———
Перси появился в понедельник, чтобы помочь Аннабет и Талии переехать в их общую комнату в общежитии, что само по себе было переменой в их отношениях. Даже челюсть Талии упала на пол, когда он появился на женском этаже. С его солнцезащитными очками на переносице и в обтягивающей белой футболке, делающей калифорнийский загар еще темнее, он вытащил руки из карманов широких джинсовых шорт и поднял одну из коробок, параллельно спрашивая куда положить туалетные принадлежности. Если бы Аннабет спросили ее мнение в этот момент, то она бы сказала, что шок Талии был вызван скорее просьбой Перси о помощи, а не тем, как Аннабет позорно споткнулась о порог, увидев накаченные бицепсы мужчины. Все трое спустились на улицу, где их ждал бордовый пикап с открытыми окнами и дверьми. На водительском месте сидел Зевс, покуривающий третью сигарету за двадцать минут. С отвращением на лице он разглядывал кампус университета, словно он лично его оскорбил. Когда Перси подошел к нему, на ходу вытаскивая собственную пачку сигарет, Талия прижалась к боку Аннабет и прошипела на ухо: — Какого черта он здесь делает? — она с подозрительностью в глазах вцепилась в спину парня, когда решила, что тот находился достаточно далеко от слышимости. Они обе явно забыли, что у Перси слух ястреба. Он мигом беззастенчиво оглянулся на них. — Разве я не могу помочь своей младшей сестренке переехать без скрытого мотива? — Нет, — недовольно проворчала Талия и устало опустилась на капот машины. Аннабет присоединилась к ней, облокотившись на колени и ссутулив плечи. Это была последняя неделя августа. Большинство студентов, так же как и они, перевозили свои вещи из-за чего в коридорах и на лестницах была неимоверная толкучка. Их заселили в блок, где было две комнаты по две кровати в каждой, небольшая кухня и собственная ванная комната. От осознания, что она поступила в один из престижных университетов Калифорнии, ее живот скручивался в нервный комок. Аннабет оглянулась через плечо. Возле водительского места облокотился Перси, клубни дыма парили над его головой, пока он внимательно смотрел на лужайку, где обосновались некоторые студенты, чтобы погреться на солнце. К небольшой тревоге внутри добавилось глупое осознание, что теперь ей каждый день придется смотреть на эту———
Неделю спустя Аннабет поняла, что мужское общежитие являлось лишь одной из их многочисленных проблем. Она вальяжно сидела на диване в общей гостиной и листала журнал, который не читала, пока Талия громко ворчала и ходила взад-вперед с кружкой аперитива в правой руке. — Ее вкус в одежде так же отвратителен, как и в мужчинах, — воскликнула Талия. — Ммм, — многозначительно сказала Аннабет. — Я не могу в это поверить. — Ага, — Аннабет перевернула еще одну страницу, понюхала остатки нового образца женских духов на странице. Она одобрительно промычала, прежде чем снова пролистать журнал. Талия же задумчиво хмыкнула. — Он же занимался распределением наших мест, — она остановилась, чтобы сказать это перед лицом Аннабет. — Как он мог подселить нас к ней? — Как он мог, — голос Аннабет был полон ложного сочувствия и отученных слов. Она нахмурилась, глядя на помеченную страницу со стикером, где было ее почерком указаны цвета помад для предварительного заказа. Проклятие. Она уже пролистывала этот журнал. — Я просто говорю, что это было ужасное решение селить нас в один блок. — Действительно. — Помимо того, что этот придурок ходит со мной на два общих предмета, так мы еще и должны жить с его девушкой? — Жутко. — Я знала, что что-то было не так, когда он нашел себе дела во время перевозки наших вещей. Талия окончательно остановилась перед диваном и выжидающе протянула руку с пустой кружкой. Аннабет незамедлительно налила в нее оранжевую жидкость из бутылки, что гордо стояла посередине столика, и вдохнула мигом расцветающий запах кислых апельсинов. С прихлебывающим звуком Талия сделала большой глоток алкоголя, сощурила глаза и посмотрела в сторону. Аннабет невольно проследила за ее взглядом, отставляя бутылку в стороне. На одной из дверей, что вела в комнату их соседок, гордо красовалась пробковая доска с единственным белым листом спереди, и все, что на ней было изображено — это нарисованная разноцветными карандашами парочка в стиле чиби. Одна из фигурок жутко улыбалась, ее огромные серые глаза были плохо прорисованы и, по мнению Аннабет, больше напоминали грязь. Другая фигурка хмурилась, у нее были черные короткие волосы, рычащий рот с острыми зубами, и она держала нож. Над ними нависли желтые зигзаги, словно фигурок ударило молнией или электричеством, и подпись «xoxo piper» вихревым розовым маркером. Каждый раз, когда Аннабет проходила мимо них в ванную комнату, ей становилось не по себе. — Ты уверена, что хочешь продолжать с ней воевать? Она выглядит такой же ненормальной, как и ты, — беззастенчиво заявила Аннабет. Талия недовольно пожевала губу, с громким стуком поставила кружку на стол и быстрым шагом приблизилась к чужой двери. Ей не нужно было долго думать, чтобы с пронзительным хрустом разорвать бумагу напополам, оставив блондинистую фигурку без головы. С довольной улыбкой смяв лист в комок шара, Талия перебросила его через плечо. Пока он уныло катился до пыльного угла, Аннабет не могла не смотреть ему вслед. — Я это просто так не оставлю, — прошипела Талия, скрестив руки на груди. — Возможно, нам придется вызвать подмогу, — ее глаза загорелись местью. — Может лучше не… — Тсс, Аннабет. Аннабет закрыла рот, а затем нахмурилась, когда поняла, что дошла до последней страницы журнала. Она бросила его на стол и опрокинула голову на мягкую спинку дивана, следом повернувшись к Талии. Аннабет долго наблюдала, как она стояла посреди гостиной и что-то быстро печатала в своем телефоне. В ответ тот периодически издавал громкие оповещения. Когда