Святой отец, я грешен

— Арсе-е-ний, ну ты же потом этими руками людей крестишь, — демон сладко тянет, опираясь на дверной проем в молебной. Он прокрался сюда пару минут назад, но вместо того, чтобы сразу продолжить свои любимые издевательства, стоит и смотрит, как Арсений тщательно растягивает юного парнишку. Услышав знакомый голос, Арс устало опускает голову, вспоминая всевозможные ругательства, и поворачивается в сторону Антона. Смысла выяснять отношения нет никакого, ругаться тоже бесполезно, поэтому мужчина сверлит глазами наглого чертяку и шипит ему: — Проваливай, Антон. Потом поговорим. — Святой отец, вы что-то сказали? — парнишка сладко прогибается под ним, продолжая насаживаться на длинные пальцы, и закидывает голову назад, с интересом рассматривая священника. — Нет, мальчик мой, все хорошо, тебе показалось, — согнув под правильным углом пальцы, Арс нащупывает заветную точку и начинает массировать комок нервов, слушая благодарный стон юного тела. — А ты, — взгляд вновь устремляется на рогатое чудо в проеме, — иди отсюда, пока я тебя святой водой не полил. — Побойтесь Бога, батюшка, — хитрющие глаза скользят по точеной фигуре, спрятанной под рясой. Антон знает, что этот молодой священник прячет под одеждой и каждый раз напоминает, что, мол, скрывать такое тело — самый настоящий грех. — И спешу напомнить, что трахать в стенах Божьего дома детей его ой как плохо, Арсе-е-ений. Антону чертовски нравится злить этого поистине красивого, статного мужчину. Иногда от их перепалок дух захватывает, а внутри кровь закипает. Шастун был бы рад собрать вокруг себя восторженную публику, да проблема в том, что никто, кроме Арсения его не видит и не слышит. А жаль. За какие грехи на голову священнослужителя свалился этот сгусток сарказма, не знает никто, кроме самого Арсения. А наказать его прямой начальник решил со всей извращенной фантазией — Антон донимает бедного Арса двадцать четыре на семь, не размениваясь на выходные и праздники. Ну а что он собственно хотел? Где еще можно найти начальника церкви, главного батюшку и по совместительству заядлого гея и атеиста в одном флаконе? Вот и получил он в один прекрасный день расплату за все грехи свои. Арсению тридцать лет. К своему молодому возрасту он умудрился заслужить все эти звания, спешу заметить, честно заработанные. Его родители были священнослужителями, и матушка очень надеялась, что мальчик продолжит их династию. Арс томно смотрел в сторону актерства, но едва заприметив печаль в глазах любимой семьи, облачился в рясу и пошел в церковную школу на помощь местному батюшке. Долго молодой перспективный служитель на одном месте сидеть не смог, поэтому взялся за то, в чем ему не было равных — он стал привлекать внимание к их церкви. Благодаря умению убеждать и невероятной харизме Арсения, местные спонсоры взяли на полное обеспечение храм Божий, сделав там отличный ремонт, и регулярно пополняли казну. Видимо, ребята в темных очках и на дорогих машинах искренне верили, что смогут замолить часть своих грехов, но Арсу было глубоко индифферентно на то, каким образом его церковь превратилась из обшарпанного старого здания в то, что принято называть «дорогобогато». Главным священником его сделали быстро, увидев, как за пол года он сотворил чудо, не иначе, как с Божьей помощью. Отец Арсений занимался, в основном, административными вопросами, помогал прихожанам, никогда не лез в казну. Детишки его обожали, матушки молились на него, а у седовласых священников он вызывал только огромное уважение. Но не бывает бочки меда, без огромного такого черпака дегтя в жизни преданного, честного священнослужителя. Арсений не верил в Бога. Никак, ни капли, ни на