The very touch of you corrupts.
Пит чувствовал себя ошеломленным. Вегас был теплым и твердым, когда он прижимался к Питу, это тепло охватывало все. Пит практически ощущал его тяжелое дыхание, мог чувствовать глухие удары их сердец, громко отдававшиеся в ушах, когда они обнимались в теплой воде. Нежные, но голодные поцелуи Короля усыпляли и заставили все исчезнуть. Сильные руки притянули Пита ближе, а пальцы разжигали искры на его спине. Запах Короля был головокружительным: мятный, холодный и колючий, как зимний воздух, прекрасно смешивался с мылом на его коже. Время остановилось, мерцание ламп утихло, приглушенные голоса в голове Пита умолкли. Было такое ощущение, будто весь мир выдохнул, а тревоги Пита растворились, его мозг был полностью лишен мыслей. Все, что он хотел, — это следовать зову своего сердца и делать то, что считал правильным, не задумываясь о возможных последствиях. И это действительно казалось правильным. Быть с Королем, чувствовать его поцелуи, сильные руки, которые удерживали его в безопасности, мягкие пальцы, обжигающие кожу, — были бесспорно правильным. Лишь на этот короткий момент все правила и беспокойство о том, что могут подумать другие, были, словно, неприменимы. Быть с Вегасом казалось правильным так, как никогда раньше. Жар Короля обжигал кожу Пита, когда они вышли из ванны в большую комнату. Его руки обвились вокруг шеи Вегаса, а ноги вскоре обхватили его талию. Вегас крепко держал его сильными руками под бедрами. От такой сильной хватки на них наверняка останутся синяки размером с кончики его пальцев, и Пит знал, что будет любоваться ими в зеркале несколько дней. Вегас сделал несколько шагов, прежде чем уложить Пита на кровать. Ощущение рта Короля на шее было приятным и вызывало зависимость. Пит чувствовал, как из него вытекает теплая жидкость и это заставило его застонать в губы Короля. Все его тело горело, жаждя большего, притягивая Вегаса еще крепче, как будто их тела были недостаточно близко. Пит хотел почувствовать огонь в своих венах, он хотел, чтобы его Альфа коснулся его, разрушил его. Пит хотел большего. Еще и еще. — Больше, — взмолился Пит, после чего последовал отчаянный стон, нужда в его голосе заставила Вегаса ухмыльнуться. — Скажи мне, на сколько больше? — спросил Вегас, нависая над Питом, темные глаза искали карие глаза напротив. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Пит выгнул спину, наклоняя голову, чтобы Вегас мог посасывать его кожу от ключиц, опускаясь вниз к груди. Одна рука нежно обхватила его голую ногу, поднимая и закидывая на плечо Короля, и Пит почувствовал, как пальцы Вегаса дразняще скользят вниз по его бедру. Сладкая дрожь мгновенно охватила Омегу, когда ладонь Короля сжала его бедро, погружая пальцы в нежную плоть. Хватка Пита на плечах Альфы усилилась, когда тихий стон сорвался с его приоткрытых губ. — Скажи мне, Пит, где тебе нравится? — Вегас двинулся ниже, рассыпая по пути нежные поцелуи, зажигая огонь во всем теле Пита. Легкого прикосновения было недостаточно, но оно обжигало с невероятной интенсивностью. Вегас продвигался все ниже, пока Омега не почувствовал, как кончик носа Альфы скользит по его бедру вверх к внутренней поверхности. Нижняя губа Вегаса задела его бедро, обдувая разгоряченную кожу мягким теплым дыханием. Питу хотелось хныкать, стонать, но голос пропал. Каждая клеточка его тела кричала, чтобы Альфа сожрал его, проглотил целиком. О, он так безумно хотел Вегаса. — Я не… — разум Пита метался от желания, оно лишало его способности мыслить, не позволяя сформулировать слова. Ему нужен был Вегас, и казалось, что близости этого момента и их тел было недостаточно. Он хотел, чтобы Король оставлял новые отметины на его коже до тех пор, пока он не сможет произнести ни одного слова, кроме имени Вегаса. Пит хотел, чтобы каждая часть Короля была выгравирована на нем и внутри него, чтобы быть его и только его. — Прикасайся ко мне повсюду, целуй меня чаще, Вегас. Пожалуйста. Взгляд Вегаса стал темнее, голоднее, холодный мятный аромат стал еще более опьяняющим, смешавшись с собственными феромонами Пита. Вегас положил свои большие ладони на колени Пита, осторожно раздвинув их, чтобы освободить больше места для себя. У Пита перехватило дыхание, когда Король плавно скользнул между его ног, и, ох, это казалось таким правильным. Как будто Вегас был создан для того, чтобы быть здесь — между его бедер, глядя на него снизу вверх, а Пит смотрел в ответ, умирая от желания и разрушенный под Королем. — Я обещаю, что все будет не так, как в прошлый раз, — мягко произнес Вегас, взяв Пита за руку и оставив на его ладони влажный нежный поцелуй. Пит вздрогнул от этого прикосновения. Он, затаив дыхание, наблюдал, как Вегас высунул язык. Медленно, дразняще, Король начал облизывать пальцы, и Пит не мог отвести взгляд от этого эротического зрелища. Его дыхание стало прерывистым от растущего желания. С каждым движением языка Короля между его пальцами он чувствовал, что полностью теряет себя. Король пристально смотрел на Пита, темные голодные глаза ни разу не дрогнули. Пит был очарован и бессилен перед чарами Вегаса. У Омеги перехватило дыхание, когда Вегас взял два пальца Пита в рот, дрожь пробежала по его спине, колени ослабли. Теплое дыхание Короля и мягкая ласка его языка одновременно разрушили и оживили его, воспламеняя кровь. Пит застонал при виде своих пальцев во рту Вегаса. Умелый язык лизал и посасывал с большим энтузиазмом. Он уже был так возбужден и нетерпелив, готовый в полной мере доставить удовольствие своему Альфе. — Теперь я все контролирую и остановлюсь, пока все не зашло слишком далеко, — пробормотал Вегас, уткнувшись в кожу ладони Пита, низким и хриплым голосом. От этого прикосновения искры побежали от пальцев Пита к его руке, животу и завились между бедрами. Пит захныкал, обхватывая ногами талию Альфы. — Нет, — Пит заскулил, протягивая руки, чтобы вцепиться в Альфу. — Потеряй его снова, я хочу тебя всего. Пожалуйста. Прикоснись ко мне еще, — жалобно сказал Пит, поджимая пальцы ног, предлагая себя, готовый умолять Вегаса. — Мне нравится, когда мы прикасаемся друг к другу. — Тебе нравится это? Пит кивнул, его глаза блестели от слез, когда он посмотрел на Вегас. — Да. Мне нравится, когда наши тела соприкасаются, — Пит особо не думал. Губы его опухли и приоткрылись в нетерпеливом ожидании и жажде. Его стоны казались слабыми даже для его собственных ушей, но смущение было самым далеким чувством от его мыслей в тот момент. Все, о чем он мог думать, — это необходимость чувствовать длину Короля глубоко внутри себя, растягивающую и наполняющую его самым интимным образом. Он даже был готов умолять так, чтобы Вегас полностью завладел им, заявил