With Devils Inside Me

Новый муж, появившийся у твоей мамы, пока тебя не было летом, стал для тебя огромным сюрпризом. Ты оставалась со своим отцом в течение нескольких недель, так как он уедет в командировку во время твоего дня рождения. Итак, сейчас ты здесь, стоишь в зале прилета ближайшего к дому аэропорта и ждешь свою маму. Ты машешь, когда видишь ее, но также замечаешь высокого мускулистого мужчину, стоящего прямо за ней. — Милая! — она улыбается и заключает тебя в объятия. — О, как я рада снова тебя видеть! У меня есть кое-какие важные новости, которыми я хочу поделиться. Ты смущенно улыбаешься, когда она хватает мужчину за руку. Твой взгляд перемещается с их сцепленных рук на его лицо, испытывая трепет удивления при виде его темно-синих глаз, смотрящих прямо на тебя. — Это Леон! Мы тайно поженились несколько недель назад. — выпаливает она, показывая тебе новое кольцо на пальце. — Он переехал к нам, так что не беспокойся о новой комнате. — хихикает она, совершенно не замечая, как его горячий взгляд скользит по твоему телу. Ты неловко улыбаешься. — О, это здорово. Поздравляю, мама. И… Приятно познакомиться с тобой, Леон. — Так приятно наконец-то познакомиться с тобой, милая. — от его низкого голоса у тебя мурашки бегут по коже. — Твоя мама говорит о тебе без остановки. — О, перестань, это неправда. — хихикает она, похлопывая его по широкой груди. — Ты можешь взять ее сумки, Леон? Твоя мама соединяет ваши руки вместе, когда Леон протискивается мимо тебя, чтобы взять твой багаж. Ты улавливаешь запах его одеколона, а потом твоя мама тянет тебя за собой, болтая о своем лете и о том, почему она хотела, чтобы ее новый брак стал для тебя сюрпризом. — Я надеюсь, тебе было хорошо со своим родным папой, милая. — счастливо вздыхает она. — Я знаю, как сильно ты по нему скучаешь. Ты мягко улыбаешься. — Да, мы отлично провели время. Он сказал, что, когда вернется из этой поездки, я снова смогу приехать погостить у него ненадолго. — О, это будет здорово. — воркует твоя мама, похлопывая тебя по щеке. Она наклоняется чуть ближе. — Я знаю, это не то же самое, но Леон сейчас рядом, так что- — Мам, — ты слегка съеживаешься, — я даже не настолько хорошо его знаю и… — Но ты сможешь. — твердо заявляет она. — Все, что я хочу сказать – это то, что он так рад появлению дочери в его жизни. Он сказал, что всегда хотел о ком-то позаботиться. Ты оглядываешься назад и видишь, как Леон осматривает аэропорт, когда вы втроем выходите. Почувствовав на себе твой пристальный взгляд, он оборачивается к тебе. Он наклоняет голову и одаривает тебя странной улыбкой. Ты поспешно отводишь пристальный взгляд и поворачиваешься лицом к выходу из аэропорта. Ты чувствуешь, как в твоей груди закипает тревога из-за его поведения. — Давай же, как только мы вернемся домой и ты устроишься, то увидишь, как это может быть приятно. После первого дня возвращения домой ты стараешься избегать общения с Леоном — наедине или как-то еще. У него не те вайбы, как сказали бы твои друзья. Он всегда смотрит на тебя, что бы ты ни делала. Ты ненавязчиво рассказала об этом своей маме, не желая усложнять ситуацию, потому что Леон на самом деле ничего тебе не сказал и не сделал. Ну, если не считать таких тонкостей, как "как прошел твой день?" или "ужин готов". Он совершенно нормальный, но что-то в нем просто выводит тебя из себя. К сожалению, ты не сможешь избегать его вечно. Твоя мама редко ездит по работе, но в спутниковом филиале в соседнем штате возникла чрезвычайная ситуация. И поэтому она собрала свои вещи, поцеловала тебя в щеку и попрощалась с Леоном у двери, обняв и поцеловав в лоб. Закрывшаяся дверь была похожа на захлопывающуюся крышку гроба. Ты чувствовала себя маленькой и одинокой. Леон смотрит, как твоя мама выезжает с дороги, а затем поворачивается к тебе лицом. — Думаю, здесь только мы вдвоем, да, милая? Ты нервно смеешься. — Думаю, да. Его пугающие голубые глаза просто наблюдают за тобой с этой странной улыбкой, блуждающей по его губам. — Что ж, я пойду готовить ужин. Я позову тебя, когда все будет готово. — он проходит мимо тебя на кухню, проводя пальцами по твоей руке. — Не опаздывай, милая. Ты задерживаешь дыхание, пока он не скроется из виду, а затем, содрогнувшись, выдыхаешь. Пройдя в гостиную, ты сворачиваешься калачиком на диване и включаешь по телевизору какое-нибудь бессмысленное шоу. Ты прокручиваешь ленту на своем