─── ⋆⋅☆⋅⋆ ───
— Твою мать! — Джисон в холодном поту подскакивает на постели. Дыхание сбито к чертям, зрачки широко расширены, уперившись взглядом в стену. — Минхо с вагиной? Резиновый дилдо? Что за херня? — испуганный шёпот еле слышно прошелестел в комнате. Джисон напряженно перевёл взгляд на лежащего рядом с ним на боку парня, что сладко сопел, еле слышно издавая мурчащие звуки во сне. — Это просто кошмар, так ведь? Джисон, перегнувшись через спину Минхо и держа вес на единственной руке, бесшумно приподнял кончик одеяла, заглядывая внутрь. Облегчённый выдох прозвучал слишком громко в ночной тишине спальни. — Никогда не думал, что буду настолько радоваться твоему члену, хён. Боже. Врагу такого не пожелаю. Джисон, расслабившись, обратно лёг под одеяло, придвигаясь ближе к парню и хрупко обнимая того со спины. Оставляя невесомый поцелуй на задней части шеи возлюбленного, утыкается носиком, воздушно потираясь им о безупречную, без единого изъяна, кожу. — Люблю тебя, Минхо-хён. Пожалуйста, только не лишай меня своего прекрасного члена. Даже в чёртовом сне. — взволнованно прошептал Джисон, вновь проваливаясь в сонные глубины Морфея.✩࿐
1 октября 2023 г. в 17:10
Когда Джисон рассказал Хенджин, что страдает от недотраха, он не предполагал, что произойдёт утечка информации и об этом узнает Лино. В какой момент его бывшая и нынешняя жены так сдружились, он и не заметил, да только сейчас страдает не хуже Сынмина от их союза.
Дуэт этих непревзойденных дам оказывает огромное давление непосредственно на всё семейство. Хладнокровная аура Хенджин вмиг способна задушить, словно змея, обвивающая свою жертву кольцами собственного тела. Стоит ли заикаться о силе Лино, которой ничего не стоит врезать тебе и вызвать едва не сотрясение мозга? Найдётся ли хоть кто-то из членов семьи, кто сумел избежать жёсткого кулака бывшей Ли? Навряд ли.
И ведь все женщины их семьи будто созданы под копирку со своей любовью к доминированию и стремлением укоротить хвост, показав, кто является авторитетом в этом железном матриархате. Да попробуй просто возрази любой из них, пусть даже если это старушка Чонин или трехлетняя девчушка Ёнбок.
Повезёт, если живым останешься.
Иногда мужчинам этой семейки хочется откровенно втихомолку свалить за хлебом.
Однако, так или иначе, Хенджин является не только матерью детей Джисона, но и его дражайшей подругой. Поэтому Джи не считал возможным, что их разговоры, казалось бы, с его самым верным психологом перельются словно воды реки Хан, впадающей в Жёлтое море, Лино, о которой речь в этих содержательных беседах и ведется.
Что это за ерунда такая? Разве эти двое не должны цапаться из-за Джисона, питать какую-либо неприязнь друг к другу или что-то типо того, как это обычно бывает у многих? Какого хрена его бывшая и нынешняя ведут себя как лучшие подружки?
Бывают времена, конечно, когда Лино и Хенджин готова салфетками заткнуть, но ведь это Лино. Разве ж должно подобное кого-то удивить?
В последнее время эти девчонки так спелись, что на досуге только и стебались над своими бывшими мужьями, рассказывая все их косяки друг дружке. Ещё и детей в эту замудренно сплетенную паутинку приплетают. А те и рады, только весело хохочат над своими непутевыми папашами.
И всё же ранее, чем бы Джисон с Хенджин ни делился, как бы душу ей не изливал - всё всегда оставалось между ними. Они пытались понять друг друга и всячески поддержать, не смея разглашать доверенное. Поэтому какого хрена эта хитрая ласка в этот раз сдала его, он понятия не имеет.
Понятия не имеет, да и к чёрту. Какой бы причина ни была, он чертовски благодарен ей за это.
Две гребанные недели Лино была занята чем угодно, но не им. И нет, она уделяла Джисону внимание, дарила желанную ласку, объятия, поцелуи.
Но, черт возьми!
Джисону было жизненно необходимо, чтобы его выебали до потери сознания.
Оттрахали до мелкой дрожи в коленках и неспособности самому стоять на ногах без опоры. Чтобы затуманенный взгляд застыл, уставившись в одну точку, не разбирая ничего из-за размытой пелены слёз, представшей перед большими глазками цвета тёмного шоколада.
Сходить с ума от утопического кайфа, когда женская рука удерживает жёсткой хваткой, до сладостной боли сжимая волосы и впечатывая его лицом в подушку, подавляя жалостный скулёж.
Разве Джисон многого просит? Простого желанного быть выебанным до звёздочек перед глазами.
Хотя Джисон и звёздочек перед глазами не видит. Он вообще ничего не видит. Только чувствует, как разум и чувства медленно покидают его, оставляя лишь горящую жарким пламенем похоть.
