может мы встретимся снова

      Небо, затянутое плотной пеленой тяжёлых туч, что изредка проливаются дождём, давит всё больше. Дни сменяются ночами, недели сменяют друг друга, пока Небесные люди стараются быт свой на Земле наладить, расширяя селение вокруг Челнока. Десятки землян, что Командующей из Священного города направлены, трудятся не покладая рук, возводя десятки небольших домиков, что должны помочь пережить эту зиму. И даже самые маленькие присоединяются к развитию, обустраивая интерьер.       Но не только в глубине горных лесов жизнь продолжается. Стараясь стать полноценной частью Коалиции, Лиза днями у Командующей пропадает, отстаивая честь собственного народа и ведя переговоры с советницей об улучшении жизни бывших преступников Ковчега. Несмотря на предвзятость к незнакомцам, каждый старается помочь или хотя бы не мешать чужому развитию.       В одну из таких встреч вклинивается глава авангарда, что только возвращается из долгого похода к границе земель, где, на отшибе, изгнанники проводят последние годы своей жизни бесцельной. Да только те вечно стараются за собственное изгнание отомстить, нападая и грабя окраины. Потому, еще чуть дальше отодвинув угрозу в лице бунтовщиков, Анастасия, довольная собой и своими воинами, докладывает Командующей об успехах.       — Моя пантера, — Крис в своей манере хвалит подчинённую, в хищном оскале обнажая зубы. — Ну а теперь можешь отдохнуть, поход явно тебя вымотал.       — Благодарю, Командующая, — темноволосая коротко кланяется и покидает просторный зал, спускаясь по пыльной лестнице, наконец покидая башню.       Свежий воздух нежно ласкает смуглую кожу, пока Анастасия спешит к уже ставшему родным домику. Голова чуть кружится не то от переизбытка кислорода, не то от усталости, отчего девушка хочет скорее на полюбившуюся кровать упасть и во сне раствориться.       Дверь со скрипом отворяется, и девушка не смотря валится на кровать широкую, что сразу принимает главу авангарда в тёплые объятия. Она старается удобнее устроиться, пока движение рядом не отвлекает. Тёплая ладонь по спине проходится нежно, вызывая мурашки, и под этими касаниями темноволосая плавится, слепо чужое тело ощупывая.       — Иди сюда, — в чужую одежду впивается крепкой хваткой, притягивая к себе. — Я хочу тебя сейчас.       Она на спину валится и притягивает Левского ближе, наскоро стягивая с того одежду. Даже после самого тяжелого похода он — отдушина. Губы пленника сладким нектаром накрывают собственные, но лишь на мгновение.       — Подожди, минутку, — отстраняется и содранную практически одежду на место возвращает.       — Ну что опять? — хмурится обиженно. — Не забывай, кто ты.       — Я помню, что пленник. Но, — нежно откидывает выбившиеся тёмные пряди с чужого лица, — давай попробуем кое-что интересное?       Девушка глаза отводит задумчиво и губу закусывает. Хочется скорее пика достигнуть и провалиться в сон обессиленно, но любые предложения парня дарят такой взрыв чувств внутри, что отказаться невозможно. Несмотря на усталость жуткую, темноволосая усаживается и ожидает, что Левский придумал в этот раз.       Тёплые руки тягуче-медленно снимают множественные элементы костюма, обнажая подтянутое тело главы авангарда. Вновь поправив одежду на себе, даже не собираясь от той избавляться, у изголовья устраивается и девушку спиной к себе притягивает.       — Что ты тут исполняешь? — голову на чужое плечо укладывает, стараясь в глаза заглянуть.       — Показываю тебе, что можно сделать даже в одиночестве, — шепчет совсем тихо, невесомо касаясь чужого лба. — Если меня не станет, ты сможешь справиться сама.       — И что это вообще значит? — хочет уже возмутиться, но чувствует чужую ладонь на собственной.       — Просто доверься мне, — мягкие и чуть потрескавшиеся губы в поцелуй затягивают, от которого девушка расслабляется постепенно. — Мы в Священном городе, тут тебе никто не навредит. Я уж тем более, — Левский чужую ладонь собственной подхватывает, чуть сжимая, и ниже тянет, проходясь по животу напряжённому ниже.       — Когда так говорят, обычно, первыми втыкают нож в спину, — говорит и губу закусывает тут же. Где-то на уровне подсознания верит чужим словам, но мир этот слишком жесток, чтобы подпустить кого-то столь близко. Грустный выдох над самым ухом чувствует, но чужие касания не прекращаются, нежно заводя пальцы меж складочек.       Направляемая Владом, темноволосая подушечками влагу разносит, задевая чувствительный комочек, отчего глаза прикрывает в наслаждении непривычном. Никогда она сама себя не касалась, отдавая наслаждение в руки любовников. Но сейчас, в тёплых объятиях пленника, она дышит тяжело и мечется, сильнее в чужое тело вжимается.       Левский к каждому вздоху и стону прислушивается, направляя руку ритмично и наслаждаясь чужим удовольствием. Ритмичные движения и скользящие по телу ладони выбивают стоны с каждым разом всё более громкие, пока Анастасия не обмякает в чужих объятиях. Поцелуй легкий где-то на виске останавливается, собирая чужую дрожь.       — Если ты собрался умирать, — чужую руку крепкую обвивает из последних сил. — Я тебе не позволю. Ты мой пленник и только я могу решать, жить тебе или умереть.       Влад на это лишь нежно улыбается, понимая суть чужой чуть грубоватой тирады, пока глава авангарда из объятий не вырывается неожиданно, свешиваясь через край кровати. Тошнота подступает резко и неумолимо, заставляя вывернуть и без того пустой желудок. Брюнетка дышит тяжело и держится за саднящее горло, пока приступ не повторяется вновь.       — Что такое? — Влад испуганно округляет глаза, нависая над девушкой. — Никуда не уходи, я сейчас позову врача, — и, не дождавшись ответа, скрывается за дверью, громко вызывая хоть кого-то, кто способен помочь.       Парень мечется по пустынной улице, ломясь в каждую дверь, что разочаровывает своей закрытостью, пока одна не поддаётся, шумно распахиваясь. Небольшая комната густо заставлена бутыльками с цветастыми жидкостями, а стены завешены скрутками ароматных трав. Девушка в глубине комнаты стоит, в тусклом свете свечей перебирая инвентарь, и на шум оборачивается безразлично.       — Что опять? — темноволосая откладывает начищенные тонкие ножи, что Левскому скальпели с Ковчега напоминают отдалённо. — Чего, язык проглотил?       — Вы лекарь? Главе авангарда плохо, — сбиваясь на тяжёлое дыхание, произносит и готовится дорогу показывать.       — Кто ты ей вообще? — забрасывает в объёмную сумку странные вещицы и взгляд бросает на парня, что в моменте теряется от вопроса неожиданного. — Плевать. Что там? — и за парнем, несмотря на большую разницу в росте, следует, не отстаёт.       — Её тошнит, — парень в серых глазах по-прежнему видит вопрос. — Не знаю, она ничего после похода не ела и даже не знаю, что могло произойти.       — А что было прямо перед приступом? — за Влада красноречиво отвечают алеющие щёки и смущенно опущенный взгляд. — Ясно всё с тобой. Здесь? — и Левский положительно кивает, указывая на дверь.       Лекарша светлые пряди, что так контрастируют с остальными волосами, за уши заправляет и на кровать рядом с девушкой обессиленной присаживается. Ощупывает живот напряженный и ротовую полость осматривает. Странности найти пытается, но не находит ничего, что указывало бы на отравление.       — Ну смотрите, — рука скользит и вытягивает тёмный бутылёк с мутной жидкостью. — Возьмите вот это. И зайдите ко мне вечером, посмотрим точнее.       — Я поняла, — хриплый шепот заглушается шипением от едкого вкуса отвара. — Ну и дрянь.       — Угу, — из чужих рук сосуд пустой забирает. — Это же не медовуха, чтобы наслаждаться. Но тошнить сейчас не должно. Только не тяните, если не хотите тут слечь окончательно.

