***
Легкий стук в дверь вывел из долгих размышлений. В комнату нерешительно заглянул Малфой. — Мой Лорд, у меня есть для Вас информация. В руках он держал брошюру. На первый взгляд – не замысловатую. Так Том в начале и подумал. Но стоило Абраксасу прикоснуться палочкой к изображенному на картинке юноше: "Дамы и Господа! – Маленький человечек вылез из клочка бумаги, отвесив Тому шуточный поклон. – Спешу пригласить вас в первый в истории магической Британии театр! Постановка: "Безумие бессмертного"! Джеймс Эванс ждет вас. Но торопитесь! Места ограничены." И человечек вновь переместился в афишу. Предварительно протянув смотрящим два билета, что во время своего небольшого представления достал из нагрудного кармашка. — И что это? "Все внешние сходства абсолютно случайны". Для чего ты мне это принес? — Мой Лорд, это корень всех ваших проблем. — Любительский закос на маггловскую индустрию развлечений? Не смеши меня. И сколько же священных семей посещают... Кхм... Представления? Уизли? — Мой Господин, Эвансу покровительствуют Блэки. Поттеры... А так же Забини. Они были самыми первыми. Волдеморт озадаченно склонил голову на бок. Ни одна из этих двух семей,на его памяти, никогда не покровительствовала искусству. Будь то художники или музыканты – всех брали под свое крыло Забини. И тут вдруг столь значимые фамилии. Еще и вместе. Блэки... Без предварительного обсуждения своей внезапной добродетели с их Лордом. — Хорошо. Посмотрим мы на этого Эванса. Изучи его. Я хочу знать все. – Маловероятно, что подобная ситуация образовалась из случайного стечения обстоятельств. Особенно если брать в расчет вчерашний званый ужин у Блэков, где Вальбурга более двух часов разглагольствовала о своем новом платье. Но даже мельком не упомянула ни одного артиста. Не порядок.***
Долго ждать представления не пришлось. По необычайному везению, а точнее все же влиянию Абраксас достал билеты на сегодняшний вечер. Оказывается они раскупались в считанные минуты. Что было донельзя странно. Учитывая то, что организатор сия мероприятия не принадлежал к чистокровным семьям. Ну, в крайнем случае являлся бастардом-полукровкой. — Фамилия Эванс... – Нет. Том определенно никогда не слышал ее ранее. Значит, Мистер Джеймс – да, Том мог себе позволить в своих мыслях обращаться к незнакомому, да и знакомому, человеку неуважительно – не учился с ним в Хогвартсе на одном потоке. А значит, скорее всего, был старше его. Ну, или прибыл из другой, дружественной Британии страны. Но чего он добивается? — Добро пожаловать, мои дорогие гости! – Поднялся занавес, и взор всех зрителей в миг переместился на сцену. Их приветствовал маг. Собственно, Джеймс Эванс. И выглядел он весьма специфично. Одет по последней моде. Но... Как-то не так. Его лицо было абсолютно сокрыто. И лишь пара зеленых глаз сияла так ярко, словно звезды на небе. В общем, выглядел Эванс презентабельно. Сохранял интригу. "Неплохой ход." – Сделал вывод Том, поднося к лицу часом ранее купленный бинокль. Одновременно подмечая, что основной актерский состав театра – искусно сделанные куклы. Поражающие своим сходством с людьми. "Двигаются исключительно за счет магии. Удивительно. " – Можно сказать: оригинально. В особенности, еще сюжет пьесы. И главное действующее лицо, что так походило на Лорда Волдеморта. Практически та же внешность, черты характера. И идея. Достижение вечной жизни. Могущества... Конечно, это могло бы смотреться прекрасно. Если бы героя режиссер не показывал в таком ужасном свете. — У него что, отпал нос?! – Гул ощеломленных возгласов пронесся по трибунам. — Это последствия крестражей! – Подхватил кто-то сзади. Том узнавал этот женский голос: — Вальбурга... Дело приобретало неожиданные обороты.***
— Абраксас, купи у Эванса встречу. Антракт. Буфет. И двое мужчин, что нашли в представление нечто большее, чем все остальные. И что, как само собой разумеющееся, ни одному из них совершенно не понравилось. — Весьма проблематично. Эванс редко кого к себе подпускает. — Что на счет услужающего? – Том уже давно заметил второго живого выступающего. Молодой рыжий парнишка весь первый акт бегал по самым разнообразным поручениям Джеймса: то принесет воды, то поддержит магией. В целом – полезный в использовании людишка. И главное, очевидно, Джеймс ему доверял. — Хм... Тридцать галеонов, – такая оказалась цена у беседы.***