на него свои права, как мог только его Альфа, излив свое семя в желающее тело Пита. Желание было пылающим пламенем в глубине его живота, воспламеняющим каждый дюйм его тела, и этот ад можно было погасить, только если Король будет снова и снова разрушать его. Тело Пита жаждало тела Короля, жаждало изысканной полноты, которую мог обеспечить только его Альфа. — Это так? — Вегас наклонился, медленно провел языком по нижней губе Пита, наслаждаясь его вкусом. Слёзы Пита теперь текли свободно, соленые струйки, которые Король нежно слизывал. Это было все равно что найти воду в пустыне, когда Вегас, наконец, уткнулся лицом в изгиб его шеи. Он никогда не знал такого комфорта, такого утешения, которое находил в этих объятиях. Руки Короля нежно скользнули вверх по его туловищу — Пит затаил дыхание, ему было интересно, куда они пойдут дальше. Когда они едва коснулись его сосков, Питу пришлось закусить губу, чтобы сдержать стон. Это было почти невозможно вынести: легкое прикосновение дразнило каждый нерв его тела, зажигая огонь в каждой ласке. Но затем, так же быстро, как и появились, руки Короля покинули эту чувствительную область и снова опустились ниже. Пит задрожал, когда эти руки скользнули по его бедрам, так близко к тому месту, где он действительно хотел — нет, нуждался — чтобы к нему прикоснулись. Это сводило с ума, оставляя гортанный стон желания и нужды, то, как король играл с ним, лаская все его чувствительные места, но никогда не задерживаясь достаточно долго, чтобы удовлетворить. — Прикоснись ко мне должным образом, — заскулил Пит, выгибая таз, что угодно, лишь бы облегчить боль от эрекции и протекающей дырочки. Вегас ухмыльнулся, надавив рукой на подвздошную кость Пита, удерживая Омегу на месте, большим пальцем лаская ноющий его член, полностью наслаждаясь потребностью Омеги под ним. — Теперь командуешь мной? Тебе следует вежливо попросить, мой милый, — Вегас промурлыкал, оставляя нежные поцелуи на колене Пита, и вниз до лодыжки, рассыпая по пути малиново-красные пятна и следы укусов. — Пожалуйста. Пожалуйста, — умолял Пит, желание, разлившееся по его телу, стало слишком сильным, чтобы его можно было вынести. Он был готов жалобно умолять Вегаса снова и снова, если это означало, что Альфа, наконец, даст ему то, что он хочет. Он жаждал ощутить твердость Короля на себе и внутри себя, тепло тела Вегаса на своем собственном, его дыхание на своей шее, хотел слышать низкие стоны Вегаса своими ушами. Он хотел всего этого и не мог больше ждать. — Ты нужен мне, — взмолился Пит, его голос дрожал от отчаяния. — Возьми меня сейчас, мой Король. Багряные глаза Вегаса засияли ярче — хищные феромоны стали безудержными, полностью затуманив разум Пита, в котором не было ничего, кроме желания, струящегося по его венам. — Какой у тебя сладкий голос, — Вегас застонал в ухо Пита, прежде чем обхватить его член рукой. Все тело Пита напряглось от сладкого прикосновения, он почти нашел свое освобождение. Но, прежде чем он смог перевести дыхание, Вегас обхватил его ртом, а руками раздвинул ноги. Глаза Пита закатились, все его тело выгнулось дугой, когда Вегас размеренно посасывал и облизывал его по всей длине. Рот короля был обжигающе горячим, самым блаженным образом. Стоны, вырывавшиеся из горла Пита, были непристойными, необузданными и говорили о том, какое огромное удовольствие нарастало внутри него. Если бы солдаты охраняли покои Короля, они бы без тени сомнения поняли, что происходит в комнате. Но Питу было наплевать. Он чувствовал, как его тело напрягалось и горело, когда Альфа сосал и облизывал его твердый член. Зрелище было слишком эротичным, слюна Вегаса была повсюду, она размазалась по губам и подбородку Короля, когда он сосредоточился на том, чтобы доставить как можно больше удовольствия лежащему под ним Омеге. То, как Вегас засасывал Пита, было очень технично. В каком-то смысле безжалостный, все еще раздражающе одетый, преследующий только одну цель — превратить Пита в бескостное и беспомощное месиво, отданное на милость Короля. И когда Вегас отпустил его член, именно тогда Пит воспользовался шансом втянуть огромное количество воздуха. Он пытался вернуть себе сознание, но это было бессмысленно. Одним быстрым движением Король закинул его ноги на свои широкие плечи и погрузил язык в текущую дырочку Омеги. Звуки, слетающие с уст Пита, были беспорядочными. Альфа сосал и лизал, наблюдая за Питом темными глазами, наслаждаясь очевидным удовольствием своей Омеги. Вегас, как обычно безжалостный, нырнул глубже. Обжигающий язык тыкался в теплую, мягкую плоть внутри Пита, слизывая смазку. Каждый раз, когда язык Короля погружался глубже, Питу казалось, что он растворится в полнейшем экстазе. Король стремился к гибели Пита. Каждое движение его языка приближало Пита к краю. Его конечности отяжелели, когда теплое сияние распространилось по всему его существу. Все, что он мог сделать, это беспомощно цепляться за все, до чего мог дотянуться, сжимая простыни в кулаках, или за волосы мужчины, доставляющего ему удовольствие, полностью отдаваясь наступающей волне. Когда Пит рванул вверх, Вегас крепко прижал его бедра, удерживая на месте. Вегас ввел два длинных пальца, растягивая и без того податливую дырочку Пита, намеренно нажимая на то место, от которого его пальцы ног поджимались, и он потерял рассудок. Позволив смазке Омеги покрыть свои пальцы, прежде чем вытащить их, это продолжалось слишком долго, болезненно, но захватывающе, пока тело Пита снова не начало дрожать, его стоны разрушали его горло, когда его бедра сжались вокруг головы Вегаса, но прежде чем Пит смог найти разрядку, Вегас убрал пальцы, свесив Пита со скалы. — Еще нет. Мы только начали, — поддразнил Вегас, облизывая языком липкую жидкость, покрывавшую его губы, и Питу захотелось его поцеловать. Он хотел… ему нужно было попробовать его на вкус, нужно было попробовать на вкус Вегаса, когда он весь смешался с жидкостями Пита, поэтому он потянул Короля за руку, и ладонью обхватил подбородок Вегаса, придвигая к своему рту. И, боже, это было очень вкусно, Пит пожирал рот Вегаса, прижимая язык и зубы к каждому миллиметру. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — слова и стоны Пита были прерывистым повторением одних и тех же жалких и смущающих фраз, слетающих прямо в губы Короля, умоляющих его дать ему больше. Все его тело хотело Вегаса, прижать его к себе, насладиться им — требовать его снова и снова. — Прости, что? — Вегас снова поддразнил его, наслаждаясь каждой просьбой, слетающей с уст Омеги. — Я хочу, чтобы ты был внутри меня. Пожалуйста, Вегас, пожалуйста. Вегас ухмыльнулся, зубы царапали шею Пита, оставляя синяки и следы от укусов по всей его коже, дырочка Пита дернулась, когда из него вытекло еще больше жидкости, растекшейся по простыням. — Раздвинь ноги шире, солнышко, — попросил Вегас тихим и знойным голосом прямо в уши Пита, и хотя Пит не мог удержаться от того, чтобы крепко обхватить ногами талию Альфы, он раздвинул бедра для Короля. — Да, верно. Ты такой молодец, — Король замурлыкал, заставив Пита застонать, еще больше смазки вытекло наружу, когда он изо всех сил старался удержаться от спазмов. Но это было бесполезно, он чувствовал, как раскрывается, чтобы принять Альфу внутри, готовясь к размерам Короля. Пит наконец нашел освобождение — случайно — когда Вегас вошел в него. И Король застонал, вибрации его стонов эхом разнеслись по всему телу Пита, словно сладкая ласка. Альфа продолжал расширять его, растягивая до предела. Волны оргазмического наслаждения не заканчивалось, накатывая снова и снова, когда Пит, наконец, почувствовал, как Король полностью вошел в него, надавливая на каждое нежное местечко, набухший и погруженный до самого основания. Это чувство заставило его выгнуть спину и крепко зажмурить глаза, а ногти оставили несколько глубоких царапин на бицепсах Короля. — Ты так хорошо ощущаешься вокруг меня, — зарычал Вегас в кожу на шее Пита, настойчиво толкаясь в него. Это не было безжалостным и не таким животным, как в их первый раз, однако Пит был не менее ошеломлен. Вегас начал посасывать его грудь, обводя языком розовый сосок, пока продолжал вбиваться в Омегу. Пит выгнул спину, требуя большего, и Альфа удовлетворил его просьбу, мурлыча от мягкости плоти под поверхностью его языка. Но нежность длилась недолго, Вегас начал более агрессивно толкаться внутрь Пита, вытаскивая из его горла непрошенные стоны, пронзительные и громкие. — Еще… еще, пожалуйста, — умолял Пит, отдаваясь ощущению, как Король заполняет все доступное место внутри него, вытесняя все пустое пространство и заменяя его своей полнотой. Смазка Вегаса смешалась с со смазкой Омеги, и вся жидкость была вытеснена из Пита, когда Альфа захватывал каждый дюйм его тела, делая Пита своим снова и снова. И Питу пришлось признать, что Вегас дополнял его, отшлифовал все его необработанные грани. Как прохладная тень в летний день, как согревающее солнце холодной зимой, и Пит нуждался в нем так же, как луна требует прилива. Вегас чувствовал, как беспомощные стоны Пита разносятся по всей его длине и поднимаются к животу, когда Омега достиг своего пика в шестой раз, и это был крик капитуляции. Измученный и насыщенный, пока Вегас продолжал врываться в него, толкая и растягивая каждую нежную стеночку Пита. — Вегас… — заскулил Пит, и этот жалкий звук заставил его впиться ногтями в бедра Пита, чтобы увеличить скорость своих толчков, жидкость из отверстия Пита покрыла их бедра. Липкая и манящая. Запах Пита был чистой похотью и распутством, он опьянял Вегаса. Все тело Пита залилось темно-розовым оттенком, и Вегас готов был поклясться, что это зрелище ему никогда не надоест. Он был одержим. Разделывая Пита до тех пор, пока Омега не превратился в не более чем кучу просьб и угождений. Звуки разрушения Пита, когда он беспомощно отдавался своему Альфе, поработили Вегаса. Вегас поддался уничтожающей потребности угодить своему Омеге. Он ничего так не хотел, как слышать каждый звук, слетающий с этих губ. Запечатлеть их в памяти и использовать, чтобы еще больше укрепить свою решимость. Он жаждал полностью завладеть Питом, заявить права на каждую его частичку как на свою собственность. Вегас хотел размножить и запечатлеть свое существование на коже Пита в виде отметок, которые сохранялись бы в течение нескольких дней, напоминая Питу с каждой пульсацией боли, чьей собственностью он был. Ломать Пита снова и снова, превращая его в дрожащее, бессвязное месиво — это все, чего Вегас действительно хотел больше всего на свете. Он хотел настолько развратить Пита, чтобы единственное, что могло запомнить тело Омеги, — это ощущение и вкус тела Короля. Вегас стремился заставить Пита страдать без его прикосновений, его формы, его темпа, чтобы его запах и чувство собственничества так глубоко въелись в кожу и разум Омеги, что ни один другой Альфа никогда не смог бы удовлетворить его. Он жаждал напоминать о себе телу Пита в течение нескольких дней через следы укусов и синяков, выгравированных на его теле, заставляя Пита желать только возвращения Короля, чтобы тот снова заявил на него свои права. О, это было так приятно. Вегасу казалось, что он сходит с ума. — Пит, — хрипло позвал Вегас, толкаясь внутрь Омеги. — Скажи, сколько еще ты мне позволишь? Сколько еще ты сможешь выдержать? — Все, — Пит беспорядочно выдохнул, изнемогая под прикосновениями Альфы. — Отдай мне все. И этого достаточно, чтобы желание Вегаса стало слишком сильным, чтобы его можно было сдерживать. Весь контроль ускользнул, когда он с силой толкнулся в Пита. Каждый мощный толчок был намеренно направлен на то, чтобы завладеть каждой частичкой податливого тела под ним. Каждый толчок был резким и быстрым. Он хотел проверить пределы, посмотреть, сколько оргазмов можно добиться от измученного Пита. Весь фокус Короля был направлен на то, чтобы выжать Пита досуха, забрать все, пока не останется ничего, что можно было бы взять. Он снова и снова доводил Пита до грани, безжалостно высасывая из гибкого тела Пита все до последней капли. Вегас наклонился, уткнувшись лицом в шею Пита, позволяя Омеге обхватить себя руками, пока продолжал глубоко вбиваться в его. Пит всегда относился к нему так хорошо, всегда был так добр к нему. Он уже чувствовал, как растет его узел, как острые зубы задевали чувствительную кожу на шее Пита, как Омега откликается, полностью отдавшись Альфе, держащему его. Но Вегас лишь нежно поцеловал ароматическую железу Пита, прежде чем застонать, когда его узел появился внутри Пита. Король издал глубокое, гортанное рычание, когда достиг кульминации, с силой толкаясь в Пита и бурно кончая глубоко внутри тела Омеги. — Пит… — простонал он, его мощные мышцы напряглись, когда он излился в Омегу. Тот неудержимо дрожал под ним, что свидетельствовало о том, насколько сильно был измотан Пит. Вегас не был уверен, сколько раз Пит находил освобождение — в самый разгар момента он потерял счет оргазмам своей Омеги. Когда он, наконец, замер, глядя на измученное тело под собой, Вегас был ошеломлен этим зрелищем. Пит лежал обмякший и насытившийся, скользкий от пота и их перемешанных жидкостей. Их остаток медленно вытекал из наполненной дырочки Пита, не оставляя сомнений в основательности их совокупления. Король мягко улыбнулся, чувствуя прилив привязанности к мужчине в своих объятиях. Когда Вегас серьезно задумался об этом, то понял — не было ни единого момента, когда Пит не привлекал бы его. С той самой секунды, как он впервые увидел его, он хотел его, целиком для себя. И это желание становилось все сильнее с каждым днем, к черту рациональность и последствия — все это не имело значения. С того рокового дня, когда он встретил Пита, Альфа знал, что он полностью и безвозвратно очарован. Пойман в ловушку. Порабощен. Добровольный пленник, находящийся под милостью Пита. И в тот момент, когда Пит пролил слезы по нему, как только он понял, что это было для него, Вегас обнаружил, что желает стать тем человеком, которым Пит считал его.***
