𓆩❤️🩹𓆪
Дин Винчестер любил свободу каждой клеточкой своего тела. Ему нравилось, как ветер бил в лицо и развевал коротенькие волосы. Лучи солнца нежно целовали его веснушчатое лицо. Любимый мотоцикл, со встроенной заглушкой, тихо урчал под охотником, как довольный котёнок. Улыбка, слетевшая с уст парня, словно отвечала на немой вопрос Вселенной: да, он счастлив. В данный момент. В данную секунду. Пока можно было кататься по лесу на любимом малыше… У наследника ХантерКорп, самого влиятельного бизнеса по охоте на сверхъестественных существ, всегда ограниченное время и расписание, в котором изредка удавалось сделать окошко для отдыха. Дин всегда вставал в пять утра, чтобы получить лишний час для жизни — уехать в лес и покататься, слушая лишь природу и собственное сердце. К шести Винчестер уже возвращался и загонял своего Индиана в гараж под неодобрительный взгляд Джо — юная охотница обожала встречать его по утрам у гаража перед работой, лишь бы обменяться парочкой слов. — Всё гоняешь на нём в тихушку? — с нотками издёвки спросила девушка, на что Дин лишь закатил глаза, молча затаскивая мотоцикл. Ему не хотелось говорить о собственной рабской жизни в лапах отца, так ещё и с девчонкой, чья мать могла устроить скандал из-за любого обидного слова в адрес её дочери. — Тебе двадцать шесть вообще-то, а не пятнадцать. Мог бы и дать поворот-отворот своему папаше. — Спасибо, дорогая, я и без тебя знаю, что мне скоро тридцать, — буркнул Винчестер и улыбнулся, в последний раз взглянув на своего белоснежного коня. Ему не хотелось расставаться с единственным источником свободы, что был для него чем-то большим, нежели просто мотоциклом. Закрыв гараж, Винчестер собрался зайти в дом. Прежде чем поехать на работу, ему нужно прийти, помыться, помолиться и приготовить завтрак для Сэмюэля, который с самого детства отказывался питаться купленной едой из ресторанов. Вот же вредина! Джо, почувствовав его раздражение, схватила Дина за руку и развернула к себе. В её карих глазах плескались нотки сожаления. — Прости, я не хотела обидеть, — извинилась Харвелл, стыдливо опустив голову. Дин был уверен, что она не хотела ничего плохого, поэтому аккуратно потрепал её по голове: нежно и так, чтобы волосы не запутались. Ему её искренне жаль. Отец умер давным-давно, помогая его отцу. Мать-одиночка заставляла жить обычной жизнью, хотя сердцем её дочь являлась охотницей. Винчестер никому бы не пожелал бегать по миру и ловить чудовищ, но если Джо думала, что это её призвание… Что ж, ошибаться каждый может. — Никаких обид, малышка, — улыбнувшись, Дин решил, что разговор окончен и он может быть свободен. Однако, Джо решила, что это не так, и вновь потянула его на себя. — Перестань так ко мне обращаться! Я уже не ребёнок, если ты забыл, — её взбешённый тон и красные от недовольства щёки лишь рассмешили Винчестера. Как бы ей не хотелось, а иначе смотреть на неё Дин попросту не мог. Она младше него на шесть лет и никак не могла отделаться от ярлыка «родственницы». Он прекрасно замечал её сияющие глаза, когда возвращался с заданий, помнил все её яркие и радостные «Дин!», а также просьбы взять с собой на совместные задания. Дину искренне жаль, что он никогда не сможет ответить на чувства такой прекрасной девушки. И дело даже не в том, что она младше. Дело в том, что она девушка. — Прости, Джо, но я не могу иначе относиться к тебе, — улыбнувшись на её злое лицо, Дин аккуратно разжал руку Джо своей и пошёл к дому. На наручных часах уже «6:05». Он опаздывал и не хотел стоять рядом с девушкой, которая ждала от него чего-то большего, чем просто дружбу. — Пока. Увидимся на работе. — Да пошёл ты! Придурок! — разозлившись, Харвелл пнула несчастную дверь, за которой скрылся Дин. Пожав плечами, охотник отправился на второй этаж, где находились его с братом комнаты. Отец лишь раз в неделю объявлялся дома на совместные ужины, чтобы под утро исчезнуть в офисе. Дин не мог на него злиться: Джон Винчестер справлялся с ролью охотника куда лучше, чем с ролью отца, и спасал неисчислимое количество людей, собрав рядом с собой столько талантливых охотников. Дин не имел права его подвести. Он должен стать лучшей его копией, новым предводителем и наследником.𓆩❤️🩹𓆪
Быстро добравшись до своей комнаты, Дин снял с себя майку — одежду нищих, как говорил отец, и отправился отмокать в джакузи. Винчестер привык к роскоши, но иногда, сидя под палящим солнцем в дырявой майке, испачканный в моторном масле — он чувствовал себя живее, чем в идеальном костюме за кучу долларов. Свобода, которую так желал Дин, не любила деньги, а, наоборот, стремилась от них избавиться. Хотя, по правде говоря, Винчестер являлся транжирой и никогда этого не скрывал. Дизайнерская одежда, джакузи вместо обычной ванной — всё это для охотника обыденность. Дин обожал лежать и буквально кипеть в горячей воде, параллельно смотря «Доктора Секси» и грызя чипсы со вкусом бекона и краба. Это его вторая любимая часть утра. До семи можно лежать и балдеть, не думая о будущем. Он тут же решил привести себя в порядок. Огуречная маска спасала его от «мне