Тайны мадридского двора
- Засыпай малыш мой милый... засыпай. Глазки тихо... закрывай Большое белоснежное облако из пухового одеяла, окутавшее Бэка с ног до головы, легонько приподнималось от размеренного дыхания омеги. Тихонечко посапывая и напевая себе колыбельную, которой мама ангельским голосом убаюкивала его в детстве, когда тот не мог уснуть, Бэкхён надеялся лишь на то, что на самом деле уже давно спит, и это всё ему просто снится. "Так не бывает. Так не должно быть. Наверное, это сон... просто страшный сон... Пожалуйста, пусть всё окажется сном..." Даже в полудрёме парень не мог отпустить мысли, которые отныне будут предательски преследовать его каждую секунду, минуту, каждый день и без того обременённых будней. И хотя в нашей жизни так много вещей, над которыми мы не властны, Бэкхён никогда не хотел с этим мириться... Солнце сменило лунный свет. Ненавязчивая трель перелётных птиц прервала сладкий сон, хоть он и длился всего пару часов. Одеяло снова валялось на полу, живя своей жизнью, но этим утром Бэкхёна уже это не волновало. Говорят, после шторма всегда наступает штиль. Омега не помнил, когда в последний раз так хорошо спал. Даже несмотря на то, что навязчивые мысли в его голове кружились свирепым ураганом, сводя его с ума, он чувствовал непривычное и немного пугающее умиротворение. Окончательно проснувшись и уже успев сделать пару тяжек электронной сигареты, которая провела с ним эту ночь, валяясь рядом с подушкой, обтянутой детской наволочкой с жирафами, Бэк встал с кровати и направился в ванную комнату, однако, по пути, неожиданно для себя, понял - он не взял в руки в телефон, даже и не пытался... Бэкхён - человек-привычка, и хоть он был тельцом, и его жизнь имела ярко выраженный периодичный характер, что-то оставалось вечно. Поэтому к любым переменам и сменам привычного распорядка парень относился настороженно. - Ну и видок... Хотя пора бы уже привыкнуть, каждый день такое "доброе утро", - глядя на своё отражение, произнёс взъерошенный омега с ярко-алыми глазами. Насладившись своими утренними рутинными процедурами, Бэкхён принялся выбирать аутфит для сегодняшнего выхода в свет. Несмотря на небольшой беспорядок, все вещи в гардеробе были развешаны аккуратно и даже по цветовой гамме - от черного к белому. Настроения как такового не было, но хотелось чего-то... бежевого? Натянув на себя широкие штаны и худи данного оттенка, Бён, захватив телефон и тренировочную сумку со сменной одеждой, покрасовавшись в зеркале и сделав пару фотографий, направился на завтрак. "Надеюсь, в этот раз мой желудок будет более гостеприимен к такому редкому гостю, как еда." - Господин Бён, доброе утро! Ваш завтрак на столе, - немного прищурившись, но стараясь не показать этого, произнёс дворецкий. - Мистер Хан, что-то не так? - в недоумении спросил Бэкхён, обнюхивая свою одежду. - Прошу прощения, Господин Бён, мне стоило тщательнее скрыть свои эмоции... Просто раньше Вы никогда не курили сигареты в доме, - поклонился Хан. Только после слов мужчины Бэкхён почувствовал, как от него разит табаком за километр. "Чёрт." - закрыв глаза и резко опрокинув до треска позвонков шею, подумал Бён. Омега был растерян. Контроль над ситуацией был потерян полностью. Масштаб проблемы разрастался с каждой секундой, и он понимал, что не может справиться с ней в одиночку. Ему нужна была помощь Ким Чондэ. Сейчас же. Вырвавшись из внутреннего монолога с собой, Бэк обратился к дворецкому, который ждал ответа от хозяина: - Я пропущу завтрак, мне пора ехать на тренировку, - развернувшись на сто восемьдесят градусов, удалился юноша, оставив прислуг в недоумении. После вчерашнего дождя, дорога была не самой лучшей, но парень, вцепившись в руль, летел на всех скоростях, изо всех сил вдавливая педаль газа в пол. Утонув в своих догадках и мыслях в то время, как колёса элегантной матово-чёрной машины с серебристыми дисками тонули в грязно-серых лужах, Бён сам не заметил, как оказался у входа "Хрустального". - Чондэ, почему ты раньше мне не сказал?! - А что бы это изменило, Чунмён... - Я бы не позволил Паку встать в пару с Бэкхёном! Как ты не понимаешь? Мы можем так рисков... - Что не рассказал? - врываясь в кабинет врача, с каменным лицом, спросил Бэкхён. Испуганные взгляды мужчин, устремлённые на юношу, так внезапно появившегося в дверях, резко переключились друг на друга. - Бэкхён, доброе утро. Ты чего так рано? - сдерживая эмоции изо всех сил, вырвалось из уст тренера. - А Вы будто сами не знаете, - ответил омега, переводя искрящие от волнения зрачки на Чондэ.***
