Зёрна упали в землю Зёрна просят дождя Им нужен дождь
В провинциальном небольшом городке шел уже третий день дождь. Пора была осенняя, где-то опадали листья, где-то их уже не было. На дорогах образовались большие лужи. Птицы, которые еще остались в живых, плескались и умывались, пока был такой шанс. В этом городе бой прошел где-то, неделю назад и сейчас все было тихо. По пешеходу шел один из разведчиков Камерамен. Его серийный номер был сто сорок пять. Один из старых когда-то выживших первенцев. Война со Скибидистами шла вот уже шестой год, а они так и не продвинулись к победе друг с другом. Одни побеждали, так другие придумывали новые планы, а потом вырывались вперед и так по кругу. Все они устали воевать, даже сами Скибидисты, но проигрывать никто из сторон не хотел, потому выживали, как могли. Сто сорок пятый зашел в небольшой магазин, ну раньше это место было магазином, теперь же там ничего нет. И как убежище тоже было не ахти, но выбирать не приходится среди других развалин. Камерамен повесил на спину свою энергопушку и открыл дверь, что вела в комнату, которая похожа на гостевую. Правда кровати тут не было, зато был небольшой диван, рядом стоял столик и по бокам пара тумбочек. К сожалению, шкаф был сломан, оттого его пришлось выкинуть на свалку. Присев на жесткий от времени диван, Камерамен невольно задумался о битве, что прошла не так давно.Разрежь мою грудь Посмотри мне внутрь Ты увидишь, там всё горит огнём
Скибидисты наступали целой длинной волной на них. И ужасно было не то, что там были мелкие, а в крупных особях. Навороченные пилами гиганты, или с большими пушками наперевес, они шли и наступали шаг в шаг. Давили, рубили, убивали. Конечно, Камерамены и сами пытались их одолеть, но против таких гибридов было несколько тяжело. Один большой Скибидист с пилами во время удара смог отрезать целую руку у Камерамена. Радовало то, что они не могут говорить, а значит и кричать им нечем. Они умирают в тишине, но вполне ощущают всю ту боль, что происходит с их телом. У Скибидиста была улыбка на лице или лучше сказать, оскал. Наблюдая, как Камерамен держится за тот отросток руки, что у него когда-то был, для него это было прекрасное представление. Будто удовлетворение в его несуществующей уже давно, душе.Через день будет поздно Через час будет поздно Через миг будет уже не встать Если к дверям не подходят ключи Вышиби двери плечом
Камерамен упал на землю, все еще держась за свою сломанную руку. Он мог наблюдать, как другие убегают кто куда. Кто-то ломится в двери с надеждой, что ему удастся скрыться там от Скибидистов. Конечно, ключей от дверей у них никогда не было и не будет, оттого остается только выламывать двери, или окна. Он повернул свой объектив на стоящего рядом с ним Скибидиста. По телу пробежался небольшой ток, как мурашки по телу. Когда в его взор попало лицо, что с большим оскалом смотрело прямо на него, неотрывно и так, черт возьми, страшно! Он немного дернулся, капли бордовой, а может даже и черной крови капнули на сырую землю. Первые капли дождя стали попадать в его экран, что записывал вот уже добрую половину десятиминутного времени.Мама, мы все тяжело больны Мама, я знаю, мы все сошли с ума
Когда весь этот бред стал таким обыденным? Когда умирать стало так правильно для них? Когда они стали такими больными от всех этих циклов? Одно все знали, они уже давно перешли свою черту, они уже давно сошли с ума. Вместе с этими толчками.Сталь между пальцев, сжатый кулак Удар выше кисти, терзающий плоть Но вместо крови в жилах Застыл яд, медленный яд
Когда они давали хороший отпор толчкам, порой начинаешь задумываться, а стоит ли оно того? Сталь так сверкает в руках Спикермена, он невольно сжимает её в своих руках глядя на зажатый унитаз перед ним. Его взгляд был далеко не диким, а скорее с нотками страха? Подходя ближе, можно заметить, как быстро он трясётся от страха, как пищит свое «Скибиди», пытается что-то сказать, да не может. Потому что никому нет дела до него, и потому что никто никогда не поймет его. Сталь так хорошо лежит в руках, так правильно, покорно, удобно, желанно. А сколько крови оно расхлещет за собой? Сколько Скибидистов оно убьет вот этими умелыми руками? Сколько яда оно сможет впитать в себя? Столько, сколько его хозяин захочет.Разрушенный мир, разбитые лбы Разломанный надвое хлеб И вот кто-то плачет, а кто-то молчит А кто-то так рад, кто-то так рад
