Серпентарий

Всю дорогу Тэхен не закрывает приложение, продолжая отслеживать местонахождение Чимина. Постоянно обновляет страницу, просматривает все новые и новые сторис, чтобы точно знать, что он еще там. Что он еще ждет. О да, Чимин его точно ждет. Иначе бы не выставлял пятьсот сторис в минуту. Иначе бы не отмечал локацию. Иначе бы не прислал это гребаное фото с этой шлюхой. Провоцирует. Выводит. Заставляет приехать. И Тэхен ведется. Едет. Убеждает себя, что все это в отместку альфе. Не захотел его? Не получит никого. Ни его, ни Чимина, ни любую другую омегу. На миг забытая в джакузи гордость вновь заполняет его сердце, подпитывая гнев. Тэхен никогда не отличался милосердием. Город встречает его ночным гулом и неоном, от которого болит голова. И вино, выпитое в джакузи, тут, конечно же, ни при чем. Как и уязвленная гордость. Он кривится, опускаясь ботинками в слякоть и возмущенно смотрит на яркую вывеску одного из каннамских клубов. Дорого. Здесь точно очень дорого, но он и не развлекаться сюда приехал. Заберет пухлозадого и свалит. Правда, что он будет с ним делать дальше, Тэхен не знает. Догадывается, но… Но предпочитает об этом не думать. Сегодня он побудет Скарлетт О’Хара. Чимина он находит сразу же. Сложно не заметить двух трущихся друг о друга омег, приковавших к себе внимание всех собравшихся. Под улюлюканье кольца из альф они целуются. Они тискаются. Они извиваются в руках друг друга, совершенно позабыв хоть о каких-то приличиях. Тэхен чувствует себя преданным. Хотя Чимин ему ничего не должен. У них вообще ничего нет. Тэхен вообще гетеро! Но… Но все же он здесь. А вот Чимин… Чимин явно чувствует себя очень хорошо, запустив ладони под короткое платье и наглаживая чужие бедра так, как будто это самый приятный в мире антистресс. Так, будто он и правда ее хочет. Он хочет? Нет. Он хочет Тэхена. Гадко улыбнувшись, Тэхен натягивает на себя самую высокомерную маску из всех, что есть в его арсенале и медленно движется в центр. К ним. На секунду в голове мелькает мысль, что стоило бы заехать домой, переодеться. Но Тэхену не до того. Он всегда выглядит хорошо. Лучше всех. И пусть парочка посреди танцпола собрала на себе все внимание, часть взглядов уже начинает переходить на него. Тэхена заметили. Тэхену улыбаются. Тэхена оглаживают липкими взглядами, явно мечтая отвести в ближайший туалет и оттрахать до потери пульса. Вот только Тэхен не тот, кого ебут в уборных. Тэхен предпочитает дорогой шелк. Дорогих альф. Дорогую жизнь, к которой он так долго стремится и до сих пор не смог воплотить так, как хочет. Но цену себе знает. Знает и поэтому не смотрит ни на одного альфу. Смотрит на омегу. На единственную омегу, которая способна составить ему здесь конкуренцию. Теперь этот факт не кажется ему унизительным. Тэхен признает Чимина даже в собственных глазах. — Девочки, я вам не помешаю? — он вежливо улыбается, уверенно оттягивая Чимина от сучки Дженни. Не доросла ещё, шмара, чтобы на этот пухлый зад претендовать. Пусть свой качает. — Т-тэхен? — Дженни смотрит на него совершенно непонимающим взглядом, подернутым то ли алкогольной пленкой, то ли похотливой, хер этих шлюх разберешь. — Ты что тут… — Приехал за коллегой, — он усмехается, слыша змеиное хихиканье. — У нас сроки горят, а он тут отрывается, непорядок. — Так выходной же… — Дорогая, здесь тебе не Дания, — Тэхен снисходительно хлопает ее по плечу и разворачивается, утягивая до сих пор не проронившего ни слова Пака за собой. Совершенно не удивляется отсутствию сопротивления, как и громкому улюлюканью, летящему им в след. — Как быстро примчался, — змееныш позволяет себе хмыкнуть, только когда они оказываются у небольшой гардеробной. Чимин с довольным видом забирает полушубок, бросая на него хитрые взгляды. — Соскучился? — Легче предотвратить хламидий, чем потом лечить их по страховке. Корпоративные деньги не должны уходить на потребности твоего либидо. — Поэтому ты решил лично о нем позаботиться? — Чимин упаковывает себя в мех, крепко цепляясь за его предплечье. — К тебе или ко мне? — Ты к себе, я к себе, — Тэхен хмыкает, но руку не сбрасывает. Они вместе выходят под ночное засвеченное небо, полной грудью вдыхая городской воздух. Совсем не такой, как загородом. Но зачем ему морозная свежесть природы, где никому до него нет дела? Лучше уж городская копоть, зато честная. Тут он хотя бы может играть по своим правилам, а не позволять дяде вертеть собой как поводом лишний раз потрахаться с мужем. И здесь нет некоторых самоуверенных, зазнавшихся… Да пошел к черту этот Мин Юнги! Тэхен себе лучше найдет. — Да что ты, — Чимин хмыкает, прижимаясь к его боку, пока Тэхен заказывает такси. У него мелькает мысль, что нужно вызвать две машины. Нужно запихнуть Чимина в первую и благополучно свалить отсыпаться на второй, но он не может. Не хочет. Поэтому машина одна. Поэтому спустя четыре минуты они вдвоем оказывается на заднем сиденье, где Чимин все так же не отцепляется от его руки, закинув голову на плечо и что-то довольно мурлыкая себе под нос. А Тэхену неожиданно хорошо.