минутку. Воспитанный крайне религиозными родителями и имея в окружении огромное количество верующих, он больше тянулся к науке и учениям Дарвина, полностью отвергая саму идею доброго старца, сидящего на облаках в окружении розовощеких ангелов. Арсению тридцать. Он решил стать священником лишь для того, чтобы его родители были счастливы, при этом полностью похоронив желание стать актером. Как ни странно, он довольно быстро вжился в роль верующего человека. Он от всего сердца помогал прихожанам получить толику веры, не имея ее ни капли. Было еще пару грешков за столь идеальным во всех смыслах человеком — Арс до дрожи в коленях любил секс с парнями, хорошенько выпить в пятницу вечером с друзьями и обматерить наглых гопников из соседнего подъезда. Мужеложство не почиталось ни одной религией, но и Арсений не считал себя каким-то святошей. Он рассматривал свое нахождение в церкви чисто с прагматичной стороны — мог помогать людям, заниматься не особо пыльной работой и не иметь прямого начальника. И все бы хорошо было в его жизни, пока ему на голову не свалился один чертовски красивый демон. Арс никогда в жизни бы не признал в этом очаровательном юноше демоническую сущность, если бы не аккуратные рожки, что тщательно закрывались кудрявой шевелюрой. Антон объективно больше похож на ангела, упавшего с небес: пухлые губы, огромные глаза и статная фигура присуще скорее чему-то божественному. Но все не так просто — у этой скотины был поистине дьявольский характер. Арсений подцепил его в баре, изрядно накидавшись виски. После жадных поцелуев в туалете, он хотел было отвести это очарование к себе домой, как тот рассмеялся ему в лицо и наклонил голову, обнажая небольшие рога. Арс изрядно пересрал, но свалил все на хреновую выпивку и отправился в свою квартиру в гордом одиночестве. Но наутро на его кровати в черной водолазке и черных кожаных штанах восседал незваный гость и таращился на спящего священника. Так и повелось — Антон появлялся в самое неожиданное время: когда Арс хорошенько пробухивал свою молодость в местных заведениях, кадрил парней и занимался другими непотребствами, явно забывая об истинном предназначении священнослужителя. — Святой отец, я согрешил, — Антон, если не кривить душой, был той еще занозой в аппетитной заднице Арсения, — Отшлепайте меня в качестве наказания. — Иди отсюда, — Арсений повторял эту фразу несколько раз на дню, прекрасно понимая, что тот никуда не денется. Ну есть у каждого за спиной ангел, который защищает его от невзгод. У Арса же был свой личный демон, суккуб, томно облизывающий пухлые губы через каждые пару минут. Так и повелось — Арсений пытался жить обычную жизнь обычного человека, а Антон всячески мешал ему в этом. Спустя пол года появление этого наглого помощника Сатаны уже не выбивало из колеи, а наоборот, временами даже забавляло. — Арс, отпусти мальчика. Ну зачем он тебе? Он же совсем молодой. Арсе-е-ений, тебя посадят. — Ему девятнадцать, Антон, — Арс продолжает массировать простату, раздвигая пальцы на манер ножниц. Он сплевывает на длинные пальцы, которые тут же скрываются в колечке мышц, и добавляет к ним третий — размерами Господь его наградил, а вот сделать больно этому сладкому юноше точно не входит в его планы. — Андрюш, выгни спинку и поднимись повыше. — Вот так? — парень игриво машет попой, сладко постанывая. — Да, вот так, — Арс вынимает пальцы и отодвигает полы рясы, обнажая вставший член. На бордовой головке выделяется капля предэякулята, и Попов подставляет ее к колечку мышц. Одним плавным движением он входит в парня и поворачивает голову на свое личное проклятие. Антон смотрит на него жадно, заметно сглатывая. В его глазах столько похоти, словно это