телефоне, просматривая обновления у своего друга и случайные новости, пока волосы у тебя на затылке не встают дыбом. Ты резко поворачиваешь голову, чтобы оглянуться, и видишь Леона, прислонившегося к дверному косяку и смотрящего, — всегда смотрящего, — на тебя. — Как раз собирался сообщить тебе, что ужин готов. — криво улыбается он с пустыми глазами. — Хочешь пойти помыть руки, пока я накрываю на стол? — К-конечно. — ты прочищаешь горло и неуверенно встаешь на ноги. — Я буду через секунду. Он что-то напевает и поворачивается обратно на кухню, оставляя тебя с тревогой пробираться в ванную, чтобы вымыть руки. Ты смотришь в зеркало и видишь свои широко раскрытые глаза, смотрящие в ответ. Беспокойство написано на всех твоих чертах. Ты промываешь щеки холодной водой и вытираешь их. Выключив свет, ты возвращаешься в столовую. Ты хмуришься, когда видишь, что твое постоянное место пусто. Леон усадил тебя рядом с собой, там, где обычно сидела бы твоя мама. Ты подходишь к стульям и подпрыгиваешь, когда он касается твоей руки. — Вот. — шепчет он тебе на ухо, выдвигая для тебя стул. — Э-э, с-спасибо. — твой голос дрожит, когда ты садишься. Кончики его пальцев касаются твоего затылка, когда он усаживает тебя на стул. Ты дрожишь и наклоняешься вперед, делая вид, что вертишь в руках свой бокал. Взглянув краем глаза, ты видишь, как на лице Леона мелькает ухмылка, прежде чем он меняет выражение лица. Ты чувствуешь, как твое сердце бьется где-то в горле. — Я надеюсь, мы сможем поладить в эти несколько дней, когда твоей мамы не будет, милая. — говорит Кеннеди тихим голосом, садясь рядом с тобой. Ты слабо улыбаешься ему. — Я… Я уверена, что так и будет. Он уклончиво напевает, не обращая внимания на еду на своей тарелке, чтобы взять твою руку, которая находится ближе всего к нему. — Ты дрожишь, красотка. Хорошо себя чувствуешь? — в его голосе сквозит грубая озабоченность, но глаза злые. Ты мягко пытаешься отдернуть свою руку, но он крепко держит ее. — О, э-э, да, я… Я не очень хорошо себя чувствую. Думаю, у меня разболелась голова. — ты слегка морщишься, когда он сжимает твои пальцы. — Может, мне стоит пойти прилечь или что-нибудь в этом роде. Ты наблюдаешь с болезненным очарованием, как его поведение меняется от расслабленного к настороженному. Его глаза темнеют, а губы растягиваются в улыбке. — Я думаю, это было бы лучше всего, милая. Давай, я отведу тебя в постель. Ты быстро встаешь, чуть не споткнувшись о свой стул. — Ах, нет, я в порядке, правда. Ты смеешься, но даже для твоих ушей это звучит немного безумно. — Я… Э-э… Со мной все будет в порядке, но спасибо. Он хмуро смотрит на тебя и тоже встает со стула. Ты чувствуешь себя загнанной в угол, но изо всех сил стараешься этого не показывать. — Я действительно думаю, что должен помочь тебе, милая. — Леон смотрит на тебя голодными глазами. — Знаешь, я всегда хотел малышку, о которой можно было бы позаботиться. — О-о? Мама у-упоминала, что ты всегда хотел, чтобы у т-тебя была д-дочь, о которой можно было бы заботиться. — ты неуверенно улыбаешься, сглатывая от того, как он отслеживает каждое твое движение. Улыбка медленно расплывается по его лицу, но от этого твое сердце бешено колотится в груди. — Она это сказала? Ну, я действительно сказал "малышка". Я думаю, из этого ты могла бы сделать вывод о "дочери". — он усмехается, но в его голосе нет веселья. — Всегда хотел иметь собственную хорошенькую девочку, милую малышку, которой просто нужен папочка, чтобы заботиться о ней. Ты не можешь сдержать вздох, когда отталкиваешься от стола и возвращаешься в гостиную, не сводя глаз с Леона. — О, не будь такой, милая. — воркует он, медленно продвигаясь вперед. — Ты не можешь себе представить, как мне повезло, что я нашел твою маму. Я почти бросил ее, но потом она показывает мне твою фотографию. Такая милая малышка, но, к сожалению, вернется только к концу лета. Он продолжает медленно следовать за тобой, пока ты направляешься к входной двери, боясь, что если развернешься и побежишь — он схватит тебя. — Итак, я не тороплюсь, пока эта милая девушка не вернется домой. И если я добьюсь того, что стану более постоянной фигурой в ее жизни, тем лучше. — ухмыляется он. — Без обид, милая, но твоя мама — всего лишь средство для достижения цели. Твои глаза широко раскрыты в панике, ты бросаешься к дивану и видишь, где оставила свой телефон, ничего об этом не думая. — Что