Under the Moonlight

Она вздыхает, трёт уставшие глаза, пытаясь собраться, продержаться на ногах, а сонное состояние проходить совсем не хочет. Глаза сильно болят, вот-вот закроются. У Минхо скаканула температура под сорок и кружилась голова, поднялось давление, пошла кровь из носа, испачкавшая наволочку. Сонми на всякий случай перед сном решила зайти в комнату брата и обнаружила кровь на его подушке, а потом заметила, что и его щека измазана в крови. Приложив руку к его лбу она думала, что та загорится. Сильный жар. Не теряя ни минуты позвонила в скорую. К тому моменту и машина отца появилась под окнами. Сонми не стала медлить, побежала к мужчине навстречу, топая по лестнице и прыгая с последних ступенек. — Куда ты так летишь? Почему не спишь ещё? — удивляется он, снимая пиджак, стоя в прихожей. — Я вызвала скорую. У Минхо сильный жар, скорее всего поднялось давление. Мужчина хмурится, но кивает: — Понял. Мама дома? — Дома. — Спит? — в ответ Сонми кивает. — Ладно, пусть спит. Документы ты сама не заполнишь, подпись не поставишь, займусь этим. Проследи пока за ним. Сонми быстро мычит и уходит на кухню за стаканом воды, чтобы принести его Минхо. — Голова кружится.. — Минхо вертится на кровати, тяжело дышит, кашляет. Хорошие новости — из сухого кашель уже переходит в мокрый. Сонми подаёт ему салфетку, чтобы он выплюнул мокроту, а потом даёт воду, чтобы восстановить водный баланс в организме. — Скоро скорая приедет. — достает из его подмышки градусник и смотрит: тридцать девять и пять. Сонми хмурится. Ей совсем не нравится то, что температура скачет каждый день, принося столько мороки. И держится она у него уже долго. Хоть бы в больницу не положили с такими результатами. Это надо было же так простудиться. — Скоро станет легче. — дарит ему успокаивающую улыбку и садится рядом на кровать, гладит его по волосам. Он скидывает с себя одеяло, пытаясь остудить своё тело. За окном во дворе послышалась сирена скорой помощи, а в комнату пробивался синий свет мигалок. Сонми зевает, прикрывая рот ладошкой, а сама чувствует, как и её голова болеть начала. Минхо совсем немного боится — берёт сестру за руку в поиске поддержки. Она ничего не делает — он ребёнок, который не привык к такому: сильной простуде, скачке температуры и, в конечном итоге, скорой. Его страх вполне обоснован, потому что он всего лишь дитё. Сонми не в праве его осудить или оттолкнуть, когда она — единственная, кто может его поддержать; единственная, в ком он видит опору и защиту. — Доброй ночи. — входит мужчина в возрасте в белом халате. Девушка поспешно встаёт с кровати брата и кланяется с коротким: «Здравствуйте». Следом за врачём заходит более молодая девушка — Сонми предполагает, что она ещё практикантка или только-только закончила обучение. Минхо неуютно от обстановки, но он держится молодцом: старается выглядеть уверенно, спокойно. — На что жалуетесь? Что болит? Сонми краем глаза замечает, как в комнату заходит папа, закрывает за собой дверь и не проходит дальше, оставаясь в пороге. — Поднялась температура и давление — я померила. Несколько дней он кашляет, насморк, реже жалуется на головную боль и боль в горле. — отвечает уверенно, словно готовилась, заранее заучила слова. Доктор просит Минхо подняться с кровати, чтобы послушать дыхание, параллельно задаёт уточняющие вопросы о его состоянии: какая температура была, какой кашель, какими препаратами лечились. Сонми слышит, как отец на кого-то шикает, и замечает маленькую, заглядывающую в комнату, фигуру сестры. Она с интересом рассматривает врачей, но не смеет зайти внутрь — остерегается. Девушка подходит к двери и заставляет Хисон выйти, закрывая за собой дверь. — Оппе стало плохо? — её невинные глаза смотрят на старшую в мраке коридора. — Немного. — Он поправится? — Конечно. Иди в свою комнату спать, ещё глубокая ночь. Но Хисон не спешит уходить. — Его заберут лечиться в больницу? — Буду