стихотворение о тебе

она всегда пахла цветами. и запах не был приторным, скорее наоборот. кайл не разбирался в цветах, но узнавал этот аромат из тысячи других за километр. она всегда так нежно улыбалась. было ли это эгоизмом или нет, но брофловски всегда считал, что когда улыбка предназначалась ему, то была абсолютно другая. более...живая. искренняя. и от этого сердце билось ещё быстрее. но она редко ему улыбалась. поэтому кайл всегда пытался уловить эти моменты, ценой даже собственного времени. душа разрывалась на тысячу осколков с осознанием того, что был человек, которому она дарила свои яркие улыбки каждую минуту, каждый день. чёртов эрик картман. в очередной раз стоит рядом с ней, что-то ей лапочет с гордым видом. почему она так добра к нему? почему? захлестнула обида в перемешку со злостью. еврей не заметил, как рефлекторно сжал кулаки. –чувак, всё нормально?–рука легла на плечо, от чего кайл, наконец-то, отвлёкся. –а? да, с чего ты взял, что со мной что-то не так?–рыжий повернул голову на обеспокоенного стэнли. –ты на этих двоих так пристально смотришь. ты...всё ещё страдаешь по хайди? «страдаешь» «вот именно, что я, блять, всё что и делаю, что страдаю. всё что и делаю, что за кем-то бегаю» кайл отвернулся, промолчав. стэн же вздохнул, решив, что лучше перевести тему. –ой, пацаны, мне хайди опять мозги пилит, –начал за обедом картман, откусывая большой кусок бутерброда. –чего там у тебя опять, жиртрес?–спросил марш. –да вот, пересмотрела свои сопливые сериалы, теперь возмущается, какого хера я ей стихи не пишу, знаки внимания не оказываю, –эрик вздохнул. –значит, она стихи любит?–поинтересовался кайл. –ну тип того. а я их писать не умею, нахер оно мне надо? хуй пизда залупа яйцо, я твоей маме нассу на лицо, –некоторые сидящие за столом парни засмеялись вместе с картманом. а вот брофловски задумался. после обеда стэн догнал еврея. –слышал, что жирдяй сказал? хайди стихи любит! может, попробуешь что-то накатать?–улыбнулся марш. –стэн, я же абсолютно не умею. какой из меня поэт?–разочарованно сказал кайл. да если бы мог, он бы ей целую оду написал! –разве ты не постараешься ради хайди? хотя-бы пару строчек. мне кажется, ей даже такое понравится. и может, она передумает насчёт картмана, –тёмноволосый усмехнулся. рыжий замолк на пару секунд. и вправду, почему он не постарается ради хайди? вдруг что-то выйдет? да еврей готов был на всё ради неё. он бы даже с эриком подрался у всей школы на виду, если бы от этого зависело отношение тёрнер к нему. –ладно...прямо сегодня начну, –кайл принял уверенный вид, стукнув кулаком по ладони. –так держать, чувак, –стэн в знак поддержки внезапно ударил еврея по спине. –чёрт, мне больно... –прости, переборщил слегка. наступили те самые минуты. кайл нервно воротит ручку в руке туда сюда. свет криво падает на абсолютно пустой лист бумаги. как вообще пишут эти стихи? как рифмуются слова? что делать вообще надо, чтобы написать хоть что-то романтичное? брофловски вздохнул, взявшись за голову. «но ведь это ради хайди. постарайся ради неё, дурак» и в мыслях появилась хотя-бы небольшая задумка. пол ночи еврей просидел за столом, скомкав несколько тетрадных листов с неудавшимися поэмами, с раздражением выкидывая их в мусорку. он напрягал голову, пытаясь вспомнить то, что читал раньше, находил какие-то стихи в интернете, чтобы хоть как-то развить идею. наконец-то, у него что-то да получилось. кайл взял в руки листок уже с готовым текстом, начиная перечитывать. «я падаю на колени пред твоим прекрасным ликом, скажи, миледи, как сердце мне твоё хрупкое заполучить? каким надорвать горло криком, сколько странствий тебе посвятить, лишь бы только преданность глубокую доказать? мне не видать других, кроме тебя. разум вновь теряется от улыбки твоей нежной, от взгляда кроткого на меня. ты будоражишь все частички