Алая вечность в твоих глазах

      Чонгук, щурясь от ярких огней стробоскопа, медленно продирался сквозь толпу ряженых и пьяных в стельку посетителей. Запах пота и возбуждения проникал в его чувствительный нос и он недовольно и брезгливо поморщился, стоило какой-то девице прижаться к его мощному телу.       — Эй, красавчик, угостишь выпить? — та соблазнительно, как ей, наверное, казалось, улыбалась и покачивала бедрами, которыми возбужденно терлась о пах Чонгука.       Он недовольно скосил глаза на ее лицо, потом на ее грудь, которая еще немного, и вывалится из выреза костюма и холодно бросил:       — Ведьмы не интересуют.       — А кто тебя интересует, сладкий?       Раздалось внезапное над ухом, и Чонгук, круто развернувшись, уставился на того, кого искал. Ким Тэхён. Вампир. Если быть точнее, древний вампир, единственный, кто здесь был не в костюме, а являлся им по своей природе.       Чонгука предупреждали, что он поражает всех своей красотой и они добровольно падают в его объятья, а в последствии и на его клыки. Он привлекал несчастных влюбленных жертв огнем, который полыхал в его алых глазах и те, словно мотыльки, летели на его свет, обжигая свои крылья и, падая камнем, разбивались о жуткий заливистый смех.       Тэхён наслаждался своею властью над бедными невинными, а невинными ли душами, и с удовольствием помогал им пасть еще ниже.       Именно поэтому сейчас он являлся владельцем самого знаменитого ночного клуба Сеула под громким названием «Порок».       Да, его предупреждали, Чонгук почти месяц впитывал в себя образ вампира, разглядывая фото, что ему предоставили, запоминал каждую черточку, каждую родинку, но забыли упомянуть, что в реальности тот еще прекраснее.       Хотя возможно ли это? Чонгук не колеблясь ответит "да".       Растрепанные красные волосы придавали его высокомерному выражению на лице, которым он смотрел на Чонгука, прищурив свои невероятные алые глаза, слегка мальчишеский и небрежный вид. Красивые очерченные губы цвета спелой вишни кривились в надменной усмешке, а юркий влажный язык скользил по нижней губе, заставляя блестеть ее в свете огней.       Чонгук сглотнул и, не мигая, уставился на розовый язык. Тэхён довольно и сыто улыбнулся, наблюдая за реакцией Чонгука из-под полуопущенных ресниц, и снова повторил свой вопрос.       — Так кто тебя интересует?       — Т-т-т-ы-ы-ы, — голос прозвучал неожиданно сипло, Тэхён же раскатисто рассмеялся.       — Вот как. Интересно. А почему ты думаешь, что меня заинтересуешь ты, охотник?       Эти слова, произнесенные тягучим низким голосом, были сказаны прямо в рот, еще чуть-чуть, и его губы коснулись бы тэхёновых. Чонгук чувствовал горячее дыхание, что пробирало до мурашек и заставляло беспрекословно подчинятся чарам этого дьявола во плоти. Но обращение к себе заставило вздрогнуть и Тэхён снова рассмеялся.       — Неужели ты решил, что я не знаю, кто ты и зачем ты здесь, Чонгук-а, м-м-м? Ты действительно так думал, охотник?       Чонгуку было нечего ответить. Он даже не предполагал о том, что раз он всё знает о Тэхёне, то и Тэхён, вполне возможно, всё знает о нем.       Тэхён наклонился к растерянному Чонгуку и жарко зашептал в его ухо:       — Придумай что-нибудь, чтобы заинтересовать меня.       — Я пришел, чтобы убить тебя, — выпалил он на одном дыхании.       — Знаю, — ни тени удивления. А потом изумленно расширил свои зрачки, когда услышал:       — Но сейчас я просто хочу тебе отсосать. Можно? — и смотрит самым невинным взглядом, но Тэхён не обманывается на его счет, он видит, как на дне черной пропасти его глаз клубится похоть.       — Удивил, — лукавая усмешка приподняла уголок губ, выставляя напоказ удлиненный клык. — А не боишься?       — Нет.       Тэхён, казалось, был удовлетворен его ответом. Он взял Чонгука за ворот кожаной черной куртки и повел за собой вглубь клуба. Думал ли Тэхён в этот момент, что опрометчиво поворачиваться к Чонгуку спиной? Конечно, думает, ведь он не идиот и, возможно, это была небольшая проверка, но Чонгук её прошел, когда послушно шел за ним, не предпринимая никакой попытки причинить ему вред.       