Джеймс встретил Тома сразу же после спектакля. В своих апартаментах. Все так же неприступно закрытый. — Мистер Реддл. Рад иметь с вами знакомство. Вам понравилась пьеса? – Он в приветствии склонил голову. А Волдеморт в свою очередь очень удивился тому, что не возжелал ее в тот же момент отсечь. Хотя казалось бы... — Всенепременно. – Сдавлено улыбнулся тот. И сразу же задал интересующий его на протяжении всего пройденного времени вопрос. — Что же послужило вдохновением Вам? Джеймс же искренне рассмеялся. В его глазах заиграли искринки. И... Том словил себя на мысли: "Не был бы Эванс таким подозрительным, он наверняка был бы ими сражен". — Знаете, Мистр Реддл. Театральный критик – это человек, который ошарашивает драматурга, сообщая ему, что он имел ввиду. — Мне кажется, я уже где-то подобное высказывание слышал. — Цитирую Уилсона Мизнера. Неплохой такой маггловский драматург. Впрочем, неважно. – Маг смахнул рукой образовавшиеся на смокинге пылинки. – Но все-таки, Мистер Реддл. Ошарашьте меня. Безусловно, Вы наверняка знаете, что я имел ввиду. И он подмигнул ему, вновь рассмеявшись. Затем последовал хлопок. Что означало – время подошло к концу. В комнату вошел Кевин – так звали юношу, с кем работал Джеймс – с целью проводить уважаемого гостя до выхода. — Мистер Реддл, заглядывайте ко мне, как выбьется свободная минутка! Я уверен, этот театр еще может о многом вам рассказать. И столько же удивить. – Было последним, что Лорд Волдеморт услышал себе в след.***
Интересно то, что он действительно впоследствии пришел. Том Реддл посещал все последующие постановки Эванса. Подолгу потом оставаясь на чашечку зеленого чая с медом. Иногда, конечно, и на чего-то покрепче. А время проводили они за рассуждениями. И не всегда они были связаны непосредственно с театром. Часто разговор велся о политике, экономике, философским взглядом на жизнь. Иронично лишь то, что ни один из них никогда не позволял себе забыться. Четко осознавая, что сидящий напротив мужчина являлся его злейшим врагом. Его самой значимой проблемой. Да. Как вы, наверное, уже поняли, мои дорогие читатели, Джеймс Эванс – никто иной, как переместившийся во времени Гарри Поттер. Герой магической Британии. А так же человек, что потерял на войне всех своих дорогих людей, решивший, положение дел любым способом исправить. И у него на самом деле неплохо получалось. Ведь действовать он на этот раз собрался не своими руками. Мало кто из ныне живущих задумывался; какова настоящая сила искусства? О, дорогие мои, она несоизмерима. Она влияет на мировоззрение как отдельного человека, так и масс. И Гарри употребил ее правильно. Маленькими шажками он привел себя к поставленной большой цели. С ним считались. Высшие сливки общества. Он заполучил расположение Блэков. А заполучил Блэков – заполучил всех. — И что же ты собираешься теперь делать, Том? И что же...***
— И что же могло бы заставить тебя остановиться? — Я не прекращу. – И не ясно о чем он говорил: о последующей цепочке поцелуев или о том, что все равно будет стремиться захватить власть над Магической Британией. Да. Своими отношениями они бросили вызов. Вызов всем. Но в первую очередь – себе. Такие разные, но такие похожие друг на друга они находились по разные стороны баррикад. И ни один не хотел уступать другому. Тем не менее, и отказаться не мог. Они будто бы вели игру, продолжили соперничество между факультетами: "Кто заполучит большую поддержку". И: " Кто опустит в грязь лицом одного в большей степени, чем его второй". Что сказать, Гарри определенно выигрывал. Он был для всех новшеством. Тайной. Что завораживала. И кою так хотелось разгадать, но никто не мог этого сделать. Даже Том. Несмотря на их все официальные и неофициальные очень своеобразные встречи, он никогда не видел его лица. Джеймс оставался в маске, а если уж и сбрасывал ее, то предусмотрительно принимал до этого оборотное зелье. Периодически примеряя на себя личину того или иного маггла. И единственное оставалось неизменным – глаза. Глаза, что всегда смотрели на Тома с насмешкой. Но вместе с сим и с долей обожания. Безусловно, ему нравилось. Кто бы мог подумать, что молодой Темный Лорд окажется таким интересным. Неискушенный еще всеми соблазнами темной магии, Том был самородком. Что на данный момент метался из стороны в сторону. Как бы не хотел убедить самого себя в обратном. Но Гарри видел. Видел проступающие временами сомнение на его лице. Слышал чуть подрагивающий голос, когда он вновь приводил примеры для аргументации очередной своей радикальной позиции. И ничего не было слаще... — И все же, мой Лорд... – Еще интереснее было Тома дразнить. У того словно срывало крышу, стоило Джеймсу обратиться к нему столь почтительно. Этим невозможно было насытиться... — Утрата всего, чего я достиг. – Прошептал Гонт в самые губы Гарри. Прекрасно осознавая, что подобного никогда не случиться. Он слишком долго все строил. Начиная со школы. Ну не могло все рухнуть в одночасье! Эх... Увы, мой дорогой Том. Могло. Ведь у Гарри уже возникнул план твоего опущения.***
Удивительно, как всем неожиданно понадобился Кевин. — Вы хотели видеть меня, мистер Реддл? – Рыжий подмастерье прислонился к стене, рукой нащупывая в кармане своего смокинга сигареты. Он уже опаздывал на выступление и несказанно волновался. Пусть заметить того было невозможно. – Чем удостоился такой чести? — Я заинтересован в нашем сотрудничестве. Театр... — Ах, вот в чем дело! – Знай бы Том Кевина чуть лучше, столь сладкие нотки в голосе протеже Эванса точно бы его озадачили. Но Кевин так общался со всеми прихожанами, а потому никаких сомнений не закрадывалось. – Право, я к вашим услугам. Не зря я считал вас умным человеком. Само собой, вы в то, что происходит на сцене не веруете. Но понимаете, что театр нужен, чтобы народ дурачить... Сойдемся на десяти тысячах. — По рукам. Доверяй, но проверяй. Стоило бы помнить данную истину.***
Прошло еще несколько долгих однотипных месяцев. Все это количество дней Том вместе с своим новым помощником строили грандиозный план по свержению Эванса с пика всеобщего обожания. И вот наконец он был составлен. Оставалось только – привести его в действие. — Дамы и Господа! Теперь же я попрошу выйти на сцену нашего дорогого гостя! Мистер Реддл, прошу вас. – Радушно улыбнувшись под непонимающий взгляд Лорда, вывел его на сцену сообщник. — Какого черта ты творишь... – Но шепот его не был услышан. Всеобщие аплодисменты напрочь его перекрыли. — Какой завидный жених! Красавец. Умелец. Потомок самого Салазара! Узрим же его самое сокровенное желание! Великую тайну! – Кевин явно играл на публику, что так завороженно наблюдала за его действиями. Окропив Реддла специальным зельем он, взяв того за руку "заглянул в его сознание". После чего же вновь обратился к смотрящим, изобразив необычайное удивление. — Вы Эванса убьете... – Протянул он сиплым голосом. Все взгляды в момент обратились на Тома. Вражеские. — Искусство будет жить вечно! – На сцену вышел Эванс. Все такой же гордый. Все такой же недоступный. – Следовательно, останусь вечным и... Он не успел договорить. Огонь образовался под его ногами в тот же миг полностью поглощая мага. Всеми любимый Джеймс Эванс горел заживо. — Это Адское Пламя! – В панике воскликнул кто-то из зала, пока остальные волшебники прилагали все возможные усилия дабы потушить, спасти своего кумира. Тщетно. Кевин же в отчаянии кинулся к телу. И не уловив никаких признаков жизни, взвыл, как умалишенный: — Это он! Это он убил его! Тому не оставалось ничего иного, как скрыться. Это был конец. Теперь он – враг всего народа. Но не столь то важно, как...***
— Было ли то спланировано?... Или Джеймса в самом деле кто-то... Но кто? – Ночь. Маггловский переулок. Фонарь, что светил тусклее сиявшего в небе полумесяца. И темный силуэт уже больше месяца не знавший покоя. Как легко с вершины соскользнуть... Боле не было великому Лорду Волдеморту места среди волшебников. Все там смотрели на него волком. Покушались на его жизнь... Впрочем, неудивительно. Все обыграли актеры так, что действительно ни у кого не возникало сомнений, что виноват в смерти их кумира кто-либо другой. Не Том. А тот ведь когда-то считал подобное сюрреалистичным. Как судьба бывает иронична. Но, безусловно, главная ее ирония заключалась совсем не в том. А в... Шоком для Тома стало то, что он тосковал по Джейсу в разы больше, чем по своему месту в обществе. Везде его преследовал образ артиста. Будь то сон, иль явь наваждение настигало внезапно. Подолгу. Подолгу не отпуская. Он не мог поверить, что этого человека больше не было в живых. Он до сия пор его чувствовал. — Простите! Уважаемый, вы обронили. – Какой-то маггл нагнал Тома, протянув ему толстенький кошелек. Реддл оглядел его. Что-то было в незнакомом мужчине от Флимонта. Те же черты лица. Те же непокорные волосы. "Бред. Откуда здесь Поттер? Постойте..." – Взгляд. Его невозможно было ни с чем спутать. — Джеймс?.. – Том ухватился за Эванса. Настоящего Эванса. Как за спасительную соломинку. — Вы что-то напутали. Я – Гарри. Гарри Поттер. А вы? — Том Реддл. — Что ж, Том. Я заставил тебя остановиться? Том невольно улыбнулся. Почему то он был счастлив. А к вопросу о коварстве и власти они обязательно еще вернутся. Потом. Как-нибудь... Пока... Где-то за границей блаженно попивает утренний кофе некий Кевин, наслаждаясь своей свободой, имением и двумя значительными гонорарами от Тома Марволо Реддла и Гарольда Джеймса Поттера.