Дурак

            Петя уже неделю чувствовал себя паршиво, но особо не придавал этому значения из-за бешеной занятости на работе, да и симптомы все списывал на недавно пришедшую холодную осень. Он бы и дальше ничего не замечал, но в один из дней его просто вывернуло от любимых суши, которые Хазин ел всегда, везде и в любых состояниях. Гром тогда подкинул мысль о том, что Петя просто отравился, а на ресторан, где они заказывали суши, надо бы накатать жалобу и направить парочку проверок. Петя поумерил его пыл и сказал, что ничего делать не нужно, а к утру он поправится. Хазин и сам бы уже поверил в историю с отравлением и даже забил бы на свои симптомы, но Петя как-то краем глаза зацепил календарь, кое-что прикинул и серьёзно задумался. Нужно было проверить догадки, хотя Петя сомневался, что это может оказаться правдой.       Но Петя был слишком удачливым, видимо... Он дождался утра и отправил Игоря на работу. Сам он решил остаться дома всё-таки, ведь если его вывернет на работе прямо на любимых нариков, те его уважать перестанут ещё, а это уже как-то несерьёзно совсем. Убедившись, что он точно остался один, Петя достал упаковку с тестами на беременность. Он хранил их всегда почти на самом видном месте, но Игорь настолько был далёк от домашних дел и местонахождения вещей в квартире, что даже и не находил их никогда. Оно и к лучшему, ведь они на своём тайном месте дождались всё-таки своего часа.       Хазин особо не верил в вариант с беременностью, потому что он исправно сидел на таблетках. Тест он сейчас решил сделать чисто для галочки, чтобы исключить этот глупый вариант, ведь он явно всё-таки отравился суши и никак иначе. Петя даже особо не волновался, дожидаясь результата. Когда прошло нужно время, Хазин спокойно взял тест в руки... И уже через пару секунд тест из дрожащих рук полетел на пол. У Пети аж в глазах потемнело, когда он увидел там две ярких полоски. Он встряхнул головой, поднял тест и посмотрел ещё раз: ничего не изменилось, всё такие же две полоски. Он пока не понимал как реагировать на эту ситуацию. Но Петя вовремя вспомнил, что тесты иногда могут ошибаться, поэтому для верности нужно сделать хотя бы несколько. Благо, в упаковке их было два, и Петя быстро достал второй. Сделал снова, подождал даже чуть больше положенного и посмотрел. На тесте снова было две полоски, как будто даже ещё ярче, чем на предыдущем.       Петя медленно скатился по кафельной стене на пол и закрыл рот ладонью, чтобы его крик не услышали уж слишком чуткие соседи за стенкой. И это был крик не от разочарования, а от радости. От очень большой радости. Петя безумно хотел ребёнка, потому что с Игорем они вместе были уже прилично и всё как будто к этому только шло. Дядя Федя с тётей Леной при каждой встречи не забывали упомянуть, что пора бы уже расширять семейку. Отец Пети был примерно никакого мнения на этот счёт, но мама всё-таки порой в редких разговорах с сыном тоже мягко намекала, что хотела бы внуков понянчить... И Петя был безумно рад, что это всё-таки случилось, учитывая его не самый примерный образ жизни в прошлом. Наркотиков в его жизни сейчас не было вообще никаких, даже самых лёгких. Неужели наконец-то счастье? Петя уже собрался звонить Прокопенко, с которым он был в хороших отношениях, насчёт внука и заодно будущему папаше. Но уже через пару секунд весь запал куда-то ушёл, а Петя понял, что никакого ребёнка может и не быть. Слёзы как-то сами предательски покатились по лицу.       