****
— Господи, мы же не используем настолько радикальные методы на омегах! Вы что с ума сошли?! — пребывая на грани потери сознания, Бэкхён ненароком снова стал свидетелем чужого разговора. — Секретарь О, вы уж простите мою дерзость, но, думаю, нам лучше знать, как выполнять свою работу. Я больше всего ненавижу, когда в моё дело лезут люди, которые ничего в ней не понимают, — корпорат с киберимплантом дерзко смотрел прямо в глаза мужчине в костюме. — Вот именно, и, вообще, вы уверены, что это омега? Он даже ничем не пахнет. — Ха… — глаза секретаря опасно сузились. — Вы правы. Но что скажет господин Пак на такую дерзость? После его слов, мужчина гулко сглотнул и нервно глянул на своего старшего коллегу, хотя тот даже бровью не повёл. — Уж извините, но я очень сомневаюсь, что президент Пак обратит внимание на такую мелочь вроде этой. В работе от нас всегда требуют лишь результат, а вот на то, как мы его достигаем, всем всегда было плевать. Бэкхён не сдержался и громко хмыкнул на слова мужчины. Несмотря на то, что ему не понравились чужие слова, тот был абсолютно прав. Большим шишкам, вроде председателей и президентов, было безразлично то, что вытворяют их подчиненные, превышают ли полномочия, пока это не ставит под угрозу положение корпорации и не мешает её нормальному функционированию. Поэтому очень многие корпораты чувствовали вседозволенность в своей работе, ведь у них было всё и даже больше: оружие, дорогостоящая медицинская страховка, регулярный доход. В добавок ко всему, они также находились под опекой корпораций, из-за чего полиция, даже если бы и хотела, то ничего не смогла бы им предъявить или ограничить в чём-либо. Секретарь О не успел ничего ответить, как буквально через секунду тишину нарушил громкий скрип. Железную дверь сильно толкнули, и в проходе сначала показалась высокая фигура личного телохранителя президента — блондин Хуан Цзы Тао, а после появился и сам, всем известный, Пак Чанёль. Многие сотрудники корпораций видели своё начальство лишь на телеэкранах, а сейчас президент лично спустился к ним в допросную, что могло значить лишь одно — дело чрезвычайно важное и секретное. Из-за происходящего у Бёна здорово поднялся адреналин, заставляя того продолжать крепко держаться за реальность. Он уж никак не ожидал увидеть в этом богом забытом месте второго по главенству в стране человека. — Здравствуйте, господин Пак, — корпораты, увидев президента, напряглись, но мигом взяли себя в руки и глубоко поклонились. Махнув им рукой, Пак Чанёль подошёл ближе к омеге, тем самым позволяя тому рассмотреть себя в свете тусклой лампы. Он был статным мужчиной, ростом ещё выше, чем, казалось, показывали по телевизору. Крепкие мышцы обволакивал строгий классический костюм чёрного цвета. Его дополняли налакированные до блеска туфли, а также выглядывающие из-под манжета безукоризненно выглаженной синей рубашки интерактивные часы, что опоясывали левую руку и, наверняка, стояли целое состояние. Идеально уложенные воском тёмные волосы также выгодно подчёркивали солидность своего обладателя и его исключительную утончённость во вкусе. С оттопыренными ушами Пак был похож на эльфа из довоенных сказок, плавные черты лица очерчивали большие ясные глаза, что сейчас обводили помещение холодным взглядом. В любой другой ситуации Бэкхён даже счёл бы альфу симпатичным, но сейчас ему хотелось только плюнуть в лицо этому президенту корпорации. Его с головы до пят захлестнула обида. Он всю жизнь горбатился, упорно работал для обеспечения себе и брату достойной жизни в трущобах, чтобы в конце концов оказаться в заложниках у какого-то зажравшегося пиджака, который всю жизнь прожил в богатстве и никогда ни в чём не нуждался. — Вот мы и встретились, — обладатель хриплого голоса смотрел на омегу сверху вниз, а его запах