***

Чимин не отпускает его всю дорогу, тихонечко радуясь, что его план сработал. Конечно, ему не особо нравится быть настолько настойчивым, все же, он предпочитает, чтобы охаживали его, а не наоборот, но… Но он понимает. Тэхен боится. А Чимин уже давно знает, кто он и быстро улавливает собственные желания. Поэтому хоть и разозлился, расстроился, а потом проплакал полночи, от цели не отказался. Взял себя в руки и решился на очередной может и поспешный, немного глупый, но все еще один из самых эффективных способов привлечь внимание того, кто упорно воротит носом. Если кот не хочет жрать корм, нужно просто насыпать его в собачью миску и тогда… Он улыбается и сильнее приваливается к своей крыске, готовый костьми лечь, но ни в коем случае не отпускать, пока не покажет, как с ним может быть хорошо. Пока не заставит остаться. Желательно на подольше. В голове мелькает мысль о «всегда», но «всегда» Чимин все еще хочет с альфой. С Юнги. А Тэхен просто поможет ему скрасить одиночество, пока он не добьется цели. Плюс Чимин постарается полностью переключить его внимание на себя, чтобы он больше не претендовал на Юнги. Он все равно достанется Чимину. А так… А так приятный бонус проигравшим. Да и не обязательно им потом заканчивать свою новую дружбу, намечающуюся с вкусными привилегиями. Многие альфы не против омежьих игр. Даже наоборот, их это заводит. Чимин уверен, что Юнги из таких. Так что он и его получит, и Тэхена подле себя оставит. Идеально. Наконец-то жизнь преподнесла ему подарочек за все страдания. Не зря Чимин карту желаний год назад составлял, ой не зря. Вселенная-таки его услышала. Когда они, наконец, доезжают, он с удивлением смотрит на собственный дом. Чимин думал, Тэхен повезет их к себе, но нет. Значит, на свою территорию пускать пока не хочет. Чимин громко хмыкает, выходя из такси следом за ним. Ну ничего, это вопрос времени. Стоит им оказаться на грязном тротуаре, он снова крепко цепляется за крысиную руку, утягивая его в сторону подъезда. — Может, отпустишь уже? — Тэхен недовольно кряхтит, но не отбрыкивается. — Я уже вчера тебя отпустил, — Чимин хихикает, снимая блокировку с двери и затаскивая их внутрь. — Напомнить, чем закончилось? — Тем, что ты пошел добирать с этой шлюхой? Он закатывает глаза, утягивая Тэхена в лифт. Толкает к стене, наваливаясь всем телом и жарко дышит в красивое лицо. — Я рад, что сработало, — он слышит искренность в собственном голосе. Довольно растягивает губы и хватается пальчиками за воротник дутой куртки, которая не позволяет ему в полной мере ощутить жар чужого тела. Чимин уверен, что Тэхену жарко. Видит это по сбившемуся дыханию, по чуть испуганному взгляду. Мышка пытается казаться невозмутимой, как обычно, держащей все в своих лапках, но Чимин-то знает, что ему страшно. И что его тоже ведет от их близости. Они еще ничего не делают, просто стоят, крепко прижатыми друг к другу через слои зимней одежды, пока кабина слишком медленно ползет вверх, но Чимин замечает расширяющиеся зрачки напротив. Румянец, проступающий пусть и не сильно, но все же… Короче, Тэхен его хочет. И получит. — Неужели, — Чимин довольно выдыхает, ногами ощущая мягкую остановку и слыша звук раскрываемых дверей за спиной. Он снова крепко цепляется за чужой рукав, на буксире ведя Тэхена к квартире. Проезжается карточкой по замку, толкая его внутрь и залетает следом, громко хлопая дверью. Наконец-то. Чимин не включает свет. Не разувается. И не дает это сделать Тэхену, наугад вытягивая руки и притягивая его к себе, ударяясь спиной о дверь. Пальцами нащупывает шею, хватается и тянет на себя, безошибочно впиваясь губами в уже приоткрытый рот. Блять. Блять-блять-блять. Пожалуй, Тэхен сделал правильно, когда свалил вчера. Лучше пусть все случится здесь. Где им точно никто не помешает. Где они могут не торопиться. На его, Чимина, территории. Тэхена