Пете с Игорем было уже немного за тридцать, они несколько лет были в браке и очень сильно любили друг друга. Переехали вместе на квартиру к Пете с его подачи, ведь там условия были получше явно, хотя Игорь был не очень рад оставлять свою квартиру, но её они не продали и не стали сдавать, а оставили просто как память. По работе всё тоже было отлично, относительно при деньгах, ещё и Прокопенко обещал Игорю скоро повышение. Ну идеальные условия и момент для ребёнка! Ещё и семьи их наседали всё-таки с этим вопросом... Но Петя прекрасно помнил разговор с Игорем, который закончился явно не в пользу детей. Они как-то между делом заговорили про будущее, их семью и, конечно, про детей. Хазин был уверен, что Игорь тоже хочет детей. Ему казалось это таким логичным, ведь в ситуации Игоря, где он остался без родителей очень рано и явно нуждался в семье... Он же точно должен был мечтать о своей собственной семье и детях в будущем! Но Гром почему-то был настроен крайне негативно в вопросе о детях, говоря Пете о том, что сейчас ещё не время, да и работа у них слишком опасная. И Пете тогда эти слова прямо ножом по сердцу будто резали. Он пытался как-то донести Игорю, что дети это хорошо и нормально для семьи, даже намекал глупым способом про то, что им уже давно не двадцать и часики-то тикают. Но Игорь был слишком упрямым, Петя это очень хорошо знал. Хазин ещё несколько раз пытался подойти к Игорю с этим разговором, но Гром его даже слушать не хотел, сразу же переводя тему или вообще уходя куда-то. Петя этого не понимал.       А ещё Петя не понимал как это всё-таки случилось. Он же исправно пил таблетки, чётко за этим следил. Но потом вдруг стал думать и понял, что пару приёмов таблеток он мог и пропустить из-за сильной загруженности на работе. Неужели такой убитый организм Хазина так быстро смог дать потомство? Даже удивительно. Как говорить Игорю и говорить ли вообще — Петя не знал. Но сейчас он явно понимал, что нужно сгонять к врачу и всё проверить. В конце концов, оба теста могли ошибиться. А даже если и нет, то нужно было проверить как протекает беременность.       Хазин решил не откладывать дело в долгий ящик и через час уже приехал в клинику. Выбрал получше, подороже, частную обязательно. В кабинете его быстро опросили и осмотрели, после чего послали на УЗИ. Там ему почти сразу же сообщили, что беременность есть, тут даже без вариантов, ибо эмбрион очень хорошо проглядывался. Петя лишь тяжело вздохнул и выдал негромкое «блять». Девушка, которая делала УЗИ, кинула непонятливый взгляд на своего пациента. Петя извинился и сразу же спросил все детали насчёт возможного аборта. Тогда девушка с каким-то сочувствием посмотрела на парня и всё ему сказала. Оказалось, что аборт возможен до двенадцати недель, а у Хазина пока была пятая, время на подумать ещё оставалось, хотя и не так много. Девушка ему на всякий случай сказала, что ребёнок развивается на свой срок хорошо, а никаких патологий пока нет, после чего вручила снимок с какой-то маленькой точкой в центре. Точкой на снимке был ребёнок. Петя лишь поблагодарил девушку и вышел из кабинета немного поникшим. И хоть врачи в данном заведении привыкли к абортам и подобным ситуациям, но всё равно каждый раз пропускали это словно через себя. А Петя перед уходом из клиники заскочил в регистратуру, чтобы собрать необходимые бумажки и встать на учёт. Он пока не знал какой будет реакция Игоря, поэтому нужно было готовиться сразу ко всему.       