Карты лжи

      – Знаете с вами как-то даже скучно. – проскулил Вагнер. – Когда это уже закончится…       – А тебе уже что, надоело быть собачкой Достоевского? – важно спросила Монтгомери.       – Я не его собачка. Просто не могу уйти. Да и не все его поручения выполняю, а лишь те которые могут увеличить гарантию того что по истечению плана и стану свободным…       – Ты действительно так думаешь? Он тебя после того обвала и вируса не отпустил, а ты ему все равно веришь? – спросил Ацуши.       – Ммм, нет. С чего вы вообще взяли что я ему верю? – с наигранной задумчивостью молвил парень.       – В каком это смысле не веришь ему? Почему тогда работаешь на него? – раздался голос из устройства.       – В самом прямом смысле. Хоть большая часть моего мозга уже промыта его манипуляциями.. другая все рано не приедается и всегда не верит ему. Он похитил меня в возрасте Семнадцать шестнадцати лет. Хотя я даже и не вспомню сейчас. Я даже начинаю забывать мой возраст. Хах, – с усмешкой сказал Вильгельм.       – Почему ты тогда ему помогаешь? – спросил искаженный голос Анго.       – Я скорее всего это говорил, скажу еще раз. Я помогаю ему из-за, обещанной, свободы. И повторюсь что с вами скучно. О-о-очень скучно. Так и знал что поговорить с вами будет не о чем. – прогул Вагнер.       – Почему тогда ты пошел за нами? Если ты знал что тебе будет скучно, – со злостью и издевкой спросила Люси.       – Того требует план. По крайней мере мне так сказали, но я как истинная ленивая жопа и психанутый олень не следовал ему. Да и не знаю я его. Мне просто говорят что мне нужно было спустится с Казино и видимо умереть, но я такой гений что решил уйти к вам сюда. – с улыбкой сказал Вильгельм.       «Ты не гений… ты долбаеб»       – Ну и… пра… гр…. Сбо….й сист… мы… отклл…. Ючайюсь….       Из худощавого тела Вильгельма вдруг начал идти треск и небольшие клубы пара. После этого оно с большой силой рухнуло на пол комнаты Эн и механизмы куклы начало подергивать. Спустя несколько секунд, начиная с ног, кукла начала загораться ярким пламенем.       Тем временем по ту сторону экрана в кресла на колесиках сидел подросток. На вид он был лет эдак четырнадцати. Низкий и с достаточно длинными волосами часть которых была заплетена в хвост. На самом экране начались черно-белые помехи, а после он стал красным и большими буквами показалась надпись «Game over». Джойстик был небрежно откинут назад с кромешную тьму просторной комнаты.       – Моя игры окончена. Чтож, было весело. Жаль что все так быстро закончилось. Правда ведь, Отто? –спросил Клаус, потягиваясь и отходя в сторону экрана чтобы его выключить.       – Не знаю как ты, но мне было скучно. Да и эта игра под затянулась. Не находишь? И иногда мне кажется что с изменением внешности тебе передались и повадки подростка, – отозвался двадцатилетний парень.       – Имеешь что-то против? Да и это удобно. Свою ебанутость я могу скинуть на возраст, – с улыбкой проговорил Виля, взмахнул обеими руками и приложив ладони к щекам.       – Иногда мне кажется, что лучше бы ты тогда не встречался с Тэруко Оокурой, – спокойно сказал Отто и, встав со второго кресла, положил джойстик на длинный стол. – И еще, ты вроде говорил что когда игра закончится ты выйдешь в свет снова.       – Ммм, да. Ты прав, но есть одно но. Конечно… Сигма и Николай еще не в Тюрьме, а значит…       Не успел Вильгельм договорить как его оборвали на полуслове:       – Они уже там.       – А, да? – удивленно воскликнул Клаус. – Тогда ты прав. Пора выходить и вступить в новую игру, – радостно пропел парень и, уйдя в сторону выхода, растворился в свете открытой двери.       – Этот мальчишка скоро доведет меня, – пробурчал мужчина и так же направился в сторону выхода.        ~~~~~~~~~~~~                                – Видимо в мой план вступает новый человек, – спокойным голосом проговорил Достоевский.       – И кто же это, если не секрет? – склонив голову вправо и подперев ее рукой, спросил Осаму. – Хотя, я уже догадываюсь про кого именно ты говоришь. Про Вильгельма, да?       – Вижу ты и об этом уже догадался.       – Конечно. Как же тут не начинать догадываться? Особенно если в одном из документах в Отделе по делам одаренных. "Произошла небольшая стычка между людьми в русском городе Ижевск. В результате один из людей пострадал. Его внешность изменили на глазах у всех. Из взрослого мужчину его превратили в подростка лет четырнадцати." К тому же к делу были проложены и фотографии. Дело оказалось в Японии из-за того…       – …что власти России подумали что он родом из Японии, но это оказалось далеко не так. – продолжил фразу за Дазаем Достоевский.       – Мне все не дает покоя одна вещь, – начал Осаму и, опрокидываясь на округлую стену камеры, откинул взгляд в сторону, и продолжил – Почему же ты выбрал именно его? Клаус ни какой-то особенный. Способность у него ничем помочь в плане не сможет даже если захочешь.       Послышалось тихое хмыканье. Достоевский так же отвел глаза в сторону куда смотрел Дазай. Во время их разговора пространство вокруг камер погружалось в полумрак и сейчас не были видны даже ближайшие стены. Единственное освещение было в обоих камерах.       – Да, ты прав. Его способность абсолютно бесполезна в моем плане, но он полезен своими связями. Понимаешь, он, в плане общения и предпринимательства, оказался очень полезен. У него есть связи на Родине. Такой человек как он очень полезен, – ответил Фёдор, поворачивая взгляд обратно на Дазая который так же повернул голову. – Чего стоят только его друзья которые создали ему две куклы. Кстати в одной из них сейчас находится его вторая личность, а другую куклу ты видел тогда на улице.       Темнота все больше сгущалась и вскоре свет в камерах тоже начал тускнеть. В итоге его едва ли хватало чтобы увидеть собеседника и разговор Дазая и Достоевского закончился. ~~~~~~~~~~~~~~       – Он умер? – спросил Ацуши, бросая взгляд на догорающее тело куклы.       – Нет, – ответил Анго. – Скорее всего он просто самоуничтожил это тело. Кстати, я тут нашел некоторые бумаги про него… – задумчиво продолжил Сакагучи и, наклонившись в сторону, достал бумаги. – Здесь сказано что при одной из драк между ним и Тэруко Оокурой его кардинально изменили. Сейчас он должен выглядеть как подросток четырнадцати лет.       – Теперь еще и он наша проблема. – со вздохом, прикладывая правую руку к лицу, сказала Монтгомери.