Эксперимент

      Солнце взошло над базой демонов, окрашивая пушистые клочки облаков и небо в нежные, постельные оттенки рассвета. Сиреневый туман, гулявший по лесу ночью, понемногу исчезал. Могучие стволы деревьев перестали быть жуткими, устрашающими. Лесные птицы проснулись и начали заливаться приятным пением. Гудение генераторов, постоянных инструктажей старших помощников, осмотр детей, готовых отправиться в приют — всё это вряд-ли смогло сравниться с природной умиротворённостью.       Демон-смотритель сонно брёл по коридорам базы, надеясь на интуицию, чтобы та нашла его кабинет. В голове творился полнейший хаос: мысли постоянно путались, не собирались воедино, ещё и уговаривали отдать весь контроль чувствам, как бы говоря, что хотят один день отдохнуть. Однако он прекрасно знал, что не стоит им доверять, ведь, положившись на них, наделает только глупостей. А потому руководствовался только головой и ничем более.       В кабинете теплее, чем в коридоре. Смотритель прошёл к рабочему столу и, немного помедлив, взял одну из тех самых бумаг, которую он в душе ненавидел. В ней было написано всё его расписание, куда ему идти, зачем. Он задумался. Конечно, ему в какой-то степени нравилась его работа, но совершать те или иные действия день за днём начинало немного раздражать. Даже некоторые стычки подчинённых не могло скрасить будни. Хотелось какого-то разнообразия.       — «Как же хочется выходных!» — подумал он, бросая бумагу на лакированное покрытие стола. Листок плавно опустился на поверхность.       Смотритель, немного подумав, уже хотел сесть за стол и перебрать оставшиеся документы, которые он вчера так и не закончил, но что-то ему помешало. У него появилось предчувствие… Какое именно — он понять не мог. Может хорошее, может плохое. Не важно. Смотритель махнул головой, стараясь скорее приняться за работу. Лучше начать сейчас, чтобы пораньше пойти домой.       Неожиданно в дверь постучали. Смотритель, сжав ладони в кулак от того, что сегодня всё идёт наперекосяк, сказал: «Войдите!». В кабинете появился высокий демон-работник, явно куда-то спешивший. Он вытянул худой палец с длинным ногтем и проговорил:       — Босс, вы должны пройти в детскую! Там…       Смотритель, не дожидаясь продолжения, молча кивнул. Он уже смирился с тем, что госпожа судьба явно не ждала от него тех же самых действий, что и в остальные дни. Возможно, она и устроила всё это. Только вот что ждать от неё — неизвестно.       Он, не проронив ни слова, пошёл в детскую — комнату, где годовалые и меньше дети живут под присмотром взрослых до того, как их распределят по плантациям. По пути Смотритель размышлял, из-за чего все устроили такой переполох. По крайней мере, догадывался. Совсем недавно учёные клана Ратри наконец-таки добились своей цели — создали ребёнка-полукровку. Все прошлые попытки, которые они предпринимали с пугающим азартом, с треском проваливались. А ведь на них было потрачено столько времени, сил и ресурсов! И если сейчас что-то пойдёт не так, то высшее руководство откажет спонсировать безумную идею клана.       На самом деле, Смотритель не понимал цели о создании такого ребёнка. С одной стороны, он сожалел ему. Ни в мире демонов, ни в мире людей ему не будет места. Все будут его презирать. Это дитя никому не нужно. Никто не будет его любить и заботиться о нём. Оно создано ради экспериментов. А это значит, что ему будет невероятно тяжело жить в дальнейшем под капельницами, медицинскими препаратами и постоянными тестами. Да и для еды ребёнок не сгодится — кому будет приятно есть того, кто делит с тобой одну кровь? Хотя это всего лишь вопрос времени.       Находясь в раздумьях, он и не заметил, как пришёл в детскую. Здесь много шума. Некоторые маленькие дети капризничали на руках у нянек, а те, растерявшись, не знали, что делать. И лишь некоторые малыши молча играли в деревянные кубики или же наблюдали за происходящим.       К нему поднесли малышку — хрупкое и беззащитное создание. Она пыталась вырваться из хватки няньки, чтобы самой пройтись по мягкому полу, но всё безуспешно. Ребёнок, некогда увлечённая изучением рук держащего её взрослого, подняла янтарные глазки и с неким интересом поглядывала на смотрителя. Не боялась. Либо же не понимала, кто перед ней стоит. Глубоко в душе он беззлобно ухмыльнулся.       — Что нам с ней делать? — с ноткой наивности проговорила нянька. Он обратил на неё взгляд, будто бы желал переспросить, однако она продолжила: — Куда мы будем её отправлять? Клан Ратри не отвечает на вопрос, полагается на вас.       — На третью плантацию, конечно же, — с былой равнодушностью проговорил смотритель. — Не думаю, что возникнут трудности. О дате отправки я позабочусь.       Смотритель, после долгого молчания няньки, взял малышку на руки. Он наклонил её голову и увидел на тоненькой шее маленькие чёрные цифры: «402793». Сразу же появилась необычная мысль, которая его слегка напрягла в душе́. Ему было интересно имя несчастной девочки. Впервые за несколько лет работы. Смотритель отдал её няньке и, отойдя, спросил:       — Как её зовут?       Нянька широко распахнула глаза. Видимо, тоже не ожидала такого поворота событий. Но как бы это не было удивительно, она промолчала. Смотритель готов был слышать любое, пускай даже глупое имя. Но его не последовало. Нянька устало пожала плечами и ответила:       — У неё нет имени. Ей его не дали.       Смотритель задумался. Сегодня утром он говорил, что это дитя никому не нужно, что его никто не будет любить и что оно будет жить только ради эксперимента, как сейчас он придумывал ему имя. Ну не безумец ли он? Скорее, нет. Просто самый настоящий глупец. Помимо вариантов имён его со всех сторон атаковывали те самые фразы, носящие негативный смысл:       Безумец!       Не привязывайся к скоту! Она всё равно умрёт.       Ты — идиот, если полюбишь человеческого ребёнка.       Дурак!       Не смей давать ей имя! Погибнешь ведь.       Смотритель махнул головой. Ему не хотелось думать о плохом. Хотя понимал, что поступает бездумно, и что за этим тоже могут пойти последствия. Он даст ей имя, отправит на плантацию и… А дальше что? Забудет её, заживёт как обычно? Или же его чуть ли не каждый день будут терзать совесть и чувства? Нет, нельзя такого допустить. Он просто назовёт её и, освободившись от обузы, просто продолжит заниматься своими обязанностями.       — Шайне, — неуверенно вырвалось из его уст. Он несколько минут постоял, подумал. Курчавые волосы амарантово-пурпурного цвета сильно привлекали внимание. Смотритель повторил тоже самое, только более уверенно: — Яркая, сверкающая, блестящая. Да, пусть будет так. Пускай Изабелла так её называет.       Он бы простоял ещё так некоторое время, просто рассматривая ребёнка, но вдруг вспомнил, что есть дела поважнее. Смотритель развернулся и ушёл в кабинет. Он и так показался на глазах у няньки слабым.       На душе стало как-то не по себе. С одной стороны невероятно тяжело, будто бы сотни цепей прикованы к рукам, а с другой — легко. И самое интересное, что Смотритель не мог придать этому объяснения. Хотя в обычные случаи оно было. Не может же такого быть из-за какого-то ребёнка, плода множественных экспериментов? Нет. Наверное…