Талия оторвалась от экрана и задумчиво посмотрела на белый потолок, Аннабет усталым тоном поинтересовалась: — Кому ты пишешь? Талия не удосужилась повернуться, чтобы махнуть свободной рукой и криво усмехнуться. — Перси, — его имя ловко выскользнуло из ее рта, словно это было небольшое колебание воздуха. Аннабет нахмурилась, сбившись с толку. Она не могла поверить, что Талия могла беззастенчиво прибегнуть к этому злу. Она даже не была уверена, что у нее был его номер телефона. — Почему ты говоришь с нашим злейшим врагом? Талия оторвалась от нового сообщения и посмотрела на Аннабет, как на глупую. — Это называется «Искусство войны», Аннабет. Держите врагов близко, — заявила Талия, отвернувшись обратно к экрану. Аннабет подумала, что было бы неплохо, если бы сейчас штукатурка упала ей на голову. — Нет, это для того, чтобы держать врагов ближе, — поправила ее Аннабет, вставая с дивана. Может быть, ей лучше стоило пойти спать. Было всего семь вечера, но она уже могла идти в кровать, верно? Борьба с Талией, связанная с соседской войной, утомила бы любого, а Аннабет жила в этом общежитии только неделю. — Ближе, чем что? — мгновенно прилетело ей вслед. — Свое отражение в зеркале, — съязвила Аннабет. — Милая, если ты не заткнешься… Талия не удосужилась закончить угрозу. Аннабет усмехнулась и медленным шагом подошла к двери, ведущей в их комнату. Перед тем как повернуть ручку двери, Аннабет поколебалась. Она сглотнула вязкий ком в горле и медленно оглянулась через плечо. Талия все еще стояла на одном месте, закусив губу. Ее пальцы парили над экраном так быстро, что Аннабет могла бы подумать, что она пишет огромное эссе о своей ненависти к девушке брата (что, скорее всего, так и было). — Не заставляй Джексона быть здесь постоянно, — с укором попросила Аннабет, вспоминая недавний инцидент. — Иначе мне придется перейти на сторону зла. Она ожидала, что Талия подавится, или засмеется, или каким-то образом покажет, что все это была большая шутка и она ни с кем не списывалась. Вместо этого она схватила бутылку со стола и пожала плечами. — Ты его даже не заметишь, — легкомысленно ответила Талия и плюхнулась на бирюзовое кресло. Аннабет сжала губы в тонкую линию и вошла в комнату, тихо прикрыв за собой дверь. Такое серьезное решение Талии должно было заставить Аннабет похолодеть. В сочетании с воспоминаниями о недавнем инциденте это должно было заставить Аннабет бежать. Вместо этого она задумчиво оглянулась на рабочий стол, где было разложено ее домашнее задание по высшей математики, и плюхнулась на кровать. Лежа ленивой звездой, она бесконечно перематывала этот разговор в уме и игнорировала, как желудок неприятно сжимался в спазмах от вероятности регулярных встреч на ее территории. Разумеется, она могла пойти от обратного. Выяснить время их заговорщических собраний и заблаговременно уйти до момента прибытия Перси. Это было заманчивым планом, но это также означало признание поражения, а она не 1) тупица, большое спасибо, 2) не собиралась покидать свое новое местожительство без какой-либо взятки, 3) не хотела оставлять Талию здесь одну самостоятельно, когда та едва ли могла переносить присутствие Перси в компании кого-либо, но вероятно ее ненависть к Пайпер была сильнее, чем к Джексону. Кроме того, она ни за что не уйдет после всех неприятностей, с которыми ей пришлось столкнуться накануне. Во-первых, вчера Талия и Пайпер пересекли грань своих ссор, заставив половину лично вымытой Аннабет посуды встретиться со стенами общежития. Пока они обменивались ядовитыми замечаниями и мерились уровнем сарказма, Аннабет порхала между ними, собирая фарфоровые осколки под ногами. Хейзел, их четвертая соседка, лишь скептически наблюдала за ними и медленно красила ногти, периодически спрашивая Аннабет, что она думает об их преподавателе естественных наук Терминусе. После этого первого и совместного разговора Хейзел была повышена с «одна из чокнутых подруг Маклин» до «вроде нормальная девчонка». Никто не чувствовал страха от разбитых тарелок, только драматичность от всей сложившейся сцены. Во-вторых, после эффектного ухода Пайпер менее чем за час к ним нетерпеливо постучали в дверь. Аннабет уже успела убрать большую часть любимых разбитых кружек и недовольно оглядывалась на Талию, что полностью лежала на диване, щелкала телеканалы и игнорировала настойчивые звуки со стороны. За несколько секунд ей пришлось придумать около пяти различных вариантов отмазок для соседей, почему в их блоке постоянно кто-то кричит (ни один из них ни разу не сработал, когда те самые соседи приходили жаловаться на шум). Открыв дверь, она была готова сразиться с любым соседом, но не с человеком, стоящим перед ней. На утверждение: «Не та дверь, придурок» и попытку закрыть дверь перед его носом, Перси прижал руку к дверному косяку и снисходительным тоном сказал: «Вы выгнали свою соседку в мое общежитие, а та, очевидно, прогнала меня. Вот и получается, что для баланса Вселенной я должен прийти к вам. Что на ужин?». Он вошел в общежитие, потому что Аннабет оказалась недостаточно сильной, чтобы вытолкнуть его обратно за дверь. Следующие несколько часов они провели растянувшимися на диване, поедая азиатскую кухню и критикуя одну из новинок, выпущенную на Netflix. Этого было достаточно, чтобы Аннабет на протяжении всего вечера чувствовала на себе тяжелые взгляды и периодические касания мужского колена к ее бедру. Перси был там только потому, что оказался третьим колесом для своего лучшего друга и его девушки. Когда он сказал, что Талия и Аннабет для него не больше чем маленькие сестрички, нуждающиеся в помощи при переезде, он имел в виду, как семья принадлежала друг другу. У Аннабет не было большой семьи, но она старалась не обращать внимания на то, что Перси никогда не смотрел на Талию так, как он смотрел на нее.———