Пита разбудил мягкий луч солнца, просачивавшийся в открытые окна Королевских покоев. Он понял, что уже полдень. Ему не нужно было оглядываться, чтобы понять, что он один. Король такой занятой человек. Подумал он, садясь на кровати. Он застонал от внезапной боли в теле и помедлил, прежде чем решил встать. Пит решил собрать все простыни для стирки. Стойкие запахи пота и секса, впитавшиеся в ткань, а также смесь феромонов заставили приятное тепло всколыхнуться и распространиться внутри его живота. Пит глубоко вдохнул, наслаждаясь пьянящим ароматом мускуса и пряности, которые был свойственны только им, и все его тело инстинктивно расслабилось. Мысли о прошлой ночи непроизвольно всплыли в его голове. Сильные руки блуждали по жаждущей плоти, губы требовали, а языки пробовали на вкус. Двое становились единым целым в укрытии этих самых простыней. От этих ярких воспоминаний по коже Пита пробежал румянец. Жар быстро распространился по его шее и щекам, прокатившись молниеносно, в горле пересохло. Казалось, что он снова был там, лежал на кровати, раскинувшись так, чтобы Вегас мог его видеть. Чтобы Вегас мог прижаться к его подтянутому телу и прошептать, как он хорош для своего Альфы, в то время как он растягивал нежные стенки внутри Пита. Так дразняще, как будто он не требовал от Пита еще одного оргазма. Мысль о том, чтобы оставить себе одну из простыней, пришла ему в голову. Неохотно вздохнув, Пит методично сложил все и оставил на краю кровати, чтобы слуги могли забрать их. Остановившись на том, что одну все же возьмет с собой в свою комнату. Холод покоев встретил его, когда он вошел — в огонь в очаге и лампы уже давно погасли. Он подошел к своей кровати, осознав, что уже вымыт и одет в халат, который закрывал его руки и доходил почти до колен. Холодный порыв ветра пробежал по его голым ногам и затылку, пока он смотрел на свою кровать. Простыни из покоев Короля лежали на его кровати. Они были аккуратно сложены в круг, оставив для него достаточно места в центре. Пит забрался в постель, погрузился в кучу простыней вокруг себя и накрылся новой, которую принес с собой. Он обхватил себя руками, позволяя теплу окутать себя, охлаждающий аромат мяты и жасмина расслабил его чувства. Он ощущал себя в безопасности. — Я знала, что найду тебя здесь. Голос заставил Пита проснуться, он резко сел, встретившись взглядом со слугой-бетой, стоявшей в дверном проеме. Она улыбнулась Питу, прежде чем ее взгляд скользнул по горам королевских простыней на его кровати. Пит попытался заговорить, но ничего не вышло, он даже не знал, что сказать в свое оправдание. — Король поручил мне помочь тебе поесть. Ты не ел целый день, — объяснила Мира, никак не прокомментировав груду простыней в комнате Пита. Целый день? Пит моргнул, наконец осознав, что вокруг темнота. Как долго он спал? Его тело было тяжелым, все еще молящим о большем отдыхе. Медленно он осмотрел свою комнату. Знакомые стены встретили его тусклым светом, просачивающимся сквозь задернутые шторы. Простыни все еще убаюкивали его, теплые и гостеприимные. Их аромат наполнил его ноздри — пьянящая смесь мяты и сандалового дерева с нотками специй. Аромат, который успокаивал и опьянял. Он окружало его, просачивался в его кожу и наполнял его разум. — Хочешь, я принесу тебе еду? Так было бы удобнее? — Нет. Я в порядке. Я просто переоденусь и поем в столовой. — Давай я подготовлю твою одежду. Пит открыл было рот, чтобы возразить, но Мира была слишком быстрой и уже рылась в его одежде. Жизнь в Кали иногда заставала его врасплох. То, как слуги любили его, проявляя заботу. Ничего похожего на то, что происходило в Фонтосе. В Кали он был больше, чем просто еще один человек из толпы: он был кем-то. И как бы он ни притворялся, что это не имеет значения, если быть честным, какой-то части его это нравилось. Ему нравилось, когда о нем заботились, когда люди видели его таким, какой он есть, а не тем, кем бы они хотели чтобы он был. Мира помогла Питу переодеться из домашней одежды во что-то более подходящее для ужина в дворцовых залах. Она даже предложила ему руку и вывела его из покоев, а Ноп послушно шел следом, пока они шли по коридору. По какой-то странной причине Пит чувствовал тяжесть пристального внимания окружающих. Невидимая настороженность давила на его кожу. Казалось, глаза вокруг следили за каждым его шагом, взгляды задерживались на его спине, оценивая. — Такое ощущение, что что-то изменилось, — пробормотал Пит, прежде чем повернуть за угол. — Что именно? — спросила Мира, ее большие глаза Бэмби смотрели на Пита, когда тени коридоров от уже зажженных ламп падали на пол. Весна приближалась. — Весь дворец кажется другим. — Я понимаю. Пит увидел, как Мира глубоко вздохнула, прежде чем заговорить снова. — Может быть, потому что Его Величество приказал всем присматривать за тобой. — Зачем? Тихий кашель сзади заставил Миру замяться. Пит знал, что она собиралась что-то сказать, прежде чем та решила высказать другую мысль. — Потому что ты пара Его Величества, — Мира улыбнулась, прежде чем открыть огромные двери столовой. Перед тем как уйти, она поклонилась Питу, только Рыцарь последовал за ним внутрь. Пит повернулся к Нопу, когда они подошли к столу. — Ты не собираешься рассказать мне, что происходит? — спросил он, бросив легкий взгляд на Рыцаря, прежде чем отодвинуть пустой стол. Некоторые солдаты уже приступили к еде. Обычно они просто занимались своими делами, не обращая на Пита особого внимания. Но сегодня казалось, что все следили за ним. Ничего в их распорядке дня не изменилось. Солдаты по-прежнему ходили и разговаривали друг с другом так же. Повара по-прежнему готовили еду, как всегда. Но Пит чувствовал, что что-то изменилось. Он чувствовал это затылком. Казалось, что с тех пор, как он появился в столовой, все настроение стало иным. — Прошу прощения, — коротко ответил Ноп. — Все в порядке. Я, как всегда, благодарю тебя за заботу о моем благополучии. Я знаю, что твои обязанности требуют, чтобы ты сегодня вечером был в другом месте, — Пит улыбнулся ему. — Ты уже поел? — Спасибо за твое предложение, — Ноп слегка склонил голову, и Пит растерялся, не зная, что