ж, как бы это ни было весело, думаю, пришло время закругляться. — он делает паузу и расправляет плечи. Ты поворачиваешься и бежишь к двери, но Леон ловит тебя в мгновение ока. Обхватив тебя своими массивными руками, он легко поднимает тебя с земли. Ты кричишь, но твой крик обрывается, когда он одной рукой прикрывает тебе рот. — Не-а, милая. — он цыкает языком. — Боюсь, ничего из этого. Он вдыхает запах твоих волос и стонет. — Такая чертовски сладкая. Теперь я собираюсь спросить тебя кое о чем, и тебе лучше ответить мне честно, потому что это может очень быстро стать очень неприятным. Ты киваешь, слезы текут из твоих глаз, затуманивая зрение. Он усмехается. — Хорошая девочка. Боже, я знал, что ты будешь идеальной. Ты девственница, детка? Папочка должен знать, как с тобой обращаться. Всхлипывая еще сильнее, ты киваешь. Ты чувствуешь, как его хватка сжимается вокруг тебя. — Черт. Я просто самый счастливый папочка во всем мире, хах. Твои ноги дергаются, ноздри раздуваются от учащенного дыхания. Поворачивая голову, ты пытаешься отодвинуть его руку. — Шшш, шш, детка, все в порядке. — успокаивает он тебя. — Я уберу руку, но если ты попытаешься закричать, я буду очень расстроен. Кивая, ты соглашаешься. Слезы и сопли текут по твоему лицу. Он убирает ладонь, но не ослабляет хватку на твоей талии. Ты дышишь глубоко, с хрипотцой, пытаясь успокоить свое бешено колотящееся сердце. — Вот и моя хорошая девочка. — мужчина убирает волосы с твоего лица. — Теперь мы пойдем наверх. Я уложу тебя, как только мы доберемся до спальни. Всхлипывание срывается с твоих губ, но ты ничего не делаешь, чтобы вырваться из его объятий, когда он несет тебя наверх в свою комнату — комнату, которую он делит с твоей мамой. Из твоих глаз льются новые потоки слез, дыхание прерывается при каждом выдохе. Он входит в комнату, закрывает и запирает за собой дверь на настоящий замок с ключом. Ты чувствуешь себя пораженной, глядя на тяжелый вычурный замок. Он подходит к кровати и осторожно опускает тебя на нее. Мужчина убирает ключ в прикроватную тумбочку, глядя, как ты наблюдаешь за ним. — Даже не думай об этом, милая. — Леон нежно гладит тебя по щеке, в его глазах жесткий взгляд. — Добром это не кончится. Шмыгая носом, ты утвердительно киваешь. — Хорошая девочка. — мурлычет он, сверкая глазами. — Действительно такая милая, идеальная девочка для папочки. Он снимает рубашку и джинсы, оставаясь в одних трусах с обнаженным торсом. Ты ненавидишь себя за то, что глазеешь на него, но ты никогда не видела его раздетым. Его пресс напрягается, когда он стягивает джинсы вниз по своим толстым бедрам. Ты опускаешь взгляд еще ниже и видишь очертания его члена, выступающего из трусов. Боже, он даже не был твердым, а уже такой большой. Болезненный трепет возбуждения пульсирует в твоем клиторе. Покраснев, ты не можешь перестать смотреть на то, как напрягаются его мышцы, когда он складывает свою одежду и откладывает ее в сторону. — Давай, детка. Давай приляжем, это поможет справиться с головной болью. — низкий тембр его голоса заставляет твои соски напрягаться. Ты вытираешь ладонью нос, а затем слезы с лица, чувствуя, как отвращение борется с твоим возбуждением, когда ты ложишься, прижимая Леона к себе. Он не делает ничего, кроме как обнимает тебя, проводя кончиками пальцев по переносице, скулам, затем слегка по губам. Через несколько минут твои мышцы начинают расслабляться в его объятиях, тепло его тела проникает в твою тонкую футболку и шорты. Он притягивает тебя ближе, пока ты не утыкаешься лицом ему в подбородок. Теперь его руки блуждают вверх и вниз по твоей спине, широкие ладони успокаивают тебя. Не осознавая этого, ты вздыхаешь и прижимаешься к нему еще сильнее, утыкаясь носом в его шею. — Такая милая девочка. — бормочет Леон, прижимаясь своей грудью к твоей. — Я буду хорошо заботиться о тебе, любимая. Ты выплакала все слезы, какие только могла, и оцепенелое согласие заняло ее место. Ты не хочешь делать себе хуже, поэтому киваешь. — Хорошо. — бормочет твой тихий голос ему в шею. Удивительно, но это самое большее, что он делает с тобой за весь оставшийся вечер. Просто нежно гладит тебя и бормочет похвалы в твои волосы, время от времени целуя в макушку. В какой-то темной, запутанной части твоего мозга ты гордишься собой под его пристальным вниманием. Ты всегда уклонялась от внимания, которое уделяли тебе парни. Тебе всегда