Скрипка

«Братик, ты так красиво играешь!» Скрипка постепенно затихла. Микуни обернулся на внезапно объявившегося маленького слушателя и отложил инструмент на стол. «Ой-ой, ты снова решил уйти из своей комнаты». Именно, это давно уже было утверждением, а не вопросом. Этот мальчишка всегда вставал со своей кровати и приходил вечером к старшему брату, стоило ему услышать нежные скрипичные мелодии, доносящиеся из его комнаты. Мальчик уверено кивнул и прошёл вглубь помещения. Мисоно замечал. Замечал, что в последнее время брат играет печальную музыку. Что тот, как всегда, улыбается его приходу, но смотрит с грустью в глазах. Замечал, но не был в силах понять... Мальчик быстренько подошёл к нему и схватился маленькими ручками за ткань чужой рубашки под слегка удивлённый взгляд подростка. «Я тоже хочу играть на скрипке! Хочу... стать таким же, как ты, братик!» Воскликнул он, с наивной решительностью глядя в глаза старшего Алисейна. Быть как он, - единственный способ понять своего загадочного брата... и избавить от этой печали. Так подумал маленький Мисоно. «Стать таким же, как я?..» А Микуни смеялся. Смеялся так по-доброму. Он опустился перед братцем, нежно кладя руки на его тёплые плечи. «Не стоит, Мисоно... Ты не знаешь, что это такое - думать о том, о чём думаю я. Переживать то, что переживаю я. Ты не знаешь... что значит играть на этой скрипке так, как играю я». Мисоно внимательно слушал, непонимающе моргая и стоя неподвижно в то время, как брат взял несколько растрёпанных тёмных прядей, упавших на детское лицо, и ласково завёл за ухо мальчика. «И лучше не знай. Ты прекрасен такой, каким ты растёшь... На твоём пути за тобой следует любовь. За мной же...» Микуни скривил губы в горькой усмешке и опустил взгляд в пол. «...лишь зависть». Мисоно только смотрел на чужое лицо перед собой, хмуря брови. Почему его брат говорит такие странные вещи? Почему близкий и любимый человек будто уходит всё дальше и дальше?.. Он не понимал, но сделать что-то точно-точно должен был! Зажмурившись, мальчик поддался вперёд, неуклюже стукаясь макушкой о челюсть старшего братца, заставляя того удивлённо моргнуть и поднять голову. «Микуни!..» Младший брат с любопытством и теплом во взгляде внимательно смотрел в глаза старшего... «Я буду рядом, чтобы любовь следовала за тобой тоже!» ...А губы его расплылись в яркой улыбке. Микуни ничего не ответил. Только начал посмеиваться, после чего вздохнул и трепетно, с осторожностью заключил ребёнка в крепкие объятья, прижимая к себе. «Глупенький...» Да, мальчик не знал, что на уме у его странного старшего брата, но, уткнувшись в его плечо и радостно улыбаясь, был уверен, что сказал правильные слова. Возможно, он остался таким же «глупеньким», но сейчас Мисоно думает так же, настраивая инструмент и перебирая смычком на старых струнах запомнившуюся навсегда простую меланхоличную мелодию. Постепенно он начинает понимать его чувства, его мысли. Ношу, которую он несёт. Начинает понимать, что он вкладывал в эту скрипку. Мисоно обязательно найдёт его. Найдёт и спасёт от зависти и печали. Подросток сосредоточенно вспоминает каждое движение и наконец доигрывает, вновь погружая ныне нежилую комнату в тишину. Это единственное, что он может сыграть. Это всё, чему успел его научить Микуни.