Мой кот – Мин Юнги или Странная история кота Пушистика

Мин Юнги засыпал в прекраснейшем настроении. Уже завтра его ждала сделка всей жизни. Контракт по поглощению сопернической корпорации был готов и вычитан до мелочей — не придраться. Оставалось только подписать его, и тогда он станет владельцем крупнейшего конгломерата Южной Кореи. И все это в возрасте тридцати четырех лет. Однако мечтам президента Min Group не суждено было сбыться. Юнги проснулся от того, что ему стало слишком жарко. Он точно помнил, что выставлял на кондиционере комфортную для сна температуру, но то ли тот сломался, то ли прислуга что-то напортачила, но к утру под одеялом Юнги буквально задыхался. Будильник еще не прозвенел, и он лениво потянулся, предвкушая успех дня, однако вместо того, чтобы откинуть одеяло, еще больше закопался в него. — Что за? — Юнги хотел возмутиться, но издал только какой-то шипящий звук. Тело ощущалось как-то странно. Одеяло не поддавалось, оно почему-то стало гигантским, а не привычным двуспальным. Юнги попытался сообразить, пил ли он вчера, и отчетливо вспомнил, что решил отказаться от вечернего виски, чтобы сохранить голову свежей для сделки, и выпил только травяной чай, поданный управляющим. Отмечать он собирался после. Однако сейчас вместо того, чтобы бодро встать и затребовать утренний кофе, он рисковал задохнуться под собственным одеялом. Юнги пыхтел, фырчал и даже рычал, упираясь руками и ногами в матрас, но те почему-то не особо слушались. Он провозился до того, что просто упал с кровати. Наконец получилось сделать вдох и выбраться. Юнги уже собирался подняться и пнуть злосчастное одеяло, как вдруг понял, что видит комнату по-другому. Все предметы в отдалении обрели четкость, а ближние наоборот расплывались, цвета же казались тусклее, более серыми. Юнги оторопел. Как он мог за ночь стать дальтоником или что там с его зрением произошло? Но и это было не самой главной проблемой. Гораздо более зловещим было то, что его кровать почему-то увеличилась в размерах и отдалилась от пола настолько, что он едва доставал до края сбившейся свисающей вниз простыни. Юнги попытался встать и замер. Взгляд его упал на собственные руки. Коих он, собственно, не увидел. Вместо них перед глазами были две пушистые белые лапы. — Какого? — Юнги выругался, но опять издал только чужеродный звук. Он кое-как поднялся, четко ощущая все четыре лапы — мягкие и пружинистые. Однако ходить у него с первой попытки не получилось. Кроме лап у него оказался еще и хвост, который только мешал, крутился из стороны в сторону, из-за чего Юнги терял баланс, шатался и даже падал. Кое-как освоившись, он добрался до зеркала в пол в гардеробной, примыкавшей к спальне. Отражение его совершенно не впечатлило. Вместо его подтянутой фигуры и мужественного лица на Юнги смотрел зеленоглазый трехцветный кот. Бело-рыже-черное чрезмерно пушистое недоразумение. Юнги фыркнул. Ну и приснится же такое. Ожидая проснуться в любой момент, он побродил по комнате. По запаху нашел запонку, которую думал, что давно потерял. Все чувства обострились, обоняние в особенности, а еще он воспринимал расстояние до окружающих предметов с поразительной четкостью. Юнги попробовал ущипнуть себя, чтобы ускорить процесс пробуждения, но с лапами это было проблематично сделать, а как выпустить когти, он пока не понял. Внезапно зазвонивший будильник ничего не изменил. Юнги жмурился, плотно закрывал глаза, думая, что вот-вот откроет их в кровати, но телефон продолжал вибрировать и пиликать, что для кошачьих ушей стало настоящей пыткой. Если до этого момента Юнги забавлялся, то теперь ему было не до смеха, и внутри медленно зарождалась паника. Он попробовал добраться до телефона — встал на задние лапы и смахнул его с тумбочки, после чего с трудом провел мягкой подушечкой по ползунку будильника. С непривычки отключить его получилось только с третьего раза, и наконец-то комнату наполнила благословенная тишина. Юнги начал расхаживать из стороны в сторону, недовольно качая хвостом. Почему именно сегодня? Любой другой день и он отнесся бы к этому сюрреализму привычно спокойно, но не сегодня, когда его ждал контракт, требующий подписания именно президентом. Без его присутствия сделка не состоится, и тогда труд последних лет пойдет прахом. Из тяжелых раздумий его вывел стук в дверь. — Господин Мин? — раздался голос одной из служанок. Юнги не мог издать ничего кроме надрывного мяуканья. За дверью воцарилась тишина, а потом послышались шаги. Юнги выругался про себя и сел посреди комнаты, устав наматывать круги. Ему жутко хотелось кофе, а еще в туалет, но в его виде ни то, ни другое не представлялось возможным. Через несколько минут в комнату снова постучали, на этот раз вместе со служанкой пришел управляющий. — Господин Мин? Вы уже встали? Ваш кофе готов, — после молчания со стороны Юнги мужчина продолжил. — Я захожу, господин. Дверь медленно отворилась, и Юнги недовольно уставился на своего управляющего Ли и служанку с подносом, на котором стоял и призывно пах его любимый кофе. Кофе, который чуть не оказался по полу, потому что служанка громко охнула и чуть не уронила поднос. Юнги уставился на управляющего в упор, желая взглядом передать все свое недовольство ситуацией. Однако тот его уничижительный взгляд не оценил. — Откуда здесь кот? — недоуменно спросила служанка, пока управляющий Ли проверил всю спальню. — Кажется, господин Мин уже уехал в офис, — невозмутимо произнес он. — Выгоните это создание отсюда быстрее, иначе господин нас всех уволит. — А вдруг у него блохи? — пискнула служанка, но все-таки подошла ближе с такой осторожностью, будто Юнги превратился не в кота, а в крокодила. К его выдворению подключились остальные слуги, а потом еще и охрана. Юнги достойно упирался, но он все еще не привык к новому телу и ощущал себя жутко неповоротливым, поэтому прислуга все-таки вышвырнула его из собственного же дома. «Всех уволю!» — решил Юнги, с возмущением глядя на высоченный забор, окружающий его особняк. На улице оказалось достаточно прохладно. Он то и дело поджимал лапы, совершенно не приспособленные к грубому асфальту. Лапам было холодно и жестко, густая шерсть грела откровенно плохо, а обрушившаяся на него лавина запахов и звуков сбивала с толку и дезориентировала. Юнги покрутился у ворот в поисках подручных средств, попробовал из прутиков и листвы выложить слова, чтобы показать бестолковой прислуге, кого они только что выставили, но внезапный порыв ветра помешал, и все его старания превратились в беспорядочную кучу листьев. В итоге из ворот выскочил привратник с метлой и погнал его прочь. Юнги скитался по ощущениям целую вечность, но если судить по прохожим, торопящимся в кафе на обед, то он мог предположить, что время было около полудня. Он совершенно обессилел, ведь и в виде человека не особо много двигался, а тут ему пришлось преодолеть немыслимые расстояния в виде кота. На улице ему были не рады. Другие коты, завидев его, грозно шипели и выгибали спину. Юнги было решил, что теперь сможет понимать их, раз сам стал таким же, но нет, чужое мяуканье так и оставалось для него непостижимым. Его отовсюду прогоняли, прохожие недовольно шикали, топали ногой. Мозг до сих пор отказывался принимать реальность. Самое важное в его жизни утро обратилось горячечным бредом. Он должен сейчас быть в офисе, подписывать документы и с пренебрежительным самодовольством созерцать бывших конкурентов, а он плетется в виде кота неизвестно куда и неизвестно зачем. Юнги даже не уверен, что смог бы найти дорогу к дому. Впрочем, пока он остается котом, его подчиненные так и будут прогонять его. Как он поменял форму и почему проснулся уже таким — у Юнги объяснений не было. Его больше тревожила другая сторона вопроса. Как ему вернуться обратно? С каждой минутой он все сильнее слабел. Боль в натертых лапах копилась, а чувство голода только росло, ведь он так и не выпил кофе, что уж говорить о завтраке. Никаких изысканных омлетов от его повара француза или выпечки из лучшей пекарни по пути. Сейчас он даже не отказался бы от лапши из банальной забегаловки, которые по пути попадались на каждом углу. Однако стоило только подойти ближе к входу, как его отгоняли с недовольным видом. Наконец, Юнги заприметил скромную кофейню, которую раньше и вниманием не удостоил бы, и нырнул в ее задний двор — пустующий и спокойный. Он обессиленно уселся, раздраженно шлепая хвостом по холодной земле. Из приоткрытого окна доносились запахи еды и кофе, и Юнги сглотнул скопившуюся слюну. В животе громко заурчало, однако утолить голод не представлялось возможным. Рыться в мусоре он считал ниже своего достоинства, да и кроме нескольких пустых коробок и большого закрытого бака в переулке ничего не было. Юнги только начал немного приходить в себя после утреннего путешествия, как дверь подсобки отворилась и наружу вышел парень. Он был невысокого роста, одет в форму и фартук, и Юнги решил, что это один из сотрудников кафе. Парень устало вздохнул, расправляя плечи. Юнги был с ним солидарен. Сейчас его снова погонят, а его опухшие лапы не были готовы к новым подвигам. Он даже не успел спрятаться за коробки, как парень заметил его. Однако вместо того чтобы разозлиться, он только смешно округлил глаза. Юнги уставился на него в ответ. Подняться он все равно был не в состоянии. Возможно, этот молодой парнишка — то ли школьник, то ли студент — не будет против его присутствия. Парень подошел немного ближе и присел на корточки, на его лице читалось дружелюбное любопытство. — Кис-кис, — позвал он на удивление высоким голосом, с интонацией так не похожей на грубость, с которой Юнги сегодня пришлось столкнуться. — Что ты здесь делаешь? Ты потерялся? Он осторожно протянул ладонь и коснулся головы Юнги. — Такой пушистый… Первой реакцией Юнги было дернуться и зашипеть, но неожиданно для самого себя он издал довольный мявк. — И ошейника