Соседи

Следующая неделя была медленной и трудной. Я слишком часто избегала встреч и разговоров с Марселин. Я чувствовала себя таким виноватой, и мне казалось, что я не заслуживаю ее времени или терпения. Я бы сказала ей, что устала с работы, и она бы поняла и больше не настаивала на этом. Бессонные ночи тоже вернулись. Как и потеря аппетита. Вставать с постели и тащиться на работу было все труднее и труднее. Я знала, что моя продуктивность на работе падает. Мои коллеги заметили, это было ясно по выражению их глаз, когда они заговаривали со мной, но они никогда не озвучивали свои мысли о моей очевидной депрессии. Хотя мне так больше нравилось. Разговор об этом привел бы только к видимым эмоциям и разговорам о них, а это было не то, к чему я стремилась. Я часто задавалась вопросом, как долго я смогу продолжать в том же духе. Как долго это будет продолжаться? Пройдет ли это когда-нибудь? Конечно, если я дам этому достаточно времени, мои проблемы исчезнут, не так ли? Но как долго я мог притворяться, что моих проблем просто не существует? Уменьшатся ли негативные последствия, которые это оказывало на меня, или они станут еще хуже? Я не была уверена, но, казалось, это становилось все более и более болезненным. Непреднамеренная изоляция от всех, кого я знала, на самом деле не помогала. Но я убеждала себя в обратном. В четверг вечером я пыталась собраться с духом, чтобы поужинать, когда заметила, что получила текстовое сообщение от своей матери, напоминающее мне, что она хочет, чтобы я приехала домой на выходные. Я совсем забыла, что у нас с Недди день рождения в пятницу. Как я могла забыть? Я никогда ничего не забывала. Я даже никому не сказала и не купила подарок своему брату. Завтра мне придется уйти пораньше, потому что я была так сосредоточена на себе, что не могла вспомнить, нужно ли купить подарок моему единственному настоящему члену семьи на наш общий день рождения. Я чувствовала себя такой эгоистичной из-за этого и корила себя за это той ночью, вероятно, больше, чем было необходимо. В то утро я проснулась с восходом солнца. Честно говоря, я поспала всего час. Очередной кошмар разбудил меня, когда я только задремала, и ужасные мысли в моей голове не давали мне уснуть остаток ночи. Я отправила сообщение Марселин, сообщив ей, чем буду заниматься на выходных, и ушла. По дороге я купил Недди гигантскую плюшевую собаку, шоколадный батончик, открытку и новейшую игру на основе Mario для его консоли Wii U. Когда я выехала на улицу, где находился дом моих приемных родителей, я сделала глубокий вдох и приказала себе расслабиться. В подстаканнике стояла пустая чашка из-под очень крепкого кофе, а энергетический напиток я оставила на потом. Я сосредоточилась на счастливых воспоминаниях о предыдущих днях рождения, особенно о наших детских. Все выходные мне нужно было притворяться, что я целая и невредимая. Меньше всего я хотела, чтобы обо мне беспокоились, так это моя семья. Я могла бы притвориться на один уик-энд. Это было бы легко, если бы я ни о чем не думала и мне ни о чем не напоминали. Когда я вошла в дом, меня охватило спокойное ностальгическое чувство. Я почувствовала запах печенья, а мой брат ждал меня в гостиной. Увидев меня, он вскочил с широкой улыбкой на веснушчатом лице. «Бонни! Наконец-то ты здесь», — воскликнул он, сжимая меня в объятиях. «Я рада видеть тебя, Недди», — сказала я, игриво взъерошив его рыжие волосы. «С днем рождения», — сказал он с широкой улыбкой. «И тебя с днем рождения, братишка», — улыбнулась я. Я подняла пакет с его подарками. «Проверь, братишка, у меня есть для тебя подарки», — сказала я, игриво используя акцент рэпера. Он засмеялся и радостно взял пакет. Когда мы увидели, что внутри, его лицо загорелось, и он ахнул. «Это такая милая собачка! Спасибо тебе, Бонни!» «Не за что», — рассмеялась я. Я приготовилась к еще одному медвежьему объятию, когда он крепко обнял. После долгих объятий он кое-что понял и исчез, затем вернулся с коробкой. «Надеюсь, тебе понравится, мама помогла мне его выбрать». Я нежно улыбнулась брату, затем открыла подарок. Это был розовый свитер с изображением крошечного кота, голова которого была слишком велика для его тела. Я заворковала и снова обняла Недди. «Это восхитительно! Мне это нравится, спасибо, Недди», — сказала я. «Я рад, что тебе понравилось», — нервно сказал