уже скоро тридцать», острая бритва убирала любой намёк на волосок, а прозрачный лак для ногтей просто красиво блестел. Возможно, многие и осудили бы Винчестера за такую «девчачью» манеру, но вокруг все были свои и прекрасно знали, что Дин являлся лучшим охотником нового поколения. И никакой лак для ногтей не менял этого! — Вы потрясающий, доктор Секси! — лицо доктора Эллен Пикколо выглядело грустным и одновременно восхищённым. — Но почему Вы так боитесь любить?! Неужели всё, что было между нами — Ваша попытка избавиться от одиночества? — Ты совершенно права, Эллен, — вздохнул доктор, не меняя сурового выражения лица. Его полные губы вытянулись в трубочку, как обычно делают те, кто хочет что-то прошептать. — Я не хочу лечить свои душевные раны. Легче просто переспать с кем-то и забыть на минуту об одиночестве. — Вы… Вы отвратительны! И так прекрасны! — крикнув, Пикколо отвесила мужчине смачную пощёчину. Её лицо горело от ненависти, а глаза были переполнены болью и слезами. — Неужели Вы хотите продолжать чувствовать эту боль?! Без неё Вы будете свободнее! — А, может, я не хочу быть свободнее? Может, я хочу, чтобы эта боль сжирала меня каждый день? Ведь так… я хотя бы буду помнить, что всё ещё жив. Дин сглотнул, стоило доктору Пикколо вцепиться в доктора Секси страстным поцелуем. Почувствовав эрекцию ещё на моменте, когда мужчина вытянул свои губы на полный экран, Винчестер решил отложить чипсы и позаботиться о себе должным образом. Вспоминая пухлые губы доктора, Дин откинул голову назад, пытаясь забыть ту последнюю фразу, так сильно задевшую его душу. — А, может, я не хочу быть свободнее? Может, я хочу, чтобы эта боль сжирала меня каждый день? Ведь так… я хотя бы буду помнить, что всё ещё жив. Что ж, кончив, Дин понял, что был согласен как с Секси, так и с Пикколо. Они оба правы. Интересно, что же их ждёт? Сможет ли Пикколо вдохнуть в этого неприступного доктора свободу? — Будь она мужчиной, я бы попытал с ней счастье, — решил для себя Винчестер, выползая из ванной. Ему никуда не хотелось идти, лишь упасть в холодную кровать и заснуть. Но на часах «6:53», а это означало, что полежать можно только семь минут. Посчитав, что столько ему хватит, Дин нацепил на себя боксеры со Скуби-Ду и рухнул в постель с таким же принтом. На потолке мерцали светодиодные звёздочки, принося в душу Винчестера лишь покой. У него было семь минут свободы, и он решил, что помечтать немного — в самый раз. Дин Винчестер всегда являлся одиночкой, потому что никому не хотелось дружить с будущим «королём охотников». Многие говорили, что рядом с ним люди гибли быстрее, чем с чудовищами в одной комнате. Возможно, они правы, но, несмотря на это, всё равно делали больно маленькому мальчику, так и не нашедшему друзей среди ровесников. Только бывалые охотники, друзья его родителей, становились ему друзьями. А со взрослыми всегда одно и то же: «Дин, ты слишком юн. Вот подрастёшь…» Дин подрос и всё ещё не понимал, чем заслужил такую жизнь, как птица в золотой клетке. Вздохнув, он поднялся с постели и встал перед кроватью на колени, сложив руки в молитвенную позу. Винчестер редко молился, только под настроение, но всегда отдавал всего себя, лишь бы избавиться от гнетущего чувства. То, что его сжирало, парень не мог вынести в мир, стыдясь собственной слабости. — Доброе утро, — закрыв глаза, Дин понизил голос до шёпота. Холодок прошёлся по плечам, словно отвечая на его слова. Усмешка коснулась лица. — Если честно, я даже не знаю, к кому именно обращаюсь. Кто там на небесах? Бог? Ангелы? Кто угодно. Выслушайте меня, пожалуйста. Спасибо за каждый день, что вы мне дарите, а я не ценю. Однажды я проснусь и буду рад солнцу, что будет слепить мне глаза. Я благодарю, что моя семья и все, кого я знаю, сейчас живы, и если кто-то умрет, я не буду винить вас. Возможно, просто пришло их время… Спасибо за то, что приглядываете за мной, даже когда я вам не благодарен. Аминь. Повторив молитву несколько раз, Дин встал с колен и начал одеваться. Узкие джинсы, светлая курточка из новой коллекции и несколько брызг брендовых духов — осталось только нацепить на лицо широкую улыбку и будет идеально. Ах, да! Быстро найдя прозрачный блеск для губ, Винчестер лёгкими мазками равномерно нанёс его на пухлые губы и довольно улыбнулся. Может, на работе ему и некого соблазнять, но выглядеть на все «100» хотелось хотя бы для себя самого. Взгляд упал на фарфоровую статуэтку ангела. Она была необычной. Как минимум, это был подарок от мамы. Та сказала, что ей подарили этого ангела перед рождением Дина, отчего она подумала, что статуэтка должна стать его. Статуэтка не была похожа на обычную с голыми ангелочками. Это маленький мальчик, сидящий на корточках и обнимающий себя за коленки. Его тело было укрыто плащом, через который пробивались могучие крылья, слишком большие для такого малыша. Вся статуэтка белая, кроме глаз. У малыша были внимательные синие глазки, которыми он словно заглядывал в саму душу Винчестера. Перед ним Дину не хотелось лгать. Несмело улыбнувшись, он осторожно прикоснулся к ангелочку, прошёлся