Драко, привет.
Прости, что побеспокоила тебя. Особой причины писать у меня нет. Просто я хотела узнать, как дела в Хогвартсе. Я думаю, что самое лучшее, если я буду отправлять письма с Ромео именно тебе. Теперь ты — единственный, к кому я могу обратиться, если вдруг что-то пойдет не так, как планировалось.
Кроме того, у Рона и Гарри есть свои совы, так что они могут написать мне, если будут скучать по мне, ну или что-то в этом духе. И они наверняка поинтересовались бы, откуда у меня Ромео, а в рождество никто не посещает Косой Переулок. Ладно, думаю, что я все объяснила. К тому же, ты и сам все прекрасно понимаешь. Так или иначе, они спрашивали про меня?
Писать мне больше нечего. Монако — такой большой город, квартира — очень хорошая, вот и все. Я в основном занимаюсь домашними заданиями.
Надеюсь, все в порядке.
Драко чуть улыбнулся, и достал несколько листов бумаги из верхнего ящика стола. Он собирался прихватить шоколадную лягушку, но понял, что если заляпает письмо, Гермионе это вряд ли понравится. — Сочинить ей ответ будет сложно, — сказал он сам себе. — Думай, что именно нужно написать. Удивительно, но слова пришли легко. Закончив письмо, он положил его в коробку и спрятал ее в туалете. Он собирался положить туда и письмо, полученное от Гермионы, но вдруг остановился. — Я не могу хранить его. Никто не должен узнать, что мы общаемся. Если шпион Темного Лорда найдет его, для каждого из нас все будет кончено. Я не могу позволить, чтобы это случилось, — подумал он и поднес к письму волшебную палочку. — Инсендио, — произнес он, и бумага задымилась. — В любом случае, зачем мне его хранить? Это же не любовное письмо, — парень, по обыкновению, растягивал слова. Он отправил свое письмо с Ромео, когда стемнело. Драко знал, что этой сове может доверять. Она никогда не потеряет письмо, ведь Драко учил ее самолично.***
Когда Гермиона проснулась на следующее утро, она обнаружила Ромео около своей кровати. Рядом с ним лежал серебряный конверт. — Драко, — она улыбнулась.Мина,
Спасибо за письмо. Рад слышать, что Монако тебе нравится.
Я очень рад и тому, что ты решила написать мне. Я чувствую большое облегчение сейчас, когда узнал, что ты сможешь связаться со мной, если что-то пойдет не так. Я думаю, так будет лучше всего, тем более, что ты сама для себя определилась. К тому же, ты сказала, у Поттера и Уизли есть свои совы. Я уверен, что Джинни тебе скоро напишет.
Между прочим, я застал ее и Блейза — они целовались в одном из залов после полуночи. Пришлось снять очки и с Гриффиндора, и со Слизерина. А Блейз, в отместку, попытался вчера во время тренировки по квиддичу сбить меня с метлы. (Само собой, ему это не удалось!)
Домашних заданий — тонна или даже две, как ты, вероятно, и сама знаешь.
На самом деле, больше сообщить тебе и ничего. Ты просто сосредоточься на домашних заданиях и позаботься о себе и о ребенке. Должен признать, что я немного волнуюсь за тебя, все-таки ты уже на четвертом месяце. Давай будем надеяться, что брак, как и предполагалось, поможет, защитит тебя. Сама-Знаешь-Кто скоро должен серьезно обеспокоиться, узнав, что ты «отсутствуешь».
Это значит, что я должен быть еще более груб, чем обычно по отношению к твоим друзьям — я не могу допустить, чтобы у шпиона появились какие-то подозрения.
Это значит, что мне придется поливать тебя грязью. Но ты же знаешь, что я так о тебе не думаю. Ладно, ну может быть совсем чуть-чуть, но не все, что я буду говорить.
Только не расстраивайся, когда твои друзья сообщат тебе, что именно я говорил, договорились?
Пойду искать каких-нибудь гриффиндорцев, чтобы снять с них баллы.
Позаботься о себе.
Драко.
Драко был прав. Вскоре Гермиона получила письма от своих троих друзей. Рон и Гарри, особенно Рон, во всех красках расписали, какой гаденыш этот Драко Малфой. Они интересовались, как чувствует себя ее мама и когда же она вернется. Джинни спрашивала, чем занимаются она и растущий в ней ребенок, и рассказала все о своих отношениях с Блейзом. Гермиона ответила Гарри и Рону, что ее мать очень плоха, и что она не уверена, что сможет вернуться в школу в ближайшее время.***
В первый день февраля, Гермиона услышала, как чей-то голос произнес ее имя. Голос звучал как-то издалека, но слышен был очень отчетливо. — Гермиона Грейнджер, грязное маленькое магглородье! Что ты сделала с моим ребенком? С МОИМ НАСЛЕДНИКОМ! Я найду тебя и заставлю заплатить за это! Никто не уйдет от гнева Волан-де-морта! Гермиона спрыгнула с кровати и бросилась в ванную. Ее голова ужасно болела, она опустилась на стул перед зеркалом. — Боже мой! Как это возможно? Я думала… — от боли она вцепилась руками в стул. — Тетя Мэгги! — закричала она. Мэгги тут же прибежала, услышав крик Гермионы. Она нашла ее в ванной. Гермиона, бледная как мел лежала на полу. — Ох, Господи! Миона, ты меня слышишь? — она взяла племянницу на руки. — Тетя Мэгги, — прошептала она. — Он приходил ко мне. Он назвал мое имя. — Что? Я думала, что здесь ты в безопасности! — Я тоже, — Гермиона дотронулась до лба. — Не знаю, смогу ли я хоть еще немного терпеть эту боль. Мэгги не смогла сдержать слез. — Боже, милая, я не знаю, — она взяла Гермиону за руки. — Где твое обручальное кольцо, — спросила женщина. — На полке у зеркала, — пробормотала Гермиона. Мэгги обшарила всю полку, пока, наконец, нашла его. Она взяла левую руку Гермионы и надела ей на палец золотое кольцо. Гермиона медленно открыла глаза. — Все еще болит, но не так сильно, как прежде. Спасибо, ты спасла меня. — Но как надолго? — обе задали себе этот вопрос. — Ты можешь связаться с Драко, дорогая? — спросила тетя у Гермионы. — Да, — ответила она едва слышно. — Он тоже должен носить свое кольцо. — Возможно, но безопасно ли это? — Не знаю, любимая, не знаю. Ему придется поговорить с директором школы, — Мэгги помогла Гермионе добраться до кровати. — Ай! — закричала она. — Моя голова, она все еще болит. Мэгги увидела, как вспышка зеленого света озарила комнату. — Я доберусь до тебя! — раздался свистящий голос. — Ой, скорее тетя Мэгги! Пожалуйста, напиши Драко!