задуманное не воплотится. Тенма попытался, но не получилось, однако стоило механику коснуться его губ своими, как те сразу же расслабились. У Руи губы теплые, но покусанные и сухие, и сейчас он наверняка наслаждался устами Цукасы, ведь те были ухожены и помазаны бальзамом, пахли апельсином. Самого Тенму это не заботило, ведь сейчас он целуется с тем, о ком грезил последний месяц. Руи ахает, когда Цукаса берёт инициативу на себя и углубляет поцелуй, проведя языком по передним зубам. — М-м, Цукаса-кун, — лепечет режиссер, прежде чем снова слиться воедино, но внезапно Цукаса отстраняется, переводит сбившееся дыхание и смотрит на Камиширо, густо заливаясь краской. — П-подожди, ты ведь, мы ведь.. — Пожалуйста, — выдыхает Руи, прикрывая глаза. Ресницы дрожат, — я даю своё согласие, я весь твой, Цукаса-кун, пожалуйста.. Цукаса хочет думать, что это сон. Невозможно, чтобы Камиширо сейчас так сильно просил его внимания. Он ведь.. он ведь думает о том самом? Весь в румянце, фиолетовые волосы с яркими голубыми прядями успели прилипнуть ко лбу, а пока не снятая майка всё так же открывала обзор на ключицу и совсем немного на плечо. Кожа у парня бледная, нетронутая никем ранее. — Хорошо, я тоже хочу. Но дай насладиться великолепием чуть дольше. — Будто отыгрываешь вновь главного героя из нашего прошлого выступления, та же интонация- В следующее мгновенье Руи еле успевает закрыть рот рукой, чтобы приглушить постыдный стон. Цукасе для такой бурной реакции понадобилось лишь припасть к лебединой шее губами, оставляя первый и наверняка не последний засос за сегодняшнюю ночь. Он расцвел красивым цветком уже спустя пару секунд, и Руи чувствовал, как оно приятно жжется. Тенма хватает его за руки и валит на диван. Запястья оказываются прижатыми к мебели, и блондин удобно устраивается на бедрах, которые желал оседлать ещё давно. — Я обожаю твой голос, не смей заглушать себя! Руи удивленно смотрит на него и пытается совладать с собой. Хотелось отпустить шутку, постебаться, но он понимает, что и слова вымолвить не может. Неужели Цукаса так на него влияет? В таком случае, это невероятно. Камиширо следует приказу Цукасы, поэтому оставляет руки расслабленными, когда Тенма отпускает их и продолжает изучать тело под ним. Цукаса всегда думал, что кожа у Руи везде нежная, и дотронься — уже останется след, потому предполагал, что у него постоянно есть маленькие ранки от использования инструментов и проб новых изобретений, но в действительности такого не было. Практически везде она была чистой, а даже если и присутствовали царапины, то все оказались заклеены разрисованными пластырями. В рисунках он узнал элементы от Эму и Нене. Мило. — Не томи, Цукаса-кун, — Камиширо тянется за ещё одним коротким поцелуем, — я хочу тебя, скрывать нечего. — Я тоже. Холодными кончиками пальцев он забирается под одежду Руи, выбивая из того пару томных вздохов от прикосновений. Парень под ним постоянно ерзает и хватается за элементы одежд Цукасы, словно он спасательный круг, не дающий ему утонуть в своих собственных чувствах. — Цукаса-кун.. — Тс-с-с, подожди, ты скоро своё получишь, — Тенма снимает свой сценический образ, решив побыть для Руи настоящим, потому показывает терпеливый характер и, в каком-то смысле, доминантность. Актера заводит лишь одна мысль о том, что Руи согласился быть снизу и желает его точно так же в ответ. Стало невероятно горячо. Камиширо чувствует, как постепенно его все-таки раздевают, наслаждаясь обнаженным телом. Ноги длинные и аккуратные, выпирающие ребра можно посчитать совсем легко. Он, можно подумать, совсем как на ладони, нигде не сокрыт. — Где смазка? — Совсем недалеко, на прикроватной тумбе, взгляни туда, — парень указывает в правую сторону на комод, где почетное место занимала искомая вещица. На видном месте.. Времени терять не хотелось. Тенма быстро перехватывает её и открывает, чувствуя утонченный запах чего-то сладкого. Он выливает себе достаточное количество на пальцы, всем нутром надеясь, что не сделает больно любимому человеку в таком аспекте. Первый палец легко проскальзывает внутрь, но второй.. Второй тоже. — Что? Руи находит силы для привычной ехидной улыбки. — Звёздочка, неужели ты подумал, что я не успею развлечься перед самым основным? Теперь же.. Камиширо не успевает и слова вставить, как выразительный стон вырывается, стоило Тенме продолжить растягивать его до конца и припасть к кадыку. Внутри пальцы ощущались слишком хорошо, как и язык на шее. Руи понимал, насколько терялся в ощущениях и начинал ещё больше двигаться, подмахивая бедрами навстречу желанным пальцам. Он чувствовал, как в уголках глаз собирались слёзы от переизбытка эмоций, и как жадно впивался в него взглядом Цукаса. Слишком хорошо, слишком много всего. — Так вот чем ты занимался, пока я сидел в твоей комнате с невинными мыслями? — Если тебя это утешит, — он прерывается на ещё один стон после резкого движения внутри, — я думал только о тебе. О том, как вместо моих пальцев это ты двигаешься во мне… Тенма вытаскивает фаланги, и Руи чувствует пустоту, которая внезапно стала неприятной. Цукаса наклоняется и трепетно сцеловывает хрустальную слезинку, успевшую незаметно скатиться вниз. — Цукаса, я молю тебя, пожалуйста, возьми меня, я хочу тебя внутри! — режиссер откидывает голову назад, открывая больше доступа к шее, пока Цукаса сам избавлялся от оставшейся одежды, оставляя мимолетные поцелуи на коже. Сейчас Руи выглядел просто прекрасно со слезинками в желтых глазах от переизбытка чувств, с красно-фиолетовыми цветками, раскрывшимися на некоторых участках кожи, и когда умолял наконец подарить удовольствие и глубоко войти в него. Признавать было немного стыдно, но такой вид очень нравился актеру, а тем более — заводил ещё больше. Цукаса аккуратно берёт его под коленки и закидывает одну себе на плечо, до сих пор удивляясь чужой растяжке. Пусть главной работой оставалась режиссерство, она всё равно была хорошей. Он не сомневался в том, что Руи, возможно, и на шпагат по желанию сядет. Однажды надо будет спросить насчёт этого. Камиширо понимает его, потому сам, без помощи, изящно закидывает другую ногу на плечо. Оставшуюся смазку Цукаса распределяет по своей плоти, после чего осторожно входит одной головкой, выбивая из Руи ещё один вздох. Он наблюдает, как грудная клетка красиво приподнимается. — Красивый, — на выдохе шепчет Тенма, совсем чуть-чуть продвигаясь вперёд. За такие слова Камиширо одаривает его очередной улыбкой. В скором времени Руи ерзает и говорит: — Не волнуйся, звёздочка. Можешь двигаться. — Хорошо, твоя звёздочка сделает всё для тебя, — глупая улыбка ненадолго напрашивается на лицо, но он просьбы прислушивается и начинает движения. С каждым новым толчком юноша под ним мелодично стонет, и Тенма всё-таки был прав, насколько же у него прекрасный голос. На концерте, при рассказах, в пении, и, теперь можно сказать точно, в интиме тоже. Красивый внешне, красивый голосом, красивый телом. Настоящее золото сейчас у актера в руках, ничто и никто его не переубедит в этом. Через некоторое время толчков стало больше и они стали немного резче. Руи не мог контролировать нормально своё тело, потому закинутые ноги съезжают на поясницу, и, рефлекторно, он притягивает Цукасу ближе к себе, а затем и вовсе заводит руку за его голову, пряча лицо в плече. — Цукаса-кун, я так хорошо чувствую тебя внутри, это так невероятно, — еле-еле проговаривает членораздельно Руи, хватаясь за Тенму крепче, чем прежде. — Погоди немного.. — говорит Цукаса, но Руи, кажется, не слышит, потому, когда Тенма меняет угол проникновения, юноша выгибается в спине, откинув назад и практически захлебывается накопившимися слюнями, — было приятно? — Д-да, очень, не останавливайся, Цукаса-кун… Актер не отказывается, ведь понимает, что конец у обоих близок. Пусть лица Камиширо не было видно, ведь оно снова спрятано в его плече, но Цукаса представлял, как сейчас у того красиво заламываются брови и блестят опухшие губы. Мелодичные звуки были громкими, ради него парень действительно не сдерживал голос, что весьма льстило и радовало. — Я сейчас.. — Да.. Толчки ускорились, пока Руи всё ещё крепко хватался за Цукасу и шептал какую-то милую глупость: — Я люблю тебя, звёздочка, ты такой красивый и милый, самый лучший!.. Камиширо видит белые звездочки перед глазами и изливается себе на живот, сильно сжимая Цукасу внутри. Тот последовал за ним, предварительно выйдя и кончив, пачкая их обоих. Они, наверное, слегка переборщили. *** На утро Цукаса просыпается немного уставшим и даже не сразу понимает, где находится. Только стоило вспомнить, он чуть ли не подскакивает, но вовремя замечает спящего рядом человека. Некоторое время он молчит, но решает перевернуться к нему, разглядывая лицо. Руи сам на себя не похож, когда спит. Видеть это прелестный лик умиротворенным странновато, правда есть смысл гордиться этим — впервые увидеть такого человека, как режиссера их труппы, спящим, а не усердно работающим! Ещё одна галочка в свои достижения. Однако, кажется, он явно пропускает момент, когда на него уже смотрят с привычным выражением лица. Тенма приходит в себя и борется с желанием накрыться полностью одеялом, правда Руи успел остановить лишь парой слов: — Доброе утро, Цукаса-кун! Хорошо спал? — А.. а, да, хорошо, — кивает снова парень и замолкает, пока на его слова Руи хихикает: — Отлично, я-то думал, согревают ли достаточно мои объятия? Цукаса вспыхивает и поворачивается на спину, пытаясь угомонить взбесившееся сердцебиение. — Ну-ну, звёздочка, неужели это для тебя более смущающие слова, чем всё произошедшее вчера ночью? — Будущую звезду ничего не смутит! — Цукаса собирается духом и спихивает весь стыд в бездну, — и-и ты тоже этого не сумеешь сделать. — Узнаю свою звёздочку, — Руи теперь по-настоящему смеётся, придвигается, чмокает Тенму в краешек губ и встаёт с кровати, — пошли на кухню, может найдется что-то для завтрака, ты ведь приказывал обязательно соблюдать приёмы пищи, это же заряд на весь день. Цукаса еле успевает угнаться за Камиширо, который уже скрылся за дверью. Судя по всему, предложение позавтракать также намекает на дальнейший разговор их отношений. Ответ обоих, пожалуй, очевиден.