пальцем по его волосам и, странно возжелав припасть к его макушке губами, сделал это, вмиг ощутив волну стыда и праведного гнева к себе. Только дети так делают! Какого чёрта он творит?! Теперь заново придётся наносить блеск! — Хорошего дня, Ангел, — неловко улыбнулся Дин и, отсалютовав малышу, вышел из комнаты. Отметив, что Сэмюэль ещё спит (сейчас было «07:17», а раньше восьми его брат не вставал), Дин отправился на кухню, мысленно представляя следующую утреннюю радость. Готовку. Он обожал готовить, с детства выучивая для младшего брата разные рецепты, чтобы кормить его здоровой и изысканной едой. По неизвестной причине, младший Винчестер всегда отказывался кушать из ресторанов. Это злило отца, он готовить не умел и всегда закатывал скандалы, ругая сына за капризничество. — В твои годы я ел обычную кашу и помалкивал! — кричал на него Джон, сверкая молниями. — Тебе кашу готовила мама, а мне какая-то незнакомая уродина! — визжал Сэм, а затем опрокидывал тарелку с дорогой едой и убегал в свою комнату. Дину пришлось научиться готовить, чтобы такие истерики закончились. Мирить двух родственников в любом случае приходилось ему, а он это ненавидел даже больше, чем стирать собственную одежду! Завернув на кухню, сделанную в безупречных коричневых и белых тонах, Винчестер с улыбкой достал с полки огромную наитяжелейшую книгу с рецептами. Там всё было по пунктам, по алфавиту, по видам приёмов пищи. В этой книге находились все рецепты, так полюбившиеся Дину. Отец бы его засмеял, но его здесь не было. А мамина книга рецептов осторожно лежала рядом с книгой Дина, напоминая о тех временах, когда мамины заботливые руки аккуратно перебирали его мягкие коричневые волосы, листая книжку и выбирая, что же приготовить на этот раз. — Хм, знаешь, как я делаю? Меня так мама научила, — Мэри ласково улыбнулась сыну и закрыла книжку с рецептами, положив на неё руку. Затем она сомкнула свои глаза, а свободной рукой прикрыла глаза сыну. Мальчик непонимающе улыбался, предвкушая волшебство. — Я закрываю книгу и глаза, а потом открываю первую попавшуюся страницу и готовлю то, что попалось! Мамин смех до сих пор звучал в голове Дина, хотя она и умерла двадцать два года назад. Ему было четыре, когда отец передал в его маленькие руки Сэма и велел бежать из дома. Перед глазами одновременно стоял пылающий дом и мамины глаза, улыбка, мягкие губы. Её слова всегда были самыми добрыми, а разговоры желанными. Её тёплые руки, обнимающие его каждый вечер, спасали мальчика от страхов. Вытерев мокрую дорожку, что осталась после скатившейся слезинки, Дин закрыл книгу с рецептами, потом глаза и, не задумываясь, открыл первую попавшуюся под ноготь страницу. Проделав такую манипуляцию несколько раз, Винчестеру попалось три блюда: корн-доги, вишнёвый пирог и хлеб с сыром и яйцом. От себя он решил добавить ещё несколько бургеров и какой-нибудь салат. Всё-таки им нужно плотно позавтракать перед тяжёлым рабочим днём. Дин взглянул на часы. «07:27». Полно времени до того, как Сэм проснётся и начнёт жаловаться на запах, что портит его роскошные волосы. Закатив глаза от жалоб брата, Дин принялся готовить, наслаждаясь каждой секундой, что он провёл у плиты. Как говорил Джон, «девчачья» любовь к готовке передалась ему от Мэри, а той от Дианы, её мамы. Дин с гордостью кивал головой и говорил, что готовит именно по этой причине. Но он бессовестно лгал. За готовкой никто его не отвлекал (с ним попросту никто не готовил), не был старым воякой, думающим, что тот делает что-то не так. Кухня — исключительно его место, то, к чему никто больше не имеет доступа. Никто не знает, где что находится, только Дин. Пустить кого-то сюда готовить всё равно, что прилюдно признаться в любви. Однажды, сказав так, Дин услышал лишь раздражение со стороны отца. Конечно он недоволен. Ему лишь подавай головы чудовищ — это была единственная монета, которую принимал Джон Винчестер. Любовь Дина к готовке он, безусловно, не поощрял, как, впрочем, и всё, чем тот увлекался. Ни сериалов, ни мультиков, ни мотоциклов отец Дина не признавал и всегда недовольно фыркал. Удивительно, как с таким характером он ещё до его стиля одежды не добрался. Сглотнув, Дин продолжил готовить, вспоминая, почему же он никогда не сознается в «грехе», что таится в его душе. Вряд ли кто-то его осудит. Всем уже давно плевать на чужие ориентации. Всем, кроме Джона, который наверняка если не разозлится, так точно разочаруется в сыне и, может, вышвырнет его из агентства. Впрочем, это было бы как раз плюсом. Тогда бы не пришлось всю жизнь жить охотой, не надеясь встретить того самого. — Дин, что за лицо с утра пораньше? Ты будто кого-то похоронил. И этот запах… он испортит мои волосы! Дин вздрогнул от голоса, что не должен был сейчас раздаться. Сэмюэль, в синем атласном халате, что был длиннее него и тянулся шлейфом, быстро подошёл к барному стулу и сел на него, с интересом разглядывая, что приготовил Дин. Нахмурившись, старший Винчестер недовольно покосился на часы. «07:43». Теперь всё ясно. — А ты почему так рано встал? — недовольно пробурчал Дин, ненавидящий