Сегодняшнее утро тренерского штаба в стенах школы началось обыденно. Казалось бы, ничто не предвещало отхождения от привычного плотного графика. Ничто... Пока в кабинет доктора Кима не раздался стук: - Чондэ, привет! Ты просил зайти, - увидев приглашающий жест врача, Чунмён прошёл в комнату. - Я с тобой и так хотел обсудить вашу беседу с Чанёлем, но только после занятий. Сегодня младшая группа разряды сдаёт, к чему спешка? Ты обычно не пишешь в ночи сообщения без причины... - делая глоток ароматного кофе, бодро спросил тренер. - Чунмён, кхм... Не буду ходить вокруг да около. У нас проблемы... Это, конечно, ещё не точно, но... - удручённо объяснял Чондэ. Господин Ким прежде ещё никогда не видел его таким. Вечно сияющий альфа, подготавливающийся к свадьбе на женщине, которая сделала его счастливым и подарила двух прекрасных дочерей, буквально не находил себе места. - Говори, как есть, - твёрдо ответил Чунмён, поставив небольшой картонный стаканчик эспрессо на стол. - Вчера во время разговора, Чанёль задал мне один, настороживший меня, вопрос, ответ на который я не смог ему дать. - Можно ближе к делу, пожалуйста. - Чанёль не слышит запах Бэкхёна. - И что? - выгнув бровь, вопросительно наклонил голову тренер. - Дело в том, что есть некоторые моменты, которые могут измениться в организме омеги-мужчины после аборта. Омега, если того, пожелает, может скрыть свой запах. - Пока что из всего того, что ты говоришь, я ни слова не понял. Я слышу запах Бэкхёна, у нас вчера словно вишнёвый сад расцвёл на катке. У Чанёля может просто... Ну не знаю... Проблемы с обонянием или простуда? У меня сейчас и так дел по горло: с трансфером и местом в сборной для этих двоих. А ты мне про свои запахи говор... - Скрыть свой запах только от истинного, Чунмён.***
Любовь - прозрачный океан, потерявший свои цвета. Насколько же глубоко можно утонуть в нём? Пережитое нами уже не исчезнет...
Ранним утром на этаже ещё не заполненной учениками школы стояла гробовая тишина. И только лишь из кабинета Чондэ доносились звуки встревоженных голосов, сливающихся воедино в бурном обсуждении. Врач и тренер смотрели в красные, опухшие глаза омеги и пытались сообразить, как им продолжить беседу, однако Бэкхён облегчил их мучения: - Чанёль мой истинный, да? Значит, я не ошибся? Чунмён резко встал с кресла и взялся обеими руками за голову, находясь под наблюдением обеспокоенного взора Чондэ, который украдкой перебегал с тренера на юношу. - Прошу вас, давайте мы успокоимся и подумаем, как нам дальше действовать, - опустив голову вниз и положив руки на стол, произнёс доктор. - А как нам действовать, Чондэ?! Начинать работать с парой, чтобы все наши и их труды канули в лету с приходом течки и гона?! - активно жестикулируя, кричал Чунмён, указывая пальцем руки на парализованное тело омеги, стоящего в дверях. - Во-первых, не кричи, пожалуйста, нас могут услышать, а лишние сплетни нам не нужны. Во-вторых... - Я справлюсь, - чётко и безэмоционально объявил омега со стеклянными нотками в голосе. Мужчины резко повернулись на Бэкхёна, пребывая в шоке с данного заявления. - Бэкхён, это даже не обсуждается! Мы найдём тебе нового партнёра, с которым ты сможешь спокойно кататься, не забивая себе голову ничем лишним в такой важный сезон. Зачем эта жертвенность? У нас и так проблем достаточно!! - Чунмён злился и переходил на крик, но только лишь от отчаяния и страха за робкое и хрупкое сердце омеги. Он не хотел, чтобы вновь что-то помешало фигуристу выехать на Олимпийский лёд и позволить надеть на себя золотую медаль с отливом столь долгожданной победы. - Мои чувства для Вас проблема, учитель? - холодно спросил парень. - Бэк... я не это имел в виду... Я просто... - Так, коллеги, давайте всё же присядем и конструктивно разберём всевозможные риски и последствия новообразовавшейся проблемы, - наблюдая за накалом страстей, умиротворённо произнёс врач. Все трое сидели и молчали. Бэкхён, расположившись на невысоком стуле с бархатной обивкой напротив тренера, невольно расчёсывал руки, оставляя красные следы на ладонях. Он делал так каждый раз, когда нервничал. Иногда стресс был настолько сильным, что следы сменялись кровавыми царапинами, закрепляя за собой небольшие шрамы. Взяв Бэкхёна за руку, Чунмён обратился к парню: - Мальчик мой, не пойми меня неправильно. Я злюсь исключительно на ситуацию. Моя миссия - уберечь тебя от бед и боли, которыми ты уже и так вдоволь насытился за свои недолгие двадцать шесть лет. У нас есть только один шанс, понимаешь? Только этот сезон. Твой организм не способен продержаться дольше, поэтому мы не можем так халатно распоряжаться этим временем. Я доверяю Чанёлю, но это будет определённое давление, мешающее тренировочному процессу... Он не просто новенький в группе, вы будете кататься вместе, он будет трогать тебя. Во время течки ты сойдешь с ума... - Бэкхён, Господин Ким прав, но позволь мне, как врачу, поинтересоваться у тебя, как ты понял, что этот альфа твой истинный? - Чондэ, он тебе что подопытный кролик?! - возмущённо обратился к доктору главный тренер. - Учитель, пожалуйста, я всё ещё здесь... - делая глубокий вдох и раздражённо опрокидывая голову назад, сказал Бэкхён. Их беседа была похожа на разговор двух родителей с ребёнком, где Чунмён был плохим полицейским, а Чондэ хорошим. - Я... В общем, я вчера вернулся домой и... Честно сказать, я думал, что это просто запах сигарет с утра закрепился, но я больше не курил в тот день, поэтому картинка в моей голове не сложилась. А вечером, я плакал... - омега запинался, буквально выдавливая из себя каждое слово, так как ему было довольно сложно в спокойном состоянии делиться сокровенными вещами. - Бэкхён, всё хорошо, продолжай. Мы тебя не осудим и постараемся сделать всё, чтобы помочь, - кладя руку на плечо юноши, сказал Чондэ. - Раньше я слышал о таком, но никогда не испытывал. Когда я заплакал, всё было по-другому. У меня не было истерики, и я довольно быстро успокоился, почувствовав запах табака и