Морзянка

Дженсен расплатился с грузчиками, поблагодарил за помощь и теперь шёл с последней парой коробок в руках, не в силах удержать довольную улыбку. Наконец-то это свершилось! От родителей он давно съехал, но пока был студентом, приходилось делить жилище с соседями. Сначала было классно, весело: частые вечеринки, куча малознакомого народа, внезапные полуголые гости на кухне посреди ночи. Бывало, что такие гости от уснувшего приятеля перекочёвывали в постель к Дженсену. Ну а потому что не надо было напиваться до отключки! Но теперь с бурной юностью покончено. Да и ходить на работу с больной головой и слипающимися глазами оказалось сложнее, чем на учёбу. Зато зарплата позволила, наконец, начать полностью самостоятельную жизнь. Теперь у Дженсена есть небольшая, но отдельная квартира, с вполне подъёмной арендой и неплохим видом из окна. Двадцать пять всё-таки стукнуло, пора бы уже. Дверь подъезда резко распахнулась, и Дженсен едва успел отскочить, чтобы не «распаковать» свои вещи раньше времени. — Оу! Извини! – парень закрывал собой чуть ли не весь дверной проём, и Дженсен невольно засмотрелся. — Не задел тебя? — Порядок, — очнувшись, пробормотал Дженсен. Он заставил себя собраться и даже попытался показать большой палец, но не слишком удачно. — Ладно, — парень ярко сверкнул улыбкой и придержал для него дверь. — Спасибо, — всё же вдогонку крикнул ему Дженсен и упёрся в дверь задницей — не смог отказать себе в том, чтобы проводить широкоплечего красавчика взглядом. Просто мечта! Дженсен всегда с ума сходил, когда парень был выше него. Странный и весьма неудобный пунктик, учитывая, что сам Дженсен слишком часто оказывался выше или плюс-минус на одном уровне почти со всеми своими знакомыми. А этот ещё и горячий такой, аж слюноотделение повысилось. Улыбка — бомба! Ноги километровые! А уж задница — слов нет. Хотелось присвистнуть ему вслед, но Дженсен лишь облизнулся и прикусил губу, сдерживая порыв. Будто почувствовав столь пристальное внимание, парень обернулся, снова широко улыбнулся и махнул ему рукой, не останавливаясь. Интересно, он тоже в этом доме живёт или в гости заходил? В любом случае, Дженсен посчитал эту встречу хорошим знаком, поудобнее перехватил коробку и пошёл в свою новую квартиру. Пока поднимался в лифте на самый верхний этаж, всё время неосознанно постукивал пальцами по боку картонной коробки. И только на пороге квартиры понял, что за слово он стучит: один длинный, два коротких, три длинных, два длинных — дом. Дженсен улыбнулся. Это была давняя привычка, перешедшая от отца. Будучи бывшим военным моряком, тот, задумавшись, сам не замечал, как то и дело постукивал по столу или по своему бедру. Дженсен не сразу, но догадался, что это не просто мотив песенки или от скуки. Уловив логику и ритм он заворожено вслушивался каждый раз, когда отец начинал отбивать очередное что-то. Непонятное, но такое манящее. Ему нестерпимо захотелось узнать и самому научиться этому таинственному шифру. Отец немало удивился просьбе шестилетнего Дженсена научить его «загадочно стучать». Но когда понял, о чëм тот просил, то рассмеялся и ответил, что это просто обычная морзянка. Морзянка стала их любимой игрой, их ритуалом, собственным маленьким миром на двоих. Только он и папа. Дженсен очень гордился этим тайным знанием в детстве, а позже оно вошло в привычку, сделалось неотъемлемой частью его существа. Они постоянно перестукивались с отцом, секретничали у всей семьи на виду, загадывали песни или комментировали приготовленный мамой ужин. Та ворчала на них, журила за тайны, но её глаза всегда