***

      Солнечные лучи мирно падали на корни деревьев, выглядывающих из-под земли, покрытой мхом. Удивительные своим видом насекомые летали вокруг растений, никого не трогая. Дневной лес не выглядел страшным. На первый взгляд…       Смотритель, пройдя ещё немного, остановился на полянке, окружённой могучими деревьями и колючими кустами, похожими на тёрн. Он здесь один. Пока что. Такая лесная тишина была для него непривычной.       На самом деле это — единственный раз, когда он мог спокойно пройтись по лесу. Работа и постоянные проблемы не давали этого сделать. Сейчас же смотритель заставил себя отложить все дела и выйти в лес прогуляться… и заодно встретиться с одним очень важным человеком.       — Я думала, что ты не придёшь, — проговорил девчачий голос.       Смотритель обернулся и увидел её — обладательницу янтарных глаз и длинных курчавых волос амарантово-пурпурного цвета. Шайне стояла в нескольких метрах от него. Наверное, боялась. А может, ради безопасности. В любом случае, она молодец, что пытается обезопасить себя.       — Как твоё самочувствие после опытов в лямбде? — спросил смотритель, слегка наклонив голову.       — Здесь, на воле, мне стало намного лучше. — сказала Шайне, улыбаясь. — Спасибо, что помог сбежать.       — Было непросто отвлечь внимание охранников, — проговорил смотритель, беззлобно усмехнувшись. — Но я рад, что сейчас ты чувствуешь себя гораздо лучше.       Шайне, улыбнувшись, промолчала. Она не знала, что ответить. А может, просто захотела побыть в тишине. Сев на землю, она положила на колени флейту. Смотритель помнил её — выбирал долго, думал, какая будет лучше звучать. И через Изабеллу подарил. Видимо не промахнулся, раз Шайне с первого дня носилась с ней и играла другим детям простые, а потом и сложные мелодии.       — Что ты планируешь делать дальше? — неожиданно спросил смотритель. Шайне пожала плечами.       — Может быть, буду скитаться по деревням, как я сейчас это делаю, — ответила она после долгих раздумий.       — А ты не хочешь жить со мной? — с наивностью спросил смотритель. Хотя в душе он понимал, что она откажется. Да и звучит это достаточно странно.       — Не хочу подвергать опасности, — улыбнувшись, проговорила Шайне, — Знаю, что Ратри начнёт меня искать. А ты — первый подозреваемый.       — Брось, — сухо отрезал смотритель. — Ратри просто безумный мальчишка. Он ничего не сделает без нашего разрешения.       — Может это и так, — серьёзно произнесла Шайне, нахмурившись, — А как же Герцог Иверк? Я уверена, он будет только «за», чтобы отыскали меня и других сирот.       Смотритель промолчал. Возможно, Шайне права. Находясь в своих раздумьях, он и не заметил, как она подсела чуть ближе. И только сейчас смотритель увидел, как завернулся краешек пончо красноватого цвета. Он уже протянул руку, чтобы поправить, но Шайне его опередила.       — Не волнуйся, всё будет хорошо, — проговорила она, широко улыбнувшись.       Шайне встала с земли. Отряхнувшись, она взяла в руки флейту и, попрощавшись со смотрителем, пошла прочь с полянки. Он провожал её взглядом. В мыслях молился, чтобы с ней всё было хорошо. В голове появились вопросы: «А что если это их последняя встреча?», «Что, если она попадёт в беду и он не сможет ей помочь?».       — Надеюсь, что мы ещё увидимся, — весело сказала Шайне, помахав рукой на прощание.       Смотритель кивнул. Теперь он остался один на полянке. Птицы беззаботно щебетали, скрывшись среди ветвей. Вокруг только насекомые, ветер и солнечные лучи. В сердце только проблемы, беспокойства и заботы.