ванили, который был просто повсюду, будто Чанёль зашёл ко мне в ванную и... Ах, я так не могу! - не выдержав, Бэкхён вскочил с места. - Бэк, мы благодарны тебе за то, что ты делишься с нами своими эмоциями и чувствами. Это нормально. Пожалуйста, посиди с нами ещё немного, - умолял Чондэ, видя, как парню тяжело выворачивать свою душу, вытряхивая все секреты. - Доктор Ким, что мне делать? - спустя минуту молчания спросил Бён, присаживаясь обратно на стул. - Чунмён, я сейчас, возможно, скажу то, что может тебе не понравится, но прошу, пожалуйста, не перебивай меня, - с уважением пояснил профессор. - Бэкхён. Встретить своего истинного - это, как бы банально не звучало, и есть "истинное счастье". Я сейчас не заставляю тебя раскрывать свой запах и рассказывать всё Чанёлю. Не заставляю бросать затею с Олимпиадой, но, как человек, который имеет чуть больше жизненного опыта, чем ты, в силу возраста, я бы тебе посоветовал не рубить с плеча и не отказываться от судьбы. Я понимаю твоё состояние и смею предположить, что ты в растерянности и не знаешь, как следовать дальше. Я думал об этом всю ночь и... Мы можем просто скрыть факт истинности от Пака до конца сезона. - Чондэ, что ты имеешь в виду? - резко повернув голову обратился к профессору Чунмён. - Понимаете, наш организм способен на куда больше, чем мы можем себе представить. Чанёль не услышит твоего запаха, Бэкхён, до тех пор, пока ты сам этого не пожелаешь. После прерывания беременности, омега теряет ряд приобретённых с рождения свойств организма. Но получает не меньше. Ты можешь очистить свой запах от помесей, даже если это запах твоего истинного... Можешь скрывать свой природный аромат и главное - контролировать течку. Если с запахами всё необычайно просто, то с течкой дела обстоят иначе. Приход первого эструса омеги после противоестественного выскабливания плода варьируется от одного до двух лет после аборта, когда организм окончательно восстановился и снова готов к анатомическим и физиологическим изменениям. - Но как я могу её контролировать? - в недоумении, слушая всё больше новой информации о себе, спросил Бэкхён. - Если ты будешь согласен, я могу составить курс препаратов, которые повлияют на обилие смазки, болевых ощущений и количество дней течки. Это безопасно для будущего плода, если ты запланируешь беременность, но в первые месяцы перестройки организма, возможно снижения уровня выносливости, в качестве побочного эффекта от таблеток. Тебе придётся хорошо питаться, чтобы восполнить потерю энергии. - Бэкхён, послушай меня. Я солидарен с Чондэ, если Чанёль действительно твой истинный, ты не должен позволить каким-то жизненным факторам упустить свою любовь. Но несмотря на все вводные в этой непростой ситуации, в которой оказались все мы, я тоже воспользуюсь шансом дать тебе совет: истинный - это не всегда только про счастье. Даже если где-то на небесах вам предрешено быть вместе, ваш путь и взаимоотношения могут быть непростыми... Истинный тоже может причинить боль или предать. Мне непросто об этом говорить, ведь ты однажды уже пожертвовал своим ребёнком ради карьеры, но я знаю, сынок, как для тебя важна эта медаль. Я вижу в тебе то, чего не видят другие. По правде, это очень сложно - любить и не получать ничего взамен, но если ты дашь мне слово, что сможешь найти в себе силы и сдержать свою тягу к Чанёлю до Олимпийских Игр, я не буду препятствовать вашему дуэту. - Господин Ким... Вы упомянули моего ребёнка. То, что я потерял свою дочь - это невосполнимая утрата, но я принял решение жить дальше, ради своих будущих детей. Я хочу думать о том, что я приобрёл, а не потерял. В один момент чувство вины затуманило мой взор, и я чуть не погубил себя . Я знаю, что сильный. Я долго размышлял над тем, что всё же... Всё произошло так, как должно было. Если бы Гийом ушёл сейчас, бросив меня с нашей девочкой, я бы вряд ли когда-нибудь смог вернуться на лёд. Я стал Чемпионом Мира. Да...какой ценой, но... Я не хочу упустить возможность, которую мне дарует судьба, и не хочу подводить Вас. Мой путь был непростым, но это сделало меня только сильнее. Поэтому сейчас я даю Вам слово, что какими бы глубокими ни были чувства любви и привязанности к Чанёлю, которые, возможно, появятся со временем, я не позволю им захватить мой разум и рвение к победе. Я стану Олимпийским Чемпионом. Я точно знаю, что хочу этого, и у меня есть всё, чтобы воплотить задуманное в жизнь. А остальное... Всему своё время. Двое взрослых мужчин еле сдерживали слёзы от речи Бэкхёна. Бесконечное восхищение боролось с безудержным состраданием и желанием помочь в их сердцах. - Бэкхён, мы гордимся тобой. Ты настоящий боец и уникальный спортсмен. И я рад, что ты смог набраться смелости и рассказать нам всё, как есть, вопреки тому, что тебе было тяжело и непривычно... Чондэ, прошу тебя заняться составлением курса препаратов по ранее обговорённым нюансам. Я оставлю вас, а то меня уже группа заждалась. Тренер похлопал фигуриста по плечу, посмотрев прямо в глянцево-чёрные глаза омеги, наполненные храбростью, и оставил его наедине с доктором. - Я думаю, мне тоже пора, профессор. - Бэкхён, погоди. Я, конечно, не так себе это представлял, но мне пришла одна мысль в голову! Я пойму, если ты откажешь!... Будешь ведущим на нашей с Михи