светились улыбкой при этом. А может, папа и её научил тайному языку, и она просто подслушивала их разговоры? Дженсен хмыкнул и покачал головой, доставая ключи. Если она и понимала, то ни разу себя не выдала — настоящая боевая подруга военного моряка. Дженсену так не повезло — его любви к морзянке никто не разделял. Кто-то говорил, что это мило, кто-то — что странно, но научиться никто желания не проявил. А так хотелось снова с кем-то разделить чувство единения, тайны. Ну что уж теперь об этом грустить, не может же у человека быть всё и сразу. Зато у Дженсена теперь есть эта чудесная квартира. Только для него одного. Он даже дыхание затаил, переступая порог. Да, небольшая. Почти как чулан Гарри Поттера. Да, из мебели только кухня и постер с голой девушкой на стене в комнате. Но как ни странно чисто, светло и всё это только Дженсена. А мебель и купить можно. Во всяком случае матрас у него уже есть. А это ли не главное? Дженсен прикоснулся к стене. Один длинный, два коротких, три длинных, два длинных. Дом. Он поставил коробку на пол и отправился исследовать свои маленькие владения. Сначала долго смотрел в окно, жмурясь от яркого утреннего солнца, потом переместился на кухню, включил воду, выключил, снова включил, пощёлкал светом, заглянул в холодильник, проверил плиту, по-детски радуясь этой нехитрой забаве. Следующей остановкой стала ванная: душ да раковина с тумбочкой — вот и вся обстановка. А что ещё нужно? Дженсен включил душ, подставив ладонь под упругие струи, и засмеялся, когда вода брызнула в лицо. Взгляд зацепился за отражение в зеркале. Волосы выгорели и стали светлее и, блин, рыжее, зато в идеальном творческом беспорядке. Загар ровный, вот только веснушки на носу и щеках ярче обычного после выходных на пляже. И глаза возбуждённо сверкают. И улыбка как приклеенная. — Ну и довольная же у тебя рожа, Дженсен Эклз! Но кто тебя осудит? — Дженсен подмигнул своему отражению и потёр ладони, не терпелось уже распаковаться, но работу никто не отменял. В кармане пискнул напоминанием телефон. — Чëрт! Уже полдевятого! Хорошо, что до работы идти всего десять минут — ещё один плюс этой потрясающей квартиры. На пороге всё же замер и обернулся, ещё раз обводя взглядом свой новый дом. Один длинный, два коротких, три длинных, два длинных. Дженсен улыбаясь закрыл дверь. Весь день он как на иголках ждал возвращения домой, чтобы начать обживаться. Конечно, глобальную деятельность лучше на завтра отложить, чтобы, ни на что не отвлекаясь, посвятить выходные своему дому, но сегодня нужно хотя бы основное достать. Матрас, например, и бельё постельное. А вот завтра встать пораньше и тогда уже... Ух! Скорее бы! Вечером подходя к подъезду он невольно представил, что снова встретит того высоченного красавчика. Дженсен мысленно завязал с ним диалог и даже страстно целовался в лифте... К сожалению, тоже только в воображении. *** Субботним утром Дженсен проснулся необычайно рано. Стоило только первым лучам солнца заглянуть в окно без штор, и глаза открылись сами собой. Он широко улыбнулся. Наконец-то суббота! Тихо застонав, Дженсен с наслаждением потянулся. Всё, что он вчера успел, это расставить мелочи для ванной и разложить матрас с постельным бельём. Но сегодня весь день будет посвящён его новому дому! Так, и с чего начать? Вымыть полы. Шкафчики на кухне. И окна не помешало бы. Разобрать вещи. Определиться с местом для его «кровати». Вчера он бросил матрас прямо посередине комнаты... Ну а что? Он в своём доме волен спать, где вздумается! Но сначала душ. Нет! Первым делом — кофе! Ещё бы найти кофеварку