***

      Подростки снуют по небольшому селению, что уже больше походит на обычную деревеньку, такую же как десятки других рядом. Дома небольшие, сложенные из обтёсанных стволов поваленных деревьев. Густой аромат смолы наполняет лёгкие девушек, что кругом собрались у Челнока, обсуждая последние новости.       — Ну смотрите, — Вика из рюкзака, коими Виолетте удалось снабдить каждого жителя Ковчега, выуживает небольшое устройство. — Раций немного, штук десять от силы, и качество звука там, конечно, — прокашливается, но всё понятно без слов. — Но для ориентации в лесу самое то. Хоть в канаве не потеряетесь.       — Ты чудо-мастер вообще, — Кристина из чужих рук вытягивает устройство, осматривая со всех сторон. — Сколько ещё собрать сможешь?       — Смотря какой улов на следующем складе будет, — сумку аккуратно на землю укладывает и потягивается, расслабляя уставшую спину. — Из того, чем удалось разжиться там, можно сейчас только гору железяк собрать. И то небольшую, всё в дело пошло.       — Я тебя поняла, — Захарова переносицу потирает устало — быть главной не так весело, как другие себе представляют. — Что на счёт патронов? Их много, но они не вечные.       — Всё, что могу вам предложить — учитесь у Землян, как обращаться с луком, — неприятная, но правда. — Даже если удастся что-то с порохом придумать, металлургия сейчас не на том уровне, чтобы делать саму оболочку патрона.       — И ничего с этим не сделать, — в разговор встревает Алиса, что до этого лишь слушала. — Собирать там старые патроны или ещё что-то?       — Если вы скрываете от меня сохранившийся за сто лет завод со всей техникой и работниками, то так и скажите, — темноволосая с места поднимается, намереваясь обсудить обустройство узла связи со строителями. — А, если предложить вам больше нечего, то пока.       Девушки ещё некоторое время сидят, смотря вслед уходящей, а после безмолвно, но синхронно встают и думают будто об одном — охота. Да, мясо вовсю коптится круглыми сутками, но переживать зиму для тех, кто никогда не задумывался о смене сезонов, в новинку.       — Опробуем эти штучки на сегодняшней вылазке? — короткостриженая локтем в бок Кристину тычет. — Может получится охватить территорию больше пары десятков метров.       — Можно, — отвечает не смотря, высматривая любимую тёмную макушку. — Оповести всех, что мы скоро выдвигаемся.

***

      — Приём, — прерываемая жутковатым шипением говорит Крис. — Алис, мы идём севернее, вы двигайтесь на восток. Приём.       — Приём, — скрипучий звук рации оповещает о том, что девушка готова ответить. — Я услышала, двигаемся на восток.       Десятки ног ровным строем ступают по лесу, стараясь тихо подкрасться к зверю, что беззаботно жуёт траву. Даже не подозревает ещё, что совсем скоро тело пронзят выстрелы автоматов прошлого века. Алая лазерная точка и одинокий взрыв пороха, от которого тяжёлое тело оленье валится на землю, упираясь рогами в ствол дерева.       — Надо унести тело, — командует Захарова и вновь рацию выуживает, хочет скорее подруге поведать об удачной охоте. — Приём, Алис, мы выдвигаемся назад. Приём.       — Приём, — знакомый и настолько же счастливый голос слышится на той стороне провода. — Мы тоже возвращаемся. Наткнулись на целую семью кабанов. Приём.