такие сюрпризы. Пусть он и любил брата со всеми его минусами, но делиться с ним своими семнадцатью минутами свободы не собирался. — Ты хоть умылся? У тебя изо рта воняет, братишка. Сэм недовольно закатил глаза, выглядя как растрёпанный совенок. Его короткие волосы торчали во все стороны, некоторые локоны заплетены в маленькие косички. Дин сразу вспомнил Иккинга из второй части «Как приручить дракона» и усмехнулся. Его братишка ещё тот красавчик. — Чем сегодня займешься в колледже? Пойдёте с э Эйлин на свидание? — на губах Дина проскользнула улыбка, стоило вспомнить яркую девчонку из колледжа брата. Она была умной, симпатичной и чем-то напоминала ему о маме, что, безусловно, только прибавляло ей плюсов. Сам Дин никогда не мог похвастаться крепкими отношениями: с его «интересами» можно лишь искать кого-то на время, чтобы не привязываться лишний раз. — Я думал остаться здесь на все выходные, — лениво проговорил Сэм, вставая со стула. Видимо, всё-таки решил пойти и умыться после того, как подышал на свою ладошку и понюхал её. Если бы слова младшего Винчестера не ввели старшего в шок, тот бы победно усмехнулся. Он всегда выигрывал в таких беседах, хотя сам себе пояснял голосом психолога: «Дин, ты не должен вести себя с братом как родитель. Ты не в той позиции, ты не на своём месте, ты живёшь чужую жизнь». И, как бы собственный голос не был прав, Винчестер заталкивал его поглубже, потому что у Сэма был только он. Дин был мамой, которая погибла; отцом, который всегда на работе; братом, что всегда его защитит. У Дина только Сэм. По тем же причинам. Поэтому он и вёл себя с ним, как с собственным ребёнком. — Подожди, какие все выходные? — нахмурившись, Дин старался не отвлекаться от готовки. Он никогда не прощал себе оплошности, особенно на кухне. Остановив брата, Винчестер недовольно покосился на него своими глазами. — У тебя же учёба… Дин знал, что Сэм отличник, что может позволить себе немного отдохнуть, но… Сэмюэль настолько беспечен, насколько и умён. Возможно, было ошибкой не отбирать у него детство слишком рано, не позволяя повзрослеть, однако… Дин никогда не жалел о подарках, которые покупал сам, чтобы сказать брату, что это от отца, хотя тот даже и не вспомнил о его дне рождении. И как после такого Дину не волноваться, подобно настоящему отцу, за своего маленького совёнка с нелепой стрижкой и прозрачно-салатовыми глазами? — У меня собеседование только в понедельник, — отмахнулся от него Сэм, словно это не было чем-то важным. Малец в себе уверен и знал, что поступит, что станет юристом, которым будет гордиться отец. А если не будет — плевать, младшего Винчестера в последнюю очередь заботило мнение вечно пропащего отца. В отличие от Дина. — Я думал, ты будешь к нему готовиться все выходные, — с подозрением продолжил Дин. Он знал, что поступление у Сэма в кармане, но не мог не переживать. Это же Стэндфорд! Старший брат сам прекрасно знал, как сложно учиться, особенно в университете. Он еле-еле закончил факультет по психологии с красным дипломом, который теперь просто валялся у него в кипе одежды. — Я, конечно, рад тебе и твоей невыспавшейся мордашке, малыш, но ты же знаешь, как это важно… — Для кого важно? Для тебя? — с издёвкой спросил Сэм, чуть ли не зевая. Кажется, его совсем не волновала собственная судьба. Он лениво подошёл к брату, который был на две головы ниже, и крепко его обнял, тут же расслабляясь и чуть ли не опрокидываясь на него. — Я просто хотел поохотиться немного. Дин презрительно фыркнул. Сэм студент Стэндфорда и не должен самостоятельно идти на верную смерть. И ему плевать, что младший брат уже не маленький, уже находился в таких передрягах, о которых и вспоминать страшно… Всё равно! Каждое новое задание Сэма равнялось новому седому волоску на голове Дина. Этого он никак допустить не мог. — Лучше бы пошёл с Эйлин встретиться, — недовольно пробурчал Дин, останавливая огонь на плите. Еда почти была готова и выглядела идеально. — Мы и пойдём, — улыбнулся Сэм, ещё сильнее стискивая брата руками. Его голова уже давно покоилась на плече Дина. Тот усмехнулся. А так и не скажешь, что его брату уже двадцать два. — На праздник в честь Хэллоуина. Ты приглашён. Джессикой. Так что не имеешь права отказываться и ныть, что не пойдёшь в честь памяти о маме. Иногда нужно веселиться и перестать думать о плохом. Дин грустно улыбнулся, в миг растрачивая настроение «могу поспорить!». Объятия брата — это важно, всегда желанно и так тепло… Дин редко обнимал сам, чувствуя себя неуверенно и неловко, словно тот, кого он обнял, оттолкнёт его и возненавидит. Он знал, что Сэм не оттолкнёт, но никогда не шёл первым, просто не мог. А Сэмми же рос раскрепощённым и тактильным ребёнком, вешающимся на людей, как обезьянка. Дин готов подарить ему весь мир, всё своё тепло, лишь бы тому было достаточно. В глубине души Винчестер был горд, что воспитал из брата такого хорошего человека: мир мог спать спокойно, когда на страже стоял охотник-юрист-Сэм-Винчестер, которого воспитал Дин. Просто Дин, без всякого особенного призвания. — Ладно, малыш, иди умывайся, а то еда уже готова, — поцеловав брата в висок, Дин принялся раскладывать еду по тарелкам, гордясь проделанной работой. Может, семнадцать минут свободы и оказались потерянными, зато общение с братом окупило их, так ещё и еда была непревзойдённого качества. Дин довольно улыбнулся, мысленно погладив себя по голове. — Как в ресторане! Возможно, не будь он самым крутым охотником нового поколения, надеждой отца и всего мира в придачу… Может, тогда он смог бы открыть небольшой ресторан и жить в какой-нибудь глуши? Он, Индиан, вкусная еда под боком и… кто-нибудь ещё, кто сможет выдержать его характер в целую вечность.𓆩❤️🩹𓆪
