Лучший день рождения или Красивый фашизм

Из приоткрытой форточки дует лёгкий ветерок, заползающий под полосатый воротник пижамы Юры и ласкающий мраморно-белую кожу.  Антон уже давно сопит где-то рядом, обняв левую руку мужа. А Юре не спится. После пары минут извиваний между тяжёлыми одеялами, шатен опрокидывает голову на прохладную подушку. Тихонько сдёргивает телефон с зарядки. «01:00» — вспыхивает голубоватым экран мобильного. Решает отвлечься, полистав ленту интернет магазина.  «Мегасексуальный костюм командира! Серебрянные запонки в подарок!» — красивые брови вздымаются. Сонный взгляд блуждает по слепящей во мраке картинке. Матовая чёрная кожа костюма даже на манекене смотрится сексуально. На Юре выглядело бы отпадно. В «похожих» товарах тут же выскакивает ярко-багровая плеть. Прямо джентельменский набор. Через минуту, заказав костюм и плеть, Юра наконец расслабляется.  Внезапно красная макушка в темноте шевелится. Где-то под рукой раздаётся тихое бормотание.  Усмехнувшись, Юра поглаживает свободной рукой алую шевелюру, и разум, будто под гипнозом, застилает дымка сна.                         ꧁꧂ Супруги сидят за столом, бурно обсуждая прошедший день за бокалом Пино Нуар тринадцатого года. Антон не любитель выпить, но в праздники пригубить немного может. Особенно когда это день рождения его любимого мужа.  В холодильнике уже давно ждёт торт, а они будто и не торопятся его доставать.  Антон сам невольно улыбается, когда супруг светится от счастья. Будто Юра заражает его этим беззаботным весельем. -Быстро день прошёл... — говорит Антон и ставит бокал на стол. – Может, ты ещё чего-то хочешь? Сегодня твой день, проси, что вздумается. Юра упивается бархатной сладостью вина, ставит бокал на скатерть и задумывается. На лице появляется хитрая ухмылочка.  Он знает, что сегодня он может делать всё, что его чёрной душеньке захочется. Значит, и Антон полностью в его распоряжении. -Я недавно заказал один костюмчик интересный… — он медленно водит пальцем по стеклянным краюшкам бокала. — И плеть. Я бы хотел это всё попробовать с тобой. Антон удивлённо хлопает ресницами. -И что ты имеешь в виду?  Мужчина нервно стучит пальцами по скатерти. Уже жалеет, что открыл рот. Дурак! Ну знал же, что Юра тот ещё дьявол!  -В ролевую поиграем, — Юра выпрямляется, слегка разминает лопатки. — я буду командиром, а ты — заложником. Антон молчит. Хочет уже ответить что-нибудь резкое, но тот перебивает его: -Ах, чуть не забыл, — он вальяжно сплетает тонкие пальцы в замок. — шлёпать будут тебя. -Чего?! — красноволосый привстаёт от шока. Через мгновение он выдыхает, опустившись на стул. Не стоило разбрасываться такими словами. Праздник есть праздник, но и втаптывать собственное чувство достоинства в грязь не хочется.  Он неловко мнётся. -Так... я соглашусь только из-за твоего дня рождения. И это первый и последний раз, – мужчина облакачивается на спинку стула и поднимает взгляд на мужа. -Правда? — пунцовые губы растягиваются в дьявольской улыбке.  Юра знает, что Антон не передумает.  По крайней мере он ему не позволит это сделать.  Спустя пару минут верёвки на стуле со скрипом затягиваются.  -Ты стоп-слово придумал? — присев на корточки, Юра завязывает последний узел на щиколотке Антона. Антону не верится, что он согласился на это. Какого хера он сейчас сидит связанный на стуле? От такого голова идёт кругом.  -Да… «шиповник» же нормально? — это первое слово, что пришло на ум. Красноволосый наблюдает за потрясающей картиной: шатен прикрывает тонкий спандекс трусов чёрными брюками, застёгивает большие серебряные пуговицы, демонстрируя красивые рельефы подтянутого тела. Уже хочется его вытрахать. «Нет-нет, сперва хотелки мужа.» -Да, пойдёт, — Юра выпрямляется и стряхивает воображаемые пылинки с красной ленты со свастикой. — только не забудь его.  