он, как будто я бы этого не сделала. «О, мама и папа на кухне готовят ужин на наш день рождения», — сказал он. Он привел меня на кухню, где меня радостно встретили мои родители. Мой отец был высоким мужчиной с каштановыми волосами, бородой и в очках. Моя мама была немного невысокой, и у нее были рыжевато-русые волосы. Они обе оторвались от плиты, над которой работали, и улыбнулись своим близнецам, которые наконец-то снова были вместе. Мама ушла первой, когда папа принялся вынимать пирог из духовки остывать. «Боннибелл, я так по тебе скучала!» — сказала она, крепко обнимая меня. «Я тоже, мам», — сказала я, глядя на нее сверху вниз. Она была ниже среднего роста. «Вау, ты выглядишь уставшей, милая. Ты плохо спишь? Или кто-то не дает тебе спать по ночам?» — спросила она, приподняв бровь. Я покраснела, прекрасно понимая, на что она намекает. «Мам, блин, что за черт?» «Ну, есть?» — Спросила она. «Не могли бы мы, пожалуйста, сменить тему?» — Спросила я, чувствуя себя более взволнованной, чем была готова выдержать. «Пепе сказал мне, что ее зовут Марселин», — вмешался Недди. Черт возьми. Что еще рассказал Пепе? Этот болтливый ботаник. «О, так это серьезно? Ты что, в курсе?» — Спросила мама. Я закрыла лицо руками, пытаясь скрыть смущение. Хотя я была рада, что все прошло хорошо. «Тук-тук», — сказал Финн, когда они с Джейком вошли на кухню. Спасибо глобу за то, что отвлек. «Бонни!» Воскликнули братья, обнимая меня между собой. «С днем рождения, чуваки», — сказал Финн. «Мы чуть не забыли купить подарки, поэтому по дороге заехали в магазин», — добавил Джейк. Он вручил нам с Недди по подарочному пакету. Внутри у Недди была мягкая игрушка. Внутри у меня была бутылка вина. Я нахмурилась, глядя на братьев, которые прекрасно знали, что я не люблю пить. Они виновато пожали плечами, и я закатила глаза. Меня это вполне устраивало, я была просто рада, что мои друзья отпразднуют со мной. После того, как мы некоторое время посидели за кухонным столом и поговорили друг с другом, в конце концов появился Пепе, а Розабель, подружка Джейка, прибыла с модным опозданием. Вся моя семья и мои самые близкие друзья сидели и наслаждались прекрасным ужином и домашним праздничным тортом на десерт. Я заставила себя съесть хотя бы половину, чтобы никто ничего не сказал. После этого меня немного подташнивало, но я проигнорировала это. После того, как с едой было покончено, родители вышли из комнаты, чтобы заняться другими делами. Я слушала разговоры своих друзей, пытаясь побороть сонливость. В конце концов мы перешли в гостиную, где я села на диван, пока все разговаривали. В какой-то момент я задремала, испугавшись, что проснусь после очередного кошмара с погоней. Мне удалось не издавать никаких звуков, когда я поднялась и огляделась. В гостиной было пусто, и свет был приглушен. Я была укутана в удобное флисовое одеяло, вероятно, постеленное моей матерью. Успокоив сердцебиение, я встала, чтобы сходить в ванную. В доме было тихо, и снаружи было темно. Я предположила, что все, должно быть, ушли. Жаль, что я не могла остаться и поговорить со своими друзьями. Я действительно этого хотела. Я бездумно прошла на кухню и села за стол. Я заметила свою бутылку вина, которую купили мне Финн и Джейк. Я подумала, что стоит попробовать. Похоже, мне больше нечем было заняться. После того, как я допила один бокал, у меня уже кружилась голова, и я старалась не показывать этого на случай, если кто-нибудь войдет. Сидя там в одиночестве, я погрузилась в собственные мысли. Я снова подумала о приснившемся мне сне и о том, что он означал. Я избегала кому-либо рассказывать и притворялся, что со мной все в порядке. Я лгала всем. Я снова начала чувствовать депрессию. Дистанцируясь от Марселин, я почувствовала себя еще хуже. Я положила голову на стол и попыталась сдержать рыдания. «О, привет, Бонни. Тебе давно пора проснуться. Я играл в видеоигры с Недди», — сказал Пепе, входя. «О, Бонни, ты плачешь?» — Спросил он обеспокоенным голосом. «Нет», — солгала я. Пепе сел рядом со мной и заботливо положил руку мне на плечо. «Хочешь поговорить об этом?» — Спросил Пепе. «Нет». Пепе вздохнул и погладил меня по спине, что, как он знал, обычно успокаивало меня. «Бонни, ты никогда не плачешь. Тебя, должно быть, что-то сильно беспокоит, и разговор об этом может помочь. Возможно, я даже знаю, как помочь, если