Подведя Чонгука к черной матовой двери, он рывком открыл ее настежь и пихнул несопротивляющегося парня внутрь. И едва дверь с тихим щелчком закрылась, Чонгук оказался прижатым к двери, а губы Тэхёна с тихим рыком вгрызлись в его.       Мягкий шершавый язык скользил по губам, требуя впустить, и как только Чонгук разомкнул губы, он тут же нырнул глубоко и атаковал его рот быстрыми толчками.       Он безжалостно имел рот Чонгука языком, покусывая при этом клыками сочные губы. Когда Чонгук от нехватки воздуха стал закатывать глаза, Тэхён отстранился от него и вкрадчиво прошептал:       — Я хочу трахнуть тебя на руках, прижав к этой самой двери, но сначала ты собирался мне отсосать.       Чонгука этот шепот сводил с ума, он смотрел в горящие пороком глаза и видел на дне их отражение точно такого же огня, принадлежащего ему самому. Он гулко сглотнул и, взявшись за завязки плаща, поменял их местами.       Теперь уже Тэхён был прижат к двери крепким телом и выжидательно смотрел на Чонгука. Тот, недолго думая, склонился над Тэхёном и провел носом по его щеке, затем склонился еще ниже к шее и втянул носом запах кожи.       Чонгук облегченно вздохнул – от Тэхёна пахло потрясающе, даже несмотря на то, что капельки пота блестели на красивой карамельной коже. Он не удержался и слизнул одну, затем еще одну и еще, медленно спускаясь языком по вырезу полурастегнутой рубашки.       — На колени, Чонгук, — хриплый приказ прибил к полу и Чонгук буквально упал на колени. Он приблизил лицо к ширинке вампира, которая невооруженным глазом выдавала чужое возбуждение, и мазнул языком прямо по кожаным штанам. Член на такое приветствие ожидаемо дернулся и Тэхён прохрипел: — Сними их.       Чонгук напоследок поцеловал выпирающий член слегка прикусив его зубами через ткань, а потом дрожащими руками потянулся к пряжке штанов. Кое-как расправившись с чертовой пряжкой, он наконец стащил штаны с Тэхёна и его взору предстал возбужденный подрагивающий член с багровой, блестящей от собственной смазки головкой.       — Не люблю носить белье, — прозвучало насмешливое сверху, — в нем член не дышит.       Ага, Чонгук так и подумал, а в коже он блять дышит? Хотя у каждого свои заморочки.       Чонгук обхватил ладонью крупный член, слегка сжимая его, и на пробу провел рукой вверх и вниз, словно оценивая сокровище, которое ему досталось.       — Нравится? — вопрос застал врасплох, и Чонгук, поднимая поплывший взгляд на Тэхёна, коротко и честно ответил:       — Нравится.       Тэхён хмыкнул, но тут же задушенно просипел, когда язык Чонгука надавил на уретру. Он ввинтился кончиком языка в чувствительную дырочку на головке, не прекращая водить рукой по крепко стоящему стволу и слизывая терпкий предэякулят, приоткрыл губы и захватил ими край сочащейся головки, посасывая мучительно медленно, словно сосал вкусный леденец, причмокивая от наслаждения, слыша поощрительный низкий стон и, прекратив играться, насадился ртом до самой середины члена и тут же выпустил его обратно с громким чавкающим звуком.       — Насколько глубоко ты сможешь заглотить? — Тэхён задал интересующий его вопрос и ждал ответа, который прозвучал практически незамедлительно.       — Настолько, насколько ты позволишь.       Он видел, как радужка чужих глаз становится кроваво-багрового цвета и слышал змеиный шепот, пробирающий до мурашек.       — Тогда я хочу, чтобы ты задыхался на моем члене. Сможешь?       Чонгук кивнул и Тэхён, бросив громкое "Блять!", вцепился пальцами в фиолетовые пряди, сжав их у корней и, пробормотав: "Приятного аппетита", с силой насадил рот Чонгука на свой член, проталкивая тот как можно глубже, и замер, когда головка коснулась ребристой поверхности неба.       Охуительно. Давно он не испытывал такого удовольствия. Обычно он просто безэмоционально трахал, пока пил кровь, подводя себя и партнера к разрядке.       