свадьбе?! Бэкхён был счастлив хотя бы одному радостному известию в его жизни. Предложение Чондэ скрасило впечатления и осадок от выматывающего утреннего разговора. Он почувствовал лёгкость, далеко оставленную и забытую, как засохшая акварель. Помимо того, что юноша с детства мечтал о своей свадьбе: пышной, где-то на окраине хвойного леса, с множеством цветов, подвешенных, словно порхающие в воздухе бабочки, и красивым белым атласным костюмом, который идеально бы на него сел, он также мечтал окунуться в атмосферу праздника на торжестве других влюблённых, соединяющих свои судьбы брачными узами. И, конечно же, ему было крайне приятно, что первыми окажутся его близкие люди - Чондэ и Михи, которые, ко всему прочему, готовы доверить омеге такую важную миссию - стать ведущим. - Чондэ... Для меня это великая честь! Конечно, да! Я очень благодарен! - уголки губ Бэкхёна поднялись и он одарили мужчину тёплой улыбкой. Рабочая атмосфера, уже во всю царившая в стенах ледового дворца, заряжала каждого ученика по-своему. Ребята от мала до велика, для которых каток уже стал вторым домом, если не первым, настраивались на продуктивный тренировочный день, вдыхая холодный воздух, рассекающийся лезвиями коньков. Однако не все сегодня были готовы работать в поте лица. Закрыв за собой дверь кабинета врача, и направляясь в общую раздевалку, меж бровей Бэкхёна образовалась угрюмая складка. На секунду омеге показалось, что он находится не в "Хрустальном", а в "Кальянном". Терпкий запах тяжелого табака проникал в лёгкие парня, застилая всё вокруг прочным занавесом с такой силой, что ещё немного и глазные капилляры вот-вот лопнут от перенапряжения. Замерев на одном месте и не в состоянии сдвинуться, будто тонкую подошву бежевых кед прибили ржавыми гвоздями к полу, парень терял контроль над своим телом, поймав себя на мысли, что вскоре рухнет вниз пластом, разлетевшись осколками об бетонные плиты. Треск стеклянных ламп и звук ровных, глухих шагов, надвигающихся прямиком навстречу омеге, кое-как приводили его в сознание на несколько минут, а затем снова отключали. Три вдоха. Три выдоха. Секунда и... - Бэкхён?!?! Ни минуты не размышляя, бросив тренировочную сумку и куртку прочь, высокий точёный силуэт, переходя с быстрых шагов на бег, словно подлетел к падающему, безжизненному телу омеги, подхватывая шапку густых волос своей большой ладонью, в которую, казалось бы, полностью помещалась маленькая голова Бэкхёна, второй рукой обхватив тонкую талию юноши. Тревога ярким пламенем вспыхнула в широких глазах Чанёля. В его руках буквально билось сердце бессознательного омеги, не подающего никакие иные признаки жизни. Горячее, учащённое дыхание альфы, немного развивающее чёлку Бэкхёна, прервалось тихим рыком отчаяния, поднимая невесомое тело юноши с холодной как лёд плитки."Говорят, у каждого в жизни должна быть тайна. Чем глубже мы проникаем в неё, тем больше убеждаемся в том, что она существует."
Оглушающий звук белой оконной рамы, распахнувшейся от сквозняка, словно молотком по голове, выбил Чондэ из своих мыслей. Подняв отягощённую думами голову, перед мужчиной стоял напуганный Чанёль с бледнолицым Бэкхёном на руках. Поймав взгляды друг друга, доктор Ким молниеносно подскочил с кресла и направился к кушетке, на которую в это время Пак бережно опускал омегу, никак не приходящего в сознание. Не медля ни секунды, пропитав ватный тампон нашатырным спиртом и предпринимая тщетные попытки привести Бёна в чувства, опытный врач моментально понял, в чём кроется главная проблема отказа от пробуждения организма Бэкхёна: - Чанёль, извини... Я могу попросить тебя выйти и подождать в коридоре? - не отводя глаз от пациента на кушетке, врач беспристрастно обратился к Чанёлю, который в смятении от неожиданной просьбы, случайно задел столик на колёсах, обронив ёмкость с препаратами и шприцами. Но даже эта неаккуратность крупного неуклюжего альфы не заставила Чондэ поднять свой взор на объект просьбы. Дождавшись щелчок замочной скважины, доктор принялся открывать все окна в комнате, избавляясь от сконцентрированного запаха Пака, который для Бэкхёна ощущался в миллиард раз сильнее, словно яд, отравляя лёгочные ткани изнутри. Нащупывая пульс на тоненьком, почти прозрачном запястье Бэкхёна, Чондэ невольно задрал рукав светлого худи чуть выше должного. Перед глазами профессора открылась ужасающая картина, которую Бэкхён так тщательно скрывал под толстым слоем одежды на два, а то и на три размера больше. Острые, словно лезвия от коньков, кости угловато торчали, образовывая рельефные впадины. Он напоминал скелет в кабинетах анатомии. Скелет, только обтянутый фарфоровой кожей. "Что же мне с тобой делать, Бэкхён...?" Лёгкий ветер, играющий на белых жалюзи, словно на ксилофоне, не до конца, но развеял табачную с слабым оттенком ванили дымку, осевшую глубоко в лёгких омеги. Мягкие нотки запаха нашатырного спирты пробивались в обонятельные рецепторы отключенного Бэкхёна. И уже через пару мгновений, которые длились словно вечность, громкий, истошный кашель со свистящим хрипом раздался на весь кабинет, заставив вернувшегося в сознание омегу, распахнуть глаза, накалённые слезами от интенсивности перхоты. Отголосок мучительного рёва, почти убивающий для Бэкхёна, стал оживляющим для