Не хочешь сходить со мной на свидание?

— Чуя, дорогой, ты ничего не хочешь мне рассказать? — спросил Дазай. — Возможно, есть что-то, что мне следовало бы знать? — Да. — ответил Чуя. — Я был бы реально не против потрахаться с Фёдором. Наверное это потому что вы с ним пиздец как похожи. — Фёдор, а ты? — Дазай обратился к нему. — Аналогично. — Ну вот, Николай, видишь как всё просто? — спросил Осаму. — Нужно просто нормально спросить. — Я спрашивал не об этом! Я спрашивал о том, что между вами было! — Ладно. — спокойно продолжил Дазай. — Что между вами было, Чуя? Кроме того, что мы видели здесь. — Меня накрыло, когда я пел. Я разревелся и выбежал из клуба покурить. Хотелось сбежать… Как всегда. Фёдор это заметил и вышел за мной. Мы поговорили и я сказал, что хочу уйти и прогуляться. Он забрал вещи и мы пошли гулять. По дороге курили и разговаривали о моём состоянии. По душам. Потом он провёл меня в закрытую Третьяковскую галерею, где мы были два часа и обошли всё вдоль и поперёк, активно обсуждая искусство. А дальше… — Что дальше, Чуя? — спрашивал Дазай. — Я почувствовал что-то, что раньше никогда не чувствовал. И спросил, нормально ли, что я хочу его поцеловать. — Фёдор? — Николай обратился к нему. — Я почувствовал тоже самое и сказал, что наверное нормально, потому что я тоже хочу его поцеловать. Мы стояли и обсуждали, какие у нас есть варианты с учётом этой ситуации — отдаться порыву чувств и разрушить отношения или сдержать его и вернуться. Как видите, мы вернулись. Ничего не было. — Чуя, что ты почувствовал? — спросил Дазай. — Я почувствовал, что меня впервые в жизни кто-то по-настоящему понял. — сказал он и на его глазах появились слёзы. — Никто и никогда не мог так хорошо описать то, что происходит внутри меня и что с этим делать. Никто никогда не понимал одиночество, которое я постоянно испытываю. Никто никогда не понимал мою глубину и как с ней сложно жить. — Чуя плакал, глядя в глаза Осаму. — Прости меня! Я не думал, что так получится. Дазай глубоко выдохнул. — Федя, это правда? Это всё правда? — спросил Николай, буквально трясясь от паники. — Да. Я почувствовал то же самое. Прости меня. — спокойно ответил Фёдор, глядя на Чую и больше переживая за него, чем за истерику Николая. Он заметил это и схватив пачку сигарет и убежал на балкон. — Я успокою его, а вы… — сказал Дазай — делайте, что хотите. Это не та ситуация, на которую я могу как-то повлиять. И я всё понимаю. — он ушёл вслед за Николаем. И Чуя тут же разрыдался, как будто сдерживался только из-за Осаму рядом. Он выл и захлёбывался в своих слезах. Он натянул свою одежду обратно на торс. Нашел на столе телефон и молча направился к выходу. — Куда ты собрался? — спросил Фёдор. — Нахуй подальше отсюда! — крикнул Чуя. — Ты уверен, что это лучшее решение? — Да! Все проблемы из-за меня! Из-за того что я приехал сюда! Вы сами говорили, что я тут нахуй не сдался! Я всё обосрал! — он натягивал пальто и надевал ботинки. — Не бери на себя слишком много. Куда ты хочешь уехать? Ещё и без вещей? — Я не знаю! Куда-нибудь! Отель себе сниму или улечу куда-нибудь! — кричал Чуя и продолжал плакать. — Хочешь я дам тебе ключи от своей второй квартиры? Побудешь там один столько, сколько будет нужно. — Пиздец, я стою и кричу на человека, который искренне пытается обо мне позаботиться. И этот человек не мой парень. СУКА! Что за пиздец происходит! ААААААА! — Чуя упал на колени и