Множество

      Он чувствовал, что что-то не так. Смотрелся, будто в кривое зеркало, боялся, что мог бы добиться того же, да оказался слишком слаб. Выдохнул от облегчения, когда понял, что был прав: сказочный Зимний Король вполне подобающе вымышленным и неправильным персонажам обратился бледной пылью. Да, само собой, это просто была глупая ошибочная вселенная; в конце концов, он никогда не смог бы избавиться от проклятья — это было просто невозможно. Скарабей таять как в сказках не собирался, зато собирался прибить их как можно скорее. — К пульту, быстро! — крикнул Саймон, и все трое исчезли за миг до того, как землю под ними пронзил голо-меч.       Первое, что произошло с ними в новом мире — падение кувырком с какого-то белого склона. Кейк укатилась вперëд и собиралась остановить остальных, растянувшись в сеть, но врезалась в дерево. — Ауч! — ойкнула она уже у подножья. В еë руке вдруг появилось мороженое. — Неужели на моих землях кто-то поранился? Прошу прощения, дорогие гости, примите компенсацию!       Быть того не может.       Фиона смущëнно посмеивалась, будто ничего не помнила, Кейк вела себя так же. Саймон, нахмурившись, смерил взглядом мужчину. — Ты. — Ты! — хлопнул в ладоши Зимний Король. — Неужели другой я?       Всë повторялось снова и снова: каждый раз Саймона похищали, Фиона спасала обоих, а Король умирал. Как только Петриков жал на кнопку, их переносило назад, а Кейк и еë хозяйка вновь ничего не помнили. Менялись только обстоятельства встречи с Королëм и количество времени, которое проходило с момента начала клонирования короны. Это время неуклонно двигалось к необходимой неделе.       Саймон глядел на бесчисленные смерти Короля, рылся в пульте и никак не мог понять, что с ним произошло. Снова переносился и переносился в самое начало и считал минуты до окончания клонирования. В одно из последних перерождений он догадался, что случилось на самом деле. — Вот и твоя корона, герой! — воскликнул Зимний Король и чопорно захохотал. Осторожно взял готовую корону кончиками пальцев, поднëс к макушке Петрикова. — Постой, постой, Саймон, — называть своё имя, обращаясь к другому себе, было неловко. — Скажи мне кое-что. — Конечно! Что случилось? — Это ведь ты создал заклятие, которое держит меня здесь, не так ли?       Король удивленно приподнял брови: — Всю эту неделю мы находились вместе, когда бы я успел?       Он тоже не помнил. Никто, кроме него, настоящего Саймона, ничего не помнил. Петриков сжал ладони в кулаки: значит, всë это провернул тот, первый, но для чего? — Цепляй еë, давай. Посмотрим, как ты разберëшься с этим.       Король глянул как-то расстроенно, но руки с короной опустил, задерживаясь холодными пальцами за чужими ушами.       Он до сих пор жив, в безопасности, без следующего по пятам Скарабея и теперь получивший магию без последствий. В окутавшем бледном мареве улыбался тот, первый, сделавший невозможное ценой жизни ради подарка своей неудачливой версии. Саймон отчаянно замахал руками, пытаясь прогнать наваждение, но ясно понимая: оно теперь неотделимо от его сознания, никуда ему не деться от себя, который всегда был лучшим, а потому являлся главной ошибкой.