в груде коробок, стоящих в углу. Дженсен задумчиво потëр подбородок, оглядывая их. Как говорила мама: «Главное начать». И отец всегда добавлял: «А потом как пойдёт». Дженсен всегда смеялся, когда они выдавали такое. Он уехал из дома сразу, как закончил школу. Ему не терпелось начать свою новую, взрослую жизнь и это было правильно. Но иногда он так сильно скучает по ним, а порой нет времени даже просто позвонить и спросить, как у них дела. Вот сегодня точно позвонит! Сразу как наведёт порядок! Но сначала кофеварка. Дженсен глубоко вздохнул и решительно направился к коробкам. Он так увлёкся, перебирая вещи и подыскивая им правильные места, что вспомнил о кофе только через час. И то лишь потому, что наткнулся-таки на кофеварку в одной из коробок. — А вот и заслуженный перерыв! — и довольный собой Дженсен отравился готовить завтрак, тихо напевая какую-то песенку себе под нос. Ожидая пока кружка наполнится ароматным, живительным кофе, он тихонько постукивал по столешнице. Дженсен улыбнулся, когда понял о чëм его послание. — Да, Стинг отлично подойдёт, — и обернулся к ещё не разобранным вещам. — Только осталось найти магнитофон. Он позавтракал большой кружкой кофе и припасённым вчера вечером здоровенным круассаном с шоколадно-банановой начинкой, а затем с энтузиазмом вернулся к домашним хлопотам. — Интересно, где же ты прячешься? Надеюсь, не в самой последней коробке, — тихонько приговаривал Дженсен, выбирая с какой коробки начать. — Хоть бы стукнул мне: «Я тут». Не сложно же. Да хотя бы просто «я». Короткий, длинный, короткий, длинный — куда уж проще! И да, магнитофон оказался в самой последней, небольшой коробке из-под обуви. Как только остальные не промяли её — загадка. Дженсен погрозил ему кулаком и включил, наконец, музыку. Он уж начал переживать, что и вовсе забыл такую важную вещь — одна из немногих, что он забрал из родительского дома. Но нет, нашёлся! Теперь окна мыть будет веселее. Стинг всегда поднимал ему настроение и любая работа делалась быстрее. Мама тоже его любила и включала каждый раз, когда затевали какую-нибудь грандиозную уборку в доме или на заднем дворе. Любимая кассета была предусмотрительно упакована вместе с магнитофоном — правильное было решение, кстати. Друзья вечно подшучивали над ним, за то что слушает кассетник, как «какая-то рухлядь из прошлого века», но Дженсен на это лишь улыбался и говорил, что в этом есть особый шарм. А про себя думал, что магнитофон и Стинг — это то, что всегда ему напоминало о родителях и их любви. Стоя на подоконнике, он чуть пританцовывал и громко подпевал, вытирая окно насухо газетой, как учил его отец. Он слез с подоконника и придирчиво осмотрел окно, на предмет следов грязи, когда его внимание вдруг привлёк стук по батарее. Дженсен всегда невольно прислушивался, даже не замечая этого, когда где-то раздавалось постукивание. А вдруг кто-то передаёт ему послание? Так-так, что там? Короткий, четыре длинных, длинный, два коротких, длинный. «Ешь»? И что это должно значить? Дженсен нахмурился, ничего не понимая, но тут стук повторился, и он весь обратился в слух. Длинные постукивания переплетались с короткими, автоматически складываясь в слова в голове: «красиво поешь». Дженсен широко улыбнулся и отстучал «спасибо», задержав дыхание от радостного предвкушения. Но прошла секунда, другая и никакого стука. Комнату наполняли звуки улицы, а Стинг продолжал петь о том, как нужно оставаться собой, даже если ты чужак в другой стране. Может, показалось? Дженсен с сожалением вздохнул и уже взялся за тряпку, но стук вдруг повторился. Он жадно