***
Змею припомнилось, как однажды Мо в голову пришла внезапная идея о пирсинге. Понятное дело, что живя вдвоем с мамой и считая каждый юань пойти в пирсинг-салон он не мог. И не нашел ничего лучше, как пристать с этим к своему единственному другу. - Отъебись, Мо! Если у тебя потом ухо отвалится – я тебя в больничку не повезу. Нахер надо. - Ну же! Ли. Соглашайся. Дел-то на минуту. - Я знаю, когда тебе что-то надо, ты душу вынешь. Но я сказал: нет. - Змей. Змеюшка. Родненький. Что ты хочешь? - Хочу жить в тишине и покое. Съебись. - Я тогда сам… будет криво, и я точно заработаю себе воспаление. И скажу, что это ты виноват. - Кто тебя будет слушать… ну ладно. Прослежу, чтоб ты не сдох от заражения. - Вот и ладушки. – он достал что-то из кармана. – Держи. Змей с недоверием оглядел длинную, когда-то острую, но теперь уже очень повидавшую жизнь кнопку. - Это что? - А чем ты колоть будешь? Хуем? - Ты ебанулся? Нужна хотя бы игла нормальная, антисептик… - Слушай, я знаю, ты руки по сто раз на дню моешь. Вот, хочешь, водичкой сполосни. – Мо достал из рюкзака початую бутылку. Ше Ли только мысленно подивился, какого хрена участвует в этом цирке. Впрочем, рядом с Гуаньшанем обычно и творилось что-то такое. Он уже даже начал привыкать. Поэтому молча взял бутылку, пошарил в карманах в поисках зажигалки – прокалит остриё, хоть какая-никакая дезинфекция… - Ну. - Мо ёрзал, будто надеялся рассмотреть своё ухо, которое Ли тщательно протирал салфеткой. – Чо ты копаешься там, на мне всё как на собаке заживает. - Так и шёл бы к ветеринару, ты ж ко мне домогаешься! – потерял терпение Ли, наконец пристраивая кнопку напротив зажигалки. Посередине располагалось сейчас покрасневшее от волнения ухо. Он нажал… показалась капля крови. Рука дрогнула. - Аах! Бля, давай резче! Что за манера – на полшишки… - Слушай, я сейчас так брошу и уйду. – Змей сжал челюсти и надавил сильнее. Остриё уперлось в пластиковый бок зажигалки, пачкая кровью и оставляя царапину. – Будешь с одной дыркой ходить. - Ну, у меня их уже сейчас не одна. - хмыкнул Мо. – Короче, спасибо, братан. Кто ещё, если не ты… Разумеется, носить в школе купленные им на деньги с подработки серьги с маленькими красными перцами чили ему не разрешили…***
В жизни всё должно быть в идеальном порядке. Ладно, не в идеальном. Но стремиться надо. Так его воспитывали отец и брат, и Хэ Тянь, в общем-то был с ними согласен. А если уже настоебенило вот это вот всё до опиздохуения, так это он только про себя мог ругаться подобным вопиющим образом. Потому что внешне должен был оставаться идеальным: внешность, манеры, оценки, спортивные успехи… если ты Хэ – как хочешь крутись, а соответствуй! Как будто это он сам решил, в какой семье родиться. Впрочем, восхищение его совершенной персоной на самом деле льстило, сдержанная редкая похвала от Чэна приносила ощущение, что он всё делает правильно. И если для этого ему приходилось учиться, как проклятому, остаток дня посвящая спортивной секции и качалке, а потом мучиться, не в силах заснуть от перенапряжения – так это неизбежные издержки. И с этим пришлось научиться справляться, заработав совсем неидеальную вредную привычку, которую вряд ли брат бы одобрил. Но тут уж или – или. Или возможность расслабиться, выкурив сигарету возле окна на кухне, или на следующий день переться в школу с синяками как у панды и рисковать завалить какой-нибудь тест, написав его не на сто баллов из ста. Сам Тянь считал, что ничего страшного нет – тем более и отец, и брат вечно курили, давно пропахнув табаком, так почему он должен