просто окутывал и одновременно душил Бёна, ведь тот пах любимым для омеги сандалом, — но всё же для этого не стоило красть мои вещи. — Вы что-нибудь узнали? — не разрывая зрительный контакт с Бэкхёном, Пак Чанёль обратился к двум подчинённым. Его изучающий взгляд по-прежнему был прикован к измученному омеге. — К сожалению… — не успел корпорат с киберимплантом закончить, как президент жестом перебил его. — Ясно, — альфа подошёл к Бэкхёну сзади и наклонил его затылок. Мужчину ударило небольшим электрическим разрядом, и тот, как ошпаренный, отдёрнул руку. Пак Чанёль пребывал в замешательстве, он молча таращился то на свою руку, то на Бэкхёна. Тот, кажется, из-за долгой пытки током, совершенно ничего не почувствовал и продолжал молча сверлить взглядом окружающих его людей, которые также ничего не подозревали. — С каких пор у нас используют такие способы допроса? Вы хотели угробить его к чертям собачьим?! — альфа был на взводе, удивляя этим не только подчинённых, но и даже своих самых приближённых людей: телохранителя и секретаря. Ведь обычно, Пак был спокоен и рассудителен, чтобы его вывести из себя, нужно было очень сильно накосячить. — Это… — Вы даже прибегли к этому варварскому методу, но он всё равно ничего не сказал… — быстро вернув себе самообладание, альфа уставился леденящим взглядом на своих подчинённых, обещая самому себе вернуться к этой ситуации немногим позже. — Ладно. Обсудим это как-то в другой раз, по крайней мере, не тут и не сейчас… А теперь выйдите отсюда. Все. Без исключения. Дождавшись пока все выйдут, Пак Чанёль снял пиджак и сел на железный стул напротив омеги. — Думаю, ты знаешь, кто я, поэтому тратить время на «знакомство» не собираюсь. Ты украл очень важную для меня вещь — чип. И мне нужно его вернуть. Расскажешь всё, что знаешь — отпущу. И даже не стану трогать твоих родных. Мне лишь нужен этот грёбанный чип. Бэкхён встретился взглядом с тёмными глазами альфы, в которых плескался одновременно пронизывающий до костей холод и сжигающий всё на своём пути огонь. Здравый смысл неистово вопил Бёну об опасности, но природа, будто диктовала ему свои правила, побуждая окунуться в этот омут с головой. — Понимаю… — альфа томно выдохнул, закинув ногу на ногу. — Принципы, законы улиц Сеул-сити и прочая чепуха, ведь ты — наёмник. Но я не прошу многого, просто ответь на пару вопросов, и тебя отпустят. Кто заказчик? — Ха… — Бэкхёну невероятно льстил тот факт, что сам президент гигантской корпорации беседует с ним. — Думаешь я не знаю вас, корпоратов? Стоит вам только рассказать всё — ты станешь не нужен, и тогда тебя пристрелят к чертям собачьим. Так что шёл бы ты нахер, господин президент, — чётко выделив каждый слог, Бён сплюнул сгусток крови на пол, запачкав при этом туфли альфы. Пак Чанёль сжал челюсть так сильно, что на щеках аж выступили желваки. Сделав глубокий вздох, он достал из кармана пиджака светлый платок и терпеливо вытер им носок обуви. — Раз уж не хочешь по-нормальному, будем по-плохому, — быстро введя что-то на своем интерфейсе, альфа развернул голограмму к Бёну, чтобы тому было хорошо видно изображённое. На видео несколько мужчин по очереди избивали кого-то с мешком на голове, причём очень безжалостно: с помощью железных труб. — Что это? — Бэкхён отстранённо посмотрел на президента корпорации. — Это? Тебе лучше знать. Кажется, это твой брат и напарник. И, если не ошибаюсь, его зовут… Ким Чонин, — он специально отчеканил каждый слог чужого имени. В этот момент сердце омеги, казалось, замерло на несколько секунд. — Не веришь? — подняв бровь, Пак Чанёль, поставил видео на паузу и приблизил картинку так, чтобы было хорошо видно левую руку неизвестного человека с мешком на голове. — Не узнаешь? Бэкхён не мог поверить в происходящее, ведь то, что показывал ему альфа, было