***

      Кристина чуть впереди от основного отряда идёт и высматривает среди густо стоящих деревьев знакомый силуэт, пока Алиса не появляется на горизонте. Рацию ближе ко рту тянет, призывая Кристину сделать то же.       — Приём, — с явной улыбкой и не прекращая ходьбу произносит. — А удобную штуку нам Вика соорудила, скажи. Приём.       — Да, очень крутую, — радуется улову и появлению технического превосходства.       — Ну блин, Кристина, — бубнит в рацию. — Сказали же в начале и в конце говорить приём. Приём.       — Мне кажется, тебя просто развели, Алис, — смеётся заливисто. До подруги буквально пара десятков метров остаётся, так что рацию откладывает, ведь скоро совсем поговорит с ней лично.       Но стоит светловолосой на мгновение отвлечься, впереди происходит то, отчего сердце удар пропускает — нечто, с тёмной и пятнистой шерстью, в мгновение короткостриженую на землю валит. Сдавленный крик меж деревьев пролетает, острой стрелой врезаясь в Кристину.       Зверь отчаянно лапами машет, пачкая когти в чужой крови, а после сбегает будто испуганно, скрываясь в густом кустарнике. Кристина не видит ничего, кроме алых разводов на чужом животе и плывущих перед глазами силуэтов деревьев.       Колени пачкаются в земле, когда Захарова падает рядом, прижимая хрипящее обессиленно тело к себе, стараясь раны крупные зажать, не дать жизни из подруги выйти. Голоса подростков из обоих отрядов будто из-под толщи воды прорываются, говоря, что Алисе не помочь уже.

***

      Отряды, больше на похоронную процессию похожие, через ворота проходят вглубь селения, чтобы отдать добычу безмолвно и разойтись, пряча слёзы, переживая смерть знакомой. Кристина, что поодаль ото всех, с тяжёлым, пахнущим железом и смертью телом на руках взглядом небо буравит. Не плачет, ведь слёз не осталось совсем.       — Маленькая моя, — Виолетта подлетает неожиданно, когда пара парней увозят короткостриженую к импровизированному кладбищу. — Что произошло? Стой, не говори, иди сюда.       Малышенко сжимает Кристину в объятиях крепко, стараясь хоть немного чужую крупную дрожь унять, но получается плохо. Из-за пояса тряпку вытягивает чуть влажную и коричневатые, неприятно стягивающие кожу, следы с рук стирает заботливо. На мгновение отрывается, разворачивая тряпку чистой стороной, и с щёк редкие брызги стирает, заглядывая в бескрайний океан глаз.       — Это был зверь? — короткий кивок, от которого одинокая капля срывается, скользя по щеке. — Кристюш, никто от этого не застрахован.       Кристина глаза прикрывает и в этих успокаивающих объятиях растворяется. Ресницы чуть подрагивают, когда воспоминания о прежней и безопасной в сравнении жизни всплывают в голове. Той, где опасность исходила лишь от охраны, что особо внимательно за блондинкой наблюдала, или вечно пьяного отца.       Сейчас же эти проблемы кажутся пустяковыми на фоне бесконечной опасности дикого мира. Времена заключения в холодной и душной камере Ковчега, рядом с близкими по духу людьми, теплом отдают где-то под рёбрами.       — Я рада, что ты тогда в тюрьму попала, — шепчет Виолетта в чужое плечо. — Я бы никогда не повстречала тебя, если не твой великолепный самогон и крысы-товарищи.       На это Захарова лишь хрипло хихикает, сильнее сжимая в объятиях любимую, что хмуро всматривается в темноту леса. Перед ней, чуть поодаль, между стволов вековых деревьев силуэт знакомый. Светлые волосы струятся по плечам, а извечная хитрая улыбка украшает лицо. Малышенко моргает старательно, пытается от наваждения избавиться усердно. Образ пропадает, но осадок приторно-сладкий остаётся внутри, отравляя разум девушки.

