***
— Так-так-так, — размышлял Вельзевул вслух, — какой здесь самый дорогой напиток? — Ono Champagne Cocktail, 10000$, сэр. — О-о-о! — Удивлённо протянул черноволосый, — ебать вот это цифры, Гавриил! — Цифры не имеют значения. Главное, чтобы он был не слишком высокоградусным. — Да я не пробиваемый, не парься, — махнул рукой Вельзевул, — чё там, принесут один стаканчик, это же не пару шотов за раз выхлебать. Гавриил закатил глаза. — Ладно, тогда я тоже попробую, — вежливо улыбнулся он официанту, — принесите два. Джеффри прочтено поклонился и отправился на выход из арендованного ими двоими зала. — Вид здесь приятный, — подметил Вельзевул, вглядываясь в огни города внизу, — знаешь, я думал можно найти еду подороже и поуникальнее. Странно, что их цена в основном повышается от количества золота в продукте. Где, не знаю… выращенная клубника на молекулярном уровне в каких-нибудь особых условиях за пятьдесят тысяч баксов? Гавриил хмыкнул. — В Новом Орлеане, в ресторане Arnaud's подают один особый десерт за один миллион четыреста тысяч долларов. — Ох, нихуя себе, — аж рот приоткрыл от шока Вельзевул, — и что же в этом десерте такого особенного? — Да ничего такого. Обычная клубника со сливками. Апельсин, лайм, мороженое, портвейн и красное вино. — А почему так дорого? Их чё, как-то по особенному выращивали? — Да нет, — хмыкнул Гавриил, — просто в стоимость входит кольцо с бриллиантом только и всего. — Пфф, — махнул рукой Вельзевул, — ну это же не про блюдо! Такое и дома можно организовать! — Ну, знаешь, это…необычно, когда зовёшь кого-то в ресторан. А потом вас отводят в отдельный кабинет и выносят красиво украшенный десерт, — говорит Гавриил так, будто бы описывает свои воспоминания, — а потом ты видишь радостное лицо человека, когда он понимает, что это за десерт. Какое он имеет значение. Знаешь, подача решает всё. Вельзевул, — взглянул он на него очень внимательно и улыбнулся, от чего-то слегка печально. — А ты откуда знаешь, как это? Ты там был, что ли? Гавриил улыбнулся шире. — Я делал предложение там своей первой жене. — Оу… — сомкнул аж губы Вельзевул. Гавриил практически никогда не рассказывал о своём прошлом, поэтому черноволосый аж боялся вдохнуть лишний раз, чтоб не сбить настрой. — И как. Ей понравилось? — Очень, — мягко улыбнулся Гавриил, противоречиво мягко. — Она была очень счастлива, иногда я листаю альбом с этими фотографиями. Вельзевул чуть вздёрнул брови, у него внутри аж всё зачесалось от вопроса застывшего на губах. И он не сдержавшись, всё же открыл рот: — А как вы разошлись? — Никак, — всё так же добродушно улыбался ему Гавриил, — она умерла. — Оу, кхм, — Вельзевул аж сглотнул, — тогда это очень не тактичный вопрос, прости, что я задал его. — Да все в порядке, это было давно. Очень давно, — пожал плечами Гавриил, — тогда ещё, это был мой первый бизнес связанный с автомобилями… Официант наконец-то распахнул двери в их зал и внёс два элитных напитка в красивых вытянутых бокалах на тонкой ножке. — Прошу. — Благодарю, — очень вежливо отозвался Гавриил. Вельзевул, чуть хмурясь взял напиток в руки. И когда Джеффри удалился, отпил пару глотков. Гавриил тактично молчал, черноволосый закусил губу. — А как вообще, ну… это… она… — он замешкал, — как так получилось? Только, если не хочешь, не говори, ок? — О ну. Я не доглядел, — отпил из бокала мужчина. — Зачем не доглядел? — нахмурился Вельзевул. Гавриил коротко улыбнулся и тихо выдал: — Алкоголь и наркотики. Черноволосый удивлённо приподнял брови чуть вверх. — Да… ладно? Серьёзно? Типа передозировка или что? — Да