татуировкой милого маленького медвежонка. Она находилась именно в том месте, где Чонин три года назад набил себе точно такого же медведя. Это могло значить лишь одно: его брат правда сейчас в руках у людей Пака. — Вот дерьмо… — Бён взглянул на безмятежное лицо альфы, а потом ещё раз на голограмму. — Ну что, всё ещё того же мнения? Теперь расскажешь, где мой чип? — Я… — Бён сглотнул вязкую слюну и уставился невидящим взглядом в бетонный пол. — Дай мне подумать пять минут… Посмотрев на белое, как полотно, лицо омеги, Пак Чанёль коротко кивнул и вышел из помещения, перед этим кинув напоследок одну фразу. — Во всяком случае, не расскажешь ты — расскажет он, если вообще сможет говорить после такого. Бэкхёну не оставляли выбора, он должен был выбрать между семьёй и работой, в которой не прощают предательства. Он знал Чонина и знал жестокие законы улиц: если бы Бён решил не рассказывать, то это сделал бы его брат. Особенно, когда узнал бы, что омега находится в руках корпоратов из «ИнтерПак». — Он сделал бы для меня тоже самое, не раздумывая… Как тогда я могу выбрать что-то другое, а не его...? — по щекам омеги полились слёзы. Низ живота Бёна резко скрутило, но тот даже не обратил на это никакого внимания, пребывая в раздумьях. Сейчас для Бэкхёна не было ничего важнее его брата. — И при этом ещё смею сомневаться… Горько усмехнувшись, он постарался вытереть слёзы о своё плечо, его руки всё ещё были связаны. Спустя ровно пять минут, как и просил Бён, к нему явился Пак Чанёль. Всё это время он стоял рядом с дверью и никого не впускал, чтобы не тревожить омегу. Да, возможно, альфа представлялся строгим и сдержанным, холодным и расчётливым, но явно не жестоким человеком. Он мог представить, каково это — быть сейчас на месте Бёна. Эти качества достались ему от отца, и именно они помогали Чанёлю продолжать удерживать власть в своих руках, ведь много кто из крупных инвесторов хотел посягнуть на кресло президента корпорации, что передалось ему по наследству. Однако у альфы была и другая сторона личности — мягкая и чувствительная, как у его папы, вот только увидеть её доводилось далеко не каждому, мужчина показывал это лишь перед самыми близкими людьми. Как только Пак Чанёль вошёл в комнату, его нюх зацепился за едва уловимый, но очень приятный запах. Впрочем, не придав этому никакого значения, он прошёл вглубь комнаты. — Ладно, я расскажу… — Бэкхён зло глянул на альфу. — Но только при условии, что ты отпустишь меня и моего брата, а ещё расскажешь, что было на том чипе, из-за которого я вляпался в это дерьмо. — Прости, я не ослышался? — Пак Чанёль удивлённо вскинул брови. — Ты просишь меня рассказать о причине твоего прибывания здесь, и после этого ещё хочешь уйти живым отсюда? — Да. Я не прошу посвящать меня в тайны твоей корпорации, просто ответь, что было на том чипе, почему ты так усердно ищешь его…? — Забавно… — Чанёль, как прежде, подошёл к Бёну поближе и сел напротив него. — Я скажу, раз ты так отчаянно просишь. На чипе были сверхсекретные данные о новой совместной разработке моей и ещё одной корпораций. Именно поэтому я должен найти его, чтобы он не попал в руки к конкурентам. Бэкхён не мог поверить в услышанное: они с Чонином украли у двух корпораций чип с засекреченной документацией и при этом до сих пор живы. Судьба и правда была на их стороне. — Думаю, этого тебе будет достаточно знать. Я выполнил условие, теперь пришло твоё время, — у альфы кончалось терпение. — Хорошо, — Бэкхён сглотнул вязкую слюну и начал свой рассказ. О том, как с Ким Чунмёном связался заказчик, как они планировали кражу в течение долгого времени, как достали данные, как всё прошло, и кому в итоге был отдан чип. За своим рассказом омега часто запинался и переводил дух. Ему было невероятно душно и тяжело дышать, а также