Factory Settings

Глава 44

После, когда Кроули и Азирафель привели себя и свои вещи в достаточный порядок, чтобы возобновить хоть какую-то функциональность (и забрались в Бентли, чтобы спастись от непогоды), Кроули приходит в голову спросить: — Мне кажется, или дождь очень сильный? На что ангел отвечает: — Эм, да, насчет этого… И пока Азирафель объясняет, что на самом деле произошло за последние шесть месяцев (в общих чертах), он делает паузу на полуслове и, наконец, замечает то, что Кроули небрежно бросил на заднее сиденье. Спроси кто-то ангела достаточно настойчиво — и ему пришлось бы признать, что после возвращения Кроули он не замечал вокруг ничего, кроме него самого, даже книги, поэтому ему требуется до смешного много времени, чтобы указать на нее и произнести: — Это Книга Жизни?! Кроули, почему у тебя Книга Жизни?! На что Кроули отвечает: — Эм, точно, насчет этого… — Так значит, ты пошел на Небеса, чтобы выкрасть Книгу Жизни?! — в ужасе спрашивает Азирафель. Кроули поднимает руки, защищаясь. — Ну не мог же я просто оставить все как есть, верно? Во-первых, как бы я мог изображать ангела безо всех моих воспоминаний о том, как я им был? Сразу было бы видно, что я притворяюсь! А во-вторых, они постоянно угрожали использовать Книгу, чтобы уничтожить тебя. Очевидно, ангел, что они злоупотребили этой привилегией и заслуживали того, чтобы её украли у них из-под носа. — Это самая священная книга всех времен! Её нельзя просто украсть! — настаивает Азирафель, хотя при взгляде на неё, глаза его начинают приобретать голодное выражение, свойственное коллекционерам редких книг. Он качает головой. — А что, если Бог тебя накажет? — Эээ… — Кроули! — Бог не собирается наказывать меня, ангел. Бог никогда не говорила мне, что я не имею права к ней прикасаться, Она даже не говорила Небесам, что книгу вообще нужно прятать под замок, а если и говорила, то это не было общим объявлением. Ни одно из Ее правил не было нарушено, только правила Небес. А переживать о том, что я нарушил их, уже поздновато, — рассудительно объясняет Кроули. Азирафель все еще выглядит озабоченно, поэтому Кроули тянется к заднему сиденью и берет Книгу Жизни, а затем бросает её на колени ангелу. — Вот, держи. Азирафель издает несколько интересных звуков. Кроули ухмыляется. Он продолжает чувствовать себя теплым и пушистым, и ему становится ужасно трудно держать лицо. «Я хочу, чтобы ты был демоном», — сказал Азирафель. «Я люблю тебя», — сказал он. Просто произнес это вслух, как будто это было совсем несложно. «Грёбаный ад, — думает Кроули. — Я не дотяну до Апокалипсиса, даже если он уже вот-вот начнётся. Это доконает меня быстрее». Наконец Азирафель, кажется, придумал, как отреагировать на то, что ему подарили самую ценную книгу во вселенной, с тиражом в один-единственный экземпляр. — Книга Жизни не принадлежит тебе, Кроули! Ты не можешь просто так взять и отдать её мне! — Я спёр её честно и открыто, и теперь нельзя сказать, что она в безответственных руках. Да и кстати, куда мы вообще едем…? То, как Кроули «ведёт» машину, просто позволяя Бентли кружить по Тедфилду уже больше трёх часов, в то время как они с Азирафелем пытаются взять себя в руки, вполне может служить свидетельством того, насколько они оба не в духе. Он качает головой и берется за руль, за неимением лучшего пункта назначения поворачивая в сторону Лондона. Видимо, им предстоит справиться с бурей. И лучше начать разгребать это дерьмо вместе, насколько вообще «вместе» у них когда-либо было. Азирафель какое-то время молчит. Когда Кроули оглядывается, он внимательно смотрит на книгу, но еще не открыл ее. — Должно быть, именно об этом говорил Адам, — в конце концов произносит ангел. — Книга Жизни была книгой, которую он видел. — Он — что? — Это то, что изменило тебя, Кроули. И держало тебя в таком состоянии до тех пор, пока… пока «ты-ангел» не пришел и не исправил это. Азирафель хмурит брови. — О, мне интересно, что случилось с вами двумя. Надеюсь, он не испугался. Кроули не знает, что на это сказать, но, похоже, ответа от него и не ждут. Знание о другой версии себя все ещё наполняет его напряженным беспокойством. Он думает, что почти хотел бы, чтобы тот «он» не нравился Азирафелю, если