нет, странно, — пробормотал парень. — Сиди здесь, я сейчас. Юнги фыркнул. Он никуда и не собирался. На несколько минут парень скрылся за дверью, но вскоре вышел с бумажной тарелкой. Юнги сразу же повел носом — пахло одуряюще вкусно. — Голодный? — улыбнулся парень. — Держи. Он поставил тарелку перед Юнги на землю, на ней оказались кусочки мяса в подливке, и Юнги, даже не думая, набросился на еду. Он быстро жевал, хоть и в отстраненном ужасе от себя, что он ест с земли без помощи рук, но челюсти и зубы работали сами без его контроля. Через минуту он уже сыто облизывался, однако все же воздержался от того, чтобы вылизать опустевшую тарелку от остатков соуса. Парень с улыбкой наблюдал за ним, а потом опять погладил, и на этот раз Юнги ему позволил. Его положение уже не казалось таким страшным. Утолив голод, он был готов к борьбе. Нужно было срочно искать способ превратиться обратно. Прикосновение аккуратной ладони к голове и спине вызвало у него массу мурашек, так как ощущалось до жути приятно. Юнги и не помнил, чтобы его кто-то когда-то так гладил, разве что в детстве. Массаж он не особо любил, а во время секса предпочитал деловой подход, как и во всем. Лишние нежности были ни к чему. Однако его кошачьей сущности явно нравилась ласка, поэтому Юнги только подставлял голову. Однако долго порелаксировать ему не удалось. Через пару минут дверь подсобки снова открылась и из нее вышел второй парень, повыше первого и в таком же фартуке. Юнги автоматически зашипел, выгибая спину. — Тише, это мой друг, он не обидит тебя, — мягко произнес парень. — Чимин-а? Ты что тут? — спросил второй и быстро прикурил, закрывая огонек зажигалки ладонью от ветра. Чимин. Теперь Юнги знал, как звали его нового знакомого — первого человека, кто ему помог. — Тэхён-а, смотри, кого я нашел. Такой красивый кот! Тэхён выдохнул дым в воздух, поднимая голову. Будучи человеком, Юнги тоже курил, но сейчас дым только раздражал чувствительный кошачий нос. Он повел усами и сузил зрачки. — Только не говори, что… — начал Тэхён. — Я хочу взять его! — с горящими глазами произнес Чимин. Юнги встрепенулся и с интересом поднял голову. — Чимин… — тяжело вздохнул Тэхён. — Говорят, трехцветные кошки приносят удачу, а мне ее сейчас ой как не хватает. — Ты же сказал, что это кот? — Да, Тэхён-а, представляешь, это же такая редкость! Я просто обязан забрать Пушистика домой. — Пушистика? — фыркнул Тэхён, туша сигарету. «Пушистика?!» — возмущенно подумал Юнги. — Пушистика, — подтвердил Чимин с широкой улыбкой. — Ты прикроешь меня до окончания смены? Я хочу успеть устроить его дома до того, как начнутся пары в универе. — Чимин, — строго покачал головой Тэхён. — Твой арендодатель не разрешает домашних животных. — Он не узнает! Ну как я могу оставить его здесь? Он явно домашний, а ошейника нет. Бедняжка. Юнги перевел взгляд с Чимина на Тэхёна, а потом обратно, разглядывая парня повнимательнее. Сегодня все люди ему казались злющими великанами серого цвета с искривленными лицами и визгливыми грубыми голосами, но Чимин первый, на кого он по-настоящему смотрит. Он молод, лет на пятнадцать младше Юнги, но точно не школьник, раз упомянул университет. Юнги находил его довольно привлекательным — красивый овал лица, тонкий аккуратный нос и соблазнительно очерченные губы. Обычно он отдавал предпочтение именно таким мальчикам в своей постели. Правда, надолго они там не задерживались, так как в приоритетах у Юнги был только бизнес. — Ладно уже, иди. Все равно тебя не переубедить, — махнул рукой Тэхён. — Ты лучший! — Чимин обнял его, громко чмокая в щеку. — Я сейчас! Он на минуту забежал в подсобку и вышел уже без формы, но с рюкзаком, переодевшись в обычные светлые джинсы с рваными коленками и персиковую худи. — Увидимся на парах! — лучезарно бросил Тэхёну на прощание Чимин и подхватил Юнги на руки. Сразу же стало мягко и тепло. Юнги победно глянул на Тэхёна, который отправился обратно в кофейню, и устроился поудобнее. По крайней мере, проблема с жильем была решена. Чимин не оставит его голодным, и Юнги сможет сосредоточиться на главном. Чимин жил неподалеку, поэтому шел пешком. Он бережно прижимал Юнги к себе и периодически смотрел на него с ласковой улыбкой, несмотря на то, что грязные лапы и шерсть пачкали его светлую худи. Юнги наконец-то расслабился. Он лениво смотрел на незнакомые ему улицы Сеула и зевал. После еды жутко клонило в сон. Чимин принес его к себе домой — скромную квартиру-студию — и в прихожей опустил на пол. Юнги автоматически принюхался, но запах самого Чимина и его квартиры ему пришлись по душе. Он прошел вперед, оглядел чисто вымытый пол с ковриком перед диваном, уголок кухни с барной стойкой и кровать у окна. Тем временем, Чимин быстро разулся, переодел запачканную кофту и налил воды в небольшую миску, которую поставил на пол рядом с кухонным шкафчиком. — Если захочешь пить. Все остальное придется подождать до вечера, я уже опаздываю. Надеюсь, ты не наделаешь сюрпризов к моему возвращению. С этими словами Чимин закинул на плечо рюкзак и ушел, закрывая дверь и оставляя Юнги одного. Он обошел всю квартиру по периметру, осматриваясь и оценивая место, где ему предстояло жить. По его меркам студия была крошечной и невзрачной — типичное жилье студента. Однако в положении Юнги и это показалось роскошью после утренних скитаний. Не считая разбросанной одежды, в квартире было чисто и уютно, а главное тепло. Новый организм отличался от человеческого, и Юнги чувствовал, что засыпает на ходу. Прыгать он пока не умел, не смог залезть в кресло, поэтому свернулся в клубок прямо на полу, оборачивая длинный хвост вокруг лап. Он согрелся и быстро засопел, решив, что ничего другого ему все равно не остается. Юнги проснулся через несколько часов, потянулся и снова вспомнил, что с ним приключилось и в какой заднице он оказался. Если он и надеялся проснуться снова человеком, этого не случилось. Хвост раздраженно забил по полу. Юнги сходил попить воды, морщась от боли в натертых лапах. В туалет ему пока не хотелось — утром он успел справиться с потребностями организма на улице. Заняться было совершенно нечем. Кроме учебников по дизайну и тетрадей, сложенных в стопку на маленьком низком столе, ничего интересного он не обнаружил. К счастью, долго скучать ему не пришлось. Вернулся Чимин с кучей пакетов, в которых оказался лоток, кошачий корм, шампунь и специальная щетка. — Пушистик? — мягко позвал Чимин. — Ты как тут? Он обошел квартиру, заглядывая в углы и проверяя все на возможный беспорядок, и радостно улыбнулся. — Даже не баловался. Думаю, мы с тобой поладим. «Поладим, если ты перестанешь меня так называть!» Первым делом Чимин потащил его в ванную, против чего Юнги не возражал, так как налипшая на шерсть грязь его порядком раздражала, а вылизываться он не собирался даже пробовать. Ощущение шершавого языка на шерсти вызывало в нем дрожь отвращения. Он спокойно позволил Чимину намылить шерсть шампунем и смыть пену теплой водой, даже лапы специально выставил по очереди, чтобы промыть песок и грязь. — Какой ты спокойный и умный, — Чимин не переставал восхищенно восклицать. Он закутал Юнги в полотенце, а потом немного подсушил феном, осторожно направляя теплый воздух. После мытья Чимин тщательно расчесал густую длинную шерсть, и Юнги впервые с утра почувствовал себя человеком. Лапы почти перестали болеть и больше ничего не чесалось. Чимин принес в ванную лоток с наполнителем и поставил на пол. — Это для тебя. Раз уж ты такой умный, наверняка знаешь, что это. Да, Пушистик? Юнги презрительно зыркнул на него, но Чимин только всплеснул руками в умилении и потрепал его по голове. С одной стороны, такая любовь к животным подкупала, Юнги на себе чувствовал теплую волну заботы, совершенно незнакомой и непривычной. С другой стороны, Чимин показался ему слишком восторженным и простодушным. В бизнесе такой характер был верным путем к краху. После ванных процедур Чимин направился на кухню, где выставил из пакета на стол несколько видов кошачьей еды. Юнги сморщил нос. До такого он еще не опускался. — Проголодался? — неверно истолковал его реакцию Чимин. — Сейчас. Он выставил перед Юнги сначала влажный корм, а через некоторое время сухой, но Юнги только демонстративно отворачивался. Пахло откровенно плохо, да и на вид так себе. Он тоскливо подумал об изысканных ужинах, к которым часто даже не притрагивался. Не ценил, пока не лишился всего. Чимин грустно вздохнул. — Ты, наверное, жил в богатой семье? Прости, у меня нет денег на дорогой корм. Может, все-таки попробуешь? Он смотрел так жалобно, что Юнги не выдержал. Он понюхал корм, даже попытался лизнуть, а потом закашлялся от подступившей тошноты. — Ладно, — покачал головой Чимин, отправляя корм из тарелок в пакет. — Придется отдать котам на улице. Но тебя я теперь даже не знаю, чем кормить. Он занялся ужином для себя, насвистывая под нос и пританцовывая в одних носках на маленькой кухне. Подогрел упаковку готового риса в микроволновке и открыл банку тунца. Такие продукты были Юнги больше по вкусу, поэтому, когда Чимин сел на диван с тарелкой, Юнги подошел к нему, встал на задние лапы, ставя передние на колени. Он пристально, словно гипнотизируя, уставился на Чимина, который как раз собирался поднести палочки ко рту. — Ты… Хочешь то же, что и я? — недоуменно спросил он. Юнги попробовал кивнуть и, кажется, у него получилось, потому что Чимин в изумлении вытаращил глаза. — Вау, ты даже так умеешь. Ну хорошо. Он поделился своей порцией, откладывая немного на отдельную тарелку, и Юнги с огромным удовольствием умял простой рис с тунцом. Подобное он пробовал разве что в детстве, когда был в гостях у школьных друзей, но за последние двадцать лет стал слишком избалован роскошью дорогих ресторанов и разнообразными деликатесами. Чимин только усмехнулся и покачал головой, устремляя все свое внимание после скромного ужина на телефон. С кем-то