Подари мне шанс

Больно. Больно. Больно. Иззи не хочет больше стараться выжить. Но и умереть не выходит, сколько не пытайся. Бессмысленное существование, разбитые идеалы и принципы. Он, тот самый непревзойденный Иззи Ловкач плачет на глазах у своей команды, как девчонка, позорно, слабо, уязвимо. Он, тот самый старпом, правая рука Черной Бороды слезливо признается капитану в любви и умоляет его поговорить. Он, тот самый непроницаемый, как железная стена, морской волк Иззраэль Хэндс, искренне благодарит жалкого, никчемного и просто невероятно отвратительного по его меркам Стида Боннета, за то, что тот спас его шкуру от смерти, а он, мерзкий блондинистый ушлепок просто проходит мимо него, словно Иззи совершенно не существует. А может так и есть... Та хрень, что происходит с тобой, явно хуже смерти. Хэндс отчётливо помнит эти слова, которые он тогда сказал Эдварду. Иззи так и не понял, почему они не вернулись ему обраткой из судорожно-дрожащих от злобы губ Черной Бороды. Что-то вроде: Смотри, та хрень, что происходит с тобой, явно хуже жизни, которой ты предпочтешь смерть. Одни только унижения и увечья. Это должно было что-то значить, что-то вроде мести или просто перенаправление негатива и боли? Хэндсу хочется верить, что все это Эдвард сотворил, только чтобы показать ему, что он не имеет права заставлять его быть тем, кем он больше быть не хочет. Но в этом ли вся проблема? Только с Черной Бородой, с жестоким бандитом и головорезом Хэндс чувствовал себя значимым, оцененным, любимым... От Эдварда же он ощущал к себе лишь холод, непонимание и изнуренное чувство долга. Отвратительно. Неужели Иззи заслужил только это чувство? Словно нехотя возвращаешься к нелюбимой жене лишь потому, что там стабильно и известно, что тебя ждёт. Иззраэль намерен сделать ещё одну попытку исчезнуть из этого мира. За бортом луна утонула в море. Если у луны получилось, то у него точно получится. Нога, а точнее ее отсутствие гарантирует верную смерть в тесной и голодной пучине морских вод. А значит Иззи кренится все ниже и ниже, страдальчески пыхтя. Его тут ничто не держит. - Прекрасная ночка, не правда ли? - где-то рядом, почти под рукой послышался чей-то до белых костяшек знакомый голос. Хэндс обернулся на звук и увидел Боннета, задумчиво влипшего взглядом в луну. - Несомненно, капитан. - желчно съязвил Иззи, продолжив свое нелегкое дело. Перекинуться через борт корабля с одной ногой куда сложнее, чем он думал. - Есть же шлюпка. - Стид нахмурил свои брови и исчерпывающе взглянул на будущего суицидника. - Если спущусь на шлюпке, то точно не решусь... - последняя попытка прыгнуть за борт не увенчалась успехом, и Иззи топорно и обессиленно упал на палубу, сокрушенно захохотав. Боннет грустно смотрел на эту жалкую картину. - Подсобить? - Стид и не мог придумать ничего лучше, в данной ситуации. - Да пошел ты, Стид Боннет. Да он издевается. Если даже он, пират-Джентльмен, удерживающий в своих спасительных объятиях жизнь каждой даже самой незначительной твари, говорит ему такое и сам готов помочь ему выкинуться в море, тогда это конец. - А хотя знаешь, что? Давай! Подними мое уебищно-неповоротливое тело и скинь в долбанное море! На красных глазах Хэндса заблестели горькие и уродливые слезы. В груди у Боннета сжалось что-то очень неприятное. Он впервые увидел Иззи. Не так, как он смотрел на него раньше, сквозь розовую призму, как размытое мельтешашее и надоедающее пятно на фоне четкого и красивого Эдварда. Сейчас он был не пятном, не размытой тенью, он был человеком, живым, настоящим и существующем в его мире. - Знаешь, я так зол на тебя. - слишком уж серьезно начал Стид, игнорируя просьбу своего врага. - Если хочешь знать, я правда не убивал его, ну т.