он больше не жалеет. Сразу заталкивает язык в его рот, не обращая внимание на недовольное мычание. Сильно давит пальцами на шею, буквально впечатывая его рот в собственный. Чимину плевать на эстетику. Он целует влажно, позволяя пачкаться не только губам, но и подбородкам. Это грязно. А еще это страстно. В этом поцелуе Чимин отдает всего себя, теряя голову сам и заставляя потерять ее Тэхена. И у него получается. Получается, когда с тяжелым вздохом ему начинают отвечать в том же темпе, когда длинные пальцы первые находят его пуговички в попытке стянуть полушубок, в котором Чимин уже плавится. То ли от жары в квартире, то ли от пожара внутри, хуй его разберешь. Он сладко стонет, отлепляясь от стены, чтобы у Тэхена получилось стянуть с него дорогой мех и даже не интересуется, куда он исчезает. Даже если и на пол, Чимину плевать. Лишь бы побыстрее стянуть ненужное. С себя. С Тэхена. Но и это дается ему с трудом, потому что отрываться от чужих губ не хочется. Он пытается расстегнуть куртку, правда, пытается, но спустя секунду снова обнаруживает свои пальцы на тонкой шее. Чимину не хочется тратить время на это. Ему хочется касаться горячей кожи и чтобы все остальное решилось как-то само. «Как-то само» приходится делать Тэхену. Пока Чимин продолжает за него цепляться, ему удается избавить себя от куртки и, судя по звуку, стянуть обувь. Чимин нехотя делает то же самое, даже не думая о том, сколько с них натекло грязи. Он делает широкий шаг, утаскивая Тэхена следом. Сразу в спальню, уже по пути утягивая в новый поцелуй, чтобы не дать времени опомниться. Чимин специально не включает свет, решив, что так Тэхену будет легче, хоть это и сопровождается неизменными столкновениями со всем, что встречается по пути. До кровати им удается добраться уже помятыми и изрядно потекшими. Чимин уверен, что у Тэхена в штанах так же мокро, как и у него, но намерен убедиться в этом лично. Он мягко толкает Тэхена на покрывало, тут же наваливаясь сверху. Заключает в кокон из собственных конечностей, чтобы точно не дать смыться. Хотя, кажется, это и не требуется, потому что Чимину все еще отвечают. Так же неистово, так же влажно, так же сломя голову в самую похоть, охватившую их двоих и не собиравшуюся отпускать, как Чимин надеется, до самого утра. Он довольно пыхтит, ерзая на стройных бедрах, мечтая побыстрее оказаться без всех этих ненужных тряпок. Беспорядочно водит губами сначала по лицу, но быстро спускается к шее, совершенно безответственно и необдуманно втягивая кожу, помечая, делая своим. Чимин очень-очень хочет, чтобы Тэхен стал его. И радуется, что его никто не останавливает, что Тэхен делает то же самое, оставляя метки везде, куда только можно добраться и с каждой минутой этих мест становится все больше, потому что Чимин все же находит в себе силы избавить их от верха, сначала оголяя себя, а потом уже задирая чужой свитер. Бурчит, чтобы Тэхен приподнялся и дал его стянуть. А потом… Потом Чимин находит их. Две аккуратные и, на ощупь, совсем небольшие сережки на колом стоящих сосках приводят его в настоящий восторг. — Блять! — Чимин хватается за свою новую игрушку, наверняка болезненно выкручивая, но уже не может оторваться, не обращая внимание на тихое мычание и усилившуюся хватку длинных пальцев на собственных предплечьях. — Блять, я не знал, что у тебя есть пирсинг! — Ты и… — Тэхен судорожно сглатывает, когда Чимин не удерживается и опускается, накрывая левый губами. — Ты и… бля-ять… Да. Да, блять! Блять, как ему нравится. Им нравится. Чимин самозабвенно всасывает горошинку вместе с сережкой, языком накрывая гладкий металл. Дуреет от того, как это необычно. Он не встречал парней-омег с пирсингом. Слышал, что обычно этим балуются девочки, но и такие ему не попадались. Зато попался Тэхен. И веди он себя по-нормальному, может, они бы уже