прислушивался, складывая из череды коротких и длинных стуков буквы: «утро супер». От радости мгновенно потеплело в груди, а потом взгляд скользнул по часам — ещё и восьми утра нет. Дженсен поскрёб затылок, виновато морщась, и простучал: «разбудил прости». Ответ не заставил себя ждать: «рано встаю привычка». Дженсен присвистнул и, даже не задумываясь, отбил «круто». Сам-то Дженсен всегда был соней, хотя мама и любила повторять ему всякие присказки о пользе раннего пробуждения. Но ведь утром так сладко спится! Как можно отказать себе в удовольствии понежиться в кровати? Особенно по выходным, когда нет нужды издеваться над организмом и тащиться куда-то с утра пораньше. Дженсен так задумался о том, как вскоре будет наслаждаться выходными в полном одиночестве и тишине, без того, чтобы кто-то из соседей будил его до того, как глаза откроются сами собой, что пропустил часть сообщения и успел распознать только «ещё». И что это значит? Он уже потянулся к трубе, чтобы спросить, как снова раздался стук. «Спой ещё». «Сам напросился», — посмеиваясь, отстучал Дженсен, чуть прибавил звук и затянул «Золотые поля». Где-то на припеве он заметил, что ему «подпевают», отстукивая в ритм песне. Этот концерт продолжался, пока какофония стуков не резанула по ушам. Упс! Кажется, они перебудили всех соседей. Через открытое окно даже доносились чьи-то возмущения. Он с сожалением смотрел на трубу — так хотелось ещё пообщаться с тем, кто, как и сам Дженсен, говорит языком стуков. Он с трудом разобрал сообщение от своего таинственного собеседника: «соседи» и «потом». И может, Дженсену показалось, но он расслышал там и сожаление, так созвучное с его разочарованием, что придётся прерваться. «До встречи», — ответил он. Продолжая убираться и раскладывать вещи, Дженсен то и дело поглядывал на трубу и улыбался. Вот он сразу почувствовал, что эта квартира станет хорошим домом для него. И в первый же день нашёл приятеля по морзянке! А ещё встретил сногсшибательно парня с потрясающей улыбкой! И есть шанс, что встретит его снова... Вечером, уже перед сном, он не удержался и отбил «спокойной ночи». И почти сразу получил ответный стук. Да, он действительно сделал правильный выбор, переехав сюда. *** И снова Дженсен проснулся с первыми лучами солнца. Он смачно зевнул, по-утреннему лениво потягиваясь на своём импровизированном ложе. Надо бы шторы повесить, а то ещё привыкнет ни свет ни заря вставать. А там и до утренних пробежек недалеко. Нафиг ему такое извращение не сдалось. Он обнял подушку и повернулся на другой бок, устраиваясь поудобнее. В воскресенье даже Господь Бог отдыхал, так что и Дженсен может себе позволить выспаться как следует. Он снова зевнул, закрыл глаза и затих, но мысли уже зашевелились в голове, мешая заснуть. Некстати вспомнился парень, с которым он столкнулся на входе в подъезд, и его улыбка с ямочками, окончательно прогнала сон. Вот ради этих ямочек Дженсен, может, и заделался бы заядлым бегуном. Даже в воскресенье! Он приподнялся и, прищурив один глаз, посмотрел в сторону окна. А вдруг красавчик реально бегает? С такими длинными ногами, ему в бегунах самое место. После недолгой борьбы с утренней ленью, Дженсен всё же поднялся и, зевая на ходу, потянулся. Раскрыв настежь окно, он уселся на подоконник. Надо бы кофейку сделать, а то ещё уснёт и совершит незапланированный полёт с седьмого этажа. И только он собрался встать, как увидел в начале улицы бегущего мистер Красивые Ямочки. Остатки сна как рукой сняло. Никакого кофе не надо, чтобы так враз взбодриться! До чего же хорош! За ним бы Дженсен