оживленно переписывался, а потом пытался сфотографировать Юнги, но тот не дался — еще человеком терпеть не мог фотографироваться — и сбежал в ванную. Лоток с наполнителем Юнги совершенно не понравился, тот странно пах и, когда он потрогал его лапой, показался жутко противным на ощупь. С горем пополам он справился со всеми делами, загребая лапой белые комки и внутренне умирая от позора. Чимин уже готовился ко сну, переодевшись в растянутую футболку и шорты. Юнги на секунду задумался, а потом решительно направился к кровати. С пятой попытки у него получилось запрыгнуть на нее. Он довольно потоптался, гордый, что все-таки освоил прыжки, разрешил Чимину себя погладить, после чего внаглую улегся на вторую подушку и, подложив хвост под голову, быстро уснул. Утром он опять разочарованно уставился на белые лапы. Как ему хотелось проснуться у себя дома и понять, что вчерашний день был всего-навсего кошмаром. Юнги сходил с ума от безвыходности ситуации, в которой оказался. Потом он повернул голову и увидел сияющее миловидное лицо своего спасителя. Сонный Чимин смотрел на него с такой радостью, что внутри все словно замерло. Юнги никогда не видел подобных взглядов в свою сторону. Обычно его или боялись или ненавидели. Чимин лениво потянулся, погладил Юнги по спине, а потом быстро чмокнул в нос, заставляя шокированно захлопать ресницами и возмущенно сбежать. Юнги быстро освоился в чужой квартире, привык к простой незамысловатой еде, которой Чимин исправно делился. Вместо лотка он приноровился залезать на унитаз, Чимин быстро заметил и оставлял для него крышку поднятой. Вылизываться он принципиально отказывался, шерсть неприятно забивала рот, отчего он начинал кашлять, поэтому Юнги сам приходил в ванную, чтобы Чимин его искупал под душем и расчесал. Утром требовал кофе, который парень заваривал для себя, прохода не давал, вставал на задние лапы, заглядывая в глаза, и в итоге Чимин сдавался каждый раз. Наливал немного ему в блюдце, так как понял, что бороться с таким странным пристрастием бесполезно. Кофе был не такой качественный, как Юнги привык, но давал хоть какое-то подобие нормальной жизни. В итоге Чимин перестал удивляться, только хвалил и радовался вслух, что нашел такого тренированного кота. Юнги несколько дней пытался показать парню, что он не просто умный кот, тянул лапы к ноутбуку, когда Чимин занимался по вечерам, но все попытки оставались безуспешными. Чимин думал, что он играет, и оперативно пересаживал на пол, не давая даже шанса что-то напечатать неповоротливыми лапами. Потом Юнги пробовал зажать ручку в зубах, чтобы показать, что он умеет писать, но Чимин со смехом отнимал ее и совал ему в рот игрушечную лохматую мышь. Юнги с презрением игнорировал все игры, даже несмотря на то, что побегать за лазерной указкой ему все же дико хотелось. Инстинкт, будь он неладен. С каждым днем надежды превратиться обратно таяли, и Юнги становился все мрачнее и мрачнее. По неизвестной причине он застрял в шкуре кота, в то время как его бизнес, дело всей жизни, наверняка рушился в его отсутствие. У Юнги не было наследников, да и о завещании он не позаботился, посчитав себя несокрушимым. Вот и поплатился за самоуверенность. Телевизора у Чимина не было, поэтому Юнги весь извелся без каких-либо новостей. Наконец, у него появилась возможность хоть что-то узнать, когда Чимин оставил ноутбук включенным, а сам ушел мыться. Такой шанс нельзя было упускать. Юнги уселся за ноутбуком и лапой попробовал провести по тачпаду. Курсор реагировал и он приободрился. Открыл поисковик, но печатать лапами оказалось гораздо сложней. Он справился с клавишами с десятой попытки, набирая имя своей компании в строку поиска. Увиденное заставило его взбеситься. «Глава корпорации Min Group Мин Юнги загадочным образом исчез. Конкуренты настаивают, что господин Мин замешан в незаконных сделках и именно поэтому скрылся заграницей. Однако подтверждений подобным заявлениям пока не нашлось. Представители корпорации стойко хранят молчание. Напомним, Мин Юнги стал президентом в возрасте двадцати семи лет после смерти своего отца в результате несчастного случая. С тех пор он вывел корпорацию на новый уровень, в несколько раз преумножив ее годовой доход. Перед своим исчезновением господин Мин собирался поглотить одну из крупнейших компаний Кореи и окончательно утвердить свое господство. Если в ближайшее время он не даст о себе знать, то без руководства его корпорация может быстро потерпеть крах. Следите за ситуацией вместе с нами…» Злость наполнила его до предела, отчаянно требуя выхода, но в таком виде он даже кулаком не мог бахнуть по столу. Юнги, не контролируя себя, начал бешено носиться по квартире, разбрасывая все на своем пути: снес ботинки Чимина в прихожей, его учебники со стола на пол, оборвал штору и даже случайно смахнул с подоконника одинокий кактус. Тяжело дыша, Юнги стоял посреди совершенного погрома и не чувствовал успокоения. Он не видел способа вернуться обратно и от мысли, что его бизнес прекратит существовать или перейдет к кому-то чужому, с каждой секундой становилось все хуже. — Пушистик! — ошеломленно воскликнул вышедший из ванной Чимин. На нем было только полотенце, повязанное на бедрах, но Юнги не успел толком рассмотреть его тело, потому что все внимание обратилось к лицу. Чимин смотрел с таким разочарованием, что Юнги внезапно стало стыдно. Обычно такая несдержанность была ему несвойственна, а тут он устроил погром в чужой квартире. Он думал, что Чимин начнет кричать и ругать его, но тот только вздохнул, переоделся в пижаму и принялся за уборку. Он быстро сложил разбросанные вещи, повесил штору, помыл пол и выкинул сломанный кактус. На Юнги он даже не смотрел, только продолжал грустно вздыхать. После того, как Чимин расположился на диване с учебником, Юнги решил действовать. Ему совершенно не нравилась атмосфера отчуждения, так как за пару дней он слишком привык к постоянным улыбкам на лице парня. Юнги не знал, почему так быстро привязался к нему, была ли тому виной кошачья ДНК или вся странная ситуация, но факт оставался фактом — без Чимина он бы пропал в первый же день. Все это время он тихо сидел в стороне, но как только Чимин отвлекся на учебник, подошел и запрыгнул на диван, нагло залезая к нему на колени. Чимин удивленно поднял голову и Юнги уставился на него в упор, а потом начал непроизвольно мурчать, подставляя под чужую ладонь спину. Чимин мгновенно рассмеялся. — На тебя невозможно злиться, ты знаешь об этом? Юнги согласно закивал, этим побуждая новую волну смеха, и устроился на коленях. Мурчать он не переставал, хоть и не понимал, как это делает. Чимину явно нравилось, потому что он больше гладил его, чем вчитывался в учебник. За неделю у Чимина дома Юнги окончательно пообвыкся и еще больше привязался к парню. Он еще не встречал людей, похожих на него. Чимин был мягкий и добрый, заливисто смеялся и плавно танцевал, набивал рот едой, забывая о приличиях, и вообще в целом вел себя абсолютно непринужденно. Он разговаривал с Юнги, рассказывал о своем дне: как один из посетителей нагрубил ему в кофейне, как профессор по графике похвалил его проект, как они с Тэхёном ходили после пар в караоке. Юнги уже понял, что Тэхён был не только коллегой Чимина по работе, но по совместительству еще и однокурсником и лучшим другом. Вечером Чимин часто созванивался с ним, чтобы обсудить заданные по учебе упражнения, да и просто поболтать. Про Юнги — а точнее, своего нового кота — Чимин тоже не умолкал и нахваливал его каждый раз. — Он такой ласковый и умный. Ты бы знал, как здорово просыпаться и видеть его рядом, — рассказывал Чимин Тэхёну по телефону. — Да уж знаю, у тебя уже есть Чонгук для этого. Он добродушно смеялся и качал ногой из стороны в сторону. Юнги в новом облике чутко реагировал на любое движение, в нем опять просыпался пресловутый инстинкт, поэтому он взгляда не мог отвести от маленькой аккуратной ступни. На выходных Тэхён с тем самым Чонгуком пришли к Чимину в гости, принося с собой жареную курицу и пиво. Чонгук оказался парнем Тэхёна — высоким и накачанным студентом спортивного факультета. Они веселились втроем, опустошая маленькие банки пива одну за другой. Юнги досталась приличная порция курицы, которой он был рад, потому что тунец ему уже порядком поднадоел. После еды он привычно расположился на диване на коленях у Чимина. Жизнь в виде кота его разбаловала. Целую неделю он только ел и спал, и даже периодически забывал о бизнесе, пропадающем без него. Когда Чонгук попытался его погладить, Юнги зашипел и цапнул его когтями за руку, так как уже вполне научился их выпускать по желанию. — Ну и зверюга! — обиженно произнес Чонгук, потирая ладонь. — Он ласковый, — рассмеялся Чимин, почесывая Юнги за ухом, отчего он начал мурлыкать. — Только с тобой, — фыркнул Тэхён. — Давай я поцелую и сразу пройдет? Последнюю фразу он обратил к своему парню, и Юнги закатил глаза. Ему была совершенно незнакома жизнь обычных студентов. Сам он учился в самом престижном университете страны, а потом еще два года в магистратуре заграницей. Не заводил друзей, только выгодные связи. Никогда не терял бдительность и не позволял себе расслабляться в чужом присутствии. Он постоянно находился в напряжении и последние несколько лет даже не замечал его. Теперь он бездельничал весь день напролет, спал большую часть суток, а утром просыпался нос к носу с Чимином. Тот обычно забавно морщился, когда длинные белые усы щекотали ему лицо, потом сонно терся носом о лоб Юнги, а вечером, приходя с учебы или смены в кофейне, поднимал его на руки, прижимал к себе и кружил по комнате. Первое время Юнги это раздражало, а потом он проникся. Никто никогда не был так рад его видеть. Чимин был простым студентом, его жизнь кардинально отличалась от мира Юнги, но в то же время в нем Юнги увидел то, чего ему так не хватало. Яркость, эмоции, легкость. Он даже не