давно стали друзьями с вкусными привилегиями. И жизнь Чимина тогда была бы намного лучше. И стоило Киму так крыситься? Чимин самозабвенно обсасывает потеплевший во рту металл, иногда чуть оттягивает, иногда чуть крутит, пальцами теребя вторую сережку. Наслаждается тихими томными вздохами, тазом втираясь в напряженные бедра. Черт, надо было сначала раздеться, чтобы он мог беспрепятственно тереться киской, размазывая смазку по гладкой коже, а не по собственному белью. Но Чимин бы тогда не сдержался и посасывал сейчас совсем другое. Он силой заставляет себя не спешить, насладиться моментом, как можно сильнее разнежить ерзающего под ним Тэхена. Хотя уже хочется. Безумно хочется, чтобы и о нем позаботились. Или он сам. Хочется немного внимания и для себя, но не сейчас. Нужно ждать. И ублажать. Старательно. И Чимин ублажает. Лижет, посасывает, покручивает, тискает и довольно урчит, то и дело съезжая за пределы крепкой груди. Выцеловывает шею, иногда спускается к животику, языком смачивает пупок. И метит. Много-много метит, доводя Тэхена до изнеможения. Заставляя течь. Подготавливая свой ужин. Чимин позволяет себе идти дальше только когда цепкие пальцы исчезают с его тела, сминая изрядно сбившееся покрывало под ним. Когда тихое мычание перерастает пусть и в такие же тихие, но уже постанывания. Когда длинные ноги хотят сбросить его и разъехаться в стороны, чтобы получить долгожданное касание. Чимин тоже хочет. Поэтому больше не ждет. Тэхен готов. Он медленно тянет руки к кромке чужих джинсов, слезая с уже кажется полюбившихся бедер. — Приподнимись, сладкий. И Тэхен приподнимается. Ничего не говорит, но ему и не нужно. Чимин все понимает по тяжелому сбившемуся дыханию. Ничего, скоро оно станет еще более шумным. Он пыхтит, стягивая узкие джинсы сразу с бельем. Не может поверить, что все это наяву. Что Тэхен снова в его постели и они собираются потрахаться. По-настоящему. Ладно. Чимин себя осаждает. Не по-настоящему. Точнее, только наполовину. Вряд ли ему что-то перепадет, но это хорошее вложение в будущее. Он просто инвестирует свои старания, чтобы получить полноценного партнера для сладких утех. Стягивая и отбрасывая джинсы куда-то за пределы кровати, он грустно вздыхает, удрученный такой темнотой. Ему безумно хочется посмотреть, оценить. Он почему-то уверен, что у Тэхена красивая киска, но хочется же убедиться. Чимин старается не выдавать своего разочарования в слух, когда под судорожный выдох подтягивает бедра на себя и опускается в них лицом, надеясь, что все это не зря. Не зря. Не зря, потому что Тэхен и правда мокрый. Очень мокрый. Чимин ведет носом и принюхивается. Киска немного отдает кислинкой, как вкусный коктейль. В запахе нет ничего алкогольного, но у Чимина на кончике языка тут же появляется привкус мохито. Он сыто облизывается, наклоняясь ниже и несколько раз дёргает носиком, напоминая самому себе ищейку. Пряно, с нотками чего-то ароматического. Ладно, пусть он не видит, но что-то уродливое так пахнуть не может. Да и на ощупь… Он точно чувствует, что киска спрятана. А спрятанные киски с большими внешними губками его слабость. У Чимина тоже такая. Он довольно зарывается в нее носом, выдыхая горячий поток воздуха. Радуется, что в ответ чувствует легкое дерганье. Тэхен реагирует. Ему, черт возьми, нравится! Чимин ведет носиком выше, чувствуя, как губки разъезжаются под давлением, а потом натыкается на это. Блять. Блять-блять-блять! — У тебя и тут пирсинг? — вопрос вырывается быстрее, чем он успевает поднять голову. Кажется, что он разговаривает не с Тэхеном, а с его мокрой девочкой. Хотя… Так и есть, в какой-то степени. Крысеныш не отвечает, лишь забавно дергается, подаваясь ближе к Чимину. Ему хочется рассмеяться от такого гордого желания, но он молчит. Лишь тихо хмыкает, возвращаясь к мокрым складочкам и на пробу медленно