Ублюдок

      Гарри в предвкушении стоял посреди своей маленькой лаборатории, для окончательного приготовления "Эликсира Vita Vitae" оставался последний штрих, ещё один маленький шажок на пути к славе, и он получит то, к чему так стремился все эти годы - стать видимым, стать значимым, стать достойным. Парень устал быть тенью, устал быть беспризорником, устал быть предметом чужих сексуальных утех, устал быть никем.       Юноша открыл свой ящичек с бережно выставленными в нём флаконами с зельями и благоговейно провёл пальцем по стеклу: вот они, семь заветных сосудов, результаты его трудов, результаты его многолетней борьбы, страданий, лишений и унижений за то, чтобы доказать всем, что он тоже существует и имеет право быть свободным. Он помнил каждое из этих зелий, помнил свою боль, помнил каждое усилие, которое он приложил, чтобы получить его. Его рука скользила по склянкам, пока не остановилась на последнем, седьмом флаконе. Магия "Мальчика-который-выжил-но-не-надолго" была заключена в этом сосуде. Это был последний и самый важный составляющий элемент.       Гарольд достал золотой котёл и установил его в центре стола, плеснул в него стакан дистиллированной воды и развёл огонь, потом он срезал ножом со своей головы клок волос и кинул в варево. Теперь нужна была его собственная кровь. Юноша поднёс ножик к запястью и резко полоснул по руке, острая боль заставила его вскрикнуть и одёрнуть руку, но он быстро совладал с собой и, сжав от боли зубы, поднёс руку к котлу и стал сливать в него свою кровь. В голове загудело, перед глазами поплыли тёмные пятна, на лбу выступил холодный пот, а к горлу подступила тошнота. Гарри боялся, что потеряет сознание раньше, чем успеет завершить приготовление зелья.       К счастью, нужное количество крови было набрано, и юноша успел перемотать руку тряпкой раньше, чем упал бы от потери крови. Глубоко вздохнув и переведя дух, он продолжил работу. Теперь нужно было влить в котёл все составляющие. Гарри открывал флаконы ровно в том порядке, в котором он создавал эти зелья, помешивая после каждого добавления стеклянной мешалкой и проговаривая заклинание. Зелье приобрело винный цвет. Осталось добавить последний ингредиент, тот, что он получил, используя Невилла Лонгботтома. Откупорив флакон и поднеся его к котлу, Гарольд осторожно влил содержимое, зелье резко поменяло цвет на алый, и над ним заклубился желтоватый дым - всё шло так, как надо. Теперь нужно было дать остыть зелью естественным путём.       Пока зелье остывало, Гарри обессиленно опустился в кресло - небольшая потеря крови и сам процесс приготовления отняли у него много сил. На какое-то время он задремал, а когда проснулся, зелье уже остыло и было готово к употреблению. Настал момент истины!       Молодой человек перелил зелье в стеклянный стакан, узнав в нём посуду собственного изготовления в стеклодувне Филча, и поднёс к губам, предвкушение заставило его сердце стучать с бешеной скоростью. Он закрыл глаза и залпом опрокинул в себя содержимое.       Через несколько секунд Гарри почувствовал сильную боль во всём теле, он упал на пол, закричал и забился в конвульсиях. Конечности скручивало, лицо исказила гримаса боли, кожа чесалась и горела, словно по ней бегали тысячи жалящих насекомых. Юноша неистово кричал от невыносимой боли и думал, что умирает. Гарри начал царапать кожу ногтями, будто в попытке снять её, снимать с себя одежду, которая душила его, драть волосы на голове. Глаза, казалось, вот-вот выдавит из черепа невиданная сила, барабанные перепонки лопались, суставы выворачивало, сухожилия разрывались, из тела потекли испражнения. Юноша желал только одного: чтобы всё это поскорее прекратилось, такой боли он никогда ещё не испытывал . Внезапно парень перестал хрипеть, закатил глаза и замер, скрючившись на полу, изо рта пошла пена. Потом его тело покрыло жёлтое свечение и, когда оно развеялось, с пола поднялся голый человек.       Это был высокий мужчина с тонким скелетоподобным телом, тощими конечностями и неестественно длинными пальцами. Он был с очень бледной кожей, с белым, как мел, и похожим на череп лицом. Ноздри его были узкие, как у змеи, а глаза красные с вертикальными зрачками. Он потянулся и засмеялся инфернальным высоким смехом.       "Я вернулся!!! Восемнадцать лет прозябания и заточения в голове мальчишки. Восемнадцать лет для того, чтобы вернуть себе своё тело, свой облик, свою душу! Восемнадцать лет на то, чтобы чудное воскрешающее зелье было готово. Ах, какой это был восхитительный состав! Какой исключительно редкий состав! Уникальный изменённый состав! Таких ещё никто никогда не варил.       Плоть сына, взятая без спроса. Да-да, прости, Гарри, что использовал тебя, что заставил тебя мучиться и страдать все эти годы, что заставил испытывать такую адскую боль в последние минуты твоей жизни, но мне нужно было твоё тело, твои руки, твой разум, твоя кровь и твоя магия. У меня не было выбора, чтобы возродиться и воплотиться вновь, мне нужны были родственные плоть и кровь (вот, я уже и стихами заговорил!). Благо что Лили успела понести от меня и родила за три месяца до того, как я развоплотился в прошлый раз, поэтому мне было куда временно вселиться и ждать лучших времён. Да, ты был одержим мною все эти годы, сын. Я обещаю, что твоя жертва не будет напрасной, я буду вершить великие дела и увековечу наше общее имя".       