***

      Полутьма зала стала уже столь привычной, а аромат жжёных трав впитался в кожу, что Кира представить свою жизнь без этого не способна. Внимания на косые взгляды послов не обращает, когда её черёд выступать приходит. Знает, что местные её равной не считают, но не отчаивается, ведь это единственный способ её народу выжить.       — Если не надеяться на благословение природы, — изящным стальным прутом аккуратно по карте линии проводит, намечая линии водных каналов на полях. — Урожайность будет больше даже в засушливые года.       — С каких пор мы слушаем Небесную девчонку в вопросах сельского хозяйства? — грубо выкрикивает девушка, что чуть поодаль стоит, наблюдая за действом. — Не боитесь гнева Высшей Богини за такую дерзость?       — Остынь, Таня, — подобный грому голос Командующей раздаётся в зале. — Твоё дело, как посла — предлагать решения и надеяться на моё одобрение.       — От их корабля пострадал мой народ, — темноволосая скалится злобно, прокручивая в голове картины затопленной деревни, что когда-то процветающим селением была. — А вы предлагаете мне быть с ней на равных?       — Они сполна отплатили за это жизнями своих людей, своих семей, — кинжал втыкается в самый центр карты, ставя точку в разговоре. — Собрание закончено, расходитесь. Кира, останься.       Послы, явно недовольные особым вниманием к Небесным людям, уходят, тихо перешёптываясь. Совсем скоро по городу новые слухи поползут, но Медведева на это внимания старается не обращать. Внимательно за Командующей наблюдает, что внимательно выслушивает советницу, которая пальцем на карте различные области указывает сосредоточенно.       — Смотри, — взгляд уже на Киру бросает, что тут же присоединяется к обсуждению. — Твои идеи нас заинтересовали, но глупо полагать, что под их реализацию мы готовы будем отдать все поля.       — Безусловно, — вставляет неосознанно, но сразу замолкает, больше не смеет перебивать.       — Так вот, — мелким кинжалом, что дозволяет ей иметь Кристина, отмечает место на карте. — Мы дадим вам небольшое поле зерновых, которое находится недалеко от вашего селения. Там вы опробуете свои задумки. Не думайте, времени у вас совсем немного. Скоро зима, а после посадки. Не тяните, если не хотите провалить задание Командующей.       — Конечно, — в памяти запечатлевает место, чтобы на личной карте отметить его и расплывается в улыбке. — Мы вас не подведём.       — На Земле уважают не слово, а дело, Кира из Небесных людей, — Кристина совсем близко встаёт, авторитетом давит как тяжёлым валуном, что сорвался со скалы. — Посмотрим, как вы сможете помочь улучшить урожайность и дефицит продовольствия к концу зимы.       — Я вас поняла, — кланяется коротко, подобно остальным послам, и скрывается за массивными дверями зала.       Быстро стуча ногами по пыльному камню, спускается по тёмной лестнице и вылетает на улицу, погружаясь в гул жизни города. Вдыхает ароматы сырого мяса на прилавках, тлеющих лечебных трав и озона. Определённо, скоро будет дождь.       — Как дела у моего прекрасного посла? — с задорным возгласом Лиза резко оплетает чужие плечи. — Привет, Кирочка.       — Давно не виделись, Лиза, — с долей иронии произносит Медведева, ведь они также стояли здесь пару часов назад перед началом собрания. — Интересный наряд.       — Правда? — улыбается и на месте, подобно маленькому щенку, кружится, показывая наряд, что под неё сшит из местных тканей и мехов. — Мне тоже нравится. Местная мода явно интереснее тех порванных свитеров с ковчега, которые ещё наши прадеды носили.       — И лучше тех носков с дырками, — хихикает в ответ. — Кстати, я же на собрании не просто штаны просиживала. У меня для тебя две новости — хорошая и плохая. С какой начать?       — Давай с плохой, — заметно мрачнеет Лиза.       — По городу снова поползут слухи, что у Командующей особое отношение к небесным людям, — безэмоционально говорит, ведь нет никакого желания распыляться на истерики других послов. — Эта дамочка из Морского народа никак не забудет затопление их деревни, будто мы специально это сделали.       — На это плевать, — Андрющенко чужую ладонь собственной подхватывает, чуть сжимая ободряюще. — Так было с самого начала и будет продолжаться ещё долгие годы. Мы справимся. А что за хорошая новость?       — Да, сейчас, — из поясной сумки вытягивает аккуратно сложенную карту и коротенький карандаш. — Смотри, — и прямо навесу отмечает часть местности недалеко от места посадки Челнока. — Нам выделили часть плодородной земли под эксперимент с водными каналами. Если мы начнём в ближайшие недели, успеем прокопать до первого снега.       — Замечательно, — искорки в глазах от новости играют. — Тогда завтра выдвигаемся домой. Я выгоню машину на солнце, чтобы зарядить батареи.