замечал, что настолько завяз в работе, что потерял вкус к жизни. Юнги многое переосмыслил за эту неделю. Больше, чем за целый год. Он не готов был смириться со случившимся и провести остаток жизни в образе кота, но мог признаться сам себе, что подобная встряска пошла ему на пользу. Если он все же вернется, то больше не будет засиживаться в кабинете до ночи, не будет срываться и рычать на бедную секретаршу, может быть даже сжалится над мелким бизнесом и позволит ему существовать. Юнги все сделает по-другому, только бы у него появился шанс стать человеком. Так прошло еще несколько дней. На следующих выходных Чимин после учебы провел долгое время в душе, а потом еще дольше выбирал, что надеть. Юнги даже не сразу понял, что тот собирается в клуб. Он с интересом наблюдал, как Чимин скинул полотенце, как втирал в тело увлажняющий лосьон, похлопывая круглые упругие ягодицы. Он облачился в черные обтягивающие джинсы и полупрозрачный топ, после чего нанес на щеки немного блесток, а на губы бальзам. Если бы Юнги был сейчас человеком, определенно возбудился бы. Чимин не стеснялся его, ни о чем не подозревая, обнажался и демонстрировал свое подтянутое тело. Юнги смотрел на него новым взглядом. Он находил парня привлекательным и раньше, а сейчас внезапно понял, что Чимин не только милый, но еще и сексуальный. Фигура у парня была что надо, подкачанная, гибкая, как у прирожденного танцора. Юнги не отказался бы посмотреть на него в клубе. Он не был завсегдатаем в подобных заведениях, но иногда, когда хотелось расслабиться, мог посидеть в VIP ложе, наблюдая за танцполом со стороны и потягивая виски. За парнем вскоре заехали друзья. Тэхён с Чонгуком уже были навеселе и быстро довели до кондиции и Чимина, подливая ему соджу. Шумной толпой они вывалились из квартиры, оставляя Юнги в темноте и тишине. Благо, теперь он отлично видел в сумерках. Проблема была в другом. С каждым днем ему становилось все скучнее и скучнее. Он развлекал себя тем, что строил в уме абсолютно безумные бизнес планы, до мелочей продумывая стратегии и оценивая риски. Находил ошибки в анализе и начинал заново. Вернулся Чимин после полуночи. К этому моменту Юнги уже крепко спал на мягкой подушке и недовольно проснулся от включенного света и звонкого мата, когда парень врезался в угол стола. Глаза Чимина пьяно блестели, щеки раскраснелись, а губы были призывно приоткрыты. Юнги завороженно наблюдал, как Чимин мажет по ним языком. Он медленно стягивал с себя одежду, скользя ладонями по телу, задерживая пальцы на ключицах и бедрах. От него сильно пахло алкоголем и мужским парфюмом — чужим. Юнги недовольно сощурился. Чимин откинул одеяло и полностью обнаженный вытянулся на простынях. — Не смотри, — хихикнул он с прищуренными глазами, когда заметил пристальный взгляд Юнги. Чимин был прилично пьян, по-другому его поведение объяснить было нельзя. За две недели Юнги еще ни разу не видел, чтобы тот дрочил, ведь с утренней эрекцией парень всегда уходил в душ. Сейчас же на его губах играла легкая счастливая улыбка. Чимин устроился поудобнее, не обращая внимания на Юнги на соседней подушке. Он поглаживал шею и ключицы, спускаясь ниже, дразнил пальцами темные соски и живот. Расставил ноги шире, сгибая их в коленях, и провел ладонями по внутренней стороне бедер, жарко выдыхая. Юнги не отрываясь смотрел, как Чимин ласкал себя, как обхватил возбужденный член в кулак и толкнулся в него со стоном, как запрокинул голову, прикрывая глаза и прикусывая губу. Свет был приглушен, но Юнги отлично видел в темноте. Такое шоу для него еще не устраивали. Он был буквально в первом ряду. Немного отдаленно он чувствовал, что это неправильно. Он не должен подсматривать за таким интимным моментом, но ничего не мог с собой поделать. От Чимина невозможно было отвести взгляд. Он так сладко стонал, выгибаясь, отчего на его шее и груди блестели капельки пота. Так умело сжимал в ладони ровный розовый член, влажный от смазки, что Юнги невольно представлял эту ладонь на себе. В итоге он все-таки зажмурился и отвернулся, так как совершенно не пылал желанием мучиться от возбуждения в виде кота. Только услышал высокий стон, томный выдох и шорох салфетки. Чимин заснул сразу же после оргазма, а Юнги еще долго наблюдал за ним спящим. Он зубами подтянул одеяло наверх, укрывая его, а потом лег обратно на подушку и изучал чужое лицо с остатками блесток на щеках. Ресницы нежно трепетали, грудь мерно вздымалась. Чимин периодически шевелил губами во сне, словно что-то беззвучно говорил. Юнги помотал головой, сбрасывая наваждение. Не хватало еще влюбиться. Он и так привязался к этому парнишке, а теперь еще и восхищаться им начал. Это чувство стоило пресечь на корню. Через пару дней Чимин привел домой парня, с которым познакомился в клубе. Владельца того самого дешевого парфюма. Юнги сразу не понравился этот кадр — высокий, самодовольный, без особых признаков интеллекта на лице. Он несмешно шутил, а потом сам же гоготал в голос, брызгая слюной во все стороны. Налегал на пиво, отчего его круглое лицо становилось все краснее, делая его похожим на переспелый помидор. Подливал Чимину соджу, открыто спаивая его, а потом лапал за коленки и ягодицы. Юнги недовольно наблюдал, как они целовались на диване, как парень щипал соски Чимина под футболкой, отчего тот морщился, мягко останавливая чужие руки. Этот переросток действовал совершенно бездарно, причиняя боль вместо удовольствия. До полноценного секса дело не дошло. Парню кто-то позвонил, и тот быстро испарился, оставляя Чимина с припухшими вишневыми губами и явным стояком в джинсах. К большому разочарованию Юнги, Чимин все равно продолжил встречаться с этим типом. Его вкус в мужчинах оставлял желать лучшего. Чимину нечего было делать с парнем, который и прикоснуться к нему правильно не мог. Юнги, несмотря на всю свою занятость, любил хороший секс и всегда заботился об удовольствии партнера. Да, у него не было официального парня, он довольствовался быстрыми ни к чему не обязывающими связями, но это подходило его стилю жизни. Будь он собой, он показал бы Чимину, на что способно его тело, доставил бы ему настоящее наслаждение. Однако теперь он был всего лишь Пушистиком — невольным наблюдателем за чужими неумелыми ласками. Ухажер заглядывал к Чимину домой еще несколько раз и нравился Юнги все меньше и меньше, а он изначально был о нем невысокого мнения. Что Чимин в нем нашел, он не понимал. Парень был достоин большего. Того, чтобы за ним ухаживали, восхищались, прислушивались. Тип же больше болтал сам и совсем не обращал внимания на слова Чимина, его явно интересовал только секс. Он продолжал нагло заявляться и бесцеремонно лапать его. К раздражению Юнги, этот хмырь все-таки добился своего и затащил Чимина в постель. Слушать влажные звуки чужого секса было невыносимо, Юнги хотел заткнуть уши, но не мог. Даже спрятаться было негде. Он засел в самом дальнем от кровати углу и недовольно насупился. Пытался отстраниться и думать о своем, но невольно прислушивался к мокрым поцелуям, заставляющим его брезгливо морщиться. Ну кто так целуется? Юнги бесился от безысходности. После недолгой прелюдии звуки, которые издавал Чимин, быстро перестали походить на стоны удовольствия. — Подожди, — пропищал он, заставляя Юнги напрячься. — Ну что ты ломаешься… — Я же не готовился, нельзя так сразу… — Ну и что, чем туже, тем лучше, верно? — Ай! Юнги не выдержал. Закипая от злости, он направился прямиком в прихожую, прицелился и метко прыснул пахучей жидкостью в чужие лакированные ботинки, а потом вернулся в спальню. Он прыгнул на кровать и цапнул неудавшегося ловеласа за мясистое волосатое бедро, впиваясь острыми когтями до крови. Тот издал совсем не мужской позорный визг, а Юнги оперативно слинял и спрятался за кухонной мойкой. — Твоего кота надо кастрировать, а еще лучше усыпить! — ругался, как Юнги надеялся, уже бывший парень Чимина. После несостоявшегося секса тот не стал задерживаться, а Чимин его и не просил остаться. Юнги было видно, как он стоял, сложив руки на груди, и недовольно поджимал губы. Второй парень с недовольной миной еще несколько минут ныл и возмущался, после чего сразу же ушел. — Выходи уже, герой, — позвал Чимин, и Юнги осторожно вылез из укрытия. Чимин с улыбкой присел на корточки, погладил его за ухом, и Юнги не смог сдержаться, он начал мурлыкать, не в силах бороться с реакцией нового тела. — Не переживай, я не буду тебя кастрировать, — фыркнул Чимин. — Мой защитник. Юнги застыл. Он даже не задумывался об этом. От мысли, что его подобрал бы на улице кто-то другой, холодела кровь. Он мог лишиться не только человеческого образа, но и мужского достоинства. От представленной картины он невольно вздрогнул и поежился. Чимин перестелил белье, принял душ и вытащил из холодильника соджу. Он расположился на полу, опираясь спиной на диван, опрокидывал в себя рюмку за рюмкой и закусывал сухим рамёном, который ломал на мелкие кусочки. С каждой новой бутылкой он становился все грустнее и все разговорчивее. Чимин позвонил Тэхёну, но тот оказался занят, поэтому он отбросил телефон и изливал душу коту. Посадил его напротив и жаловался на нескладывающуюся личную жизнь. — Вот я тебя прекрасно понимаю, — он поднял указательный палец, тыкая им в сторону Юнги. — Он мне тоже не нравился! Просто у меня уже так давно никого не было… Ты не представляешь, как сложно в наше время найти нормального парня. Вот у Тэхёна есть Чонгук, они со школы вместе, и все еще без ума друг от друга. Разве плохо тоже хотеть этого? Эх, Пушистик, вот если бы ты был человеком… Чимин дошел до кондиции где-то к пятой бутылке. Он начал всхлипывать, а потом притянул Юнги к себе, утыкаясь лицом в шерсть и заливая ее слезами. Он обнял его, излишне крепко прижимая к себе, но Юнги только устало вздохнул и даже не вырывался. Как больно падать. Из короля бизнеса он стал ничем не лучше пушистой жилетки для чужих