нет, просто споткнулась в нетрезвом состоянии и… выпала из окна, — спокойно поведал он, — абсолютно нелепейшая история, просто… случайность. Его взгляд был абсолютно непроницаем, когда мужчина это говорил, Вельзевула аж передёрнуло. — И ты думаешь: виноват ты? — Да нет, не думаю, — отпил коктейль Гавриил, — я это знаю, я опоздал ровно на пять минут. Вельзевул снова открыл рот от шока, ну тогда он не удивлён, от чего Гавриил всегда такой тревожный, злой и жутко нервный, если задерживается хотя бы на секунду. — Ну. Эм. Знаешь ли. Она сама виновата вообще-то. — Что? — аж резко сощурился Гавриил. — Говорю, сама виновата. Не хрен было закидываться всяким до такого состояния, а окно можно было и прикрыть перед всем этим. У нас с ребятами даже правила есть внутри компании, если бухаем, то сначала все пространство проверяется на наличие острых предметов и прочего. Ну да, после пары случаев мы их ввели… но всё равно блядь. При чём здесь ты и эти пять минут? Ты чё её надзиратель или сиделка? Ты обычный человек! Ты не обязан везде и всегда успевать! — возмущённо выдал ему Вельзевул. — Но я опоздал только, потому что решил купить себе немного воды, я мог сделать это после и тогда бы… — Гавриил! — аж привстал со стула Вельзевул и расплескал коктейль, держа бокал в руке, — у каждого человека есть своя башка, через которую он должен думать о своей жизни в первую очередь, понимаешь?! А не ты за него! — развел весьма экспрессивно руками в стороны черноволосый, — понимаешь, Смерть, это такой чел, который не лечится твоим сука педантизмом. Если человек играет с жизнью вот так, то рано или поздно, когда ты отвлечешься, он все равно доиграется! Ты же лично никого блядь не убивал! Гавриил аж опешил и приоткрыл рот. Он не знал, что на это сказать. Вельзевул залпом выпил коктейль и плюхнулся обратно в кресло. Пальцы у Гавриила слегка дрожали, когда он осторожно отпил из бокала снова. — Давай сменим тему. Она какая-то жутко… дурацкая, — неловко усмехнулся он. Вельзевул всмотрелся очень внимательно в фиолетовые глаза, те были слишком погружены вовнутрь себя. — Тебе ведь больно. До сих пор. Да? Мужчина хмыкнул и вздохнул. — Видимо, да. — Думаешь я так же кончу, да? Гавриил резко перевёл взгляд на серый и нахмурился. — Нет, не думаю. — Но боишься, да? Мужчина чуть задвигал сжатой челюстью, что-то перемалывая в своей голове. — Иногда очень сильно, Вельзевул, — добродушно улыбнулся он ему, смотря на него прямо. В глазах блеснули слёзы. Черноволосый вздохнул. — Я не знал об этом, я буду аккуратней, ладно? — Делай, что хочешь. Я не вправе тебя ограничивать. — Но это ранит тебя, я не хочу тебя ранить. Гавриил чуть дёрнул губой. — Можешь просто иногда сообщать, где ты, и… если хочешь солгать мне… скажи хотя бы почему. Где я был не прав, потом. Ладно? Вельзевул покачал головой и вздохнул. — Ладно, если смелости хватит. Ну или ты меня как обычно за жопу поймаешь, — рассмеялся он. Минут через пять им принесли остальные блюда. Вельзевулу принесли бургер с золотой оберткой на булочках, Гавриилу пасту с лобстером. Мужчина взял вилку в руки и взглянул в серые глаза. — Мне было бы легче, если бы ты сам выходил на разговор со мной, и мне не приходилось устраивать целое расследование и догадываться. Это очень сильно меня тревожит. — Знаю, прости, я просто ссыкло, — взял Вельзевул бургер в руки без перчаток. — Я настолько страшный? Черноволосый замешкал. — Скорее сдержанный, но я теперь больше понимаю почему, когда мы… стали теснее общаться. Это как мой пунктик на деньги. У тебя это контроль, идеальность и так далее. Гавриил