Чанёля. Наматывая круги, гулкий стук подошвы, отталкивающийся от стен коридора и бьющий по глазам и барабанным перепонкам альфы, сводил его с ума, оцепеняя разум. Потянувшись к металлической ручке двери, Пак резко отдёрнул ладонь, когда в его голове промелькнула мысль, словно ледяной водой окатившая парня с головы до ног. "Зачем я это делаю? Мы ведь друг другу никто." Кашель, разрывающий бронхи изнутри, отступил, а уже не такой бледный Бэкхён лежал на всё той же невысокой белой кушетке с едва приоткрытыми глазами, в которых играли блики солнечных лучей, наблюдая за хаотичными капельками, поступающими в трубку внутривенной инфузии. - Доктор Ким... - в размытом фокусе поля зрения Бэкхёна появился силуэт Чондэ. - Не вставай, всё прошло. Я поставил тебе капельницу, твоё состояние в норме, ничего страшного. На удивление, показатели отличные. По ощущениям как? Как думаешь, что это было? Паническая атака? - Склоняюсь к этому варианту. У меня ноги свело, не мог сдвинуться с места, но... - немного приподнимаясь, с еле слышным поскуливанием, сморщил лицо Бэкхён. - Вероятно, это из-за Чанёля... - подытожил юноша. - Будь потише, он за дверью. - За дверью?! Почему он тут? Вы что уже успели всем рассказать?... - шёпотом возмущался омега. - Нет. Это он тебя принёс, - вытаскивая иглу от капельницы, спокойно ответил Чондэ. Бэкхён ничего не понимал. У него было так много вопросов, но он как будто не хотел искать на них ответы... - Бэкхён, это препараты для контроля и сдерживания течки. Тебе надо будет принимать по три капсулы каждые четыре дня утром после приёма пищи, далее мы будем постепенно увеличивать дозу. Кстати насчёт пищи... На столе наш завтрак, опасаюсь, что ты со вчерашнего дня и крошки во рту не держал. Давай поедим вместе! По счастливой случайности я тоже не успел позавтракать. - Господин Ким, я не голоден... И мне уже пора на тренировку, я и так пропустил ОФП, - держась за голову, страдая от перепада давления, любезно отказывался Бэк, вставая с кушетки. Улыбка с лица Чондэ моментально пропала, когда ей на смену пришло разочарованное выражение лица, сопровождающееся грустным вздохом. - Хорошо, доктор Ким, я поем с Вами - поняв, что выкрутиться не получится, Бэкхён всё же сдался. Стол главного врача был заставлен домашней едой в боксах, приготовленной его женой, которая каждый день собирала ему на работу всевозможные разнообразные наборы блюд, чтобы муж хорошо кушал. Сказать, что еда выглядела восхитительно - ничего не сказать. Содержимое боксов напоминало муляж на витрине ресторанов. Солнечный свет, пробивающийся сквозь деревья и изредка попадающий на множество блюд, образовывало блики, которые делали еду чертовски аппетитной. Бэкхён без разбора приступил к дегустации первого, что попалось под руку, лишь бы запихнуть, что бы то ни было в себя и создать видимость того, что поел. Тыкая палочками по дну уже полупустых контейнеров и ощутив на себе заинтересованный взгляд мужчины уже в конце совместной трапезы, омега осмелился узнать причину столь проницательного взора. Однако ему не дали этого сделать. Трель пары металлических палочек для еды, выскользнувших из тонких изящных пальцев юноши, навеивала звон колокольчиков, ритмично бившись о светлые кафельные плиты с рваными серыми узорами. Уже через секунду, впиваясь ледяными пальцами в бачок унитаза, Бэкхён жмурил глаза от боли, прощаясь со всей ранее съеденной пищей, что с такой любовью приготовила Михи. Внутри всё горело, ощущения в гортани Бёна можно было сравнить только с праздником в преисподней, будто все бесы одновременно подожгли свои котлы. После аборта Бэкхёна часто рвало, в качестве остаточного эффекта реакции организма, но тот ад, через который он проходил во время рвоты после приёма пищи - не сравнится ни с чем. "Попробовав однажды, ты уже не сможешь остановиться." Так произошло и с нашим главным героем. Вот только запущенный им процесс уже настолько глубоко проник в его организм, что как бы сильно Бэк не хотел всё исправить, желудок отвергал любую еду, незамедлительно отправляя к белому другу на чистку. Забившись в угол равнодушных стен ванной комнаты, Бэкхён морщился в попытках поскорее стереть из памяти неприятные ощущения последних пяти минут его жизни, в прямом смысле вывернувших его наизнанку. - И давно это у тебя? - стоя в дверях спросил Чондэ. У Бэкхёна не было сил, что-то ответить. Не было сил находиться в таком виде перед другим человеком. Он стыдился своей слабости и беспомощности... И прежде всего перед собой. Помогши парню встать, Чондэ решил отпустить измученного омегу на тренировку, во время которой будет искать способ лечения очередной болезни Бэкхёна - булимии. Проницательный доктор вмиг догадался, что это не прежние симптомы рвоты, но разговаривать с Бёном сейчас было бесполезно. Опустошённый во всех смыслах Бэкхён аккуратно закрыл дверь уже так часто посещаемого им кабинета. Он снова оказался в кальянной, но пахло уже не так резко. Аромат был ненавязчивый и даже приятный. "Вероятно Чанёль где-то рядом" - не нарочно задумался взъерошенный омега. Однако, он себе даже представить не мог, насколько рядом был Чанёль... Забавно свисающие ноги на узкой скамейке, дай Бог, метр в длину, изредка игриво подёргивались, пока альфа, вероятно, видел десятый сон. "Он