слез. Смехотворно, но теперь это его жизнь. Чимину стоило знать себе цену и даже не связываться с подобным мусором, тогда он с легкостью избежал бы огорчений и разбитого сердца. Юнги с радостью бы ему все это сказал, но только заунывно мяукнул. Чимин понял его неправильно и полез целоваться, обдавая спиртовыми парами. Юнги стало жутко щекотно, он шевелил усами и морщил мокрый нос, пока Чимин смачно чмокал его. — Нет, ты не принц и даже не лягушонок, и о чем я только думал, — Чимин пьяно икнул и покачал головой. После этого он с трудом доплелся до кровати и быстро отрубился, падая лицом в подушку. Юнги опять пришлось укрывать его одеялом. Наутро Чимин совсем не мучился похмельем, и по его бодрому виду казалось, что он оставил страдания личной жизни позади. Он со смехом пересказал Тэхёну по телефону события вечера, в красках расписывая подвиг кота. После этого он сообщил другу, что в клуб больше ни ногой, так как решил сосредоточиться на работе и учебе. Страдания Юнги наоборот росли и преумножались. Он не мог больше выносить безделья, хождения на четырех лапах и невозможности даже слово сказать. Он никогда не был болтуном, обычно раздражался от чужой словоохотливости, но полное безмолвие оказалось для него настоящей пыткой. Он страстно жаждал снова стать человеком. Настраивался, представлял обратное превращение в деталях, даже медитировал. Видел будто наяву, с каким удовольствием будет пить свежесваренный кофе, с каким наслаждением уволит половину слуг — он запомнил, кто был к нему особенно жесток тем злополучным утром, как снова встанет во главе своей личной империи Мин. Юнги скучал по своему бизнесу, но больше всего скучал по себе самому. Возможно, он вообще плюнет на все и укатит отдыхать — в ту же Новую Зеландию, подальше от толпы. Только прихватит с собой Чимина, чтобы вместе с ним наблюдать за звездами и полярным сиянием, а потом все-таки показать ему как целуются настоящие мужчины. Юнги с головой уходил в фантазии, с каждым днем они казались все более живыми, почти осязаемыми. Он засыпал в полном умиротворении, но пробуждение каждый раз пригвождало его реальностью. До одного дня. В то утро Юнги довольно посапывал, медленно просыпаясь, ему снилось что-то очень хорошее, но он даже не мог вспомнить что. Мелодичный смех и чужие ладони на груди. Мягкий шепот и сияющая улыбка. Юнги пытался поймать и сложить воедино иллюзорные обрывки, но они ускользали от него, окончательно растворяясь в утреннем свете, пробивающемся через шторы, и шуме машин за окном. Юнги потянулся, утыкаясь носом в чужую шею. От Чимина хорошо пахло, даже приятнее, чем обычно. Юнги прижал его к себе крепче, руками обвивая гибкое стройное тело. Стоп. Руками? Юнги распахнул глаза и встретился с чужим ошеломленным взглядом. Чимин тут же заверещал, не давая ему и рта открыть. Он вскочил с кровати и пулей бросился на кухню, где схватил с плиты сковородку и выставил ее вперед. Юнги проморгался, не веря своим глазам. Он оглядел себя, полностью обнаженного, с облегчением отмечая, что все самое важное на месте, а потом расплылся в широченной улыбке. У него получилось. Он не знал как, но пушистое проклятие закончилось так же неожиданно, как и началось. Чимин же явно не оценил присутствие голого незнакомца в своей постели, потому что продолжал смотреть на него, как на привидение. Юнги встал с кровати, с восторгом расправляя плечи и шевеля пальцами рук и ног. Он даже немного отвык стоять прямо, отвык от собственного тела, которое сейчас казалось ему венцом творения. — Ты кто?! — грозно пропищал Чимин, сжимая ручку сковородки в дрожащих руках. — Кто-кто, Пушистик я, — пробурчал Юнги, медленно подходя ближе. — Стой! — крикнул Чимин, угрожающе замахиваясь. — Как ты пробрался ко мне в квартиру, отвечай! — Ты сам меня принес. В виде кота. — Прекрати нести бред! — Послушай, Чимин… — Откуда ты знаешь мое имя? Ты следил за мной, да? — истеричные нотки в чужом голосе росли, и Юнги тяжело вздохнул. Он и сам знал, что со стороны ситуация выглядит как минимум странно. На месте Чимина он и слушать бы не стал. Юнги только открыл рот, чтобы еще раз попытаться объяснить и успокоить парня, но не успел. Не успел и дальше радоваться вновь обретенным конечностям, потому что в следующий момент внутри что-то ухнуло, голова закружилась, и он шлепнулся на разъезжающиеся лапы. Опять. Юнги был готов побиться головой об пол. Перед глазами все плыло, в висках пульсировала кровь, в ушах стоял шум. Он только услышал, как Чимин охнул, и как сковородка шумно грохнулась у его ног. — П-Пушистик? — пискнул он, прижимая ладони к груди. Юнги грустно мяукнул в ответ. — Это что же получается… — ошарашенно пробормотал Чимин. — Все это время… ты был человеком? Юнги кивнул. — Да ты! Как ты мог! До Чимина наконец-то дошло, кто все это время жил у него под боком и спал в его постели. Он вытаращился на Юнги, а потом прищурился. Вспыхнул почти мгновенно, лицо у него пошло красными пятнами, а губы наоборот побелели. Чимин рванул вперед, чуть не врезаясь в барную стойку, схватил с дивана подушку и с силой запустил в Юнги. Он бросался всем, что попадалось под руку: тетрадками, учебниками и карандашами со стола, оставшимися подушками и рюкзаком. Одновременно с этим он не переставал обиженно вопить. — Извращенец! Подлец! Юнги спрятался под кровать, забиваясь подальше в угол и собирая пушистым пузом пыль. Он тяжело вздохнул. Счастье оказалось таким недолгим. Устроив голову на лапах, Юнги прикрыл глаза. От утренней радости не осталось и следа, взамен его наполняло бесконечное разочарование. Он просидел в укрытии, предаваясь серому унынию, пока Чимин не успокоился. — Вылезай уже, — раздался его усталый голос. Юнги чихнул и осторожно выглянул из-под кровати. Лицо Чимина приняло нормальный вид, и он возвращал на места разбросанные вещи. Когда Юнги выполз, Чимин пристально оглядел его, поднял на руки, вглядываясь прямо в глаза, а потом усадил на кровать и сел напротив, скрещивая ноги. — Ты же не Пушистик, верно? Я не знаю, как тебя зовут, но явно не кошачьим именем. Юнги кивнул. — Да-а… Вот я идиот, все думал, какой умный кот мне достался. Тэхёну хвастался. А ты… — он махнул рукой. Юнги фыркнул, шевеля усами, и Чимин прыснул от смеха. Он покачал головой и заметно расслабился, окончательно отпуская злость. — Но ты тоже хорош, мог ведь как-то дать мне знать! Юнги вздохнул и привычно залез к Чимину на колени. — И как тебя только угораздило! И я тоже молодец, притащил домой незнамо кого. Ну и ну, кому расскажи, не поверят, — рассмеялся Чимин, поглаживая Юнги по спине. Рассказывать Чимин никому не стал. Только весь день подозрительно косился на Юнги, а потом краснел, словно вспоминал все, что тот успел увидеть. Вечером уже привычно поделился едой, а переодеваться ушел в ванную. Вернувшись и увидев Юнги на второй подушке, он только вздохнул. — Извращенец, — еще раз буркнул Чимин, укрываясь одеялом, и отвернулся от него. Проснулись они снова лицом к лицу. Чимин густо покраснел, разглядывая его, задерживая взгляд на лице и особенно долго на бедрах. — Привет, — хрипло произнес Юнги. Утро казалось сном. Он снова стал человеком, но надолго ли? — Как тебя зовут? — Чимин шепнул. Уши у него были красные, но в глазах Юнги увидел неподдельный интерес. — Юнги, — ответил он. — Мин Юнги. — Я Чимин. — Я знаю. Чимин осторожно коснулся его плеча, вызывая массу мурашек. Такое простое прикосновение, а Юнги словно током пронзило. Он сглотнул, не отрывая взгляда от губ Чимина. — Как так случилось, что ты… ну… стал котом? — Не знаю. Если бы знал, не застрял бы так долго в этом виде. Юнги долго ломал голову над причинами, но так ни к чему и не пришел. Он никогда не интересовался сверхъестественным, никогда не верил в то, что нельзя было увидеть своими глазами. — Мне до сих пор кажется, что это сон, — смущенно произнес Чимин. — Мне тоже. Юнги устал сопротивляться порыву и уже хотел оставить на призывно манящих губах мягкий поцелуй, как его опять завертело, словно в воронке, и он уменьшился в размерах, а лицо Чимина расплылось перед глазами. Такое резкое превращение ощущалось тяжело, будто все кости сместились. Юнги тяжело дышал, отгоняя подступающую тошноту. Чимин обеспокоенно смотрел на него. — Пушис… — он остановил себя на полуслове. — Юнги? Тебе больно? Юнги помотал головой и ткнул ее Чимину под ладонь. Ему сейчас как никогда была нужна ласка и тепло. Последующие несколько дней он так и продолжал превращаться туда-сюда. Просыпался рядом с Чимином, обнимая его, и тот уже даже перестал краснеть. Бесстыдно рассматривал его тело, прикусывал нижнюю губу, втягивая ее в рот, и заметно возбуждался. Через пару минут Юнги стабильно снова становился котом. Он даже толком не успел объяснить, кто он. Да и не хотел начинать разговор со своего статуса. Рядом с Чимином он чувствовал себя в первую очередь мужчиной, а не президентом компании. Чимин не узнал его. Он не смотрел новости и не интересовался миром бизнеса, ему не было дела до пропавшего президента Min Group. Зато было дело до Юнги. Первоначальная неловкость Чимина прошла. Он перестал называть Юнги кошачьим именем, разговаривал с ним как с человеком. Даже прикасаться старался меньше, а Юнги, к своему удивлению, заметил, что ему не хватает постоянных ласк, которые Чимин так щедро дарил коту. Теперь он сдерживал себя, замирал с вытянутой рукой, пока Юнги не подставлял под ладонь голову. — Это так странно, — повторял Чимин каждый раз, когда гладил его. К странностям Юнги уже привык. Как и к тому, что непроизвольно начинал урчать и мурлыкать, стоило Чимину только к нему прикоснуться. Он поверить не мог, что всерьез заинтересовался парнем настолько младше себя. Возможно, все дело было в том, что он так долго находился с ним рядом, невольно привыкая и приглядываясь. Ведь раньше он никого так близко не подпускал, даже шанса не давал на чувства и эмоции. Они только отвлекали