завёл пару спагетти в рот и тщательно прожевал. — Может. Повторим по коктейлю? Вельзевул хмыкнул. — Можно выбрать другой или… хочешь виски? — Вкуснее моих, я пока не встречал. — Ну да. Ты любитель забрать что-нибудь элитное с аукционов. — Уникальное, — подмигнул ему Гавриил, — я люблю, когда у меня есть то, чего нет у других, — всмотрелся он очень внимательно в Вельзевула. — О да. Я заметил. Обожаешь обладать, — хихикнул он и хорошенько откусил бургер. — Съездим как-нибудь в Новый Орлеан? — Зачем? Гавриил всё изучал чужое лицо, пережёвывая пищу. — Хочу угостить тебя десертом. Вельзевул чуть нахмурился, пережёвывая бургер, а потом когда до него наконец дошло, не успел сглотнуть и подавился. — Блядь! — выругался он, выкашливая кусок обратно, тот наконец-то вылез из него, после чего черноволосый вдохнул полной грудью, — ты можешь делать такие резкие вставки, не когда я черт тебя дери жую! А то реально однажды будет несчастный случай! — Прости, — засмеялся в ладошку Гавриил как маленький ребёнок, ему была до ужаса забавна вся эта ситуация, — обожаю тебя шокировать, — тихо признался он вслух. — Ах ты!.. так я и знал! Знал, что ты ЭТИМ НАСЛАЖДАЕШЬСЯ! А Гавриил всё смеялся и смеялся, пока наконец-то не подтёр пару слёз и не сказал: — Но предложение всё ещё актуально про… десерт, — он слегка подёргал бровями. — То есть ты вот так в открытую делаешь мне предложение, что ли? — недоумевал Вельзевул. — А надо в закрытую? — удивился Гавриил. — Мы вообще-то мужики, Гавриил, ты больше всех парился о своей сука репутации. — Будешь моим мужем, а? — аж заблестели его глаза. Вельзевул шокировано открыл рот. — Ты че… того, что ли? Ты же в церковь вроде ходишь, не? — Ну хожу и что? Венчаться в ней тоже можно. Нам с тобой. Черноволосый забегал глазами. — Я только недавно узнал, что ты меня любишь, ты чё сразу начинаешь-то? Я до такого даже в отношениях с девушками не доходил! — Все мои отношения всегда заканчивались браком, — пожал плечами Гавриил, — мне так спокойней. — Хочешь ещё больше ограничить мою свободу? — нахмурился Вельзевул. Гавриил задумался. — Нет. Хочу создать с тобой официальную семью. Черноволосый аж рот от шока открыл. — Ебать, я на такое не подписывался! Это слишком серьёзно! — Почему? — Ну потому что… не знаю. Напряжённо это, Гавриил. А если мы пересремся в пух и прах? Че, разводиться потом? Как это у мужиков потом происходит то, а? — Да всё тоже самое, — пожал он плечами. — А если… мы начнём ругаться и судиться после развода из-за имущества?! Это же затянется на года! — Мы можем составить брачный договор. — Ещё хуже! Тогда это уже не отношения, а как приём на работу! Гавриил вздохнул. — Ты всегда можешь отказать мне. Если не хочешь. Вельзевул закусил губу. — Но ты тогда расстроишься. — Насильно я не буду заставлять тебя что-либо делать, — пожал он плечами, его лицо снова стало непроницаемым. Черноволосый закусил губу. — Что ты чувствуешь сейчас? — А? — отвлёкся от лобстера Гавриил. — Эмоции твои. Что ты чувствуешь? Мужчина повёл плечом. — Ничего. — Тебе грустно, что я тебе отказал уже заранее на своё предложение? Гавриил коротко ему улыбнулся. — Твоё право. — Это не эмоция, — всмотрелся он внимательно в фиолетовые глаза, — что ты чувствуешь, Гавриил? У мужчины дёрнулся влево краешек рта. — Разочарование. Вельзевул сглотнул. — Во мне? — Нет, — выдохнул осторожно Гавриил, оценивая ситуацию, — в том как мы по-разному смотрим на отношения. — Но получается в итоге во мне? Мужчина отложил вилку, осторожно приставив её к тарелке, и заглянул внутрь себя. — Для меня брак, — начал