***
Джичоль перед большим панорамным окном лениво рассматривает город, который уже накрывают сумерки. В кабинете царит полумрак с непривычной для главной башни конфедерации тишиной. У расположился на кресле возле его стола, откинув голову на широкую и удобную спинку. Закрыв глаза, он вслушивается в мерное дыхание верховного, наблюдающего за тем, как город погружается в ночную тьму. У размышляет. — Все принес, — в кабинет входит еще один человек, но некромаги остаются неподвижны, каждый занятый своими мыслями. Поэтому, не говоря больше ничего, он кладет на стол плотную папку, завернутую в несколько слоев черной ткани. У, прикрыв глаза, даже не удостаивает взглядом вошедшего; он знает, кто пришел. — Что мы будем делать с Минги? — снова прерывает общее молчание гость. Верховный, тяжело вздохнув, все-таки возвращается за стол. Развернув и открыв принесенную папку, он рассматривает на досье того, кого они долго ищут. — С Минги — ничего. Он теперь у нас полностью владеет сыном верховной, поэтому, пусть все остается так. Нам это на руку, Ниннин мне никогда не нравилась. Она жила еще в том времени, когда наш мир более стабильным. А лишние воспоминания о том чудном времени нам не нужны, — Джичоль еще раз перелистывает досье, с характерным звуком закрывая папку. — А Вону? — У, не открывая глаз, задает вопрос верховному. — Он, к сожалению, нам еще нужен. Его эксперимент удался. С этим не поспоришь. Все знания — в его голове, только он сможет в случае провала с магом достать еще одного человека. Но… — Джичоль замолкает. Все присутствующие сохраняют молчание. — Но он стал неуправляемым. — У него убили жену, похитили ребенка, это обычный стресс, — равнодушно отвечает У. Джичоль лишь едко ухмыляется, кидая взгляд на шахматную доску, что стоит на журнальном столике. Человек, принесший досье, прослеживает его взгляд. — А эта хрень про «все переплетено»? — показывая пальцем на шахматную доску, смотрит он на верховного. У по-прежнему не открывает глаз, не реагирует на вопросы. — Это у него всегда было. У Вону дар, он видит то, что скрыто от глаз других. Поэтому я не удивлен, что так и есть, как он говорит, — Джичоль улыбается говоря об одном из главных некромагов конфедерации. — Но мы все равно не можем его контролировать. — Это его Сила бушует в нем. Но у нас нет выбора, Вону надо вернуть в строй любой ценой. Даже если нам придется пойти на жертвы. — Что мы будем с человеком из другого мира, пока Вону не пришел в себя? — Человек нам полностью подходит? — интересуется У. — Чхве Сан — полностью соответствует. Он пережил ножевое ранение, перемещение в наш мир с травмой, а здесь восстановился очень быстро. Он выглядит абсолютно здоровым. Но нужно провести еще ряд анализов. Однако даже без этого он полностью готов как «сосуд». — Спасибо, Минхо, — впервые обращается по имени Верховный. — Вону не ошибся, когда отправил тебя выбирать. — А мага вы нашли? — Уён идеально подойдет. Тем более, человек уже хорошо сблизился с моим сыном. Думаю, что из них получится хороший дуэт. — Ты готов сделать из собственного сына проводника? — У распахивает глаза, впиваясь взглядом в верховного. — Можно было Хонджуна, но с ним мы переборщили, — безэмоционально отвечает Джичоль. — Боюсь, что ему осталось недолго. У отводит взгляд от верховного. Ему становится не по себе от услышанного. — Мы можем провернуть тоже самое, что с Вону? — У отворачивается, бездумно глядя в пол. Джичоль встает из-за стола, обходя его. Он кладет руки на плечи своего советника, который сейчас незаметно для всех пытается скрыть свои переживания за маской безразличия. — Вону — маг четырех стихий, он владеет Силой и крепок духом. В его младшем брате этого нет. Хонджун пережил воздействие черной магии, но вот последствия получились печальными. Сила не приняла это. Как бы ни прискорбно это было говорить, но в семье не без урода. — Джичоль сжал сильнее плечи У, давая понять, что он знает. — Если бы у тебя был шанс спасти сына, ты бы сделал все возможное? — с надрывом произносит У. — Минхо, выйди! — Тот сразу покидает кабинет, стоит верховному озвучить свою просьбу. Как только они остаются вдвоем, Джичоль продолжает: — Мой сын — высшее творение, он должен послужить на благо этому миру. И я сделаю с ним все, что потребуется для этого. — Ты ужасен, Джичоль, — вырывается из крепкой хватки своего верховного У, собираясь покинуть кабинет