е. не делал попыток, я был там, когда Джим кинул в него пушечное ядро, я не остановил это, и возможно... я виноват, что он чуть не умер, но ты не знаешь, каким стал Эд... - Иззи был словно в трансе, маски упали, да и ради Боннета эти маски надевать не особо хотелось. - Мы так много боли причинили друг другу и Эду... - Стид сел на мокрую палубу рядом с Хэндсом. - Как он? - Спит. Но живой. - Боннет нервно улыбнулся. - Если не сдохну до того, как он очнётся, то он меня прикончит. - безнадежно заключает Иззи, падая всем корпусом на деревянную палубу и дрожа всем телом, то ли от холода, то ли от лихорадки. Стид с секунду помолчал, а потом резко подорвался с места. - Вставай! - Что? Отьебись, куда? - Иззи был лёгким и физически ослабленным сейчас, поэтому поднять его хрупкое тельце было не так сложно. - Пошли! - Боннет, я второй ногой клянусь, если ты меня блять сейчас не отпустишь, я тебе глотку выгрызу! - Да заткнись ты уже! Капитан привел чужого старпома в свою каюту, успев получить несколько ударов по ногам, ссадины на щеке от ногтей и один очень болезненный укус в плечо. Боннет аккуратно, как только смог усадил своего одноногого неприятеля на диванчик, где они обычно сидели с Эдом. - Это очень грубо с твоей стороны! - буркнул обиженный Стид, стоически выдержавший кошачьи истерики Хэндса. - Лизни мой хер! Иззи вопросительно смотрел на взбалмошного капитана, который шустро бегал по каюте и что-то искал. Уходить особо не хотелось. Здесь все ещё пахло Эдвардом. Было тепло, значительно теплее, чем на палубе под открытым небом. - Кошмар, все выкинули, книги, ткани, картины, больные ублюдки! - негодующие сокрушался Стид, растапливая камин и зажигая лампады. Вокруг все выглядело крайне неуютно, пошарпано, с привкусом резни, боли и разбитых надежд. - Какого хера, Боннет? - Хэндс до сих пор не понимал, чего от него хочет этот сумасшедший. - Твое дело заткнуться и сидеть! Тебе какая разница, ты все равно хочешь сдохнуть. - раздражённо буркнул Стид, заглядывающий в закрома своих шкафов. - Оу, папочка, скажи мне что-нибудь ещё такое! - глумливо пропел Иззи с придыханием, в глубине души подметив, что Боннет сильно возмужал за это время. Стид отчего-то весело крякнул, затем одним движением оказался возле своего врага, наклонившись. В руках сзади он прятал что-то большое. - Я рад, что ты держишь позитивный настрой. - натужно улыбнулся блондин, резким движением укрывая одеялом вздрогнувшего от неожиданности Иззи. Хэндс не смог ничего ответить на этот странный и очень далёкий от него жест, утопая в тепле толстой мягкой ткани, пропитанной табачным дымом. Это было одеяло Эда. - Где здесь хоть какая-то выпивка? Мою, очевидно, либо выпили, либо сбросили в море. - Боннет устало плюхнулся рядом с Хэндсом. - Спроси у своего любимого. - глухо отозвался старпом, злобно сжимая губы. - Понял. Я мигом, никуда не уходи! Стид без каких-либо раздумий выпрыгнул с дивана и расторопно засеменил в сторону каморки с выпивкой и Эдом. Черная Борода спал мирным сном и был похож сейчас на какое-то дикое мохнатое животное. Боннет любовно и очень осторожно поцеловал его в лоб, и слегка пошумев бутылками, достал из ящика с выпивкой бутылку пиратского рома, тихо выскользнув из каморки и попутно одаривая Эдварда нежным взглядом. - Я пришел. - победно заулыбался Стид, хвастаясь пыльной бутылкой перед разморенным Иззи. - Я понял, ты хочешь меня поджечь. Это одеяло, лампы, выпивка. - скептически ощерился Хэндс, и если бы у него был загривок, то он бы сейчас стоял колом. С лица Боннета сползла счастливая улыбка, и он одним сердитым махом откупорил крышку и глотнул горького пойла, с непривычки поперхнувшись и с лихвой откашлявшись. Иззи саркастично