говорили, что они всегда добиваются только одного. Твои подруги приходили к тебе с рассказами о разбитом сердце или страшилками о том, как обращаются с ними их бойфренды. То, что этот взрослый мужчина так одержим тобой, хочет заботиться о тебе, заставляет тебя страдать от желания. В то же время это пугает и тревожит тебя. Аргумент, который выдвинула темная часть тебя, заключается в том, чему это может навредить. Твоя мама в конце концов вернется домой, и все это дело развалится для Леона. Почему бы не предаться этой больной фантазии, пока она длится? Позволить ему позаботиться о тебе, просто чтобы посмотреть, каково это. Ты засыпаешь на нем вот так, подхваченная мыслями, кружащимися в твоей голове и ровным биением сердца Леона в твоих ушах. В тишине раздается громкое гудение, и окружающее тебя тепло исчезает. Ты протягиваешь руку и касаешься только пустого пространства. Пошатываясь, ты приподнимаешься на локтях, чтобы осмотреться. Леон тихо разговаривает по телефону на другом конце комнаты. Ты дрожишь, скучая по теплу его рук. Протирая глаза, ты встаешь с кровати. Леон прищуривается, глядя на тебя, и возвращается к тебе. Он замирает на секунду, видя, как ты откидываешь одеяло, а затем снова забираешься в постель. — Мне холодно. — шепчешь ты ему, натягивая одеяло до подбородка. — Давай я тебе перезвоню, хорошо? Да, тебе тоже. Пока. Положив телефон на прикроватную тумбочку, он тянет одеяло и проскальзывает под него, чтобы лечь рядом с тобой. — Прости, детка, пришлось ответить на звонок. — он проводит большим пальцем под твоими усталыми глазам. — Не знал, что ты замерзнешь. — Все в порядке. — бормочешь ты, позволяя его рукам снова обнять тебя, наслаждаясь теплом, которое они приносят. — Такая хорошая девочка. — хвалит он. — Не могла бы ты оказать мне небольшую услугу? Ты приглушенно ответила. — Ты можешь называть меня папочкой, милая? У тебя перехватывает дыхание, и та темная часть, которую ты скрываешь, приходит в восторг от такой перспективы. — Да, папочка. — шепчешь ты, и горячая волна возбуждения заставляет твои пальчики на ногах поджиматься под одеялом. — Хорошая девочка. — целует он тебя в лоб. — Такая хорошая девочка. Он продолжает целовать тебя, поочерёдно надавливая на твои щеки, на одно из твоих ушей, на подбородок и, наконец, на уголок твоих губ. — Папочка. — хнычешь ты, смущенно хлопая глазами и извиваясь от внимания. — Шшш, малышка. — воркует он тебе, целуя в другой уголок твоих губ. — Позволь папочке побаловать тебя за то, что ты такая хорошая девочка. Твои руки прижимаются к его груди, не отталкивая и не отстраняясь от него, когда он снова покрывает поцелуями твое лицо. Его губы придвигаются все ближе и ближе, пока он не проводит ими по твоим собственным. Когда твоя нижняя губа дрожит, он нежно прижимает ваши губы друг к другу. Ты хнычешь и легонько царапаешь его грудь. На этот раз он горячо целует тебя, проводя языком по изгибу твоих губ. Ты отстраняешься, твои глаза расширяются от удивления. — Э-э, милая, не будь грубой. — цыкает он на тебя, презрительно прищурив глаза. — Я н-никогда никого не целовала. — ты опускаешь голову. — Я н-ничего не сделала. — Детка. — напевает он, поднимая руку, чтобы обхватить твою челюсть, заставляя тебя снова поднять взгляд. — Я покажу тебе, научу тебя тому, что папочке нравится больше всего. Ты сжимаешь бедра вместе. — Хорошо, папочка. Уголок его рта приподнимается в усмешке. — Мы будем двигаться медленно, не хочу пугать мою милую девочку. Тепло скапливается внизу твоего живота. Ты уже решила позволить этому случиться между вами двумя, поэтому, собравшись с духом, шепчешь: — Я не боюсь, папочка. Нам не нужно торопиться. — О? — его руки скользят вниз по твоему телу, пока не останавливаются на пояснице. — Такая храбрая девочка, да? Ты киваешь, прикусывая нижнюю губу. — Я справлюсь с этим. В уголках его холодных голубых глаз появляются морщинки, когда он криво улыбается. — Так или иначе, милая, ты это сделаешь. Ожидая, что он будет настаивать на большем, ты удивляешься, когда он просто возвращается к поцелуям с тобой. На этот раз ты позволяешь ему скользнуть языком тебе в рот. Леон такой горячий и влажный, что ты стонешь, потираясь бедрами об него. Он позволяет своим рукам скользнуть от твоей поясницы вниз, обхватить твои ягодицы и притянуть тебя вплотную к себе. Он отстраняется на секунду, а затем жадно впивается обратно в твой рот, когда