Лимон раздора

Второй день на Маврикий начался просто ужасно. С трудом отклеив ото сна глаза, Чимин уже с полчаса тупо таращился в потолок, собирая по обрывкам вчерашний вечер. Сколько же они выпили? В затылке неистово ломило и кружилась голова, а ещё ужасно хотелось пить. Опершись на локти, Пак перевернулся на живот, чтобы сползти с кровати и потащить свое тело в ванную. Оказавшись коленями на полу, его сильно замутило. Внезапно подкатившая к горлу тошнота, заставила омегу вскочить на ноги и помчаться к туалету. Он еле успел скрючиться над унитазом, прежде чем содержимое желудка вырвалось наружу. Потом Чимин долго полоскал рот под краном и охлаждал ледяной водой опухшее от алкоголя лицо. Он снова постарался вспомнить, сколько выпил накануне вечером, но при одной мысли о коктейле его опять стошнило. Позднее, Чимин укутавшись в одеяло, лёг обратно в постель, стараясь как можно меньше делать движений. В голове продолжало звенеть так, словно все колокола собора Мёндон били в набат. Надо сказать, что состояние похмелья часто сопровождается непонятным и необъяснимым чувством вины. Вроде, как помнилось омеге, ничего особенного они не вытворяли, кроме как, валяясь на пляже под звёздами, они орали во всё горло песни PSY, а потом пытались поймать бездомную собаку. Собственно, расстраиваться как бы не из-за чего, но… Противный червячок сомнений всё равно елозил по вялым мыслям, вызывая не уверенность в собственной памяти. Мысли непрерывно прокручивавшиеся в мозгу постепенно стали редеть, пока не осталась одна: сегодня день прилёта Намджуна с братьями. Чтобы стало легче Чимин понимал, что должен хоть что-то съесть горячее. После долгого и тщательного принятия душа, омега заказал в номер острый суп-гуляш и подсоленную минеральную воду с газом. С удовольствием поев, он снова завалился на постель и закрыл глаза… Чимин проснулся от звонка. На экране высвечивалось лицо Тэхёна. - Как себя чувствуешь? - Вчера было лучше. - Да, здорово оторвались, - весело отозвался парень. - Я звоню сказать, что наши мужчины уже приземлились и едут в отель. Так что поднимай свой аппетитный зад и начинай готовиться к ужину, – после чего, Тэхён отключил звонок. Когда альфы прибыли в отель выяснилось, что Намджуна с ними не оказалось. Его задержали какие-то очень важные дела. Чимин совсем не расстроился, даже обрадовался возможности весь отпуск принадлежать самому себе. На этой мысли его обуяло чувство вины, ведь его друзья были вынуждены обхаживать своих господ всё это время. Но он быстро про это забыл, в радостном предвкушении предстоящих удовольствий: ботанический сад Памплемус, порт-Луи, дайвинг, семицветные пески Шамарель и много-много чего. Чимин выстроил целый план мероприятий посвящённый только ему одному. Но для начала, нужно было правильно завершить этот день: сходить на ужин и поприветствовать прибывших братьев Чон, а после сходить погулять по пляжу перед сном. Вечернее небо из бледно-зелёного плавно окрасилось в фиолетовый, а затем, перейдя в огненно-пурпурный стал чернеть. Перебирая в волнении одежду Чимин где-то в глубине души надеялся, что случившийся между ним и господином Чонгуком инцидент, давно изжил себя и не станет иметь никакого влияния на совместном ужине. Наконец, выбрав наряд, Чимин надел лёгкую голубую рубашку в мелкий белый цветочек и классические шорты молочного цвета, слегка завил кончики локонов и вышел на террасу ресторана отеля, где уже около десятка людей потягивали напитки. Он приметил неподалёку силуэты свои друзей, а рядом и их мужчин. Чимин стушевался, когда поймал взгляд на себе. Глаза Чонгука