***

      Глава авангарда тяжело переставляет ноги по пустынной улице, в самом конце которой скрывается дом лекаря местного. Девушка то и дело останавливается, сдерживая приступы подступающей тошноты, но продолжает двигаться. Мысли всё время возвращаются к парню, что смиренно в её комнате сидит. Влад долго уговаривал пойти с ней, но решение Анастасии непреклонно. Она справится сама. Всегда справлялась.       — Я пришла, — дверь распахивает с силой, пугая лекаршу резким шумом.       — Здравствуй, — короткий взгляд на темноволосую бросает и подносит ведро. — Не сдерживайся.       — Спасибо, Марго, я, — договорить не успевает, опустошая желудок в заботливо предоставленный сосуд.       — Возьми, — протягивает чуть влажную тряпку. — Вытрись. Умоешься позже. Ложись.       Анастасия усаживается на край застеленного тканью стола, но под тяжестью чужого взгляда стягивает брюки и ложится на спину, чуть разводя согнутые ноги. Лекарша возвращается с влажными после мытья руками и тщательно осматривает пришедшую, с каждой минутой хмурясь всё больше. Ошибки быть не может.       — Ну что, могу тебя поздравить, — протирает руки сухой тряпкой, а потом вновь к тазу с мыльной водой удаляется. — Ты беременна.       — Этого не может быть, — с абсолютной уверенностью произносит, натягивая одежду. — Это точно ошибка. Я принимаю тот отвар стабильно.       — Значит плохо принимала, — возвращается к девушке и прямо в глаза смотрит. — Ну или ваш лекарь — криворукий осёл, который примитивный отвар качественно сделать не способен. Ошибки быть не может, в тебе растёт новая жизнь. И делать с ней что-то уже поздно.       Анастасия что-то уже в очередной раз возразить хочет, но дверь дома распахивается с шумом, а по полу кубарем катится Левский, что всё это время вслушивался в слова сквозь толщину древесины. У самых ног девушек останавливается и растерянно то на одну, то на другую глядит снизу вверх.       — А это, — в воздухе чужой силуэт очерчивает, — я так понимаю, горе-отец?

***

      Виолетта весь день мечется между младшими, что в очередную передрягу впутаться пытаются, и Кристиной, что после потери подруги упала духом окончательно, проводя часы в компании запасов самогона. Ви не осуждает никого. Дети хотят наравне со старшими товарищами приносить пользу, а потому вечно рвутся на охоту или в опасные вылазки. Захарова же взяла на себя слишком много. Тяжелая ноша главенства в их небольшом селении упала на плечи шестнадцатилетней, прижимая к земле всё больше с каждым днём. Малышенко старается помочь как может, но она не способна что-то в голове чужой поменять. А потому лишь мягко поглаживает по спине во время ночных истерик и нашептывает нежности.       — Вилка, — Малышенко слышит знакомый голос слышит, но не сразу понимает, откуда он. — Виолетта, блин, опять в облаках витаешь?       — Просто задумалась, — выпавшие из хвоста пряди заправляет за уши. — Ты что-то хотела?       — Да, — достаёт небольшой планшет, что ко всеобщей удаче умудряется сохранять в рабочем состоянии. — Я в архивах системы нашла данные, что в нескольких километрах отсюда находится исследовательская база. Нужно собрать отряд и выйти на разведку, там может быть куча всего интересного.       — Притормози, — из чужих рук выхватывает планшет и всматривается в данные. — Эта база никуда не убежит. Сейчас нужно дождаться, пока Кристина придёт в себя или хотя бы Кира с Лизой вернутся из Священного города. Сейчас пока занимайся рациями и не беги вперёд паровоза.