надеяться, что нет. — садится перед ней на корточки, чтобы заглянуть в глаза и быть на одном уровне. Дети легче воспринимают информацию, если общаться с ними на равных, чтобы глаза в глаза — Чхве вычитала это в одной из книг по воспитанию. — Я не хочу, чтобы его забрали. — Я тоже не хочу. Поэтому давай ты пойдешь в комнату и, перед тем, как лечь в кровать, загадаешь желание, чтобы он поскорее поправился. Хорошо? Девочка довольно кивает и спешит в свою комнату, аккуратно спускаясь по лестнице босыми ножками. Сонми не думает о том, почему она бегает без тапочек, и уходит обратно в спальню к брату. — Есть ли у Минхо аллергия на какие-то препараты? — вопрос юной девушки адресован отцу, но он лишь оборачивается на дочь, когда та заходит в комнату. — Нет, аллергии не наблюдалось. — отвечает Сонми вместо отца, прекрасно зная, что он не знает ничего. Девушка кивает, записывает в свой блокнот, пока обследование Минхо подошло к концу. Мужчина пирометром проверяет температуру Минхо и удовлетворённо кивает, оповещая: — Температура начала постепенно падать. Пил жаропонижающие? Чхве кивает: — Я дала ему таблетку выпить перед вашим приездом. — Хорошо. В итог могу сказать, что простуда затянулась, но всё не так страшно, так что можно успокоиться. Детский организм активный, то есть активнее справляется с инфекциями. То, что простуда затянулась — не страшно. Я ознакомился с лекарствами, о которых вы мне сказали и пропишу ещё один препарат, который нужно будет пропить в течении трёх дней. Вот увидите — и следа от простуды не останется. — он подбадривающе хлопает Минхо по плечу и тот слабо улыбается. Сонми на слова доктора кивает, принимая рецепт из рук медсестры. — Спасибо, доброй ночи. — она кланяется врачам, когда те выходят за дверь комнаты, а отец решился их проводить на выход. Она оборачивается на брата и улыбается краешком губ, чтобы успокоить его: — Скоро встанешь на ноги. — Поскорее бы. — шморгает носом. Девушка касается его лба и чувствует, что температура действительно начала понемногу спадать. — Спокойной ночи. — Спокойной. — говорит вслед Сонми и она закрывает дверь, выключая свет. Можно выдохнуть, успокоиться.

***

Утро началось отчего-то тяжело. Голова гудела, состояние «не бей лежачего». Подняться с кровати было крайне тяжело, да и не хотелось особо — зачем? Всё равно воскресенье. Идти никуда не нужно было. Он не уверен, дома ли она. Вчера ушла с утра пораньше и не вернулась. Ну, по крайней мере, Сонхун уже точно спал, если она всё-таки решила прийти. Весь вчерашний день он провел в компании Чонсона, гуляя по дворам, детским площадкам и в парке. Потому что сидеть в четырех стенах он желанием не горел. Хотелось расслабиться, вдохнуть свежего воздуха. Хотелось не заморачиваться над домашними делами. Вчера он гулял. Сегодня должен немного прибрать в квартире и приготовить хоть какую-то стряпню, потому что практически всю неделю питался рамёном да йогуртами (исключением была ночёвка у Чонсона, где они съели пиццу, а на утро госпожа Пак накормила парней вкусным самгетаном; ну и школьный обед в столовой). Он измученно простонал и встал с постели, зачёсывая распатланые волосы назад, расчёсывая их пальцами. Первым делом поплёлся в ванную, дабы умыться, чтобы хоть немного освежиться и прийти в себя. Обнаружил, что дома всё-таки один: ни шума от шагов, ни обуви и верхней одежды, в которой она вчера ушла. Ну и хрен с ней. Он даже не позвонит узнать, жива ли она вообще. Догадка пришла спонтанно — гуляет со своим новым хахалем. Ну и хорошо, что ушла к нему, если это так, а не привела его на ночь в квартиру. Так хоть сильного отвращения он не испытывает, как в прошлый раз. Сонхун чистит зубы, смотря в одну точку перед собой, особо не думая ни о чём, а потом сплевывает белую пену в перемешку с каплей крови. Перестарался. Следом начинается уборка в квартире: попылесосил, помыл раковину на кухне, да