Желанное

Ляньхуа не знал, что можно усложнить себе жизнь одной единственной фразой. Добин всего лишь в очередной раз посетовал после приготовленного Ляньхуа ужина: — Вот если бы у нас было больше денег! — Что, жалование сыщика слишком мало, Фан Добин? — подколол его Ляньхуа. — Уж извини, целителю много не платят, особенно когда он занимается расследованиями дел Байчуань вместо лечения. Может быть, мне стоило бы бросить работу и найти себе покровителя? Выгляжу я неплохо, сосу прекрасно, когда вдохновение есть. Надо пользоваться. Сидящие с ним за столом Фэйшэн и Добин переглянулись и уставились на него во все глаза. — Смелое заявление, — отметил Фэйшэн. — Надо проверить, — хохотнул Добин. Ляньхуа усмехнулся и пригубил чай. Раз уж проболтался, то стоит им всё показать? — Я... — начал он, но его перебили. Фан Добин вскочил из-за стола, чуть его не перевернув. — Ляньхуа, а что нужно, чтобы у тебя появилось вдохновение? Хочу проверить, ты как всегда хвастаешься или что-то от нас скрываешь? — Куда лезешь, щенок, — прорычал Фэйшэн. — С дороги, старик! Ожидаемо, Фэйшэн и Добин схватились, обмениваясь неистовыми ударами с целью выиграть право первым получить желанное. Ляньхуа усмехнулся — вот как он их заинтересовал. А ведь когда-то они чуть не разнесли терем, когда делили гостевую кровать. Теперь, кажется, делят его самого. — А-Фэй, Добин, это не смешно. Прекратите. Его проигнорировали. Ляньхуа закатил глаза и вздохнул. Вот и зачем сказал, а? Когда откуда-то слева раздался треск дерева, Ляньхуа стукнул ладонями по столу. Фэйшэн и Добин замерли в очень неустойчивой позиции взаимных блоков, но не посмели ослушаться. Ляньхуа считал, что смог воспитать Лисёнка, а этих двоих воспитывать уже бесполезно, но приручить уже удалось. Результат был налицо: его слушались. Пусть и не с первого раза. — Вопрос был риторический. Естественно я не легкомысленная девица, чтобы продавать свою благосклонность. — Да ты вообще не девица, — подтвердил очевидное Фэйшэн. — Ага, мы проверили! — Уже неоднократно. — Но попробовать-то хочется! — Очереди своей дождись, мелкий! Видя, что спор начинается заново, Ляньхуа встал из-за стола. — Вы же так взбудоражились не из-за желания меня содержать, верно? — Да мы не отказывались! — хором заявили Добин и Фэйшэн. — Хватит. Ляньхуа задумчиво оглядел обоих. Выберешь одного, другой обидится. Он знал, что выбрал слишком сложный путь, приняв и Фэйшэна, и Добина в качестве любовников. Они будут вечно конкурировать, и это далеко не всегда забавно. Ди Фэйшэн был его силой. Старым другом, что несмотря на жажду поединка, всегда был готов подставить плечо, помочь и даже спасти. Фан Добин тоже мог ему помочь, но… он был главной слабостью Ляньхуа, и поэтому ему было невозможно отказать. — Фан Добин, пойдем со мной, — бросил Ляньхуа и отправился в спальню. — Не слишком обольщайся. Ляньхуа выбрал тебя, потому что ты скорострел, а он слишком ленивый, — не мог не съязвить Ди Фэйшэн. Как старый друг, он чувствовал и понимал Ляньхуа лучше кого-либо на свете и знал, что выбор будет в пользу Добина. Просто потому, что он попросил. Фэйшэн не злился на Ляньхуа, потому что принимал его любым: как и безупречным главой клана, так и жуликоватым целителем. Если это доставит радость Ляньхуа, он с удовольствием проиграет в этом состязании с Добином. Их отношения с Ляньхуа были странными и запутанными, но они были. Фэйшэн был готов драться за внимание их возлюбленного, но был не способен на ревность. Для этого он слишком доверял Ляньхуа. — Да иди ты, — огрызнулся Добин и пошёл следом за Ляньхуа. Ди Фэйшэн замер на пороге комнаты, наблюдая. Ляньхуа сел на постель, и Добин сел рядом с ним, прижимаясь бедром. Весь его вид выражал гордость и превосходство. Фэйшэн только презрительно фыркнул на это бахвальство. Дальше спорить было сложно: Ляньхуа не стал дожидаться, пока им надоест. Он погладил Добина по щеке и заставил обернуться. — Поцелуешь для начала? Добин кивнул, тут же потянувшись к Ляньхуа. Он приник к губам Ляньхуа, втягивая его в долгий и неторопливый поцелуй. Из всех вариантов прелюдий Ляньхуа предпочитал именно поцелуи, порой Добину казалось, что его больше интересует именно возможность целоваться, а не сама близость. На взгляд Добина, Ляньхуа действительно был не самым страстным любовником, его желание разгоралось долго, да и первым он начинал далеко не каждый раз. Добин имел неосторожность ляпнуть это А-Фэю, за что был в очередной раз высмеян и назван идиотом. Добин тогда даже не стал обижаться — он привык к грубости А-Фэя. Впрочем, всё это было неважно, ведь губы Ляньхуа просто сводили его с ума с того момента, как он узнал их вкус. Вот и в этот раз он наслаждался ленивой лаской, уступая Ляньхуа возможность вести. Ляньхуа хорошо целовался, и кто знает, что ещё он умел делать своим юрким языком и умопомрачительными губами? Впрочем, он скоро это узнает. На взгляд Добина, эти ласки всё же подзатянулись: его член уже неприятно давил на штаны и просто жаждал вырваться на свободу. Но не успел он сдвинуться, чтобы хоть немного ослабить давление