он очень осторожно, — высшее проявление Любви к человеку. То, что из всех я выбираю конкретно тебя. И готов быть твоим столько, сколько ты захочешь, чтобы я был твоим, и мне, наверное… грустно? Больно? Я злюсь? Что… я не могу выразить то, что я чувствую таким образом, — задумчиво выдал он, — Но. Я подумаю над тем, как выразить свою Любовь к тебе иначе, если такой способ для тебя не приемлемый. Вельзевул замер, закусив губу. Он никогда не воспринимал брак «так». Брак для него всего был виселицей. Чёртовой верёвкой на шее, неразвязываемым узлом. Из всех отношений, где хоть кто-то когда-либо открывал рот насчёт брака, он сбегал так, что аж пятки сверкали. Стоило завести разговор про детей, он заваливался в бар, напивался до беспамятства, проживал уже мысленно расставание, а затем, когда уже становилось абсолютно похуй — рвал всё к чертям. И с Гавриилом частично, честно признаться, он сошёлся ещё и потому, что был уверен, что их такая херня никогда и ни за что не постигнет. Особенно это дурацкое слово «семья», которое Вельзевул абсолютно не переваривал внутри себя ни под каким сука соусом. Вдоволь и всласть насмотревшись однажды на брак своих несостоявшихся ещё-подростков-и-детей-в-душе родителей, он поклялся себе однажды, что ни на ком сука и никогда не женится. Никогда. Никого брака. И вот он сидел смотрел в фиолетовые глаза, его нещадно скручивало ненормальным и непомерным ужасом от одного только предложения Гавриила, но он, наверное, впервые в жизни не хотел ни куда убегать. — Дай мне время переосмыслить все это в своей голове. Ладно? — тихо выдал ему Вельзевул. — Я отношусь к таким вещам очень скептически. Я не верю, что из этого может получится что-то нормальное. Учитывая, что мы блядь по сути всё ещё мужики. Я в курсе, что в мире уже все нормы меняются, но я как-то не успеваю. То от чего я бегал всю жизнь, в том числе и выбрав отношения с тобой, в итоге вернулось ко мне бумерангом. Брак для меня удел слабых и саморазрушение. Про цепь на горле, понимаешь? Не про Любовь. А про… обязательства? Правила? — он сморщился, — я никогда не видел счастливых браков, я видел только пиздец, Гавриил. Полный лютый пиздец. Иногда с летальным исходом одного из супругов. — Понимаю. У меня такой был. Брак, — осторожно улыбнулся Гавриил. — Твоя история не смешная, — вздохнул Вельзевул, — она грустная очень. И мне обидно, что помимо всего, ты ещё и считаешь себя виноватым. Потому что ну блядь. Ты нихуя не виноват. Все ты сделал правильно, Гавриил. Поступил как мог. Другого варианта не было. Это не отношения, где за вторым нужно постоянно следить и контролировать, — черноволосый нахмурился, закусил губу, — Прости, что вынуждаю тебя это всё делать. Озвучивай вслух, что болит. Что бы я хотя бы видел, где перегнул палку. Я не хочу, чтобы у тебя крыша потекла от моих выходок в конце-то концов. Гавриил замешкал. — Это терпимо, Вельзевул. Если ты предупреждаешь заранее. Где и с кем ты будешь. — Ты стал слишком от многого меня спасать и читать длинные лекции, почему я не прав. Я просто не хотел это всё слушать и лишний раз тебя тревожить. — Я больше не буду так. Точнее я… — он сглотнул, — я не всегда замечаю. Если я не слежу за всем. Не контролирую, я чувствую себя… неуверенно. Беспомощно. Вельзевул облизал свои пальцы уже наконец после бургера. — Давай будем тренировать твоё доверие ко мне. Чтобы ты научился отпускать. Ты не Бог. В конце-то концов. — Только не резко. Пожалуйста. — С тобой нужно нежно. Я помню, — улыбнулся Вельзевул. — Ну что ещё по коктейльчику и в наш личный номер? Или может что ещё закажем, а? — Да, — допил бокал с коктейлем наконец до конца Гавриил, — что там ещё есть в меню интересного?***