ревел. Сердце бешено колотилось в груди. На крики прибежали Осаму и Николай, оставаясь вдалеке и молча наблюдая за тем, как Чуя в верхней одежде валяется на полу и плачет, а Фёдор спокойно опускается на корточки рядом с ним. — Чуя, послушай меня пожалуйста. — НЕТ! ПОЖАЛУЙСТА! МНЕ НУЖНО ПРОСТО УЙТИ! — кричал Чуя, продолжая захлёбываться в слезах. — Для начала тебе нужно успокоиться, сделай пожалуйста глубокий вдох. — сказал Фёдор, но никакой реакции не последовало — Чуя. Глубокий вдох, пожалуйста. Чуя послушался. — Умничка, а теперь выдох. Чуя выдохнул. — А теперь повтори так ещё 10 раз, хорошо? Дыши, а я буду считать, хорошо? Он кивнул головой, продолжая плакать. — Раз… Два… Чуя, дыши пожалуйста. Три… Четыре… Пять… Чуя, продолжай. Шесть… Семь… Восемь… Девять… Десять… Ну посмотри, какой ты молодец. Как себя чувствуешь? — мягко говорил Фёдор. — Можешь приподняться и сесть? Тебе помочь? Чуя кивнул и Фёдор помог ему сесть, оперевшись на стену. — Посмотри на меня пожалуйста. Как ты себя чувствуешь? — Плохо. — Что конкретно плохо? Какие эмоции ты испытываешь сейчас? — Я чувствую вину. Мне стыдно. Мне грустно. Мне больно. И мне страшно. Я не знаю, что делать, поэтому хочу убежать. — У тебя ничего не болит? В теле. — Нет. Всё в порядке. — Почему ты так сильно расстроился, что произошло? — Я решил, что всё испортил. — Что конкретно ты испортил? — Я сломал свои отношения, ваши отношения, поставил под угрозу совместную работу. — Вы с Осаму расстались? — Нет. — Мы с Николаем расстались? — Нет. — Мы отменили работу над проектом? — Нет. — Тогда что ты испортил, Чуя? — Я причинил боль вам троим и себе тоже. — Такое бывает. Боль — это часть жизни, понимаешь? Мы испытываем разные эмоции. Радуемся, злимся, грустим. И ситуации тоже бывают разные. И бывает такое, что кто-то причиняет боль тебе или ты причиняешь боль кому-то. Согласен? — Да, но… Я ведь сделал это специально. — М? Ты хотел причинить боль всем и себе? — Я хотел вас проучить за то, что обсуждали меня за спиной и недооценивали. А то, что произошло дальше.. — Что произошло? — Наша с тобой прогулка. Если бы я не убежал, то ничего бы не произошло. — А почему ты убежал? — Потому что у меня началась истерика. — Из-за чего она началась? — Я эмоционально пел песню, которая для меня очень много значит. И я посвятил её Осаму, но он как будто не смог прочувствовать то, что я хотел до него донести. — Как ты пришел к этому выводу? — Я наблюдал. Я увидел. Я почувствовал. Ты понимаешь как это? Видеть человека насквозь, а там будто пустота. Потому что дверь внутрь закрыта. Это причиняет мне боль. — Я понимаю тебя. Тебе не хватает душевного контакта? — Да — Поэтому я тебе понравился? Потому что у меня открытая душа? — Да, я чувствую тебя, а ты меня. Наше взаимодействие оно живое. Дазай и Гоголь стояли в ахуе от всего этого диалога. Мало того, что Фёдор успокоил истерику Чуи, так ещё и вывел на поверхность реальную проблему и ситуацию. Они переглянулись, понимая, как сильно облажались в своих отношениях. И сели на диван пить. Фёдор чувствовал их присутствие, но обернулся только сейчас, когда услышал шум. — Хочешь пойти покурить на балкон? Или во двор? — Пойдём на балкон — ответил Чуя, снимая пальто. — Проходи, я сейчас приду, хорошо? Чуя кивнул и спокойно утопал. — Так, ну и какой итог? — спросил Фёдор у Дазая и Гоголя, которые сидели и пили. — Я полный идиот, прости меня пожалуйста, Федечка — ответил Николай. — я всё не так понял. — Я не обижался. Дазай? — Спасибо, Фёдор. Я всё услышал. Чую беспокоит эта проблема с самого начала и я не знаю, что с этим делать. — Подумаем и решим позже. Отдыхайте. Мы скоро вернемся. — сказал Фёдор и ушёл на балкон вслед за Чуей. Рыжая бестия стояла свесившись вниз и наслаждаясь видом на ночную Москву. — Выбрасываться только с моего балкона не надо, ладно? — усмехнулся Фёдор. — Ладно, так уж и быть! — Чуя достал 2 сигареты и зажигалку. Прикуривая сначала Фёдору, а потом себе. — Как ты, Чуя? — Мне лучше. Спасибо. Ты психолог? — У меня есть коучинговое образование. И основы психологии, да, но мне там быстро наскучило. — Дазай всё видел? — Только с момента, когда ты упал на пол. До этого нет. Всё хорошо, не переживай. Тем более, что было в Москве — остаётся в Москве. Вечер выдался весёлый, столько приключений! — Не могу не согласиться. Как тебе моя фантазия? — спросил Чуя. — Достаточно глубокая. А как тебе мой поцелуй? — Слишком нежный. Я думал, что ты более грубый в постели. — ухмыльнулся Чуя. — Так и есть. Ты пожёстче любишь? — По настроению. Осаму часто бойкотирует моё желание заниматься сексом. Этим тоже сильно бесит. — Та же фигня. Они посмеялись. И продолжили курить в тишине, пока Чуя не спросил: — Что будем делать? — С чем? Всё уже улажено. — Как? — Они всё видели и слышали. Все подозрения и обвинения сняты. Очень вовремя ты провернул это всё с истерикой конечно, отдаю должное. — Это я могу да. Но я не специально, честно. — Да-да. Да-да… — Фёдор, никому не говори. — Это останется между нами. Я тоже очень хорошо умею разгонять себя на ровном месте. Так что, может переспим? — Холодновато на балконе будет. Они посмеялись и вернулись обратно, наливая себе выпивку. — Ну что, продолжим? — спросил Фёдор. — Или устроим свингер-пати? — Учитывая, что все хотят Чую, это скорее будет групповое изнасилование — посмеялся Николай. — Я не против, только не все сразу! — усмехался Чуя. — А меня никто не спрашивает уже, да? — подал голос Дазай. — Прости, папочка! — ухмыльнулся Чуя и переместился со своего кресла на колени Осаму, обнимая за шею. — Я бы ещё раз посмотрел, как Федя с Чуей целуются — сказал Николай. — Дазай? — Хм… Думаю можно ещё немного выпить, а потом переместиться в более приватную обстановку. Мы понаблюдаем, а потом разойдемся по комнатам, м? Фёдор и Чуя переглянулись. — А? — начал Достоевский. — Чего? — продолжил Чуя. — Мы поболтали и поняли, что нас обоих заводит то, как вы взаимодействуете. А после того, что мы видели и слышали мы поняли, что это не взаимоотношения, из-за которых стоит ревновать. Ну и раз вы задумались тогда о том, что хотите попробовать что-то от нахлынувших чувств, то… почему бы всем не извлечь из этого удовольствие — ответил Николай. — Да, я тоже считаю, что это оптимальное решение. — сказал Дазай. — Это официальное разрешение потрахаться, но на ваших глазах? — удивлённо спрашивал Чуя. — Без проникновений. Прелюдия. А дальше расходимся парочками и уже… — прокомментировал Осаму. — Так что скажете? — Звучит как подстава, — сказал Фёдор. — но даже если так, то я готов к последствиям. Чуя? — Ну я в целом тоже… деньги у меня есть, недвижимость тоже, работа, личный бренд, связи. Разберёмся как-нибудь, если меня решат после этого бросить. — вслух рассуждал Чуя. — Тогда давайте напьёмся! И развлечёмся! — радостно сказал Осаму. Все поддержали и начали пить.