от работы и достижения целей. Отец, когда был жив, давил на него с женитьбой, постоянно намекал на дочерей своих бизнес-партнеров, но после того, как Юнги встал во главе корпорации, он перестал скрывать свою ориентацию. Чужое осуждение не воспринимал, оно было для него пустым звуком. С Чимином же ему пришлось жить достаточно тесно и близко почти месяц. Как-то незаметно он стал почти родным. Может, потому что помог, когда казалось, что весь мир против него. А может, потому что за миловидной внешностью скрывался легкий независимый характер. Вечером пятницы Чимин пришел домой взбудораженный. — Я кое-что придумал, — сообщил он с порога, стаскивая кроссовки. Юнги, до этого дремавший на диване, с интересом поднял голову. — Как насчет того, чтобы съездить к шаману? — Чимин сел рядом. — Не смотри на меня так! У тебя есть другие идеи? Вот! То-то же. Давай хотя бы попробуем. Юнги ничего не оставалось, как согласиться. Он уже порядком измучился, так как обратные превращения давались ему тяжело. Просыпаться человеком было легко, а потом все тело ныло и горело огнем. Юнги сильно сомневался, что шаман поможет, считал их всех шарлатанами, но других вариантов у него не было. Спал он плохо, то и дело ворочался и дергался во сне. Проснулся от звонка будильника, который спящий Чимин не спешил отключать. Юнги пришлось тянуться через него к телефону на тумбочке. От движения Чимин проснулся и с шумом втянул в себя воздух. — Что ты делаешь? — Твой будильник отстой. Юнги нависал сверху, не торопясь отодвигаться. Вид Чимина прямо под ним показался ему особенно правильным. Немного сонный, со следом от подушки на щеке, Чимин смотрел на него, переводя взгляд от глаз к губам, а потом словно случайно мазнул языком по собственным. — Доброе утро, — прошептал он, краснея, и Юнги усмехнулся. На нежной молочной коже легкий румянец смотрелся просто восхитительно. Ему стало любопытно, везде ли Чимин так легко краснеет. Это непременно стоило проверить. — Доброе, — ответил он автоматически, хоть и казалось, что слова между ними сейчас лишние. — Нервничаешь? — Чимин сглотнул и положил Юнги ладонь на плечо, словно не решаясь — притянуть его или оттолкнуть. — Нет, — хрипло произнес Юнги. — Я вообще в это все не верю. Он коснулся нежной щеки, поглаживая кожу пальцами. Чимин задышал чаще, приоткрывая влажные губы, но не успел ничего сказать, так как Юнги в этот момент настигло обратное болезненное превращение. Терпеть эту пытку с каждым днем становилось все трудней. Юнги хотелось разочарованно простонать, но он только крепче стиснул зубы и настроился на шамана. Даже если не поможет, сидеть сложа руки и дальше он не мог. Каждое утро словно дразнило его, выдавая желаемое всего на миг. После завтрака Чимин усадил его в рюкзак, освобожденный от учебников, и Юнги впервые за долгое время оказался снаружи. Серое небо нависало над головой, медленно сыпля снегом, и Юнги поежился. В такую погоду он точно не выжил бы один на улице. Они отправились в пригород на электричке. Для Юнги такая поездка была в новинку, он привык к частным самолетам и скоростным машинам, а общественным транспортом никогда не пользовался, даже простой автобус был для него экзотикой. От запахов в вагоне его подташнивало, крики детей резали по ушам, но Чимин только успокаивающе поглаживал его по голове. Через полтора часа мучений они прибыли на место — дом в традиционном стиле в гористой местности, куда Чимин долго поднимался пешком. К шаману выстроилась целая очередь, все стояли в ряд перед высоким забором, а помощники запускали людей по одному, сверяясь с записью. Когда подошло их время, Чимин осторожно зашел внутрь, прижимая к себе рюкзак. Юнги покрутил головой по сторонам, разглядывая внутренний двор, увешанный разноцветными лентами и колокольчиками, которые создавали на ветру потусторонний перезвон. Чимину пришлось разуться, прежде чем ступить на деревянный настил на сваях, на которых стоял дом. В помещении было сумрачно и дымно, и Юнги сразу же стало тяжело дышать. Шаман оказался женщиной средних лет в ярких одеждах. Чимин выпустил Юнги из рюкзака и быстро описал ей проблему, немного сбиваясь под чужим тяжелым взглядом. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, словно к ней каждый день обращались с подобными просьбами. Шаманка окурила Юнги пучком каких-то трав, отчего глаза начали слезиться. После этого она начала раскачиваться из стороны в сторону, закатывая глаза и издавая грудные звуки. — Обряд замещения сущности проведен был… — начала она глухим голосом, все еще не открывая глаз. — Травы сильные захватили его, не давая найти дорогу назад. Да вот только не учли противники силу духа его. Человек рвется наружу, сам зверя пересилил. Надо лишь усмирить звериное начало и человек проснется. После слов шаманки Юнги внезапно вспомнил травяной чай, который ему приносил управляющий перед сном. Вкус ему тогда показался странным, но он не придал этому значения. Кажется, зря. Даже гадать не нужно было, с кем из его конкурентов связался господин Ли. Сделка по поглощению, которой Юнги так гордился, чуть ли не стала его погибелью. Ему было плевать, как они все это провернули. Внутри полыхала ярость и бешеное желание все вернуть на свои места и отомстить. Довести дело до конца, уничтожить чужой бизнес и показать, что Мин Юнги — настоящий хозяин положения. Во внутреннем дворе дома шаманка провела ритуал. Пока Чимин стоял и наблюдал в стороне, Юнги сидел в центре небольшого квадратного помоста. Помощницы шаманки расположились по углам и размеренно били в барабаны, а шаманка с посохом в одной руке и длинным ножом в другой кружилась вокруг него словно в трансе. Звуки песнопений на каком-то другом языке подействовали на Юнги, он и сам начал качаться, еле успевая следить за движениями шаманки. Когда наступила тишина, в ушах у него продолжали стучать барабаны. Колокольчики насмешливо звенели, а внезапно поднявшийся ветер пронизывал до костей. Юнги потряс головой и оглядел себя. Он оставался котом. Ритуал не сработал. Впрочем, ничего другого он и не ожидал. Он видел, как расстроенный Чимин расплачивается с помощницами шаманки, как отсчитывает несколько сотен тысяч вон. Ничтожная сумма для Юнги, но весьма приличная для простого студента. С оплатой учебы Чимину помогали родители, которые жили в Пусане, но во всем остальном он обеспечивал себя сам. Брал подработки в кофейне, чтобы платить за квартиру и покупать вещи и продукты. А теперь заработанные деньги потратил на Юнги. На обратном пути Чимин крепко прижимал к себе рюкзак, и Юнги через плотную ткань чувствовал, как бьется чужое сердце. Сам он не питал особых надежд на успех, а Чимин явно верил, что все получится. Слишком наивно с его стороны. Доброта и готовность отдать последнее ради того, чтобы помочь, наполнили Юнги восхищением. Даже стало немного грустно, но не из-за себя, а за Чимина. Остаток дня они провели дома. Посмотрели фильм, без аппетита поужинали, а потом Чимин занялся уборкой, посадив Юнги на подоконник. — Я был так уверен, что она поможет… — наконец, жалобно произнес Чимин, откладывая швабру. Юнги мог только мяукнуть в ответ. Чимин переживал и беспокоился за него больше, чем он сам. Парень мог выкинуть его на улицу, после того, как узнал правду, мог оскорбиться и закатить истерику, мог сделать вид, что чужие проблемы его не касаются, но Чимин отнесся с сочувствием и пониманием. Будто его напрямую касался Юнги и все, что с ним происходит. К вечеру Юнги охватила удивительно странная безмятежность, граничащая с безразличием. Его перестало волновать, что с ним будет дальше. У Чимина под боком он чувствовал себя спокойно и правильно — будто все происходило так, как нужно. — Я придумаю что-нибудь еще, — пообещал Чимин ему перед сном. Утром Юнги, как только проснулся, прижал его к себе за талию, отчего Чимин удивленно пискнул. Держать его в руках — сонного, податливого, мягкого — будоражило кровь, заставляя ее стремиться вниз. Он ощущался ближе, чем кто-либо из прошлых любовников Юнги, а они еще даже не целовались. — Сильно расстроился? — спросил Юнги, замечая на лице парня промелькнувшую грусть. — Немного, — Чимин подложил локоть под голову, устраиваясь поудобнее, и слабо улыбнулся. Они так и продолжали смотреть друга на друга и тихо переговариваться. С каждой минутой Юнги ждал приступа боли и возвращения в кошачью сущность, но спустя полчаса он все еще оставался человеком. — Юнги… — ошеломленно прошептал Чимин. — Неужели сработало? Юнги сел на кровати, потягиваясь, отчего одеяло сползло на бедра, оголяя торс. Он пощипал себя за предплечье и похлопал по щекам — благословенно гладким, без всяких следов щетины или пушистой шерсти. — Кажется, да, — он не смог сдержать широкую улыбку. Ликование и радость на лице Чимина отражали его внутренние ощущения. Кроме того, Юнги чувствовал по отношению к парню нескончаемую благодарность. Если бы не Чимин, его помощь и совершенно безумная идея с шаманом, до которой Юнги сам бы никогда не додумался, то все так и осталось бы по-прежнему. Изнутри его буквально распирало от радости осознания, что он вернулся. Не на пару минут, а насовсем. Кошачья эпопея в жизни Мин Юнги наконец-то закончилась. После осознания пришла неловкость. Повисла между ними вместе с тишиной. — Я дам тебе во что переодеться, — Чимин засуетился, доставая из ящика небольшого комода новую упаковку боксеров, спортивные штаны и футболку. Юнги молча принял вещи и, пока Чимин умывался, быстро оделся. Вещи оказались ему как раз, хоть и ощущались поначалу непривычно. Он не стеснялся собственного тела и вполне мог походить обнаженным, но Чимин, несмотря на интерес, почему-то опять начал смущаться и краснеть. Юнги сменил его в ванной, принимая запасную зубную щетку, и с наслаждением умылся и почистил зубы. Его лицо в отражении показалось ему незнакомым — отросшие растрепанные волосы, впалые щеки. А самое главное, взгляд