ткани, как рука Ляньхуа легла на его пах и сжала сквозь ткань. Добин не сдержал тихий жалобный стон. — Уже готов, Сяобао? Ляньхуа смотрел на Добина с лёгкой усмешкой, что кривила губы и пряталась в уголках глаз. Этот тон были привычен, как и домашнее обращение. Сначала Добин злился, что Ляньхуа узнал его домашнее имя и порой звал его прямо как родители! Но потом он смог расслышать всю любовь и нежность, которую Ляньхуа умудрялся вкладывать в каждый символ его имени. Рядом с Ляньхуа он действительно чувствовал пусть и маленьким, но сокровищем*, и свои чувства в этот момент он мог назвать только восторгом. Восхищением. Любовью и благодарностью. Добин с энтузиазмом кивнул, положив руку поверх ладони Ляньхуа и сжимая сильнее. — Хочу тебя больше всего на свете. — Смотри штаны не запачкай от восторга, — поддразнил его Фэйшэн и вышел из комнаты, не дожидаясь ответа. Добин и думать о нём не хотел, тем более, что Ляньхуа уже опустился перед ним на колени и начал распутывать одежду. Добин помог ему развязать пояс и стянуть штаны, на нижних одеждах действительно было заметно мокрое пятно от выступившей смазки. Добин смутился, но ведь они действительно слишком долго целовались! Впрочем, Ляньхуа не обратил на это внимание. Ляньхуа пробежался пальцами по прижавшемуся к животу члену Добина и обхватил основание пальцами, чуть сжимая. Добин довольно зажмурился, но тут же распахнул глаза: он не хотел пропустить ни минуты этого действия. Вряд ли Ляньхуа смутит его взгляд? Ляньхуа ещё раз поддразнил пальцами по длине его член и коснулся губами верхушки головки. Добин сжал кулаки и чуть ли не сцепил зубы. Ему казалось, что А-Фэй был прав, и он сейчас кончит от легчайшей ласки, но был твёрдо намерен продержаться. Тем более, что Ляньхуа только легко лизнул головку и пробежался языком по стволу, дразня и прижимая набухшие вены. Ляньхуа поднял на него взгляд, и Добин смущённо отвернулся, не в силах его выдержать. — Не отворачивайся, Сяобао, я больше не буду тебя смущать. Голос Ляньхуа охрип, видимо, его всё это тоже заводило. Добин не мог устоять перед соблазном и даже чуть откинулся назад, чтобы было удобнее смотреть. Ляньхуа продолжал облизывать и целовать его член как редкое лакомство, помогая себе руками. Добин даже закусил запястье, чтобы хоть немного отвлечься, когда Ляньхуа втянул в рот мошонку, с нажимом лаская языком. Кажется, продержаться достойно долго не выйдет. Наконец, Ляньхуа вновь вернулся к головке и подразнил её губами, приласкал языком чувствительное место на головке, заставляя Добина слишком довольно застонать. Когда Ляньхуа взял в рот его член, постепенно вбирая глубже и пропуская за щёку, Добин судорожно схватил его за волосы, притягивая ближе. Впрочем, он быстро осознал, что натворил и ослабил хватку. Ляньхуа недовольно скинул его руку и выпустил влажный член изо рта, дразня его своим дыханием. — Прости, — заплетающимся языком смог выдавить Добин. — Пустое. Не ожидал от тебя такой прыти. Ляньхуа вновь взял член в рот, и теперь Добин пытался не мешать ему. Но так хотелось толкнуться бёдрами навстречу горячему ощущению, войти до упора в этот невероятно сладкий рот! Он из последних сил держал себя в руках, не желая мешать. Впрочем, Ляньхуа и так старательно ласкал его, выбрав быстрый темп, и не возражал, когда Добин положил руку ему на затылок и начал ласково массировать. Добин старался продержаться достойно долго, но Ляньхуа хвастался не зря и был слишком хорош. Добин не мог больше терпеть и едва слышно прошептал: — Ляньхуа... я... Тот кажется, его понял, потому что выпустил член изо рта, но не успел отстраниться. Оргазм был острым до болезненности, Добин довольно и низко застонал. Ляньхуа ласкал его член пальцами, собирая ещё вытекающую сперму, часть которой в начале попала на его лицо. Добин не мог отвести взгляда от белых капель, что подобно дождю отметили мягкую бледную кожу. Ляньхуа обернулся в поисках того, чем можно вытереться, но Добин придержал его за подбородок и заставил посмотреть на него. — Ляньхуа, ты... невероятный! Все слова разбежались в блаженной пустоте после оргазма. Добин обвёл большим пальцем припухшие покрасневшие губы, которые только что были растянуты вокруг его члена... смахнул капли спермы со щеки, только больше размазывая. Ляньхуа не сводил с него пронзительно-внимательного взгляда, но неожиданно отвернулся. — Мне надо умыться. Выходит, он тоже может смущаться? Ляньхуа порывисто поднялся и ушёл, Добин же откинулся на спину, наслаждаясь приятной усталостью, что свалилась на него после оргазма. Когда он вышел, чтобы тоже освежиться, то услышал тихие стоны и влажные шлепки. Стоило только заглянуть за угол, чтобы увидеть, как А-Фэй трахает Ляньхуа, прижимая спиной к стене дома. Ляньхуа цеплялся за его плечи и спину, от его хватки даже остались красные следы. Добин не стал за ними следить и отправился к реке. Добин никак не мог понять, почему Ляньхуа не стал выбирать и принял их обоих. Но он был бесконечно счастлив, что Ляньхуа принял его. Всё остальное не имело никакого значения, пока Ляньхуа счастлив с ними.