делать с этим беспрецедентным проявлением уважения. Рыцарь всегда был уважителен — очень вежлив, но это было глубже, чем просто вежливость. Пит почувствовал, что этот жест исходит из какого-то внутреннего решения, которое осталось невысказанным. — Я должен присутствовать в зале Совета, как ты и сказал, но сначала позволь мне убедиться, что у тебя есть все необходимое, прежде чем я уйду. Услышав это, Пит ответил Нопу тем же кивком, прочистив горло, прежде чем заговорить. — Могу ли я попросить уделить мне немного времени? Поешь со мной в качестве платы за то, что ты хранишь от меня какой-то секрет, — Пит ухмыльнулся, потащив Нопа за руку к мраморной стойке. — Кстати, где Принц? Я что-то нигде не видел его, — спросил Пит, набрав полную ложку супа, с удовольствием проглотив и позволив его теплу стечь по пересохшему горлу. Это было вкусно. — Молодой Господин находится в зале Совета с дворянами. — Почему? — Это заставило Пита взглянуть на Нопа, который пил горячий чай. Обычно в зале Совета всегда находился Король, а занятия Принца заканчивались ближе к сумеркам. — Его Величество плохо себя чувствует, поэтому Принц продолжил встречу от его имени. Я должен буду помочь ему, как только помогу тебе вернуться в свою комнату, — ответил Ноп, но это заставило Пита вскочить со своего места. Его деревянный стул с громким скрипом отодвинулся и упал на мраморный пол. — Могу я увидеть его? — Пит не стал ждать ответа Нопа. Он уже отходил от стола и направлялся прочь из столовой. В его груди нарастало тяжелое давление, оно внезапно начало его душить. Оно вгрызалось в внутренности Пита, отказываясь ослабить хватку. Только взглянув на самого Короля, он сможет убедиться, что все в порядке. Пит пробирался по коридорам Замка, его ноги быстрыми шагами преодолевали расстояние, пока он не обнаружил, что стучится в богато украшенные двери королевских покоев. — Что вам нужно? — Дверь открыл врач, оглядев Пита с головы до пят, затем снова посмотрел на его лицо, прежде чем опустить голову ниже. — Могу я увидеть Короля? — спросил Пит, задыхаясь. — Впусти его. Пит услышал голос Вегаса, приказывающий врачу, за которым последовало тихое чихание. Чихание? Пит осторожно вошел в покои Короля, словно ступая по тонкому льду. Его глаза нервно осматривали комнату, мечась по сторонам, пока не нашли человека, которого он искал. Даже среди толпы врачей, собравшихся вокруг кровати, Пит заметил знакомую фигуру Вегаса. Как будто его глаза запомнили его, простой поворот головы, и он понял, что это Вегас. Пит аккуратно подошел ближе, его ботинки бесшумно стучали по каменному полу. Но даже с такого расстояния, Пит не смог разобрать приглушенный разговор между Королем и его людьми. Вегас ненадолго встретился взглядом с Питом, легонько ему улыбнувшись, прежде чем снова сосредоточить свое внимание на врачах. После нескольких кратких слов те один за другим удалились, пока только Король не остался наедине с Питом. Когда двери закрылись, Вегас подошел и сел на край своей кровати, прижав руки к обеим сторонам висков. — С тобой все в порядке? — спросил Пит, стоя на коленях перед Вегасом и ища глаза Альфы. — В чем дело? — Я в порядке, — голос Вегаса был хриплым, возможно, глубоким ото сна? Пит не впервые слышал этот тон, и он всегда вызывал у него в животе такое же теплое чувство, как и в первый раз, когда он его услышал. Пит еще раз осмотрел Короля, слегка наклонив голову, чтобы встретиться взглядом с Вегасом. Тот лениво потирал глаза, темные волосы в беспорядке падали на лоб, а на щеках и кончике носа плясал легкий румянец. Это было зрелище, которое стоит увидеть. Пит не мог оторвать глаз, он находил это по-настоящему очаровательным. — Ты неважно выглядишь, — Пит приложил руку ко лбу Короля, и почувствовал, что тот теплее, чем обычно. И он видел, какие усилия прилагает Вегас, пытаясь сесть прямее, стараясь сделать вид, что с ним все в порядке. — Что тебе сказали врачи? — Тебе не нужно беспокоиться об этом. — Как ты себя чувствуешь? — снова спросил Пит, наблюдая, как Король встает. — Вегас. Как ты себя чувствуешь? — повторил Пит, но в ответ ему последовало еще одно чиханье… и еще. — Блядь, — Вегас выругался. — Я не могу дышать, — Король застонал, запрокинул голову и ущипнул переносицу, устроив вторую руку на талии. — Что случилось? — Пит попробовал еще раз. — Моя голова разрывается, — пробормотал Вегас, прижимая руку к краю ближайшего стола, вероятно, пытаясь удержать равновесие. — И я не могу дышать. — Тогда возвращайся сюда, тебе нужно отдохнуть, — Пит последовал за Королем, схватив рукой предплечье Вегаса и потащив его обратно к кровати. — Мне нужно вернуться на Совет. И проблемы, поднятые с Запада, — Пит понял, что понятия не имеет, о чем говорит Король. Было много вещей, которые ему нужно обсудить со своими людьми, много проблем, которые нуждались в решении — как будто ему не разрешалось болеть. Будто вся Империя требовала, чтобы он всегда был рядом. — Я слышал, что Макао взял на себя руководство встречей. Так что, теперь все в порядке. Иди сюда и отдохни немного, — Пит притянул Вегаса еще ближе к кровати, но Король замер, отталкивая руку Пита. — Я не обсуждал… — Вегас снова простонал, прежде чем продолжить. — Я нужен ему там, — он развернулся с мягким рычанием, крепко зажмурив глаза, возможно, из-за боли от резкого движения. — Вегас, ты можешь послушать меня, пожалуйста? — Пит попробовал еще раз, наблюдая, как Король отошел от него на несколько шагов. Беспокойство снова расползлось в груди Пита. — Вегас! — Голос Пита был твердым и резким, когда он крикнул на Короля. Звук с уверенной требовательностью разнесся по его покоям. Вегас замер как вкопанный. Медленно повернувшись лицом к Омеге, который так прямо обратился к нему. И когда их взгляды встретились, Пит пристально посмотрел в глаза Королю, и во взгляде Пита едва заметно промелькнуло разочарование. — Вернись сюда, сейчас же, — потребовал Пит, и слова были резкими и острыми. Глаза Вегаса расширились в испуганном замешательстве от подобного тона. Альфа моргнул, потрясенный тем, как Пит приказал Королю Кали — правителю Королевства — с такой убедительной неформальностью. — Ты только что… — Макао позаботится обо всем и, если ты ему понадобишься, он придет за тобой, — Пит опять потянул Короля за руку, снова утаскивая его к кровати. Почему Король не думает ни о чем, кроме своего Королевства? Почему Вегас чувствует себя так, будто он должен взваливать все на свои плечи в одиночку? Но Пит не мог сказать всего этого вслух. Это было бы слишком много, хотя это бы даже отвлекло Короля, поэтому он вздохнул, прежде чем высказать свои мысли так, чтобы Вегас их понял. — Ты привык, что люди полагаются только на тебя, но и ты