Не то чтобы Перси был частым гостем. По сравнению с Джейсоном или той же Пайпер Перси был практически немногочисленным, когда дело касалось простого количества часов, проведенных в присутствии Аннабет. У них не было общих предметов или обеденных перерывов в кафетерии. Он также не сидел в библиотеке с Талией и Аннабет, пока они учились. Но он был рядом много раз. По крайней мере, раз в неделю Аннабет и Талия спускались к нему в общежитие, чтобы выяснить главные слабости Пайпер Маклин. И каждый раз Аннабет пыталась найти причину, чтобы не спускаться к нему, когда приходило время. — Тебе придется оставить меня здесь, — хрипло заявила Аннабет, заранее завязав шею красным шарфом с оленями, который Джейсон подарил ей на Рождество в прошлом году. — Эта температура она… она убивает меня. Талия невпечатленно протирала новую посуду кухонным полотенцем, а Аннабет сидела вверх тормашками, закинув ноги на спинку дивана, ее волосы сливались с ворсом ковра. По телевизору крутился марафон «Охотники за привидениями», который никто из них не смотрел. Аннабет мастерски прокашлялась в кулак. Из-за положения головы, кровь быстро собиралась в голове, из-за чего она чувствовала удушающее чувство жары в лобной доле. — Думаю, я справлюсь здесь сама, — продолжала Аннабет, для важности несчастно простонав. — Тебе не нужно сидеть со мной, пока я в таком состоянии. Талия промычала что-то нечленораздельное и начала расставлять посуду по кухонным шкафчикам. — Ты опоздаешь, тебе нужно скорее идти, — Аннабет прохрипела это сильнее чем нужно, после чего закашлялась из-за неожиданно попавшей слюны в горло. Талия утвердительно хмыкнула. — Ты права, мы уже опаздываем. Пойдем, — она открыла запечатанную пачку злаковых печений и откусила одно из них. Другую половину, как и коробку, она оставила валяться на столе, чтобы потом рассердить Пайпер. Аннабет застонала, но медленно кувыркнулась с дивана. После того положения, в котором она пролежала на диване, комната вокруг нее начала немного кружиться. — Но почему? Я не хочу тусоваться с Перси. Аннабет иногда удивлялась почему Талия охотно шла в комнату Джексона. Возможно, это связано с тем, что у него была любимая коллекция видеоигр Грейс. Талия дождалась, пока Аннабет медленно доплетется до двери, наденет пушистые тапочки и несчастно посмотрит на нее большими серыми глазами. — Разве ты не хочешь ему досадить? Я знаю, что оскорбления в его сторону повышают уровень твоего дофаминового уровня. Возможно, ты вылечишься раньше, чем по-настоящему заболеешь, — Талия вытолкнула ее за дверь. Аннабет недовольно оглянулась на нее и жестом предложила идти первой. — О, верно, — Аннабет нравилось раздражать Перси. — А ты готова боготворить его, потому что он купил Ведьмак? Талия оживилась при упоминании своей любимой видеоигры и подошла к лестнице. — Думаю, он становится терпимее, когда я прохожу Дикую Охоту. Они прошли два лестничных пролета вниз, и Талия постучала в первую дверь в коридоре. — Признайся, что была бы возможность, мы бы вечность торчали в его общежитии, — проворчала Аннабет, оглядываясь по сторонам. — Неправда, — Талия устало вздохнула и вновь постучала, — хотя он постоянно приглашает нас к себе. Аннабет, довольная, что ее гипотеза подтвердилась, облокотилась на холодную стенку. — Зачем ему приглашать нас к себе? Помимо него с ним живут еще три парня. Талия пожала плечами. — Ну, что угодно, — после она прижала ухо к двери. — Странно, теперь, когда я думаю об этом. Почему он всегда приглашает нас? Ты даже не играешь в видеоигры. — Хм. Аннабет не знала, да и ее это не волновало. Спустя несколько мгновений Талия громко хмыкнула и отвела голову от двери в тот момент, когда она резко распахнулась перед их лицами и показала раздраженного Перси, зажимающего в одной руке полуъеденный сэндвич. Как только он увидел Аннабет, то мгновенно превратился в очень скучающегося и незаинтересованного в их компании. — Опаздываете, — пропел он, отходя в сторону. Талия и Аннабет прошли мимо него в комнату. — Не то, чтобы мы хотели приходить, — ответила Талия, хотя все знали в этом блоке, что она хотела прийти ради Геральта. Проходя мимо парня, Аннабет скользнула взглядом по Перси. Его глаза сверкали под приглушенным светом лампы над головой. Он поднес остаток своего сэндвича к губам Аннабет, и она, не колеблясь, положила последний кусок в рот. Ее губы на мгновенье коснулись теплых пальцев Перси, когда она выхватила укус из рук Перси, и после она выжидающе уставилась на него, чувствуя вкус ветчины и салата на языке. Это заставило ее уши гореть неприятным огнем. Перси склонил голову на бок и беззаботным голосом спросил: — Почему ты красная? И в шарфе? Аннабет опустила голову вниз, обратив внимания на свою одежду. Это не было что-то особенное, лишь старая серая толстовка с потертым изображением на спине и узкие скинни-джинсы. На шее любовно повязан шарф с оленями. После того, как она окончательно прожевала хлеб, она небрежным тоном сказала: — Туберкулез. Ее серьезные серые глаза уставились на Перси в ожидании. Перси же внимательно оглядел ее с головы до ног, остановил взгляд на бежевых оленях и покрасневших ушах. После долгой паузы он утвердительно кивнул головой, словно поверил ей, закрыл входную дверь и запер ее. — Так о чем вы говорили по дороге сюда? — любезно поинтересовался он, проходя вглубь блока. Аннабет поспешила следом за ним. Мебель в гостиной в основном была простой, телевизор был большим, а из кухни доносился приветственный запах пиццы. — Я видела, что на Steam вышла новая игра, — безбожно соврала Талия, взяв из одну из коробок и положив ее на столик. — Как насчет того, чтобы сыграть в нее? Перси невозмутимо пожал плечами, и Аннабет повернулась, чтобы осмотреть гостиную и место, где она могла бы сесть. Прежде чем она успела устроиться