Медлить с такой новостью Петя тоже не стал. Он был морально уже готов даже к тому, что Игорь его бросит. Но всё равно где-то в глубине души теплилась надежда, что Гром передумает и обрадуется будущему ребёнку. Поэтому он сфоткал снимок УЗИ и отправил его Грому вместе со снимком положительных тестов, который успел сделать дома на всякий случай. Пару лет назад Петя подарил Игорю нормальный современный смартфон, чтобы как раз слать свои фоточки и нормально общаться. Только сегодня фоточки были совсем другого характера... У Пети начало бешено колотиться сердце, когда он отправил эти фотографии Игорю. Тот не заставил себя долго ждать и уже через минуту прислал ему всего два слова: «дома поговорим». У Пети сердце в пятки ушло от страха. Он нервно сглотнул и пошёл домой готовиться к тяжелому разговору. Игорь ответил ему как-то слишком сухо и официально... Может, он всё-таки был просто очень занят и пока не смог отреагировать нормально? Петя очень старался верить, что так и было.       Петя хотел приготовить ужин на вечер, но не смог: сначала донимал токсикоз, а потом его просто колотило от стресса. Поэтому он просто свернулся калачиком под одеялом в спальне и стал ждать своей участи. Он даже хотел немного поспать, но Игорь как раз вернулся домой. Петя глянул на часы и понял, что Игорь пришёл даже раньше обычного. Видимо, сейчас будет скандал... Либо шарики, торт и тысячи поцелуев. Но почему-то больше верилось в первый вариант.       — Завтра идёшь на аборт, — каким-то прямо холодным и металлическим голосом произнёс Игорь, зайдя в спальню. Он даже не поздоровался. Пете как-то сразу не по себе стало.       — Игорь...       — Петь, я всё сказал. Завтра идёшь на аборт. Без вариантов.       — Да почему?! — громко воскликнул Петя и даже принял сидячее положение, хотя сейчас хотелось только лежать. — Игорь, я тебя не понимаю. Почему ты даже не хочешь попытаться обсудить это, а сразу шлёшь меня аборт?       — Ты сам разве не понимаешь? Сейчас не время, рано ещё. И работа у нас опасная, тут не до детей, — с полным равнодушием ответил Игорь, чем вызвал у Пети лишь нервный смех.       — Хватит мне этой заученной мантрой в уши ссать, Игорь. Придумай лучше новое что-то. Может, ты не хочешь ребёнка, потому что просто меня больше не любишь, а?       — Люблю.       — Если бы любил, дал бы добро на ребёнка. Или хотя бы объяснил свою позицию... Я бы, может, понял тебя. Но ты даже не пытаешься. Хана нашему браку, походу, раз мы даже разговаривать разучились.       — Просто сейчас не время... — в очередной раз повторил Игорь свою фразу, сильнее сжав челюсти и кулаки.       — Хватит издеваться. Не любишь, имей смелость это признать тогда. Если честно, Гром, я всегда был уверен, что это ты будешь ребёнка требовать, учитывая твоё детство...       — Вот только не надо мне в голову лезть и детство моё трогать, ладно? — Игорь прикрикнул как-то зло на Петю. Тот лишь поднялся с кровати и посмотрел на Грома своими красными от слёз глазами. Слёзы как-то сами лились, когда Петя слышал все эти ужасные слова от Игоря.       — Переночуй сегодня у себя дома, ладно? Хоть тут будь мужиком.       Прошло ещё несколько недель. Всё это время Хазин с Громом жёстко ругались и жили на разных квартирах, не желая видеть один одного. Но Прокопенко понимал, что этих двоих нужно мирить для их же блага, да и ради работы, ведь молнии летали туда-сюда по всему участку, а атмосфера была крайне напряжённой, хоть и работали парни в разных отделах. Он кое-как обманом заманил обоих к себе одним вечером, запер в квартире и с Леночкой ушёл гулять. Петя с Игорем сначала поубивать друг друга были готовы, но метод Прокопенко всё-таки дал свои плоды: через два часа ему позвонил Игорь и попросил их выпустить, обещая доказать, что они реально помирились. И из квартиры дяди Феди они правда скоро вышли вдвоём, держась за руки, и даже, кажется, улыбаясь. Только Пете пришлось идти на компромисс... Он пообещал Игорю, что всё-таки сделает аборт. Но обещать ещё не значит сделать. Это был хитрый план Пети.       