расхохотался. - Слабак! Какой из тебя пират? Стид с явным раздражением сел рядом со своим врагом и грубо протянул ему бутылку. - Твоя очередь. Иззи с азартом взглянул в окосевшие, но ещё осознанные глаза Боннета, и ядовито окрысился. - Легко. Хэндс с лёгкостью сделал три больших глотка, вызывающе смотря на своего оппонента. С его губ до подбородка потекла золотая струйка алкоголя, заблудившись в платиновой бороде. Стид достал из кармана платок и вытер ее. Так просто взял и вытер. Иззи охуел. Он даже сказать ничего не успел, как ткань и рука проклятого Боннета прошмыгнула по его губам. Что это блять было?! Хэндс был одновременно зол, так зол, что ярость свистом прозвенела по его ушам, но неизведанное чувство нежности, которое к нему проявили, которое он так редко ощущал, это внимание, этот долгий и понимающий взгляд, всепрощающий, убаюкивающий, все это не позволяло Иззи хорошенько прописать Стиду по его наглой холеной физиономии. Он не придумал совершенного ничего лучше, как перевести все это в похабный грязный поцелуй, имеющий под собой только ненависть и чувство первенства, желание доказать своему главному сопернику, что он, Иззи, лучше, что он достоин любви Эдварда куда больше. Но получилось совсем иначе. Когда ему ответили. С чувственностью, принятием, без отвращения и мыслей о том, что ты сейчас должен быть не в этом месте и не в это время. Хэндс упал в осадок, а глаза позорно заблестели. - Я всегда думал, почему ты такой. А тебя просто не долюбили... - Ласково и елейно прошептал Стид Иззи на раскрасневшееся ухо. По гладкой, точно вымытой морскими волнами, скуле потекла горячая живая слеза. - Я не буду с тобой трахаться Боннет. Это все, это ничего не значит... - натужно завопил Иззи, пытаясь оттолкнуть от себя такого успокаивающего и одновременно раздражающего Стида. - Я знаю. Я лишь хочу показать тебе, что любовь, это не удары и отрезанные конечности, не унижения и оскорбления...- Боннет тактично намекнул на чувства Иззи к Эдварду. - Да что ты знаешь о любви! - всхлипнул измученный Хэндс, продолжая шипеть и уворачиваться от цепких рук Стида. - Ты прав, я мало, что знаю о любви, но я знаю, что когда делаешь так... - блондин по рукам сзади обхватил дергающегося старпома. - становится немножко лучше. Иззи понял, что это точный крах. Ничто теперь не имеет смысла, если его обнимает чертов Стид Боннет, и он больше не хочет ему сопротивляться. Хэндс рыдает утробно, больно, воет, как белуга, дрожит, всхлипывает, дребезжит, а Стид сжимает его в объятиях все сильней. - Не отпущу, пока все из себя не выжмешь. Плачь, пока есть силы, я помогу тебе. - Т-ты да-же не пред..ставляешь, как я те-бя ненавижу! - сквозь слезы рычит сейчас не дикий голодный зверь, не разъяренный старпом, даже не Иззраэль Хэндс, а маленький недолюбленный мальчик, жаждущий, что хоть кто-то обратит на него внимание. - Я знаю, знаю. Говори больше, говори обо всем, что думаешь. - Стид по-отечески зарывается носом в его седую макушку и чувствует запах моря, крови и чего-то совсем светлого, будто запах какого-то детёныша, птенца, младенца, щенка, кого-то очень беззащитного и нежного по своей сути. - Если бы не ты! Все бы-ло бы хо-ро-шо.... Но ты все испортил, а потом я все ис-портил... И мы... испортили Эда, а он сломал меня... - Иззи несколько обмяк и стал всхлипывать гораздо тише. - Мы натворили делов, но ты должен знать, что ты нужен команде, ты нужен Эду и нужен мне... - как-то вырвалось слишком уже многозначительно. - Не нужен! Ни-кому! Ни команде, ни Эду, и уж точно ни тебе, а делаешь ты это все только ради того, чтобы потешить свое вонючее э-го! - новая волна истерики заполнила пространство капитанской каюты. - Это неправда. Мы можем вместе