он хочет, чтобы его немедля трахнули. Шастун оттягивает ворот водолазки и таращится на красивый, увитый венами член, который так сладко раздвигает стенки ануса. — Тебе хорошо, мой мальчик? — Арс слышит невнятное «Мгм» под собой, пока призывно смотрит на одного чертяку напротив. Шлепок о мягкую кожу, и ягодица наливается красным — завтра точно будет синяк. Но Арсения это не волнует — его личный демон протяжно скулит, стараясь незаметно потереться о дверной косяк. — Ты так хорошо меня принимаешь, — в стеклянных глазах Антона видно лишь одно желание — поменяться с этим мальчишкой местами. — Я знаю, — еще шлепок, — что ты скоро кончишь. Я хочу кончить в тебя, мой хороший. Ты позволишь мне это сделать в следующий раз? Пока юное тело скулит под умелыми движениями священника, Антон готов в пепел рассыпаться. Вокруг них разлит бензин — одна спичка, и все взлетит к чертям на воздух. Арс окидывает жадным взглядом Шаста, облаченного во все черное, и томно закатывает глаза, засовывая в рот два пальца. Он посасывает их, как в самой грязной порнухе, и продолжает вдалбливаться в парня. Чертыхаясь, Антон расстегивает ширинку и приспускает штаны с боксерами, высвобождая член от томительного плена. Он готов позорно кончить лишь от одной картины, как его святоша грубо трахает молодого мальчика в молебне церкви. Стоны эхом разносятся в помещении, но благо все уже разошлись по домам после вечерней службы. — Я хочу, — Арс вновь открывает глаза, окидывая жадным взглядом своего личного демона, — чтобы ты запомнил этот секс. Антон проводит длинными пальцами по окрепшему стволу и дышит через ноздри, слизывая все эмоции с лица Арсения. Член в его руках готов излиться в любую секунду, но Шастун окольцовывает его, не давая позорно спустить так быстро. — Ты уже у цели? — Арс облизывает губы, испепеляя свою истинную жертву за сегодня. — Я почти все. Ты так, — грубый толчок до самого основания, — сегодня меня возбудил. Хочешь, я еще раз тебя отшлепаю? — Хочу, — шепчет Антон вместе с мальчишкой, не отводя взгляд от этого наваждения. Звонкий шлепок проносится эхом по молебенной, и Шастун закатывает глаза, кончая в собственную ладонь. Ему так хорошо и одновременно так плохо, что не его сейчас хорошенько оттрахали в стенах этого храма. Мальчишка сжимается, сладко постанывая имя Арсения, пока тот цепляется своими блядскими пальцами за бедра юноши. Он кончает, притягивая мальчишку за тазовые кости, и нахально улыбается, окидывая взглядом свой персональный Ад в лице одного мучителя. — Арс, сколько можно? — они идут в сторону дома вдвоем, нарушая тишину ночного города. — Зачем ты меня мучаешь? — Это я тебя мучаю, чертяга? — на устах игривая усмешка. — Ты ходишь за мной буквально везде. Я из-за тебя даже в душ нормально сходить не могу, не опасаясь увидеть твою наглую рожу. — Может, мы все-таки закончим сегодняшнее шоу? — Антон с надеждой смотрит в голубые глаза, отсчитывая в уме, сколько шагов у него осталось до подъезда. У него всего одна попытка, но даже, если Арсений сегодня ему откажет, тот не перестанет его добиваться. — Не знаю, Антош. Тот мальчик меня так вымотал. Я устал, — глаза хитрющие, смотрят оценивающе на разочарованное лицо. Антон, на долю секунды потеряв нахальное самообладание, тут же берет себя в руки и коварно улыбается в лицо своего святоши. — А ты потянешь второй раунд? — С тобой, Арсе-е-ений, я готов и на третий заход. — Тогда что насчет кружки чая? — Арсений открывает дверь подъезда, приглашая одного наглого, красивого, но чертовски родного дьявола к себе домой. Кажется, Бог решил наказать Арсения за его атеизм. Кажется, обретя свое счастье в лице одного дьявольски красивого парня, Арсений поверил в Бога.