поступать иначе? А в остальном всё было отлично: тщательно выглаженная одежда, тщательно выглаженные жесты и слова, и почти искренняя улыбка, которой он охотно одаривал всех, от кого хотел что-то получить. И ему обычно не отказывали. А если иногда её было сложно держать - так никто и не обещал, что будет легко. Легко жить вот уже который год одному, в пустой квартире. Не иметь возможности поделиться хоть с кем-то тем, что несмотря на внешний лоск ощущаешь себя пустым изнутри, словно чучело, набитое бумагой. Нет, он не косил под дед инсайд, не пытался строить из себя непонятого и одинокого гения, ждущего, пока его полюбят таким, какой он есть. По большей части понятная, спокойная жизнь в окружении множества знакомых, и даже парочки практически друзей его вполне устраивала. Должность зам капитана команды по баскетболу, полная свобода и привычка не задумываться о деньгах. Возможность в любой момент позвонить брату, который хотя и был конечно тем ещё чудовищем, но возникающие проблемы решал исправно, пускай и иногда своими жестокими методами. Отец же в его жизнь и вовсе не совался, предоставляя все заботы Чэну, пока тот мог отчитываться, что младший не доставляет особых хлопот. Если что его и тяготило – это скука, и он даже подумывал разнообразить свои дни, начав снова встречаться с кем-то из своего импровизированного фан-клуба, в который входили довольно симпатичные девчонки с параллели, когда на горизонте появился совсем уж неожиданный персонаж, сходу заставивший позабыть обо всём на свете…***
Гуаньшань думал. Это занятие было для него не то чтобы необычным, нет, думать и загоняться он умел, просто вот так сидеть и сосредоточенно обдумывать что-то одно подолгу в его привычки всё же не входило. Да и времени особо не было. А всему виной этот дурацкий разговор с Ли. Ну тот, про мажоров, их карточки и желание красивой жизни. На самом-то деле Гуаньшань ничего такого делать не собирался и диалог завел просто так, на ровном месте, дабы пожаловаться на идиотское мироустройство. В котором сколько не горбаться, а честным трудом заработать достаточно грошей не просто на выживание, а что-то сверх без связей очень сложно. У них с мамой никаких связей не было, если не считать таковыми «связи» с кредиторами, которыми щедро поделился с ними отец прежде, чем кануть в Лету окончательно. В сущности, Шань его не винил – с каждым может случиться дерьмо. Жаль только, что не каждый в состоянии разгрести его самостоятельно. Вот и приходилось им с мамой заниматься этим вот уже который год, как могли. В детстве помимо нехватки денег, его задалбывали и одноклассники, пытаясь превратить в жертвенного ягненка. Вот только Мо на эту роль подходил плохо, и пытавшимся доебаться бил в бубен сразу, не дожидаясь, что там ещё придумает их ублюдочное коллективное сознание. И со временем даже до самых упертых начало доходить, что если от веселья остаются синяки – то не такое уж оно и весёлое. И связываться с отбитым, да ещё и сыном уголовника, себе дороже. Вокруг него даже образовался кружок приятелей, «братанов», и стало ещё легче. Ну а уж когда появился Ше Ли – он и вовсе забыл про проблемы такого плана, потому что если с Не Закрывай Гору мало кто отваживался связываться, то со Змеем – и подавно. Ше Ли не был так уж силен, зато был хитер и изворотлив, в соответствии с прозвищем. И наступивший ему на хвост вскоре обнаруживал себя в неприятностях по самое не балуйся. Вот и не баловались, уступая дорогу этой парочке в школьных коридорах… Надо сказать, что если и была у Гуаньшаня светлая сторона, то ей он