все исправить. Вернуть все, как было, стать семьёй. - Стид искренне верил в это и страстно желал простить Иззи и Эда, а также всю команду, а в особенности простить самого себя. - Ради чего? - Хэндс несколько успокоился. - Чтобы вы трахались с Бородой в каждом уголке этого блядского корабля, миловались, шутили, примеряли наряды, а я смотрел бы на все это и радовался жизни? Боннет только крепче сжал измученного Иззи и на ухо прошептал: - Прости. Прости меня за все. За то что разрушил твою жизнь. Я никогда не смотрел на все с такой стороны, я всегда смотрел только на себя, как я выгляжу в той или иной ситуации, что обо мне думают. Но я никогда не думал о тебе, о том, сколько боли я могу причинить человеку, на которого я даже не обращал внимания. Ты достоин большего, ты достоин любви, настоящей, искренней. Ты прекрасен. Тебе нужно лишь расслабиться и плыть по течению, тогда море само приведет тебя к твоей судьбе. Там не будет боли и крови, там будешь лишь ты и твоя любовь. - А моя нога? Кто сможет полюбить меня таким? - противился упрямый старпом, сонно смежая веки. - Твоя нога ничего не значит. И никогда не будет значить. Главное, что ты жив. Боннет услышал мерное и спокойное дыхание Иззи и облокотившись о спинку дивана, аккуратно положил его голову себе на колени. - Боннет, не смей... - сонно пробормотал Хэндс. -Тише, засыпай... Хочешь сказку про деревянного мальчика? - Блять. Да. - Иззи сдался. Не успел Стид открыть рот, как на пороге стоял полушатающийся Эдвард Тич. - А мне не не хочешь рассказать сказку про деревянного мальчика? Я бы послушал. - его ярость чувствовалась на физическом уровне, оседая на коже раскаленной металлической стружкой. От тихого голоса Черной Бороды Хэндс машинально подпрыгнул с дивана, едва удерживая равновесие на одной своей ноге. - Эдвард. - только и успел произнести ошарашенный Иззи. Тич нездорово ухмылялся. - Вот как все выходит. Я там валяюсь в отключке, а здесь мой долгожданный пират-Джентльмен в теплой каюте пригрел эту мерзкую безногую крысу. - Эд, прекрати так говорить! - возмутился Боннет. - Иззи, на выход. - замогильно заключил Кракен, только одним взглядом уверяющий Боннета, что сейчас произойдет что-то очень недоброе. Хэндс взял костыль и покорно поплелся к выходу. - Нет, Эдвард, ты не посмеешь! Прекрати немедленно! - Боннет метался, даже не представляя что ему сейчас делать. Иззи миновал расстояние от дивана до Черной Бороды, растерянно остановившись на порожках и вплотную прижимаясь плечом в грудь своему капитану. Даже не взглянув на своего любимого, он обернулся к Стиду. - Вот и смерть моя пришла. - горестно улыбнулся тот, помешано рассмеявшись, чем заразил Эдварда. Они смеялись друг другу в лицо, как старые добрые друзья. Они знали, что, как только они переступят порог этой каюты, все это исчезнет навсегда. - Я не думал, что когда-нибудь это скажу, но береги его, приятель. - Хэндс в последний раз взглянул в эти жгучие и прекрасные глаза Кракена, и сердце его истерзанное пробило судорожный ритм. - Как мило. - желчно выпалил Тич, его лицо на секунду искривилось в отвращении. И тогда Иззи понял, что пора... Морской влажный ветер обдувал серебряные волосы Иззраэля. Как хорошо было сегодня. Этот короткий сон на коленях Боннета был лучшем за всю его жизнь. Без кошмаров и бессониц, без видений и холода. Какой хороший вечер. Оружие дулом угрожающе смотрело ему в лицо. Но Иззи улыбался. Так приятно. Ему уделили внимание. И даже сейчас, его не выкинули, как ненужный мусор куда-то в угол, его убивают, тратят свое время, силы. Он не пустое место. - Ты готов умереть, как настоящий пират? - даже сейчас Эд позволяет ему уйти в другой мир с честью и достоинством. Это дорогого