лижет, получая в ответ еще одно дерганье. Назидательно шлепает по бедру, усиливая давления и шумно вдыхает, позволяя возбужденному запаху заполнить собственные легкие. Чимин расслабляется, снова себя замедляя. Неторопливо вылизывает, стараясь отвлечься от зуда в собственной девочке. Прислушивается. Ждет, когда Тэхен полностью себя отпустит, чтобы он смог усилить напор и показать, как умеет. Пусть у Чимина нет члена, зато у него есть точное понимание того, как омеги любят. И далеко не каждый альфа это знает. Но, к счастью, он и не альфа. Улыбаясь своим шкодливым мыслям, Чимин устраивается поудобнее, подчистую вылизав все, что успело натечь и переключается на главное лакомство, взбудораженно втягивая сережку в рот, тут же оглаживая чувствительный бугорок языком. Он крупный. Правда крупный. Чимин довольно мурчит, слыша, как Тэхен корябает покрывало. Пальцами чувствуя дрожь в упругих бедрах. Кажется, он подтащил подушку и зарылся в нее лицом, потому что следующий стон слишком приглушенный. Но и этого достаточно, чтобы осознать его громкость. И что Чимин все делает правильно. Он снова улыбается, растягивая губы вокруг гладкой сережки и отпускает контроль, позволяя голоду вырваться наружу. С силой вдавливает пальцы в бедра, выпускает немного слюны и вгрызается в текущую малышку, как в самое вкусное блюдо в мире. Чимин и правда умеет отлизывать. Тэхен брыкается, пытается его оттолкнуть, но уже поздно. Чимин рычит, с силой вдавливая в него ногти и сосет. Сосет маленький, но уже набухший бугорок, как лаймовый чупа-чупс. Как миниатюрный член. Как мороженку. Как раньше сосал его нервы. Он больше себя не сдерживает, наминая губами склизкие складки, втягивая их по очереди, обсасывая со всех сторон и в разном ритме. Водит языком, кончиком проникая в текущую дырочку и тут же возвращает его на клитор. Не обращает внимание на собственные затекшие колени. На уставшую челюсть. На перемазанное в слюне и выделениях лицо. Чимин внимательно отслеживает реакции, замедляясь, когда киска под его языком подбирается. Оставляет клитор без внимания и вновь возвращается к нему, когда Тэхен расслабляется. Слышит недовольное пыхтение и тихо хихикает, пуская поток воздуха по чувствительной плоти. Чимин не собирается его долго мучить, оттягивает совсем немного, чтобы дать проникнуться. Насладиться. Кончит слишком быстро и попытается свалить, а Чимину этого не нужно. Тэхена надо вымотать, чтобы он остался. Уснул. А утром они повторят уже на свежую голову и при лучшем освещении. Чимину не терпится увидеть его глаза, когда Тэхен будет таять в его руках. Увидеть киску, текущую от его действий. Он всхлипывает, думая о том, как хочет познакомиться с ней поближе. Не только языком или пальцами. Нет. Чимин хочет притереться своей собственной. Почувствовать мягкие складочки своим самым чувствительным местечком. Он всхлипывает от этой фантазии, сильнее вгрызаясь в горячую плоть, и упускает момент, когда Тэхен снова напрягается, замирая под его языком. Понимает все только когда тело в его руках пару раз дергается, а потом обмякает, расслабляясь от пережитого удовольствия. И все это в полнейшей тишине. Даже во сне Тэхен стонал громче, что немного расстраивает, но не критично. Чимин понимает, что Тэхену нужно больше времени. Факт того, что он смог довериться и кончить в его руках, уже о многом говорит. Чимин ничего не говорит, боясь отпугнуть. Подтягивается выше, притираясь брюками о чувствительную киску и нежно целует, получая пусть и вялый, но все же ответ. Кажется, Тэхен полностью расслаблен. Он дает им еще немного времени, прежде чем ненавязчиво подталкивает поменять позу, скинув покрывало и уже в нормальном положении, на подушках и под одеялом продолжает выцеловывать засыпающего в его руках Тэхена, молясь, чтобы утром он оказался на месте. Чимин не справится, если его снова кинут.