стал другим — более глубоким и немного растерянным. Он видел себя, но что-то определенно в нем поменялось. Юнги сощурился, нахмурил брови, опустил уголки губ вниз. Да, так он более похож на себя прежнего. Это напомнило ему о насущном. Как бы он ни хотел задержаться и узнать, насколько взаимен их интерес друг к другу, он слишком долго оставался не у дел. Юнги пригладил волосы, расправил плечи и поднял подбородок, переходя в собранное состояние. Президент Мин сегодня же вернется в президентское кресло в главном офисе. Слишком долго без него все там прохлаждались. — Мне нужно ехать, — сразу же сообщил он, выходя из ванной. — Что? Уже? — расстроенно воскликнул Чимин. Он как раз заваривал на кухне кофе и еле успел удержать чашку от падения, немного расплескивая горячую жидкость. — Не обжегся? — спросил Юнги, осматривая его ладонь. Нежно подул на нее, погладил аккуратные маленькие пальцы, вызывая у Чимина смущенную улыбку. — Нет, — покачал он головой. — Я не ожидал, что ты так быстро уйдешь. Не подумал. Ведь твоя семья наверняка тебя ищет… В его голосе сквозила обида, и он даже не пытался ее скрывать. Юнги это показалось безумно милым. Он был бы рад провести с Чимином весь день, узнавая его по-настоящему, но знал, что пока он не разберется с делами, не успокоится. — У меня нет семьи. — Девушка? — Нет, — Юнги усмехнулся. — И пока ты не спросил, парня тоже нет. Но надеюсь, скоро появится. — Да? — спросил Чимин, приподнимая брови и прикусывая нижнюю губу. В его глазах теплилась надежда. — Я бы очень этого хотел. Юнги коснулся его щеки, очерчивая линию скул, провел пальцами по шее и нежно запустил ладонь в волосы на затылке — шелковистые и мягкие. Чимин реагировал отзывчиво, льнул к прикосновению, смотрел прямо в глаза — жарко и интенсивно. Юнги хотелось притянуть его к себе, поцеловать, приласкать, но он знал, что если начнет, то уже не сможет остановиться. — Спасибо тебе за все, — он хрипло произнес, пытаясь передать все, что чувствовал в этот момент, и быстро коснулся губами нежной щеки. — Я вернусь, как только смогу, обещаю. Чимин кивнул в ответ. Он не стал спорить, увидев, что Юнги настроен решительно. Он одолжил Юнги теплую кофту, так как запасной куртки у него не было, и деньги на такси. — Первый раз вижу тебя в одежде, — заметил Чимин, когда провожал его до машины. — Да, мы немного не с того начали, — усмехнулся Юнги. — Но мы начали? — уточнил Чимин, будто все еще сомневался в намерениях Юнги. — Определенно, — подтвердил Юнги. Вскоре он уже ехал на такси, игнорируя болтовню водителя. Всю дорогу он строил план дальнейших действий, на время отодвигая мысли о Чимине на второй план. Сначала он вернет свою основную часть жизни, а потом вернется к личной. Юнги просчитывал варианты, даже не представляя, что происходило дома и в компании во время его отсутствия. Он сжимал кулаки от злости, что его обдурил управляющий, а потом наполнялся эйфорией, что у него опять есть руки. Никаких больше лап и когтей. Шевелил пальцами ног в открытых шлепках, которые пришлось надеть, так как вся остальная обувь Чимина оказалась ему мала. Через час он стоял у ворот своего особняка, уверенно нажимая на звонок вызова. — Кого там еще? — раздался раздраженный скрипучий голос, который быстро сменился изумлением, когда калитка открылась. — Г-господин Мин? Привратник смотрел на него как на привидение, в трясущихся руках дрожала метла. — Уволен, — коротко произнес Юнги, перешагивая через порог. Дом не изменился, стоял как прежде, величественный и громоздкий, и Юнги впервые за годы взглянул на него со стороны. Он не чувствовал, что вернулся домой. Это место уже давно стало ему чужим, а он даже и не заметил. Вернувшись спустя месяц, внезапно четко это понял. Он уверенно направился к массивным дверям через двор, выложенный плиткой. Навстречу ему выскочили охранники, преграждая дорогу, но тут же растерянно вылупились на него. Они словно потеряли дар речи, увидев своего хозяина живым и невредимым, да еще и в таком виде — спортивных штанах и кофте вместо строгого костюма. Они мгновенно и слаженно склонились до пояса, выражая свое почтение. Юнги не был уверен ни в одном из них, любой мог оказаться предателем и сообщником управляющего. Ему еще предстоит вычислить перебежчиков. Если нужно, сменит весь штат. — За мной! — скомандовал он и решительно потянул дверь на себя. Управляющего Ли он нашел в своем кабинете. Тот увлеченно лапал одну из служанок, поэтому даже не сразу заметил его появление. Юнги стоял в дверях и, прищурив глаза, наблюдал за человеком, который много лет делал вид, что верно служил ему. Оставались бы у него сейчас кошачьи когти, точно расцарапал бы мерзавца. — Вывести обоих, — холодно приказал он охране. Ли, наконец, оторвался от девушки и вытаращил глаза. — М-мин? Но как это возможно? — запинаясь, воскликнул он. — Что, даже отпираться не будешь? — фыркнул Юнги. — Ты должен был бесследно сгинуть! — гневно затрясся Ли. По сигналу от Юнги охранники выволокли мужчину силой, затыкая рот и заглушая дальнейшие возгласы. Юнги обошел кабинет, с недовольством замечая следы чужого присутствия. Провел пальцами по столешнице и корешкам документов. Рабочего ноутбука не было на месте, но на этот счет он не переживал. При любой попытке взломать пароль, данные автоматически удалятся. Хоть в чем-то он подстраховался. Юнги внезапно почувствовал дикую усталость. Он так долго в деталях представлял свое возвращение, но все оказалось не таким уж феерическим и ярким. Юнги устал. От работы, борьбы, постоянного противостояния. После смерти отца не было ни дня, когда он позволял себе отдохнуть и расслабиться, а теперь даже не мог сказать, ради чего. Он медленно поднялся в спальню, переоделся в свои вещи, которые, к счастью, нашел нетронутыми. Посидел на краю кровати, оглядывая комнату, а потом собрал сумку, решив, что ночевать будет в отеле. Слишком ярки были неприятные воспоминания того судьбоносного утра. Юнги вызвал личного водителя и первым делом отправился в офис, где шокировал всех своим появлением. Кто-то был искренне рад и смотрел с явным облегчением, а кто-то прожигал ненавистью. Юнги было не до них. Кровь подогревала только одна мысль, одна цель. Пришло время вернуть его наследие. «Громкие известия! Президент Min Group Мин Юнги, который последний месяц считался пропавшим без вести, вернулся! Подробности не разглашаются, остается только гадать о причинах исчезновения самого богатого человека Сеула. Ходят слухи, что все это время господина Мина держали в заложниках конкуренты. Следите вместе с нами за развитием событий…» * — Поехали к нам в гости? — предложил Тэхён, закуривая сразу же, как только они вышли из здания университета. — Посидим, закажем пиццу. Чонгук сегодня будет поздно. Чимин на секунду задумался, а потом покачал головой. Настроения в последнее время не было ни на привычные посиделки, ни на вкусную еду. — Нет, — он устало вздохнул. — Я лучше домой. Лягу сегодня пораньше. — Кто ты и куда дел моего друга-тусовщика? — Тэхён картинно округлил глаза и потыкал Чимина пальцем в плечо. — Серьезно, Чимин-а, что с тобой? — Ты же знаешь, после того как пропал Пушистик, я переживаю за него, — произнес Чимин, внутренне прося у друга прощения за ложь. Он не мог рассказать правду. Тэхён покрутил бы пальцем у виска. Чимину и самому уже начинало казаться, что ему все просто померещилось. Однако фотографии трехцветного кота на телефоне, пустой лоток и кошачий шампунь ванной говорили об обратном. Вещи доказывали, что Пушистик существовал и жил у Чимина в квартире целый месяц. А вот в то, что он превратился в незнакомого, но такого красивого и абсолютно голого мужчину, поверить было сложней. — Может, тогда рванем в клуб на выходных? — спросил Тэхён, когда они направлялись к остановке. — Развеешься, познакомишься с кем-нибудь. — Да уж, познакомился уже, — фыркнул Чимин, и они дружно рассмеялись. Ему с лихвой хватило того парня, который по пьяни показался симпатичным и интересным, а по факту оказался полным мудаком. Неумело пихал свой слюнявый язык ему в рот, а потом попытался вставить ничем не примечательный член безо всякой растяжки насухую. Нет уж. Хватит. Он вспомнил реакцию кота и усмехнулся, а потом накатила неловкость, так как Юнги стал свидетелем этого позорного момента. Да и потом Чимин показал себя не с лучшей стороны. Каждый раз хотелось побиться головой об стену, когда Чимин думал о том, что Юнги видел его обнаженным и развратным, пьяным вдрызг и опухшим на следующее утро. Не такое впечатление хотел бы он произвести на понравившегося мужчину, но уже слишком поздно. Юнги видел все его стороны и неудивительно, что он так быстро сбежал, став человеком. А то, что Чимин, как последний дурак, умудрился влюбиться, только его проблема. В этом и заключалась причина его апатии и грусти, которую он не мог объяснить лучшему другу. Прошло уже две недели после того, как Юнги уехал на такси, две недели мучительных ожиданий, но он так и не появился. Юнги так смотрел, когда они прощались, волнительно и страстно, прожигая взглядом, что аж колени подгибались. Он говорил, что вернется, однако Чимин теперь знал, что ему ничего не светит. Совершенно случайно он подслушал болтовню однокурсниц, когда те обсуждали последние сплетни перед началом пар. Хотел уже вставить в уши наушники, но замер, услышав знакомое имя. Мин Юнги. Чимин не смотрел новости, не интересовался миром бизнеса, поэтому даже представить не мог, что Юнги известен на весь Сеул, а то и страну, как богатейший предприниматель и владелец крупнейшей корпорации. Словом, настоящий чеболь. Что делать такому мужчине с таким, как он? Наверняка, Юнги хорошо посмеялся над ним, глупым доверчивым Чимином, поверившим в чужой интерес. Но как можно было не поверить, когда на тебя смотрят таким горящим властным взглядом, пронизывающим насквозь? Чимину больше всего хотелось вернуться в те дни, когда он