Остаются последние штрихи — шатен обувает новенькие берцы, натягивает чёрные перчатки и фуражку.  Антону не терпится.  Юре слишком идёт эта форма. Наверное, командиром он был бы охуенным.  -Готов? — бархатный голос Юры вновь обволакивает уши. -Да. Давай уже быстрее… – Антон опрокидывает голову на спинку стула. Мужчина смотрит на плеть в руках мужа. Костюм пиздецки сексуальный, и член уже больно натирает нижнее белье. Хочется уже побыстрее приступить к сексу, но и угомонить душеньку Юры надо. Красноволосый в такие моменты чувствует себя поехавшим нимфоманом. Ну или четырнадцатилетним подростком с бушующими гормонами. Юра хмыкает. Он видит, как ткань брюк Антона натягивается твердеющим членом. А ведь они даже не начали. Шатен прочищает горло и ухватывает плеть поудобнее. -Ёбаный хуесос! — рычит Юра и подходит ближе к пленнику. — где, блядь, ваши танки?!  Он хватается за воротник гимнастёрки и с треском разрывает её. Матовую смуглую кожу опаляют жёсткие верёвки плети, и Антон глухо шипит, кусая губы, чтобы не закричать.  -Где танки, пидарас?! — фашист складывает верёвки пополам и вновь ударяет по груди, задевая набухший сосок. Антон шипит и опрокидывает голову, зажмурив глаза.  -Н-не скажу, где танки! Х-хоть убей! – приоткрыв глаза, рявкает мужчина. Краснеющая грудь жжётся, а соски болезненно набухают. Но шлепки не прекращаются, наоборот, командир злится ещё больше и замахивается сильнее. Антон прикусывает губу до крови, но молчит. Терпит. -Ах ты сука! — шатен влепляет смачную затрещину и снова колотит плетью по груди.  -Ты у меня хер сосать будешь, ясно?! — он хватает Антона за щёки, чтобы тот не смел терять сознания. -Ты ведь в задницы долбиться любишь? — растирая кровь на губах пленника, говорит Юра. — Я читал твоё личное дело. Пидарас ебучий. -И чё? — Антон нервно смеётся и ухмыляется. — Задницу подставить хочешь?  Мужчина старается не показывать слабость и лишь сыплет язвительные шутки. Но жгучая боль в груди не даёт покоя. Командир сжимает кулаки. -А ты, видимо, и не против, пидрила. Он ставит ногу на твердеющий пах. Вздрогнув, Антон нервно кусает губы. Мужчина начинает хныкать, когда ступня надавливает сильнее.  -У тебя уже каменный стояк, — ухмыляясь, злорадствует фашист. — так хочешь меня трахнуть? Нервно сжав и истерзав себе все губы, Антон опускает голову вниз и зажмуривает глаза. Боже, да дай уже трахнуть.  -Иди нахуй, — с хрипом цедит пленник. Антон сгорает от стыда. Щёки полыхают адским пламенем. На мгновение Юра убирает ногу. Услышав облегчённый судорожный выдох напротив, он заползает ладонью под брюки. Красноволосый ёрзает, вертит головой, лишь бы отвлечься от охуенных ощущений спереди.  Кажется, от одного лишь вида страданий пленника Юра жёстко кончает. Хочется сделать ещё больнее, ещё невыносимее и грубее. До задыхающихся хрипов и слёз. Когда матовая кожа перчаток чувствует грубые короткие волоски, Юра резко обхватывает изнывающий член и в бешеном темпе дёргает кулаком. -Б-блять! П-прекрати, с-сучёныш! — из последних сил на выдохе кричит Антон. Он опрокидывает голову назад и зажимает до скрипа зубы. Он готов кончить даже сейчас, но тогда это было бы ещё более унизительно, из-за чего он держится изо всех сил.  Мужчина так бы и оттрахал этого командира, чтобы тот стоять нормально не мог, была бы возможность. Но сейчас из глаз текут только слёзы, от унижения и такого мерзкого, но до боли приятного чувства. Не выдержав жёсткой дрочки, Антон кончает и вздыхает всей грудью. Он измарал штаны и руку командира. А щёки уже мокрые. Мужчина вскоре представляет, как фашист ликует, увидев его в таком никчёмном состоянии. Усмехнувшись, командир вытаскивает влажную руку из-под штанов. Спермы настолько много, что она крупными каплями стекает с тонких пальцев.  -Скорострел. — парень вытирает сперму о штаны пленника и нагибается. — Как насчёт глубокого поцелуя с языком, пидор?  