ты мне расскажешь «. Я прятала свое лицо. Я не хотела говорить об этом. Мне не нужно было, чтобы люди беспокоились обо мне. Мне не нужна была никакая помощь или сочувствие. «Бонни», — взмолился Пепе, обнимая меня за плечи. «Я не могу», — всхлипнула я. «Что не можешь?» — Спокойно спросил Пепе. «Я не могу, — снова всхлипнула я, — я не могу перестать быть такой». «Ты имеешь в виду депрессию, Бонни? У тебя депрессия? Почему?» Какое-то время я плакала в тишине. Я сказала слишком много. Но из-за тумана в моей голове мне было трудно отфильтровать то, что я сказала. Хотя теперь он кое-что знал. Он продолжал бы давить на меня, только если бы я не рассказала ему. Мне пришлось придумать, как сказать это так, чтобы он не узнал слишком много. «Это просто… Я думала, со мной все будет в порядке, если я дам себе немного времени. Но это не так», — решила сказать я. «Это о тебе и Марселин?» — Спросил Пепе, снова поглаживая меня по спине. «Нет», — ответила я. «Это из-за работы?» «Нет». Он подождал, пока я еще немного поплакала в тишине. Я начала думать, что знаю, как долго я не смогу ничего скрывать от Пепе. Мы с ним долгое время были друзьями. Он либо узнает, либо будет надоедать мне, пока я что-нибудь не скажу. Я тоже не могла продолжать лгать ему. Мне и так было плохо из-за того, что я солгала Марселин. Мне было бы только хуже из-за того, что я солгала своему лучшему другу. Так я решила. Хотя сказать это вслух было трудно. Я прятала лицо, пытаясь набраться сил, чтобы сказать это. «Пепе, я… Кое-что скрывала от… Всех», — сказала я между всхлипываниями. «Что случилось, Бонни?» — Спросил он. В его голосе звучало облегчение от того, что я наконец заговорила. «Я была, — я глубоко вздохнула, — меня изнасиловали, Пепе». — Меня затошнило, когда я впервые произнесла это вслух. Мне пришлось подавить позыв к рвоте. Я пыталась сдержаться, но расплакалась еще сильнее. Пепе убрал руку с моей спины, и я услышала, как стул громко заскользил по полу, а затем с громким стуком упал. «Кем ты был?» — Закричал Пепе. Я не двинулась с места, но кивнул. Пепе потянул меня за руку, пока я не встала. Я не могла смотреть на него. Но он обхватил меня обеими руками и прижал так крепко, как только мог. Я позволила ему это, но не обняла его в ответ. «Бонни, тебе следовало обратиться ко мне. Мы могли бы оказать тебе помощь. Мы могли бы поймать этого ублюдка и заставить его заплатить!» Я думала, что он это скажет. Я знала, что должна была. Почему я этого не сделала? Это заставило бы меня чувствовать себя немного лучше, зная, что Эш расплачивается за свои преступления. Я чувствовала себя такой глупой. «Может быть, мы все еще можем что-то сделать. Ты знаешь, кто это сделал?» Пепе почти кричал, тряся меня за плечи. «Это случилось некоторое время назад, Пепе. У меня нет доказательств. Что я мог сделать?» — Сказала я. Хотя я была права. Копы ничего не смогли бы сделать. Они, вероятно, даже мне не поверили бы. «Мы можем сломать ему ноги и обрезать его,» «Пепе, — перебила я, — это просто отправило бы тебя в тюрьму». «У меня есть свои способы», — пробормотал Пепе. «Я действительно сделаю это, только скажи». «Пепе», — рассмеялась я. «Тебе следовало сказать мне раньше, Бонни», — Пепе сменил тон на более серьезный. «Ты не можешь держать все при себе. Позволь кому-нибудь помочь тебе». «Я знаю», — сказала я, пристыженно нахмурившись. «Это просто тяжело». «Держать это в себе сложнее». «Да», — пробормотала я, вытирая глаза. «Твоя девушка знает?» «Нет. Я скрываю это от нее. Ты первый человек, которому я рассказала», — призналась я. Мне было стыдно за себя за это. На самом деле, это небольшая часть причины, по которой я была так подавлен. «Я не собираюсь говорить, что ты должна рассказать ей, но тебе следует обратиться за помощью», — нахмурившись, сказал Пепе. «Сходи к психотерапевту или что-то в этом роде. Я знаю, это может быть отстойно, но я думаю, тебе что-то нужно». Я кивнула, зная, что он прав. Может быть, это все-таки хорошая идея. Пепе снова обнял меня, затем посмотрел на меня и улыбнулся. «Я могу пожить у тебя некоторое время, если хочешь. Думаю, я смогу взять отгул на работе или что-то в этом роде», — сказал он. «Нет, все в порядке», — сказала я. — Рассказав тебе, я действительно почувствовала себя немного лучше». «Хорошо. Больше никаких секретов. Ясно?» «Да», — кивнула я.