Ненависть

      Они торчали в этой вселенной уже больше недели. Изготовление дубликата короны затянулось из-за бесконечных прерываний, просто ради того, чтобы Зимний король мог популяться снежинками в подданых.       С каждым днем Саймон ненавидел это место все сильнее. И сильнее ненавидел себя. Ведь все это просто кричало о том, какое он все-таки ничтожество.       Столько лет потратить на безумие, хотя все это время была возможность избавиться от проклятия. Даже если таким способом.       И еще его копия.       Вечно беззаботный, счастливый с виду мужчина, так еще и выше него на целую голову!       Саймон был не в себе, когда они поцеловались. По крайней мере, он был в этом убежден. И тогда мог поклясться, что никогда и ни за что этого не повторит.       Слабоволие.       Еще один пунктик самокопания.       Потому что он не мог и не хотел ничего делать, когда его зажимали по углам замка, жадно впиваясь в губы, как в последнюю на Земле каплю воды.       Даже когда чужое колено упиралась меж его ног, потираясь о недвусмысленную возвышенность на брюках.       Саймон шел на поводу этой близости, тем не менее не упуская шанса побольнее прикусить губу альтернативного себя.       Он ненавидел все это. Но больше ненавидел себя.       Ненавидел, опустошая ледяной мини-бар, все больше времени проводя в покоях короля. Все больше позволяя ему.       Как и сейчас он позволял ледяным пальцам забраться под рубашку, вызывая миллион мурашек. Сам он до боли сжимал в кулаке белоснежные волосы на затылке, кусая не успевающие заживать губы.       Острые ногти оставляли маленькие, зудящие болью царапинки на смуглой коже.       Издав болезненный стон, он с нажимом уперся коленом в чужой пах.       - Все никак не успокоишься? - Ехидно усмехнулся Зимний король, отводя упирающееся в него колено.       Колени Саймона оказались достаточно разведены, чтобы король расположился между ними и уложил ладонь поверх чужой бугрящейся ширинки, чем сорвал с чужих губ сдержанный стон.       - Заткнись и делай уже, что задумал.       - А ты знаешь, что я задумал? - Зимний король наслаждался игрой, которую вел все это время, и эмоциями, которыми сочился Саймон.       - Я не идиот.       - С этим бы я поспорил.       Вновь впиваясь в теплые губы, ледяной рукой он проник под брюки, которые сам же ему и дал. Обхватив ладонью полувставший член, несколько раз провел, чувствуя, как он твердеет прямо в руке. Закусив кулак, Саймон не особо успешно пытался скрыть рвущиеся из груди стоны.       За этими ощущениями он не заметил, как с него стянули штаны. Лишь когда холодная рука оставила его естество в покое, он посмотрел на альтернативного себя. Весь растрепанный и с пропавшими куда-то очками, он возился с собственным ремнем, позвякивая металлом. Расправившись с ним, он откинул штаны куда-то в сторону, к брюкам Саймона.       Притянув к себе за бедра, король готовился уже было войти, но получил весомый тычок пяткой в плечо. Завалившись на бок, он наблюдал за возвышающимся над ним мужчиной.       Если Саймон и позволит этому произойти, то сделает это со своими условиями.       Усевшись на чужие бедра, он направил член в себя, довольно резко садясь, ощущая полностью вошедший член.       Это было больно. Не самое болезненное событие в его жизни, но эта боль так великолепно резонировала с его дерьмовым состоянием. Боль физическая вымещала всю ту другую боль.       Король простонал, сжимая в ладонях чужие бедра до синяков.       Теплые руки сомкнулись на чужой шее, надавливая, чувствуя, как как под пальцами пульсирует артерия.       Зимний король шумно пытался вдохнуть полной грудью, но ускорившийся темп и сжимающие шею руки этого не позволяли.       На лице Саймона отображалось так много его мыслей, что король не мог наблюдать за этим без ухмылки.       - Какой ты серьезный. - Холодная ладонь вновь обхватила потерявший свою твердость член, быстро водя по нему, сжимая ладонь, словно пытаясь выжать его.       С искусанных губ сорвался громкий стон, и руки на мгновение ослабили свою хватку.       Закусывая острыми зубами губу, едва ли не до крови, Зимний толкнулся бедрами в горячее тело, срывая очередной стон, задев простату. Удерживая Саймона за бедра, он набрал более ровный и резкий темп.       Пусть он душит его, если так хочется. Но вот о том, что Зимнему королю это нравится, ему лучше не знать.       - Если ты так хотел меня оседлать, мог просто сказать. Руки вновь усилили свою хватку, сжимая холодное горло сильнее.       - Ты заткнешься когда-нибудь?       Дышать стало почти невозможно.       Закусив губу, король закатил глаза, срываясь со своего ровного темпа на беспорядочные грубые толчки. Со сдавленным хриплым стоном он кончил, до синяков сжимая бедро.       Созерцая недовольное лицо Саймона, он спешно довел его рукой до края, позволяя замарать оставшуюся одежду семенем.       Руки обессилено сползли с шеи, упираясь по обе стороны от головы.       - Ненавижу тебя. - Тихо прошептал Петриков, восстанавливая сбившееся дыхание.       - Нет, Саймон. Ты ненавидишь себя.