Он обхватывает щёки Антона и жадно впивается в искусанные губы. Слизывает кровь с уголков рта и углубляет поцелуй. Сев на колени мужчины, командир тихо стонет. Под задницей вновь твердеет еле остывшая плоть.  -А ты уже в боеготовности, — на мгновение оторвавшись от губ, смеётся Юра.  Когда губы обоих смыкаются, Антон не выдерживает. Тяжело дышит в поцелуй, елозит на стуле и пытается приподнять таз, лишь бы почувствовать эту сладкую задницу получше. -Завались… — тихо хнычет мужчина. Слёзы льются ручьём, а командир явно довольствуется этим, приходит в дикий кайф, когда видит, как пленник рыдает. -П-прекрати! — Антон отрывается от губ и щурит глаза. — Б-блять, я скажу где эти танки, п-просто прекрати! — не заикаясь, говорит красноволосый, чувствуя, как снова твердеет. -Хороший мальчик, — ласково шепчет шатен, дьявольски улыбаясь. Встав с колен Антона, парень застывает в немом ужасе. Антон тихо всхлипывает. С подбородка стекают капельки слёз, струятся по шее и впитываются в разорванный ворот гимнастёрки. Грудь в крови. Брюки влажные от спермы. А тело содрогается.  -Ну ты чего… — Юра бросает плеть куда-то в сторону и обнимает мужа. — Очень больно? Красноволосый в ответ что-то бормочет.  -Прости, медвежонок… — шатен чмокает его в лоб, а затем садится на корточки, чтобы развязать узлы.  Когда шершавые путы падают на пол, Юра выпрямляется.  -Прости, пожалуйста, — в знак извинения целует в веко и нежно гладит по влажной щеке. Антон ластится и трётся об руку мужа, попутно смахивая слезы. Приятно ощутить ласку после такого испытания.  Мужчина расслабляет веки и смотрит на шатена. Чмокает его в щёку. -Потрепал ты меня знатно. А моральная компенсация будет? — он хватает Юру за зад. — А то стояк от твоего вида у меня всё ещё не упал. Парень в ответ хитро хмыкает, но всё равно ласково целует мужа в губы и кладёт свободную руку ему на затылок. -Но пощады от меня не жди, грудь ещё долго красная у меня из-за тебя будет… -Хах, ну и что ты задумал? — хихикает Юра. — Мстить будешь? Тоже привяжешь к стулу и отшлёпаешь? Он непринуждённо улыбается, ведь знает, что Антон после такой порки способен лишь на нежный медленный секс. Не больше. Антон поднимается к уху Юры и шепчет: -Оттрахаю тебя так, что даже стоять тяжело будет, — он встаёт со стула. Красноволосый берёт смазку и подхватывает мужа за руки. Приводит к столу и нагибает. -Ты только что ныл, что тебе пиздец больно, а теперь говоришь, что оттрахаешь? — колпачок тюбика звонко щёлкает. — Хах, да ты даже не смож… Ах! Юру прижимают лицом к столу. Резко сдёргивают элегантные брюки с бляшкой, трусы и вводят пальцы.  -Б-блять! — шатен протяжно стонет, выгибая красивую спину.  -Ну как вам, командир? — ласково шепчет Антон на ухо, наращивая бешеный темп.  Шатен не может ответить. Вместо слов из груди вырываются лишь сладкие стоны от крышесносного кайфа. Антон довольно хмыкает, вся боль уходит на второй план, когда он видит стонущего Юру, который полностью в его власти. Мужчина резко вытаскивает пальцы, спускает с себя штаны с трусами и входит в мужа. Он заводит руки Юры за спину, заставляя того выгнуться ещё больше. Постепенно начинает наращивать темп. -Не смогу? Ты уверен? — наклонившись, вполголоса дразнит красноволосый. Юра прогибается под мускулистым телом и ложиться на стол, приподнимая красивые ягодицы.  -А-Антон! — в бреду вопит шатен, задыхаясь собственным плачем. Как же охуенно.  Крепкие руки сжимают запястья сильнее, и голос парня становится громче. Горячие губы выцеловывают белую шею. Затем мужчина ненасытно впивается  в нежную кожу зубами, зализывая языком. Мужчина похож на голодного зверя, который ухватился за свою добычу и не собирается от неё отлипать. Красноволосый всё глубже засаживает Юре, чтобы тот почувствовал месть каждой клеточкой тела. Юра кричит, извиваясь в крепких руках мужчины. В голове фейерверк из ощущений.  