в кресле (который заприметила еще вначале первого знакомства с мужским общежитием), Перси оказался позади нее и толкнул на диван, уместившись следом. Как только Талия обустроилась в том самом кресле и Перси удовлетворился расположением сидений в комнате, он встал и начал возиться с настольной приставкой рядом с телевизором, переключая шнуры, распутывая контроллеры и передавая их Талии, лицо которой просветлело, как только Перси протянул ей один из джойстиков. Следующие пять минут Аннабет устало пялилась в экран телевизора, где был открыт магазин приложений. Как обычно она ни слова не понимала из того, что Талия и Перси обсуждали между собой. — Fortnite? Талия покачала головой. — Может ФНАФ? — Тебе двенадцать? — усмехнулся Перси ей в лицо. Талия кинула в него оставшийся огрызок от куска пиццы. — Включай то, что тебе говорят, — прошипела Талия. — Или мы уйдем. Перси бросил очень, очень быстрый взгляд на Аннабет, прежде чем тихо вздохнул и вернулся к экрану, чтобы открыть игру, из-за которой Талия надулась. Как только она была загружена, Талия восторженно замахала джойстиком и положила ноги на кресло. Перси вновь встал со своего места и удалился на кухню. Аннабет услышала, как включился чайник, и кухонные шкафчики безостановочно открывались следующие несколько минут. Талия взбудоражено воскликнула, когда начала просматривать видеонаблюдение, словно она не проходила эту игру двенадцать раз. Полностью сконцентрировавшись на экране, она забыла, что с самого начала вечер должен был предназначаться для обсуждения и составления стратегии Как-Выселить-Пайпер-Маклин-Из-Комнаты-И-Сердца-Джейсона, а не прохождению сюжета видеоигры. Аннабет вальяжно облокотилась на подушку дивана, опустила руку к столешнице и подняла книгу, которую она не дочитала в прошлый раз, когда они были здесь на прошлой неделе. Это был какой-то дрянной вампирский роман, который она нашла на полке бесплатно отданных книг на первом этаже общежития. Она почти погрузилась в сюжет, когда перед ее носом оказалась большая голубая кружка с витиеватым паром и коробка размером с ее ладонь. Это тоже не было чем-то удивительным. После их еженедельного прихода в это общежитие, где никого не было кроме них троих, Перси совал различную еду ей прямо в руки. После требовал, чтобы она ела, а затем удалялся в облаке одеколона и сигаретного дыма. На этот раз он подождал, пока Аннабет ровно сядет, прежде чем сесть достаточно близко. Их локти соприкасались всякий раз, когда один из них двигался. Аннабет подумывала о том, чтобы прижаться к подлокотнику, но знала, что Перси просто оттащит ее назад за локоть, как он любил периодически делать. В коробке оказалась одна из ее любимых ванильных тарталеток, где сверху были разложены крупные ягоды малины. Аннабет, как обычно, не поблагодарила парня, полностью сконцентрировавшись на горячем черном чае, в котором плавали кусочки лимона. Талия взбудоражено воскликнула и угрюмо уставилась на одного из аниматроников. Как и каждый раз при прохождении, она начала жаловаться на сюжет, и все, что Аннабет оставалось делать, это ощущать тепло от горячего напитка в своем желудке и игнорировать расцветающий жар в районе плеч и бедер, которые были сильно прижаты к мужскому телу. Следующие два часа они провели как и в прошлые вечера: за разговором о стратегии во время выживания в постапокалипсисе, вероятному выходу какой-то очередной компьютерной игры и проблемах с преподавательским составом. Иногда Талия отвлекалась на проклятия в сторону Пайпер, если ее персонаж оказывался в ловушке, но в основном они мирно проводили время без каких-либо угроз смерти. Пока ключ во входной двери не повернулся несколько раз. Талия вопросительно посмотрела на Перси, который с хмуростью на лице оглядывался через плечо. Его плечо загораживало Аннабет страницы книги. — Перси, если ты не ел, то я принес нам остатки ужина из того открывшегося неподалеку ресторанчика, — бодрым голосом крикнул Джейсон из прихожей. — Пайпер сказала, что тебе должно понравиться. — Как мило с ее стороны, — пробормотал Перси, неловко оглядываясь по сторонам и упорно не обращая внимания на уничтожительные взгляды Талии. — Помнишь она готовила те крылышки по рецеп… — голос Джейсона затих, когда он оказался в гостиной и уставился на двух девушек. — А вы что здесь делаете? Талия широко оскалилась на брата, откладывая джойстик в сторону. — Вспоминаем о семейных связях. Лицо Джейсона нахмурилось при ее ответе. Он снял худи, оставшись в белой футболке, и бросил на спинку кресла. После он оглянулся на входную дверь и сжал губы в тонкую линию. — Талия, давай без глупостей. Прежде чем Талия смогла спросить его о глупостях, дверь снова распахнулась, впуская знакомый запах вишни. Пайпер, длинноногая шатенка и боль в жизни Талии, вошла в мужское общежитие, неся в руках фольгированную посуду. Они угрюмо молчали, пока она не дошла до гостиной и не остановилась на пороге. Ее разноцветные глаза прищурились на человека в кресле. Талия в ответ скрестила руки на груди и откинулась на спинку, с весельем глядя на нее. Аннабет и Перси, не сговариваясь, перевели взгляд друг на друга. — Что ты здесь делаешь? — разрушила напряженную тишину Пайпер. — Я задаюсь тем же вопросом, когда ты приходишь в мое общежитие, — ласково произнесла Талия. — Я не могу туда просто прийти, — усмехнулась Пайпер, проходя на кухню, — я там живу, тупица. — Тогда здесь подходит вопрос: надолго ли? Джейсон закатил глаза так сильно, что это, должно быть, было больно. Он подошел к столику у дивана и взял оставшийся кусок пиццы в рот. — Вам действительно надо делать это прямо сейчас? — пробубнил он. Половина его слов были приглушены кусочками сыра. — Заткнись, Джейсон, — одновременно выдохнули Пайпер и Талия. Джейсон пожал плечами и опустился на диван. Из-за этого Перси