что... Всё это время ждал меня здесь, что аж уснул?!" Бэкхён осматривающий тело большого маленького ребёнка, который каким-то восьмым чудом света поместился на этой скамейке, так ещё и не грохнулся с неё, активно перебирал варианты дальнейшего сюжета происходящего: В эфире игра "Кто хочет стать миллионером"! Первый вопрос - тысяча вон! "Что сделать, если Вы видите своего истинного, который не знает, что он Ваш истинный, спящего на скамейке меньше, чем он в три раза?" Варианты ответов: А: Пройти мимо, чтобы лишний раз не искать себе проблем на задницу. В: Столкнуть и долго смеяться, сделав вид, что он упал сам. С: Стоять и разбираться в своих чувствах, какого вообще чёрта меня это умиляет. D: Разбудить альфу и поблагодарить за то, что спас мне жизнь. Признаться честно, ни одна из этих формулировок полностью не удовлетворяла Бэкхёна. Вариант А был слишком скучным. Второй вариант импонировал ему больше всех, но у Бёна всё же была совесть, и ему не хотелось поступать так с Чанёлем, который проявил о нём заботу. Вариант C... стоило уже, наверное, смириться с тем, что чувства есть, и с каждой встречей с альфой они будут расти с геометрической прогрессии. Омега решил остановиться на последнем варианте, дабы хоть как-то реабилитировать своё положение в глазах Чанёля, получившего в свою стороны вчера немало негативных реплик, автором которых являлся омега. Приближаясь на цыпочках к посапывающему альфе, лежавшем в позе креветки... хотя нет, он скорее был похож на королевскую креветку, она же больше... Бэкхён с каждым шагом всё более явно ощущал запах, который являлся причиной его насущных мучений. Немного наклонившись к такому настоящему и беззащитному в данную секунду Чанёлю, омега не стал отказываться от возможности получше разглядеть его: чёрная, как смола, густая чёлка, спадавшая по вискам к большим, немного милым и торчащим ушам; тонкий, немного острый нос; чувственные губы и прямые скулы. Бэкхёну нравилось, что он мог вот так вот без всяких последствий смотреть на того, с кем, возможно, проведёт всю свою жизнь. Он был взрослым мальчиком и не питал ложных надежд, имея за плечами большой опыт сценариев, когда всё шло совсем не так, как он представлял. Но ему нравилось играть. Не сказать, что у него был синдром главного героя, но Пак Чанёль стал для него объектом интересной истории, в которую они оба попали. Положив ладонь на плечо дремлющего альфы, Бён принялся активно трясти бренное тело парня. - Доброе утро, девочки!!! - не так громко, но со всем чувством и интонацией произнёс Бэк в попытках пробудить Пака. И со скамейки он всё же упал, но вины Бэкхёна в этом не было. Чанёль испугался от неожиданности и рухнул на пол, осознав, что не понимает, где он, кто он и какой сейчас год. - Что тебе снилось, милая Аврора? - смотря сверху на Пака, сидевшего на полу, спросил Бэкхён, поворачивая голову набок и улыбаясь. - Бэкхён!! Тебе уже лучше? - потирая глаза и зевая, Чанёль судорожно поднялся с пола. Через секунду альфе пришло осознание: "Какого чёрта я вообще этим озабочен?... Ладно, может сопливые сериалы сделали меня более сентиментальным и сострадательным..." - Да, хотел тебя поблагодарить за то, что ты помог мне. Ты буквально спас мне жизнь! Но не стоило спать тут, обо мне есть кому позаботиться, - игриво сказал омега. Бэкхён чувствовал власть над ситуацией, и ему это чертовски нравилось. Он знал того, чего не знал и ещё долго не узнает Пак. В начале были мысли, что ему будет довольно сложно контролировать себя, и из этого ничего хорошего не выйдет. Но встретившись лицом к лицу с Пак Чанёлем, он почувствовал вкус ведения игры, словно он кукловод, а альфа марионетка. Вот только... Как бы не заиграться и не поменяться местами. - Я... Я просто совсем не спал ночью и поэтому отрубился здесь, - на самом деле Чанёлю, в силу своего характера, так хотелось сказать что-то колкое в адрес юноши, но после всего того, что вчера он услышал от Ын Хеджин и Ким Чондэ, у него язык не поворачивался. "Да Боже, что со мной случилось? Я что теперь член благотворительного клуба "Ангелы среди нас"?!" Бэкхёна насторожило то, что Пак не воспользовался случаем лишний раз обменяться любезностями с омегой, но он списал это на то, что Чанёль только проснулся и, возможно, всё ещё не вернулся на нашу планету. - Ты на тренировку- то идёшь? Или тебе одеяло с подушкой принести? - два:ноль от Бэкхёна. - Да-да, иду. Ты переодевайся пока, а мне надо к Господину Киму зайти, - подняв сумку с пола, Чанёль, провожая взглядом отдаляющийся силуэт Бэкхёна, уже поднимался по лестнице, перешагивая через ступени для того, чтобы поскорее оказаться на втором этаже. Чанёль немного переживал, как войти, что сказать, а вдруг он занят, а что если его вообще нет на месте... У него с раннего возраста была повышенная тревожность, настолько, что дважды два он считал на калькуляторе... Но Господин Ким, как истинный джентльмен и просто идеальный мужчина даже тут не заставил парня переживать, столкнувшись с ним в коридоре у двери своего кабинета. - Господин Ким, доброе утро! - подпрыгивая чуть ли не до потолка, нёсся альфа, держа в руках папку с бумагами. - Чанёль, доброе утро. Рад видеть твой бодрый и позитивный настрой. Всё же удалось вчера поспать? Доктор Ким сказал, что вы только