Но сейчас он испытывал целый спектр эмоций, и ему это, черт возьми, нравилось. Он осторожно вытащил свой член до самой головки и снова сделал сильный толчок бедрами, входя практически на всю длину. Чонгук держался молодцом, лишь только небольшие слезинки в уголках глаз выдавали его состояние.       Тэхён снова осторожно вышел и приподняв подбородок парня прошептал:       – Сможешь проглотить весь?       Чонгук неуверенно посмотрел на вампира, но всё же кивнул. Тот удовлетворенно усмехнулся и снова толкнулся в рот парня, в то же время надавливая руками на затылок. Член в этот раз прошел еще дальше, доставая до самой глотки и Тэхён приказал:       – Глотай.       Чонгук сделал вдох носом, постарался расслабить горло и сглотнул, тут же пропуская член дальше, ощущая как он давит на мягкие стенки горла. Он неосознанно простонал пуская вибрацию по члену и придавая ему дополнительную стимуляцию. И тут же сверху эхом раздался ответный тягучий протяжный стон.       Тэхён вытащил член изо рта Чонгука и дал ему отдышаться.       — Умница, с третьего раза взял полностью.       Он ласково прикоснулся к распухшим губам Чонгука и медленно обвел их по контуру. Тот смотрел на него снизу вверх, тяжело дыша, вытащил язык и облизал палец Тэхёна. Это завораживало. Чонгук весь завораживал.       Стоя на коленях, испачканный в слюне и смазке, он был полным воплощением порока. Он был им крещен. Темные глаза смотрели неотрывно, засасывая в свою безпросветную тьму, и Тэхён хотел быть поглощен. Фиолетовые пряди по-прежнему были намотаны на кулак, а родинка на нижней губе молила о поцелуе. Тэхён наклонился и игриво провел по ней языком.       — Мы не закончили Чонгук-и… — раскосый взгляд указывал на всё еще стоящий член, и Чонгук снова вобрал в рот чужое возбуждение. Он покорно принимал всё, что давал ему Тэхён.       Рваные размашистые толчки, проникающие каждый раз в узкую глотку, и ласковое поглаживание по щеке с поощряющей похвалой.       — Ты умница Гук-и, — толчок. — Еще немного, — толчок. — Давай же, — при последнем и самом сильном толчке член Тэхёна запульсировал и он вжал голову Чонгука в пах, замирая так, пока мутная белесая сперма стекала в горло глотающего её Чонгука.       Наконец, Тэхён вынул свой член из чонгукова рта и стер стекающую капельку спермы с уголка его онемевших от долгого напряжения губ, и аккуратно поднял того на ноги.       Затем неожиданно вскрыв клыками свое запястье, он протянул руку Чонгуку и глядя прямо в глаза приказал:       – Пей.       Ярко алая кровь блестела на руке и отражалась в таких же алых глазах Тэхена, и Чонгук припал своими губами к кровавой капле, жадно делая глотки и чувствуя, как его уставшее тело снова наливается бодростью и энергией. Чонгук оторвался от тэхенового запястья и хриплым возбужденным голосом попросил:       — Укуси! Возьми меня с собой в вечность.       — Ты уверен? Тебе не надоест вечность, охотник?       — Нет, — горячий шепот обжег холодное сердце, — если она будет отражаться в твоих глазах, вампир.       Тэхён снова протянул Чонгуку свое запястье, молчаливо приказывая, и тот уже сам припал к изящной руке и пил кровавый коктейль, а Тэхён наклонился к манящей пульсирующей яремной вене на шее и вонзил в нее свои клыки.       Первый глоток, и Чонгук чувствует пробирающий до костей холод.       Всё, что Твое – мое.       Второй глоток, и тело Чонгука жжет нестерпимым огнем.       Всё, что мое – твое.       Третий глоток, и Чонгук кончается как человек.       Я связываю тебя собою, ты связываешь себя мною. Да будет так.       Тэхён убрал клыки, прекращая кровавый ритуал, поднял голову и, улыбаясь алчно, поцеловал кровавые губы, слизывая с них вкус собственной крови.       — Идем, Гук-и, нас ждет вечность, — огненные всполохи плясали в дьявольских глазах. — А еще я обещал трахнуть тебя на весу.       Ответом ему служила безумная улыбка и блеск алых глаз и, конечно же, Тэхён обязательно сдержит свое обещание.