пришлось еще сильнее прижаться к Аннабет, заставляя ее невольно задержать дыхание. Пайпер стиснула зубы, глядя на расслабленную Талию. — Знаешь что, Талия? — ее голос приобрел стальные нотки. — Это правда уже выглядит, как какое-то цирковое представление. Я терпела все твои выходки, битую посуду, супер-клей на ручке моей комнаты, шампунь с блестками, потому что ты сестра Джейсона. Если у тебя какие-то проблемы с самооценкой, то… — прежде чем она успела продолжить, ее взгляд проскользил по экрану телевизора, — …это что? Дикая Охота? Гнев в разноцветных глазах испарился в мгновенье ока и на место него пришел интерес. Аннабет и остальные с недоверием наблюдали, как Пайпер пересекла гостиную, взяла второй джойстик в руки и села на подлокотник кресла Талии. — Черт побери, эта локация настоящая Преисподняя. Как ты ее прошла? — с тихим восторгом спросила Пайпер, глядя на просторные леса и лошадь на экране. Талия, вместо того, чтобы отпрянуть от врага, лишь самодовольно хмыкнула. — Только неудачники просят раскрыть все секреты. Пайпер прищурилась. — Расскажи, и я тоже расскажу тебе один секрет, — медленно сказала она и пристально посмотрела на Талию. Аннабет в замешательстве оглянулась на парней, чтобы понять, не начались ли у нее настоящие галлюцинации после кратковременного кровоизлияния мозг. Она увидела, что Джейсон с сомнением поглядывал на припирающихся девочек и, вероятно, думал, что стоит схватить первым при драке — свою девушку или дорогой телевизор, пока Перси безразлично листал сообщения в телефоне и изредка поглядывал на них. — …если сейчас ты зайдешь в свою комнату и откроешь шкаф, то увидишь, что большинство твоих футболок разрезаны в клочья, — доходит до слуха Аннабет. — Маклин, сейчас твои мозги повторят их участь. — Тебе вряд ли есть из-за чего расстраиваться, — беззаботно произнесла Пайпер. — Они были ужасными и походили на тряпки. Так мы будем играть или как? Пайпер сильнее сжала джойстик в руках и широко улыбнулась, открывая вид на свои белые ровные зубы. Талия закатила глаза и кивнула на экран телевизора. — Поверни направо и иди до горы. Даже сдавленный вздох Аннабет не смог оставить это.———
— Не могу поверить, что они бросили нас ради друг друга, — недоверчиво произнес Джейсон, глядя, как третий день подряд его девушка и сестра вдвоем рубятся во ФНАФ на диване. Джейсон, Аннабет и Перси встали вокруг кухонных столешниц и разогревали остатки еды в микроволновой печи. Со стороны гостиной послышался шум и девочки одновременно вскрикнули от страха. Джейсон скукожился на месте, когда следом они громко рассмеялись и дали друг другу «пять». — Талия импульсивна. Сомневаюсь, что их дружба продлится дольше недели, — начал утешать его Перси, передавая Аннабет большую картонную коробку с крылышками буффало. Она поставила их на поднос рядом с открытыми соусами. — Пайпер не импульсивна, — сказал Джейсон, беря тот самый поднос на руки, — Знаете, когда они вместе, они представляют собой силу. Я знал, что нам не следовало их знакомить. Было лучше, когда они жаловались друг на друга, а не восторгались. Аннабет вынуждена с ним согласиться. В их общежитии случился полный переворот. Теперь Талия и Пайпер готовили вместе различные завтраки из интернета, преподнеся их позже Хейзел и Аннабет на дегустацию, в обед они плакали над дорамами, а вечером сидели в мужском общежитии, играя в видеоигры. Она совершенно не удивлена, что Джейсон мог немного ревновать. — Что мы будем делать теперь? — кисло спросил Джейсон, поглядывая на диван. Его рука потянулась к политой соусом курочке и он вгрызся в него, как голодающий. Перси повторил за ним, но вместо того, чтобы смотреть, как девочки проходили локацию с детским садом, он повернулся к Аннабет. — Что ты думаешь об этом? — любопытно поинтересовался он. Аннабет точно знала о чем он говорил. — Они могли бы добавить больше соуса барбекю в наш заказ, — беззастенчиво заявил Джейсон, откладывая кость в пустую тарелку, хотя знал, что обращались не к нему. Он грязными руками потянулся к теплому пиву, и Аннабет любезно забрала его, чтобы воспользоваться открывашкой. После воспитания мистера Грейса Перси и Джейсон научились открывать стеклянные бутылки зубами, и после того, как Аннабет увидела эту сцену в первый раз, она не доверяла им открыть даже бутылку воды. — Почему бы тебе не заняться своими делами? — устало вздохнула Аннабет, передавая пиво Джейсону. Тот тихо поблагодарил ее. После этого она открыла вторую бутылку и сделала небольшой глоток, сразу ощущая хмельный привкус на языке. — Например? — хмыкнул Перси. Он высвободил ее бутылку пива из рук и сделал несколько глотков, прежде чем вернуть ее. Аннабет недовольно посмотрела на небольшой остаток алкоголя в бутылке. Она внимательно оглянулась вокруг и увидела небольшую гору в раковине, которая накопилась за все дни, что они практически ночевали здесь. — Эта посуда сама себя не помоет, — сказала она, и Перси усмехнулся. Прежде чем он смог ответить, Джейсон отрицательно мотнул головой. — Не подавай ему эту идею. Мне не нравится, как он моет кружки. Перси фыркнул, явно обиженно. — Твой отец презирает кружки, предпочитая пить пиво из банок. Ты не можешь говорить, что я плохо мою посуду. — Знаешь, есть такая техника, — совершенно серьезно начал Джейсон. Он даже бросил короткий взгляд на Аннабет, что делало разговор о посуде еще хуже. — Тебе нужно ходить кругами с губкой, действительно нанеся туда мыло. Иначе на нем останутся всевозможные пятна. — Знаешь, о чем я не хотел говорить сегодня? Как ты моешь посуду, — ровным тоном ответил Перси. Аннабет скрыла улыбку за глотком пива, пока Джейсон не начал читать лекцию о вреде остаточной еды в прорезях железных вилок и как лучше этого избежать. Пока он говорил, Аннабет чувствовала чужое тепло от мужского тела и мягкие зеленые