Мир уже давно не тот, что прежде и никогда не вернётся в прежнее русло. Не потому что не сможет, а потому что никому это не нужно. Камерамены уже давно смирились, с этой потеряй. Спикермены давно оплакали свое, конечно все скажут, что они как бы дух команды и будут правы, но даже им порой бывает грустно. Оттого они молча скорбят по своим ушедшим товарищам, не включают музыку на всю базу, и не веселятся, уходя в пляс. Телименам было почти все равно, они смирились с миром самыми первыми. Потому, они перестали помогать Камераменам на каждом убогом шагу. Им просто это не выгодно, так подставлять себя, когда их и так было мало. Наблюдая за тем, как течет этот мир, как он разваливается на глазах, как все потеряли надежду. Все приходит в старое русло, когда человечества больше нет, нечему загрязняться. Природа снова берет свои права на этот мир, переходя в новый или даже старый этап эволюции. Астроскибидисты наблюдали, как мир понемногу восстанавливал сам себя. Как в разрушенных городах были первые пробитые ростки деревьев. Как лианы пробивались и окутывали разрушенные постройки, которые когда-то принадлежали людям. Людей к слову тут больше не было, человечество было уничтожено или превращено в новый век эволюции. К слову, Астроскибидистам тут делать было нечего, все, что они хотели давно выполнили. А те Камерамены, что еще пытаются дать отпор? Ну что ж, им все равно на них, они больше не имели никакого приоритета у Вышестоящих. Настала долгожданная пора, когда им надо уходить, улетать и порабощать другие миры, а то даже и галактики. Здесь больше нечего было делать….Ты должен быть сильным Ты должен уметь сказать Руки прочь, прочь от меня Ты должен быть сильным Иначе, зачем тебе быть
Джи-мен не мог поверить, что когда-то такие высшие существа, что прилетели из космоса, просто взяли и оставили их гнить на этой Земле. Конечно, он и Доктор догадывались, что были не больше, чем просто пешки в их игре по захвату планеты. Но, чтобы вот так взять и бросить их разбираться с Титанами и другими, кто пытается дать отпор. Когда-то Астроскибидисты пытались поговорить с ним, но по большей части, они были всегда недовольны. И как бы Джи не тянулся к их Вышестоящим, они всегда били его по рукам. Такой высокопоставленный Туалет, как Джи-мен не должен просить их о помощи. Они и так дали все, чтобы одолеть врага, никто не виноват, что Джи просто не может быть сильным достаточно, чтоб одолеть своих врагов. И это было даже немного забавно и смешно для Астротуалетов. Особенно, когда они усмехались с нахальными мордами прямо в лицо Джи-мену. А их простой ответ, что он не нужен им, если просто не может справиться с двумя Титанами, выводили его всегда из себя.Что будут стоить тысячи слов Когда важна будет крепость руки И вот ты стоишь на берегу И думаешь плыть или не плыть
Для Астротуалетов нет никаких границ, чтобы одолеть своих врагов, однако они с упертой поступью дали этот шанс Джи-мену и Ученому. И когда проигрывать постоянно Титанам было уже невмоготу, Ученый стал создавать Скибидистов все страшнее и страшнее. Опасность была высока настолько, что это бралось, как в одну сторону, так и в другую. Большие Скибидисты были вполне опасными, но неповоротливыми настолько, что могли спокойно задеть даже своих. У них когда-то давно был выбор, когда они еще могли стоять на одиноком острове и думать, куда плыть и как поступить. И выбрав только один путь, им нужно идти только до самого конца, даже если этот конец будет и для них смертельным. Джи-мен во главе с Ученым отчаялись одолеть своих врагов настолько, что терять им больше нечего. Все, как говорится или ничего….Мама, мы все тяжело больны Мама, я знаю, мы все сошли с ума Все тяжело больны, мама я знаю Мы все сошли с ума
В конце концов, Скибидисты уже давно потеряли себя, свою личность, свой мир и настолько отчаянно они сражаются с Камераменами и Титанами. От этого вроде и грустно, и все же так смешно, в плохом смысле. Вся эта война не принесет никому из них пользу, погибнут, в конце концов, все. Отчаянные Камеры, Спикеры, Телевизоры, Титаны и даже сошедшие с ума Скибидисты. А ведь все начиналось так внезапно, и все еще был шанс хоть как-то спастись от безумия, если бы люди остановили Скибидистов в первый день наступления. Может быть, всех можно было спасти, и не было бы так много жертв. А теперь все что остается, это пожинать плоды, всем. Камерамен удобно устроившись на жестком диване, стал отключаться от системы, чтобы хоть немного поспать, а заодно и подзарядить свои системы. Пока за окном шел вот уже неделю проливной дождь, пока мокрые капли стекали по стеклу, и образовывали большие лужи на потрескавшемся асфальте.