в ночи разошлись, - попутно открывая дверь кабинета и приглашая своего воспитанника внутрь, спросил тренер. - Да, я поспал... на первом этаже на скамейке только что! - озорно смеясь, фигурист положил бледно-голубую прозрачную папку на стол учителя. - Я так понимаю, это уже подписанные бумаги? - с интригующим интересом мужчина принялся изучать содержимое. - Да, всё верно. Все условия и содержание контракта меня устраивают. Но я бы хотел кое-что уточнить, если Вы позволите. - Да, всё, что угодно, - кивая и поджимая губы ответил Чунмён, увлечённо проверяя наличие подписей на всех листках. - В контракте прописано, что я не могу состоять в отношениях с Бэкхёном до Олимпийских игр. У меня возник вопрос, могу ли я состоять в отношениях с кем-то другим? Бум... Ровно такой грохот прозвучал у Чунмёна в голове, когда от вопроса Чанёля ком в горле тяжёлым камнем провалился в желудок. - Чанёль, я прошу прощения... А что есть кандидаты? - нервно сглатывая слюну, с предобморочным цветом лица уточнил учитель. - Ах, нет, что Вы! Просто моему юристу пришёл в голову этот вопрос, и он попросил меня уточнить у Вас, противоречит ли это условиям контракта и будет ли за это какой-то штраф, - всё также улыбаясь во все тридцать два, успокаивал тренера Пак . - Нет, это никак не противоречит нынешним условиям, это твоя личная жизнь... И ты можешь делать всё, что хочешь, если это не будет мешать занятиям... - Я Вас понял, Господин Ким, тогда я пой... - Чанёль! Но знаешь, я всё-таки ... Эм... попросил бы тебя воздержаться от официальных отношений в этом сезоне, - не сдержавшись, буквально выкрикнул мужчина. - Да... Да, конечно. Господин Ким, я думаю, что с нашим графиком, у меня не то, что романы крутить... Времени даже поспать не будет, а с учётом того, что я буду видеться исключительно с тренерами и Бэкхёном, отношения в этом сезоне мне не светят. С Бёном нельзя, а Господин Хван... Извините, не в моём вкусе... - Не ёрничай. Но спасибо, что услышал меня. Добро пожаловать в нашу команду! Альфы пожали друг другу руки, параллельно сгибаясь в уважительном поклоне, после чего Пак с чувством полноценного члена группы, наконец-то мог сменить одежду и приступить к занятиям. В зеркале шкафчика Чанёля, стоящего в левом углу общей раздевалки, альфа разглядывал своё шикарное, накаченное тело, в обтягивающем чёрном тренировочном костюме, на спине которого стразами было выложено "YEOL". Ну в общем, совсем скромный и не самовлюблённый парнишка. Наконец оторвавшись от прекрасного мужчины напротив, Чанёль закрыв дверцу шкафа на замок, и надев силиконовые чехлы, пошёл покорять лёд. Перенося конёк через порог раздевалки, Чан чуть не споткнулся, отвлёкшись на странные звуки, доносящиеся из общего туалета. Бэкхён уже по запаху знал, кто открывает дверь туалетной комнаты. Знал, что вот-вот предстанет перед истинным и партнёром вот в таком виде, но ничего не мог сделать, потому что его желудок не успокоится до тех пор, пока не выведет из себя всю желчь, ведь еды там уже давно нет... - Бэкхён. - Стой там и не подходи! Омеге повезло, что он вообще мог сказать хоть что-то в перерывах между рвотой, которая была больше похожа на сеанс экзорцизма. Дементор в лице булимии высасывал из него душу в страшных мучениях. Каждый рвотный позыв, будто ему в глотку лили раскалённый металл, пробегал судорогой по телу Бэкхёна, заставляя конечности не слушаться. Тёмно-синие вены, выступившие на шее разъярённого альфы. Крепко сжатый кулак, который вот-вот взорвётся от напряжения. И стиснувшиеся зубы, с невыносимым скрипом точащиеся друг об друга. Это был Пак Чанёль, который не мог ничего сделать и злился на самого себя за это. Была бы его воля, он бы подлетел к омеге на коленях даже в этих дурацких коньках, взял бы его на руки и попытался хоть как-то, но облегчить его мучения, на которые невозможно было просто стоять и смотреть. Но Пак не мог сделать этого. Даже не из-за того, что Бэкхён ему наказал, а попросту по той причине, что Чанёль для Бёна "никто". - Бэкхён?! Ах... снова это дерьмо... В раздевалку на такой знакомый крик друга прибежал Тэу, проходящий мимо после занятий по хореографии. - А ты чего стоишь? Видишь же, ему плохо, совсем что ли сердца нет?! Или мозгов?! Я уже не знаю, что у вас альф, как устроено, - не переставал бубнить себе под нос омега. Тэу вёл себя довольно спокойно, отчего складывалось ощущение, будто он делает это каждый день вместо зарядки. Обмотав свёрнутое полотенце вокруг плеча, лучший друг Бэкхёна, немалыми усилиями поднял беднягу с колен, закинул его руку на своё плечо и, обхватив за талию, понёс прочь из туалета. - Ничего-ничего, Бэкхён, мы и не из такого выбирались. Помнишь? - проходя мимо Пака и осуждающе смотря в его глаза, Тэу перетащил друга в раздевалку, аккуратно положив на скамью. Чанёль, уже второй раз за день видя, как мучается от болей и приступов Бэкхён, не понимал, как ему дальше действовать. Ему хотелось помочь, но он не мог. Ему хотелось услышать его запах, но он не мог. Ему хотелось рассказать, что всё знает про его жизнь и то, как нелегко ему пришлось. Но и это он не мог сделать.Его руки были связаны теми же верёвками, что связывали их сердца.