ты тянешься к его губам. Ты тяжело дышишь напротив его рта и пытаешься повторить его действия, позволяя своему собственному языку скользить по его. Он уговаривает тебя попробовать его на вкус, тря ваши языки друг о друга, прежде чем снова засунуть свой в твой рот, жадно завладев им. Низкий стон зарождается в твоем горле, и его хватка на твоей заднице усиливается, его бедра прижимаются к твоим. Он хватает твою ногу и перекидывает ее через свое бедро, прижимаясь к тебе более интимно. Ты отрываешь свои губы и стонешь, чувствуя, как его наполовину твердый член прижимается к твоей киске, ощущая жар даже сквозь тонкие шорты. — Вот так, малышка? — он улыбается тебе, проводя большим пальцем по твоим распухшим губам. — Мы доберемся туда, не волнуйся. Твои глаза затрепетали, когда он снова прижимается к твоей влажной дырочке бедрами. — Ты уже такая мокрая, любимая. — его взгляд опускается на твои раздвинутые бедра. — Твои милые маленькие шортики уже промокли насквозь. Ты чувствуешь, как смущение скребется в твоей груди. — П-прости, папочка. — Не извиняйся, милая. Это просто значит, что папа хорошо о тебе заботится. Он переворачивает тебя на спину и приподнимается. — Давай снимем с тебя эту одежду. Ты не можешь чувствовать себя слишком комфортно, когда она трется об эту сладкую маленькую киску. Ты задыхаешься и прижимаешь ладони к лицу, когда еще больше влаги стекает по твоим трусикам. — О, я знаю. — хмыкает он низким голосом, заставляя твой клитор пульсировать. — Сними и свою футболку, чтобы папочка мог увидеть твои сиськи, малышка. Ты ноешь, но делаешь, как тебе говорят. Трясущимися руками снимаешь футболку и возишься с лифчиком. Пока ты это делаешь, Леон медленно стягивает твои шорты и трусики вниз по ногам. Твои бедра мокрые от влаги, а киска пульсирует и течет. — Ммм, хорошая девочка. — хвалит он, окидывая темными глазами твои дрожащие бедра и влажную промежность. — У тебя сочная маленькая киска, не так ли, милая? — Папочка. — хнычешь ты, сжимая бедра и опуская руки, чтобы прикрыться. — Э-э. — его глаза прищуриваются, когда он одной рукой отводит твои руки назад, а другой раздвигает твои ноги. — Папочка смотрит на твою горячую маленькую киску, так что веди себя прилично и сиди спокойно, детка. Ты чувствуешь, как из твоей дырочки сочится еще больше сока от его злобного взгляда и грязных слов. Он отпускает твои руки, и ты запутываешься ими в простынях. Твои бедра вздрагивают, когда он проводит своими широкими ладонями по твоим ногам и вверх по бедрам, прижимая их вниз. — Папочка просто хочет немного попробовать, милая. — напевает он, наклоняя голову и целуя твои бедра. — Хочу посмотреть, такая ли ты сладкая, какой кажешься. Когда он проводит языком по твоим влажным складочкам и клитору, в твоих глазах вспыхивают звезды, и ты вскрикиваешь. — Прости, детка, я не получил достаточно хорошего вкуса, так что придется повторить. — его темные глаза жадно смотрят на тебя. Даже несмотря на то, что ты знаешь, чего ожидать на этот раз, это все равно посылает раскаленное добела удовольствие, пульсирующее по всей твоей киске, когда он ласкает твою скользкую дырочку и клитор. Ты стонешь и мотаешь головой, крепко сжимая пальцами простыни. — Ммм, ты такая вкусная, детка, я знал, что так и будет. — его скользкие блестящие губы нависают над твоим клитором, а дыхание дразнит чувствительный бутон. — Хочешь, чтобы папочка продолжал целовать твою прелестную киску? — Д-да, папочка. — выдыхаешь ты, выгибая бедра под его хваткой. — Хорошая, такая хорошая для меня, любимая. К этой девственной киске никто не прикасался, не так ли? — он проводит большим пальцем по твоему клитору. — Ты когда-нибудь играла со своей милой дырочкой, детка? — Нет, я не... Это смущает. — шепчешь ты, и глаза наполняются слезами. Он стонет, запечатлевая небрежный поцелуй на твоем клиторе. — Не волнуйся, папочка покажет тебе, как чувствовать себя хорошо. Он целует твои половые губы, проводя языком по твоим влажным складочкам, пока полностью не прижимается лицом к твоей киске. Его язык проникает в твою дырочку и выходит из нее, в то время как его нос трется о твой чувствительный комочек. Испытывая столько всего одновременно, ты громко стонешь, упираясь пятками в постельное белье, не в силах пошевелиться из-за крепкой хватки Леона на твоих бедрах. Он стонет, звук вибрирует в твоем влагалище, заставляя тебя царапать простыни, прежде чем