Джеффри вынес небольшую кожаную книжку и положил осторожно на столик. — Вот ваш счёт. — Благодарю, — кивнул Гавриил и, не открывая книжки, потянул банковскую карточку в сторону аппарата. — Стой, — перехватил его руку Вельзевул, мужчина слегка приподнял брови в лёгком удивлении, — я сам оплачу, — гордо произнёс он. — Я ведь сказал: я угощаю. — Ты всегда меня угощаешь, нельзя же так до бесконечности, — он повернулся в сторону официанта, — там ведь с учётом чаевых и все дела, да? Джеффри слегка смутился. — Да сервисный сбор входит в оплату, но вы всегда можете поблагодарить меня лично, сэр. Вельзевул слегка раскинул мозгами и обратился к Гавриилу. — Он же нормально с нами общался? По-пацански? Все вовремя приносил, вежливый весь из себя. Даже слова не вставил, когда мы при нём целовались. Официант стоял и слушал это с каменным лицом, выжидая, чем кончится весь этот разговор. — Музыку поставили твою любимую, — улыбнулся мягко Гавриил. — Да. Кайф, — поправил свою спортивку Вельзевул, — я прям реально расслабился, и мы кажется, по времени задержались. Да? — Всего на полтора часа, сэр, — как-то даже нервно выдал Джеффри. Вельзевул сощурился, вглядываясь очень внимательно в официанта. — Двадцать пять процентов нормально же будет от суммы, а, Гавриил? Никто не подумает, что я скупердяй? Или что мне жалко? — Если ты уверен в этом, то почему бы и нет. Вельзевул сощурился. — Нет, слушай, я хочу круче, — он повернулся к официанту, — Джеффри, да? Слушайте, вбейте ту сумму, которую считаете для себя приемлемой. Оцените себя сами. Джеффри аж запаниковал от такого предложения. Он подумал, что его сейчас разводят, особенно вот этот вот патлатый в китайском бренде от «Abibas», второй хотя бы выглядел посолиднее. — Любую в пределах вашего счёта? Вельзевул всмотрелся очень внимательно в чужие зелёные глаза. — Любую, которую считаете нужной. И Джеффри завис. Одна его сторона кричала: ДАВАЙ ДЖЕФФРИ МАТЬ ТВОЮ ЭТО ТВОЙ ЗВЁЗДНЫЙ ЧАС! А вторая очень скромно била по рукам: Нет-нет Джеффри! Это не вежливо! Ужасно, отвратительно, мерзко! Как ты можешь вообще чего-то там требовать и о чем-то мечтать! И вообще эти двое тебя разводят, снимут потом на камеру твоё шокированное лицо и будут во всю смеяться! По лбу Джеффри скатилась небольшая капелька пота и он озадаченно, чуть сглотнув, на свой страх и риск прибавил к их сумме ещё один ноль. — Прошу. Вельзевул, особо не вглядываясь, лениво протянул карточку, та считалась и затребовала пароль. Он вслепую набрал его виртуозно пальцами и зевнул, когда оплата успешно прошла. А Джеффри, кажется, аж затрясло. — Видал! — хмыкнул Вельзевул, — Всё могу! Сам! — Растёшь на глазах, — похлопал Гавриил в ладоши. У черноволосого завибрировал телефон, извещающий о произошедшей трате, но он не стал себе сейчас щекотать нервы. — Ч…чек оставить? — запнулся он слегка. — Не, — отмахнулся Вельзевул, — не показывайте мне сейчас, а то я разволнуюсь. Я и так не умею тратить, — нервно захихикал он. — Но сейчас было легко. Фух. — Вкладывать в себя, а не тратить, — поправил его Гавриил. Вельзевул закатил глаза. Официант кивнул. — Благодарю вас, сэр, — и уже думал развернуться на выход. — Джеффри, пагодь! — стал шуровать по своим растрепанным карманам Вельзевул и, наконец-то, выудил весьма помятую визитку, — держи-ка. Там нижнее — это мой номер, на случай, если тебе не выплатят до конца твои чаевые. Я работал официантом. Не все такие честные и прозрачные сидят в