были устремлены прямо на него. Этот взгляд заставил возвратиться к тому мгновению, когда на его губах он оставил пряно-сладковатый вкус кардамона. Подходя к столику, Чимин трясся всем нутром, пожалев, что Намджуна не было рядом. За столом было одно свободное место, рядом с Тэхёном и Чонгуком. Присаживаясь, он сдвинул стул ближе к другу, на что Чон лишь скривил едва заметную ухмылку. - Рад знакомству! Чон Хосок, - звонко поприветствовал его альфа, с которым доселе Чимин воочию не был знаком. Он встал, чтобы протянуть руку. – У вас очень милые ручки, - сделал комплимент мужчина, дивясь разнице их ладоней. Какое-то время Чимин держался очень зажато и на вопросы отвечал односложно, но через пару бокалов шампанского и умением Тэхёна разряжать обстановку, омега оттаял и вёл себя более свободно. Смеялся и даже немного шутил. Он старался не замечать нечаянных касаний Чонгука и игнорировал любое проявление незначительного внимания, но выдержка с каждым разом истощалась. Никогда ещё его сердце не стучало так громко от страха, что кто-то из присутствующих заметит это, особенно Минхо. После ужина компания спонтанно решила посетить местную дискотеку. Чимин же кое-как отвертевшись от уговоров Тэхёна присоединиться к ним, не спеша спустился на пляж. В этот поздний час там почти никого не было. Сняв сандалии, он с наслаждением зарыл пальцы ног в мелкий мягкий песок. Океан был очень спокойным и серебрилось в лунном свете. Тёплый влажный воздух приятно обласкивал тело, забираясь лёгкими порывами под рубашку. Он уже больше часа гулял по побережью, в стороне от отеля: наблюдал, слушал, улыбался своим воспоминаниям и, поняв, что ушёл довольно далеко повернул обратно. Дойдя до пляжа отеля, Чимин присел ненадолго на шезлонг, чтобы ещё немного подышать наполненный свежестью солоноватый воздух. Неожиданно до него донёсся приглушённый разговор. Ему стало не по себе. Омеге не хотелось стать невольным свидетелем ссоры. Тем временем голос одного из них возмущённо поднялся и Чимин узнал его. Минхо и Чонгук стояли на ступеньках лестницы ведущей наверх к террасе. Кажется, они о чём-то спорили. Затаив дыхание, омега напряжённо прислушивался к тому, что происходило, но совершенно не мог разобрать слова. Потом всё стихло. Некоторое время Чимин сидел не подвижно, раздумывая над услышанной размолвкой. Ему вспомнился день, когда Юнги в яростном гневе сметал всё с поверхностей, требуя объяснений их расставания. Поддавшись невольно ностальгии, Чимин открыл в телефоне галерею, и отыскав среди многочисленных снимков фото, увеличил его. С экрана мобильного смотрел Мин Юнги в белой кепке «Fila», а под ним виднелись осветлённые волосы. Юный альфа улыбался в камеру, прижав к своей щеке, демонстрирующего знак свободы Чимина. Омега почувствовал укол в сердце от мысли, что был тогда действительно счастлив. Какая же всё-таки память предательница, не желавшая освободить сознание от любимого образа. Глубоко в душе Чимин понимал, что полностью он не сможет отпустить его. - Прекрасная ночь, не правда ли? Внезапно возникшая, перед ним будто из воздуха фигура, заставила вздрогнуть омегу и выронить телефон из рук. Неожиданный гость нагнулся, что бы поднять гаджет, но Чимин среагировал быстрее. - Господин Чон? Почему вы здесь? – пряча телефон, заторможено спросил омега, мысленно уповая на ангела-хранителя, что он не дал увидеть фото господину. В свете фонарей лицо Чонгука сияло нежно-матовым оттенком, а в зрачках мерцали огоньки. Он не сводил с Чимина глаз, будто боялся что, как только сделает это, он исчезнет. - Этот вопрос должен был задать я, - усмехнулся