он начал обильно потеть. Поглощённый своими мыслями, Бён совершенно не замечал, как менялось выражение лица и поза Пак Чанёля: как крепко тот сжимал кулаки и старался дышать через раз, чтобы лишний раз не спугнуть омегу. — Господи, что это со мной… — закончив, Бён наконец обратил внимание на то, что всё его тело горит и ломит, во рту стало так сухо, будто в пустыне, а перед глазами стало расплываться ещё больше, чем до этого. К этому моменту внутрь помещения уже вошли О Сехун и Хуан Цзы Тао. — Я получил сообщение от тебя, что произошло… — не успел секретарь О задать вопрос, как ответ сам нашёлся. Вся комната была пропитана насыщенным ароматом похожим на корицу, но с выделяющейся горчинкой. — Блять, как же не вовремя… — Бэкхён не смотря на свой затуманенный разум, всё сразу же понял. Это была течка, а сейчас он находился в кругу альф и одного беты. И все они были вышестоящими корпоратами. Если они захотят с ним что-либо сделать — ничего не будет для них препятствием. Напряжение и страх заставляли его хвататься за реальность, но сопротивляться своей же природе было очень тяжело. Принятие на постоянной основе блокаторов и длительное отсутствие альфы сыграло с ним злую шутку, ведь теперь ему было ещё тяжелее удерживать себя. Особенно когда в комнате с ним находился человек с опьяняющим запахом сандала, который Бэкхён обожал с самого детства, а во время течек просто сходил по нему с ума. Пребывая будто под толщей воды, до Бёна долетали обрывки чужих фраз, но он никак не мог их разобрать. Единственное, что он расслышал, так это был твёрдый приказ Пак Чанёля: — Тао, уноси его отсюда, немедленно. После этого омега почувствовал, как ему вкалывали какое-то вещество в вену. Он хотел что-то предпринять, но просто-напросто не смог, так как уже не контролировал своё тело и даже сознание. Когда его осторожно подняли на руки, Бэкхён незамедлительно провалился в сплошную пустоту под мгновенным воздействием неизвестного ему препарата.****
Нервно постукивая пальцами одной руки по своему колену, Пак Чанёль сидел на дорогом диване, обтянутом белой кожей, и сверлил взглядом одну и ту же точку в полу из чёрного мрамора. Вечерний дождь тарабанил крупными каплями по огромному панорамному окну размером в два этажа. За стеклом было слышно, как мимо пролетают корпоративные ави, а внизу спешат по своим делам безудержные машины. — Как он? — альфа тут же подорвался, когда увидел спускающегося со второго этажа его пентхауса семейного доктора. Это была скромная женщина-бета в возрасте. Всю жизнь она верой и правдой работала на семью Пак, поэтому никому другому президент не мог доверить осмотр. — Его организм максимально истощён. Благодаря витаминам, что я вколола, ему станет лучше, но он всё равно будет обязан принимать эти таблетки ещё в течение двух недель, чтобы полностью выздороветь, — женщина парой прикосновений отправила название и рецепт на таблетки альфе с помощью интерфейса. — И это касается только обычного состояния, если же будем говорить о течке, то на этом моменте всё сложнее. — В чём дело? — альфа нахмурился. — Без должной техники и анализов я немного могу сказать. Но, судя по моему опыту, я могу сказать, что он слишком долго и часто принимал омега-блокаторы, и это повлияло на цикл. Посмею предположить, что у него даже была задержка, раз течка началась, а он не принял блокаторы заранее. Значит, он не знал, когда наверняка настанет для неё время. Возможно, на её приход ещё повлиял стресс или… — доктора будто осенило. Она прищурилась, глядя на Пак Чанёля, ведь знала этого альфу с самого рождения. Доктор наблюдала за ним всю жизнь: как он родился, как рос, как становился тем, кем он является сейчас. — Ты мне чего-то не рассказал? — Я всё сказал! Правда! — он тотчас, будто ребёнок, стал возмущённо оправдываться