побегал, хотя бы для того, чтобы полюбоваться подтянутой задницей и этими чёртовыми бесконечными ногами, вызывающе торчащими из шорт. Дженсен неосознанно облизнулся и подался чуть вперёд, жадно разглядывая бегуна. Он сейчас, наверное, потный весь, разгорячённый... Дженсен представил, как глаза красавчика темнеют, как его дыхание становится рваным, хриплым, и невольно поёрзал на подоконнике, поправив напрягшийся член, чтобы трусы не давили. Он не отрываясь, словно завороженный, смотрел, как бегун подбегает всё ближе и ближе, и очнулся, только когда понял, что чуть потирает запястьем свой стояк. Так, вот ещё не хватает дрочить в окне на обозрение всей улицы. Зато какая реклама для бегуна получится! Срочно нужен душ! И похолоднее! Дженсен снова глянул на улицу и сразу поймал внимательный цепкий взгляд — бегун всё же заметил его. Чёрт! Первым порывом было отпрянуть и спрятаться. Но обругав себя идиотом и глупым школьником, он всё же несмело улыбнулся и махнул рукой. И бегун, не снижая скорости, широко улыбнулся и тоже махнул в ответ. Настроение резко метнулось вверх от его фантастической улыбки. Дженсен подался вперёд и чуть не свалился с подоконника. Вот что значит «сразил наповал». Хорошо ещё, что успел схватиться за оконную раму, а то обидно было бы упасть к ногам бегуна в одних трусах и со сломанной шеей. И самое ужасное, что, кажется, он слышал его смех. Лучший смех на свете, надо признаться. Мечтательно вздохнув, Дженсен всё же поплёлся в душ. Не помешает пары сбросить, а то фантазии о бегуне даже энтузиазм от переезда перекрывают. Уже готовя завтрак, он то и дело поглядывал на трубу и невольно прислушивался. А когда раздалось постукивание, чуть не опрокинул тарелку со стола. «Доброе утро». «Доброе», — настучал в ответ Дженсен, улыбаясь во все тридцать два. — Да вы обалдели?! — послышался возмущённый голос на улице. — Восемь утра! Дайте поспать! Дженсен осторожно выглянул в окно и тут же отпрянул, едва увидев разъярённого соседа, который, высунувшись почти наполовину из оконного проёма, искал виновников шума. «Упс», — раздалось из трубы. Дженсен улыбнулся и хотел отстучать, что позже пообщаются, но всё же пожалел соседей. Сейчас лучше выпить, наконец, кофе и завтрак не помешает. Потом нужно закончить уборку и подготовиться к новой рабочей неделе. А вот ближе к обеду можно и «постучаться». Что-ж, похоже на план. Омлет, оставленный в сковороде на плите, безнадёжно остыл, но Дженсену он казался невероятно вкусным. А попивая горячий кофе у окна, он с улыбкой вспоминал бегуна. Как бы познакомиться с этим быстрым красавчиком? Может, завтра встать пораньше и подежурить во дворе перед работой? А что? Получится типа случайная встреча, «привет, как дела?», и всё такое. Главное снова не впасть в ступор и не потерять дар речи. Или спросить, не нужна ли ему компания для пробежек. Правда то, что Дженсен так себе марафонец, будет понятно в первые пять минут. Нет, не стоит так сразу позориться. Лучше предложить ему выпить кофе вместе. А лучше поужинать. Ну или хотя бы перехватить по бургеру где-нибудь в парке. Как раз можно будет и поболтать. А там и в гости пригласить... Дженсен сновал по квартире, убирая вещи и расставляя всякие мелочи, и репетировал свои диалоги с бегуном. В голове всё происходило легко и непринуждённо, будто само собой. Смех, взгляды, лёгкие прикосновения, флирт — идеальное свидание! Но вот Дженсен вспоминал свою реакцию на этого парня и настроение омрачалось. Что если он снова затупит рядом с ним? Хватит ли у бегуна заинтересованности, чтобы не послать куда подальше молчащего