он. - Я уже ухожу, - пытался зацепиться взглядом за что-нибудь Чимин. – Доброй ночи, господин. - Ему не хотелось давать повода для разговора. Он намеревался уже уходить, но Чонгук поймал его за локоть. - Составь мне компанию ненадолго. Внутри Чимина всё скомковалось и напряглось от просьбы. - Простите господин Чон, но это не возможно – я устал и хотел бы отдохнуть, – попытался легонько высвободить руку Чимин, подметив что, несмотря на крепкую хватку, ладони у альфы были мягкие. Чонгук не привык к таким ответам. Обычно любая омега умирала от желания провести с ним время. - Я не задержу… обещаю, - ослепительно улыбнулся Чонгук. Он легко представил себе, как берёт его прямо на песке. Чимин в нерешительности опустил глаза. Он сомневался в правильности своего поступка, но ответить прямым отказом брату своего господина он не мог. Правильно прочитав выражение лица омеги, Чонгук потянул его к скамейке под пальмой, до которой едва доставал фонарный свет. - Отсюда лучше видно небо. Чимин поднял голову. Звёзды… целые россыпи звёзд. Омега вдруг понял, что почему-то давно не любовался ими. В большом суетливом и освещённом городе никогда не разглядишь ни одной, как можно было это сделать в родной деревне. Эта мысль окунула Чимина в детство, а потом вернула к воспоминаниям о Юнги… снова! Омега мысленно встрепенулся: почему он стал так некстати часто о нём думать? Некоторое время Пак и Чон сидели молча, глядя на ночное небо. Чонгук сложил руки на груди и силился не поддаться искушению, которое представлял собой Чимин. Он закрывал глаза каждый раз, когда делал глубокий и тихий вздох, наслаждаясь приятным еле исходящим от омеги (как бы это сейчас для него смешным не было) лимонным ароматом. - Думаю, достаточно. – Чимин нетерпеливо пошевелился на скамье, а затем встал. - Доброй ночи, господин, – он склонился в лёгком прощальном поклоне, но тут же был усажен обратно… уже на колени мужчины. - Ох, нет, – крепко обняв омегу, протянул Чонгук, - Я тебя никуда ещё не отпускал, - он уткнулся носом в спину омеги и вдохнул аромат кожи через ткань. Горячее дыхание альфы заставили пробежать по спине Чимина колючие мурашки. Его сердце от страха заметалось в разные стороны, но омега пытался успокоить себя. Если потребуется, он сможет постоять за себя. - Послушайте, хоть вы и брат господина Кима, я не подчиняюсь вам, – начал ёрзать Чимин в попытке высвободиться. - Это пока что, - хищно скалился мужчина, скользя взглядом по тонкой линии скул к шее, где была видна бьющаяся жилка. - О чём вы говорите? – замер омега, приготовившись услышать что-то неприятное, и чутье не подвело. - Я собираюсь заменить Минхо тобой. Чимин не мог поверить. Это было так не правильно, грубо и отвратительно, что омега не смог сдержать возмущения. - Что?! – забился Чимин пытаясь высвободиться из хватки альфы,- Пустите! Пустите же! – получив свободу, парень вскочил на ноги, - Знаете что, господин Чон?! Я не вещь и Минхо, к сведенью, тоже! Ранее случившаяся ссора альфы с Минхо, возможно, была именно по этой причине. Эта мысль подлила масла в огонь озлоблению Чимина. Он не имел права устраивать сцен, но отказать себе в последнем слове он не мог. - Знаете что: соглашаясь на это бредовое предложение вашего деда, я совершил самую непростительную ошибку в жизни, и очень-очень об этом жалею! Поэтому, чтоб вы знали, я намерен вообще покончить с этим, как только вернусь в Сеул. – Чимин говорил это на одном духу в жуткой ярости. Он хотел развернуться и уйти, но напоследок решил добавить: - И ещё, я приложу все усилия, чтобы Минхо не продлил с вами договор. Похотливый