перед женщиной-бетой в белом халате, которая была ниже него на голову, что, впрочем, не осталось без внимания. — Великий и грозный глава корпорации сейчас виновато опускает голову перед моей любимой мамочкой, прямо как настоящий щеночек. — Следи за словами Хуан Цзы Тао, — президент опасно огрызнулся, сурово глядя на своего телохранителя, который только что вошёл в его квартиру. — Молчу! — блондин в примирительном жесте поднял руки вверх. — Привет, мам. Как ты? Хуан Цзы Тао подошёл к своей матери и обнял её. Та в ответ коротко погладила его по спине. — Здравствуй сынок. Всё хорошо. А ты как? И где Сехун? — Я нормально, вот выполнял порученное мне задание, — с этими словами Тао повалился на чужой диван, и кинул красноречивый взгляд своему не то начальнику, не то другу. — А Сехун скоро будет здесь, у него тоже были «дела». — Кхм… — поняв намёк, Чанёль вернулся к изначальной теме. — Так какая проблема там с циклом? — А, точно. Думаю, если он не будет пить блокаторы, то цикл постепенно вернётся в норму после двух-трёх течек, если же, конечно, больше ничего не повлияет на его здоровье… — она с подозрением взглянула на альфу. — Но я смогу сказать более точно, если он пройдёт обследование у меня в клинике. — Хорошо, благодарю за помощь, — проводив доктора до двери, альфа попрощался с ней и вернулся к Хуан Цзы Тао, сев на соседний диван. — Что ты выяснил? — Информация, которую Бён и Ким нам рассказали, мы проверили. Они не врали. После того как наёмники выполнили свою часть, они передали чип фиксеру, а тот, в свою очередь, отнёс его в место, указанное заказчиком. Так что… Никто из них даже малейшего понятия не имеет о том, кто клиент, и для чего ему нужен был чип. — И это всё, что ты узнал за сегодня? — альфа сложил руки на груди и метнул строгий взгляд на блондина. Атмосфера вокруг него была мрачнее некуда. — Ну, знаешь ли, сам разговор с фиксером был довольно долгим! Ты же в курсе, какой Ким Чунмён! Он просто так не выложит всю информацию тебе с прямо порога. Пришлось пообещать кое-что взамен. — И что же вы с Сехуном пообещали? — Пак Чанёль вопросительно выгнул бровь. — Он попросил нас не вмешиваться, когда он будет расширять своё влияние в других районах города, — блондин всматривался в сосредоточенное лицо президента, ожидая его реакции. — И это все? — Да… — Хуан Цзы Тао предпочёл умолчать о том, сколько ещё денег они заплатили фиксеру. Из таких людей, как Падре, силой ничего нельзя было вытащить, только взаимовыгодным обменом. — Мне плевать на их разборки, главное, чтобы не лезли на мою территорию, — откинув голову, альфа посмотрел на тёмное небо, что было затянуто облаками. В современных городах было почти невозможно увидеть чистое безоблачное небо со звёздами и луной. — Ищите дальше, переройте хоть весь город или страну — мне всё равно. Главное, найдите грёбанный чип! Это ещё чудо, что До Кёнсу не снёс мне голову за такой промах… — Ему сейчас не до этого, он занят сейчас своими личными делами, — Хуан Цзы Тао загадочно ухмыльнулся, как вдруг входная дверь автоматически открылась, пропуская внутрь О Сехуна. — На улице сильно похолодало, — сняв обувь у порога, альфа вздрогнул. — Чем же ты был занят? — После того, что мы узнали, я решил наведаться ещё раз в «ЭирСпэйс» и обо всём поговорить с тем жестоким омегой. — Он не жестокий, просто ты мягкий у нас! — Тао улыбнулся. Он часто любил препираться со своим братом. О Сехун лишь молча закатил глаза и сел возле Пак Чанёля. — Что он сказал? — Цитирую: «Я предполагал, что так будет. Изначально я верил Киму и его брату», — так он мне ответил. Кроме этого, он сказал, что недавно его начали посещать мысли о возможном существовании крысы, и, благодаря этому случаю, он убедился в этом, ведь кто-то слил известный лишь нам маршрут. Единственное, в чём он