можешь положиться на меня, Вегас. Ты также можешь положиться на Макао. Он Принц, и ты его хорошо воспитал. Так что все в порядке, можешь отдохнуть. Король тоже может болеть один день, понимаешь? — прогрохотал Пит, слова вырвались из его груди, словно разбивающаяся о каменистый берег волна. — Хватит взваливать все на свои плечи. Ты можешь попросить о помощи, ты тоже можешь положиться на других. Слова застряли у Пита в горле, когда поток чувств захлестнул его. После этого наступила тишина, был слышен только прерывистый звук дыхания Пита. Некоторое время они смотрели друг на друга. Взгляд Вегаса удерживал его, неуклонно высасывая остатки сил, оставшихся в теле Пита. Казалось, это длилось целую вечность. Медленно, почти незаметно, малейший намек на улыбку тронул губы Короля. Его глаза, темные, как ночное небо, светились эмоцией, которой Пит не мог дать название. Но все, что видел Король, казалось, нравилось ему. Пит задавался вопросом, какие бурные мысли кружатся в чернильных глубинах его глаз, и надеялся, что он еще не сказал слишком много. — Ох, Пит, — отозвался Вегас, его голос понизился на октаву, и Пит почувствовал, как звук пронзил его позвоночник. Глаза Вегаса сияли, когда он посмотрел на Пита, подходя ближе к разъяренному Омеге перед ним. И Пит не шевелился, его глаза замерли, когда он почувствовал тепло Короля так близко к себе. — Ты знаешь, насколько ты сексуален сейчас? Пит отвернулся от Короля, хотя его тело расслабилось, он не ожидал такой реакции, но, тем не менее, почувствовал облегчение. — Нет. Нет, не уходи сейчас, — поддразнил Вегас, и Пит закатил глаза, позволяя Королю без возражений притянуть себя в объятья и положить голову на свое плечо. Чувствуя, как Альфа уткнулся носом в его шею, самым кончиком касаясь ароматической железы. Питу захотелось наклониться еще ближе. — Я так хочу снова тебя трахнуть, — Вегас замурлыкал, целуя Пита в шею. Его теплое дыхание нежно ласкало кожу. Он чувствовал, как рука Короля скользнула под тунику и легла на его бедро. Большой палец прошелся по коже над поясом, разливая тепло по венам Пита, он почувствовал, как по спине пробежала дрожь. Это было электризующе. — Но моя голова меня убивает, — пожаловался Король, притягивая Пита ближе к краю кровати. Сердце Пита громко колотилось, в горле пересохло. Был слышен лишь отдаленный звук потрескивания огня в очаге, тихий звук дыхания Пита и громкий стук его сердца. — Ты знаешь, я не позволю тебе. Вегас рассмеялся, несмотря на пульсирующую в голове боль. Вибрации его смеха эхом разнеслись по позвоночнику Пита, посылая теплые искры по его груди до кончиков пальцев, желание скрутилось в глубине живота — оно было слегка жадным. Пит вернулся в покои Вегаса после того, как попросил Миру принести еду для Короля. Проходя мимо зала Совета, он был озадачен тем, как заседание могло все еще продолжаться. Он беспокоился о Макао, Принц уже поел? С тех пор, как он ужинал, он не заметил, чтобы кто-то покидал зал заседаний. Но, прежде чем он успел отойти, двери открылись, и из комнаты вышли дворяне. Пит замер, склонив голову, надеясь скрыть свою личность, но заметил некоторое презрение, когда они уходили. — В чем дело, Император? Уши Пита навострились при звуке голоса Макао, доносившегося из зала. Прежде чем его разум успел догнать тело, его нога двинулась вперед, чтобы не дать закрыться тяжелым деревянным дверям. Внезапная боль заставила его вскрикнуть, стиснув зубы от боли, пронзившей его теперь придавленную ногу. Но любопытство пересилило дискомфорт, и Пит воспользовался возможностью заглянуть в едва приоткрытую щель, отчаянно пытаясь увидеть, кто находится внутри с Принцем. Это был тот Император с Юга. — Я здесь, чтобы передать послание от вождя Запада, а также от моего региона. Мы выражаем недовольство решениями Его Величества. — Недовольство? — Да, молодой Господин. Потому что Омега, которого он выбрал себе в пару, родом из Фонтоса. Сердце Пита громко забилось при упоминании Королевства, откуда он родом. Страх подкрался к его горлу, словно щупальца, закупорившие дыхательные пути. Во рту у него пересохло, а руки внезапно задрожали. — Король Кали предает свой народ. Этот Омега не имеет права жить роскошной жизнью в этом Королевстве. В словах Императора было презрение, и Пит почувствовал, как оно пронзило его. — Откуда у вас такие возмутительные сплетни, император Зейд? — Мне не нужны сплетни, молодой Господин. Я своими глазами видел, как он разговаривал с Королем Фонтоса во время фестиваля. Этот наглый Омега даже пригласил нашего врага в свои покои! И я учуял на нем запахи других Альф. Император вел себя возмутительно. Питу хотелось прервать их, но он знал, что это принесет больше вреда, чем пользы, поэтому он оставался неподвижным. Успокаивая себя и свои феромоны, пока слушал дальше. — Многого можно ожидать от Омеги из борделя. Он же просто шлюха, желающая заполучить двух Королей в свои руки… — Питу хотелось слушать еще, но слова затихли. Ему казалось, что он снова оказался в океане, под волнами, и все, что он мог слышать, это громкий стук всвоей груди. — …даже этот стражник видел, как Король Фонтоса выходил из покоев шлюхи… — Это я? Он правда говорит обо мне? — …их ароматы были повсюду… — Пит хотел, чтобы Макао не слушал Императора. Он изо всех сил старался сохранять спокойствие. — Это разрушит наше Королевство! Он делает это, чтобы охомутать нашего Короля и уничтожить нас! Этот Омега… — Ты можешь идти, — голос Макао дрожал от напряжения. Пит почувствовал, как холодок пробежал по его рукам. — Его Величеству следовало жениться на моем сыне, вместо того чтобы выбирать шлюху среди наших врагов! Ему следовало выбрать моего сына Омегу, чтобы… — Я сказал, что ты можешь идти! — Макао закричал, и Пит вздрогнул. Его нога отодвинулась от дверного проема. Дверь скрипнула и полностью закрылась. Это эхом звучало в его голове, пока он бежал. К удивлению Пита, он оказался в покоях Короля. Дворцовые врачи только что закончили осмотр, и Вегас был один. Пит позволил себе сползти на пол, прислонившись спиной к холодной двери королевской спальни, пытаясь выровнять дыхание. Последствия его действий привели его сюда. Вскоре все Королевство узнает, что он из Фонтоса. Представленный как верный солдат врага, а теперь спит с Королем Кали. Это самое Королевство потребует смерти Пита. Даже Фонтос повесил бы его голову на главных воротах, за предательство, но он этого нисколько не боялся, его пугала возможность восстания. Люди могут потребовать казни своего Короля. Вегаса. Руки Пита задрожали от этой мысли, ему показалось, что комната закружилась, или что пол под ним вот-вот обрушится. Он падал в пропасть, теряя всякое ощущение себя. Он вспомнил тихий смех и