тумбочки со столом протёр, помыл полы, закинул плед с дивана в гостиной в бак с грязными вещами, и постелил новый. Пополивал вазоны, которых ему надавал Чонсон, ибо «Чувак, это просто отстой! Тут слишком пусто и темно. Нужно разбавить интерьер, а то так не пойдёт. Словно и не живёт тут никто». В этом весь Пак Чонсон. Да и Сонхун был не против: так помещение стало более.. уютным что-ли? Мама Чонсона давала советы по уходу за тем или иным растением, Сонхун послушно выполнял, даже на одной из страниц личного дневника написал все наставления, чтобы заучить их. Теперь цветочки поливает да удобряет. Это в какой-то степени успокаивает, отвлекает от всех проблем. Звонок телефона слышен из комнаты, так что Пак спешит в свою спальню. — Алло, ба? — Привет, Хун-и! Как ты там поживаешь? Не звонишь совсем, позабыл про свою старушку? Соскучилась по тебе сильно! Сонхун улыбается, тихо смеётся в кулак и подходит к окну, смотря на площадку, забитую детьми. — Прости, с этой учёбой совсем ничего не успеваю, знаешь? Пожимаю хорошо, ты там как? Как здоровье? — Та как... Потихоньку. Голова частенько болит, но ничего. Сердце прихватывает иногда. — Плохо. К врачу ходила? — Да когда тут? К тому врачу попробуй успеть записаться. Так, сама лечусь. — Только ведь хуже сделаешь, не дай Бог. — Ничего. — её тон равнодушный, легкомысленный. Сонхуну это не нравится, но его бабушка через чур упёртая. — Перед смертью не надышишься. — Что ты такое говоришь, ба? — Пак хмурится, стуча пальцами по подоконнику. — Тебе ещё жить и жить. Не говори так. — Как там учёба твоя? — переводит тему. — Да нормально, как и всегда. Стараюсь хорошо учиться. Третий в рейтинге. — Ну молодец, родной! Весь в деда — такой же умный. Сонхун хмыкает, улыбается краешком губ. — Как мама? Парень думает, что сказать. Всю правду говорит нельзя — бабушке волноваться противопоказано. — Нормально. Как всегда. — Дома? — Ушла. — А куда? Сонхун молчит: сказать правду или соврать? — Да не знаю, она мне не сказала, ты же знаешь, что мы этот.. не особо много общаемся. Ушла да ушла. — Ну понятно, понятно. Ты приезжай ко мне, когда свободен будешь. — Я постараюсь, но не буду обещать, что скоро приеду, сама знаешь — дел выше крыши. — Эх, молодёжь. Жизнь кишит событиями, бешеный ритм. Хорошо, Хун-и, звони иногда старушке своей. — она хихикает. — Хорошо, ба. — он заулыбался, чувствуя тепло, исходящее от неё, даже на расстоянии. Сонхун упал на кровать, проверил соцсети на наличие каких-либо новостей или сообщений от кого-то. Чонсон был в сети полтора часа назад. Друг сказал, что сегодня поедет с самого утра к предкам на их годовщину. Пак думал, чем бы ему сегодня заняться, ведь он сделал относительно всё, что нужно. Осталось только выйти в магазин за продуктами, а потом заняться готовкой. В ленте твиттера засветился пост Чонвона: селфи с собакой. Говорят, что домашние животные очень похожи на своих хозяев: привычками, характером, предпочтениями в еде и даже внешне. Сонхун, сам того не понимая, действительно замечает схожесть между знакомым и его щенком. Это кажется чем-то милым. В комментариях под постом Яна пишут всякие сердечки и подмечают то, что Маыми (Сонхун предполагает, что это кличка собаки) так вырос. Комментариев не много, но тем не менее они есть. Чонвон не так популярен в школе, как тот же Сону, с которым они дружат, но всё равно Ян часто на слуху у Сонхуна. Не потому, что Сону трындит без умолку, словно бабка на рынке, а потому что о нём часто упоминают другие. Даже учителя. В отличие от Кима, Чонвон менее коммуникабельный, и круг его общения в разы меньше. Пак предпологает, что Ян тщательно выбирает людей в своём обществе и подпускает к себе близко далеко не всех. С Чонвоном, вероятно, интересно общаться, как предполагает Сонхун. Возможно, он не пожалеет, если начнёт с ним пересекаться и перекидываться парочками фраз. И работа в его компании точно будет не плохой.