Дин Винчестер был образцовым охотником. Он всегда носил с собой соль, кинжалы, его стволы заряжены либо серебром, либо солью, а мачете, висящее в его кабинете, всех устрашало. Наследника ХантерКорп считали лучшим охотником среди молодежи, и старые вояки судачили, что однажды он превзойдет и их. Единственным, кто не считал так, был Джон Винчестер. Мужчина недовольно посмотрел на часы, когда сын зашёл в его кабинет. «09:00». Нормальный отец не обратил бы внимание или похвалил сына за то, что тот каждый день приходит на час раньше на работу, но старик Винчестер был из другого помёта. Он лишь фыркнул и открыл папку с делом, лишь бы не смотреть на сына. — Какие приказы будут сегодня, отец? Дин сглотнул, чувствуя недовольство отца. У того часто портилось настроение, благо, он ещё с детства научился это распознавать и быть тише воды, ниже травы. Вот только внутреннее раздражение от осознания, что, как всегда, всех собак он спустит на него, колыхало в груди Дина огнём, жаждущим справедливости. «Я ещё даже ничего не сделал.» — Ты каждый день встаёшь в пять утра, — Джон быстро кинул взгляд на сына, который покорно ему кивнул, подтверждая слова. Ему незачем было это скрывать. Кому какая разница сколько он спит, если отлично справляется со своей работой? Видимо, Винчестеру-старшему было какое-то дело. — Мог бы приезжать на работу раньше, а не как какой-то дурак кататься на убогом мотоцикле. Что о тебе подумают люди, если увидят? Вместо спасения жизней ты играешься как ребёнок. Дин усилием воли не закатил глаза. Ему было тошно от обвинений отца, от его злого взгляда. Ещё ребёнком он запомнил, что с момента смерти мамы Джон перестал быть их отцом. Он стал охотником, не терпящего неповиновения. Всю его любовь забрала Мэри с собой на небеса, оставив детей с отцом без души. Благо, что не в буквальном смысле. — Рабочий день начинается с десяти… Дин не привык перечить отцу. С самого детства он пытался его понять, убеждая себя, что вся его мягкость не пропала, а лишь ушла в глубины души после смерти мамы. Ища в отце его старую версию, Дин вырос, но так и не нашёл ответ на свой главный вопрос: куда же делся его заботливый защитник? Почему он сейчас разговаривал не с папой, а с отцом? — Ты должен быть здесь свою каждую чёртову свободную минуту! — гаркнул Джон, кидая папку «дело» на стол. Не выдержав его разъяренный взгляд, Дин виновато опустил голову, хотя и понимал, что не должен чувствовать себя как прокаженный. Разве он сделал что-то, за что должен был извиниться? — Пока ты где-то веселишься, кто-то умирает! Не все люди верят в нашу работу, но даже их мы должны успевать спасать, что уж говорить о тех, которые свято нам верят. Но вместо того чтобы приходить сюда и работать, ты играешься как ребёнок и тратишь драгоценное время на готовку для брата, который уже не маленький, и на свой мотоцикл, который я так мечтаю выкинуть, и однажды сделаю это! Волна праведного гнева, желающая, чтобы ей дали свободу, была задавлена Дином. Он тяжело дышал, пытаясь успокоиться. В мыслях только одно: убежать в какой-нибудь тихий угол и разреветься. Но мужчины не плачут. Не сыновья Джона Винчестера. У этого охотника не должно быть в строю жалких детей. Поэтому Дин лишь молча кивнул на всю ту тираду, что разразил его отец, и, пожелав хорошей работы, вышел и отправился в свой кабинет. Мало кто волновал Дина, ведь тот действительно всегда был занят, по уши погруженный в работу. Возможно, прошло время, когда он часто катался по стране и самостоятельно что-то расследовал, теперь он больше заполнял бумаги, подписывал отчёты и раздавал приказы. Удивительно, что даже такое обычное дело, как помощь людям, было бы невозможным без подписания каких-то там разрешений. Сейчас же, почувствовав себя беспомощно, Дин в очередной раз закрыл дверь своего кабинета на замок. Он так делал, когда приходил раньше или задерживался. В часы, когда к нему никто не имел право заходить (ведь официально это даже не часы его работы), он разрешал себе отдохнуть. Нет, конечно он работал, ведь не просто так приходил раньше. Но иногда, как сегодня, ощутив прилив усталости и горечи, парень отодвигал своё новенькое кресло от стола и садился под него, как будто он вернулся в детство, когда прятался под старенький столик, укрытый одеялом, во время грозы. Сейчас же Дин так прятался от проблем, от злого голоса отца, от себя самого, такого жалкого и ничтожного. «Даже отцу перечить не осмеливаюсь.» «Я