нежные улыбки, которые ему дарил Вегас, заботу и внимание Короля к его нуждам, хотя они все время ссорились. Темные глаза, которые смягчались всякий раз, когда он ловил их взгляд. И Макао. Пит чувствовал себя потерянным. Это казалось нереальным. Все пошло так ужасно неправильно. Все тело Пита вздрогнуло, когда он услышал тихий стук в дверь. Тяжело дыша, он прислушался к звукам снаружи. Страх, что охранники могут внезапно прийти и вытащить его из Кали, парализовал его. Прерывисто дыша, он заставил себя встать, бросив короткий взгляд на Вегаса, прежде чем открыть тяжелые двери. Его встретил бета-слуга, несущий поднос для Короля. Пит улыбнулся, когда слуга помог Питу принести новую тарелку куриного супа и чая, поставив поднос на стол. Пит протянул бета-слуге поднос, стоявший возле кровати, нагруженный супом и хлебом, которые остался нетронутыми. Наступила тяжелая тишина, которая окутала Пита, как только он остался один. Сильный спазм сдавил его горло, он не мог дышать. Но вид Альфы, страдающего в одиночестве в своей постели, заставил его сердце сжаться. Он не хотел, чтобы Вегас снова чувствовал себя одиноким, но он также не хотел, чтобы они подвергались какой-либо опасности. Пит прерывисто вздохнул, пытаясь сдержать слезы. Он знал, что, если упадет хоть одна слеза, он сломается. Он не хотел плакать перед Вегасом, а Альфе не нужно было, чтобы Омега сломался, пока он страдает от болезни. Поэтому Пит сделал глубокий вздох, заставляя себя думать в первую очередь только о здоровье Короля, и потом уже обо всем остальном. — Вегас, ты можешь присесть для меня, а? — тихо прошептал Пит, положив руку на плечо Короля. Вегас пошевелился, длинные ресницы затрепетали на его красных щеках, когда он застонал в ответ. Вегас попытался поднять свое слабое тело, и Пит поспешил помочь Королю. Это прикосновение было нежным ожогом на коже Пита. Вегас медленно открыл глаза, его темный взгляд искал Пита, и когда наконец нашел его, Омега мягко улыбнулся ему. — Извини, что разбудил тебя, но врач сказал мне, что ты еще не ел, — Пит говорил тихо. Дрожащие руки Омеги потянулись к подносу, но Вегас остановил его. Застонав, он повернулся лицом к столу. — Тебе не обязательно. Я справлюсь, — голос Вегаса был едва слышен. Пит удивлялся тому, как Король мог двигаться самостоятельно, несмотря на высокую температуру. Он как будто так привык к этому — заботиться о себе самостоятельно. Сердце Пита сжалось от этой мысли. Я пока не могу оставить его. Ком подступил к горлу, сколько бы раз он ни заставлял себя не думать о последствиях, он знал, что это неизбежно. Пит встал и направился прямо к королевской ванне в поисках маленьких полотенец. Когда он нашел несколько, он взял миску и начал нагревать воду на дровяной печи, расположенной слева от мраморных стен ванной комнаты, все время думая о Короле. Кто заботится о Вегасе, когда он болеет? Он всегда один? Питу захотелось разбиться вдребезги от этой мысли. Он, от части, понимал это. Известие о том, что Король заболел, не следует разглашать большому количеству людей, поскольку оно может глубоко расстроить все Королевство и вызвать беспокойство среди людей. Однако обязательно ли это означает, что Король должен переживать подобное положение в изоляции? Означало ли это, что Вегас должен страдать в одиночку? Это не должно быть так сложно. Он хотел уехать раньше, но теперь это казалось таким далеким, как будто это было много жизней назад. Пит едва мог вспомнить те первые несколько дней, когда он впервые встретился с Королем, за те месяцы, что он оставался здесь, произошло много всего. Вегас был жестоким человеком, но никогда не злым. Просто Питу казалось, что это так несправедливо, что он понял это только сейчас, но небеса хотели, чтобы они расстались. Когда он начал так сильно заботиться об Альфе? Почему он так упорно защищал Короля Кали и его имя? Возможно, из-за того, что он чувствовал по отношению к Вегасу. Может быть, потому что он любил Вегаса, — он впервые мог признать это. И это чувство оставило привязанность в его душе, страх, что однажды он потеряет его. И этот страх держал Пита за шею, страшно сдавливая его легкие, вторгался в каждую часть его тела, когда он пытался дышать. Их судьба слишком жестока. Пит вернулся к Королю с миской теплой воды, немного успокоившись. Он поставил миску на стол возле кровати и увидел, что тарелка с супом пуста. Вегас прислонился спиной к изголовью, закрыв глаза и слегка приоткрыв губы. Несмотря на болезнь, он по-прежнему выглядел величественно. Даже учитывая прохладный воздух в спальне, лоб Вегаса блестел от пота, его халат обнажал гладкую кожу, а один рукав едва держался на плече, и Пит позволил своим глазам блуждать по телу Короля, по рельефному прессу и широкой груди, поднимающейся и опускающейся в такт его глубокому дыханию. Пит сел на край кровати, при этом послышался тихий скрип, заставивший глаза Вегаса распахнуться, темные обсидианы мерцали в тусклом свете комнаты, но оставались расфокусированными. — Тебе действительно не обязательно, — темный взгляд Вегаса наконец нашел Пита. Не просто в знак признательности или в состоянии затуманенности, Король действительно смотрел на Пита. Его глаза словно физически присутствовали на коже Омеги, их движение было медленным и неторопливым, прежде чем они снова закрылись. Морщинка не сходила с его лба, возможно, любое, даже малейшее действие было для него болезненным. — Пожалуйста, позволь мне. Я хочу. Пит хотел о нем позаботиться. Он хотел обеспечить Вегасу комфорт, обеспечить ему покой. Ему хотелось снять с плеч часть груза, который Вегас нес на себе, и позволить ему хоть раз вздохнуть свободно. Он хотел, чтобы Вегас почувствовал, что на этот раз он один, что временами он может быть нуждающимся и хрупким, и это было нормально. Чтобы дать ему понять, что, хотя он и Король, иногда он все равно может быть уязвимым. Вегас ответил ему лишь побежденным вздохом. Пит уставился на него, задаваясь вопросом, как он все еще может выглядеть таким красивым и соблазнительным несмотря на то, что болен. Он так хорошо справлялся с болью. Пит осторожно взял Короля за руку, она показалась ему горячей, и трясущимися руками провел мокрым полотенцем по ладони Вегаса. Осторожно приподняв халат, он скользнул тканью по руке вверх заметив, что подаренный им браслет все еще был на запястье Альфы. Это заставило Пита улыбнуться и остановиться, рассматривая детали простого украшения на руке Короля. Оно не было кричащим или дорогим на вид, оно было простым, с нейтральными цветами камня, дерева и металла. Но в Вегасе действительно было что-то такое, что даже простые украшения выглядели элегантно, когда он носил их. Браслет не был ярким или отвлекающим, такое