каждое утро просыпался рядом с Юнги. Лежа рядом с ним, глядя прямо в глаза, он чувствовал себя героем сказки. Вопреки всему глупое сердце все еще верило чужим обещаниям. Чимин ждал, сам не зная чего. В тот день, когда он решил подобрать с улицы кота, он и представить не мог, что все так обернется. Он не выспался, дико устал на смене, влив в себя литр кофе, а потом увидел пушистое зеленоглазое чудо и пропал. Кот показался ему знамением — тем самым добрым знаком, которого Чимин так ждал. Проблеском новой жизни. Намеком на лучшее. Только вот спустя месяц у Чимина не было ни кота, ни парня, ни спокойствия. Он нашел в сети множество статей о пропаже и возвращении именитого бизнесмена, а потом долго разглядывал фотографии с официальных мероприятий. С уложенными назад волосами и стальным блеском в глазах, одетый в строгий костюм, Юнги выглядел совсем другим — незнакомым и холодным. Чужим. Совсем не тем, в кого Чимин за те несколько дней влюбился по уши. После триумфального возвращения Юнги вернул свою жизнь, яркую и интересную, в которой не было места Пак Чимину, студенту второго курса факультета дизайна. Обманывать лучшего друга было сложно, Тэхён видел его насквозь и все это время допытывался и пытался растормошить. Вывести из унылого безразличия, в которое Чимин погрузился. Ему просто нужно было время отпустить. Принять тот факт, что сказка кончилась, уступая место реальности. — Спасибо за поддержку, Тэхён-а, — он крепко обнял друга, вешая на лицо широкую улыбку. Чимин доехал на автобусе до своей остановки, по дороге заскочил за рамёном и треугольным кимпабом. Остановился у холодильника с соджу, но пошел к кассе, так и не открыв его. Он и так слишком много пил в последнее время. Алкоголь ему не поможет забыть красивое лицо Мина, только усугубит и продлит его меланхолию. Он отстраненно отметил дорогущую черную машину у подъезда, удивившись, что какой-то залетный богач что-то забыл в бедном районе. Ключи все никак не находились, утром он забросил их вместо бокового кармана прямо в рюкзак и теперь не мог нащупать. Хотелось быстрей попасть домой и упасть на кровать в позе звезды, а потом весь вечер ничего не делать и ни о чем не думать. — Чимин, — раздался низкий голос за спиной. Чимин подпрыгнул от неожиданности, хватаясь на сердце, и быстро обернулся. От вида Юнги у него перехватило дыхание. Все-таки он ему не приснился. Мин был настоящий, живой — из плоти и крови, с покрасневшими от легкого мороза носом и щеками. Сейчас он был не похож на того Юнги, с которым Чимин прощался две недели назад, но также не похож и на того, на чьи фото на экране он так долго смотрел. Вместо строгого костюма на нем был мягкий свитер и темные джинсы, а поверх — черное распахнутое пальто, наверняка стоящее больше всего гардероба Чимина. Он подстригся, уложенные волосы открывали лоб и только несколько прядей выбились от ветра. Чимин не мог перестать смотреть на него, с охватившим трепетом изучая чужое лицо. Если он и сомневался в своей симпатии, то сейчас точно понял, что совсем пропал. — Юнги… — прошептал он, сдерживая себя, чтобы не выдать эмоций. — Я скучал, — Юнги ответил с мягкой улыбкой и встал напротив, обдавая Чимина приятным запахом дорогого парфюма. — Зачем тебе я? — прямо спросил Чимин. Сердце забилось чаще, но он все еще сомневался. Боялся сделать шаг навстречу. Даже поверить в превращение кота было легче, чем довериться чувствам. — Злишься на меня? — хмыкнул Юнги, игнорируя вопрос. — Прости, что так долго. Нужно было решить кое-какие дела. — Да, я видел. Поздравляю со сделкой, — сухо произнес Чимин, пряча ладони в карманах куртки. — Узнав, кто я, ты поменял обо мне мнение? — тон Юнги стал серьезным. — Не хочешь иметь со мной ничего общего? — Скорее ты так должен думать обо мне. У тебя там целая жизнь. Я не хочу быть твоим сахарным мальчиком. Не смогу. Лучше даже не начинать. — Но мы начали, забыл? — выражение лица Юнги смягчилось, уголки губ приподнялись. — Ты совсем не сахарный, Пак Чимин, и именно это мне в тебе нравится. Чимин сглотнул, глядя прямо в глаза — такие же глубокие и проникновенные, как он помнил. — Я не знаю тебя, — честно ответил он. — Настоящего, я имею в виду. Я любил Пушистика, а потом толком не успел узнать человека, которым он стал. — Но он — это я. — Хочешь сказать, мой кот — Мин Юнги? — улыбнулся Чимин. — Тебя можно посадить на колени, погладить и почесать за ушком? Глаза Юнги опасно сверкнули. Он встал вплотную, заставляя Чимина невольно задрожать от близости. — Я бы с удовольствием посадил к себе на колени тебя, — жарко прошептал Юнги, обвивая руками талию. — Погладил бы. И многое-многое другое. Чимина еще никто так не целовал. Несравнимо и всеобъемлюще. Так, что окружающий мир перестал существовать. Юнги уверенно касался его губ своими, дразня их кончиком языка, сначала нежно и мягко, а потом напористо и властно. Чимин мог только отвечать, прижимаясь ближе, позволяя ему вести, позволяя скользить ладонями по спине. Когда Юнги коснулся его шеи, запуская пальцы в волосы на затылке и одновременно углубляя поцелуй, Чимин сдался. Какие могут быть сомнения, когда тебя целуют вот так? Кажется, в тот день трехцветный кот и правда принес ему удачу. А вместе с ней себя. * Юнги все-таки продал дом, не желая оставаться в огромном особняке, с которым у него теперь были связаны не самые приятные воспоминания. Никакой ремонт от них не избавил бы. На первое время он обосновался в отеле, сняв пентхаус с видом на реку Хан, распустил всю прислугу и сказал своему помощнику выставить дом на продажу. Юнги был несказанно рад снова стать собой. Первым же утром в отеле он дернулся, резко вырываясь из сна, и тут же поднес ладони к лицу, проверяя, на месте ли они. Никогда еще не был так рад увидеть собственные пальцы с крупными костяшками и аккуратными ногтями. Для верности он похлопал себя по щекам и по телу, а потом с чувством подрочил. К счастью, никаких последствий на его организм кошачья ипостась не оставила, все работало как часы. Разве что курить хотелось меньше, но это можно было отнести только к плюсам. Юнги с головой ушел в накопившиеся дела, вопросы, которые без его непосредственного участия, не могли быть решены. Восстановил нужные контакты, заручился поддержкой, а где нужно, оборвал все связи. В бывшей комнате управляющего Ли после обыска охраны был найден пакетик с травяным чаем. Юнги оказался прав, хоть и до сих пор не мог понять, как чай сработал. Он не верил в сверхъестественное и магию, хоть и сам оказался ее жертвой. И если бы не Чимин, так и оставался бы котом. Конкуренты, несмотря на все свои происки, остались ни с чем. Никто не мог занять место Юнги, и он быстро восстановил порядок, заключая выгодные контракты один за другим. Его возвращение, хоть и вызвало вопросы, было принято как должное. Если кто и удивлялся перестановкам и решениям вернувшегося президента, никто из сотрудников этого не показывал. Заместитель Юнги, как оказалось, все это время исполнял его обязанности, держал оборону и принимал антикризисные меры, чтобы удержать корпорацию на плаву. Увидев президента, мужчина выдохнул с облегчением и чуть ли на шею ему не бросился от радости. Все время, пока он разбирался с делами, Юнги ловил себя на мысли, что скучает. Даже если захотел бы оставить все в прошлом, не смог бы. Чимин с комфортом обосновался у него внутри — в голове, сердце и мыслях, и уходить явно не собирался. Утром Юнги просыпался, ожидая по привычке увидеть его лицо напротив, а ночью не мог заснуть. Вспоминал его заспанное лицо, смешно сощуренные глаза и обветренные губы. Заливистый смех и добрые глаза с искорками веселья. Чимин был олицетворением жизнерадостности, всего того, чего Юнги так не хватало. Он не мог просто взять и забыть о нем. Не мог позволить себе упустить шанс на настоящие отношения. Юнги почему-то был уверен, что у них все получится. Он, как истинный бизнесмен, не видел преград в достижении цели. Чимин прекрасно вписывался в его видение будущего, дело оставалось за малым — узнать, придерживается ли Чимин того же мнения. Оказалось, да. И у Мин Юнги впервые появился парень. Юнги не стал терять времени и вскоре переехал в квартиру в центре, решив, что новый особняк ему пока ни к чему. А спустя полгода уговорил перебраться к нему и Чимина. Он долго и красиво ухаживал, пусть Чимин и настаивал, что ему не нужны подарки и вычурные свидания. Взамен Юнги одаривал его своим вниманием и заботой, впервые в жизни выбирая не работу, а личную жизнь. Он не задерживался в офисе по вечерам, даже пару раз похвалил секретаршу, чем довел ее до слез, часть обязанностей переложил на заместителя, и был вполне доволен новой жизнью. Юнги с удивлением обнаружил, что влюбился, и с каждым днем только убеждался в правильности выбора. Они прекрасно дополняли друг друга. Чимин наполнял его жизнь смехом и радостью, а Юнги взамен дарил ему всего себя, показывая на деле, что Чимин достоин самого лучшего и он готов ему это лучшее давать. Все складывалось как нельзя лучше, пока однажды Чимин не пришел после учебы с пушистым комком в руках. — Чимин, что это? — Не что, а кто. Это Пушистик, — Чимин с гордостью представил персиково-рыжего котенка. Котенок заморгал, с любопытством оглядывая их обжитую квартиру голубыми круглыми глазами. Он принюхался, шевеля усами, и осторожно побрел вперед. Юнги рассмеялся. — Тебе меня было мало? — Посмотри, какой он хорошенький. Ты же не выгонишь его на улицу? — Чимин состроил жалобное лицо, надувая губы. Юнги ни в чем не мог ему отказать. Что бы Чимин ни попросил, он готов был достать, даже в ущерб себе. Кроме того, наблюдая за Пушистиком, он вдруг явственно вспомнил собственные скитания по незнакомым улицам, боль, страх и голод. Он не мог обречь маленькое беззащитное существо на подобное. — Главное, чтобы он потом не превратился в человека, — усмехнулся Юнги. — Я в нашем доме соперников не потерплю.