и правда занимаюсь ерундой. Какая польза от того, что я катаюсь на мотоцикле?» «А если отец и правда прикажет выкинуть моего Индиана? То, что тогда?» Дина пробивала мелкая дрожь, слёзы уже не сдерживались и катились по его щекам. Тихие всхлипы были заглушены коленями, в которых охотник прятал своё лицо. Он чувствовал себя таким маленьким и беззащитным среди враждебного мира, где собственный отец не то, что не защитил бы его, а даже наоборот — стал бы его главным врагом. Голова заболела, горло устало шептать проклятия, а высохшие дорожки слёз приносили лишь дискомфорт. Винчестер проклинал свою судьбу, сидя под дорогущим дубовым столом, от которого вкусно пахло. На наручных часах было «9:43», и Дину хотелось, чтобы время остановилось. Сегодня он ненавидел свою работу. Сегодня он ничего не хотел. Ничего, кроме… — Я хочу к маме… Жаль, что никто не услышал его сдавленный голос, переполненный отчаянием.𓆩❤️🩹𓆪
Дин кропотливо работал над документами, когда в его кабинет без стука зашли. Подняв на них свои недовольные глаза, так напоминающие своим цветом малахит, Винчестер увидел Джо (она только недавно устроилась охотницей и чаще сидела в офисе, чем ходила на задания) с тарелками и Эша (этот гений техники всегда был нужен в офисе, он даже ночевал там) с бутылками дешёвого пива. Нахмурившись, наследник ХантерКорп только кивнул им и продолжил работать, чем сразу же вызвал недовольство у Харвелл. — Мистер Винчестер, а мы Вам принесли покушать, — улыбнулась Джо и уселась на один из свободных стульев. Она сразу же распределила каждому по тарелке — в них было пюре и кусок жаренной курицы. У Дина чуть слюнки не потекли. Эш сделал то же самое с пивом. — Я работаю, Джо, — вздохнув, Винчестер устало принял обед от подруги и недовольно посмотрел на мясо. — Сегодня явно переборщили с маслом. — Хватит нудить, лучше ешь, пока горячее, — посоветовал Эш, собрав волосы в хвост, и принялся кушать. — Ты и так худой, а ещё и за монстрами гоняешься, — поддакнула другу Харвелл, бросая на Дина сияющий взгляд. Винчестер закатил глаза, вспоминая, что гонялся за монстрами в последний раз только в прошлом году под новый год. Чтобы не расстраивать девушку он, конечно, начал есть, но каждая новая фраза Джо выводила его всё больше и больше. Она была слишком легкомысленной для охотницы. Такой не прожить и года в их агентстве. — Моя мама с Руфусом ушли охотиться на вампиров, — мечтательно проговаривала Джо, хрустя салатом. Эш с удовольствием её слушал, мониторя экран телефона и выпивая всё пиво. — Они вроде как пошли в самое гнездо! Круть, правда? Дин хмыкнул. Эллен и Руфус являются первоклассными ветеранами в охоте. Ясное дело, что для них гнездо не было проблемой. Однако, то, как про это говорила Джо, раздражало. Харвелл не понимала, что это была не прогулка по парку, а миссия, с которой можно не вернуться. Дин знал Джо уже около десяти лет. Он помнил её малышкой, стреляющую с восторгом по пустым банкам, пока он уже во всю охотился на чудовищ. Каждое задание считалось равноценным прощанию с жизнью, а для неё это была лишь игра. И ладно, сидела бы она дома — нет же, пришла работать в ХантерКорп. Винчестер, как и мать Джо, не хотел видеть её в этой сфере. Она была ему как младшая сестра. Узнать, что на одной из миссий она умерла — то, чего он так боялся. А Джо и не подозревала, сияя яркой улыбкой. Она лишь бормотала под нос о следующем задании как о чём-то прекрасном. А Эш, старина-гений-взрослый-человек, только улыбался и поддерживал её, словно не понимал к чему это могло привести. Как какой-то подросток! Это настолько вывело Дина из себя, что он не сдержался и звякнул посудой с бешеным сердцем. — Пока вы хихикаете, кого-то дожирают монстры! — Винчестер прикусил губу, стоило ему заметить, как лица друзей замерли. Через секунду он с ужасом осознал, что сказал на манер отца. Покраснев, Дин опустил глаза в тарелку и тяжело вздохнул. — Боже, простите… Я не хотел, извините… — Да не парься, — махнул рукой Эш, и Дин был искренне ему за это благодарен. Парень всегда умел прощать и забывать всё плохое. Джо лишь скромно улыбнулась, явно уязвлённая. Ей не привыкать, что она раздражает некоторых своим восхищением по поводу работы. — Что, мистер Винчестер снова дал тебе по жопе? Дин скорбно кивнул, ощущая себя хуже некуда. Он, взрослый мужчина, сорвал свою злость на друзьях просто потому, что отец утром его поругал немного. Ну, что за стыдоба! Закончив обедать, Дин поблагодарил друзей за компанию и понадеялся, что до конца рабочего дня ему никто не станет мешать. Видимо, Сэмюэль относил себя к «никто», раз заявился в его кабинет буквально через несколько минут, после того, как ушли Эш и Джо. В руках младший Винчестер держал папку «дело» и довольно улыбался, что совершенно не понравилось Дину. «У него улыбка, как у Джо» — только и подумал его внутренний голос с тяжёлым вздохом. — Отец послал меня к тебе, — тут же начал Сэм с широкой улыбкой. Казалось, он был очарован папкой, что держал в руке. Нехотя он передал её брату и сел напротив него. — Сказал, что все важные документы находятся