поворачивался исключительно к своей маме. И старался, чтобы остальные не сильно-то были ей видны. Потому что если кто в этой жизни и заслуживал хорошего – то это Мо Дейю. Быть ей примерным сыном – было одной из несбыточных мечт, но Гуаньшань хотя бы стремился… работал в магазине, подбрасывая ей те копейки, что ухитрялся заработать, помогал готовить, стирать, убираться в их квартирке – узнай кто-нибудь из тех, кого он в своё время отмудохал до кровавых соплей, что Мо каждую среду и пятницу поливает гортензии во внутреннем дворике их старого дома – сдохли бы от хохота. Может быть это и напоминало ему старый фильм о докторе Джекиле и мистере Хайде, но он предпочитал считать себя «разносторонней личностью». И сейчас эта личность задавалась вопросом: «быть или ну его нахрен?» В том смысле, и правда, что ли попробовать подкатить к кому-нибудь из топ-десять учеников по версии доски почёта, висящей во дворе их школы, или этот план даже для него слишком уж амбициозен? Дело в том, что до сего момента мысль вот прям встречаться с кем-то была от него далека, примерно, как чемпионат мира по фигурному катанию. Вот где-то там кто-то в чём-то таком участвует, но ему, Гуаньшаню, эти проблемы совершенно не упёрлись. Он конечно ржал с Ли на всякие темы, и вообще за словом в карман не лез. И научился не смущаться, пока это были всего лишь слова – потому что, как в том анекдоте. Он говорит, что может по десять раз за ночь. Ну так и ты говори! Кто ж проверит, что там у тебя за опыт, свечку никто не держал. Да и не над чем было, если уж по-честному. Потому что о своих предпочтениях Гуаньшань знал чисто теоретически – по просмотру порнухи и из собственных впечатлений о наблюдении за парнями и девушками. Ему случалось на каких-то вечеринках провожать до дому девчонок и даже целоваться с особенно смелыми. Но на этом его чувственный опыт и заканчивался. Потому что продолжения с этими самыми девчонками он особо не хотел, а провожать парня вот так не напросишься. И те давние дурацкие поцелуи со Змеем показали, что всё не так просто – абы кто из любопытства ему не подойдет. Надо чтобы вот прям захотелось... Всё это заставляло не на шутку задуматься прежде, чем ввязываться в авантюру. Ладно ещё, если ничего не выйдет и его просто отошьют. В худшем случае – дадут в морду. В этом не было вот вообще ничего страшного. Слухи о том, что он – пидор, тоже вряд ли ухудшат репутацию – чего только о нём не болтали за глаза – вообще по херу мороз. А в глаза хрен кто вякнуть решится. А вот если… ну вот если. Предположим, какой-то отмороженный заинтересуется его несуразной фигурой. Станет таскаться с ним вместе. Держаться за ручки. Целоваться, и всякое такое… дарить ему подарки, таскать по кафешкам… Шань хлопнул себя по щекам ладонями. Во-первых чтобы перестали краснеть, а во-вторых потому что всё это звучало дико даже в его собственной голове. Но отделаться от мысли, что он хочет попробовать, становилось всё сложнее. Кого там упоминал Змей? Хэ… Тянь? Может быть они и пересекались, но Мо этого в упор не помнил. Так, смутное представление – учится в параллельном классе, высокий, даже выше него, темные вихры, кажется, в баскетбольной секции играет. Вот и всё, что он помнил. Ладно, если он просто понаблюдает за этим типом – ничего же такого не случиться, да? В тот же день довелось увидеть своими глазами преотвратную картину – в школьном коридоре возле этого самого Хэ Тяня словно из воздуха материализовались штук шесть девчонок, наперебой галдя что-то про школьные клубы. Пройти мимо было нереально, и ничего не оставалось