дрожащим руками вцепиться в его волосы. Его глаза распахиваются и смотрят на тебя, зрачки расширяются так широко, что ты едва видишь синеву его радужки. Он жадно впитывает слизь, вытекающую из твоей сжимающейся промежности. Он крепче прижимается носом к твоему клитору и двигает лицом взад-вперед, потираясь подбородком о твои раздвинутые половые губы. — Папочка. — стонешь ты, перебирая его светлые пряди. — Так хорошо. Произнесенная шепотом похвала заставляет твое сердце учащенно биться от предвкушения и нервозности. Леон отстраняется от твоей киски, его лицо мокрое от твоих соков. — Да? — его хриплый голос заставляет тебя вздрогнуть. — Похоже, этой сочной пизде требовалось немного внимания. Ты ноешь, покачивая бедрами. — Д-да, папочка, мне нужно было твое внимание. — Ммм. — простонал он, снова опуская взгляд на твой пульсирующий клитор. — Конечно, ей нужно было. Собираюсь попробовать тебя еще немного, малышка. Тогда мы посмотрим, сможет ли папочка засунуть в тебя несколько пальцев. Задыхаясь, ты выгнула спину. — Затем он попробует на вкус эти прелестные соски, которые так тверды для него. — бормочет он. — Думаю, я подарю им немного любви, пока буду ласкать пальцами эту тугую киску. — Папочка! — ты чувствуешь, как из твоей дырочки вытекает влага, пропитывая простыни. Возбуждение разгорается в твоей крови. — Детка, ты кончила? — его темные глаза снова опускаются на твои бедра, с его губ срывается ехидный смешок. — Боже, с тобой так легко, малышка. Со стоном он возвращается к твоему влагалищу, жадно впиваясь языком в твои трепещущие стенки. Ты ощущаешь, что твой оргазм никогда не ослабевает, а только продолжает подниматься все выше и выше, пока ты не вскрикиваешь и не кончаешь во второй раз прямо на язык Леона. Когда он, наконец, отрывается от твоей сверхчувствительной киски, его нижняя челюсть и подбородок покрыты твоими соками. Он проводит большим пальцем по губам, языком слизывая лишнюю жидкость. — Так вкусно, малышка. Но как бы сильно я ни хотел остановиться, мне действительно нужно почувствовать, как ты кончаешь своей девственной киской на мой член. От нервов страх и восторг вызывают у тебя головокружение, дрожащими руками ты проводишь по волосам. — Я... Я нервничаю, папочка. Он улыбается тебе, обнажая острые зубы, даже не пытаясь утешить тебя. — Все в порядке, детка, с папочкой тебе будет так хорошо. Ты будешь хотеть мой член все время. Он приподнимается, чтобы лечь между твоих раздвинутых бедер, жадно хватая ртом твердый сосок. Он просовывает палец в твое тугое влагалище и медленно вводит его внутрь и наружу. Ты кричишь и царапаешь ему спину. Он переместился, чтобы пососать другой сосок, продолжая расслаблять твою сжимающуюся дырочку. — Откройся для меня, детка. — бормочет он у твоей груди, лениво втирая следы на твоей коже. — Просто расслабься и чувствуй себя хорошо. Ты извиваешься, но с тихим стоном откидываешься на кровать. Леон замирает на мгновение, но затем просовывает еще один палец, чтобы нежно растянуть твою дырочку. Он вытягивает пальцы, чтобы раздвинуть твои стенки, посасывая ртом твои набухшие соски. — П-папочка. — выдыхаешь ты, широко раскрыв глаза, когда смотришь на него сверху вниз. Леон медленно обводит круги вокруг твоего набухшего клитора, дразняще проводя своим указательным и средним пальцем вниз к твоей дырочке. Он просовывает их совсем чуть-чуть, а затем вытягивает влагу обратно вверх, чтобы скользнуть по твоему пульсирующему клитору. Ты ноешь и поддаешься чувству вины и возбуждения, пронизывающим твои мысли. — Твоя мама звонила ранее. — голос Леона привлекает твое внимание к его серьезному взгляду. — Сказала, что ее не будет всю неделю, детка. Что мне нужно заботиться о тебе. Он запечатлевает поцелуй на твоей ареоле, проводя губами по твердому соску. Твоя киска становится еще более влажной, у тебя кружится голова от мысли о том, что ты будешь заперта в этом доме с Леоном на целую неделю. — Я сказал ей, что это доставит мне удовольствие. — ухмыляется он тебе, чувствуя, как твои стенки сжимаются вокруг него. — Папочка собирается очень хорошо позаботиться о тебе, милая. Слишком много мыслей и образов о том, как вы с Леоном дома, в полном одиночестве, проносится в твоем затуманенном сознании. Тебя возбуждает тошнит от такой перспективы. От всего того, что он собирается с тобой сделать, от того, что ты хочешь, чтобы он сделал с тобой – у тебя кружится голова и перехватывает дыхание. — Папочка. — вздыхаешь ты, опуская глаза. — Ты так добр ко мне. Его глаза прищуриваются, когда он смотрит на тебя, прежде чем медленная улыбка расплывается по его красивому лицу, почти радостная от твоего нового тона. — Конечно, детка. Ты моя милая, ненаглядная девочка. Напряжение в твоем теле растворяется, когда его пальцы продолжают проникать и тереться о мягкое местечко в твоем влагалище, что заставляет тебя стонать и прижиматься бедрами к его руке. Леон замечает это, и его пальцы переходят от медленных, уверенных движений к грубым поглаживаниям, пока он не высовывает пальцы наружу, чтобы потереться о твой влажный, набухший клитор. Он слегка пощипывает, прежде чем влажно постучать пальцами по нервному пучку, а затем возвращается к мягкому поглаживанию. Ты стонешь, когда он перестает стимулировать тебя, только для того, чтобы снова погрузить пальцы в твою киску и развести их в стороны. Застонав, ты приподнимаешь бедра с кровати и наклоняешь свою киску так, чтобы она лучше принимала его пальцы. То, что Леон разрывает тебя на части на своем брачном ложе, заставляет тебя чувствовать себя грязной и отчаявшейся. — Хорошая девочка. — шепчет он тебе, не сводя глаз с твоего блаженного лица. — Почти получилось, милая. Леон возвращается к ласкам губами и посасыванию твоей груди, его другая рука опускается вниз, чтобы потереть и пощекотать твой клитор, пока он растягивает тебя. Он несколько раз засовывает свои пальцы в твою мокрую промежность, а затем убирает руку. — Неет. — хнычешь ты, глаза слезятся от разочарования. — Папочка, пожалуйста. — Шшш, малышка. — успокаивает мужчина, приподнимаясь, пока не оказывается на коленях над твоим обнаженным телом. — Папочка собирается сделать так, чтобы тебе было так хорошо. Ты наблюдаешь, как он снимает с себя нижнее белье и бросает его на пол. Затем он хватает свой член одной рукой и прижимает головку к твоей протекшей киске. Слезы текут из твоих глаз, когда он погружается глубже в твою девственную дырочку. Он стонет, замирая, чтобы дать тебе время привыкнуть и растянуться вокруг его члена. Он протягивает руку, чтобы вытереть слезы с твоих щек. — Делаешь так хорошо для папочки. Такая влажная и тугая. Мне понравится лопать эту вишенку, детка. Ты ноешь, голова становится ватной от возбуждения, поглощающего твои мысли. Он все больше и больше погружает свой член в твое тугое влагалище, заставляя тебя шипеть от пронзающей боли, когда он разрывает твою девственную плеву. Твои пальцы впились в мышцы его бицепсов, царапая кожу. — Боже, вот и все. — бормочет он, глядя на тебя сверху вниз. Его грозно-голубые глаза практически чернеют от желания. — Теперь эта девственная киска вся моя, малышка. Ты только ахаешь и тяжело дышишь, закатывая глаза, в то время как он продолжает засовывать свой член все глубже и глубже. — Правильно, детка. — насмешливо воркует он тебе. — Просто нужно, чтобы я позаботился о тебе, показал, что тебе нужно. Он вонзает свой член глубоко в твои содрогающиеся стенки. Ты скулишь, помехи заполняют твой мозг от боли, которую причиняет головка его члена, когда он продолжает давить на шейку твоей матки. — Папочка, б-больно. — хрипишь ты тонким и пронзительным голосом. — Слишком сильно. — Тише. — рычит он, в его груди раздается низкий грохот. — Тебе просто нужно привыкнуть к этому. Папочка должен быть так глубоко, чтобы чувствовать себя хорошо. Твои ноги раздвигаются, и он сильнее давит на тебя своим весом, плотно вдавливая твое тело в матрас. Его таз давит на твой набухший клитор, заставляя тебя выгибаться вверх с тихим криком. — Вот так. — хвалит он, переплетая свои пальцы с твоими, чтобы он мог поднять твои руки над головой и удерживать их опущенными. — Просто нужно научить эту милую киску принимать член папочки. Он ухмыляется, проводя носом по линии твоих волос и целуя тебя в лоб. — И посмотри на это, ты так хорошо относишься к папочке. Ты затуманенно смотришь вниз на свое тело и видишь выпуклость внизу живота. Ты наблюдаешь, как Леон выходит наполовину, и выпуклость исчезает, прежде чем появиться снова, когда он снова входит в твое влагалище. Твоя голова снова опускается на кровать, ты громко стонешь, слезы текут из твоих глаз, когда боль и удовольствие смешиваются в калейдоскоп чувств. — Папочка. — икаешь ты. — Папочка, п-папочка. — Я знаю. — мурлычет Леон тебе на ухо. — Папочка собирается кончить в