Боль и удовольствие идут рука об руку, перекрывая друг друга. От грубых натисков рук сзади Юра готов вот-вот обкончаться.  -Д-да!… Т-так х-хорош-шо, п-папочка! — он раздвигает ноги шире приподнимает бёдра, впуская в себя ещё больше пылающего жара.  Из-за сумасшедшего ритма фуражка слетает на пол, а стол угрожающе скрипит. Антон тяжело дышит и уже на пределе. Но продолжает грубо толкаться внутрь и с силой держать руки супруга. Мужчина целует спину Юры — совсем не вяжутся эти нежные поцелуи с грубыми толчками и хваткой рук.  Шатен кончает прямо на пол, а вслед за ним и красноволосый. Он выходит из горячего нутра и отпускает запястья. Антон чмокает его в щёку и ухмыляется. -Что ты там говорил? Не смогу, да? — передразнивая, говорит мужчина и ещё раз целует супруга, но уже в лоб. Юра поджимает губы. Так и не хочет признавать своего поражения. Сейчас идёт битва за его гордость. -Давай ещё раз, — он садится на стол и притягивает супруга. — ты же ещё не выдохся?  Он мягко сминает его губы своими, а затем приподнимается к уху. -Давай по сюжету? Оттрахаешь командира, который безжалостно издевался над тобой, мм? — смуглую кожу вновь обжигают поцелуи вишнёвых губ. — Подуши меня… накажи… -Ну хорошо, — усмехается Антон и в ответ целует Юру.  Теперь ситуация переворачивается с ног на голову. Теперь командир сидит почти обнажённый на столе, а мужчина будет мстить за те унижения. -Чё, хотел узнать, как я трахаю парней? Сейчас на себе и посмотришь, — он рывком стягивает оставшуюся одежду с командира и опрокидывает его на стол. Антон кладёт руку на шею шатену и легонько сжимает её, а свободной рукой раздвигает упругие ягодицы. -Да ты течёшь весь. Мечтаешь о том, как я имею тебя? — насмешливо хмыкает он. Мужчина закидывает красивые ноги фашиста себе на плечи, кусает лодыжку и начинает входить. Командир судорожно мычит, выгибаясь. Укус будто горит на лодыжке, боль струится по нервам мелкой дрожью.  В глазах мутнеет, воздуха в лёгких уже не хватает, отчего кайф взвинчивает каждую клеточку тела до обжигающей остроты.  Он обнажён и так беззащитен. Только перчатки остались. Но Юре ничуть не жаль. Будто чувство никчёмности только заводит его. -Аж сказать ничего не можешь... Вот твоё истинное лицо. Он сильнее сжимает шею командира и начинает двигаться. Шлепки эхом раздаются по комнате, и это заводит ещё больше. Но приятнее всего смотреть на беззащитного шатена, который только что унижал красноволосого, а теперь сексуально выгибается, мыча. Командир извивается, пытается схватить воздух губами, но хватка на шее крепчает. Он сдавленно стонет и хрипит, смаргивает слёзы от мазохистского наслаждения.  -Е-ещ-щё… — слышится жалобный стон Юры. — с-сильн-нее!… Антон усмехается, а после начинает толкаться ещё глубже и сильнее, шлёпая командира крепкими бёдрами. Мужчина кусает ноги шатена и не отводит взгляд от его лица. Как же, всё-таки, охуенно следить за этим смазливым личиком, кричащем в экстазе. -С-стой!… — командир краснеет, а вены на шее вздуваются. От безысходности он упирается руками в пресс пленника, пытаясь хоть как-то усмирить его.  Убрав ладонь с шеи, Антон перехватывает запястья командира и поднимает их вверх.  -От-тпусти! — командир извивается, тряся кулаками в стальной хватке. — С-сука! Но как только Антон вставляется до упора, оргазм струится горячими брызгами по животу, а из груди Юры вновь вырывается протяжный крик. Антон вскоре и сам кончает внутрь. Мужчина выходит и с облегчением выдыхает. -Теперь-то успокоился? — спрашивает он, целуя Юру в веко. Мужчина убирает руки с запястий и выпрямляется. -Да… — еле дыша, отвечает шатен. — теперь хочу торт.  Оба заливаются беззаботным смехом. После такого жёсткого перепихона аппетит разыгрался зверский.