стоит. - Стреляй уже, заебал! - Хэндс жмуриться, ждёт, ветер жалобно воет. Так спокойно. И он просто плывет по течению, как и советовал Боннет. Так правда легче жить, хоть и последние несколько секунд. Однако проходит куда больше. А смерть так и не приходит. Иззи разлепляет глаза, дабы обматерить Эдварда за его нерешительность, но видит перед собой спину Стида. А затем команду, спешно встающую рядом с ним. - Эдвард Тич, сейчас ты находишься на владениях капитана Стида Боннета, точнее меня, а это значит, что все присутствующие здесь автоматически становятся членами моей команды, и я не позволю тебе причинять им вред. Они моя семья. Хочешь убить Иззи, тогда убивай и меня. - Да, Борода, вам явно нужно отдохнуть и расслабиться. - вставил свои пять копеек Олу. - Да, они правы, если мы все для тебя ничего не значим, тогда убей нас. - грудью вперёд выдвинулся Джим. - Иззи наш друг! - коротко, но душевно воскликнул Клык. - Хватит нас мучить! Мы тебе не игрушки, чтобы издеваться над нами, стрелять в нас, выкидывать за борт! - истерично зорал Люциус. - Тише, любимый, все наладится. - Пит обнял своего бойфренда и гневно посмотрел на Бороду. - Ну а если он мудила! - не унимался парень. Все члены экипажа начали высказывать вслух свои недовольства, и на корабле поднялся шумный гул. Эдвард с обидой смотрел в глаза Боннета, что своей спиной закрывал Иззи. Тич наставил пушку в лоб Стиду, по смуглым щекам Кракена бежали слезы, а рука с пушкой дрожала. - Вы все, вы хоть знаете, что я пережил!? Ты знаешь, что я пережил? - безумно и отчаянно прокричал он в толпу, а затем лично Боннету в лицо. - Да ладно, тебя просто бросили! - насмешливо ответил Джим. - Да, ты слишком драматизируешь! - выкрикнул французик. - Вы совсем ничего не понимаете! Вы все хотите свести меня с ума! Вы все предатели и кучка вонючих ебаных придурков, никто меня не понимает! - Черная Борода резко выстрелил себе в нижнюю челюсть и упал на палубу в обморочном состоянии. Промахнулся. Стид бросился к нему. - Все хорошо! Он дышит! Он просто потерял много сил... - Ну ебать... - послышалось где-то из толпы. - Королева драмы! Капитан встал на ноги и торжественно воскликнул, едва сдерживая ужас и волнение: - Ребята, я придумал, мы отправляемся в отпуск!

***

Все разошлись по каютам. Светало. Иззи Хэндс стоял на палубе на том же самом месте, откуда хотел спрыгнуть. - Все ещё хочешь умереть? - также незаметно подкрался Стид Боннет. Удивительно, как за несколько часов они поменялись друг у друга в глазах. - Не знаю. Может быть. - честно отвечает Хэндс. - Ты многое упустишь. - печально говорит Стид, за этот вечер привязавшись к этому человеку, но понимая, что он не может решать его судьбу. - Спасибо тебе и команде. Я у вас в долгу. Возможно только это меня сейчас и останавливает. - тихо, будто журчащий ручеек, прошептал Иззи. - Я могу ещё немного помочь тебе в этом решении. Раз ты мой должник - Боннет хитро заулыбался. - научи меня всему, что можешь ты. Стиду нужно было выиграть хоть немного времени, чтобы вдохнуть в Иззи жизнь и научить его прелестям безнасильственного существования. Хэндс хоть и оживился, но вида не подал. - Это невозможно. Должны пройти годы... - скептически начал Иззи, усмехаясь. - Ты нужен мне и команде. Помоги нам все вернуть, а потом можешь прыгать, раз уж так хочется. - Стид ловко, но беззлобно сманипулировал. У бывшего старпома не нашлось аргументов против. Он кому-то нужен. В него верят и просят о помощи, а не просто приказывают. - Ладно. - За Эда не волнуйся. Он болен и больше не причинит тебе вреда. Мы вылечим его вместе. - Ебучий Стид Боннет. - впервые за долгое время Иззи смеётся так свободно и счастливо. Он не умрет. Не сегодня. Не сейчас.