- Чанёль... Чан... - звук уже знакомого кашля прервал чудовищно мучительную для омеги попытку позвать альфу. - Эй ты, шпала! Тебя тут к телефону, - возмущённо позвал Чанёля Тэу. Чанёль всё также стоял как вкопанный. Зачем Бэкхён его зовёт? Он понимал, что что-то странное происходит между ними, вихрь урагана мыслей, дьявольски кружащийся в его затуманенном сознании, не выдал ничего лучше, чем просто уйти. - Чанёль... - всё также мучительно шипел голос омеги, пробиваясь с каждым разом всё яснее и яснее. - Класс!! То есть я твою задницу спас уже в который раз, а ты зовёшь того, кто и пальцем не пошевельнул, смотря на то, как ты тонешь головой в дырке унитаза?! Отвлёкшись на реплику Тэу, оба не заметили, как дверь раздевалки хлопнула, донося лёгкий шлейф табачного аромата в сторону двух омег. - Ммм... Он просто ушёл? Я таких уродов ещё никогда не встречал. Теперь даже Сехун кажется не таким придурком!! - Я сам его попросил меня не трогать... - немного кашляя, шептал от боли Бэкхён. - Да плевать! Если тебя человек, который хочет сброситься с крыши, попросит не подходить, ты реально не подойдёшь? Если да, то вам двоим никогда не сработаться, Бэк! У тебя на генном уровне заложено упрямство и приключения на пятую точку с промокодом "КаждыйДень". А если бы меня не оказалось рядом?! Я с ним поговорю, проведу инструктаж, а то угробит тебя окончательно. - Тэу, всё нормально. Вероятно, его что-то испугало... Или моя просьба оттолкнула. Давай больше не будем об этом, ладно? - Бэкхён закрыл глаза и громко выдохнул, думая вовсе не о поступке Чанёля, в котором он, признаться честно, не видел ничего такого. Спустя десять вдохов постприступной терапии, когда фигурист открыл глаза, друга уже не было рядом. Он был совсем один в четырёх стенах. - Пак Чанёль!! - громко и агрессивно раздалось на весь коридор, соединяющий каток и раздевалку. Фигура, бренно скитающаяся по коридору и не решившаяся выйти на лёд без партнёра, откликнулась на своё имя. - Тэу? Да, я тебя слуша... - Да, Тэу, но если ты ещё раз позволишь Бэкхёну мучаться, стоя в сторонке, моё имя будет "Хук справа", - подойдя вплотную, яростно шипя, заявил омега на две головы ниже альфы. - Так, во-первых, приятно познакомиться. Во-вторых, при всём уважении, к вашему полу, посоветовал бы тебе осторожнее вести себя по отношению к альфам, так как не все такие добрые и милосердные, как я, - загибая пальцы, перечислял Чанёль. - Я рад, что ты не утерял свою способность к испусканию токсичной желчи, а то я пару минут назад уже забеспокоился, видя потерянность в твоих глазах. В бравом бою двое совершенно разных во всём юношей, обменивающихся колкими выражениями, упрямо избегали суть разговора, который начал Тэу, забываясь от азарта этой саркастической гонки. Пака задели эти слова, потому что он не любил выглядеть слабым. И проводя всё больше времени с Бёном, наблюдая за таким беспомощным, но невероятно сильным омегой, прислушавшись к своему сердцу, импульсы которого беспокоили альфу разжигающимся интересом к персоне партнёра, Чан решил для себя, держаться подальше, чтобы не позволить себе влюбиться. Но по закону подлости момент, когда он это понял, наступил именно тогда, когда Бэкхён больше всего нуждался в Чанёле. - Так и будешь молчать? Копилка идей для подколов опустела? Значит слушай так... - начал Тэу, не имея возможности продолжить. - Нет, это ты слушай. Я с ним знаком один день. С тобой вообще от силы пять минут. Я помог ему утром, сейчас он попросил меня не трогать его - я его просьбу выполнил. Какие ко мне претензии? Я сюда кататься пришёл, а не бегать за... - Чанёль очень старался казаться плохим человеком, но так же, как и утром у него сводило язык, от одной лишь мысли, сказать про Бэкхёна что-то плохое. - Бегать за кем?! Давай-давай, скажи вслух то, что хотел!! За инвалидом с булимией?!Или за анорексиком с переломанным телом?! - Чанёль, пошли кататься, - Бэкхён услышал то, что ему не надо было слышать. Возможно, от кого-то другого это воспринялось не так болезненного, как из уст лучшего друга. После фразы, источающей разочарование, повисшая в воздухе тишина, облаком сконцентрировавшаяся над эмоциональным разговором двух парней, была развеяна невесомой походкой Бёна в сторону льда. - Идиот, - свирепо, стиснув зубы, прорычал Чанёль в сторону Тэу, догоняя своего партнера. - Бэкхён, я не хотел ниче... - Я знаю. Тэу никогда не следил за языком. Нам пора на лёд, - закончил свою фразу омега. Но, резко развернувшись, решил продолжить: - Не бери с голову ладно? Тебя не должны касаться мои проблемы, я сам виноват в том, что со мной происходит, но я знаю, что справлюсь. А мы... мы ведь всего лишь партнёры на льду, верно? Моё состояние не помешает нашей совместной работе, - улыбнулся Бён, смотря в большие глаза альфы, обрамлённые хмурыми бровями. Вы, верно, подумали, что Бэк намеренно скрыл свои истинные эмоции за маской этих искусственных слов. Но нет, он был искренен без капли драматизма. Начинались часы работы, а это значило, что перед Паком стоял другой Бэкхён - Чемпион Мира, Чемпионата Четырёх континентов и страны. Перед ним стоял не страдающий омега, а "гордость нации", готовый выгрызть зубами свою олимпийскую медаль. У этих двоих было слишком много тайн друг от друга... Но зачастую самой большой тайной является обман. Что же случится с ними, когда весь их обман вскроется?...