у тебя. Дин со вздохом кивнул. За его спиной, в стене, находился огромный шкаф с кучей записей былых лет. Чаще всего Винчестер занимался сбором информации, которую приносили ему другие охотники. Отец лично приказал ему отслеживать все странные происшествия и сортировать их по месту, хронологии и типажу. Дин открыл папку и быстро пробежался по делу: Мистер Скотт Джеффри Гарден был найден мёртвым рано утром своими коллегами на заводе. Как они сказали, мужчина решил задержаться и доделать то, что не успел. По их словам, добродушный Скотт не имел врагов, отличался оптимизмом и доброжелательностью. У него две маленькие дочери и кроткая жена, к которым он всегда спешил после работы. Он даже остался дорабатывать вечером, чтобы не приходить на работу в свой выходной, а уделить время семье. Примечательно: нашли его полностью обескровленным. Дин удивлённо вскинул брови. Многовато вампиров появилось в последнее время. Сомневаться, что это они, не приходилось… — Это в соседнем городе, — вставил своё слово Сэм, будто боялся, что у него отнимут это задание. Закатив глаза, Дин молча кивнул и повернулся к шкафу. Он так много лет сортировал все данные, что помнил их наизусть. Руки сами потянулись к дневнику со всей информацией о делах вампиров. Найдя нужные сведения, Дин быстро переписал их на бумагу и сунул в папку. Теперь у Сэма будет больше шансов найти вампира и обезглавить его. Пока Сэм с интересом смотрел за работой брата, Дин уже достал несколько бумажек, которые ненавидел всей душой, и начал их заполнять. Несмотря на то, что спасение человечества должно занимать всё их рабочее время, отчёты были той самой необходимой мерой. Без них нельзя было получить оружие, транспорт и документ, подтверждающий принадлежность к ХантерКорп. Конечно, были исключения, которые могли выходить на задания без этих бумажек, но лишь потому, что у них было всё своё. Обычно исключениями считались старые вояки или высокопоставленные работники, такие как Дин. — А можно без этих бумажек? — заныл Сэм, понимающий, что ему ещё придётся отстоять очередь в оружейной, а потом и за выдачей документов. — Я уже понял, что дело в вампирах. Возьму оружие у тебя… — Ну уж нет, — строго запретил Дин, недовольно сверкнув взглядом. — Малыш, я люблю тебя, но это моё охотничье оружие. Правило охотника номер один: не отдавай своё оружие даже родным. Оно только твоё и точка. — Но ты уже давно не охотился… — Это не значит, что я перестал быть охотником! — взвыл Дин, чувствуя, как укол вины растекается по его телу подобно яду. Он не должен повышать голос ни на Джо с Эшем, ни на Сэма. Они не виноваты, что он круглыми сутками сидел взаперти, скучая по любимому делу. — Прости, — тут же стушевался Сэмюэль, вновь смотря на брата с благоговением. Его брови смешно нахмурились, образуя домик, а поджатые губы тряслись от стыда. — Я знаю, как для тебя важно всё это. Уверен, однажды и ты вернёшься в строй. Дин лишь неуверенно улыбнулся и кивнул брату, возвращаясь к заполнению бумаг на выдачу оружия и всего остального. Разрешение на выдачу оружия? Да Разрешение на взятие транспорта? Да Разрешение на выдачу значка и удостоверения ХантерКорп? Да Разрешение на вмешательство в работу полиции и ФБР? Да Разрешение на обыск места жительства, на арест и заключение подозреваемого? Да Аллергия на соль? Нет Аллергия на серебро? Нет С кем имеем дело? (предположительно) Вампиры Что сделать с телом в случае неудачи? Сжечь — Держи, — засунув всё важное в папку с делом, Дин вернул её Сэму и махнул тому на удачу. — Как раз до понедельника. — Спасибо, Дин! — младший Винчестер радостно улыбнулся. Зайдя за стол, он крепко обнял брата и чмокнул того в щёку, отчего Дин покрылся смущённым румянцем и неловко заулыбался. — Я не подведу тебя и ХантерКорп! Вылетев из кабинета, Сэм оставил после себя нотку печали и одиночества. Дин лишь пожал плечами и грустно улыбнулся. В глубине души он был рад, что брат переживал о нём и об агентстве в целом и ни слова не сказал об отце. В семье и так хватало людей (одного Дина), которые боялись подпортить репутацию отца. — Просто не умри, дурачок, — попросил Сэма старший брат. Дин заметил, что время потихоньку клонилось к вечеру, к окончанию рабочего дня. Дальше — выходные. Это помогало Винчестеру расслабляться и не думать о плохом. В выходные можно было поспать, поделать свои дела, уехать на Индиане. «Исчезнуть». — Может, позвонить Бобби? Руки сами потянулись к телефону и набрали номер. Через несколько секунд Дин уже вслушивался в гудки и с замиранием сердца ждал ответа. Это был важный звонок. Важнее всех, которые могли бы быть сделаны. Он ведь звонил Бобби. Своему любимому старику… — Привет, сынок, — раздался хрипловатый голос из трубки. Дин прикрыл глаза от расслабления, что пробежало по его телу, и улыбнулся. Даже через телефон он почувствовал запах леса и тёплого хлеба. «Сынок». Даже родной отец не говорил ему такого. А Бобби, обычный старый охотник, которому в детстве Джон оставлял сыновей, когда уезжал на сложные дела… Он называл так и Дина, и Сэма просто потому, что любил их. А любил