как краем глаза наблюдать за эпицентром этого водоворота, где мажорчик стоял, как на витрине – сверкая улыбкой, а когда он взъерошил свои черные патлы, девчонки чуть за телефоны не похватались – запечатлеть… мда… тут жесткая конкуренция! С девчонками связываться – себе дороже. Вы видели их маникюр? Глаза выцарапают на раз… Впрочем, не успел он попытаться оценить остальной контингент благополучных парней, как этот тип, как будто нарочно, появился в его жизни сам: толчок в плечо посреди коридора, мгновенно забитая стрелка, и вот уже они возле школьного забора, а интересующая его фигура маячит в нескольких шагах, притащившись с белобрысым щуплым нахалом и его дружком. Впрочем, ни один ни другой для него на первый взгляд угрозы не представляли. Один вообще доходяга, другой по виду флегма, которого чтобы расшевелить надо очень постараться. Кто же знал, что этот Чжань мгновенно как проснётся, ухитрившись даже повалить его на землю? Замешательство, вызванное неожиданностью, длилось не долго, вот только этот хрен оказался не только силён, но и проворен – и скулу украсила широкая ссадина. Как это часто бывало в драке, больше Гуаньшань не думал – он разозлился до чёртиков, и когда ладонь нащупала камень – не задумываясь опустил его на голову подмявшего его парня, целясь прямо в висок… В следующий раз "подфартило" встретить Хэ уже через пару дней – ещё даже пластыри не успел снять, не то что очухаться после разноса у директора. Хорошо ещё Чжань Чженси оказался неплохим парнем и не стал его закладывать, мол, дурачились, и он случайно ударился… хотя от занятий всё равно отстранили. Вот он и оказался на улице возле кофейни, практически наслаждаясь любимым сэндвичем. И надо же так – навстречу вырулил из магазина тот самый мажор. Ну, Гуаньшань, пришло время познакомиться поближе… улыбка скользнула и пропала. Навязываться не будем, не просто ж так этот зайчик так на тебя смотрит. С интересом. Вид построже. Рыжие брови привычно сдвинулись. - Чего уставился? - Ха, а я-то думал. Что ты из больницы не скоро выползешь. Живучий какой. Значит, ты живешь где-то в этом районе? Эй, а ты умеешь готовить? Вот это заход. Про себя Мо возликовал. Потому что да. Готовить он умел. Едва ли не лучше, чем влипать в неприятности. Но вилять хвостом и соглашаться – последнее дело. Построим из себя цундере. Вряд ли парниша сейчас уйдет, если его немного пнуть. Пусть лучше напряжется. Поэтому: - Не твоё дело. - Разговариваешь как с врагом. Как-то это совсем по-детски… Похоже, ему нравится, когда дерзят. Продолжим: - Вали, куда шёл… пока я не стёр тебя в порошок. Образ плохого парня удачно добавил направленный в небо фак. Бинго. Глаза напротив заблестели, его схватили за плечо. Крепкая хватка, кажется, ему даже нравится вот так. - Что ты только что сказал? Я тебя не расслышал. Пошли, приготовишь мне поесть… Усиленно брыкаясь и не выходя из образа, Мо потянулся следом. Он и не рассчитывал побывать дома у мажора так скоро…***
- Ну, рассказывай, - милостиво разрешил Ли, подпирая стенку и с видимым удовольствием затягиваясь сигаретой. – Как продвигается? - Ты чо, в разведке работаешь? Уже донесли? – вскинул бровь Мо. Ясен пень, что пересказы от ничего не видевших «очевидцев» о его провальном бое уже бродят по школе, обрастая фантастическими подробностями. За какой-то радостью даже оставшиеся занятия в школе в тот день отменили. Эти засранцы должны были быть ему благодарны. - А как же. Это был хитрый ход чтобы подобраться к цели через дружков? Мо вздохнул, мотая головой. – Это ты дохрена продуманный. У меня всё