администрации. Джеффри сглотнул. — Спасибо, сэр. После чего поспешил на выход. — У тебя на визитке твой личный номер?! — Ну. Да. Я ж их не всем подряд раздаю. Это персональная, а не рекламная. — В таком-то состоянии? — Ну извини, — развёл руками в стороны Вельзевул, — какая была, пойдём в джакузи, а потом в сауну, а потом в постель, а потом я тебя зажамкаю, зацелую и… — мечтательно произнёс он, встав из-за стола. Гавриил его прервал на самой последней фразе и осторожно поцеловал в нос, затем в щёку, бровь. — Хочу в губы. — Зубы почисти для начала. — Бля, Гавриил, ну мы только что вот целовались и ты не приёбывался. — Мой лимит исчерпан, теперь нужно чистить. Вельзевул закатил глаза. — У меня есть жвачка. Гавриил закусил его ухо, черноволосый в момент вспыхнул. — Просто пойдём и вместе почистим зубы. — Ладно-ладно, — не стал спорить Вельзевул и потащил мужчину на выход.***
— Джеффри. Ты чего такой бледный? Спросила Мэрэлин, когда официант зашёл в курилку. Он тут же поджёг сигарету и хорошенько затянулся. — Блядь я походу теперь почти миллионер. — Че?! — не поняла девушка. — Я и сам нихуя не понял, — тряслись его руки, — мне просто сказали: введите те чаевые, которые посчитаете нужным. — И чё ты ввёл? Джеффри сглотнул. — Там был счёт на… — его глаза забегали, — 110 000 $, а я… добавил к ним… ноль. — Ох блин… — аж рот от шока приоткрыла Мэрэлин, — ну ты, конечно, дерзкий. И чё они? — Никто из них даже на счёт не взглянул! — Это чё. Тот старпёр оплатил, да? — Нет! — выкрикнул с каким-то отчаянием Джеффри, — тот патлатый паренёк! — Оу… ничего себе, — сдержанно выдала фразу Мэрэлин. — А он кто вообще такой? — Понятия не имею. Дал мне визитку, — вынул он из кармана помятый клочок бумаги. Мэрэлин в него внимательно всмотрелась. — Слушай это же, директор той компании, что вчера по телевизору показывали. — Да? — Ага. Джеффри сглотнул. — Бля охуеть, — он затянулся сигаретой ещё раз хорошенько и, выдохнув дым произнёс: — Господи Боже блядь, больше никогда не буду обсуждать наших посетителей за их спинами! Сука как же Я СЕЙЧАС ОБОЖАЮ ВСЁ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО! И после, докурив, пошёл закрывать свою смену. Мэрэлин лишь хмыкнула и покачала головой. Шутки Джеффри насчёт посетителей она всегда находила забавными, если же он теперь окончательно заткнётся, то пора ей уже наконец-то менять работу. Но на самом деле беспокоило её даже не это, а скорее, что чем дальше бежало время, тем дальше она сбегала от самой себя, и это начинало её безбожно злить с каждым потраченным на бесконечные выжидания днём. И с этими мыслями, она, потушив сигарету, зашла обратно в ресторан, выискивая зелёные суетливые глаза. Тот, кого она искала, как раз относил посуду в сторону кухни. — Эй, Джеффри, — начала Мэрэлин мягко и немного неловко, мужчина остановился и его явно ужасно дёргало. — Да-да, чего тебе Лин? — Слушай, может, — она замешкала, — выпьем завтра по чашечке кофе? Джеффри чуть задумался. Он был в такой нереальной эйфории, что никак не мог понять, как лучше ответить на этот вопрос. Хотелось всё и сразу, и одновременно. — А давай сейчас. Хочешь в бар? Я угощаю! Мэрэлин удивлённо приподняла брови вверх, подавляя своё смущение. — Давай, — аккуратно выдала она, — тогда, жду внизу у гардероба. И Джеффри, ей радужно улыбнувшись, угукнул и поспешил поскорее на кухню. А Мэрэлин ещё пару минут стояла и улыбалась, глядя ему вслед, после чего, наконец, развернулась, и пошла за своей курткой в гардероб. В этот момент она искренне ОБОЖАЛА ВСЁ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО.