Поющий серенаду

На следующее утро Изуку выключил будильник и застонал. Сначала он направился в душ, быстро вымыл волосы и собрал их в хвост, обнажая выбритые бока. Серенада никогда не убирал волосы назад, это было одно из его самых больших отличий. Одевшись в униформу, он схватил одежду для собеседования, сунул ее в рюкзак вместе с маской и направился вниз, просматривая на ходу электронную почту. От мысли о том, что он снова окажется в классе со своим мучителем, у него свело желудок. Он решил, что может пропустить завтрак этим утром. Он прошел на кухню, налил себе кофе и, прихлебывая его, сел просматривая электронную почту. Он никогда не знал, что быть айдолом — это такой кровавый труд. Пока он отвечал на электронные письма и просматривал свое расписание, на кухне уже начали появляться другие студенты. В этот день у него было только одно собеседование, так что он не слишком беспокоился об этом. Он вздохнул, когда зазвонил телефон и он увидел номер своего менеджера. — Клянусь, он меня прослушивал или что-то в этом роде — проворчал он, прежде чем ответить, — Доброе утро, Кито. — Привет, мой дорогой Изуку. Как ты сегодня утром? Ты поел? И не смей говорить, что ты выпил кофе, и это должно сойти за еду. Если со вчерашнего вечера ты не съел ничего, кроме небольшого количества фруктов, тебе лучше пойти на кухню и что-нибудь поесть. — сказал Кито сладко-сладким голосом. Изуку застонал. — Какого черта, Кито, ты меня прослушиваешь или что? Сегодня утром я не голоден, мне не нужно сейчас что-то готовить. И еще мне очень жаль, но кофе — это очень вкусная еда. — Иди на кухню и выпей хотя бы фруктовый коктейль. Тебе нужны какие-то питательные вещества, и нет, кофейные зерна не в счет — Кито сказал, игнорируя комментарий о том, что он приставал к мальчику: — А теперь иди и съешь что-нибудь. Ты же не хочешь упасть в обморок или заболеть из-за того, что не поел. Даже кусочек тоста с медом на нем лучше, чем ничего. Изуку не замечал, что другие ученики наблюдают за ним, он также не замечал, что Айзава тоже наблюдает за ним. — Кито, я не терял сознание из-за нехватки еды уже два года, ты вдалбливал это мне в голову достаточно долго, чтобы знать, когда мне нужна еда…… прекрасно! Я покушаю, черт возьми. — Он встал со стула и направился к холодильнику. — Хорошо, — сказал Кито довольным голосом, — Ты важен для меня и твоего папы. Если ты потеряешь сознание или заболеешь из-за того, что не поел, это не сделает никого из нас счастливыми. Даже что-то маленькое лучше, чем ничего. Шота с любопытством наблюдал за зелено-беловолосым мальчиком. Ему было интересно, с кем он разговаривает. Он вспомнил, что другой мальчик сказал накануне вечером, и был рад услышать, что мальчик не потеряет сознание из-за нехватки еды. Даже если он понимал чувство нежелания есть. Хизаши всегда заставлял его иметь хотя бы паёк. Он также задавался вопросом, почему он почувствовал искру ревности к тому, с кем разговаривал мальчик. Изуку вздохнул, вытащил пару разных фруктов и начал резать их, пока говорил. — Да, я знаю, вы оба тоже важны для меня, и я знаю, что сейчас ты беспокоишься из-за того, что не нависаешь надо мной все время. Я обещаю, что сегодня поем трижды. Мне уже приходилось иметь с ним дело, и, по-видимому, он учится в моем классе. Это не помогает справиться со стрессом. Я могу иметь дело с миллионами людей одновременно, но он выбивает меня из колеи, это отстой. Кито вздохнул. — Мне жаль, малыш. Если бы я мог, ты же знаешь, я бы сделал так, чтобы тебе никогда больше не пришлось видеть этого сопляка. Просто старайтесь изо всех сил есть три раза в день. Небольшие перекусы тоже хороши, если ты не можешь есть большие порции. И миллионы людей любят тебя. Этот сопляк — один из немногих, кто является эгоистичным придурком, создавшим то, что тебе нравится называть характером. Он фыркнул и слегка посмеялся над своим менеджером. — Да, я действительно так это называю, не так ли? Теперь у тебя есть работа, и тебе следует перестать приставать ко мне, как чертова наседка. Обязательно запиши это… на прием ко мне и на следующую неделю тоже — Он бросил фрукты в блендер и нажал кнопку включения. Он почти слышал, как Кито закатывает глаза. — Как будто я забыл это запланировать. И я никогда не перестану доставать тебя. Тебе повезет, если я не буду рассылать тебе спам, пока ты на занятиях, потому что я не могу просто пойти в другую комнату посмотреть, как у тебя дела. Сделай мне одолжение и надери им всем задницы! Покажи им, что ты и твоя причуда лучше, чем они, вероятно, подумают, как только эта тявкающая собака начнет лаять во все горло. Он усмехнулся, наливая смузи в стакан. — Обязательно, и не вздумай спамить мою почту, или я ударю тебя еще раз, если ты хотя бы подумаешь об этом — ворчал он, и он действительно будет это делать. Неплохо, но он бы очень сильно зарезал этого человека. Кито усмехнулся. — Посмотрим, Изуку, посмотрим. Теперь у вас есть смузи, чтобы выпить и пойти на урок. Попозже я с тобой свяжусь— На этом мужчина повесил трубку. Изуку посмотрел на свой телефон и нахмурился. В некоторые дни он ненавидел этого человека.Он с ворчанием взял дурацкий коктейль, подошёл и сел за стол, не обращая внимания на пялящихся на него людей. Остальные наблюдали, как Изуку садится на свое место. Единственным, у кого хватило смелости сесть рядом с ним, был мальчик с фиолетовыми волосами, который выглядел так, словно едва держался на ногах. В руках у него была кружка, которая выглядела так, будто могла служить аквариумом, наполненная пахнущим черным кофе. Он посмотрел на Изуку, прежде чем вернуться к своему кофе. — Кофе — это настоящая еда. Не позволяй ненавистникам говорить тебе по-другому. Изуку не смог удержаться от смеха над словами другого мальчика. Он был рад, что парень сидел справа от него, так что его было видно. — Спасибо! Я знаю, что он хочет как лучше, но, черт возьми, он такой вертолетный опекун — он все равно сделал глоток своего коктейля, у него было такое чувство, что если он не выпьет его, то на пороге появится его менеджер и накормит его насильно. — Им просто нравится присваивать эликсир жизни себе — сказал мальчик, прежде чем сделать большой глоток горячего напитка. — Шинсо Хитоши, — сказал мальчик. Он кивнул, это звучало правдоподобно. — Мидория Изуку, приятно познакомиться с коллегой-кофеманом. — Тут недалеко есть кафе, если ты любишь кошек, у них лучший кофе во всем Мусутафу, — серьезно сказал Хитоши, — плюс лучшая выпечка, которую я когда-либо пробовал. Он задумался, наклонив голову. — Что ж, я думаю, тебе нужно взять меня с собой в следующий раз, когда ты поедешь. К сожалению, это не может быть сегодня вечером, потому что после занятий у меня назначена встреча с директором — он допил смузи еще одним глотком, — Я даже угощу тебя, если ты это сделаешь. У меня не было кошачьих объятий уже два года Хитоши кивнул. — Конечно. Просто скажите мне, какой день вам больше всего подходит, и мы посмотрим, сможем ли мы получить разрешение покинуть кампус. Шота не понимал, почему он так завидовал мальчику с фиолетовыми волосами. Он не понимал, почему он чувствовал необходимость объявить мальчика своим, хотя он даже почти не разговаривал с подростком. Ему нужно будет поговорить об этом с Хизаши. Не то чтобы он мог поговорить с кем-либо из других учителей о желании заявить права на ученика. — Вам лучше поскорее пойти в класс, если кто-то из вас опоздает, вас исключат — Сказал Шота, прежде чем повернуться и направился к двери в сторону школы. — Это сделка, Шинсо — Сказал Изуку, прежде чем подняться и потянуться. — Нам пора идти в школу. Я очень сомневаюсь, что он лжет о исключение людей. Хитоши допил за один раз нечто большее, чем просто глоток кофе, даже не моргнув от высокой температуры. — Да, нет. Это Голова-ластик. Сомневаюсь, что он когда-нибудь стал бы шутить по этому поводу, хотя ходят слухи, что он здесь один из самых крутых учителей. Не говоря уже о том, что он герой подполья.Вполне вероятно, что ему было бы весело исключать людей, которые, по его мнению, были здесь только для того, чтобы прославиться. — Мы с тобой прекрасно поладим, Шинсо. Ты единственный человек, которого я встретил, который знает Ластика. Я слышал, что в прошлом году он исключил весь свой класс. Я ни в коем случае не буду рисковать своим местом, потому что был слишком медленным — он перекинул рюкзак через плечо и направился к двери. Он никогда не опаздывал — такой строгий гастрольный график в течение последних двух лет отучил его от привычки опаздывать. Хитоши кивнул и сделал то же самое. — Думаешь, мы могли бы подкупить Сотриголову кофем? Он похож на человека, который любит кофе. Может быть, если мы привезём ему немного, у нас двоих будет неделя без угрозы исключения. Он фыркнул. — Держу пари, он заставил бы нас пробежать круги или что-то в этом роде, попивая упомянутый кофе, только потому, что мы пытались его подкупить. Хитоши надулся. — Наверное, ты прав… может быть, если мы добавим котенка, это сработает. Никто не может сказать «нет» или рассердиться, держа на руках очаровательного маленького котенка. Если он ткнет его в нос своей маленькой лапкой, нам, вероятно, удастся избежать наказания за убийство на неделю. — Хммм, это звучит как правдоподобный план, у меня есть один придурок, которого я бы не прочь убить — усмехнулся он, когда они вошли в класс. Он застонал, увидев, что сидит прямо за этим придурком. — Ой, смотри, ты прямо передо мной, — сказал Хитоши, подходя к своему месту. Он проигнорировал разгневанного блондина, сидевшего перед его новым… другом? Были ли они друзьями или просто болтавшими кофеманами? В любом случае, по крайней мере, он был рядом с кем-то, кто не будет сильно раздражать. Он просто надеялся, что блондин не будет громким, хотя выглядел так. — Да, по крайней мере одно дружелюбное лицо в классе — сказал он, собираясь сесть. Он положил свой рюкзак на спинку стула, подальше от Бакуго. Ему не нужно было, чтобы его маска была повреждена взрывом. — Итак, — сказал Хитоши, кладя руки на стол и подпирая подбородок сложенными руками, — ты готов к тому, что, я уверен, станет адом, когда появится Сотриголова? Я не думаю, что он из тех, кто хочет проводить церемонии и тому подобное. Может быть, он будет присутствовать на своих занятиях, когда они закончат, но это все. — Да, я очень сомневаюсь, что мы пойдем на инструктаж. Скорее всего, он проведет какой-нибудь фитнес-тест, чтобы посмотреть, как мы реагируем и используем свои способности — он откинул голову назад, чтобы посмотреть на своего нового друга? Подождите… у него действительно появился друг? Ха, странно. Хитоши застонал. — Да, это будет весело. Что ж, было приятно познакомиться. Не возненавидь меня слишком сильно, когда узнаешь, что у меня за причуда, ладно? — Иметь друга было приятно, пока все это длилось, но проверка на причуду выдаст его всем, и тогда он снова станет одиночкой. Он закатил глаза. — Ты, наверное, даже не увидишь мою сегодня. На самом деле это не помогает с физическими тестами или чем-то еще, хотя я больше экспериментирую с этим, так что я мог бы попробовать несколько вещей, которые у меня пока не получались. Меня всю жизнь ненавидели за то, что у меня есть, до трехлетней давности, так что я не собираюсь ненавидеть тебя за твою. — Ты сейчас так говоришь, но поверь мне, все ненавидят меня за мою глупую причуду, — печально сказал Хитоши, — и я сомневаюсь, что наш учитель позволил бы мне вообще не использовать мою причуду, если это еще и тест с причудами. — Поверь мне, страдающий бессонницей, я родился со своей, и когда мне приходится постоянно контролировать ее, чтобы не влиять на окружающих, я точно знаю, каково это, когда тебя ненавидят за это. В конце концов, сирены всегда были злыми злодеями в историях — Он ненавидел это, его голос был потрясающим, но ему приходилось сдерживать свою причуду, когда он находился рядом с другими людьми, иначе на него могли напасть, особенно если в классе с ними был Бакуго. — Погоди, у тебя тоже есть причуда контроля голоса? — спросил Хитоши, выпрямляясь и широко раскрыв глаза. Он не мог в это поверить. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Не могло быть и речи о том, чтобы у его нового друга тоже была причуда, хотя бы отчасти похожая на его собственную. Каковы были шансы на это?! Он ухмыльнулся. — Да, это называется музыкальный голос. Я хотел назвать его песней сирены, но моя донорша отказалась. Она хотела назвать это как-то совсем по-другому, но вмешался мой папа. Это скорее причуда музыкального голоса, но, подобно кошачьему мурлыканью, музыка влияет на людей. — Это так чертовски круто! — Хитоши сказал, и на его губах появилась легкая улыбка — У меня это, гм, называется промыванием мозгов. Это причуда вызова и ответа. Ты ответишь на вопрос, и я смогу управлять твоим телом. Далеко не так круто, как у тебя. Он фыркнул. — По крайней мере, ты можешь использовать это, чтобы помочь в работе героя. Мой на самом деле мало что делает. Хотя у меня есть теория, что если я подниму достаточно высокий тон, то смогу делать то же, что делает презентационный микрофон. Я просто никогда не пробовал это, потому что более высокие тона могут быть смертельно опасны для людей. Хитоши фыркнул. — Ты только что назвал его «Презентационный микрофон»? — Он знал, что технически это было имя героя, но вряд ли кто-нибудь когда-либо называл его так — Кроме того, ты понимаешь, что твоя причуда будет намного эффективнее моей. Мне приходится полагаться на ответ. Ты, ты мог бы пропеть несколько нот и вообще кого-то остановить. Не надо ненавидеть свою причуду или лгать мне о ее потенциале, Сирена. Он хихикнул. Да, он действительно хихикнул. — Может быть, я так и сделал, добрый сэр — Затем он покачал головой. — Это намного сложнее, чем напевать несколько нот. Люди очень чувствительны к звуку. Если я хоть немного сбиваюсь с ритма, у кого-то из ушей течет кровь — На самом деле хорошо, что его левое ухо было глухим из-за Бакуго, это помогло не дать недостаткам проявиться в полную силу. Хитоши пожал плечами. — Тем не менее, ты, похоже, прекрасно контролируешь себя, а школа поможет тебе в этом… Если, Сотриголова не такой, как все другие учителя, которые, держу пари, были у нас двоих. К тому времени, когда мы закончим учебу, тебе, скорее всего, едва ли придется даже сознательно думать об этом. Это будет просто мышечная память о том, как высоко или низко ты можешь подняться — Он игнорировал блондина, который, казалось, становилась все напряжённой по мере того, как они разговаривали. Изуку вздохнул. — Я очень на это надеюсь. Это постоянная работа над тем, чтобы мой голос оставался нормальным. Моя причуда всегда активна, поэтому я должен быть внимателен к тому, как я говорю. Но еще хуже, когда я не ношу слуховой аппарат. Было бы здорово не думать об этом так много. Хитоши приложил палец к подбородку. — Интересно… если бы мы оба активировали свои причуды, например, я задал тебе вопрос, и ты ответил на него, активировав свою причуду, вступили бы в силу обе наши причуды или ни одна из них, и мы оба в конечном итоге получили бы смертельные головные боли и возможное носовое кровотечение? Его глаза светятся интригой. — Мы должны проверить это в какой-то момент — Он что-то почувствовал и снова выпрямился, чтобы оглядеть комнату. Он заметил спальный мешок, дюйм за дюймом ползущий по полу. Он прикрыл рот рукой, чтобы удержаться от хихиканья. Хитоши посмотрел туда куда друг (да, теперь они были друзьями, независимо от того, соглашался другой мальчик или нет) и увидел то же самое. Он выпрямился на своем сиденье и прикусил губу так сильно, что пошла кровь, просто чтобы не рассмеяться. У него было такое чувство, что это был их учитель, и ему, возможно, не понравилось бы хихиканье единственных, кто, казалось, понимал, что на земле вообще кто-то есть. Прошло пять минут, прежде чем кто-либо еще заметил этого мужчину. Розовокожая девушка испуганно вскрикнула, когда он встал. — Потребовалось слишком много времени, чтобы все, кроме двоих из вас, заметили меня и успокоились. Это неприемлемо. Меня зовут Айзава Шота, я буду вашим классным руководителем, учителем права и этики — Он вытащил спортивную форму из спального мешка и бросил ее на свой стол. — надень это и встретимся на тренировочном поле. У вас есть десять минут — затем мужчина ушёл без дальнейших комментариев. Изуку и Хитоши быстро схватили свою новую форму и направились в раздевалки. Изуку начал раздеваться, демонстрируя все свои шрамы, он всегда забывал, что теперь они у него есть. Хитоши заметил шрамы и почувствовал волну защитного гнева. Он знал, что у него есть шрам над глазом, но не подозревал, что у мальчика есть шрамы такого масштаба. — Кто это с тобой сделал? — прорычал он, его руки были на собственной рубашке, когда он переодевался. — Хммм? — он промурлыкал что-то без своей причуды. Затем он понял, на что смотрел подросток. — Донор яйцеклеток, бывший лучший друг, причудливые полицейские, причудливые учителя и ученики. Они все старые, не волнуйся об этом. — Он стянул через голову футболку с короткими рукавами. Его руки все еще были видны, как и несколько шрамов от звездных вспышек. — Я хотел бы узнать некоторые имена, — сказал Хитоши, снимая рубашку. У него были свои слабые шрамы от ударов ремнем в дерьмовых приемных семьях и прекрасный шрам на лице, который он скрывал от намордника, который ему пришлось носить, пока его не нашли и усыновили мамы — Есть несколько улиц, на которых нет главной достопримечательности — нарисованных мелом контуров и разбитых машин. Он закатил глаза. — не беспокойся об этом. Никто из них больше ничего не может мне сделать. В этом нет ничего особенного, — сказал он, закончив одеваться, когда пришли другие ученики, и быстро вышел из раздевалки, чтобы не иметь дела с Бакуго. Хитоши быстро оделся и последовал за своим другом. — Хорошо, я оставлю это. На сегодня. Но однажды вы увидите в новостях много автомобильных аварий, а я буду счастливо сидеть в кафе и пить кофе. Он фыркнул. — Ну, тогда, если вы увидите кучу случайных поножовщин, вы будете знать, что я сижу на крыше и радостно пою о справедливости. — Эй, это нечестно, — пошутил Хитоши, — Почему ты занимаешься поножовщиной, а я должен советовать людям играть в настоящий Фроггер? — потому что я единственный, у кого есть опыт обращения с ножами — он усмехнулся, когда они направились к Сотриголове. — Ты этого не знаешь, — игриво оскалился Хитоши — откуда ты знаешь, что я не зарезал нескольких человек в приемной семье? Шота слушал обоих мальчиков. Он был… мягко говоря, заинтригован. Он не мог понять, шутят они оба или нет. — Хм, хорошая мысль, может быть, нам стоит сыграть в ножевую ложку и выяснить, кто лучше бьет ножом— Ему нравился этот парень, теперь ему было любопытно, зарезал ли он кого-нибудь раньше, от этого ему было бы намного веселее. Хитоши усмехнулся. — Ладно, что, черт возьми, такое нож-ложка? А откуда ты взял эту игру? Ты изобрел это, тыкая людей острым концом ножа, а затем бросая в них ложки? Он громко смеялся, пока его друг говорил. — Это… Это из телешоу под названием «Симпсоны». Хотя бросать в кого-то ложки звучит забавно. Хитоши улыбнулся. — Так как же нам выяснить, кто лучше бьет ножом? Я, конечно, за то, чтобы проверить это, но я бы не хотел повредить свое идеальное, как у Адониса, тело, — шутя, он провел руками по туловищу. Он знал, что он нигде не был таким мускулистым, каким должен быть. Изуку поднял бровь и ткнул Хитоши в живот. — Хммм, я думаю, ты перепутал Адониса с кем-то еще, друг. Мы всегда могли бы заняться метанием ножей. У меня есть очень хороший набор, который мой опекун подарил мне на день рождения в прошлом году. Хитоши оттолкнул палец друга. — Заткнись. Я подарок богов — Он высунул язык и кивнул. — На самом деле это звучит очень весело. О, мы могли бы пойти в кафе, расслабиться и отдохнуть, а потом устроить здесь небольшое соревнование — Он собирался проиграть, но был рад попытаться. Он зарезал одного ребенка в приемной семье, но попытался украсть его единственную еду за неделю и не собирался этого допустить. Он не виноват, что взял в руки нож. Им следовало запереть ящики получше. — Звучит прекрасно, хотя нам, возможно, придется найти учителя, который будет контролировать соревнования. Интересно, есть ли кто-нибудь, кто действительно это сделает? — ему действительно было любопытно, и, может быть, он мог бы научить своего нового фиолетового друга, как правильно метать ножи. Шота решил, что это его выход. — Ты можешь попросить выделить тебе время, чтобы воспользоваться полигоном, который есть у Снайпа. Можете попросить либо его, либо меня, поскольку мы здесь двое наиболее разбираемся в метании ножей — Он не упомянул Хизаши, потому что не должен был уметь этого делать. Все просто верили в его образ тупого блондина, который он использовал для геройства.Так было веселее наблюдать за людьми, недооценивающими его идеального блондина, когда они попадали в переделку. Изуку повернулся, чтобы посмотреть на своего учителя, что ж, этот человек был даже лучше, чем он думал. — Спасибо вам, Айзава-сэнсэй. Давненько у меня не было времени заняться метанием. Так что, если вы не возражаете понаблюдать, я дам вам знать, когда — Он не знал Снайпера, он не доверял Бекасу, но по какой-то причине он доверял этому человеку прямо здесь. Шота кивнул. — Просто скажи мне время, и я буду там. Хитоши захотелось биться головой о стену. Он собирался опозориться не только перед своим новым другом, но и перед Сотриголовой. Что ж, до сих пор у него была хорошая жизнь… это ложь, но никто не должен был этого знать. Изуку здесь понравится, подумал он. Прошло совсем немного времени, прежде чем прибыли другие ученики, и их учитель начал объяснять все, что они делали. Ему захотелось рассмеяться, когда одна из них, девушка, которую он спас во время вступительного экзамена, сказала что-то о несправедливости. Жизнь вообще несправедлива. Испытания начались с того, что Бакуго закричал «Умри» и подбросил мяч в воздух. Потому что, конечно, он сделал что-то подобное. Он немного не понимал, что за красные линии появляются на его коже, когда он использует свою причуду, но прошло уже три года, и если честно… Ему было все равно. Тесты прошли нормально, он не использовал свою причуду, так как это не принесло бы ему никакой пользы, затем был бросок мяча, и он стоял в кругу, размышляя об этом. Ему еще не приходилось делать ничего подобного, и он не хотел причинять боль другим ученикам. — Может, можно им затычки для ушей достать или что-нибудь в этом роде? Я хочу кое-что попробовать, но не хочу, чтобы кто-то пострадал. Особенно те, у кого сверхчувствительный слух. Сёта поднял бровь и повернулся к Яойорозу. — Можете ли вы сделать беруши для девятнадцати человек и одну для меня? — Ему хотелось услышать причуду мальчика в действии, но он также провел достаточно времени со своим мужем, чтобы понять, что это было бы глупо при тестировании чего-либо. Яойорозу кивнула и быстро сделала двадцать пар беруш, раздав их всем. Когда она подошла к Бакуго, блондин усмехнулся. — Я не буду их брать. Его дерьмовая причуда ни хрена не поможет! — Бакуго усмехнулся. Изуку закатил глаза. — Твои похороны — Прежде чем он снял и выключил свой слуховой аппарат, ему не нужно было ломать еще один во время экспериментов. Он сделал несколько глубоких вдохов, решая, какую сонату он собирается использовать. Как только он понял это, он начал тихо напевать, звук красиво разливался по округе, действительно песня Сирены, а затем он открыл рот, взяв лирическую высокую ноту и подбросив мяч, прежде чем выпустить пронзительную высокую ноту. Ему пришлось продолжать петь, чтобы заставить это сработать, но он сделал это, ноты были достаточно высокими, чтобы создать своего рода звуковую волну. Это было чертовски больно, и ему захотелось выпить горячего чая, но он гордился собой. Он понизил тональность своих записей и вернул себе свою причуду, прежде чем повернуться к своему Сенсею. Бакуго лежал на земле, держась за кровоточащие уши. Он со слезами боли на глазах смотрел на Изуку, в то время как Шота ухмылялся. Это было впечатляюще. Хитоши наблюдал, как его друг активировал свою причуду. Он не мог этого слышать, но причуда Изуку как будто резонировала с его собственной. Он задавался вопросом, связано ли это как-то с тем, что у них обоих были умственные и голосовые причуды. Ему не терпелось поэкспериментировать со своим новым другом!