не уверен, так это из какой компании... — секретарь не успел договорить, потому что его перебил Чанёль, который явно не был воодушевлён такими новостями. — Если у нас завелась крыса, то я собственными руками придушу её! — Тот, кто украл чип, явно знал, что это — секретная разработка двух влиятельных корпораций. Многие бы испугались и не взялись за дело. Именно поэтому заказчик обманул наёмников, вешая лапшу им на уши про простой заказ. — Ты прав, — Хуан Цзы Тао подскочил и пошёл на кухню, которая была совмещена с огромной гостиной. — При этом он никогда не вступал в прямой контакт, чтобы не раскрыть себя. И своих людей не посылал, потому что мы бы их узнали. Думаю, это должен быть кто-то очень влиятельный и смышлёный. Могу я заварить себе кофе? — Да, конечно, — Пак отрешённо махнул рукой. — Тогда сделай на всех. — И даже для Бёна? — Тао усмехнулся, когда его вопрос остался без ответа. — Я, конечно, на свою зарплату не жалуюсь, но вот всё-таки на настоящий качественный кофе мне не хватает. — Сними себе менее шикарную квартиру и будет хватать, — О Сехун намеревался встать и помочь брату, но вспомнил о кое-чём. — А… Видел маму на парковке. Она была тут из-за Бэкхёна? Пак Чанёль продолжал игнорировать чужие вопросы об омеге и вообще какое-либо упоминание о нём, несмотря на то что весь его дом пропах чужим запахом. Как ни в чём не бывало, он пересел на высокий стул при барной стойке на белоснежной кухне, которая создавала контраст с чёрным мрамором в качестве напольного покрытия и тёмно-серыми стенами. — Именно! — Цзы Тао прищурился, глядя на альфу. — Ты странный сегодня. Я мог бы предположить, что на тебя так влияет кража чипа, но ты стал таким именно после разговора с Бёном. — В чём дело, Чанёль? — О Сехун сел рядом. — Мы знаем тебя уже более пятнадцати лет. Что случилось? Что не так с этим омегой? Братья окружили президента и пытались понять, что у того на уме. На самом деле они были правы, ведь поведение Пак Чанёля немного отличалось от обычного. Всё же они были знакомы с самого детства, даже жили в домах напротив. Альфа О Сехун и бета Хуан Цзы Тао являлись приёмными сыновьями Ли Боры — семейного доктора семьи Пак. Так как женщина и её муж были бетами, они не могли иметь детей, поэтому предпочли подарить лучшую жизнь детям из детского дома. Этими детьми как раз и стали эти двое — Сехун и Цзы Тао. Хоть они и не были родными по крови, всё равно считали себя настоящими братьями и стали друг для друга надёжной поддержкой и опорой. С Пак Чанёлем они подружились ещё давным-давно, в детстве, так как часто пересекались и задирали друг друга. А когда они выросли, и Паку пришлось возглавить корпорацию, братья поддержали альфу и даже стали работать на него, иначе никому другому тот не смог бы довериться. — Раздражаете! — альфа отмахнулся от них, как от назойливых мух. — Ты не такой человек, что притащит первого встречного омегу домой, уложит в собственной спальне и ещё позовет своего доктора, чтобы она осмотрела его. — Хоть у него течка, ты даже ни разу не прикоснулся к нему. Удивительная у тебя выдержка, как для альфы, — Хуан Цзы Тао хмыкнул и поставил перед альфами две чашки с натуральным кофе. — Да и пахнет он той фигней, что ты любишь. Постоянно же напоминаешь Сехуну заказывать не обычную корицу, а эту, ну… — Кассией, он пахнет кассией, — секретарь закатил глаза. — Точно! Ты даже когда-то упрекнул меня в том, что я сделал тебе кофе с корицей, а не с кассией, — Хуан Цзы Тао оперся о столешницу и состроил грустное лицо. — Обидно, вообще-то, было. Они же почти одинаковые, какая вообще разница… — Они разные! — Пак Чанель сам опешил от того, что разозлился из-за такой мелочи. — Кто-то сегодня слишком эмоциональный… — Просто… — Пак неосознанно дотронулся до своего бедра. — Кажется, Бэкхён мой истинный.