идиота, пускающего на него слюни? А что если у него уже есть парень? Тогда все эти страдания старшеклассницы вообще не имеют смысла. А чем Дженсен хуже другого парня? Он наверняка даже лучше! Только бы научиться говорить рядом с ним, и тогда он точно докажет, что они должны быть вместе. Так Дженсен и не заметил, как наступил вечер. В животе громко урчало от голода, зато квартира приняла довольно уютный и жилой вид. О переезде напоминал только матрас на полу и груда пустых коробок, которые нужно будет выкинуть. Может, как раз и донести их до помойки, а заодно купить что-нибудь на ужин? А если повезёт, он встретит бегуна. Ну а вдруг он и по вечерам бегает. Дженсен натянул треники и первую попавшуюся футболку, собрал коробки, но у самой двери затормозил. Так, стоп. Он же надеется, что встретит бегуна, а сам вырядился, как пугало огородное. Встреча маловероятна, конечно, но всё же. Поставив коробки на пол, Дженсен пошёл переодеваться. Шкаф в спальню ещё предстояло купить, но у него была простенькая стойка с перекладиной, на которую он повесил свои немногочисленные рубашки с футболками, джинсы да единственные парадные брюки. Первым делом рука потянулась к брюкам, но едва Дженсен представил себя в них у помойки с коробками тут же передумал. До такого маразма точно не стоит доходить. Дженсен взялся за светлые джинсы, которые надевал в основном на тусовки. Довольно узкие, зато задница в них выглядит очень соблазнительно. Нет, тоже перебор. В конце концов, он остановил свой выбор на простых синих джинсах и белой футболке с надписью: «J — лучшая буква в алфавите». В ванной перед зеркалом быстро оглядел себя, провёл пару раз пятерней по волосам и даже наскоро воспользовался зубной щёткой. — Давай, бегун, выходи погулять, — прошептал он своему отражению, улыбнулся и решительно направился к выходу. Даже сложенные коробки было неудобно нести. Они то и дело норовили выскользнуть из рук. Приходилось останавливаться и подпихивать их коленом снизу, чтобы перехватить поудобнее. Это довольно сильно замедляло движение, но Дженсену было только на руку — можно по-быстрому оглядеться вокруг. Может, получится высчитать своего приятеля по морзянке. Но ещё лучше было бы встретить красавчика-бегуна! Итак, что мы тут имеем? Мамаши подтирают носы своим чадам на детской площадке и треплются о всякой фигне друг с другом. Точно не годятся в кандидаты на возмутителей спокойствия соседей. Мальчишки гоняют старый мяч, играя в какую-то игру, которую Дженсен не смог понять. Вряд ли кто-то из них имеет представление о череде длинных и коротких стуков, а уж тем более о том, как сложить из них связные предложения. Компания пожилых джентльменов играет в шахматы за старым деревянным столом. А вот это вариант! Дженсен прислушался к ритму, который один из них выстукивал трофейной пешкой по столешнице, обдумывая свой следующий ход. Длинный, длинный, длинный — буква «о». Четыре коротких удара — «х». Неплохое начало, у Дженсен даже сердце замерло в предвкушении. Но дальше удары посыпались хаотично, букв из них уж точно не сложишь, и Дженсен с разочарованием вынужден был признать, что эта мешанина звуков больше похожа на какой-то военный марш, чем на слова. — Привет! Дженсен вздрогнул, чувствуя, как приятная дрожь прошлась по спине, и резко обернулся. Коробки выскользнули из рук и рассыпались по земле, а он так и замер, засмотревшись в красивые глаза со смешинками. Какой же бегун сексуальный, аж ноги подкашиваются! — Ты не говоришь только со мной или в принципе? — бегун улыбнулся шире. — Я... Молодец, Дженсен! Хоть какой-то