Король даже не стал бы надевать, но он смотрелся на нем красиво. Пит вытер также предплечье Короля. От Вегаса донесся долгий выдох, и Пит не смог удержаться, чтобы не выдохнуть тоже, надеясь, что это снимет тяжесть с его тела. Он еще раз намочил полотенце в миске, прежде чем выжать воду. Он наклонился ближе, нежно прикладывая его к щеке Короля, а другой рукой убирая волосы, прилипшие ко лбу Вегаса. Глядя на него так близко, Пит понял, что Король наконец-то выглядел безмятежным после нескольких часов страданий от лихорадки. Его кожа казалась такой нежной, грудь поднималась и опускалась при каждом прикосновения, мягкое урчание вибрировало в горле, когда Пит проводил по его шее до ключиц. — Приятно, — Вегас замурлыкал, и сердце Пита забилось быстрее. Это заставило его почувствовать, что он перегревается. И Вегас лишь на мгновение встретился с ним глазами, прежде чем снова закрыть их, теплые руки обвили Пита за талию, от чего по бедрам побежали искры. — Заседание закончилось поздно, надеюсь, Макао достаточно отдохнул, — прокомментировал Пит, пытаясь отвлечься от всех эмоций, которые он испытывал. Король прогудел что-то невнятное, его темные глаза блестели, когда они снова посмотрели на Пита. — Я не знаю, что произойдет с Макао, когда ты уйдешь, — пробормотал Вегас. Это звучало так, словно мысли были произнесены вслух бездумно и приглушенно. Но достаточно громко, чтобы сердце Пита заболело. — Что заставило тебя так сказать? — Я просто не мог не вспомнить слова, которые ты сказал, когда мы были у моря. Ты выглядел таким… испуганным. Пит молчал, он был напуган, и этот страх оставался в его груди, разъедая его изнутри, как жидкая лава, расплавляющая все на своем пути. — Прямо сейчас у тебя снова такое лицо, — прокомментировал Вегас, его взгляд был мягким, когда он смотрел на Пита. — Скажи мне, что тебя так сильно беспокоит, Пит? Я хочу знать, — Король поднял руку, пальцы мягко коснулись щеки Пита, и тот наклонился к ней, нежное прикосновение сразу же расслабило его напряженные мышцы, когда он выдохнул. У него не хватило смелости рассказать Вегасу о том, что он услышал. Он не мог, не сейчас, когда Король заболел. Вместо этого Пит спросил: — Ты все еще думаешь, что я хочу уйти? Пит боялся, что Вегас услышит дрожь в его словах, поэтому сосредоточил взгляд на руке Короля, вытирая влажным полотенцем открытую кожу. — Разве нет? Ты здесь, потому что я заставил тебя быть здесь, и я знаю, что ты уйдешь, как только я скажу, что ты можешь. Пит прерывисто вздохнул, встретившись глазами с Королем, и когда их взгляды пересеклись, он понял, что он не единственный, кто боится. Вегас тоже боялся. — Ты мне не доверяешь? — спросил Пит, пытаясь успокоить дыхание, глядя на Короля. Пит уже чувствовал запах страдания в своих феромонах. Печаль в каждом его прикосновении и слезы, которые он сдерживал. Слова Пита застряли у него в горле, он боялся, что, если скажет что-то не так, все исчезнет из его рук. — Доверие — такое тяжелое слово для Короля, — Вегас ответил спокойно, но в его темных глазах кружился коктейль эмоций. — Я понятия не имею, почему ты выглядишь таким обеспокоенным, но мне хотелось бы думать, что это потому, что я болен, — предположил Вегас, и Пит улыбнулся. — Я волнуюсь, — признался он. — Могу ли я поделиться с тобой секретом? — Вегас спросил, откинув голову на спинку кровати, Пит провел большими пальцами по рукам Короля, ожидая, пока Альфа продолжит. — Каждую ночь мне снится, что ты покидаешь меня. И это пугает меня больше всего на свете. Пит сидел молча, обдумывая слова Короля, пытаясь убедить себя, что то, что он услышал, было реальностью, а не какой-то формой его собственного воображения. Король боялся потерять его. Великий Король Кали никогда бы не проявил такой слабости. Но опять же, то, как Вегас произнес эти слова, казалось неподдельной ноткой отчаяния, сквозившей в его голосе. За все время, что Пит оставался в Кали, он никогда не видел, чтобы Вегас проявлял страх. Вегас мужественно и решительно противостоял каждому вызову, каждой угрозе его Королевству. Казалось, ничто никогда не могло поколебать его уверенность. Но теперь, впервые за все время, Пит увидел в нем другую сторону — более уязвимую. — Я не могу вернуться, потому что даже если бы я мог, я знаю, что мне там больше не место. Пит глубоко вздохнул, прежде чем снова заговорить. — Я презирал тебя. Я действительно это делал. Каждой клеточкой своего существа, — тихо сказал Пит, и его голос начал дрожать. — Но где-то на этом пути тебе удалось это изменить, так что не отталкивай меня. Пожалуйста. Пит выдохнул, наблюдая, как Вегас наклонился ближе, обняв Пита, прежде чем уткнуться лицом в изгиб его шеи, как детеныш, ищущий утешения в холодную зимнюю бурю. Он почувствовал, как плечи Вегаса поднялись, вдыхая его запах, и Пит сосредоточился на высвобождении своих феромонов, чтобы помочь Королю успокоиться, облегчить любую боль или беспокойство, которые испытывал Вегас. — Пожалуйста останься. Спи рядом со мной, — Вегас прошептал Питу, и тот наслаждался очевидной потребностью в голосе Короля. Рука Вегаса, обхватившая его за талию, напоминала отчаянную молитву, умоляющую Пита не уходить. Пит обнял его крепче. В комнате воцарилась комфортная тишина, прежде чем он, наконец, отстранился, и глаза Короля искали ответ. Пит положил полотенце на стол, затем помог Вегасу лечь на кровать, прежде чем встать. — Пит… — В голосе Вегаса звучало отчаяние, когда он произнес его имя, и Пит оглянулся на него, нежно улыбнувшись Королю. — Я никуда не пойду, обещаю, — ответил Пит, погасив огонь в лампах, отчего во всей комнате стало темно. Пит почувствовал, как Вегас расслабился, когда он забрался на кровать, Альфа свернулся калачиком в объятиях Пита, притягивая его ближе, двигаясь словно инстинктивно, как будто отчаянно нуждаясь в спасательном круге, за который можно было бы удержаться. Волосы Вегаса были мягкими на ощупь, Пит бездумно водил пальцами по темным локонам Короля, ожидая, когда сон заберет его. Тело Вегаса было слишком горячим по сравнению с его собственным, а дыхание Короля было тихой колыбельной для ушей Пита, теплое дыхание нежно ласкало его ключицу, когда тот стонал, сжимая Пита в еще более крепких объятиях. Королю, казалось, было комфортно, и Пит задумался, нравится ли Вегасу, когда ему расчесывают волосы, а другая рука Пита мягко похлопывала его по спине в ритме колотящегося сердца. Пит никогда не видел Вегаса таким, вокруг него всегда была эта всепоглощающая тьма, везде и во всем, плавя и сжигая все вокруг себя палящим сиянием своей силы. Он был безжалостен, прекрасен, непостижим, но спокоен. И Пит находил эту новую сторону Короля восхитительной. Я никуда не пойду. Я обещаю.