глаза, которые периодически возвращались к ней, когда старший Грейс говорил что-то абсурдное. Звонок мобильного в кармане Джейсона прервал его на полуслове и, извинившись, он ушел в комнату, которую делил с Перси. — Итак, — торжественно объявил Перси и слизал остатки соуса с указательного пальца. Аннабет невольно проследила взглядом за розовым кончиком языка. — Итак? — безразлично вторила она, оставляя желание откашляться за затылком. — Что-то новое в жизни? — загадочно спросил он. — Настанет, если прекратишь создавать мне проблемы, — легко отскочило от зубов Аннабет. Перси фыркнул и открыл холодильник, потянувшись за апельсиновым соком. — Мне жаль, что твоя личная жизнь зависит от моих проблем, — весело пробормотал он, наливая сок в высокий стеклянный стакан. — Тебе не жаль, — возразила Аннабет. Он выглядел любопытным, как будто хотел спросить, почему, но не спросил, а Аннабет не собиралась ему говорить. — Верно, — улыбнулся Перси и протянул ей руку со стаканом. Аннабет подозрительно уставилась на него. — Доставать тебя довольно весело. Аннабет в удивлении приподняла бровь. Не то, чтобы это было не очевидно с самого начала, но слышать это каждый раз было, как осознать, что метеорит приближается к Земле и жизнь больше не имела смысла. — Когда-нибудь ты останешься без зубов с такими выражениями, — взяла в себя руки Аннабет и схватила стакан, нервно отпивая. — Я буду не против, если ты и оставишь. Аннабет глупо моргнула на это странное заявление. Вероятно, вместо соуса барбекю в крылашках буффало было что-то другое. Что-то более токсичное. Она хочет спросить, что он имеет в виду, но Джейсон возвращается к ним с телефоном в руке и озадаченным выражением лица. Перси сразу же меняется в лице, становясь более серьезным. — В чем дело? — спросил он, пристально наблюдая за Джейсоном, который открыл новую бутылку пива и сделал большой глоток. Спустя несколько мгновений Джейсон повернулся к ним, потом кинул взгляд на темный экран смартфона и снова обернулся к ним. — Только что звонил отец и спрашивал не может ли он завести чертова орла в нашем доме. Аннабет фыркнула в стакан, едва не пролив остатки сока на футболку. Перси же невпечатленно уставился на Джейсона. — Орла? — переспросил он. Джейсон поглядел на них несколько мгновений, а потом разблокировал телефон. Аннабет ожидала, что он покажет настоящую птицу: с темными мощными крыльями и черным оперением, с клювом, который при дрессировке мистером Грейсом мог бы пробить кому-то голову ради развлечения или еды. Эти мысли сразу же улетучились, как только она увидела трех небольших комочков меха разного цвета, прижавшихся друг к другу на потрепанном любимом кресле мистера Грейса. — Он сказал, что нашел их в нашем сарае, вы можете в это поверить? — прошипел Джейсон. Аннабет сразу подумала, что он недоволен, но когда она подняла на него взгляд, то увидела, как он любовно смотрит на следующую фотографию: рыжий, черный и белый котята играли со шнурком на лужайке заднего двора. — Мистер Грейс оставит их? — любопытно спросила Аннабет. Раньше у нее никогда не было домашнего животного, и по словам Талии в доме Грейсов также никогда не поднималась эта тема. — Видимо старику настолько одиноко, что он завел еще троих детей, чтобы было кем командовать в наше отсутствие, — хмыкнул Перси, и Аннабет почувствовала как горячий воздух прошелся по ее открытой шее. Джейсон пожал плечами и пожевал губу. — Он неделю не признавал их присутствие, пока они не забрались на кухню и не открыли его консервы. В конце концов, командовать будут им. Чуть позже Джейсон перезвонил отцу и заставил назвать их имена. Так они узнали, что мистер Грейс имел странные предпочтения в именах, поскольку Игл, Буул и Свон звучали довольно жутко для людей, которые не знали, что они были лишь маленькими котятами, живущими в коробке. Когда девочки собирались возвращаться в женское общежитие, Аннабет снова оказалась на кухне, собирая остатки крылышек, чтобы они могли позднее перекусить под дораму. Перси оказался у нее за спиной и вместо того, чтобы отдать ей ранее купленную коробку с какой-то сладкой выпечкой, как он делал обычно, он протянул ей фольгированную коробку с пирогом из шпината. — Только хорошие дети получают сладости, — объяснил он с зубастой ухмылкой, которая показывала все его тридцать два зуба. Аннабет глубоко вздохнула и пообещала себе не садиться в тюрьму за чьи-то случайно выбитые зубы.———
После этого небольшие сладости перекочевали в библиотеку, где Перси начал сидеть с Аннабет за одним столом и в тишине работать над своими домашними заданиями. В первую их случайную встречу она подумала, что находиться с ним будет тяжело, душно и отвлекающе из-за его глупого рта, но оказалось, что делить пространство с Перси это также легко, как дышать.———
Когда Аннабет было 19, Перси стал неотъемлемой частью в ее жизни. Он постоянно находился в их общежитии, если Пайпер и Джейсон нуждались в уединении. Он приходил сам по себе, хотя ни Талия, ни Аннабет не давали ему ключа. Большую часть времени, когда Аннабет приходила домой, она обнаруживала Перси сидящим на их диване и укрывшегося ее собственноручно связанным одеялом. Хейзел дала ей несколько уроков по вязке, после того как на Рождество она подарила всем мягкие свитера из пряжи с различными вычурными принтами. Перси всегда поглаживал место рядом с собой, приглашая Аннабет улечься с ним. Аннабет игнорировала его лишь половину времени, вместо постоянно, как прежде. В те моменты, когда по телевиденью крутили марафоны старых ужастиков, Перси притягивал ее к себе так, что Аннабет наполовину сидела у него на коленях, вынужденная положить голову на мужское плечо. Они проводили все свободное время за видеоиграми, Аннабет рассказывала ему о новых странных вампирских сагах с большим количеством порнографии, которые