звук выдавил! Да какого чёрта?! Дженсен ведь никогда не был скромником, но от этого парня что-то коротит в голове и превращает его в тормоза! Хотя сам парень похоже нисколько не сердится, даже наоборот его это всё явно немало забавляет. Дженсен к своему ужасу вдруг почувствовал, что начинает безудержно краснеть под его весёлым взглядом, пробормотал что-то невнятное и бросился собирать коробки. В какой-то момент он едва не столкнулся лбами с бегуном – тот, улыбаясь, помогал сложить коробки в одну кучу. — Не стоит, — промямлил Дженсен. — Я справлюсь. — Мне не сложно. Ты только въехал, да? — Угу. — В прошлый раз, когда мы чуть не столкнулись, коробки были полными! Дженсен кивнул и закусил губу, маскируя довольную улыбку. Бегун запомнил его! — Как устроился на новом месте? — не унимался тот. — Отлично, — Дженсен вспомнил своего друга по перестуку и уже не смог сдержать широкой улыбки. — Соседи замечательные. Бегун поднялся, расправив плечи, и выглядел весьма довольным собой. — Мой долг, как замечательного соседа, помочь тебе избавиться от мусора, — он потряс коробками и подмигнул. — Ты не против? Дженсен покачал головой, давая понять, что совсем не против. Хорошо бы ещё и голос подать, но, смотря снизу верх на возвышающиеся над ним два метра секса, он не мог даже сглотнуть – так пересохло в горле. Быстро облизнув губы, Дженсен решительно поднялся, качнулся было к бегуну, чтобы признаться, что без ума от него, и позвать на свидание, но картонная преграда между ними спугнула момент, и он торопливо зашагал к мусорным контейнерам. Бегун никак не прокомментировал его порыв или нерешительность и просто пошёл рядом. Они молча выбросили коробки в контейнер и так же молча пошли к подъезду. Вместе. Дженсен то и дело украдкой смотрел на бегуна. Взгляд сам притягивался к длинным ногам и крепким рукам. Парень наверняка качается. Интересно, сколько выжимает за раз? Небось запросто может поднять человека. Дженсен тяжело сглотнул, представляя, как эти руки обхватывают его и приподнимают над землёй. Нечасто партнёрам Дженсена такое было под силу, он ведь и сам парень не мелкий. Но бегун точно смог бы. Занятый подобными мыслями, от которых кровь начинала кипеть в венах, Дженсен даже не заметил, как они оказались в лифте. Вместе. Снова. И совсем одни. Дженсен судорожно облизнул пересохшие губы и покосился на бегуна. Так хотелось сказать ему всё! Какой он сногсшибательный, как от него перехватывает дыхание и как сердце бешено колотится в груди, и как голова отказывается соображать! Но Дженсен не мог и слова вымолвить. Как истукан, право слово! Он глубоко вздохнул и сделал единственное признание, на которое был сейчас способен, — простучал по стене лифта «секси». Пусть хоть так, непонятно и глупо, но он сказал. Если можно так выразиться. А то, что бегун ни черта не понял, это уже проблемы бегуна! Да! Вот так! Когда по другой стене вдруг пошла череда коротких и длинных постукиваний, Дженсен замер, забыв, как дышать. Он напряжённо прислушивался, стараясь понять, не обманывается ли он. Длинный. Длинный, короткий, два длинных... «Ты тоже». Бегун точно простучал «ты тоже»! Дженсен осторожно посмотрел на него, закусив губу, и встретил весёлый взгляд. Твою же... Как такое возможно?! — Я Джаред, кстати, — и бегун протянул руку. — Дженсен, — он сжал его ладонь, всё ещё потрясённый своим открытием. Лифт остановился на шестом этаже. Теперь всё сходится — Джаред был его соседом снизу. Двери открылись, закрылись, и лифт поехал выше, а они всё ещё стояли, крепко сжимая руки друг друга. Джаред широко улыбался, и Дженсен