ли их Джон? Дин не хотел об этом думать, почувствовав, как одинокая слезинка спустилась по щеке. — Ну и чего ты затих, балбес? — проворчали в трубку, вызвав смешок у Винчестера. Голос Бобби вмиг посерьёзнел. Дин отдал ему должное: он всегда чувствовал, когда с Дином было что-то не так. — Что такое? Почему мне кажется, что ты снова ревёшь? Дин не сдержался и громко разрыдался Бобби в трубку, чего не мог себе позволить ни с кем. Дин Винчестер должен быть для всех путеводной звездой, примером для подражания. Ему нельзя наматывать сопли на кулак и жалеть себя, как говорил отец. Но с Бобби… с его любимым стариком… Дин позволял себе расслабиться и стать вновь маленьким мальчиком, который нуждался в защите и крепком плече. — Ну-ну, Дин, успокаивайся, — тут же проговорили ему в трубку. Было слышно, как Бобби отложил бутылку пива, встал и, видимо, решил выйти на веранду, чтобы никто не слышал их разговор. Сингер редко был мягким, но в такие моменты никогда не жалел любви и ласки. — Выпей воды, выдохни, успокойся и всё мне расскажи. Ты же знаешь, что дядюшка Бобби всегда с тобой, да? Дин тихо всхлипнул и закивал головой, словно мужчина мог это увидеть. Однако, «отлично» от Бобби его приободрило и заставило сделать всё, что ему велели. Через несколько минут он уже мог более-менее говорить. — Я просто устал, Бобби. Я вечно сижу в этом кабинете, не выезжаю на миссии, — говорил Дин через всхлипы. Ноутбук был благополучно сложен в сумку, все бумаги убраны и лишь голова покоилась на холодном столе. — А отец только и делает, что меня критикует. Видите ли, я делаю недостаточно! Утром обругал меня за то, что я встал на час раньше, чтобы покататься по лесу на Индиане. Сказал: «Встал бы и приехал на работу. Пока ты катаешься, кто-то умирает!». Представляешь? А я вообще не понимаю, что сделал не так. Я отлично работаю, все меня хвалят, и только он вечно недоволен. Что я сделал не так, Бобби? Что? Тяжёлый вздох Бобби встал камнем в горле у Дина. Он был готов заплакать с новой силой, но боялся, что кто-то мог его услышать. Прошлый раз и так удивительным образом никого не привлёк. Дверь-то была открыта… — Знаешь, что я скажу, малыш? Забей на своего отца, сейчас же вали с работы, ты и так постоянно на ней сидишь, имеешь право уйти пораньше, и иди в бар. Найди там какого-нибудь красавчика и расслабься, пофлиртуй или ещё чего, — от снисходительного тона Сингера у Винчестера поползли пятна смущения. До сих пор было непривычно, что Бобби всё знал, а его отец ни сном, ни духом. Хотя, он скорее всего догадывался, просто не подавал виду. Он всегда считал, что Дину не до этого. В жизни наследника ХантерКорп должна быть только работа. — Ну Бобби, — засмущавшись, выдавил Дин, полностью заливаясь краской. Жар подкрался к шее, как бы подтверждая, что тому хочется немного расслабиться. Слёзы мгновенно высохли, и лишь хриплый голос напоминал о плаче. — Я ещё не всё сказал, — ворчливо гаркнул Сингер, но даже так в его голосе слышалась улыбка. — У тебя же завтра нет никаких дел? — Только интервью вечером. — Ну и ладно. Тогда утром, как проснёшься после бара, буду ждать тебя. Карен приготовит твои любимые, вишнёвый и медовый, пироги, а с Чарли нескончаемый поток рассказов, — по голосу Бобби было ясно, как он наслаждался собственной идеей. Они не виделись уже пару месяцев. Сначала Сингер был загружен работой, а потом и сам Дин. Старик редко такое говорил, но Винчестер чувствовал, как он скучал по нему и Сэму. Это согревало сердце. Интересно, а отец хотя бы знает, какие пироги больше всего любит Дин? Вряд ли. — Отказы не принимаются, сынок. — Буду как штык, Бобби, — пообещал Дин, заметив, как широка была его улыбка. Общение с Бобби всегда шло ему на пользу, что не могло не радовать. — Как штык не надо. Выспись сначала! А потом уже и приезжай… — Есть, сэр. — Вешаю трубку, балбес. Дин с широкой улыбкой закончил разговор. Он взглянул на солнце, которое уже садилось. Как же парень завидовал свободе этой звезды. Она очень далека, делает то, что хочет, и никто не смеет ей указывать. Вздохнув, Винчестер положил сумку с документами под стол, встал и пошёл на выход. Старший по званию приказал ему пораньше уйти — и он это сделал. Индиан ждал его в укромном месте, подальше от чужих глазах (точнее от отцовских). Дин с улыбкой оседлал своего малыша. Сэма до воскресенья Дин не ждал, отец никогда домой не приходил. Значит, никому не было дела, вернётся он сегодня домой или нет. — В бар, так в бар, — сам себе сказал Дин, укутавшись потеплее в светлую куртку. И когда успело так похолодать? Краем глаза он заметил на запястьях короткие шрамы и стыдливо прикрыл их рукавами. Тяжело вздохнув, Винчестер завёл своего Индиана и поехал в ближайший бар. И несмотря на холодный ветер, что бил в лицо; на золотистые листья, что пытались зацепиться за волосы; на тревожное чувство, что он сделал что-то непозволительное, когда ушёл пораньше с работы… Дин был рад, когда вновь почувствовал свободу. Может, весь мир и был против него, но где-то существовал тот, кто был ему предназначен самой судьбой. Так ведь?𓆩❤️🩹𓆪