вслед за Минхо. Этот разговор не имеет смысла. — Минчжун! — У останавливается на середине услышав свое полное имя. Уже много лет никто не звал его по имени. — Сдайся, тебе не победить в этой битве. Но он ничего не отвечает, надеется, что верховный ничего не знает про восстание, которое происходит у него под носом. Уже собираясь покинуть кабинет, Джинчоль озвучивает то, что давно хотел узнать Минчжун. — Я знаю, кто убил мать Хонджуна. Советник верховного останавливается. — Имя, — единственное что из себя мог выдавить Минчжун. Он не поворачивается, оставаясь стоять спиной к верховному. — Но только он может спасти твоего сына, — Джинчоль ухмыляется, упиваясь чужим бессилием. — Имя, — снова повторяет Минчжун. — Вону.***
Сан приходит в себя, не понимая, где находится. Обычный гостиничный номер. За окном шум города. Неужели он вернулся в свой мир? Стоит ему попытаться встать, как в комнату входит последний человек, которого он ожидал увидеть. — Минхо, — радостно выкрикивает Сан, вскакивая с кровати. Значит, он вернулся, у магов получилось… Но почему он помнит только последние несколько часов? Башню магов воздуха. Библиотеку. Жизель. И Уёна. Минхо остается стоять неподвижно, даже не обняв некогда хорошего друга. Сан застывает в паре шагов от него. Здесь что-то не так. На Минхо черный костюм. Такой же он видел на магах воздуха, когда его доставали из фонтана в заброшенном саду. — Нет, Сан, ты не вернулся в свой мир. И никогда не вернешься. Там ты уже мертв, — Минхо проходит вглубь комнаты, занимая единственное кресло. На лице Сана эмоции быстро сменяют друг друга. От радости встречи ничего не остается. Ноги подкашиваются от услышанного, он с трудом усаживается на край кровати, чтобы не свалиться на пол. Голова начинает кружиться, а к горлу подкатывает тошнотворный ком. — Минхо, что происходит? — Сан сам не узнает свой голос, хриплые звуки, неровно выстраиваясь в слова, вылетают изо рта. Минхо улыбается. Но не так, как раньше, когда они сидели с Саном за парой бутылок пива в баре, рассказывая друг другу разные истории. Не так, как когда они смеялись вместе над очередным косяком в статье у конкурентов. Не так, как раньше… Сейчас это больше походило на оскал, пропитанный ядом. Сану стало не по себе от этой улыбки. — Начнем с самого начала. Думаю, что Уён мало тебе успел рассказать о нашем мире. — Минхо откидывается в кресле, складывая руки в замок. Пришло время узнать все с самого начала.***
Сонхва, в отличие от Сана, повезло меньше, в этот раз — никаких личных апартаментов. Привязанный к больничной койке, он даже не пытается двигаться, зная заранее, что это бесполезно. Их пятерых скрутили быстро, люди конфедерации знают, что делать с магами и их Силой в случае сопротивления. Их ждали. Их предал Ёсан. Рассматривая потолок, Сонхва слышит шаги в коридоре. Он сразу закрывает глаза, притворяясь спящим. Ему не нужно видеть, он знает, кто придет за ним. Он всегда мечтал быть ближе к этому магу, а теперь хочет оказаться как можно дальше. Любая их встреча заканчивается крахом. Как сказал Вону: «Мы однажды погубим друг друга», так скоро и произойдет. Еще пара таких встреч — и от них не останется ничего. Дверь медленно, с натугой, открывается, но гость, как и пленник, молчат. Стул с металлическими ножками скрипит по полу, нарушая тишину. Сонхва непроизвольно морщит нос от этого звука. — Что ты хочешь в обмен на Сону? — Вону садится рядом с кроватью, наклоняясь вперед. Сонхва не видит, но чувствует, как взгляд некромага гуляет по его лицу. Сонхва молчит. Не дождавшись ответа, Вону встает, обходя кровать. Холодные руки касаются лодыжек, Сонхва снова непроизвольно дергает ногами, пытаясь уйти от прикосновений. Но у него плохо получается: ноги, как и руки, прикованы к кровати. — Знаешь, что я с тобой сделаю? — Делай, что хочешь, твоего сына я тебе не отдам, — спокойно отвечает Сонхва. Ему и правда не страшно, он знает, что у него козырь в рукаве, который Вону не достать. Сонхва не успевает открыть глаза, как Вону оказывается уже в изголовье кровати, склоняясь над его лицом. — Вздумал играть со мной? — Вону начинает осыпать его поцелуями, — чего ты хочешь? Сонхва смотря в потолок продолжает молчать. Он старается не реагировать, не уворачиваться. Еще чуть-чуть — и он сдастся под прикосновениями теплых губ Вону. — Проведи со мной ночь. — Вону останавливается, не веря своим ушам. — Сонхва? — Не