улыбался в ответ. Странно, должно быть неловко, но ощущение было как после долгой разлуки — не хотелось расставаться. Когда лифт остановил на этаже Дженсена, он быстро отстучал «Кофе». — С удовольствием, — кивнул Джаред. Уже открывая дверь квартиры, Дженсен с опозданием вспомнил, что у него и сесть-то особо некуда. Да и ужин он так и не купил. Чёрт. — Мебели не особо, сам понимаешь, — он пропустил Джареда вперёд и жадно наблюдал, как тот с интересом оглядывается. — Я так же переезжал с одним матрасом, — понимающе кивнул Джаред и оглядел комнату. – Занятный постер, — хмыкнул он. — Это не мой, мне подбросили! – Дженсен попытался прикрыть голую девицу руками. Чёрт, как он мог забыть содрать эту фигню со стены? — Ну-ну, — веселился Джаред, наблюдая за ним. — Еды нет, но могу предложить кофе, — прочистив горло, выпалил Дженсен и приглашающе махнул рукой в сторону кухни. Всё ещё посмеиваясь, Джаред пошёл в указанном направлении и застыл, с восторгом глядя на магнитофон у стены: — Рабочий? У меня в детстве такой же был! — А то как же! — довольно улыбнулся Дженсен. — Под него я и перебудил всех соседей в первое же утро! — У тебя классный голос, — Джаред обернулся к нему и взгляд его неуловимо изменился, от чего у Дженсена вмиг снова пересохло в горле. — С... Кхм... Спасибо. Они смотрели друг на друга, тишина казалась вязкой, тягучей, обволакивающей. Дженсена бросило в жар. Джаред подошёл ближе, практически вплотную и долго всматривался в глаза Дженсена, прежде чем наклониться и невесомо поцеловать его в губы. — Добро пожаловать в новый дом, Дженсен, — прошептал он. Дженсен хотел что-нибудь ответить, но не мог — губы будто онемели, хотя он чувствовал, как они горели и пульсировали. Он прикоснулся пальцами к груди Джареда и медленно отстучал «нравишься». Джаред накрыл его руку горячей ладонью, чуть сжимая. Дженсен почувствовал неровный стук его сердца и замер, прислушиваясь к ударам, — почти как азбука Морзе. Дженсен посмотрел на Джареда и улыбнулся, ответ он понял.

Две недели спустя

Дженсен как раз доставал кружки, чтобы налить кофе, когда в дверь постучали. «Это я». Он широко улыбнулся. Не сложно догадаться, кто пришёл. Можно подумать, кто-нибудь другой стал бы стучать ему морзянкой. Джаред стоял на пороге с парой новых стульев. — Тебе надоело устраивать пикники на полу? — усмехнулся Дженсен. — Решил отплатить тебе за вкуснейший утренний кофе, — Джаред немного подался вперёд и быстро поцеловал его. — В кофейне вышло бы дешевле, — поддразнил Дженсен. — В кофейне нет таких дополнительных услуг! — Хитрец, — Дженсен тоже коротко поцеловал его и взял один из стульев. — Чем сегодня заняться хочешь? — спросил Джаред, проходя в кухню. — Можно погулять пойти или в кино. Или весь день проваляться на твоём чудесном матрасе. Или в удобной кровати этажом ниже, — он подмигнул и вдруг потянул носом: — Ммм, вкусно пахнет! Что готовишь? — Омлет с беконом и тостами. Две порции, — Дженсен поиграл бровями и включил кофеварку. За спиной послышался стук по кухонному столу. Короткий, длинный, два коротких, пауза и снова два коротких и два длинных. Секундная заминка затем длинный, три коротких и снова повторились первые две серии стуков. «Люблю». Дженсен замер, боясь поверить услышанному. Неужели правда? Затаив дыхание, он повторил каждый стук, не колеблясь. Едва он успел закончить, как Джаред обнял, прижимаясь грудью к его спине и утыкаясь лицом в шею. Дженсен закрыл глаза, длинно выдыхая. Он невольно вспомнил своих родителей. Теперь и у него есть, с кем разделить свою тайну, с кем можно говорить без слов.