кто-то постоянно оставлял на первом этаже общежития. Когда на ее плечи сваливались проекты и чертежи, и она не могла присутствовать на их вечерних посиделках, он оставлял ей нарезанные фрукты на столе и всегда следил, чтобы чайник был горячим. Это было единственное объяснение тому, как Аннабет быстро и погрузилась в эту рутину, несмотря на его периодические издевки, которые подразумевались в том, что так было всегда. Было приятно получать такое внимание и заботу, доходящие прямо до ребер и проникающие в кровоток мышц. Перси так эффективно пробрался в маленький пузырь Аннабет, что она не могла найти в себе силы беспокоиться, что они сидели вот так. Она столько раз видела, как Талия открывала рот, чтобы спросить, что происходит. Аннабет не могла ее винить. Она тоже не знала. Каким-то образом, несмотря на то, что Перси теперь проводил все время в их общежитии, она редко встречала Джейсона или Пайпер. Те, казалось, полностью приклеились у себя в мужском общежитии и отказывались выходить куда-либо. Аннабет лежала головой на коленях у Перси и читала что-то связанное с уже оборотнями (вероятно, тот любитель романов перечитал все, что мог и теперь ушел к извечным врагам вампиров), пока Перси работал на своем ноутбуке. Когда дверь квартиры открылась, она предположила, что это только что Талия вернулась с занятий. Тихое «Ох» от Пайпер заставило ее удивленно поднять голову. Когда она попыталась сесть, она обнаружила руку Перси на своем плече, нежно удерживающую ее. — Это было приятно, — обиженно пробормотал ей Перси, поглаживая теплыми и немного шершавыми пальцами шею Аннабет и решительно игнорируя троих человек, стоящих в дверном проеме. — Я не знала, что наша Аннабет и ваш брат… — любопытно начала Пайпер, но Аннабет увидела, как Джейсон сделал резкое режущее движение рукой, чтобы остановить ее. — Нет, — твердо произнесла Аннабет, окончательно поднявшись с дивана, с которым, кажется, за несколько часов успела слиться воедино. — Вы нет? — Пайпер прищурила глаза и оглядела ее с ног до головы, словно видела что-то, чего не видела она. Аннабет знала, как выглядит: половину времени пальцы Перси прочесывали ее кудри, язык тела был расслаблен, когда он же держал ее за шею знакомой хваткой. Но также было слишком рано, чтобы она думала о возможной вероятности их отношений, которые могли бы продвинуться дальше дружеской поддержки. Аннабет кинула быстрый взгляд на Перси, который положил голову на ладонь и выжидающе смотрел на нее, словно зная какой-то секрет. Он был так красив, что было больно. Аннабет не испытывала этих чувств, не хотела их. Она так долго жила, притворяясь, что ничего не чувствует, что было трудно проглотить честность. — Мы друзья. Запомните это, чтобы не напрягать глаза лишний раз. Под конец заявления Аннабет чувствовала, как невесомые пальцы Перси вновь нежно сжимали ее шею.———
Когда Аннабет было 20, Перси поцеловал ее. Было уже поздно. И поцелуй. И час. Все они были немного подвыпившими после празднования дня рождения Аннабет, но больше всего Талия. Она продолжала обнимать Пайпер и Джейсона крепкой хваткой. Ее близкая подруга и брат вздыхали и потакали ей, а она хихикала им прямо в уши. — Нам срочно нужно пойти в дом, — внезапно заявила Талия, схватив пару за руки. — Я забыла, что Игл может залезть в духовую печь. Все они находились на заднем дворе дома Грейсов, сидя на пластиковых стульях и глядя на развешанные гирлянды вокруг деревьев. Летний воздух еще сильнее развязывал их и делал щеки краснее. — Игл не может залезть в печь, у нее лапки, — пьяно захихикала Пайпер, немного покачавшись на стуле. Со стороны открытой веранды, что вела в дом, послышался громкий кошачий плач. — Черт побери, покормите уже это животное, — проворчал мистер Грейс в нескольких метрах от них, пристально глядя на электрический мангал, откуда доносился легкий запах дыма и приготовленного мяса. — Пока я его самого не пустил на шашлык. Талия громко фыркнула и кинула на отца грозный взгляд. — Если ты что-то сделаешь с котами, то я лично отправлю тебя в дом престарелых, придурок. Там, где находилась грудь Аннабет, послышалось тихое мявк. Аннабет опустила глаза вниз и посмотрела на Свон, которую она укачивала на руках, как младенца. Если дать ей пространство, то глупая кошка кинется в наполненный бассейн, оправдывая свое имя, а мистеру Грейсу очень надоело вылавливать ее сеткой для рыбалки. Она также услышала, как рядом сидящий Перси приблизился к ней чуть ближе и начал ворковать над животным. — Когда сегодня ночью у тебя закружится голова и тебя вырвет, не проси у меня моего гребаного ибупрофена. И когда ты не наешься, не умоляй меня сделать начос, засранка, — недовольно гаркнул мистер Грейс. — Я не буду. Я закажу еду, как нормальный человек, ты знаешь, что это такое? — Хей, привет, — Пайпер встала перед Талией и усмехнулась. — Если мы сейчас не поторопимся, то коты будут единственными, кто поест сегодня вечером. — Да что угодно, — вздохнула Талия. Джейсон поднялся следом за ними и изо всех сил пытался удержать Талию, полностью перекрыв ее спину. Аннабет озабоченно нахмурила брови и потянула Пайпер за край платья. Прежде чем она успела произнести хоть слово, Пайпер положила горячую ладонь на ее руку и широко улыбнулась. — Все в порядке. Я прослежу, чтобы она не утонула в собственной рвоте. Талия что-то пробормотала, а Джейсон только тихо рассмеялся над ее словами. Итак, их было только двое. Аннабет и Перси. Не считая старого деда в шести метрах от них и громко урчащего белого кота над сердцем Аннабет, который и сам не прочь совершить кульбит. Часть Аннабет, которой было еще шестнадцать лет, и которая раздраженно смотрела на Перси за то, что тот украл ее последнюю газировку, возражала против этого. Но Перси провел последние два года, мягко уговаривая Аннабет положиться