Сильнее прогибаясь в пояснице, Джисон покладисто выпячивает свою задницу кверху и нетерпеливо двигается навстречу женским бёдрам, что сталкиваются с его упругими ягодицами в грубых шлепках.
Страпон, вбивающийся в его растянутую влажную дырочку, заставляет сжимать простыни и захлебываться в стонах, теряя рассудок. Джисон тянется к своему мокрому, сочащемуся смазкой члену, мучительно изнывающему по прикосновениям. Не успевает он и кончиками пальцев прикоснуться к горячей плоти, как его действия обрываются ладонью Лино, резко бьющей его по руке.
— Не трогай себя, детка.
Джисон плаксиво хнычет в подушку и пытается потереться жаждущим членом о хлопковую простыню, суетливо дергая стройными бёдрами. Но Лино желаемого трения получить не позволяет. Медленно оттягивает его за волосы, приподнимая заплаканное личико и отрывая его от намокших от слез пуховых перин, в которых тонул каждый звонкий жалобный всхлип.
— Сони, детка, кто говорил тебе, чтобы ты сдерживался, заглушая свои прелестные стоны? — Лино елейным голосом пропевает фразу, надеясь, что мужчина сможет разобрать смысл её слов сквозь призму всепоглощающего удовольствия. — Не нужно. Срывай свой голос до хрипоты для меня. — обжигая горячим дыханием чувствительное ушко, Лино кончиком языка очертила выступы рисунка ушной раковины, легко дуя внутрь.
Громкий пронзительный вскрик раздался в комнате, наполненной мускусным тягучим запахом секса, стоило вибрирующей силиконовой головке задеть чувствительный бугорок простаты, а ладони хлестко ударить его мягкую кожу ягодиц.
Как больно. Как чертовски, охренительно больно.
И до того по-блядски хорошо и приятно.
Лино трепетно обхватывает невыразимо узкую талию мужчины рукой, притягивая к себе вплотную и невесомо целуя в шею, слегка полизывая и покусывая пылающую жаром обнаженную кожу.
Джисон жалко всхлипывает, когда ощущает поглаживания изящной маленькой руки, аккуратно надавливающей, легко массирующей впалый живот Хана, где проглядываются очертания искусственного члена внутри.
Тяжело дыша и по-щенячьи постанывая, Джи откидывает голову на женское плечо, слабо поворачивая шею и просяще выпячивая свои пухлые губки.
Нежный любящий поцелуй, ласково сминающие друг друга алые лепестки губ и бархатистые прикосновения влажных языков. Такой трогательный, совсем разнящийся с бёдрами, что только ускоряют свои ритмичные движения, стимулируя комочек нервов внутри и посылая приятные электрические импульсы по всему телу.
Джисон глухо скулит, передавая гортанную вибрацию в чужой рот, слезы нескончаемым потоком льются, обжигая гладкую, медового оттенка кожу. Лино легонько стирает текущие мокрые дорожки с лица, пусть и бессмысленно, ведь щёки вновь покрываются солёной влагой.
Худые ноги начинает болезненно сводить судорогой. Больше неспособные держать, ослабленно разъезжаются в стороны, но крепкая хватка жены не даёт окончательно распластаться на постели. Бороться с охватывающей бедра сладострастной дрожью чертовски сложно. Оставаться в сознании чертовски сложно, пока из Джисона глубокими и мощными толчками едва ли не саму душу выбивают.
— Лино-я, пожалуйста... — ноет Джисон, всё же не сдерживаясь и начиная надрывно плакать в голос.
Лино, сжаливаясь над любимым, прикасается к его возбужденной пульсирующей плоти, начиная надрачивать в такт своим движениям. Надолго Джисона не хватает.
Буквально через пару секунд он оглушительно вскрикивает, протяжно скуля и лихорадочно дрожа в надёжных объятиях, выгибаясь до боли в пояснице. Он словно взрывается, распадаясь на мелкие частицы в бесконечном пыльном облаке пространства, чувствуя накрывающий его с головой умопомрачительный оргазм. Заламывает бровки, глядя стеклянными глазами перед собой и видя лишь глубокую черную мглу и ничего более.
Лино осторожно выходит из потерянного Джисона, стараясь не причинить ему боли или дискомфорта из-за повышенной чувствительности. Заботливо придерживая вмиг ослабевшее тело мужчины, помогает изнеможденно плюхнуться на подушки.
— Всё хорошо, детка? — интересуется Лино, сцеловывая слёзы с бархатных щёк.
Джисон слабо кивает, не в силах вымолвить и слова. Это то, что ему и было нужно. Он чувствует себя устало и истощенно, но чертовски хорошо.
— Ты такой красивый, Сони. Ты ведь знаешь об этом, детка?
Ощущая сильную сонливость, Джисон чувствует, как постепенно погружается в сон. Он может лишь сипло прошептать в ответ пару искренних слов на выдохе, перед тем как отключиться:
— Я люблю тебя, чаги-я.