души моей грешной без сожаления капли. все страницы моё сердце отчаянное распишет поэмами о тебе, не оставит ни один пустой лист. ведь может тогда ты услышишь, услышишь молитвы мои. и может тогда ты поймёшь, как мучительно стонет сердце, пропитанное чувствами к тебе.» может, для первого раза даже сойдёт? но кайл чувствовал, что переписывать бесполезно, иначе всё выйдет только хуже. слегка оформив лист, он положил его в карман рюкзака. лишь бы эрик не увидел, господи. обессиленный, но гордый собой брофловски наконец лёг спать. он всё ещё боялся, что хайди не понравится. что она в очередной раз она назовёт кайла хорошим парнем, но попросит не бегать за ней. тёрнер была единственной девушкой из всех, которую всё ещё любит рыжий. о всех других он давно позабыл, давно смирился. но не с ней. от этого даже больнее было. наступило долгожданное утро. кайл не успел даже нормально позавтракать, сразу побежав к автобусной остановке, при чём пришедший самый первый. –кайл, привет. ну что, написал?–шепнул юноше стэн, дабы картман не услышал. –пол ночи просидел, чувак. надеюсь, ей понравится, –кайл опустил взгляд на землю. ну, хотя-бы марш придавал уверенности. видимо, слишком верил в писательские способности друга. по приезде в школу брофловски сразу начал искать взглядом хайди. и, благо, пока что она была одна, возле своего шкафчика. –хайди!–подбежал еврей, держа за спиной листок, –доброе утро. –кайл? привет. что-то случилось?–она улыбнулась ему, и у кайла чуть ноги не подкосились. надо держать себя в руках. просто отдай листок, просто отдай листок. –нет, ничего. просто...–рыжий смущённо отвёл взгляд, –это тебе. держи. прочитай потом, –он поспешно протянул листок, и девушка приняла его. –что там? –узнаешь, ладно? хорошего дня!–и смущённый до ужаса кайл быстро удалился в класс. все уроки он был словно на иголках. что, если она реально выбросила? если ей не понравилось? посчитает кайла совсем дураком, да? надежды было мало, и брофловски уже не знал, куда себя деть. за обедом ему удалось хоть как-то освежить свои мысли беседами с друзьями. но ненадолго. от лёгкого прикосновения к плечу он вздрогнул, а почувствовав знакомый цветочный запах выронил вилку с рук. –кайл, прости, можно тебя на пару секунд? хочу спросить по поводу домашнего задания, –естественно, кайл знал, что это прикрытие, ведь картман всё слышал. «чёрт. мне конец.» –да, да, конечно, –он встал со стула, и эрик одарил двоих ребят злым взглядом, но еврей этого не заметил, он в панике обернулся на стэна в знак поддержки. тот лишь улыбнулся, показав большой палец вверх. они вышли из столовой. сердце кайла билось, как сумасшедшее. хайди держала в руке тот самый листок со стихом. «хотя-бы не выкинула...»–облегчённо подумал рыжий. –кайл...–начала девушка, –то, что ты написал для меня, это...это просто прекрасно. я никогда не думала, что мне напишут что-то подобное. я обязательно сохраню его, –она улыбнулась, и кайл почувствовал, что краснеет. –я рад, что тебе понравилось, –юноша смущённо почесал затылок. брофловски сам не понял, что произошло в следующие секунды. хайди просто слегка наклонила его к себе, и одарив вновь этим сладостным запахом, нежно поцеловала в губы. –мне показалось, одного «спасибо» будет мало, –она смущённо хихикнула, –картман не узнает об этом, обещаю. ещё раз спасибо большое, кайл, –она ещё раз улыбнулась ему, а после ушла. рыжий остался стоять, как вкопанный. до него всё ещё не доходило происходящее. сердце отказывало сбавлять свой темп. кайл дрожащими руками коснулся своих губ. боже, он правда не спит? хайди поцеловала его? не дала пощёчину, не отшила? это вообще взаправду? и этот поцелуй...он был таким нежным. словно уст юноши коснулся бутон цветка. еврей сглотнул, а после расплылся в улыбке. что ж. усилия того стоили. и этого сладкого поцелуя кайлу было предостаточно.