отрываясь, он смотрит прямо в глаза возлюбленного, горько и страшно возлюбленного. — Проведи со мной ночь в Атраке, так, как будто ты меня любишь — и я верну тебе сына. Вону медленно отходит к стене. Сонхва готов все отдать за одну ночь с ним. Некромаг не чувствует лжи в словах. Но здесь что-то не так. Сону был всего лишь пешкой, чтобы подобраться ближе к нему? — Почему Атрак? — Там нет твоих внутренних демонов. Сонхва смотрит на Вону, внимательно, словно видит его в первый раз. Не выдержав пристального взгляда на себе, он быстро ретируется из импровизированной палаты. Стоит некромагу уйти, как Сонхва тяжело выдыхает. Спустя пару минут в палату заходит Чонхо… — Он согласился? — Чонхо быстро снимает оковы с рук, пока Сонхва лежит неподвижно. — Пока нет, но я ему предложил то, от чего он не сможет отказаться, — улыбается Сонхва. Освободив руки, он сам снимает крепления с ног. — У нас час на все. Кого мы можем вывести из Аркадии? Сана отвели на верхние этажи, Уён в лаборатории. Юнхо в тюремном блоке. Хонджуна я не видел. — быстро вводит в курс дела Чонхо. — Нам нужен только Сан. Чонхо, не веря своим ушам, удивленно смотрит на Сонхва. Тот, не обращая никакого внимания на этот взгляд, спускается на пол, надевая обычные тапочки, которые принес Чонхо. — Пошли, у нас час, — Сонхва выходит из комнаты, уже зная куда идти.***
Хонджун опустошает очередной стакан с водой. После того, как его привезли в Аркадию, он чувствует себя неважно. Постоянная сухость во рту и легкое головокружение с тошнотой. Последние дни, как он вернулся с тренировки, где ударился головой, он постоянно чувствует легкое недомогание. — Здравствуй, Хонджун. — Чуть выронив стакан, он поворачивается к нежданному гостю. — Добрый день. Вы, наверное, к Вону… Его сейчас нет. — Хонджун, зная, что некромаг скорее всего пришел к брату, сразу оповещает об отсутствии старшего. Ему хочется, чтобы этот некромаг уже поскорее ушел. — Нет, я к тебе. — Хонджун кривит в удивлении лицо, показывая, что не очень рад гостю. Он пытается развернуться к нему, но теряет равновесие быстрее, чем успевает схватиться за опору. Некромаг, быстро среагировав, успевает поймать его. Последнее, что помнит Хонджун перед тем, как провалиться в забытье, — ласковые прикосновения к волосам и вкрадчивый успокаивающий шепот. — Джуни, мы тебя спасем.***
Вону входит в главную лабораторию. Сегодня здесь непривычно суетливо. Туда-сюда ходят люди, маги и некромаги. Все заняты делом. Вону минует коридор, где пару дней назад Сонхва едва не спалил все. Сейчас здесь все камеры пустые, теперь на какое-то время у них есть материал для работы. Обычные маги им больше не нужны. Вону входит в отдельный огромный отсек. Остановившись перед большим панорамным стеклом в пол, вставая рядом с Джинчолем. — Минчжун, хочет вывести Хонджуна из игры, — начинает первым верховный. — Я согласен. Я сразу был против. Маги — слишком чувствительные существа, даже если убрать определенные фрагменты памяти, то Сила все равно будет помнить. А Хонджун страдает сейчас любовными переживаниями, которые мы спрятали за обрывками его памяти. — Поэтому я никогда не любил. Вону поворачивает голову к верховному, но тот продолжает сверлить взглядом свою цель за стеклом. — А его мать? Вы ее не любили? — Ты же не любил мою дочь, — усмехается Джинчоль. — Твой Сонхва красивый, но вы никогда не будете вместе. Не потому что любовь между мужчинами — что-то запретное, а потому что Сонхва будет первым, кто воткнет тебе нож в спину. Джинчоль впервые за разговор поворачивается к нему. Вону видит, что в глазах верхнего ничего нет. На дне темных глаз — пустота. Вону не выдерживает этого взгляда на себе. Липкий страх окутывает с ног до головы. Впервые Вону ловит себя на мысли, что он поступают неправильно. Столько загубленных жизней — ради чего? Ради долголетия людей? Разве жизнь одного стоит стольких жизней магов... Но не успевает он закончить свою мысль, как за стеклом, в камере начинается движение. Красноволосый мальчик, скованный цепями, приходит в себя. Поднимает голову, впиваясь взглядом в стоящих перед ним за стеклом некромагов. Кровь стекает по его подборку. Маг огня улыбается. Джинчоль отзеркаливает широкую улыбку мага, подходя ближе к стеклу. — Ну вот мы и встретились, сынок. Я ждал этого дня почти восемнадцать лет! — Джинчоль расставляет руки в стороны, заливаясь недобрым смехом.