Волдеморт взял небольшой каменный горшок с крышкой, положил туда отрезанный клок волос Гарри, который тот обронил, когда готовил зелье, закрыл заклинанием и палочкой начертал на горшке: "Гарольд Том Марволо Реддл, 1681-1699. Смерть есть не конец, а цель".       После чего опустился в кресло и вернулся к своим размышлениям.       "Семя слуг, отданное добровольно. Да-да, Люциус, я всегда знал, что ты падок на юных черноволосых мальчиков, я знал, что ты не устоишь перед соблазном. Теперь твоя аристократическая чистокровная сущность, переданная с твоим благородным семенем в тело моего сына, отлично подходит моему собственному новому телу.       А ты, Северус, мой верный слуга, я всегда знал, что твоя страсть к зельеварению сыграет мне на руку, тем более, что мой сын, рождённый от твоей бывшей любовницы Лили, унаследовал её таланты к искусству, которым ты так всегда восхищался, мне нужно было всего лишь подтолкнуть мальчишку на верный путь. А далее немного невербальных чар очарования (Что за глупое словосочетание? Звучит примерно так же, как сглаз глаза!), в общем, немного этих чар и вот, твоё желание владеть юным телом и регулярно брать его магию и наполнять его своим магическим семенем стало непреодолимым.       К сожалению, в первый раз пришлось изрядно помучить мальчишку и послушать его дикие крики, когда ты безжалостно разрывал ему нутро, но это было неизбежно, мне нужно было, чтобы ты захотел и взял его, таковым был задуман ритуал, именно после этого соития моё влияние на разум мальчика приобрело особую силу, ты пробудил её, Северус.       А уже потом свести тебя и Люциуса и устроить вам оргию с подростком, усилив магическое воздействие, не составило труда. Иронично, но вы ведь даже не знали, что в тех любовных утехах вас, а точнее нас, было в постели не трое, а четверо.       А Слизнорт? Этот старый похотливый извращенец самозабвенно истязал мальчика, зато не только напитал тело моего сына своим благородным семенем и семенем аристократов, но и помог ему получить нужную информацию, чтобы наше зелье родилось на свет - ради такого дела стоило претерпеть любую боль.       Ах да, Питер... Питер... Питер... мой скользкий слуга Червехвост. Трусливый и бесполезный подхалим... Вернее, был бесполезным ровно до тех пор, пока мой сын не приготовил из тебя изумительное зелье. Более достойного применения я всё равно бы тебе не нашёл".       Тёмный Лорд облокотился на спинку кресла и закрыл глаза.       "Кровная защита. Мда, не самый приятный компонент моего чудо-зелья. Так уж сложилось, Лили, что на твоих гадких магло-родственниках Дурслях была мощная кровная защита, хотя наш с тобой многострадальный сын даже не знал о том, что они ему родня. Однако это не важно. Важно то, что эта кровная защита перешла теперь ко мне".       При воспоминании об отвратительных Дурслях, Волдеморт громко отрыгнул и схватился руками за живот: "Фу, как бы несварения теперь не было от этого магловского отродья. Ложка дёгтя в банке мёда. Просто мерзость какая-то".       Он открыл глаза, встал, подошёл к вешалке и подобрал себе более или менее подходящую мантию, о нормальном облачении он позаботится позже. И снова сел в кресло.       "Кровь врагов, взятая насильно. Много врагов и много крови и каждая капля этой крови несёт в себе так необходимые мне частицы магии и жизненной силы. Всё лучшее от вашей магии теперь во мне! Все силы теперь принадлежат мне.       С каким сладострастием я наблюдал как мой талантливый сын маниакально следил за вами, как чётко он соблюдал ритуалы, которые я нашёптывал ему на ухо на змеином языке, а он этого даже и не осознавал, но он был поистине одарённым ребёнком - в одиночку провернуть такое дело, без волшебной палочки, но не без моей помощи, конечно, но, всё же.       Как жаль, что мальчишку Гарри пришлось убить, да ещё и таким мучительным способом (Волдеморт поморщился, вспоминая, как корчась в собственных испражнениях умирал на полу его единственный сын меньше часа назад). Мы бы могли с ним стать прекрасной семьёй, не встань на моём пути этот чёртов Лонгботтом"       Волдеморт потянулся и зевнул.       "Кстати, о Лонгботтоме. Мой главный враг! Этот тупоголовый идиот не только оказался на моём пути и случайным образом развоплотил меня, точнее, это сделала его мать, так ещё и в его дурной башке застрял осколок моей души. Именно поэтому ты, Невилл Лонгботтом, должен был стать заключительным ингредиентом в ансамбле зелий. Теперь ко мне не только вернулся кусок моей души, но и твоя чистокровная магия отлично дополнила его".       Тёмный Лорд покрутил в руках волшебную палочку, которую Гарри забрал у Невилла - какая ирония! Вздохнул и со словами "Довольно философствовать! Пришло время призвать моих верных слуг и заявить миру о себе" активировал Чёрные метки у Пожирателей смерти...