на него, упасть на его колени головой вниз и позволить взять на себя большую часть веса Аннабет, словно это всю жизнь было его второй натурой. Приходя с выпечкой, бегая за продуктами, даже вылечивая Аннабет, когда в прошлом году она сильно простудилась летом, — все это прочно закрепило в сознании Аннабет Перси как человека, который заботился о ней, как не заботилась первая семья, что была связана с ней кровью. Аннабет с горечью думала, что по пришествие многих лет, ее детская влюбленность должна пройти и измениться на сестринскую любовь. И все то же чувство, когда Аннабет обернулась к Перси, сидевшему перед ней и глядевшего на яркие гирлянды, она поняла, что все было намного хуже. Потому что в нем не было ничего особенного. Его зеленые глаза не выглядели блеклыми, его голос не звучал хуже. Перси был Перси. Как раньше. Таким же великолепным, как тогда, когда Аннабет впервые увидела его на пороге дома Грейсов. Рука Перси большую часть ночи оставалась на ее плечах или сцепленная в ладони. Она знала, что все думали, что они встречаются. Аннабет иногда начинала задаваться тем же вопросом. Она также знала, что им не следовало напиваться, несмотря на то что они были под зорким глазом мистера Грейса. Но в тот момент, когда появилась Талия с небольшим красным тортом и золотыми цифрами сверху, она поняла, что вокруг нее находились те люди, которым она бы доверила не только тело и разум. Но и душу. Спустя еще несколько часов, когда они набили свои животы вкуснейшим мясом и некоторым все же понадобился ибупрофен, Перси аккуратно нес Аннабет вверх по лестнице, как будто она вообще ничего не весила. Его пальцы крепко сжимались на бедрах Аннабет, удерживая ее на месте. Она чувствовала дыхание Перси на своих руках, что обвивали мужскую горячую шею. Они легко перемещались по квартире, и Аннабет только фыркнула, когда Перси наклонился с ней над кроватью и опустил на холодные простыни. — Ты так легко это сделал. Как часто ты носишь девушек на руках? — устало хихикнула Аннабет, когда Перси снял босоножки с ее ног и помог спрятаться под одеялом. — Если я отвечу на этот вопрос, то боюсь, ты во мне разочаруешься, — спокойно ответил Перси и сел на край кровати. Аннабет прижала щеку к прохладной подушке и усталым взглядом посмотрела на него. Ночной свет от гирлянд на улице подсвечивал его черные взлохмаченные волосы и делал его лукавую ухмылку такой мягкой, что ее можно было сравнивать с сахарной ватой. — Я не думаю, что это возможно, — тихо прошептала она, словно секрет. Тайну. Она ощутила, как ее лицо вспыхнуло от признания, и чувствовала себя пятиклассницей, признавшейся в любви. Следующие слова Перси не смягчили это чувство. — Я тебе нравлюсь, — сказал он, в его глазах была смесь удивления, мягкости и… и чего-то еще на дне зрачка, что Аннабет в пьяной усталости не могла бы разглядеть, даже если бы оказалась в полувыдохе от его такого красивого умопомрачительного лица. — Ты самодовольный придурок, — поправила Аннабет, но это не убедило парня перед ней. Перси тихо рассмеялся и поднял руку, чтобы убрать прядь золотистых волос лица Аннабет. Она внезапно осознала, как сильно бьется ее сердце. После он глубоко вздохнул, пристально глядя в ее глаза. — Я не собираюсь целовать тебя, когда ты пьяна, — неожиданно заявил Перси, убирая руку, но оставляя ее рядом с ней. — Кто сказал, что я вообще хочу тебя целовать? — недовольно пробормотала Аннабет. Тот факт, что они внезапно начали обсуждать возможность поцелуев, вызвал возгорание нескольких нейронов Аннабет. Он приблизился еще ближе, пока между их телами не осталось всего пару дюймов. — А если бы я спросил тебя сейчас? У Аннабет перехватило дыхание, и она сглотнула. — Думаешь, ты сможешь справиться с отказом? Ты же зарыдаешь, как только выйдешь за дверь. Вместо того, чтобы разозлиться или показать свое недовольство, Перси запрокинул голову и громко рассмеялся. Кто-то снизу постучал по батарее, и Аннабет предположила, что это значило, что они не совсем были тихими, раскрывая свои желания. Перси мигом успокоился, поднял руку, не коснувшись лица Аннабет. На его лице была игривая улыбка, которой он обычно раздражал людей, чем призывал их целовать его до потери пульса. — Да или нет, Аннабет? Глаза Аннабет инстинктивно закрылись, но она почувствовала дыхание Перси как раз перед тем, как ее губы раскрылись в тихом шепоте «Да». Рот Перси был мягким и теплым, и вздох, который он издал, прижавшись к губам Аннабет, когда поцелуй стал глубже, подтвердил это – вот оно. Назовите это драматичным, но Аннабет больше не могла представить себе мир, в котором у нее не было бы этого. Малейшее движение языка заставило Аннабет инстинктивно открыть рот, но Перси отстранился прежде, чем поцелуй смог зайти дальше. Он положил ладонь на основание ее шеи, и под ней она могла чувствовать, как пульс шумел в ее барабанных перепонках. Она думала, что Перси тоже это слышит. Как и все на этой планете. — Если ты забудешь это утром, я убью тебя, — пригрозил Перси, хотя даже в туманном сознании Аннабет она могла сказать, что в этих словах не было никакой остроты. — Тогда готовься к убийству, — проворчала Аннабет и откатилась прочь. Одна большая рука мягко провела по ее волосам, прежде чем Перси пожелал спокойной ночи, вышел из комнаты и закрыл дверь. Утром Перси поймал ее на кухне и снова поцеловал, на этот раз позволив их губам слиться воедино, впадая в сводящий с ума ритм. Одной рукой, твердой, но нежной, он обхватил затылок Аннабет, лукаво усмехнулся, удерживая ее на месте и глядя в искрящиеся глаза. — Ты помнишь, или мне придется тебя убить? — спросил Перси, слегка покусывая нижнюю губу Аннабет. Она ощутила, как два кошачьих хвоста обвились вокруг их лодыжек. — Просто заткнись, — серьезно ответила Аннабет, вставая на цыпочки ног, чтобы снова поцеловать его.