кабель! Чонгук, до этого слушавший с надменно-нагловатой ухмылкой, вдруг встал и в два шага оказался перед омегой крепко схватив того за запястье. - Повтори-ка, что ты сказал? – он улыбался какой-то удовлетворённой улыбкой маньяка, поймавшего свою жертву. Чон умел одним лишь своим видом заставить трястись поджилки. Чиминовы не исключение и его персик, кстати, тоже в их числе. - Что слышали! – Рискнул дерзить омега, не смотря на свое полуобморочное состояние от страха и явно ощутимо просочившийся вторичный аромат. Без того тёмные глаза Чонгука стали чернее ночи и заблестели дьявольскими огоньками. Он глухо сглотнул и одним рывком дёрнул на себя омегу, крепко припечатывая к себе. Альфа обхватил ладонью затылок Чимина и прижался губами к его рту. Поцелуй грубый без намёка на нежность, только желание показать превосходство альфы над омегой. Слегка дёрнув Чимина за волосы, он откинул назад его голову. Омега всхлипнул и попытался закричать. Как только он разомкнул губы, в его рот скользнул язык. Чимин забился, пытаясь оттолкнуть от себя мутнеющего разумом мужчину. - Перестань сопротивляться. - Чонгук жадно и с наслаждением вдыхал аромат, который сводил его с ума на протяжении стольких месяцев. – Твой аромат слишком громко за тебя говорит. Альфья сущность под дурманом, норовил вот-вот пустить в ход подчинительные феромоны, уловив в соблазняющих омежьих почему-то ощутимые ноты сопротивления и страха. - Прошу, остановитесь, - в ужасе взывал к адекватности Чимин, - Не делайте того о чём можете пожалеть. Прошу вас! Но Чонгук не слушал, впивался вновь и вновь болезненным поцелуем и настойчиво теснил омегу к стене, куда не доставал ни один свет. - Не делай глупости, - хрипло бормотал альфа, - Ты не найдёшь ничего лучше чем я тебе дам. Ты будешь доволен. Чонгук снова накрыл пухлые губы напористым жадным поцелуем. Блаженство от ощущения мягких губ волной дошла до низа живота мужчины, отзываясь диким желанием, которое уничтожает последние рациональные крохи сознания. Кончиками пальцев он пробрался под рубашку омеги и прошёлся ладонью от талии к груди, задевая бусинки сосков. Леденящий душу ужас прошёлся морозом по коже Чимина, его вторичный загустел теряя свою первоначальную свежую сладость, становясь приторно вязким повидлом. Ощутив это Чонгук слегка отстранился и эта была его ошибка. Выброс адреналина в кровь, дала силу омеге и он со всей силой ударил того в пах. Альфа прошипев согнулся от боли, а Чимин ни теряя не минуты бросился бежать. Не помня себя, всхлипывая и утирая беспрестанно текущие слёзы, омега буквально влетел в свой номер. Заперся на все замки и кинулся в ванную. Обессилено упав на кафельный холодный пол, он заревел в голос. Всё его тело, словно охваченное огнём саднило и жгло от касаний чужих рук. Чимину хотелось содрать с себя кожу, успевшую пропитать ненавистный кардамон. Он чувствовался везде. Отрывисто вздыхая и хлюпая носом, омега встал на ноги и включил душ. Пока вода нагревалась, он смотрел на себя в зеркало. Растрёпанные волосы, красные от слёз глаза и нос, припухшие и воспалённые от требовательных поцелуев губы. Он никогда так часто не плакал как за последние шесть месяцев. Встав под душ, он долго стоял облокотившись лбом о стену под терпимо горячими струями. Вода успокаивала тело, но не душу. Ему хотелось выть от бессилия. Как же омега корил себя за беспомощность, как возненавидел всех альф, уяснив для себя одно чёткое убеждение - альфы приносят только боль и страдания, ничего кроме! И не важно, Чонгук ли это, Намджун ли, или даже Юнги – всех, абсолютно всех без разбора ненавидел.