бы ангел называл того каким-нибудь зловредным болваном, которого Кроули лучше забыть. Альтернатива — просто кипеть жалкой смесью ревности и потери, которым нет выхода. Он откашливается, пока Бентли объезжает огромные лужи. — По крайней мере, у Небес сейчас нет этой книги. Они не могут угрожать вычеркнуть кого-либо из неё, если у них её даже нет. — Они все еще могут угрожать, — говорит Азирафель с необычной холодностью, внезапно излучая неодобрение. — Они просто не могут этого сделать, но ничто не мешает им лгать об этом. Точно так же, как они лгали обо всём остальном. Кроули отводит взгляд от дороги и смотрит на него. — Всё в порядке, ангел? — проверяет он. — Угу, — подтверждает Азирафель не слишком убедительно. Но это его обычное лицо Стража Восточных Врат, а не выражение «всё пропало», поэтому Кроули решает пока удовольствоваться этим «угу» и отступиться. Он меняет тему. — Послушай, если Ад действительно пытается устроить потоп, это должно стоить им множества чудес, — рассуждает он. — Они не будут делать это где попало, им нужно будет максимально эффективно использовать затрачиваемую демоническую энергию. Так что есть только несколько мест, откуда Ад мог бы это делать, и, учитывая их кадровые проблемы, я не думаю, что у них хватит рабочей силы, чтобы расположить лагеря в них во всех. Вероятно, один или два пункта на каждый континент — такой вот перерасход рабочей силы и ресурсов, которые задействуются внизу. Если мы сможем найти и разрушить несколько из них, нам, возможно, удастся уменьшить осадки до минимума, а насос Адама справится со всем остальным. Азирафель молчит. Он раскрыл Книгу Жизни и просматривает ее содержимое. Кроули решает оставить его в покое. Учитывая, как тот относится к совершенно обыденным первым изданиям, возможно, это для ангела слишком. Вместо этого демон начинает мысленно прикидывать, где Ад разместил создателей потопа. Как только они доберутся до книжного магазина, ему нужно будет составить список. — Кроули, — говорит Азирафель через некоторое время очень странным тоном. — Ты действительно заглядывал в эту книгу? — Э-э. Да? А что? Пожалуйста, не спрашивайте, когда он заглянул в книгу. — Что… там было сказано? — О, это совершенно непостижимо, — уверяет его Кроули на случай, если ангел беспокоится, что сходит с ума. — Только имена имеют какой-то смысл, и то, если брать «смысл» в самом широком понимании этого слова. Азирафель снова некоторое время молчит. Когда он продолжает, то голос его звучит очень обеспокоенно. — Дело, видишь ли, в том… — Хм? — Дело в том… Я это слышал. Что ничего из этого не получается прочесть, даже у ангелов. Ни единой строчки. Кроули пожимает плечами. — Я ничего не смог понять. Азирафаэль смотрит на него, нахмурив брови. — Она написана очень… Я имею в виду, в ней много всего, в гораздо большем количестве измерений, чем в любой книге смертных, конечно, но… — Что? — … Первая строка гласит: «Я есмь Бог, Творец и Разрушитель, Начало и Конец, и во мне пребывает всё, и во всём буду пребывать я». И затем есть ключ перевода, который представляет собой форму или, возможно, уравнение, привязанное к каждому слову, но на самом деле это вообще не слова, за исключением того, что они есть, и это действительно довольно сложно, но я думаю, что смог бы разобраться в этом с помощью бумаги и карандаша, и имея в запасе несколько часов. Дальше идет список всех ангелов, но он устроен так, что каждый экземпляр имени ангела, повторяющийся в тексте, на самом деле является лишь одним экземпляром, записанным в указателе. Но это не просто имена, а массивы данных. Имя состоит из формулы, в которой содержатся все возможные варианты прошлого и будущего ангела, который его носит. Каждый кусочек пространства в этой книге содержит информацию, то есть я не думаю, что в ней есть мирские молекулы как таковые, но если бы они были, если упростить всё до их уровня — она всё равно сохраняет столько пространства, сколько может, сворачиваясь сама в себя. Я вижу, что это бессмысленно, и у меня голова раскалывается, даже когда я просто смотрю на это сейчас, но я также… я могу… понять её? Азирафаэль растерянно качает головой. — Кроули. Никто не может прочитать эту книгу. Тогда почему я — могу?