План был хитрый, но глупый. Петя следующим утром написал Игорю, что пошёл на аборт, и даже скинул фотки из клиники. И в клинике Петя правда был, только вот по другому поводу. Он пришёл сдать анализы и проверить состояние ребёнка, которое его сейчас волновало даже больше собственного. А ещё и попросил сделать УЗИ, хотя на его восьми неделях это было совсем не обязательно. Но за деньги в этой клинике ещё и не такое сделать могут! Поэтому после всех анализов он пошёл в кабинет УЗИ. Там как раз была смена той же самой девушки, что и в первый раз, когда Петя здесь был. И она немного удивилась, увидев его здесь снова.       — Вы же, кажется, на аборт собирались, — с лёгкой улыбкой сказала девушка, когда Петя уже лежал на кушетке, а она водила аппаратом по его животу. Петя посмотрел на её бейджике имя.       — Елизавета Андреевна, плохой из вас детектив, — усмехнулся ей в ответ Петя. — Я не собирался на аборт, я просто узнавал детали. Нужно же быть готовым ко всему.       — Ладно, это тоже правильно. Извините, что полезла не в своё дело.       — Проехали. Лучше скажите как там дела, — Петя кивнул на монитор. — Как он?       — Он? — переспросила девушка.       — Или она. Я же не знаю пока кто там. Кстати, на таком же сроке пока ещё нельзя пол узнать?       — Не знаю как там он или она, но вот они в полном порядке, — улыбнулась Елизавета Андреевна, разворачивая монитор к Пете и начиная ему там что-то показывать. Он вообще ничего не понял и тряхнул головой, пытаясь прийти в себя.       — Что? Какие они? Вы о чём?       — О том самом! Смотрите, вот тут один ребёнок, — она указала на небольшое пятнышко на экране, а затем показала что-то ещё. — А вот тут ещё один. Двое, получается. Если не ошибаюсь, это близнецы будут.       — Блять... — вырвалось у Пети, когда он пытался рассмотреть двоих детей. Двоих, чёрт возьми! И как вот можно хоть от одного из них избавиться? Наверное, надо сказать Игорю. Или не стоит?       — Пётр, ну я же просила уже не выражаться в этом кабинете, — улыбнулась девушка.       — Извините.       — Если честно, я ещё на первом УЗИ подозревала, что там их двое. Просто второго ребёнка было плохо видно, это больше было похоже на какое-то пятно. А такие пятна обычно оказываются опухолями, либо эмбрионами, которые не выживают. Поэтому и не стала говорить сразу. Но теперь могу абсолютно точно сказать, что у вас двое детей. И оба точно здоровы.       Уходил Петя домой в приподнятом настроении. Теперь он понимал, что несёт ответственность не за одну жизнь внутри, а сразу за две. Это было ужасно волнительно, но очень радостно. Игорю он говорить пока не решился. Пришёл домой, приготовил ужин и стал дожидаться Грома, параллельно изучая в интернете цены на детские вещи... Петя понял, что дети это крайне затратно, ещё и двое сразу. Но ему было не жаль никаких денег, ведь его мечта сбывалась всё ярче. Он так и провёл остаток дня, залипая на сайты с детскими товарами, уже даже найдя классную коляску на двоих. Петя даже не заметил, что Игорь вернулся и уже был рядом с ним в спальне. Сегодня они решили снова съехаться вместе, поэтому Петя и готовил праздничный ужин для вечера.       — Привет, — Игорь присел рядом с Петей, приобнял его за плечи аккуратно и поцеловал в висок. — Ну как ты?       — Всё сделал, не волнуйся.       — А чего сияешь тогда так, будто выиграл миллион долларов? У нас после абортов нынче подарками задаривают? — Игорь улыбнулся, глядя на Петю, а тот немного погас сразу.       — Нет... Просто рад, что у нас всё снова нормально. Мы вместе, это главное.       — Это хорошо. Погоди, — Гром вдруг задумался и подозрительно посмотрел на Петю. — А чего ты дома уже? Тебя разве не должны были оставить в больнице для наблюдения или вроде того?       — Игорёк, ты в окно выглянь, у нас уже не девятнадцатый век на дворе, — Петя рассмеялся, пытаясь скрыть своё враньё. — Аборты сейчас куда безопаснее, а через пару часов уже отпускают домой. Я вон в том месяце у стоматолога в кресле больше времени провёл.       — Тогда вообще всё отлично. Пошли ужинать? Я голодный просто жуть, ещё и на работе так заебался.       — Да, сейчас пойдём. Но можно сначала один вопрос?       — Конечно, Петь. Спрашивай.       — А вот если бы чисто в теории ты узнал, что у нас двое детей... Ты бы всё равно был настроен на аборт?       — Петь? — Игорь подозрительно покосился на Петю, в особенности на его живот. — Ты, что ли, не сделал аборт?       — Сделал, сделал. Просто интересно было.       — Ладно. Но моего решения этого бы не изменило.       — Спасибо за честность. Я там пасту с креветками замутил, пошли на кухню.       Как жить дальше Петя абсолютно не понимал. Но он решил любым путём сохранить жизнь своим детям... Даже если когда-то потом Игорь его бросит. Хазин был готов воспитывать детей даже в одиночку. При Игоре он старался всегда максимально скрывать своё положение и очень скоро сменил свои облегающие тело водолазки на просторную одежду. Кто-то в отделе даже начал шептаться, мол, Хазин явно беременный, но Игорь быстро приглушил эти слухи, а новый имидж Пети его вообще не смутил, ведь Игорь в одежде никак не разбирался. И всё шло хорошо дальше. Петя частенько болтал с детьми и гладил живот, когда Грома не было рядом. Он разглядывал своё отражение в зеркале и очень радовался, когда замечал, что живот снова подрос. Он правильно питался. Хазин продолжал искать вещи для детей, но пока ничего не покупал. Он исправно ходил в клинику сдавать анализы и обследоваться. На тринадцатой неделе, когда все сроки для аборта уже вышли, он даже сгонял на первый официальный скрининг, где ему сказали в очередной раз, что дети развиваются хорошо и даже немного перегоняют норму. Это Хазину очень грело душу. Он очень просил сказать ему пол детей, но пока это проглядывалось с трудом на таком сроке. Но предварительно уже любимая Елизавета Андреевна сказала, что это будут мальчик и девочка. Петя расплакался прямо в кабинете. Счастье переполняло.       Но уже на следующий день счастье закончилось. Петя с Игорем собирались на работу. И Гром в какой-то момент заметил, что с Петей что-то не то. Смущала даже не странная бледность, которая на самом деле была вызвана непроходящим токсикозом, а то, что Петя как-то изменился. Игорь рассматривал его всё утро и прямо перед выходом из дома тормознул перед самой дверью.       — Петь, стой.       — Игорь Константинович, ты время видел? Опаздываем. Нам от Прокопенко ща влетит, а ты вообще про повышение своё можешь забыть. Погнали уже, дядь, а?       — Один вопрос.       — Валяй.       — А ты точно аборт делал? — Игорь внимательно посмотрел на Петю, тот аж закашлялся, а глаза стыдливо забегали из стороны в стороны.       — С чего вдруг такие вопросы? — Петя едва вымолвил свой вопрос, потому что голос предательски пропадал.       — Петь, ты прости за такие слова, но... Какой-то ты странный в последнее время. Ещё и вес будто набрал. Ты реально больше стал.       — Уверен, что именно такие слова надо говорить любимому мужу? Но вообще я и сам вижу, что набрал. Только ты, Игорёк, одного не учёл: после аборта случается ужасный гормональный сбой, который может сильно накинуть лишних килограммов.       — Правда? Я же не знал... Блин, Петь, прости. Я идиот, да? Виноват... — Игорь виновато улыбнулся и подошёл к Пете, сгребая его в объятия.       — Виноват. Хотя, знаешь... — Петя вдруг выбрался из хватки Игоря и тоже как-то очень виновато на него посмотрел. Кажется, ещё сильнее побледнел и стал белее альбомного листа. — Я тоже виноват.       — Петь, ты чего? Что-то случилось?       — Ладно, на работу мы всё равно уже опаздываем. И лучше я скажу это сейчас... И я пойму, если ты после этого решишь со мной развестись. Правда, пойму.       — Господи, Петь, да что ты такого совершил? Убил кого? Или изменил мне?       — Изменил? — Хазин усмехнулся. — Хренового ты обо мне мнения, Игорёк. Но тут, боюсь, всё хуже и сложнее. Игорь, я... Я не делал никого аборта, я тебя обманул.       — Я догадался, — сухо ответил Игорь, глядя на живот Пети. — Ты уж прости, но живот у тебя конкретно такой беременный на вид. Плюс я видел столько раз, что тебе плохо было... Вечно скидывать это на испорченные суши было бы глупо. Да и я не тупой же.       — И давно ты догадался?       — Давно. Проехали, ладно? На работу пора, ещё есть шанс успеть, — спокойно ответил Игорь и подошёл к двери, но Петя одёрнул его за руку.       — И всё? Ты мне даже ничего не скажешь? Нам бы поговорить надо на эту тему... Как жить дальше и все дела.       — А что тут обсуждать? Моё мнение не изменилось. Но аборт, как я понимаю, уже поздно явно делать, да?       — Типа того...       — Тогда рожать будем, что уж поделать. Но не жди, что я буду трястись над ребёнком по ночам и менять ему подгузники.       — Их, кстати, двое там, — Петя грустно улыбнулся и неосознанно приложил руку к животу.       — Двое? Ого... А вот этого я не знал.       — И что делать будем? Вот так жить вместе без твоей любви к детям? Хреновый план, Гром. Лучше тогда сразу развестись. Я алименты даже требовать не буду. Лучше я сам их выращу, но в любви.       — Ещё обсудим, Петь. А сейчас пошли на работу.       — Странный ты, Игорь. Я тебя правда не понимаю. Но ответь тогда хотя бы сейчас мне... Почему ты так против детей был всегда?       — На работу мы сегодня тогда точно не идём... — тяжело вздохнул Гром, помог снять Пете пальто и отвёл его на кухню, заваривая чай.       — Прям настолько разговор у нас длинный? — Петя усмехнулся, когда увидел, что Гром прямо готовится к нему.       — Ты меня только тоже правильно пойми. Ты не один у нас весь такой нежный и ранимый, — немного грубо произнёс Игорь, но тут же снизил градус напряжения, ставя чашки с чаем на стол.       — Гром, ты меня пугаешь. Так из-за чего у тебя такой обет на бездетность?       — Была одна хреновая история. Это было где-то после выпуска из академии, я только на работу вышел. Одно из самых первых дел... — Гром чуть закашлялся. Было видно, что слова ему даются тяжело. Петя неосознанно подсел поближе и взял Игоря за руку, выражая какую-то поддержку. Хотя, во всей этой ситуации тут Петю нужно было поддерживать.       — И там случилось что-то ужасное?       — Вроде того. Мы на труп поехали. Я морально был готов, практика ж была. Но мне только не сказали, что труп там... Детский. Какая-то сволочь ребёнка убила, крови было очень много. Но даже не это самое страшное... Рядом с мальчиком этим мама сидела, держала его мёртвое окровавленное тело и плакала. Никто даже не решался к ней подойти, просто ждали пока её отпустит. Но я её стеклянный взгляд, слёзы и крики никогда не забуду. Даже страшно представить каково ей было в тот момент.       — Господи... — Петя сам весь задрожал, понимая наконец-то причину всей проблемы. — И ты поэтому так боялся заводить собственных детей? Боялся такой ситуации?       — Да. Я просто ставил себя на её место и не хотел оказаться в такой же ситуации. А с нашей профессией попасть в такую ситуацию куда реальнее и опаснее... Вдруг какой урод решит отомстить за то, что его осудили якобы нечестно? Или ещё что-то подобное...       — Игорь... Ну почему ты никогда не говорил про это? Я понимаю, что больно и тяжело. Но мы бы вместе как-то это проработали. Получается, ты только из-за этого так меня сильно хотел на аборт отправить? Чтобы в будущем чуть что не оплакивать так своего ребёнка...       — Получается, что так. Я дурак?       — Полный, — Петя улыбнулся, подвинулся ещё ближе и обнял Грома. — Обещай теперь со мной чаще разговаривать словами через рот, ладно?       — Ладно. Известно, кстати, кто там? — Игорь сам наконец-то улыбнулся и коснулся аккуратно живота Пети. Хазина будто током прошибло. Так приятно вдруг стало. Вот это маленькое прикосновение и такое большое признание значили сейчас куда больше, чем что-либо в мире.       — Пока нет. Но вроде как обещают пацана и девчонку. Но близнецы точно.       — Это кто тебе там обещает? Опять таро своими увлёкся?       — Ну чё ты сразу начинаешь, Гром? Один раз сгонял к тарологу... Всю жизнь теперь припоминать будешь? А вообще узистка в клинике там классная есть, вот она мне и нагадала это всё. Но через пару недель можно будет сгонять к ней опять и там уже точно всё узнать. Пойдёшь со мной?       — А у меня теперь разве есть выбор? — Игорь улыбнулся и утянул Петю в поцелуй, а тот не мог поверить своему счастью: они вместе, они всё решили, у них будут дети. — И обязательно надо дяде Феде с тётей Леной всё рассказать, а то они внуков ждут уже вон сколько лет!       — Обязательно.       — И твоим надо бы сказать.       — Только маме... Отцу не хочу.       — Не думаешь, что это как раз хорошая возможность помириться?       — Не хочу. Или не уверен... Не знаю. Посмотрим. Я тебя люблю, Гром.       — А я тебя люблю... И наших детей.

Эпилог: пять лет спустя

      Игорь шёл по парку аттракционов, держа за одну руку мальчика, а второй рукой держал девочку. Петя шёл чуть сзади и смеялся с того, что дети пытались растащить бедного Грома в разные стороны. Он даже снимал это тихонько на телефон для личного семейного архива. В семье Громов сегодня был большой праздник: малышне стукнуло пять лет. Большое празднование и семейные сборы отложили на завтра для взрослых, а пока несчастные родители выполняли все хотелки детей. Костик очень хотел кататься на машинках, а Лиза хотела на батуты, поэтому родители приняли решение потащить детей в парк, ведь там явно найдётся всё разом. Но потом выяснилось, что машинок и батутов мало... И до самого вечера Игорь с Петей отводили детей от одного аттракциона к другому. Родители жутко устали, а в детях ещё было полно энергии. Петя порой удивлялся откуда в них столько сил и задора. Под конец дня они с Игорем отвели малышню на площадку, а сами сели на скамейку с большой сладкой ватой в руках, которую нельзя было трогать, а можно было только держать, ведь это была собственность Кости и Лизы. Они счастливо наблюдали за детьми и радовались тому, что этот бешеный день закончился. Они надеялись хоть немного ушатать детей, пока те будут бегать по площадке.       — Пять лет уже... С ума сойти! — улыбнулся Игорь и легонько оторвал маленький кусочек розовой ваты, закидывая её себе в рот.       — Даже не верится, что ты когда-то был против. Представляешь, а ведь их могло и не быть, если бы я послушался тогда тебя... — Петя как-то грустно уставился в землю под ногами.       — Эй, ну ты чего? — Гром подсел ближе и обнял Петю, целуя в висок. — Я был тогда дураком настоящим, не умел говорить ни о чём. Мы же уже сто раз всё обсудили, Петь... Но ты же сам прекрасно знаешь, что я теперь этих двоих люблю больше жизни и порву за них любого.       — Знаю. Но ты всё равно дурак, — улыбнулся Петя.       — Зато только твой дурак.       — Только мой любимый дурак, ага, — Хазин засмеялся и утянул Игоря в поцелуй, даже не заметив, что дети подползли к ним и утащили вату себе. Зато сейчас все были счастливы.