тебя, детка. Подарю тебе маленького братика или сестренку. Разве тебе бы этого не хотелось, любимая? При этих словах твоя киска сжимается вокруг его пульсирующего члена. Ты всхлипываешь, когда слезы текут по твоему лицу. — Н-не могу, это н-неправильно, папочка. Он слизывает соленые дорожки слез с твоих щек, снова погружая свой член в твою киску и заставляя тебя визжать от острого удовольствия. — О, моя глупая малышка. — он злобно смеется тебе в ухо, толкая свой член так глубоко в тебя, жестко вжимая его в шейку твоей матки. — Просто чертовски глупая. Папочка делает все, что хочет. С гортанным рычанием он вжимается в тебя до упора, погружаясь в твою влажною, шелковистую промежность. — И ты даже не принимаешь противозачаточные, милая. Так что, если я захочу зачать тебе ребенка, это будет легко сделать. Его толстый член раздвигает твои стенки, киска жадно всасывает его, в то время как ты плачешь еще сильнее из-за обращения Леона. Этой темной части тебя нравится, как он обращается с тобой — использует тебя, ласкает твою дырочку так, как он хочет. Ты делаешь глубокий судорожный вдох, вцепляясь руками в его бицепсы. — Нет, папочка, не могу. Он все еще толкается в тебя, заставляя чувствовать себя расколотой пополам. Твое влагалище кажется свежим и чрезмерно растянутым, его член проникает глубоко в тебя с каждым толчком до такой степени, что кажется, будто позже на шейке твоей матки появятся синяки. — Обрюхатить тебя было бы идеально, детка. — рычит он, толкаясь по самые яйца и замирая. — Привязать тебя к папочке на всю оставшуюся жизнь. У тебя перехватывает дыхание, прерывистый стон срывается с губ, когда твои стенки трепещут и сжимают член Леона. Клитор пульсирует от беспричинного отвращения к тому, насколько горячо ты себя чувствуешь. Он возвращается к медленным глубоким толчкам, погружая свой член до упора, пока его толстая головка не раздвигает твою дырочку, а затем проникает глубоко в твое влагалище. Ты едва можешь дышать от того, как глубоко он трахает тебя, слезы все еще текут из твоих глаз. Леон закидывает каждую из твоих ног себе на плечи, ускоряя темп, чтобы жестко вонзить свой член в твою хлюпающую киску. — Такая чертовски сочная, малышка. — выдыхает он, грубо вдалбливаясь в тебя бедрами. — Просто послушай, как эта блядская пизда плачет по мне. Ты чувствуешь, как твой оргазм нарастает с каждым толчком и медленным скольжением по твоему набухшему клитору. Твои бедра сводит судорогой там, где они прижимаются к плечам Леона, а пальцы ног поджимаются, когда тебя начинает охватывать оргазм. Приливная волна захлестывает все твои чувства, твоя киска сжимается на его члене в тисках. Кровь приливает к голове, заглушая любой шум, когда ты бьешься под телом Леона. Низкий, пронзительный крик, вырывающийся из твоего задыхающегося рта, заставляет мужчину удовлетворенно зарычать. — Хорошая девочка, такая милая для меня. — стонет он, вжимаясь в твою сжимающуюся дырочку. — Такая чертовски тугая. Ты издаешь стон, сжимая его руки до скрипа в суставах, чувствуя себя переутомленной и продолжая кончать вокруг его члена. — Блять. — шипит он тебе на ухо, покачивая бедрами. — Ты заставишь меня кончить раньше, милая. Сжимаешь меня слишком, блять, крепко. Он вдавливает твои руки в постельное белье, в то время как его бедра проникают в твою пухлую пизду. Полдюжины таких толчков, и он стонет, кончая глубоко в твою влажную киску. — Так хорошо. — он запечатлевает влажный поцелуй на твоей щеке. — Любовь наполняет тебя, малышка. Он отрывается от твоей щеки, чтобы поцеловать тебя, проникая языком в твой задыхающийся рот. Ты беспорядочно отвечаешь на поцелуй, чувствуя, как его член дергается и пульсирует, когда он неуклонно извергает струйку за струйкой горячей спермы в твое пульсирующее влагалище. Член Леона, наконец, начинает размягчаться, и он медленно позволяет себе выскользнуть из твоей влажной промежности. Он садится на корточки и жадно наблюдает, как его сперма вытекает из твоей дырочки, киска выглядит набухшей. Твой мозг пуст, болезненное удовлетворение исходит от твоего тела. Всхлипывая, ты лежишь на месте, пока Леон проводит пальцами по смеси спермы и соков, стекающих из твоего влагалища, и медленно вводит ее обратно в твою мокрую дырочку. Его пустая улыбка заставляет тебя чувствовать себя маленькой, когда он откидывает твои волосы назад. — Папочка будет так хорошо заботиться о тебе, детка. Я обещаю.