само собой получается. Причём чаще всего через жопу. - Вот это да. Уже? - Завали. Но, определенный прогресс всё же есть… я был у него дома. Хата у него конечно зачёт. Квадратов на сто, танцевать можно. И пустая, как моя жизнь. Одна кровать у стенки и коробки какие-то стоят… - И как кровать? Мягкая? - Да что ты заладил! Я к нему вообще пожрать готовить пришёл. Вот. – Мо продемонстрировал несколько купюр. – Можно сказать, первые денежки. Ли посмотрел на это и едва не сложился пополам от смеха. - Бля… - простонал он. – Рыжий. Ты дурак? А дальше что – будешь ему полы намывать, и встречать в переднике со словами «добро пожаловать домой, господин»? - Не ну… а чо? – насупился Гуаньшань. – Ты как мне предлагаешь – с ходу ему заявить, мол, возьми меня в содержанки? Так у меня знаешь, нет классной жопы и титек шестого размера. Змей продолжал угорать, а когда подуспокоился, оглядел будущую мейдо с преувеличенным вниманием. - Ну вот это ты зря, титек у тебя действительно нет, а жопа вполне себе. Ещё б ты на неё приключений не искал… я вообще думал, что это всё по роффлу. А оно вон оно как – ты всерьез собрался... – Ли посерьезнел и принялся пинать носком кроссовка мелкие камушки. - Я тебе так скажу – плохого ты себе партнера по играм нашел. Хэ Тянь только с виду хороший парень, в этом омуте такие черти… - В курсе уже. – Мо припомнил, как кончился отказ отдать мажору зонт – блевал он после мощного удара в живот коленом дальше, чем видел. Но это не расстроило, а скорее заинтриговало. - И чо? – Змей смотрел вопросительно, словно приглашая продолжить логическую цепочку. Вот только никакой логики тут не было и в помине. - Ничо! – решительно отказался рыжий делать верные выводы. – Мне теперь самому интересно. Кто кого, типа. - Ого. И как ты думаешь, кто из вас кого? - Да не в этом смысле, мудила. Я не знаю… просто мне хочется приручить этого дикого отличника. Чтоб с рук ел. Понимаешь? - Понимаю. Что ты сейчас лезешь туда, где тебе голову откусят и не подавятся. Ты знаешь про его семью? - Ну, у них денег до жопы, что ещё мне нужно знать? Ли только вздохнул. И где таких наивных выпускают? - А знаешь, откуда эти денежки? Клан Хэ – это, нелюбознательный мой друг, триады. Как, впрочем, и мой. Вот только я с ними никаких дел иметь не хочу и не собираюсь. – на этом Ше Ли растерял обычную легкость. Было видно, что тема ему не нравится, но промолчать он счёл неправильным. Вот теперь Гуаньшань ощутил пробегающий между лопаток холодок. Змей мог нести любую чушь, но сейчас он не стал бы его обманывать только чтобы попугать. Вот только вместо ожидаемого желания сбежать сейчас подальше в нём начал разгораться ещё больший азарт. Значит, Хэ у нас не только мажор-блестящая-задница, но ещё и опасный мальчик, да? Ну что, ему, Гуаньшаню, такие нравятся. Да и не собирается он ему хату обносить или ещё чего противозаконное совершать. А немного поразвлечься – можно же? Теперь понятно, откуда у него поставленный удар и борзый нрав. Перед глазами так и вставали образы мажора в темных очках, костюме с галстуком, под пиджаком – портупея с оружием. Ащщ… - Спасибо, дружище. Предупреждён – значит вооружен. – Мо махнул рукой и развернулся. Было пора идти. - И куда ты такой, вооруженный? – хмыкнул в спину Змей. – Не на войну, я надеюсь? - А ля гер ком а ля гер! – блеснул эрудицией рыжий. – Теперь мне ещё интереснее! Змей только проводил его взглядом. Он не мать Тереза, чтобы мешать человеку, которому не живется спокойно. Конечно, он приглядит на всякий случай, чтобы как-то помочь непутевому, если до этого дойдет…